(отрывки)

ЗЕМСКОВ Виктор Николаевич - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории СССР АН СССР.

Под второй "эмиграцией" в советское время принято подразумевать сотни тысяч советских граждан, оказавшихся в ходе Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. за границей и впоследствии не возвратившихся в СССР. Если в 1917-1922 гг. основу первой (белой) эмиграции составили активные противники Октябрьской революции и Советской власти (белогвардейцы), то после второй мировой войны - советские граждане, в той или иной степени сотрудничавшие с фашистскими захватчиками (коллаборационисты).

В октябре 1944 г. по решению правительства СССР было образовано Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации, которое возглавил генерал-полковник Ф.И.Голиков, бывший начальник разведуправления Красной Армии. В главные задачи этого ведомства входило осуществить полную репатриацию советских граждан - военнопленных и гражданских лиц, угнанных на принудительные работы в Германию и другие страны, а также отступивших с гитлеровцами их пособников; не допустить образования новой эмиграции.

Впоследствии сотрудники ведомства Ф.И.Голикова установили, что к концу войны за границей осталось в живых около 5 млн. советских граждан [1]. Большую их часть составляли депортированные гражданские лица, находившиеся в фашистской Германии и других странах на положении "иностранных рабочих". Причем жители СССР в границах до 17 сентября 1939 г. имели статус "восточных рабочих" ("остарбайтер"), а "иностранные рабочие" из Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии, Правобережной Молдавии и Северной Буковины - другой. Военнопленных, включая вступивших в изменнические воинские формирования, насчитывалось ориентировочно 1,7 млн. Многие десятки тысяч советских граждан содержались в концлагерях и тюрьмах фашистской Германии и других стран, подвластных или союзных ей, как политические заключенные. Весьма значительным было число отступивших с гитлеровцами их пособников (часто с семьями).

С самого начала Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации столкнулось с рядом трудностей и сложностей в отношениях с союзниками, весьма прохладно относившимся к идее полной репатриации советских граждан. Руководство СССР особенно раздражало стремление союзников подразумевать под советскими гражданами только жителей СССР в границах до 17 сентября 1939 г., а не по состоянию на 21 июня 1941 г. Не меньшее раздражение вызывали заявления союзников о праве самих перемещенных лиц решать, возвращаться им в СССР или нет (этим правом, естественно, в первую очередь воспользовались бы запятнавшие себя сотрудничеством с фашистскими захватчиками преступные элементы, которые положили бы начало новой антисоветской эмиграции). Ниже мы приводим выдержки из сводок Управления Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации, где названы конкретные факты. подтверждающие обоснованность этих опасений.

Сводка от 10 ноября 1944 г.: "При отправке 31.10 из Ливерпуля в Мурманск транспортов с репатриированными сов. гражданами англичане не доставили и не догрузили на корабли 260 сов. граждан. Из намечавшихся к отправке 10167 чел. (о чем Британское Посольство официально заявило) прибыло и принято в Мурманске 9907 чел. Англичанами не были отправлены 12 человек изменников Родины. Кроме того, были задержаны отдельные лица из числа. военнопленных, которые настойчиво просили отправить их с первым транспортом, а также изъяты граждане по национальности: литовцы, латыши, эстонцы уроженцы Западной Белоруссии и Западной Украины под предлогом, что они не являются советскими подданными ...".

Сводка от 20 ноября 1944 г.: "... В Финляндии из числа 680 советских граждан, служивших в финской армии, бежало и укрылось 405 человек, вследствие попустительства финских властей ...".

Сводка от 1 декабря 1944 г.: "... США. Налаживаются более благоприятные отношения, но списков американцы на наших людей, находящихся в лагерях США, еще не передали. Американцы заставляют наших людей в лагерях заполнять анкету, предупреждающую о казни пленного при повторном его пленении врагом. Делают это, видимо, с целью принудить и получить от наших граждан заявление о нежелании возвращаться на Родину ...

Сводка от 1 февраля 1945 г.: "... Среди находящихся в Англии советских граждан вербовка в польскую армию продолжается. В декабре месяце под видом поляков из одного лагеря было изъято 113 человек уроженцев Западной Украины, ранее служивших в Красной Армии ... Вся деятельность по вербовке сопровождается гнусной антисоветской клеветой и угрозой расстрела по возвращении наших людей на Родину. Поэтому англичане причины задержки в отправке наших людей на Родину объясняют нашим людям как свое стремление сохранить им жизнь. Эта агитация оказывает влияние на малоустойчивых, вследствие чего в одном лагере подано 180 заявлений, а в другом - 41 об отказе от возвращения на Родину ... Американские власти "в целях соблюдения условий Женевской конвенции и имеющегося соглашения с Германией по обмену военнопленными" стремятся рассматривать наших военнопленных, одетых в немецкую форму, как немцев, ибо для них подданство пленных якобы определяется формой одежды в момент пленения. На основании этого репатриировать подобный контингент военнопленных из наших граждан отказываются ... Как видно из последней беседы тов. БОГОМОЛОВА с французским министром по делам военнопленных ФЛЕНЕ, французские власти склонны рассматривать наших людей бывших "власовцев" как военных преступников, подсудных французскому суду ...".

Сводка от 10 февраля 1945 г.: "... Английские власти продолжают не признавать гражданами СССР советских людей из Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии и на этом основании не включают их в число подлежащих репатриации ..." [Там же].

11 февраля 1945 г. на Крымской конференции глав правительств СССР, США и Великобритании были заключены соглашения относительно возвращения на Родину освобожденных советских граждан войсками США и Великобритании, а также возвращения военнопленных и гражданских лиц США и Великобритании, освобожденных Красной Армией. В этих соглашениях был закреплен принцип обязательной репатриации всех советских граждан. Союзники активизировали отправку в СССР перемещенных лиц, но факты неполноты репатриации по прежнему имели место, о чем свидетельствуют нижеследующие выдержки из сводок Управления Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации.

Сводка от 10 марта 1945 г.: "... В США группа советских граждан в числе 131 чел., находившаяся в лагере "Руперт", переведена из лагеря в другое место, без согласия наших представителей. Для погрузки на пароходы эта группа доставлена не была. Администрация лагеря отказалась дать информацию об этих людях, заявив, что "они не считают себя советскими гражданами и будут содержаться до конца войны как немецкие военнопленные" ...".

Сводка от 10 апреля 1945 г.: "... При отправке в СССР из Франции через Англию наших граждан 15 человек, отказавшиеся поехать на Родину, были взяты под защиту представителем штаба Эйзенхауэра полковником Хаурт и американским администратором в лагере "Рен" майором Генри-Авера, которые заявили, что они не могут допустить нарушения решений Женевской конвенции о защите граждан, не желающих возвратиться на Родину ..." [Там же].

После капитуляции Германии возник вопрос о передаче перемещенных лиц непосредственно через линию соприкосновения союзных и советских войск. На этот счет в мае 1945 г. велись переговоры в г. Галле (Германия). Советскую делегацию возглавлял представитель Ставки Верховного Главнокомандования - заместитель Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации генерал-лейтенант К.Д.Голубев; делегацию союзников - представитель Верховного Главнокомандования союзных экспедиционных войск американский генерал Р.В.Баркер. На этих переговорах союзники предприняли попытку провести принцип добровольности репатриации и свое толкование понятия "советские граждане". Поначалу Баркер предложил осуществлять репатриацию всех советских граждан на основе добровольности, но, встретив решительные протесты советской делегации, быстро согласился на принцип обязательной репатриации "восточников", т.е. граждан СССР в границах до 17 сентября 1939 г. Далее переговоры на некоторое время зашли в тупик из-за непреклонной позиции Баркера, заявившего, что жители Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии ("западники") не являются советскими гражданами и не подлежат обязательному возвращению в СССР. Однако инициатива находилась в руках советской делегации, и 22 мая Баркер вынужден был поставить подпись под документом, в котором закреплялся принцип обязательной репатриации всех советских граждан (как "восточников", так и "западников") [Там же].

