ИСТОРИЯ США

В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ

ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ
1945-1980


Редакционная коллегия:
Г.Н.СЕВАСТЬЯНОВ
(главный редактор)
Г.А.АРБАТОВ
Н. БОЛХОВИТИНОВ
Г.М.КОРНИЕНКО
Г.П.КУРОПЯТНИК
В.Л.МАЛЬКОВ
Н.В.МОСТОВЕЦ
Н.В.СИВАЧЕВ
Г.А.АГАФОНОВА
(ученый секретарь)
Редакционная коллегия тома:
В.Л.МАЛЬКОВ
(ответственный редактор)
А.А.БЕССМЕРТНЫХ
В.П.ЗОЛОТУХИН
А.Е.КУНИНА
Б.И.МАРУШКИН
Ю.М.МЕЛЬНИКОВ
Н.В.МОСТОВЕЦ

 

Издательство «НАУКА» Москва 1987

 

 

В четвертом томе «Истории США» во взаимосвязи с глобальными процессами современности рассматриваются общие закономерности и особенности развития американского общества в условиях углубления общего кризиса капитализма после второй мировой войны; ставится задача раскрыть диалектику внутренней и внешней политики США, ее движущие силы и классовую сущность, воздействие различных факторов на эволюцию общественного сознания, художественной культуры, науки и техники. В центре исследования — история борьбы народных масс США против гнета монополистического капитала, реакции, милитаризма и войны.

 

Иллюстрации и сноски удалены ради экономии места. Их можно посмотреть в doc-версии книги здесь.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ
 

ВВЕДЕНИЕ

I ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА
Глава первая
АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВО НА ПЕРЕЛОМЕ (1945-1948)
1. Социально-экономические проблемы реконверсии
2. Наступление на профсоюзы
3. Сдвиг вправо в общественно-политической жизни
4. Рабочее движение на распутье
5. Негритянский вопрос
6. Политическая борьба в избирательной кампании 1948 г.

Глава вторая
ПОЛИТИКА «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ» И «АТОМНАЯ ДИПЛОМАТИЯ»
1. Иллюзия всемогущества
2. Ядерное оружие и внешняя политика
3. Первые шаги к «холодной войне»
4. «Доктрина Трумэна» и «план Маршалла»
5. «Глобальная ответственность». НАТО
6. Политика «сдерживания» и экспорт контрреволюции

Глава третья
УСИЛЕНИЕ РЕАКЦИИ. МАККАРТИЗМ (1949-1954)
1. Экономический кризис 1948—1949 гг.
2. Агрессия США в Корее
3. Милитаризм и милитаризация
4. Маккартизм
5. Рабочее и профсоюзное движение в новых условиях
6. «Крестовый поход» против демократии

Глава четвертая
«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)
1. Основные тенденции социально-экономического развития
2. Правление неоконсерваторов
3. Внешняя политика правительства Эйзенхауэра—Даллеса
4. Профсоюзное движение. Объединение АФТ и КПП
5. Партийно-политическая борьба обостряется

II
УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
Глава пятая
«НОВЫЕ РУБЕЖИ» (1961—1963)
1. Программа «новых рубежей»
2. Вненшяя политика правительства Кеннеди
3. Рабочее движение: новые импульсы и новые веяния
4. Подъем борьбы за гражданские права черных
5. Зарождение леворадикального протеста молодежи
6. Рост правой опасности и выборы 1964 г.

Глава шестая
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО
ОБЩЕСТВА» (1964-1968)
1. Военная экономика
2. Проблема бедности
3. Агрессия во Вьетнаме и внешняя политика правительства Джонсона

Глава седьмая
ПОДЪЕМ ДВИЖЕНИЙ СОЦИАЛЬНОГО ПРОТЕСТА
1. Рост забастовок. «Движение рядовых»
2. Восстания в черных гетто: причины и следствия
3. Молодежь — против «системы». «Новая левая» как идейнополитическое течение
4. Движение за мир, за прекращение войны во Вьетнаме
5. За единство и сплоченность демократических сил
6. Нарастание социально-политической нестабильности

Глава восьмая
НА ПОРОГЕ 70-Х ГОДОВ: ПОЛЯРИЗАЦИЯ СИЛ
1. Обострение основных противоречий мирового капитализма и США
2. Деятельность антивоенных организаций
3. Эволюция левого радикализма. Контркультура
4. Коммунистическая партия в борьбе за массы
5. Выборы 1972 г.

Глава девятая
РАЗРЯДКА МЕЖДУНАРОДНОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ И США
1. Кризис глобализма
2. «Атлантическая солидарность»
3. «Доктрина Никсона»
4. Отношения с СССР
5. Поражение во Вьетнаме

Глава десятая
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ
1. Снова призрак «великой депрессии»
2. «Уотергейт»
3. Трудный выбор
4. «Символический популизм» Картера
5. Усиление роли репрессивно-полицейского аппарата в политическом процессе

Глава одиннадцатая
ОТХОД ОТ РАЗРЯДКИ
1. Зигзаги дипломатии Вашингтона
2. Курсом возврата к политике конфронтации

Глава двенадцатая
1. Положение трудящихся и стачечная борьба
2. Профсоюзы: поиск идейной позиции
3. Массовые демократические движения
4. Коммунистическая партия США: новый этап борьбы
5. Сдвиги в общественном сознании
6. Натиск консерваторов и выборы 1980 г.

