В четвертом томе «Истории США» во
взаимосвязи с глобальными процессами современности рассматриваются
общие закономерности и особенности развития американского общества в
условиях углубления общего кризиса капитализма после второй мировой
войны; ставится задача раскрыть диалектику внутренней и внешней
политики США, ее движущие силы и классовую сущность, воздействие
различных факторов на эволюцию общественного сознания,
художественной культуры, науки и техники. В центре исследования —
история борьбы народных масс США против гнета монополистического
капитала, реакции, милитаризма и войны.
Иллюстрации и сноски удалены ради
экономии места. Их можно посмотреть в doc-версии книги
здесь.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
I ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА
Глава первая
АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВО НА ПЕРЕЛОМЕ (1945-1948)
1. Социально-экономические проблемы реконверсии
2. Наступление на профсоюзы
3. Сдвиг вправо в общественно-политической жизни
4. Рабочее движение на распутье
5. Негритянский вопрос
6. Политическая борьба в избирательной кампании 1948 г.
Глава вторая
ПОЛИТИКА «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ» И «АТОМНАЯ ДИПЛОМАТИЯ»
1. Иллюзия всемогущества
2. Ядерное оружие и внешняя политика
3. Первые шаги к «холодной войне»
4. «Доктрина Трумэна» и «план Маршалла»
5. «Глобальная ответственность». НАТО
6. Политика «сдерживания» и экспорт контрреволюции
Глава третья
УСИЛЕНИЕ РЕАКЦИИ. МАККАРТИЗМ (1949-1954)
1. Экономический кризис 1948—1949 гг.
2. Агрессия США в Корее
3. Милитаризм и милитаризация
4. Маккартизм
5. Рабочее и профсоюзное движение в новых условиях
6. «Крестовый поход» против демократии
Глава четвертая
«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)
1. Основные тенденции социально-экономического развития
2. Правление неоконсерваторов
3. Внешняя политика правительства Эйзенхауэра—Даллеса
4. Профсоюзное движение. Объединение АФТ и КПП
5. Партийно-политическая борьба обостряется
II
УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
Глава пятая
«НОВЫЕ РУБЕЖИ» (1961—1963)
1. Программа «новых рубежей»
2. Вненшяя политика правительства Кеннеди
3. Рабочее движение: новые импульсы и новые веяния
4. Подъем борьбы за гражданские права черных
5. Зарождение леворадикального протеста молодежи
6. Рост правой опасности и выборы 1964 г.
Глава шестая
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО
ОБЩЕСТВА» (1964-1968)
1. Военная экономика
2. Проблема бедности
3. Агрессия во Вьетнаме и внешняя политика правительства Джонсона
Глава седьмая
ПОДЪЕМ ДВИЖЕНИЙ СОЦИАЛЬНОГО ПРОТЕСТА
1. Рост забастовок. «Движение рядовых»
2. Восстания в черных гетто: причины и следствия
3. Молодежь — против «системы». «Новая левая» как идейнополитическое
течение
4. Движение за мир, за прекращение войны во Вьетнаме
5. За единство и сплоченность демократических сил
6. Нарастание социально-политической нестабильности
Глава восьмая
НА ПОРОГЕ 70-Х ГОДОВ: ПОЛЯРИЗАЦИЯ СИЛ
1. Обострение основных противоречий мирового капитализма и США
2. Деятельность антивоенных организаций
3. Эволюция левого радикализма. Контркультура
4. Коммунистическая партия в борьбе за массы
5. Выборы 1972 г.
Глава девятая
РАЗРЯДКА МЕЖДУНАРОДНОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ И США
1. Кризис глобализма
2. «Атлантическая солидарность»
3. «Доктрина Никсона»
4. Отношения с СССР
5. Поражение во Вьетнаме
Глава десятая
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ
1. Снова призрак «великой депрессии»
2. «Уотергейт»
3. Трудный выбор
4. «Символический популизм» Картера
5. Усиление роли репрессивно-полицейского аппарата в политическом
процессе
Глава одиннадцатая
ОТХОД ОТ РАЗРЯДКИ
1. Зигзаги дипломатии Вашингтона
2. Курсом возврата к политике конфронтации
Глава двенадцатая
1. Положение трудящихся и стачечная борьба
2. Профсоюзы: поиск идейной позиции
3. Массовые демократические движения
4. Коммунистическая партия США: новый этап борьбы
5. Сдвиги в общественном сознании
6. Натиск консерваторов и выборы 1980 г.