Помощь Советскому Союзу со стороны США и Великобритании в обязательной репатриации советских граждан была, конечно, вынужденной, поскольку они были связаны с СССР союзническими обязательствами, и шла вразрез с господствовавшими в этих странах представлениями о правах человека. Как только после капитуляции Японии надобность в союзе с СССР отпала, США и Великобритания изменили политику в вопросе о репатриации советских граждан, приведя ее в соответствие с преобладающим в западном мире общественным мнением о неотъемлемом праве человека самому выбирать себе страну обитания.

Следует отметить, что летом 1945 г. степень насильственности репатриации советских граждан - "восточников" из американских и английских зон оккупации Германии и Австрии была различной. В американской зоне она имела широкий размах, в английской - весьма ограниченный. Офицер советской репатриационной миссии в английской зоне оккупации Германии А.И.Брюханов так охарактеризовал это различие: "Прожженные английские политиканы, видимо, еще до окончани войны смекнули, что перемещенные лица им пригодятся, и с самого начала взяли курс на срыв репатриации. Американцы же в первое время после встречи на Эльбе соблюдали принятые на себя обязательства. Не мудрствующие лукаво фронтовые офицеры передавали Советской стране как честных граждан, стремившихс на Родину, так и подлежащих суду головорезов-изменников. Но это продолжалось очень недолго ..." [2].

В Великой Отечественной войне советский народ потерял около 27 млн. человек. Практически не было ни одной советской семьи, кто-то из членов которой не погиб бы в этой истребительной войне, - и свою лепту в эту трагедию внесли и бывшие советские граждане, находившиеся на службе у оккупантов. Честные советские люди испытывали чувство ненависти и презрения к предателям, были заинтересованы в их выявлении и суровом наказании. Однако многие из числа последних бежали за границу. В этих условиях проводимая руководством СССР политика обязательной репатриации была одним из способов реализации общенародного требования найти и покарать пособников чужеземных завоевателей. Если бы тогда руководство СССР не препятствовало последним проживать в других странах, не требовало обязательного их возвращения в СССР, т.е. фактически освободило бы их от ответственности, то это вызвало бы в народе не только недоумение. но и возмущение, могло бы подорвать доверие масс к руководству своей страны.

Что касается тотальной репатриации не изменников, а депортированных врагом советских граждан, каковых в общей массе перемещенных лиц было значительное большинство, то и здесь руководство СССР фактически выполняло вердикт народа. В центральные органы власти шел огромный поток писем от граждан с просьбой разыскать и вернуть домой родных и близких, угнанных в фашистскую Германию или пропавших без вести. В сознании подавляющего большинства советских людей царило убеждение, что каждый человек, угнанный на чужбину, должен стремиться к возвращению на родину, а в отношении тех, кто "по глупости" захочет остаться в "басурманском мире", Советское правительство должно сделать все возможное, чтобы помешать им совершить это "страшное преступление" (по советским законам самовольный переход из подданства СССР в подданство другой страны входил в разряд тяжких контрреволюционных преступлений). По письмам граждан, поступавшим в НКВД, Чрезвычайную Государственную Комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников, Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации и другие органы, можно сделать вывод, что тогда в сознании масс само слово "эмигрант" ассоциировалось с понятиями "изменник", "перебежчик", "оборотень", "продажная шкура" и т.п. Таким образом, мероприятия государства по недопущению образовани новой эмиграции вполне соответствовали настроениям основной массы населени СССР.

Массовая передача союзниками весной и летом 1945 г. советских граждан - "восточников" отнюдь не означала, что они никого из числа последних не задерживали у себя. Уже в августе 1945 г. Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации располагало сведениями, что в лагерях перемещенных лиц американские и английские службы развернули настоящую "охоту за умами". Из числа советских перемещенных лиц - "восточников" вычленялись профессора, доценты, доктора и кандидаты наук, конструкторы, технологи, инженеры и другие специалисты, с которыми велась активная агитационная работа с целью склонить их к отказу от возвращения в СССР. В документах, которые им предлагали подписать, присутствовала такая фраза: "... Мне была предложена возможность вернуться в ..., но я эту возможность отклоняю и предпочитаю остаться в ..." [3]. Это происходило одновременно с насильственной передачей англо-американцами в руки НКВД власовцев, красновских и шкуровских казаков и др., которые в массе своей были малограмотными или вообще неграмотными и, следовательно, неспособными усилить интеллектуальный потенциал западного мира.

К 1 марта 1946 г. было зарегистрировано 4199488 репатриированных советских граждан (2654185 гражданских и 1545303 военнопленных), из них 1846802 поступило из зон действия советских войск за границей и 2352686 принято от англо-американцев и прибыло из других стран. Из этого числа 2427906 человек было направлено к постоянному, избранному или установленному месту жительства. 801152 - призвано в армию, 608095 - зачислено в рабочие батальоны Наркомата обороны, 272867 - передано в распоряжение НКВД (спецконтингент), 89468 - находилось на сборно-пересыльных пунктах и использовалось на работах при советских воинских частях и учреждениях за границей [Там же]. Эти данные свидетельствуют о том, что обещания, содержавшиеся в приведенном выше интервью Ф.И.Голикова, в основном выполнялись (хотя в спецконтингент НКВД, помимо действительных изменников Родины, было зачислено и немало ни в чем не повинных людей). И, конечно, не соответствовали истине заявления западных пропагандистских служб и активистов-невозвращенцев о том, что в СССР репатриантов якобы чуть ли не поголовно расстреливают или сажают.

Впоследствии органы репатриации установили, что в марте 1946 г. за рубежом находилось еще свыше 550 тыс советских перемещенных граждан, подлежавших репатриации [Там же]. С этого времени репатриация резко застопорилась, т.к. среди оставшихся за границей советских граждан почти все были невозвращенцами и в основном находившимися под их влиянием колеблющимися. С марта 1946 г. наступило резкое обострение международной обстановки, началась "холодная война", что тоже отрицательно сказалось на темпах репатриации. Бывшие союзники окончательно перестали оказывать какое-либо содействие СССР в репатриации советских граждан, зато чинили всякого рода препятствия. Они не передали Советскому Союзу тысячи советских детей-сирот, увезенных гитлеровцами в малолетнем возрасте.

Это, конечно, не означает, что и в первые месяцы массовой репатриации (май-август 1945 г.) не чинилось никаких препятствий Например, в докладной записке представителя советской репатриационной миссии в английской зоне оккупации Австрии майора Турасова от 21 августа 1945 г. отмечалось, что в Клагенфурте английскими властями "чрезвычайно медленно организуется отправка советских граждан, уже собранных в сборно-пересыльных пунктах для отправки на Родину. Так. по заявлению советских граждан из СПП ьь4 и 9 явствует, что многие из них в СПП находятся два и более месяцев в ожидании отправки, и понятно, что некоторые под влиянием разных слухов порой раздумывают возвращатьс на Родину ... Отдельные авантюристы из белоэмигрантов и антисоветских лиц приходят к советским гражданам и заявляют, что на Родину их отправлять никто не будет, а значит необходимо находить работу ... В городе Клагенфурт и его окрестностях нами встречены сотни советских граждан, желающих выехать на Родину (но не собранных и не организованных британскими представителями для репатриации), которые в свою очередь заявили, что в деревнях и населенных пунктах, удаленных от города, имеется много советских граждан, желающих выехать на Родину, но, имея семьи и багаж, они затрудняются добраться до сборных пунктов. Содействия в этом британское командование не оказывает ..." [Там же].