III НАУКА И КУЛЬТУРА
Глава тринадцатая
ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА
1. Средняя школа
2. Высшее образование
3. Наука и техника

Глава четырнадцатая
ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
1. Литература (основные черты, этапы и тенденции развития)
2. Общие направления в искусстве
3. Драматургия и театр
4. Кино
5. Музыка
6. Изобразительное искусство, архитектура
7. «Массовая культура»

Глава пятнадцатая
ОБЩЕСТВЕННЫЕ, КУЛЬТУРНЫЕ И НАУЧНЫЕ СВЯЗИ
1. Советско-американские общественные связи
2. Научные контакты

ИСТОРИОГРАФИЯ, ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Четвертый том настоящего издания посвящен важному и сложному этапу в истории США, который хронологически отграничен от прошлого окончанием второй мировой войны, а от будущего — началом 80-х годов нашего столетия. Для человечества в целом это эпоха гигантских всемирно-исторических сдвигов, выявления качественно новых глобальных процессов и явлений, связанных прежде всего с образованием мировой системы социализма, с научно-технической революцией, учащением ритма и темпа общественного прогресса. Расширение и углубление мирового революционного процесса, охватывающего все новые страны и континенты, и обострение всех противоречий капитализма привели к коренному изменению соотношения сил на международной арене в пользу той исторической тенденции, которая олицетворяет собой приближение неизбежного конца последней антагонистической общественно-экономической формации и поворот человечества к социализму, начатый Октябрьской революцией в России в 1917 г. Диалектика современного общественного развития такова, что любое мало-мальски важное событие или явление в общественно-политической жизни современных США, а также их поведение на мировой арене объективно связаны с переменами, происшедшими в мире после второй мировой войны. Эта связь и зависимость могут выявляться либо прямо, либо опосредовано. Однако то и другое всегда отражали и отражают об-
щие тенденции в эволюции современного государственно-монополистического капитализма с присущим ему всеусиливающимся конфликтом между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. Соединенные Штаты не остались в стороне и от обострения классовых антагонизмов (чисто внутренних и глобальных), прежде всего в форме выступающего на первый план антагонизма «интернационально слитого капитала с интернациональным рабочим движением» 1. Вынашиваемые господствующим классом США еще во время второй
мировой войны планы устранить классовые противоречия внутри страны и, навязав другим народам свои ценности и модели, обратить революционный процесс вспять не выдержали соприкосновения с действительностью. 1945 год, проложив глубокую межу в судьбах всего человечества, отчетливо выявил ведущую закономерность движения всемирной истории. Важно подчеркнуть, что на всех континентах речь шла не
только о надеждах на будущее. Везде по-разному и в то же время неизменно с верой в достижимость перемен народы включались в активные действия ради завоевания права самим решать свою судьбу. В одних ситуациях эти действия перерастали в новую вооруженную борьбу против сил, пытавшихся реставрировать старые порядки, в других — протекали в относительно мирных формах, хотя и в этом случае классовые
и политические размежевания достигали крайних пределов. По совокупности же все эти события, конфликты и столкновения свидетельствовали о складывании предпосылок новой революционной ситуации. Она охватила ряд европейских стран и значительную часть Азии, причем события в разных концах мира оказались сближенными во времени, чтo многократно увеличивало вызываемые ими действие и резонанс. Ведущая
роль в антифашистской борьбе страны победившего социализма, Советского Союза, убедительно доказавшая историческое превосходство социализма, вклад коммунистов и левых сил в движение Сопротивления наложили решающий отпечаток на развитие событий внутри многих стран. Вполне закономерно, что на заключительном этапе второй мировой войны антифашистская и национально-освободительная борьба все теснее
переплеталась с борьбой народных масс за радикальное изменение политических и социально-экономических условий их жизни. Всего заметнее этот процесс происходил в ряде восточных и юго-восточных стран Европы, где рабочий класс и его политический авангард — коммунистические и рабочие партии — выступали решающей, а в некоторых случаях и единственной организованной силой в борьбе с фашизмом и реакцией. Уже в ходе войны здесь были созданы предпосылки для перерастания национально-освободительной борьбы народов в революции социальные, победа которых стала первым шагом строительства в этих странах нового общества и формирования мировой системы социализма. Вступление на путь социализма новых стран, распад и крах колониальной системы, последовательное возрастание общественно-политической роли рабочего класса и его сознательного авангарда, нарастание национально-освободительной, антиимпериалистической борьбы убедительно показывали, что смена вех в социально-экономической эволюции вытекает из объективных условий существования современного общества, делающих неизбежным для человечества в целом выбор в пользу социализма.