III НАУКА И КУЛЬТУРА
Глава тринадцатая
ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА
1. Средняя школа
2. Высшее образование
3. Наука и техника
Глава четырнадцатая
ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
1. Литература (основные черты, этапы и тенденции развития)
2. Общие направления в искусстве
3. Драматургия и театр
4. Кино
5. Музыка
6. Изобразительное искусство, архитектура
7. «Массовая культура»
Глава пятнадцатая
ОБЩЕСТВЕННЫЕ, КУЛЬТУРНЫЕ И НАУЧНЫЕ СВЯЗИ
1. Советско-американские общественные связи
2. Научные контакты
ИСТОРИОГРАФИЯ, ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Четвертый том настоящего издания посвящен важному и сложному этапу в
истории США, который хронологически отграничен от прошлого
окончанием второй мировой войны, а от будущего — началом 80-х годов
нашего столетия. Для человечества в целом это эпоха гигантских
всемирно-исторических сдвигов, выявления качественно новых
глобальных процессов и явлений, связанных прежде всего с
образованием мировой системы социализма, с научно-технической
революцией, учащением ритма и темпа общественного прогресса.
Расширение и углубление мирового революционного процесса,
охватывающего все новые страны и континенты, и обострение всех
противоречий капитализма привели к коренному изменению соотношения
сил на международной арене в пользу той исторической тенденции,
которая олицетворяет собой приближение неизбежного конца последней
антагонистической общественно-экономической формации и поворот
человечества к социализму, начатый Октябрьской революцией в России в
1917 г. Диалектика современного общественного развития такова, что
любое мало-мальски важное событие или явление в
общественно-политической жизни современных США, а также их поведение
на мировой арене объективно связаны с переменами, происшедшими в
мире после второй мировой войны. Эта связь и зависимость могут
выявляться либо прямо, либо опосредовано. Однако то и другое всегда
отражали и отражают об-
щие тенденции в эволюции современного
государственно-монополистического капитализма с присущим ему
всеусиливающимся конфликтом между общественным характером
производства и частнокапиталистической формой присвоения.
Соединенные Штаты не остались в стороне и от обострения классовых
антагонизмов (чисто внутренних и глобальных), прежде всего в форме
выступающего на первый план антагонизма «интернационально слитого
капитала с интернациональным рабочим движением» 1. Вынашиваемые
господствующим классом США еще во время второй
мировой войны планы устранить классовые противоречия внутри страны
и, навязав другим народам свои ценности и модели, обратить
революционный процесс вспять не выдержали соприкосновения с
действительностью. 1945 год, проложив глубокую межу в судьбах всего
человечества, отчетливо выявил ведущую закономерность движения
всемирной истории. Важно подчеркнуть, что на всех континентах речь
шла не
только о надеждах на будущее. Везде по-разному и в то же время
неизменно с верой в достижимость перемен народы включались в
активные действия ради завоевания права самим решать свою судьбу. В
одних ситуациях эти действия перерастали в новую вооруженную борьбу
против сил, пытавшихся реставрировать старые порядки, в других —
протекали в относительно мирных формах, хотя и в этом случае
классовые
и политические размежевания достигали крайних пределов. По
совокупности же все эти события, конфликты и столкновения
свидетельствовали о складывании предпосылок новой революционной
ситуации. Она охватила ряд европейских стран и значительную часть
Азии, причем события в разных концах мира оказались сближенными во
времени, чтo многократно увеличивало вызываемые ими действие и
резонанс. Ведущая
роль в антифашистской борьбе страны победившего социализма,
Советского Союза, убедительно доказавшая историческое превосходство
социализма, вклад коммунистов и левых сил в движение Сопротивления
наложили решающий отпечаток на развитие событий внутри многих стран.
Вполне закономерно, что на заключительном этапе второй мировой войны
антифашистская и национально-освободительная борьба все теснее
переплеталась с борьбой народных масс за радикальное изменение
политических и социально-экономических условий их жизни. Всего
заметнее этот процесс происходил в ряде восточных и юго-восточных
стран Европы, где рабочий класс и его политический авангард —
коммунистические и рабочие партии — выступали решающей, а в
некоторых случаях и единственной организованной силой в борьбе с
фашизмом и реакцией. Уже в ходе войны здесь были созданы предпосылки
для перерастания национально-освободительной борьбы народов в
революции социальные, победа которых стала первым шагом
строительства в этих странах нового общества и формирования мировой
системы социализма. Вступление на путь социализма новых стран,
распад и крах колониальной системы, последовательное возрастание
общественно-политической роли рабочего класса и его сознательного
авангарда, нарастание национально-освободительной,
антиимпериалистической борьбы убедительно показывали, что смена вех
в социально-экономической эволюции вытекает из объективных условий
существования современного общества, делающих неизбежным для
человечества в целом выбор в пользу социализма.
Ко всем этим изменениям революционного характера монополистическая
буржуазия США, вынашивавшая идею осуществления доктрины
«американского века», испытывала непримиримую враждебность. Вот
почему с самого начала они были объявлены буржуазной пропагандой США
порождением «советского экспансионизма» и результатом узурпации
власти «революционным меньшинством». В ход был пущен миф об экспорте
революции со стороны социалистических стран, раздуваемый официальным
Вашингтоном зачастую до размеров всеобщей истерии, хотя имперским
планам американского империализма противостояли не чьи-то тайные
усилия, а сама объективная логика истории, реальности нашей эпохи.