Советские представители, выявлявшие в августе 1945 г. граждан СССР в районе Клагенфурта, отмечали, что часто желающие вернуться на родину не могут это сделать, т.к. боятся идти на организованные британским командованием сборные пункты. Причины этого страха крылись в следующем. Во-первых, сборные пункты были смешанными, в них направлялись лица разных национальностей, но внутреннее самоуправление там находилось в руках венгров-хортистов и югославов-четников, не желавших возвращаться к себе на Родину и агрессивно настроенных к советским гражданам-возвращенцам. Во-вторых, не менее агрессивно были настроены к последним и бывшие граждане СССР - пособники фашистских захватчиков. "Отмечены отдельные факты, - говорилось в докладной записке майора Турасова, - когда советских граждан, изъявивших желание ехать на Родину, эти люди избивали, заявляя, что так будет с каждым репатриантом ... Были случаи антисоветской пропаганды с приведением фактов якобы издевательства над вернувшимися в СССР" [Там же].

Официальные представители СССР. выступавшие в лагерях перемещенных лиц перед соотечественниками, часто отмечали сдержанность последних. Причины этой сдержанности крылись в страхе перед возможной расправой со стороны активистов-невозвращенцев. Примерно с сентября 1945 г. повсеместно в лагерях перемещенных лиц стали численно преобладать невозвращенцы, настроенные, как правило, враждебно и агрессивно к любому человеку, заподозренному в намерении возвратиться в СССР. С плюрализмом мнений у них было туговато, и они решительно и беспощадно искореняли "инакомыслие" в основном посредством такого старого, как мир, и банального способа, как мордобой. Советские граждане, подавшие заявления о репатриации в СССР, еще некоторое врем вынуждены были находиться в лагерях перемещенных лиц. ожидая оформлени документов на выезд, и нередко становились жертвами экзекуций, издевательств и глумлений со стороны антисоветчиков-невозвращенцев.

В этих условиях очень трудно было работать представителям советских репатриационных миссий, посещавших лагеря перемещенных лиц. Приведем один пример. Осенью 1945 г. офицеры миссии по репатриации советских граждан посетили лагерь перемещенных лиц "5-С" (район Риччиони, Италия), находившийс в ведении английской администрации. Офицеров окружило множество подростков, вывезенных гитлеровцами из СССР. Беседуя с ребятами, офицеры с горечью обнаружили, что их сознание изрядно одурманено антисоветской пропагандой. Они, например, были убеждены, что их родственники в СССР поголовно "истреблены большевиками". Офицеры терпеливо объясняли, что это выдумки, что родители мечтают увидеть своих детей дома. Тогда подростки, пугливо озираясь по сторонам, просили офицеров взять их с собой. Вскоре советские офицеры обнаружили в лагере "5-С" еще более странные вещи. Самоуправление лагерем с ведома и благословения английской администрации было захвачено группой бывших активных пособников фашистов, причем преобладали офицеры дивизии СС "Галичина". Выяснилось также, что в лагерь частенько наезжали господа в американской и английской военной форме, превосходно владевшие русским и украинским языками. Они насаждали систему слежки, вели с людьми беседы, в которых поливали грязью Советский Союз. При поддержке лагерной верхушки и попустительстве английской администрации в лагере безнаказанно орудовали группы бесчинствовавших невозвращенцев. расправляясь с каждым, заподозренным в желании вернутьс в СССР [2, с.19-21].

Работа миссий по репатриации советских граждан была поставлена в невыносимые условия. Бывшие союзники всеми силами старались не допустить представителей этих миссий в лагеря перемещенных лиц, мотивируя это тем, что якобы все находящиеся там советские граждане не хотят возвращаться в СССР и разговаривать с ними на эту тему совершенно бесполезно. Практика же показывала, что в тех лагерях, где, преодолев препоны англо-американской администрации, представителям советских репатриационных миссий удалось выступить, наблюдался всплеск возвращенческих настроений - обычно сразу же после таких выступлений люди группами и в одиночку заявляли о своем желании вернуться на Родину. Вид такой оборот дела, американские военные власти в январе 1949 г. официально заявили, что работа советской миссии по репатриации в американской зоне оккупации Германии с 1 марта 1949 г. должна быть прекращена. В апреле 1950 г. советская миссия по репатриации вынуждена была покинуть и английскую зону оккупации Германии.

Чтобы окончательно отбить у советских перемещенных граждан саму мысль о возможности возвращения на родину, им вдалбливали в головы, что в СССР их якобы всех считают военными преступниками. Американцы в лагерях даже заявляли, что будто бы "не раз обращались к Советскому правительству с просьбой предоставить перемещенным возможность возвращения на Родину, но всегда получали отказ". На специальных листках изображались взятые из советских газет фотографии трупов людей, расстрелянных фашистами при отступлении. и снабжались подписями, из которых "явствовало", что на фото - трупы перемещенных лиц, "имевших неосторожность вернуться в большевистскую Россию". С другой стороны, те же самые листки пестрели многочисленными рекламами, зазывавшими людей на работу в США, Канаду и другие страны и содержавшими обещания, что чуть ли не через два месяца каждый перемещенный сможет обзавестись собственным домом, землей, автомашиной, холодильником, а также несметным количеством костюмов. Перемещенных лиц старались полностью лишить всякой информации об СССР.

Тем не менее такая мощная обработка не могла убить в сердцах и мыслях стремления возвратиться на родину. С течением времени у значительной части той категории лиц, которых мы выше условно называли колеблющимися, постепенно притуплялась боязнь наказания (реального или мнимого) в родном государстве, и чашу весов в их сознании все больше стал перевешивать страх навсегда потерять родину. У тысяч людей вызревало твердое решение возвратиться в СССР - и это в условиях односторонней массированной антисоветской пропаганды! Собираясь тайком в укромных местах, эти люди обменивались мнениями о возможностях и способах возвращения на родину, кляли себя за свою нерешительность, проявленную весной и летом 1945 г., когда выбраться из лагерей было значительно легче, ругали английских и американских чиновников, лагерное "самоуправление", отрезавших им путь домой. Как и в лагерях фашистской Германии, в лагерях перемещенных лиц стали возникать подпольные организации и группы. Летом 1947 г. перемещенные, собравшиеся на сборном пункте миссии по репатриации советских граждан в Брауншвейге (английская зона оккупации Германии), устроили собрание, на котором выступили с заявлениями о положении в лагерях. Из выступлений было видно, что почти везде существовали подпольные группы, которые помогали вырваться на Родину. Например, в лагере у д. Вольтердинген в районе Солтау был организован подпольный "Кружок борьбы за возвращение на Родину". Соблюдая строгую конспирацию, кружковцы рассказывали людям правду о жизни на Родине и призывали их возвращаться домой; подпольщики устраивали побеги из лагеря, предупреждали тех, кому грозила опасность.

Одним из наиболее значительных актов сопротивления перемещенных лиц было восстание в Нойштадтском лагере в конце 1947 г. Советские граждане прожили в нем более двух лет, ежедневно подвергаясь антисоветской обработке и запугиванию. Несмотря на это, среди перемещенных неуклонно росли возвращенческие настроения, и в конце 1947 г. большинство их потребовало у английской администрации репатриации в СССР. До этого отсюда бежали в советскую миссию по репатриации в Нойштадт 33 человека. В ответ английские власти усилили охрану лагеря за счет местной немецкой полиции. Это переполнило чашу терпения - вспыхнуло восстание. Изгнав полицию, люди организованно хотели выехать на родину. Тогда против восставших были брошены английские танкетки и солдаты на бронетранспортерах. Войска оцепили лагерь, произвели массовые аресты и сортировку перемещенных. Вскоре после этих событий сюда прибыли офицеры советской миссии по репатриации. Отлично понимая, что их встреча с перемещенными привела бы к массовому выезду последних в СССР, английское командование не допустило советских офицеров в лагерь. В дальнейшем британские власти расформировали Нойштадтский лагерь, а его обитателей распределили мелкими группами по другим местам. Нойштадтское восстание вошло яркой страницей в историю борьбы советских перемещенных граждан за право жить на родине.