Ко всем этим изменениям революционного характера монополистическая буржуазия США, вынашивавшая идею осуществления доктрины «американского века», испытывала непримиримую враждебность. Вот почему с самого начала они были объявлены буржуазной пропагандой США порождением «советского экспансионизма» и результатом узурпации власти «революционным меньшинством». В ход был пущен миф об экспорте революции со стороны социалистических стран, раздуваемый официальным Вашингтоном зачастую до размеров всеобщей истерии, хотя имперским планам американского империализма противостояли не чьи-то тайные усилия, а сама объективная логика истории, реальности нашей эпохи.
Особо зловещий смысл отказа США считаться с историческими константами подчеркивал тот факт, что в верхних эшелонах власти США всегда хорошо сознавали, куда направлены главные токи общественного развития. В секретной переписке различных государственных служб и видных политических деятелей США, относящейся к концу войны, с тревогой констатировалось резкое ослабление позиций буржуазии во многих
капиталистических странах (особенно европейских), рост притягательной силы социалистического идеала и усиление тяги народных масс в направлении радикальных изменений общественных структур и политических институтов 2. Иными словами, именно классовый эгоизм монополистической буржуазии США, а не показное желание вернуть народам «украденные» у них свободы толкнул ее к яростному противодействию
процессу социально-политических перемен, охватившему большую часть мира.
Хорошо известно, что характер политики, которую проводит то или иное государство внутри и вне страны, определяется прежде всего тем, какой класс стоит в этой стране у рычагов власти. В свою очередь, как подчеркивал В. И. Ленин, самые глубокие корни и внутренней, и внешней политики государства в конечном итоге лежат в экономических интересах господствующих классов, в их экономическом положении 3.
Политика главной страны империализма, Соединенных Штатов, на протяжении всей их истории — наглядное подтверждение этого вывода марксизма-ленинизма. Если же говорить о послевоенном периоде в историй США, ставшем предметом рассмотрения в настоящем томе, то с точки зрения внутренних условий он характеризуется абсолютным и безраздельным господством американской крупной буржуазии, и прежде всего
финансовой олигархии, в структуре власти. Вторая мировая война создала для этого исключительно благоприятные возможности. В ходе ее усилиями пропагандистской машины была проведена операция по моральной реабилитации финансово-промышленной олигархии, чья репутация в связи с критикой за плачевное состояние, в котором оказалась экономика страны в годы «великой депрессии», понесла известный урон. Главное же состояло в том, что война в гигантских размерах содействовала
росту экономического могущества монополий. Этому сопутствовало и непрерывное повышение степени централизации капитала и концентрации производства.
Особое значение в этом смысле имели слияния и поглощения 40—50-х годов «горизонтального» и «вертикального» характера и последовавшие вслед за ними слияния конгломератного характера, т. е. образование корпораций, оперирующих в различных отраслях промышленности, торговли, услуг, транспорта и финансов 4. Создание американских транснациональных компаний (ТНК), длительное время доминирующих в системе экономических связей мирового капитализма, стало продолжением начавшегося еще в годы второй мировой войны процесса изменения ор-
ганизационного строения американского капитала и его интенсивной экспансии за рубежом. О масштабах проникновения капитала США в экономику других стран, и прежде всего западноевропейских, говорит тот факт, что к концу 70-х годов общая стоимость активов американских банков за пределами США достигла 200 млрд. долл.5 Сосредоточение экономических ресурсов в руках крупнейших финансово-промышленных империй, которые вершат свои дела, сообразуясь лишь с собственными интересами, привело к тому, что к середине 80-х годов на командных позициях прочно закрепились примерно 200 крупнейших американских транснациональных корпораций и 200 ТНК, бази-
рующихся вне США 6. Они держат все приводные ремни экономического механизма страны. В 1982 г. доля корпораций-гигантов с капиталом в 1 млрд. долл. и более в суммарных активах всех корпораций составляла 66% (против 17% в 1948 г.) 7. Неудивительно, что государственный аппарат оказался намертво привязанным к монополистическому капиталу, точнее говоря, в прямой зависимости от него. Личная уния монополий и правительственной бюрократии, осуществляемая посредством заполнения всех ключевых постов в администрациях на федеральном и местном уровнях людьми капитала, типична для послевоенной Америки. Располагая неограниченными возможностями, корпорации идеологически и политически осуществляют эффективный контроль над функционированием двухпартийной системы, законодательной, исполнительной и судебной властями. Разумеется, все они сохраняют относительную
самостоятельность, но только в пределах той призрачной свободы, которой располагают клиенты ростовщика, находясь вблизи долговой ямы. В настоящем томе эта важная тема рассматривается в различных аспектах — в государственно-правовом, политическом и духовном. В системе монополистического капитала стратегические позиции занимают коммерческие банки и инвестиционно-банковские фирмы. Главной