Особо зловещий смысл отказа США считаться с историческими
константами подчеркивал тот факт, что в верхних эшелонах власти США
всегда хорошо сознавали, куда направлены главные токи общественного
развития. В секретной переписке различных государственных служб и
видных политических деятелей США, относящейся к концу войны, с
тревогой констатировалось резкое ослабление позиций буржуазии во
многих
капиталистических странах (особенно европейских), рост
притягательной силы социалистического идеала и усиление тяги
народных масс в направлении радикальных изменений общественных
структур и политических институтов 2. Иными словами, именно
классовый эгоизм монополистической буржуазии США, а не показное
желание вернуть народам «украденные» у них свободы толкнул ее к
яростному противодействию
процессу социально-политических перемен, охватившему большую часть
мира.
Хорошо известно, что характер политики, которую проводит то или иное
государство внутри и вне страны, определяется прежде всего тем,
какой класс стоит в этой стране у рычагов власти. В свою очередь,
как подчеркивал В. И. Ленин, самые глубокие корни и внутренней, и
внешней политики государства в конечном итоге лежат в экономических
интересах господствующих классов, в их экономическом положении 3.
Политика главной страны империализма, Соединенных Штатов, на
протяжении всей их истории — наглядное подтверждение этого вывода
марксизма-ленинизма. Если же говорить о послевоенном периоде в
историй США, ставшем предметом рассмотрения в настоящем томе, то с
точки зрения внутренних условий он характеризуется абсолютным и
безраздельным господством американской крупной буржуазии, и прежде
всего
финансовой олигархии, в структуре власти. Вторая мировая война
создала для этого исключительно благоприятные возможности. В ходе ее
усилиями пропагандистской машины была проведена операция по
моральной реабилитации финансово-промышленной олигархии, чья
репутация в связи с критикой за плачевное состояние, в котором
оказалась экономика страны в годы «великой депрессии», понесла
известный урон. Главное же состояло в том, что война в гигантских
размерах содействовала
росту экономического могущества монополий. Этому сопутствовало и
непрерывное повышение степени централизации капитала и концентрации
производства.
Особое значение в этом смысле имели слияния и поглощения 40—50-х
годов «горизонтального» и «вертикального» характера и последовавшие
вслед за ними слияния конгломератного характера, т. е. образование
корпораций, оперирующих в различных отраслях промышленности,
торговли, услуг, транспорта и финансов 4. Создание американских
транснациональных компаний (ТНК), длительное время доминирующих в
системе экономических связей мирового капитализма, стало
продолжением начавшегося еще в годы второй мировой войны процесса
изменения ор-
ганизационного строения американского капитала и его интенсивной
экспансии за рубежом. О масштабах проникновения капитала США в
экономику других стран, и прежде всего западноевропейских, говорит
тот факт, что к концу 70-х годов общая стоимость активов
американских банков за пределами США достигла 200 млрд. долл.5
Сосредоточение экономических ресурсов в руках крупнейших
финансово-промышленных империй, которые вершат свои дела,
сообразуясь лишь с собственными интересами, привело к тому, что к
середине 80-х годов на командных позициях прочно закрепились
примерно 200 крупнейших американских транснациональных корпораций и
200 ТНК, бази-
рующихся вне США 6. Они держат все приводные ремни экономического
механизма страны. В 1982 г. доля корпораций-гигантов с капиталом в 1
млрд. долл. и более в суммарных активах всех корпораций составляла
66% (против 17% в 1948 г.) 7. Неудивительно, что государственный
аппарат оказался намертво привязанным к монополистическому капиталу,
точнее говоря, в прямой зависимости от него. Личная уния монополий и
правительственной бюрократии, осуществляемая посредством заполнения
всех ключевых постов в администрациях на федеральном и местном
уровнях людьми капитала, типична для послевоенной Америки.
Располагая неограниченными возможностями, корпорации идеологически и
политически осуществляют эффективный контроль над функционированием
двухпартийной системы, законодательной, исполнительной и судебной
властями. Разумеется, все они сохраняют относительную
самостоятельность, но только в пределах той призрачной свободы,
которой располагают клиенты ростовщика, находясь вблизи долговой
ямы. В настоящем томе эта важная тема рассматривается в различных
аспектах — в государственно-правовом, политическом и духовном. В
системе монополистического капитала стратегические позиции занимают
коммерческие банки и инвестиционно-банковские фирмы. Главной
же фигурой в ней по-прежнему остается крупный собственник. Вопреки
ходячим утверждениям многих американских историков, экономистов и
социологов апологетического направления о том, что корпорации
покончили с зависимостью от рынка капитала, и об «исчезновении»
капиталиста как ведущей тенденции развития капитализма во второй
половине XX в. финансовая олигархия США не только не утратила
средства контроля над промышленными корпорациями, но, напротив,
многократно приумножила их. В целом можно говорить об определенной
стабильности состава современной финансовой олигархии США, этих
нескольких сотнях богатейших семей и семейных кланов — подлинных
правителей Америки (Форды, Гетти, Кайзеры, Диллоны, Лимэны, Люсы,
Морганы, Рокфеллеры, Фиппсы, Уорберги, Дюпоны, Меллоны и др.).