Но даже и после начала "холодной войны" англичане и американцы иногда передавали Советскому Союзу перемещенных лиц, отнесенных к категории военных преступников. А.И.Солженицын в своем произведении "Архипелаг ГУЛАГ" характеризует это следующим образом: "... Именно тайна этого предательства отлично, тщательно сохранена британским и американским правительствами ...

Только в 1973 (Sunday Oklahoman, 21 января) прорвалась публикация Юлиуса Эпштейна ... Напечатан разрозненный малый документ из скрываемого доныне многотомного дела о насильственной репатриации в Советский Союз. "Прожив два года в руках британских властей, в ложном чувстве безопасности, русские были застигнуты врасплох, они даже не поняли, что их репатриируют ... Это были главным образом простые крестьяне с горькой личной обидой против большевиков". Английские же власти поступили с ними "как с военными преступниками: помимо их воли передали в руки тех, от кого нельзя ждать правого суда" ... В какой части мира и какой контингент западные правительства осмелились бы так выдать, не боясь в своих странах общественного гнева?" [4].

С точкой зрения А.И.Солженицына можно было бы в какой-то мере согласиться, если бы речь шла о периоде весны и лета 1945 г. Однако в процитированном выше документе сказано, что эти люди прожили два года в руках британских властей; следовательно, они были переданы советским властям во второй половине 1946 г. или в 1947 г., т.е. уже в период "холодной войны", когда бывшие союзники никого, кроме настоящих военных преступников насильно не выдавали. Суровая проза жизни в условиях фашистской оккупации чаще всего забрасывала лиц "с горькой личной обидой против большевиков" в карательные отряды, зондеркоманды и т.п. с вытекающими отсюда последствиями (участие в карательных экспедициях, расстрелах заложников, семей партизан, населения еврейских гетто и т.д.). Жертвами фашистского геноцида на оккупированной территории СССР стали около 6,8 млн. мирных советских граждан (без военнопленных). В данном случае совершенно очевидно, что официальные представители СССР предъявили соответствующие неоспоримые доказательства, и английским властям не оставалось ничего другого, как выдать этих "простых крестьян", ибо общественный гнев в той же Англии скорее могло вызвать укрывательство исполнителей фашистского геноцида, а не их выдача. В документах Управления Уполномоченного Совмина СССР по делам репатриации постоянно констатируется, что бывшие союзники не выдают военных преступников из-за недостаточной, по их мнению, обоснованности отнесения этих лиц к такой категории. Если же имелись бесспорные доказательства, что, к примеру, те или иные советские перемещенные лица в свое время вместе с немецкими эсэсовцами собственноручно расстреливали население еврейских гетто в Киеве, Минске, Львове, Каунасе и других городах и населенных пунктах, то они передавались советским властям (англо-американцам отнюдь не улыбалась перспектива прослыть покровителями этих палачей). Ореол мучеников и героев-борцов против режима применительно к этим лицам вряд ли уместен, равно как и к большей части "второй эмиграции". Это все равно, что возвести изменников в ранг героев во времена Куликовской и Полтавской битв. Отечественной войны 1812 г. на том основании, что одним из следствий побед в этих битвах было укрепление режима, т.е. великокняжеской или царской власти.

Среди невозвращенцев было множество всяких прослоек. Следует отметить прослойку, которую бы мы назвали наиболее омерзительной. Некоторые возомнили о себе, что они по своему культурному и интеллектуальному уровню якобы сильно возвышаются над основной массой соотечественников. "Бескультурье", "примитивы", "быдло" - такими эпитетами награждали новоявленные "интеллектуалы" советских людей. Во время войны эти лица очень горевали по поводу того, что они по национальности не немцы или, на худой конец, австрийцы, а после войны - что они не англичане или американцы. В действительности же представители этой прослойки невозвращенцев, возомнившие себя приобщенными к "высокой европейской культуре" и стыдившиеся своей принадлежности к "некультурным" народам СССР, по степени "культурности", "образованности", "интеллигентности", "интеллектуальности" и т.п. находились, как правило, на уровне небезызвестного персонажа романа И.Ильфа и Е.Петрова "Золотой теленок" Васисуалия Лоханкина, а подчас и того ниже. Эту прослойку можно назвать наиболее предрасположенной к ассимиляции в иностранной среде.

С середины 1947 г. западные зональные власти при проведении своей политики в отношении перемещенных лиц стали опираться на "Международную организацию по делам беженцев и перемещенных лиц" (ИРО), действовавшую под эгидой ООН. Вначале работал подготовительный комитет этой организации (ПК ИРО), и в его состав входили 14 государств: США, Англия, Франция, Австралия, Аргентина, Бельгия, Бразилия, Гватемала, Голландия, Дания, Доминиканская республика, Исландия, Новая Зеландия и Норвегия. Спустя год, когда в состав ИРО вошло еще несколько стран, вступил в силу ее устав. Эта организация ставила перед собой три задачи: переселение, устройство на месте и репатриация перемещенных лиц и беженцев. С момента создания ИРО под ее опекой находилось около 1,5 млн. человек (почти все они были выходцами из СССР, Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Югославии, Болгарии и Албании), сосредоточенных главным образом в Германии, Австрии, Италии и других странах Западной Европы. Перед ИРО была поставлена задача - в течение двух лет переселить в различные страны до 900 тыс. перемещенных лиц и устроить на месте в Германии, Австрии, Италии и некоторых других странах около 600 тыс. человек [Там же].

Советский Союз с момента зарождения этой организации относился к ней отрицательно, поскольку она "ставила целью не возвращение перемещенных лиц в страны их происхождения, а вывоз их в заокеанские страны и использование в коварных замыслах англо-американского империализма" (из отчета Управлени Уполномоченного Совмина СССР по делам репатриации. 1952 г.). СССР не вошел в состав членов ИРО, не признал ее ни юридически, ни фактически и с самого начала разоблачал ее деятельность как направленную против интересов ООН и против интересов большинства перемещенных лиц. Практика деятельности ИРО в целом подтверждала справедливость этой оценки. ИРО была не что иное как аппарат, при помощи которого "империализм получал дешевую рабочую силу и пополнял редевшие ряды антисоветской эмиграции".

Под эгидой ИРО в западных зонах Германии и Австрии длительное врем работали многочисленные вербовочные миссии из разных государств, в том числе из США, Англии, Франции, Аргентины, Австралии, Канады, Бразилии и др. При вербовке они отдавали предпочтение молодежи и лицам с хорошим состоянием здоровья. Возраст для мужчин, подлежавших вывозу, был обычно определен до 40-45 лет, для женщин - до 30-35 лет.

Деятельность этих миссий и условия вербовки можно проиллюстрировать на примере работы австралийской вербовочной миссии. Во главе большой группы вербовщиков для вывоза перемещенных лиц из Западной Европы в Австралию стоял генерал Г.Ф.Галлеган. План вербовки в эту страну был первоначально определен в 12,5 тыс., к 30 июня 1949 г. - 33 тыс., а к концу июля 1950 г. намечалось вывезти 112 тыс. человек. К концу 1951 г. в Австралию было вывезено 50307 только советских перемещенных лиц. Все они подвергались тщательному медицинскому осмотру. Условия для завербованных при выезде в Австралию были установлены следующие:

- независимо от квалификации завербованные должны быть использованы в течение двух лет в качестве неквалифицированной или полуквалифицированной рабочей силы;

- место работы в течение первых двух лет пребывания в Австралии определяетс ее правительством. По заявлению Галлегана, "они будут расселены в береговой полосе, работать на производстве, жить в общежитиях и только через два года приобретут право свободного передвижения, а до этого, вполне понятно, что их семьи не смогут находиться в этом районе";

- право на австралийское гражданство завербованные должны получить только через пять лет, при условии непрерывного нахождения в Австралии или на территории Британской империи;

- вербовочная миссия во главе с Галлеганом занималась вывозом в Австралию и детей-сирот, оказавшихся вследствие войны в западных зонах Германии и Австрии. По заявлению Галлегана, "дети до 12 лет должны были находиться в детских домах или в австралийских семьях, но основным приемным отцом этих детей будет австралийское правительство; юноши и девушки от 16 до 18 лет будут устроены на работу". Австралийское правительство, по заявлению Галлегана, будет выступать на правах законного родителя [Там же].