же фигурой в ней по-прежнему остается крупный собственник. Вопреки ходячим утверждениям многих американских историков, экономистов и социологов апологетического направления о том, что корпорации покончили с зависимостью от рынка капитала, и об «исчезновении» капиталиста как ведущей тенденции развития капитализма во второй половине XX в. финансовая олигархия США не только не утратила средства контроля над промышленными корпорациями, но, напротив, многократно приумножила их. В целом можно говорить об определенной стабильности состава современной финансовой олигархии США, этих нескольких сотнях богатейших семей и семейных кланов — подлинных правителей Америки (Форды, Гетти, Кайзеры, Диллоны, Лимэны, Люсы, Морганы, Рокфеллеры, Фиппсы, Уорберги, Дюпоны, Меллоны и др.). Однако обогащение на войне и развитие научно-технической революции способствовали появлению и новых богачей, в последние два-три десятилетия весьма энергично и настойчиво оспаривавших у своих более старых соперников право
находиться у руля государственной машины, активно влиять на ее курс вне зависимости от того, какая из двух буржуазных партий (республиканцы или демократы) имеет большинство в конгрессе и контролирует Белый дом.
Зловещую роль в этой борьбе за сосредоточение власти в руках отдельных, самых могущественных группировок финансово-промышленного капитала США после второй мировой войны играли те из них, которые представляли военную промышленность и тесно связанные с ней милитаристские круги. Наживающиеся на производстве и продаже оружия, всеми силами стремящиеся не допустить контроля над ним, связанные тесными личными и деловыми узами с военным истэблишментом, более всего заинтересованные в государственных военных заказах, а отсюда и в поддержании международной напряженности, проведении агрессивной внешнеполитической линии, крупные промышленные фирмы США (такие, как «Локхид», «Дженерал дайнэмикс», «Макдоннелл — Дуглас», «Боинг», «Бендикс» и др.) сначала исподволь, а затем совершенно открыто на протяжении послевоенных десятилетий шаг за шагом осуществляли программу вытеснения конкурентов в борьбе за влияние в коридорах власти.
Материальной основой этого продвижения к политическому могуществу явилось последовательное увеличение удельного веса бизнеса, непосредственно занятого военными приготовлениями, в экономике страны. Известный американский социолог Р. Миллс писал в 1957 г., что уже в 40-е годы в структуре американского капитализма произошел гигантский сдвиг в сторону создания системы «перманентно военной экономики», базирующейся на частнокапиталистических корпорациях8. Позднее
Генеральный секретарь Компартии США Гэс Холл дал этому явлению четкую оценку: «„Военно-промышленный комплекс", возможно, не самый точный термин, но он отражает одну из характерных черт нашей сегодняшней действительности. Этот популярный термин, обозначающий определенное явление государственно-монополистического капитализма, характеризует высокий уровень милитаризации, ставший результатом переплетения огромной военной машины с крупными банковскими и промышленно-монополистическими корпорациями. Это — мощный комплекс. Он господствует на каждом участке жизни в Соединенных Штатах и оказывает на нее отнюдь не благотворное влияние. Он деформирует и уродует все процессы. В нем отражается паразитизм и загнивание капитализма» 9. Вторая мировая война, милитаризм, всегдашний страх перед повторением «великой депрессии» 10 и, разумеется, усложнение внутреннего
механизма капиталистического способа производства в эпоху научно-технической революции содействовали складыванию целостной системы государственно-монополистического капитализма США. Роль и значение буржуазного государства, действующего в общеклассовых интересах крупного капитала, неизмеримо выросли. В условиях коренной ломки мировых хозяйственных связей, вызванной соревнованием двух систем и нарастающим воздействием НТР, буржуазное государство, сосредоточившее в своих руках важные рычаги управления общественным воспроизводством, использовало их прежде всего в целях укрепления внутренних и международных позиций монополистического капитала. Оно обеспечивает процветание военно-промышленного комплекса, стимулируя и финансируя непрерывную модернизацию всех видов оружия, что позволяет военному бизнесу с конца второй мировой войны развиваться без заминок и спадов в его динамике. В сущности, тем же было вызвано и расширение социальных функций государственной власти, хотя это расширение время от времени и вызывало критику (подчас напоминающую легкий бунт) со стороны монополий, недовольных по традиции отдельными аспектами деятельности «большого правительства», уступками
демократическим низам, усилением влияния бюрократии и т. д. Аксиомой является известное положение марксизма о том, что империализм означает усиление реакционности буржуазии по всем линиям. В предыдущих томах настоящего издания проанализированы начальные стадии этого процесса применительно к США. Раскол мира на две системы, начало общего кризиса капитализма, как и предвидел В. И. Ленин,
сделали буржуазию еще более склонной искать спасение на крутых поворотах истории в ущемлении и ликвидации демократических прав трудящихся, конституционных гарантий, в авторитете «сильной власти». История и современный политический опыт подтверждают правильность этого вывода. Классическим примером служат современные США. Засилье крупного капитала в экономике, политике и идеологии США в условиях дальнейшего обострения внутренних и внешних противоречий современного капитализма в целом пагубно сказалось на состоянии буржуазно-демократических свобод США. Гонения на инакомыслие и инакомыслящих стали непременным атрибутом «американского образа жизни». Умело возбуждаемые и направляемые из-за кулис, нередко с верхних
«этажей» государственного здания, они сопровождаются опасным ростом могущества репрессивно-полицейского аппарата, превратившегося в мощный централизованный институт, оказывающий всевозрастающее воздействие на повседневную жизнь общества.