Однако обогащение на войне и развитие научно-технической революции
способствовали появлению и новых богачей, в последние два-три
десятилетия весьма энергично и настойчиво оспаривавших у своих более
старых соперников право
находиться у руля государственной машины, активно влиять на ее курс
вне зависимости от того, какая из двух буржуазных партий
(республиканцы или демократы) имеет большинство в конгрессе и
контролирует Белый дом.
Зловещую роль в этой борьбе за сосредоточение власти в руках
отдельных, самых могущественных группировок финансово-промышленного
капитала США после второй мировой войны играли те из них, которые
представляли военную промышленность и тесно связанные с ней
милитаристские круги. Наживающиеся на производстве и продаже оружия,
всеми силами стремящиеся не допустить контроля над ним, связанные
тесными личными и деловыми узами с военным истэблишментом, более
всего заинтересованные в государственных военных заказах, а отсюда и
в поддержании международной напряженности, проведении агрессивной
внешнеполитической линии, крупные промышленные фирмы США (такие, как
«Локхид», «Дженерал дайнэмикс», «Макдоннелл — Дуглас», «Боинг»,
«Бендикс» и др.) сначала исподволь, а затем совершенно открыто на
протяжении послевоенных десятилетий шаг за шагом осуществляли
программу вытеснения конкурентов в борьбе за влияние в коридорах
власти.
Материальной основой этого продвижения к политическому могуществу
явилось последовательное увеличение удельного веса бизнеса,
непосредственно занятого военными приготовлениями, в экономике
страны. Известный американский социолог Р. Миллс писал в 1957 г.,
что уже в 40-е годы в структуре американского капитализма произошел
гигантский сдвиг в сторону создания системы «перманентно военной
экономики», базирующейся на частнокапиталистических корпорациях8.
Позднее
Генеральный секретарь Компартии США Гэс Холл дал этому явлению
четкую оценку: «„Военно-промышленный комплекс", возможно, не самый
точный термин, но он отражает одну из характерных черт нашей
сегодняшней действительности. Этот популярный термин, обозначающий
определенное явление государственно-монополистического капитализма,
характеризует высокий уровень милитаризации, ставший результатом
переплетения огромной военной машины с крупными банковскими и
промышленно-монополистическими корпорациями. Это — мощный комплекс.
Он господствует на каждом участке жизни в Соединенных Штатах и
оказывает на нее отнюдь не благотворное влияние. Он деформирует и
уродует все процессы. В нем отражается паразитизм и загнивание
капитализма» 9. Вторая мировая война, милитаризм, всегдашний страх
перед повторением «великой депрессии» 10 и, разумеется, усложнение
внутреннего
механизма капиталистического способа производства в эпоху
научно-технической революции содействовали складыванию целостной
системы государственно-монополистического капитализма США. Роль и
значение буржуазного государства, действующего в общеклассовых
интересах крупного капитала, неизмеримо выросли. В условиях коренной
ломки мировых хозяйственных связей, вызванной соревнованием двух
систем и нарастающим воздействием НТР, буржуазное государство,
сосредоточившее в своих руках важные рычаги управления общественным
воспроизводством, использовало их прежде всего в целях укрепления
внутренних и международных позиций монополистического капитала. Оно
обеспечивает процветание военно-промышленного комплекса, стимулируя
и финансируя непрерывную модернизацию всех видов оружия, что
позволяет военному бизнесу с конца второй мировой войны развиваться
без заминок и спадов в его динамике. В сущности, тем же было вызвано
и расширение социальных функций государственной власти, хотя это
расширение время от времени и вызывало критику (подчас напоминающую
легкий бунт) со стороны монополий, недовольных по традиции
отдельными аспектами деятельности «большого правительства»,
уступками
демократическим низам, усилением влияния бюрократии и т. д. Аксиомой
является известное положение марксизма о том, что империализм
означает усиление реакционности буржуазии по всем линиям. В
предыдущих томах настоящего издания проанализированы начальные
стадии этого процесса применительно к США. Раскол мира на две
системы, начало общего кризиса капитализма, как и предвидел В. И.
Ленин,
сделали буржуазию еще более склонной искать спасение на крутых
поворотах истории в ущемлении и ликвидации демократических прав
трудящихся, конституционных гарантий, в авторитете «сильной власти».
История и современный политический опыт подтверждают правильность
этого вывода. Классическим примером служат современные США. Засилье
крупного капитала в экономике, политике и идеологии США в условиях
дальнейшего обострения внутренних и внешних противоречий
современного капитализма в целом пагубно сказалось на состоянии
буржуазно-демократических свобод США. Гонения на инакомыслие и
инакомыслящих стали непременным атрибутом «американского образа
жизни». Умело возбуждаемые и направляемые из-за кулис, нередко с
верхних
«этажей» государственного здания, они сопровождаются опасным ростом
могущества репрессивно-полицейского аппарата, превратившегося в
мощный централизованный институт, оказывающий всевозрастающее
воздействие на повседневную жизнь общества.