В целом аналогичными были условия вербовки при вывозе перемещенных лиц во многие другие страны. Кабальность условий вербовки был вынужден признать даже Генеральный секретарь ИРО У.X.Так. Выступая 4 мая 1948 г. на заседании членов ИРО в Женеве, он сказал: "... В существующих программах вербовки рабочих среди перемещенных лиц рабочие рассматриваются только лишь как товар ... Вербующие страны не вывозят иждивенцев - членов семей завербованных рабочих и не предоставляют жилищ, которые сделали бы возможным воссоединение семей ... Женатый человек оставляет в среднем двух иждивенцев, которые остаются без его помощи и которые на неопределенное время не могут рассматриватьс как кандидаты на переселение. Достаточно обладать небольшой долей человеколюбия, чтобы понять, что означает подобное разрушение семьи с точки зрения духовной, моральной и физической ..." [Там же].

Вся деятельность ИРО была направлена на срыв репатриации советских граждан и на вывоз их в другие страны. Все протесты официальных представителей СССР о недопущении вербовки и отправки советских граждан вначале всячески отвергались западными оккупационными властями. В начальный период вербовка и вывоз советских граждан тщательно скрывались, но вскоре, когда скрывать это больше не удавалось, они стали ссылаться на принципы западной демократии, на право человека самому устраивать свою жизнь. Зам. главнокомандующего английскими войсками в Австрии в письме N ПОЛ/193/29/47 по этому поводу писал: "Политика правительства Его Величества не запрещает переселения благонадежных беженцев, хотя бы советских граждан, если им представляется к этому случай" [Там же]. Начальник отдела перемещенных лиц французской зоны оккупации Австрии полковник Тибо на протест советской репатриационной миссии по поводу вербовки и вывоза советских граждан в разные страны ответил: "Я, как начальник отдела перемещенных лиц зоны и как член ИРО, которую мое правительство признает, и на основании принятой в ООН "Декларации прав человека" и полученных мною инструкций от моего высшего начальства, буду и впредь вывозить всех перемещенных лиц, в том числе и советских граждан, куда они пожелают ехать ... Я не знаю никакого договора и никаких пунктов. Я знаю одно, что все перемещенные лица находятся под покровительством ИРО, куда хотят, туда и едут. В этом им помогает ИРО" [Там же].

Всякого рода эмигрантские, невозвращенческие и антирепатриационные организации, союзы, комитеты и т.п., субсидируемые и поощряемые западными зональными властями, издавали и распространяли свыше 100 периодических газет и журналов. К числу наиболее распространенных относились: "Посев", "Новости", "Наши дни", "С нами бог", "Колокол", "Новый мир", "Обозрение иностранной печати", "Час", "Неделя", "Латвия". "Тевземе", "Латвияс", "Муусу Келнас", "Тевшинес Гершес", "Эстонская почта", "За железным занавесом", "Свобода", "Обозрение", "Казачье единство", "Аргентинец", "На переломе", "Державный клич", "Антикоммунист", "Эхо", "Последние известия", "Латвийский вестник", "Родина", "Наш путь", "Тремтино Иннос", "Голос отечества", "Мысль". "Набат", "Балтийское обозрение", "Украинская трибуна" и др. Они издавались в западных зонах Германии и Австрии, а часть их - в США, Англии и Франции [Там же].

О том, как стремительно ухудшалось дело с репатриацией советских граждан после начала "холодной войны" можно проследить на примере Италии. Все действи англо-американских властей в Италии и итальянского правительства были направлены на срыв репатриации. Конкретно это выражалось в следующем. В течение 1946-1947 гг. советские офицеры по репатриации были допущены только в один лагерь перемещенных лиц. С июня 1948 г. итальянские власти временно прекратили передачу советских граждан, желавших возвратиться на Родину, и поставили ее в зависимость от передачи им группы Сало - военных преступников, бывших дипломатов фашистской Италии, взятых в плен советскими войсками, и южных тирольцев, находившихся в плену в СССР. В 1948-1949 гг. итальянские власти официально разрешили посещение трех лагерей: "Липари" - один раз в месяц, "Фраскете ди Алатри" и "Фарфа-Сабина" - два раза в месяц, но под разными предлогами не давали возможности это осуществить. Так, в 1949 г. с большим трудом, по настоянию советского посольства, удалось посетить два раза лагерь "Липари" и по одному разу два других лагеря.

На 1 января 1946 г., по данным органов репатриации, в Италии находилось около 40 тыс. советских граждан. С 1947 г. из Италии, так же как и из западных зон Германии и Австрии, начался массовый вывоз перемещенных лиц в различные страны мира. Только в составе польской армии Андерса выехало около 5 тыс. советских граждан, в составе дивизии СС "Галичина" - около 8 тыс. В результате вывоза и частичной репатриации к 1 января 1952 г. по данным органов репатриации, в Италии осталось 437 советских граждан, из них 105 находились в итальянских лагерях, тюрьмах и больницах, 129 - в лагерях, контролируемых ИРО; 227 - в населенных пунктах Италии. Если учесть наличие детей от браков советских женщин с итальянцами, то общее количество советских граждан достигало 900 человек.

Через транзитные лагеря ИРО в Италии только за 1950-1951 гг. прошло около 20 тыс. советских граждан. С 1947 г. итальянские власти не разрешали доступ представителей СССР в лагеря ИРО. МИД Италии нотой от 19 мая 1949 г. сообщил послу СССР в Италии, что "к лагерям ИРО Италия никакого отношени не имеет и вопрос о разрешении допуска советских офицеров в эти лагер является компетенцией ИРО". С мая 1950 г. итальянские власти ввели весьма сложный и затяжной бюрократический порядок оформления выезда из Италии советских граждан, подавших заявления о желании возвратиться на родину. На каждого репатриируемого посольство СССР в Риме было обязано послать вербальную ноту МИДу Италии. После изучения каждой ноты МВД Италии производило тщательную и продолжительную проверку советских граждан, которая длилась обычно от одного до шести месяцев и была направлена на то, чтобы всеми способами и методами склонить к отказу от репатриации.

С началом войны в Корее (1950 г.) в лагерях ИРО в Италии была умышленно создана обстановка для облегчения вербовки перемещенных лиц добровольцами в "Международный корпус ООН". В июле 1950 г. администрацией этих лагерей было объявлено, что эмиграция перемещенных лиц прекращается. Был уменьшен паек, отменена выдача денег, введена система выдачи увольнительных записок при выходе из лагерей и др., т.е. создавалась обстановка бесперспективности пребывания перемещенных лиц в лагерях. После этого в лагеря ИРО приехали офицеры бывших буржуазных правительств Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Албании, офицеры бывшей власовской армии, бандеровцы и развернули вербовку и запись добровольцев для войны в Корее из числа перемещенных лиц своих национальностей. Добровольцы направлялись эшелонами в Западную Германию, откуда после обучения через порт Бремен на Восток. Вербовка тщательно скрывалась и проводилась под видом эмиграции перемещенных лиц в Венесуэлу [Там же].

За период с 1 марта 1946 г. по 1 января 1952 г. из стран, в которых уже невозможно было осуществлять принцип обязательной репатриации, были возвращены в СССР только 29074 советских гражданина, в том числе 20386 - из западных зон оккупации Германии и Австрии [Там же]. Это было сравнительно немного, и предотвратить образование новой эмиграции руководству СССР не удалось.