Давно замечено (в том числе и историками США немарксистских направлений), что изначально в основу доводов реакции в пользу усиления политики преследований в отношении левых и прогрессивных элементов, а также всякого рода дискриминационных мер было положено ложное истолкование причин, которые вызывали и вызывают нарастающие внутренние и внешние трудности американского капитализма. Их постоянно приписывали злокозненной, «подрывной» работе радикалов, мировому социализму, якобы намеренно сеющих недоверие к фундаментальным принципам экономической системы буржуазного общества и классовую рознь. Между тем истина состоит в том, что корень противоречий, подтачивающих жизненные устои капитализма США, лежит не вовне, а в нем самом, прежде всего в господствующей системе отношений собственности и экономическом механизме капиталистического воспроизводства.
Внедрение регулирующего механизма в хозяйственную жизнь США в годы «нового курса» и практика государственного дирижизма в годы войны в сочетании с социально-реформаторской деятельностью придали экономическому развитию США известную устойчивость. Война явилась мощным генератором экономического роста, она способствовала временному решению проблемы занятости. Широкое применение новых видов топлива, синтетических и искусственных материалов, массовая автоматизация, революция в воздушном транспорте и морском судоходстве — все это определило повышенные темпы роста производства, а также изменение отраслевой структуры экономики США в 40—60-х годах. Этому же способствовали и промышленные бумы, вызванные агрессивными войнами в Корее и Вьетнаме. До начала 70-х годов увеличивалась покупательная способность населения 11. Нельзя не упомянуть и о том,
что упорная борьба трудящихся США за повышение жизненного уровня принесла определенные плоды 12.
В 40—50-е годы буржуазная наука и пропаганда в один голос возвестили о «чуде» превращения американского капитализма в «народный капитализм», обещая нескончаемое экономическое «процветание» и «революцию доходов». В попытке создать привлекательный образ американского капитализма, «приобщить» его к гигантскому процессу социально-экономического обновления, захватившего весь мир, на свет вновь
были извлечены старые концепции, которым всячески стремились придать мнимо новый вид.
Среди множества подобных подделок одна из самых распространенных — миф о радикальной трансформации буржуазного общества в США, которая будто бы сделала его совершенно непохожим на классический капитализм XIX — начала XX в. Эту трансформацию обычно связывали с колоссальной концентрацией экономической мощи в руках акционерного капитала, якобы полностью разрушившего старую экономическую
ткань капиталистического общества, с «добровольным» принятием буржуазным государством на себя функций регулятора социально-экономических отношений и признанием юридического статуса за экономическими организациями рабочих — тред-юнионами («теория равновесия»).
Диффузия собственности и «революция управляющих», заявляли апологеты «нового капитализма», превратили буржуазное общество в общество «всеобщего благоденствия». Из факта технического прогресса и формального признания классом капиталистов за тред-юнионами права защиты экономических интересов рабочих делался вывод об автоматической ликвидации всех зол капитализма.
Между тем в недрах капиталистического производства происходило постепенное накопление глубоких противоречий. Частично они находили разрешение в циклических кризисах перепроизводства 1948—1949 гг., 1957—1958 гг. и 1960—1961 гг., которые, хотя и не принимали особо разрушительного характера, тем не менее свидетельствовали, что относительная стабильность развития капитализма США покоится на весьма шатких основаниях. В середине 60-х годов наступил перелом в динамике общественного воспроизводства США, наметилось резкое сокращение
его эффективности. Механизм государственно-монополистического регулирования явно не справлялся ни со структурными сдвигами, вызываемыми научно-технической революцией, ни с ее социальными последствиями. На фоне быстрого роста инфляции падали реальные доходы трудящихся. Угрожающе росла массовая безработица, принявшая хронический, структурный характер.
70-е и начало 80-х годов стали свидетелем дальнейшего углубления и обострения всех противоречий американского капитализма (и «старых» и «новых»), причем наиболее четко это проявилось в сфере общественного воспроизводства, темпы которого резко снизились в результате двух самых значительных в послевоенный период экономических кризисов — 1973—1975 гг. и 1980—1982 гг. В ряде отношений их воздействие на
экономику США было сильнее, чем во многих других развитых капиталистических странах, что отчасти объясняется более тесным, нежели в других странах, переплетением циклических кризисов с действием долговременных негативных тенденций, таких, как образование крупных дефицитов торгового баланса, ослабление позиций США на мировых рынках, падение производительности труда, валютная нестабильность, и т. д.13
Обещания «оздоровить» капитализм, обеспечив его бескризисное развитие в рамках общества «всеобщего благоденствия», потерпели провал. Это все чаще признают и буржуазные идеологи и политики, вынужденные констатировать, что попытки «оздоровления» экономики предпринимались главным образом за счет трудящихся и в интересах монополистического капитала. На протяжении десятилетий (часто вне зависимости от перепадов экономической конъюнктуры) на одном полюсе продолжали