Давно замечено (в том числе и историками США немарксистских
направлений), что изначально в основу доводов реакции в пользу
усиления политики преследований в отношении левых и прогрессивных
элементов, а также всякого рода дискриминационных мер было положено
ложное истолкование причин, которые вызывали и вызывают нарастающие
внутренние и внешние трудности американского капитализма. Их
постоянно приписывали злокозненной, «подрывной» работе радикалов,
мировому социализму, якобы намеренно сеющих недоверие к
фундаментальным принципам экономической системы буржуазного общества
и классовую рознь. Между тем истина состоит в том, что корень
противоречий, подтачивающих жизненные устои капитализма США, лежит
не вовне, а в нем самом, прежде всего в господствующей системе
отношений собственности и экономическом механизме капиталистического
воспроизводства.
Внедрение регулирующего механизма в хозяйственную жизнь США в годы
«нового курса» и практика государственного дирижизма в годы войны в
сочетании с социально-реформаторской деятельностью придали
экономическому развитию США известную устойчивость. Война явилась
мощным генератором экономического роста, она способствовала
временному решению проблемы занятости. Широкое применение новых
видов топлива, синтетических и искусственных материалов, массовая
автоматизация, революция в воздушном транспорте и морском
судоходстве — все это определило повышенные темпы роста
производства, а также изменение отраслевой структуры экономики США в
40—60-х годах. Этому же способствовали и промышленные бумы,
вызванные агрессивными войнами в Корее и Вьетнаме. До начала 70-х
годов увеличивалась покупательная способность населения 11. Нельзя
не упомянуть и о том,
что упорная борьба трудящихся США за повышение жизненного уровня
принесла определенные плоды 12.
В 40—50-е годы буржуазная наука и пропаганда в один голос возвестили
о «чуде» превращения американского капитализма в «народный
капитализм», обещая нескончаемое экономическое «процветание» и
«революцию доходов». В попытке создать привлекательный образ
американского капитализма, «приобщить» его к гигантскому процессу
социально-экономического обновления, захватившего весь мир, на свет
вновь
были извлечены старые концепции, которым всячески стремились придать
мнимо новый вид.
Среди множества подобных подделок одна из самых распространенных —
миф о радикальной трансформации буржуазного общества в США, которая
будто бы сделала его совершенно непохожим на классический капитализм
XIX — начала XX в. Эту трансформацию обычно связывали с колоссальной
концентрацией экономической мощи в руках акционерного капитала,
якобы полностью разрушившего старую экономическую
ткань капиталистического общества, с «добровольным» принятием
буржуазным государством на себя функций регулятора
социально-экономических отношений и признанием юридического статуса
за экономическими организациями рабочих — тред-юнионами («теория
равновесия»).
Диффузия собственности и «революция управляющих», заявляли апологеты
«нового капитализма», превратили буржуазное общество в общество
«всеобщего благоденствия». Из факта технического прогресса и
формального признания классом капиталистов за тред-юнионами права
защиты экономических интересов рабочих делался вывод об
автоматической ликвидации всех зол капитализма.
Между тем в недрах капиталистического производства происходило
постепенное накопление глубоких противоречий. Частично они находили
разрешение в циклических кризисах перепроизводства 1948—1949 гг.,
1957—1958 гг. и 1960—1961 гг., которые, хотя и не принимали особо
разрушительного характера, тем не менее свидетельствовали, что
относительная стабильность развития капитализма США покоится на
весьма шатких основаниях. В середине 60-х годов наступил перелом в
динамике общественного воспроизводства США, наметилось резкое
сокращение
его эффективности. Механизм государственно-монополистического
регулирования явно не справлялся ни со структурными сдвигами,
вызываемыми научно-технической революцией, ни с ее социальными
последствиями. На фоне быстрого роста инфляции падали реальные
доходы трудящихся. Угрожающе росла массовая безработица, принявшая
хронический, структурный характер.
70-е и начало 80-х годов стали свидетелем дальнейшего углубления и
обострения всех противоречий американского капитализма (и «старых» и
«новых»), причем наиболее четко это проявилось в сфере общественного
воспроизводства, темпы которого резко снизились в результате двух
самых значительных в послевоенный период экономических кризисов —
1973—1975 гг. и 1980—1982 гг. В ряде отношений их воздействие на
экономику США было сильнее, чем во многих других развитых
капиталистических странах, что отчасти объясняется более тесным,
нежели в других странах, переплетением циклических кризисов с
действием долговременных негативных тенденций, таких, как
образование крупных дефицитов торгового баланса, ослабление позиций
США на мировых рынках, падение производительности труда, валютная
нестабильность, и т. д.13
Обещания «оздоровить» капитализм, обеспечив его бескризисное
развитие в рамках общества «всеобщего благоденствия», потерпели
провал. Это все чаще признают и буржуазные идеологи и политики,
вынужденные констатировать, что попытки «оздоровления» экономики
предпринимались главным образом за счет трудящихся и в интересах
монополистического капитала. На протяжении десятилетий (часто вне
зависимости от перепадов экономической конъюнктуры) на одном полюсе
продолжали
расти прибыли, а на другом — накапливалась социальная обездоленность
в силу постоянного обострения проблемы занятости и тенденции к
понижению цены рабочей силы, внедрения новых, все более изощренных
форм капиталистической эксплуатации, упадка здравоохранения,
ухудшения положения с жильем и недостаточности или свертывания
социальных программ помощи. Исторический опыт неопровержимо
свидетельствует, что принимаемые время от времени буржуазным
государством огра-
ниченные меры по «ликвидации» бедности не приносили в конечном счете
ожидаемого результата. Сохранение же позорящей Америку дискриминации
национальных меньшинств, женщин, рабочих-иммигрантов довершает
картину «американского образа жизни» в его реальном воплощении.