 

Национальный состав и география расселения "второй эмиграции"

(по данным органов репатриации на 1 января 1952 г.)* [5]

Страны	Русские	Украинцы	Белорусы	Латыши	Литовцы	Эстонцы	Другие	Всего
Германия
англ. зона	1333	9797	-	14003	4690	2680	-	32503
амер. зона	6866	21706	-	12110	5043	4049	-	49774
франц. зона	384	271	-	917	663	313	-	2548
Итого:	8583	31774	-	27030	10396	7042	-	84825
Австрия
англ. зона	1422	3116	169	263	116	60	199	5345
амер. зона	3123	4133	965	573	253	187	860	10094
франц. зона	68	2397	120	261	292	190	124	3452
Итого:	4613	9646	1254	1097	661	437	1183	18891
Всего по Германии и Австрии	13196	41420	1254	28127	11057	7479	1183	103716
Англия	4990	39971	4986	20036	20034	10019	-	100036
Австралия	5700	12881	1062	15017	10271	4524	852	50307
Канада	2615	17756	1	6039	7679	4583	8	38681
США	1910	10630	101	10066	7779	4271	494	35251
Швеция	94	312	100	3929	407	22459	259	27570
Франция	318	5385	126	4841	866	397	7742	19675
Бельгия	471	5238	135	5420	1771	1295	399	14729
Аргентина	571	1847	22	432	280	42	3891	7085
Финляндия	5	113	-	-	-	237	6606	6961
Бразилия	64	1747	2	1328	498	29	42	3710
Венесуэла	265	1031	34	504	902	68	-	2804
Голландия	43	1337	15	575	96	102	555	2723
Норвегия	23	1050	57	1325	32	96	36	2619
Румыния	-	-	-	-	-	-	1608	1608
Дания	108	-	-	717	423	225	67	1540
Турция	31	251	47	-	-	6	839	1174
Польша	-	-	-	-	-	-	1066	1066
Югославия	279	584	22	4	3	5	7	904
Парагвай	233	254	-	318	6	28	21	860
Палестина	64	10	-	158	244	1	215	692
Новая Зеландия	3	51	-	422	33	72	50	631
Чехо-словакия	-	-	-	-	-	-	594	594
Швейцария	-	-	1	31	2	5	451	489
Италия	58	306	-	60	-	-	13	437
Марокко	6	53	-	220	8	49	19	355
Индокитай	-	-	-	-	-		335	335
Транс-иордания	-	-	-	-	-	-	335	335
Испания	11	87	10	6	-	21	46	181
Чили	16	103	2	15	5	5	4	150
Другие страны	630	2517	1880	9624	1005	2906	5781	24343
Итого:	31704	144934	9856	109214	63401	58924	33528	451561

 

* В эту статистику не входит примерно 170 тыс. бывших советских граждан (немцы, ставшие гражданами ФРГ; бессарабцы и буковинцы, принявшие румынское подданство; вступившие в брак и имевшие от этого брака детей и др.), которых Управление Уполномоченного Совета Министров СССР по делам репатриации не включило в списки эмигрантов. С учетом этих лиц численность "второй эмиграции" составляла примерно 620000 человек (Примеч. автора).

http://www.tuad.nsk.ru/~history/Author/Russ/Z/Zemskov/Articles/2-EMIGR1.HTM

17.01.2005

17 января 1966 года, 9:30 утра. С авиабазы НАТО под Севильей взлетает "воздушный танкер" KС-135 со 110 тысячами тонн керосина на борту. Предстоит обычный полет и рутинная дозаправка очередного стратегического бомбардировщика ВВС США, одного из тех, что круглосуточно патрулировали южные границы воздушного пространства стран Варшавского договора.
10:05 утра. Стратегический бомбардировщик Б-52 американских ВВС с четыремя полуторамегатонными водородными бомбами B28 делает разворот над Средиземным морем и берет курс на свою базу в США после 12-часового дежурства. До встречи с дозаправщиком, идущим в 32 километрах на высоте 9300 метров со скоростью 600 км/час, остается примерно 5 минут.
10:11. В 8 километрах от побережья Испании Б-52 идет на завершающий маневр по сближению с КС-135. Майор Эмила Чапла, командир КС-135, выпускает заправочный шланг и в этот момент обнаруживает, что сближение происходит слишком быстро. Она нажимает кнопку микрофона, чтобы предупредить экипаж Б-52, но успевает произнести лишь первые слова. Через мгновение Б-52 сильным ударом в нижнюю часть фюзеляжа таранит К-135, и оба самолета охватывает пламя.

10:22 Пожар, последовавший на борту Б-52 сразу после столкновения и взрывной разгерметизации, вынуждает экипаж привести в действие механизм аварийного сброса ядерных бомб. Вслед за этим командир отдает приказ катапультироваться - его успевают выполнить четверо из семи членов экипажа. Спустя секунду восьмимоторная "летающая крепость" взрывается в воздухе. Обломки обоих самолетов, распавшихся при падении на тысячи кусков, позже пришлось собирать на территории почти 40 квадратных километров. Говорят, отдельные фрагменты находят до сих пор...

Теоретически в случае аварийного сброса ядерных бомб каждая из них опускается на землю на двухкупольном парашюте... но это лишь теоретически.

Франсиско Симó Ортс, 40-летний рыбак из деревушки Паломарес, все население округи которой едва дотягивало до 1500 человек, как раз промышлял на своей лодке в нескольких километрах от берега, когда в небе над его головой расцвел и погас огненный шар, и через некоторое время большой металлический цилиндр голубого цвета, спускавшийся сверху на двух парашютах, упал в воду в сотне метрах от его рыбацкого судна, подняв огромный сноп брызг, и сейчас же утонул. Франсиско, заинтересованный таким необычным явлением природы, несколько раз прошел на своей шхуне над местом падения, но ничего не обнаружил и, вернувшись домой, рассказал о происшествии друзьям. Те решили обратиться в полицию, однако там лишь пожали плечами - об операции "сломанная стрела" власти местную полицию предпочли не информировать. Бомбу, падение которой наблюдал испанский рыбак,18 кораблей ВМС США и 3800 военных искали на дне моря почти три месяца.

Спустя менее суток забытая богом испанская деревня превратилась в важнейший стратегический объект НАТО. Десятикилометровая зона вокруг нее была моментально оцеплена - ни войти, ни выйти без специального пропуска было невозможно. Три сотни военных инженеров и экспертов по ЧП со счетчиками Гейгера наперевес к огромному неудовольствию местных жителей топтали окрестные поля, попутно уничтожая армейскими ботинками урожай помидоров и фасоли. В течение трех дней к ним присоединились еще три сотни, и тогда же, 20-го января, стратегическое командование ВВС США разродилось сухим комментарием, признававшим наличие на упавшем Б-52 одной ядерной бомбы, каковая упала в море. Опасности для населения, согласно этому коммюнике, не имелось.

В коммюнике не сообщалось, что одновременно с падением первой бомбы в Средиземное море, вторая опустилась на своем парашюте в полувысохшее русло реки Альмансора.