расти прибыли, а на другом — накапливалась социальная обездоленность в силу постоянного обострения проблемы занятости и тенденции к понижению цены рабочей силы, внедрения новых, все более изощренных форм капиталистической эксплуатации, упадка здравоохранения, ухудшения положения с жильем и недостаточности или свертывания социальных программ помощи. Исторический опыт неопровержимо свидетельствует, что принимаемые время от времени буржуазным государством огра-
ниченные меры по «ликвидации» бедности не приносили в конечном счете ожидаемого результата. Сохранение же позорящей Америку дискриминации национальных меньшинств, женщин, рабочих-иммигрантов довершает картину «американского образа жизни» в его реальном воплощении.
Несмотря на огромный рост общественного богатства после второй мировой войны, США, как это было и прежде, а точнее сказать, в еще больших размерах, остаются страной социального неравенства, резких социальных контрастов. Бурный рост научно-технического прогресса придает этому явлению воистину кричащий характер. Рядом с островками взметнувшихся вверх зеркальных небоскребов деловых центров — насту-
пающие на них трущобы «внутреннего города»; рядом с богатыми пригородами — всеумножающиеся «районы бедствия» с голодающими людьми и высокой смертностью; рядом с роскошными отелями для состоятельной публики и кошачьими усыпальницами — огромная армия выброшенных из производственной сферы бездомных, коротающих ночь и день где придется, чаще всего на улицах; рядом с гигантским ростом материальной
базы науки — рост неграмотности среди неимущих слоев, кризис общеобразовательной школы; рядом с достижениями медицины — упадок медицинского обслуживания, его невероятное вздорожание и недоступность для многих. Бедность, резюмирует известный американский публицист С. Лене, проанализировав исторические корни этого «парадокса»,— постоянная часть панорамы американской жизни 14.
В основе этого явления американской действительности всегда был и остается неустранимый в рамках буржуазного общества антагонизм классовых отношений между трудом и капиталом. Отсюда неустранимость и классовой борьбы американского пролетариата, борьбы всех угнетаемых монополистическим капиталом и восстающих против его произвола, внутренней и внешней политики, общественных сил — наиболее обездоленной части американского народа, афро-американцев, фермеров, значительной части молодежи, женщин, средних слоев.
Тема народных масс остается центральной и в IV томе «Истории США». Более того, в определенном смысле она приобретает особое звучание в силу утвердившейся в немарксистской послевоенной историографии США традиции рассматривать движения социального протеста вне рамок политической истории, делая упор на их обособленность15. Такой подход приводит к многочисленным искажениям целостной картины общественного развития, не позволяет увидеть и понять взаимосвязь и
взаимообусловленность его главных элементов, ведет в тупик узколобого эмпиризма, развивает пристрастие к частностям, затрудняет восприятие внешних форм и внутренней сути явлений и событий, взятых в их единстве и многообразии.
Так, в результате искусственного рассечения национальной истории на самостоятельно существующие и подчас никак не увязанные друг с другом «подыстории» во многих работах немарксистских авторов по истории послевоенной Америки в превратном виде в конечном итоге оказались представленными источники и движущие силы изменения социальных форм: государственно-правовых, партийно-политических и идеологических. Обычным делом стало превознесение «эластичности» политической системы, способной-де автоматически, без давления «извне», самонастраиваться применительно к потребностям времени, текущего момента и снимать любую остроту проблем. Между тем историк, остающийся на почве научного анализа, должен признать, что каждое мало-мальски значительное социальное явление в США, успехи и неуспехи в деле социаль-
ной реформы за последние десятилетия находятся в непосредственной связи и зависимости от уровня развития народных движений, их массовой организованности и политической зрелости. Он не может также упускать из виду и то, что Ф. Энгельс называл общей связью мировых событий16, которая дает возможность правильно понять и уяснить источники политического поведения господствующего класса США, характер
его социального маневрирования.
Материалы проделанного исследования показывают, что классовая борьба американских рабочих, другие демократические движения социального протеста развивались и развиваются в США в особо сложных условиях отсутствия независимой массовой политической партии трудящихся, недостаточной организованности, сохранения раскола рабочего класса и разобщенности прогрессивных сил, длительного засилья в рядах рабочего движения концепций профсоюзного экономизма и «классового партнерства» 17, глубоко укоренившейся двухпартийной политической системы и неблагоприятной общей идеологической обстановки с ее искусственнo подогреваемыми антикоммунизмом, культом наживы и насилия, национального превосходства и военного могущества, гонениями на инакомыслие. Однако именно народные массы, и прежде всего рабочий класс США всегда были и остаются главной движущей силой борьбы за социальный