Несмотря на огромный рост общественного богатства после второй
мировой войны, США, как это было и прежде, а точнее сказать, в еще
больших размерах, остаются страной социального неравенства, резких
социальных контрастов. Бурный рост научно-технического прогресса
придает этому явлению воистину кричащий характер. Рядом с островками
взметнувшихся вверх зеркальных небоскребов деловых центров — насту-
пающие на них трущобы «внутреннего города»; рядом с богатыми
пригородами — всеумножающиеся «районы бедствия» с голодающими людьми
и высокой смертностью; рядом с роскошными отелями для состоятельной
публики и кошачьими усыпальницами — огромная армия выброшенных из
производственной сферы бездомных, коротающих ночь и день где
придется, чаще всего на улицах; рядом с гигантским ростом
материальной
базы науки — рост неграмотности среди неимущих слоев, кризис
общеобразовательной школы; рядом с достижениями медицины — упадок
медицинского обслуживания, его невероятное вздорожание и
недоступность для многих. Бедность, резюмирует известный
американский публицист С. Лене, проанализировав исторические корни
этого «парадокса»,— постоянная часть панорамы американской жизни 14.
В основе этого явления американской действительности всегда был и
остается неустранимый в рамках буржуазного общества антагонизм
классовых отношений между трудом и капиталом. Отсюда неустранимость
и классовой борьбы американского пролетариата, борьбы всех
угнетаемых монополистическим капиталом и восстающих против его
произвола, внутренней и внешней политики, общественных сил —
наиболее обездоленной части американского народа, афро-американцев,
фермеров, значительной части молодежи, женщин, средних слоев.
Тема народных масс остается центральной и в IV томе «Истории США».
Более того, в определенном смысле она приобретает особое звучание в
силу утвердившейся в немарксистской послевоенной историографии США
традиции рассматривать движения социального протеста вне рамок
политической истории, делая упор на их обособленность15. Такой
подход приводит к многочисленным искажениям целостной картины
общественного развития, не позволяет увидеть и понять взаимосвязь и
взаимообусловленность его главных элементов, ведет в тупик
узколобого эмпиризма, развивает пристрастие к частностям, затрудняет
восприятие внешних форм и внутренней сути явлений и событий, взятых
в их единстве и многообразии.
Так, в результате искусственного рассечения национальной истории на
самостоятельно существующие и подчас никак не увязанные друг с
другом «подыстории» во многих работах немарксистских авторов по
истории послевоенной Америки в превратном виде в конечном итоге
оказались представленными источники и движущие силы изменения
социальных форм: государственно-правовых, партийно-политических и
идеологических. Обычным делом стало превознесение «эластичности»
политической системы, способной-де автоматически, без давления
«извне», самонастраиваться применительно к потребностям времени,
текущего момента и снимать любую остроту проблем. Между тем историк,
остающийся на почве научного анализа, должен признать, что каждое
мало-мальски значительное социальное явление в США, успехи и
неуспехи в деле социаль-
ной реформы за последние десятилетия находятся в непосредственной
связи и зависимости от уровня развития народных движений, их
массовой организованности и политической зрелости. Он не может также
упускать из виду и то, что Ф. Энгельс называл общей связью мировых
событий16, которая дает возможность правильно понять и уяснить
источники политического поведения господствующего класса США,
характер
его социального маневрирования.
Материалы проделанного исследования показывают, что классовая борьба
американских рабочих, другие демократические движения социального
протеста развивались и развиваются в США в особо сложных условиях
отсутствия независимой массовой политической партии трудящихся,
недостаточной организованности, сохранения раскола рабочего класса и
разобщенности прогрессивных сил, длительного засилья в рядах
рабочего движения концепций профсоюзного экономизма и «классового
партнерства» 17, глубоко укоренившейся двухпартийной политической
системы и неблагоприятной общей идеологической обстановки с ее
искусственнo подогреваемыми антикоммунизмом, культом наживы и
насилия, национального превосходства и военного могущества,
гонениями на инакомыслие. Однако именно народные массы, и прежде
всего рабочий класс США всегда были и остаются главной движущей
силой борьбы за социальный
прогресс страны, во многих случаях демонстрируя свою верность
прогрессивным традициям борцов за независимость, аболиционистов,
популистов, революционных анархо-синдикалистов конца XIX — начала XX
в., участников за обновление профдвижения и антифашистов 30-х годов.