И уж тем более там не было ни слова про то, что минутами раньше две оставшиеся ядерные бомбы, парашюты которых по неизвестным причинам не раскрылись, на скорости более 300 км/час врезались в землю: одна в холмистой местности в полутора километрах к западу от деревни ("Зона 2"), вторая - рядом с домом одного из местных жителей на восточной окраине ("Зона 3"). Если бы от удара пришел в действие электрический запал боеголовки, обеспечивающий одновременный подрыв окружающих ее тротиловых шашек, суммарная мощность взрыва составила бы примерно 1250 бомб, сброшенных на Хиросиму. Однако тротил сдетонировал самостоятельно, без электрозапала, и, как следствие, неравномерно: в результате вместо того, чтобы сжать плутониевую начинку бомбы до критической массы, он "всего лишь" выбросил ее в атмосферу плотным облаком пыли чудовищной радиоактивности.
http://forum.vif2.ru:2003/nvk/forum/3/co/C3B51EBF/8

Гонка за атомной бомбой
 

12 августа 1953 года на полигоне в Семипалатинске была испытана первая в мире водородная бомба. Это было четвертое по счету советское испытание ядерного оружия. Мощность бомбы, которая имела секретный код "изделие РДС-6с", достигла 400 килотонн, в 20 раз больше первых атомных бомб в США и СССР. После испытания Курчатов с глубоким поклоном обратился к 32-летнему Сахарову: "Тебе, спасителю России, спасибо!"

Что лучше - "Би Лайн" или МТС? Один из самых острых вопросов российской повседневности. Полвека назад в узком кругу физиков-ядерщиков столь же остро стоял вопрос: что лучше - атомная бомба или водородная, она же термоядерная? Атомная бомба, которую американцы сделали в 1945 году, а мы - в 1949-м, построена на принципе освобождения колоссальной энергии при разделении тяжелых ядер урана или искусственного плутония. Термоядерная бомба построена на другом принципе: энергия выделяется при слиянии легких изотопов водорода, дейтерия и трития. Материалы на основе легких элементов не имеют критической массы, что было большой конструкционной сложностью в атомной бомбе. Кроме того, при синтезе дейтерия и трития выделяется в 4,2 раза больше энергии, чем при делении ядер такой же массы урана-235. Словом, водородная бомба - гораздо более мощное оружие, чем атомная бомба.

В те годы разрушительная сила водородной бомбы никого из ученых не отпугивала. Мир вступил в эпоху "холодной" войны, в США бушевал маккартизм, в СССР поднялась очередная волна разоблачений. Демарши позволял себе лишь Петр Капица, который не явился даже на торжественное заседание в Академии наук по поводу 70-летия Сталина. Обсуждался вопрос о его исключении из рядов академии, но положение спас президент АН Сергей Вавилов, заметивший, что первым надо исключить писателя-классика Шолохова, который манкирует всеми без исключения заседаниями.

В создании атомной бомбы, как известно, ученым помогли данные разведки. Но водородную бомбу наша агентура чуть не загубила. Добытые у знаменитого Клауса Фукса сведения привели в тупик и американцев, и советских физиков. Группа под командой Зельдовича потеряла 6 лет на проверку ошибочных данных. Разведка предоставила и мнение знаменитого Нильса Бора о нереальности "сверхбомбы". Но в СССР были свои идеи, доказать перспективность которых Сталину и Берии, вовсю "гнавшим" атомную бомбу, было непросто и рискованно. Это обстоятельство нельзя забывать в бесплодных и глупых спорах о том, кто больше потрудился над ядерным оружием - советская разведка или советская наука.


Работа над водородной бомбой стала первой интеллектуальной гонкой в истории человечества. Для создания атомной бомбы было важно прежде всего решить инженерные задачи, развернуть масштабные работы на рудниках и комбинатах. Водородная же бомба привела к появлению новых научных направлений - физики высокотемпературной плазмы, физики сверхвысоких плотностей энергии, физики аномальных давлений. Впервые пришлось прибегнуть к помощи математического моделирования. Отставание от США в области компьютеров (за океаном уже были в ходу аппараты фон Неймана) наши ученые компенсировали остроумными вычислительными методами на примитивных арифмометрах.

Словом, это была первая в мире битва умов. И эту битву выиграл СССР. Альтернативную схему водородной бомбы придумал Андрей Сахаров, рядовой сотрудник группы Зельдовича. Еще в 1949 году он предложил оригинальную идею так называемой "слойки", где в качестве эффективного ядерного материала использовался дешевый уран-238, который рассматривался при производстве оружейного урана как мусор. Но если эти "отходы" бомбардируют нейтроны термоядерного синтеза, в 10 раз более энергоемкие, чем нейтроны деления, то уран-238 начинает делиться и стоимость получения каждой килотонны во много раз уменьшается. Явление ионизационного сжатия термоядерного горючего, ставшее основой первой советской водородной бомбы, до сих пор называют "сахаризацией". В качестве горючего Виталий Гинзбург предложил дейтерид лития.

Работы по атомной и водородной бомбе шли параллельно. Еще до испытаний атомной бомбы в 1949 году Вавилов и Харитон информировали Берию о "слойке". После печально знаменитой директивы президента Трумэна в начале 1950 года на заседании Спецкомитета под председательством Берии решено было ускорить работы по сахаровской конструкции с тротиловым эквивалентом 1 мегатонна и сроком испытания в 1954 году.

1 ноября 1952 года на атолле Элугелуб США испытали термоядерное устройство "Майк" с энерговыделением 10 мегатонн, в 500 раз мощнее бомбы, сброшенной на Хиросиму. Однако "Майк" не был бомбой - гигантская конструкция размером с двухэтажный дом. Но мощность взрыва поражала воображение. Поток нейтронов был настолько велик, что удалось открыть два новых элемента - эйнштейний и фермий.

На водородную бомбу бросили все силы. Работу не затормозили ни смерть Сталина, ни арест Берии. Наконец, 12 августа 1953 года в Семипалатинске была испытана первая в мире водородная бомба. Экологические последствия оказались ужасающими. На долю первого взрыва за все время ядерных испытаний в Семипалатинске приходится 82% стронция-90 и 75% цезия-137. Но тогда о радиоактивном заражении, как и вообще об экологии, никто не думал.

Первая водородная бомба послужила причиной бурного развития советской космонавтики. После ядерных испытаний ОКБ Королева получило задание разработать межконтинентальную баллистическую ракету для этого заряда. Эта ракета, названная "семеркой", вывела в космос первый искусственный спутник Земли, на ней стартовал первый космонавт планеты Юрий Гагарин.

6 ноября 1955 года впервые было проведено испытание водородной бомбы, сброшенной с самолета Ту-16. В США сброс водородной бомбы состоялся лишь 21 мая 1956 года. Но оказалось, что первая бомба Андрея Сахарова - тоже тупиковый путь, больше она не испытывалась. Еще раньше - 1 марта 1954-го у атолла Бикини США подорвали заряд неслыханной мощности - 15 мегатонн. В его основу была положена идея Теллера и Улама о сжатии термоядерного узла не механической энергией и нейтронным потоком, а излучением первого взрыва, так называемого инициатора. После испытания, обернувшегося жертвами среди мирного населения, Игорь Тамм потребовал от коллег отказаться от всех прежних идей, даже от национальной гордости "слойки" и найти принципиально новый путь: "Все, что мы делали до сих пор, никому не нужно. Мы безработные. Я уверен, что через несколько месяцев мы достигнем цели".

И уже весной 1954 года советские физики пришли к идее взрывного инициатора. Авторство идеи принадлежит Зельдовичу и Сахарову. 22 ноября 1955 года Ту-16 сбросил над Семипалатинским полигоном бомбу проектной мощности 3,6 мегатонны. Во время этих испытаний были погибшие, радиус разрушений достиг 350 км, пострадал в том числе Семипалатинск.

Впереди была гонка ядерных вооружений. Но в 1955 году стало ясно, что СССР достиг ядерного паритета с США.

http://allrussia.h14.ru/gonka.php

/20.1.2005/

История применения универсальных цифровых вычислительных машин в ядерной и космической программах СССР

Решение задач военно-технической области с самого начала было одной из главных областей применения компьютеров. Постановка, алгоритмизация и программирование этих задач для универсальных машин стали предметом исследований и разработок ведущих школ прикладной (вычислительной) математики в СССР.
     