прогресс страны, во многих случаях демонстрируя свою верность прогрессивным традициям борцов за независимость, аболиционистов, популистов, революционных анархо-синдикалистов конца XIX — начала XX в., участников за обновление профдвижения и антифашистов 30-х годов. Народные массы США еще не сказали своего последнего слова в борьбе за подлинную демократию и за новую внешнюю политику США.
Вместе с тем нельзя не учитывать, что в реальной жизни передовым общественным силам нации не удалось перебороть негативную и очень опасную тенденцию, выраженную в росте политического могущества наиболее реакционно, шовинистически настроенных кругов правящей олигархий. На разных этапах послевоенной истории США поражения «народного лобби», антимонополистических и антиимпериалистических сил приводили в области внутренней политики к утрате прежних завоеваний, а порой к резким сдвигам вправо, а в области внешней — к усилению по вине США международной напряженности, гонке вооружений, к военным авантюрам в духе агрессивных войн в Корее и во Вьетнаме.
Вопреки подлинным интересам самого американского народа, используя возросшую в годы войны экономическую и военную мощь, а некоторое время и атомную монополию, культивируя в политическом сознании американцев пагубный комплекс непогрешимости и вседозволенности, реакционная буржуазия США активно заявила о своих притязаниях быть гарантом и охранителем международной системы эксплуатации и гнета. Политическая и идеологическая подоплека внешнеполитической экспансии США отчетливо проявилась прежде всего в их послевоенной европейской политике. Курс на «атлантическую солидарность», с помощью которого США привязали буржуазию этих стран к политике антикоммунизма в годы «холодной войны», прикрывал диктат империализма, восстановление довоенных отношений собственности и власти и стремление изолировать трудящихся Западной Европы от воздействия мирового со-
циализма.
Выдвинутая реакционными кругами установка на глобальную гегемонию США в духе Pax Americana с опорой на милитаризм и силовые решения международных проблем была связана также с потрясениями, которые принесли капитализму распад и крах его колониальной системы. Вторая мировая война явилась ускорителем этого исторического процесса. Но в отличие от первой революционной волны, охватившей сравнительно небольшую часть колониального мира, сферой освободительной борьбы на этот раз стала колоссальная территория с сотнями миллионов населения. Самый характер войны, решающая роль Советского Союза в борьбе против фашистского блока, выдвинутая им демократическая, антиимпериалистическая программа послевоенного урегулирования наложили глубокий отпечаток и на масштаб национально-освободительного движе-
ния в колониальных и зависимых странах, на его характер и формы.
И снова, говоря о движущих силах внешнеполитической экспансии США после второй мировой войны и отмечая значение таких факторов, как стремление американских монополистов воспользоваться ослаблением своих империалистических конкурентов и жаждой установить контроль над природными ресурсами бывших колониальных и зависимых стран, не следует упускать главного — политические соображения, которыми
руководствовался Вашингтон, занимая непримиримо враждебную позицию по отношению к революционному движению и его достижениям в Азии, Африке, Латинской Америке. Страх перед цепной реакцией выпадения из сферы влияния империализма все новых и новых молодых государств, вступающих на путь национального и социального освобождения, перед опасностью сужения подвассальных мировому капитализму территорий побуждал и побуждает США использовать все средства воздействия (вплоть до самых крайних) в целях любой ценой сохранить статус-кво и свое влияние среди ранее порабощенных народов. Представляя себя поборником прогресса и прав человека, Соединенные Штаты на протяжении всей послевоенной истории на деле выступали душителями законного стремления этих народов к освобождению, государственной самостоятельности и свободному развитию.
Исключительно болезненно господствующий класс США реагировал на усиление и углубление революционного процесса на Латиноамериканском континенте, традиционно рассматриваемом им как зона его особых интересов. Отсюда понятно, почему именно здесь, в этих некогда зависимых всецело от американского империализма странах наиболее обнаженно проявилась линия США на подавление борьбы их народов за
право самим распоряжаться своей судьбой, своими ресурсами и своим голосом в международном сообществе наций. Более полутора веков Соединенные Штаты «копили» противоречия с Латинской Америкой, но никогда прежде они не наталкивались на такое сильное сопротивление, на такую самоотверженную решимость восставших народов идти до конца в борьбе против империалистического гнета. С победой Кубинской рево-
люции (1959 г.) в латиноамериканской истории начался этап борьбы за «вторую независимость». Но на этот раз речь шла не о ликвидации испанского или португальского, английского или французского колониального ига, а о том, чтобы покончить с господством империализма США. Исторический антагонизм между североамериканским империализмом и народами развивающихся стран носит объективный, неустранимый характер. И хотя, как показывают современные исследования, позиция
США по отношению к этим странам на протяжении всех послевоенных десятилетий внешне видоизменялась, тем не менее ее суть оставалась неизменной: она была и остается империалистической политикой социально-экономического угнетения с преимущественным креном в сторону использования силы, шантажа и запугивания в сочетании с насаж-