Народные массы США еще не сказали своего последнего слова в борьбе
за подлинную демократию и за новую внешнюю политику США.
Вместе с тем нельзя не учитывать, что в реальной жизни передовым
общественным силам нации не удалось перебороть негативную и очень
опасную тенденцию, выраженную в росте политического могущества
наиболее реакционно, шовинистически настроенных кругов правящей
олигархий. На разных этапах послевоенной истории США поражения
«народного лобби», антимонополистических и антиимпериалистических
сил приводили в области внутренней политики к утрате прежних
завоеваний, а порой к резким сдвигам вправо, а в области внешней — к
усилению по вине США международной напряженности, гонке вооружений,
к военным авантюрам в духе агрессивных войн в Корее и во Вьетнаме.
Вопреки подлинным интересам самого американского народа, используя
возросшую в годы войны экономическую и военную мощь, а некоторое
время и атомную монополию, культивируя в политическом сознании
американцев пагубный комплекс непогрешимости и вседозволенности,
реакционная буржуазия США активно заявила о своих притязаниях быть
гарантом и охранителем международной системы эксплуатации и гнета.
Политическая и идеологическая подоплека внешнеполитической экспансии
США отчетливо проявилась прежде всего в их послевоенной европейской
политике. Курс на «атлантическую солидарность», с помощью которого
США привязали буржуазию этих стран к политике антикоммунизма в годы
«холодной войны», прикрывал диктат империализма, восстановление
довоенных отношений собственности и власти и стремление изолировать
трудящихся Западной Европы от воздействия мирового со-
циализма.
Выдвинутая реакционными кругами установка на глобальную гегемонию
США в духе Pax Americana с опорой на милитаризм и силовые решения
международных проблем была связана также с потрясениями, которые
принесли капитализму распад и крах его колониальной системы. Вторая
мировая война явилась ускорителем этого исторического процесса. Но в
отличие от первой революционной волны, охватившей сравнительно
небольшую часть колониального мира, сферой освободительной борьбы на
этот раз стала колоссальная территория с сотнями миллионов
населения. Самый характер войны, решающая роль Советского Союза в
борьбе против фашистского блока, выдвинутая им демократическая,
антиимпериалистическая программа послевоенного урегулирования
наложили глубокий отпечаток и на масштаб
национально-освободительного движе-
ния в колониальных и зависимых странах, на его характер и формы.
И снова, говоря о движущих силах внешнеполитической экспансии США
после второй мировой войны и отмечая значение таких факторов, как
стремление американских монополистов воспользоваться ослаблением
своих империалистических конкурентов и жаждой установить контроль
над природными ресурсами бывших колониальных и зависимых стран, не
следует упускать главного — политические соображения, которыми
руководствовался Вашингтон, занимая непримиримо враждебную позицию
по отношению к революционному движению и его достижениям в Азии,
Африке, Латинской Америке. Страх перед цепной реакцией выпадения из
сферы влияния империализма все новых и новых молодых государств,
вступающих на путь национального и социального освобождения, перед
опасностью сужения подвассальных мировому капитализму территорий
побуждал и побуждает США использовать все средства воздействия
(вплоть до самых крайних) в целях любой ценой сохранить статус-кво и
свое влияние среди ранее порабощенных народов. Представляя себя
поборником прогресса и прав человека, Соединенные Штаты на
протяжении всей послевоенной истории на деле выступали душителями
законного стремления этих народов к освобождению, государственной
самостоятельности и свободному развитию.
Исключительно болезненно господствующий класс США реагировал на
усиление и углубление революционного процесса на Латиноамериканском
континенте, традиционно рассматриваемом им как зона его особых
интересов. Отсюда понятно, почему именно здесь, в этих некогда
зависимых всецело от американского империализма странах наиболее
обнаженно проявилась линия США на подавление борьбы их народов за
право самим распоряжаться своей судьбой, своими ресурсами и своим
голосом в международном сообществе наций. Более полутора веков
Соединенные Штаты «копили» противоречия с Латинской Америкой, но
никогда прежде они не наталкивались на такое сильное сопротивление,
на такую самоотверженную решимость восставших народов идти до конца
в борьбе против империалистического гнета. С победой Кубинской рево-
люции (1959 г.) в латиноамериканской истории начался этап борьбы за
«вторую независимость». Но на этот раз речь шла не о ликвидации
испанского или португальского, английского или французского
колониального ига, а о том, чтобы покончить с господством
империализма США. Исторический антагонизм между североамериканским
империализмом и народами развивающихся стран носит объективный,
неустранимый характер. И хотя, как показывают современные
исследования, позиция
США по отношению к этим странам на протяжении всех послевоенных
десятилетий внешне видоизменялась, тем не менее ее суть оставалась
неизменной: она была и остается империалистической политикой
социально-экономического угнетения с преимущественным креном в
сторону использования силы, шантажа и запугивания в сочетании с
насаж-
дением послушных Соединенным Штатам режимов 18. Однако чем дальше,
тем больше политика США в отношении развивающихся стран приходит в
противоречие с интересами народов этих стран, их сопротивление
неоколониализму США и попыткам диктата растет, принимая форму
всенародных повстанческих движений и войн, активного
внешнеполитического отпора притязаниям намертво втянуть
освободившиеся страны
в сферу влияния США.