дением послушных Соединенным Штатам режимов 18. Однако чем дальше, тем больше политика США в отношении развивающихся стран приходит в противоречие с интересами народов этих стран, их сопротивление неоколониализму США и попыткам диктата растет, принимая форму всенародных повстанческих движений и войн, активного внешнеполитического отпора притязаниям намертво втянуть освободившиеся страны
в сферу влияния США.
По вполне понятным причинам внешнеполитическая проблематика в настоящем томе занимает особое место. Во-первых, никогда прежде международные отношения не играли такой важной роли в судьбах человечества, как это произошло после вступления в ядерный век, и, во-вторых, никогда прежде внешняя политика США не приобретала та-
кой глобальный характер в силу сделанной ими заявки на осуществление имперских амбиций. При этом авторский коллектив не стремился к детальному рассмотрению истории современной внешней политики и дипломатии США, тем более что в ряде содержательных коллективных и монографических исследований советских авторов это сделано со всей научной добросовестностью и доказательной силой19. Свою основную
задачу авторы видели в анализе, выявлении классовой сущности и главных тенденций во внешней политике и дипломатии современного американского капитализма, рассматриваемых в тесной связи с гражданской историей.
Разумеется, авторы сознают, что далеко не все поставленные в томе проблемы могли быть ими раскрыты и решены с одинаковой полнотой и аналитической глубиной. Некоторые, особенно те, которые в хронологическом отношении относятся к более близкому нам периоду, к текущей истории, нуждаются в дальнейшем исследовании, уточнении и перепроверке новым эмпирическим материалом.
Ключ к познанию механизма смены «вех» в послевоенной истории США, переходных состояний, противоречивых и сложных явлений в развитии как базисных, так и надстроечных элементов американского капитализма, его роли в современном мире авторский коллектив видел в творческом применении марксистско-ленинской теории исторического процесса к исследованию общественной жизни во всей ее конкретности и многообразии. Все свое непреходящее значение для изучения современных Соединенных Штатов, в особенности всех перипетий их социально-политического развития, сохраняют специальные труды К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, посвященные истории борьбы классов и партий, американскому рабочему и социалистическому движениям, другим вопросам экономического развития, общественной мысли, науки и культуры США.
Важно также еще раз подчеркнуть общеметодологическое значение творческого наследия К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. Раскрытая и научно обоснованная марксистско-ленинской теорией объективная законосообразность исторического процесса позволяет глубоко и всесторонне оценить историю и политику США в контексте развития капиталистической общественно-экономической формации на ее современной ступени, нацеливает на сущностное познание явлений. Субъективизму, вульгарной индивидуализации событий и фактов, произволу в их трактовке, внесению искусственного разрыва между диалектически взаимосвязанными отдельными звеньями исторической эволюции, т. е. тому, что свойственно буржуазной историографии, марксистский историзм противопоставляет системный подход к изучению социально-политической проблематики. В основе его лежит объективно-исторический критерий,
дающий возможность рассматривать общество как целостный, развивающийся организм, как естественноисторический процесс.
Однако руководствоваться в историческом объяснении теорией общественно-экономических формаций — не значит умалять роль особенного, единичного, национально-специфического, присущего в данном случае преимущественно только тому буржуазному обществу, которое сформировалось и длительное время развивалось в США в своеобразных условиях нетипичной исторической «среды». К. Маркс писал, что «один
и тот же экономический базис — один и тот же со стороны основных условий — благодаря бесконечно разнообразным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т. д.— может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирически данных обстоятельств» 20.
В ходе осуществления поставленной неординарной задачи — дать комплексную и по возможности многоплановую картину истории США, развития науки, культуры и общественной мысли в этой стране за последние четыре десятилетия (с окончания второй мировой войны) — авторский коллектив стремился также опираться на лучшие достижения современного марксистского обществоведения. В работе широко исполь-
зованы документы и материалы международного рабочего и коммунистического движений, выводы из содержащегося в них анализа общего кризиса капитализма, мирового революционного процесса, отдельных аспектов социально-политического развития стран развитого капитализма, международных отношений. Важное значение имели труды американских марксистов и прогрессивных авторов, советских американистов — эконо-
мистов, историков, социологов, политологов, филологов и искусствоведов. Достигнутый в нашей стране в целом весьма высокий уровень теоретических и конкретных исследований по экономической и социально-политической истории США, а также в области истории общественной мысли и культуры американского народа позволил сосредоточить внимание на диалектике общего и особенного в общественно-политическом развитии США, еще раз подтверждающей историческую обусловленность смены идущего к своему закату капитализма новым, передовым общественным
строем — социализмом.

 

 

ТЁМНАЯ СТОРОНА АМЕРИКИ

 

Начало сайта