По вполне понятным причинам внешнеполитическая проблематика в
настоящем томе занимает особое место. Во-первых, никогда прежде
международные отношения не играли такой важной роли в судьбах
человечества, как это произошло после вступления в ядерный век, и,
во-вторых, никогда прежде внешняя политика США не приобретала та-
кой глобальный характер в силу сделанной ими заявки на осуществление
имперских амбиций. При этом авторский коллектив не стремился к
детальному рассмотрению истории современной внешней политики и
дипломатии США, тем более что в ряде содержательных коллективных и
монографических исследований советских авторов это сделано со всей
научной добросовестностью и доказательной силой19. Свою основную
задачу авторы видели в анализе, выявлении классовой сущности и
главных тенденций во внешней политике и дипломатии современного
американского капитализма, рассматриваемых в тесной связи с
гражданской историей.
Разумеется, авторы сознают, что далеко не все поставленные в томе
проблемы могли быть ими раскрыты и решены с одинаковой полнотой и
аналитической глубиной. Некоторые, особенно те, которые в
хронологическом отношении относятся к более близкому нам периоду, к
текущей истории, нуждаются в дальнейшем исследовании, уточнении и
перепроверке новым эмпирическим материалом.
Ключ к познанию механизма смены «вех» в послевоенной истории США,
переходных состояний, противоречивых и сложных явлений в развитии
как базисных, так и надстроечных элементов американского
капитализма, его роли в современном мире авторский коллектив видел в
творческом применении марксистско-ленинской теории исторического
процесса к исследованию общественной жизни во всей ее конкретности и
многообразии. Все свое непреходящее значение для изучения
современных Соединенных Штатов, в особенности всех перипетий их
социально-политического развития, сохраняют специальные труды К.
Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, посвященные истории борьбы
классов и партий, американскому рабочему и социалистическому
движениям, другим вопросам экономического развития, общественной
мысли, науки и культуры США.
Важно также еще раз подчеркнуть общеметодологическое значение
творческого наследия К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. Раскрытая
и научно обоснованная марксистско-ленинской теорией объективная
законосообразность исторического процесса позволяет глубоко и
всесторонне оценить историю и политику США в контексте развития
капиталистической общественно-экономической формации на ее
современной ступени, нацеливает на сущностное познание явлений.
Субъективизму, вульгарной индивидуализации событий и фактов,
произволу в их трактовке, внесению искусственного разрыва между
диалектически взаимосвязанными отдельными звеньями исторической
эволюции, т. е. тому, что свойственно буржуазной историографии,
марксистский историзм противопоставляет системный подход к изучению
социально-политической проблематики. В основе его лежит
объективно-исторический критерий,
дающий возможность рассматривать общество как целостный,
развивающийся организм, как естественноисторический процесс.
Однако руководствоваться в историческом объяснении теорией
общественно-экономических формаций — не значит умалять роль
особенного, единичного, национально-специфического, присущего в
данном случае преимущественно только тому буржуазному обществу,
которое сформировалось и длительное время развивалось в США в
своеобразных условиях нетипичной исторической «среды». К. Маркс
писал, что «один
и тот же экономический базис — один и тот же со стороны основных
условий — благодаря бесконечно разнообразным эмпирическим
обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям,
действующим извне историческим влияниям и т. д.— может обнаруживать
в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно
понять лишь при помощи анализа этих эмпирически данных
обстоятельств» 20.
В ходе осуществления поставленной неординарной задачи — дать
комплексную и по возможности многоплановую картину истории США,
развития науки, культуры и общественной мысли в этой стране за
последние четыре десятилетия (с окончания второй мировой войны) —
авторский коллектив стремился также опираться на лучшие достижения
современного марксистского обществоведения. В работе широко исполь-
зованы документы и материалы международного рабочего и
коммунистического движений, выводы из содержащегося в них анализа
общего кризиса капитализма, мирового революционного процесса,
отдельных аспектов социально-политического развития стран развитого
капитализма, международных отношений. Важное значение имели труды
американских марксистов и прогрессивных авторов, советских
американистов — эконо-
мистов, историков, социологов, политологов, филологов и
искусствоведов. Достигнутый в нашей стране в целом весьма высокий
уровень теоретических и конкретных исследований по экономической и
социально-политической истории США, а также в области истории
общественной мысли и культуры американского народа позволил
сосредоточить внимание на диалектике общего и особенного в
общественно-политическом развитии США, еще раз подтверждающей
историческую обусловленность смены идущего к своему закату
капитализма новым, передовым общественным
строем — социализмом.
|