     Таким же образом проблемы создания и применения компьютеров решались и в США. Поэтому большая часть работ в этой области на заре цифровой вычислительной техники и в СССР, и в США, велись тогда под грифом "секретно".
     
     Даже корпорация IBM, исторически сформировавшаяся как фирма-поставщик средств вычислительной техники для деловой сферы, связанной с задачами обработки данных, сочла необходимым свой первый проект компьютера IBM 701 назвать "Defense Calculator" ("оборонный калькулятор"), чтобы привлечь к нему интерес военных заказчиков.
     
     Настоящая статья посвящена истории применения отечественных универсальных цифровых вычислительных машин для решения задач ядерной и космической программ СССР, направленных на создание ракетно-ядерного щита страны и достижение военного паритета с США.
     
     I. Советская ядерная программа
     
     Основоположником советской ядерной программы следует считать академика В. И. Вернадского. Он еще в 1910 г., понимая как никто другой глубинный смысл радиоактивности, открытой Беккерелем, представил конкретную программу геологического поиска урановых руд и овладения энергией атомного распада. В 1922 г. в Петрограде на открытии Радиевого института, директором которого В. И. Вернадский был до 1939 г., он говорил: "Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не может сравняться все им пережитое. Недалеко время, когда человек получит в свои руки атомную энергию - такой источник, который дает ему возможность строить свою жизнь, как он захочет. Сумеет ли человек воспользоваться этой силой, направить ее на добро, а не на самоуничтожение? Дорос ли он до умения использовать ту силу, которую неизбежно должна дать ему наука?".
     
     Именно в институте В. И. Вернадского проявилось дарование еще молодого тогда И. В. Курчатова, будущего руководителя советской ядерной программы [7].
     
     В 1943 г. незадолго до начала Сталинградской битвы И. В. Сталин принял на даче в Кунцево двух крупнейших ученых В. И. Вернадского и А. Ф. Иоффе. Они убедили вождя в необходимости и реальной возможности создания атомного оружия. Конечно, у Сталина и до этого были донесения советских разведчиков об американском и английском атомных проектах, попытках создать "оружие возмездия" в Третьем рейхе, были письма ученых АН СССР, в том числе Г. Н. Флерова. Но убежденность в необходимости поставить эту проблему на уровень важнейшей государственной задачи пришла в результате этой встречи. За ней последовало решение Государственного комитета обороны (ГКО).
     
     Начало советской ядерной программы относится к 1943 г., когда по решению ГКО было создано первое в стране научно-исследовательское учреждение, призванное заниматься атомной проблемой, - Лаборатория измерительных приборов № 2 АН СССР (ЛИПАН - ныне Российский научный центр "Курчатовский институт"). Руководство Лабораторией и всеми работами по атомной проблеме было поручено академику И. В. Курчатову. А одним из заместителей И. В. Курчатова по научной работе через некоторое время стал выдающийся математик С. Л. Соболев.
     
     Атомная проблема выросла из фундаментальных физических проблем. Будущий нобелевский лауреат Н. Н. Семенов предсказал в 1926 г. в своей первой публикации по цепным химическим реакциям два возможных пути протекания таких реакций: цепной взрыв (как в урановой бомбе) и тепловой взрыв (как в термоядерной бомбе). В 1935 г. Н. Н. Семенов сделал свой знаменитый доклад о разветвленных реакциях с участием нейтронов. В 1939-1940 гг. физики Я. Б. Зельдович и Ю. Б. Харитон опубликовали в "Журнале теоретической и экспериментальной физики" три работы, которые стали впоследствии классическими и легли в основу атомной бомбы и атомной энергетики. Таким образом, в стране к началу ядерной программы был создан мощный фундаментальный задел, позволивший СССР самостоятельно и в кратчайшие сроки ликвидировать монополию США на обладание атомным оружием. Этот задел существовал не только в физике, но и в вычислительной математике, гидродинамике, химии.
     
     Как известно, наукоемкость проекта атомной бомбы связана с необходимостью исследовать большое число вариантов физических и технологических принципов построения бомбы на основе урана-235 или плутония, который мог быть получен в результате управляемой ядерной реакции при облучении нейтронами ядер урана-238.
     
     Проект создания атомной бомбы в фашистской Германии столкнулся именно с этой научной и технической трудностью, так как немецким физикам пришлось одновременно исследовать и разрабатывать семь вариантов построения бомбы. Это произошло из-за принципиальной ошибки в начале работ, когда был отвергнут графит как материал для замедления нейтронов при облучении урана и был сделан выбор в пользу "тяжелой воды" (ведь затянись война еще на два-три года, и неизвестно, кто бы сделал и применил первым атомную бомбу, а если бы она появилась в фашистской Германии, то катастрофа для человечества стала бы неизбежной).
     
     Ясно, что для сокращения числа возможных вариантов было необходимо применять математические основы моделирования ядерных взрывов, прежде всего для расчетов мощности ядерных зарядов. Такие расчеты были организованы в ЛИПАН С. Л. Соболевым и в Отделении прикладной математики МИАН (ныне ИПМ им. М. В. Келдыша РАН) А. А. Самарским, еще до появления первых отечественных компьютеров, с помощью бригад расчетчиков на настольных счетно-клавишных машинах. Уже тогда они предложили эффективные алгоритмы численного решения уравнений математической физики, которыми описывались процессы ядерного взрыва. В 1953 г. вышло второе издание монографии А. А. Самарского и А. Н. Тихонова "Уравнения математической физики" [1], в которой был отражен полученный ими опыт (естественно, без ссылок на расчеты, послужившие источником этого опыта).
     
     Поддержка исследований физиков со стороны вычислительной математики оказалась чрезвычайно важной на первой стадии советской ядерной программы, когда коллектив И. В. Курчатова стоял перед необходимостью принимать безошибочные решения. Как считает академик Е. П. Велихов, "если бы нам не удалось в августе 1949 г. испытать атомную бомбу, физики в СССР больше не было бы. По-видимому у Сталина была уже "запасная" команда физиков, готовая сменить коллектив, которым руководил И. В. Курчатов". Это предположение выглядит весьма правдоподобным, потому что в стране тогда политическим руководителем ядерной программы был нарком внутренних дел Берия. Физическое уничтожение людей, объявляемых "врагами народа", было ведь в 40-х годах в порядке вещей. Любопытно отметить, что подобная ситуация наблюдалась и в США. Ведь первая официальная бумага генерала Л. Гровса, отвечавшего в США за Манхэттенский проект, - письмо генеральному прокурору США об аресте физиков Энрико Ферми и Лео Сцилларда как якобы иностранных шпионов.
     
     Первые программы для машины "Стрела", реализующие алгоритмы численного решения задач моделирования ядерного взрыва, были разработаны в ИПМ АН СССР. Хотя производительность и, главное, надежность этой машины для решения таких задач не были достаточными, первые задачи были решены благодаря виртуозной работе программистов. Крупнейший специалист по программированию М.Р. Шура-Бура по этому поводу образно высказался: "Как мы победили "Стрелу"".
     
     В 50-х годах А. А. Самарский и А. Н. Тихонов активно развивали теорию разностных схем, позволявшую сводить численное решение дифференциальных и интегральных уравнений математической физики к решению алгебраических разностных уравнений. Эти результаты, опубликованные в Докладах АН СССР в 1956-1959 гг. [2] в дальнейшем использовались при алгоритмизации и программировании задач советской ядерной программы на машинах М-20 и М-220, БЭСМ-6 в Институте прикладной математики АН СССР, Институте атомной энергии, ВНИИ экспериментальной физики ("Арзамас-16"), ВНИИ технической физики (Снежинск, "Челябинск-70").
     
     Основные события истории советской ядерной программы представлены на сайте музея ядерного оружия ВНИИЭФ (г. Саров) [3].
     
     В 1953 г. в СССР было произведено испытание первой в мире водородной бомбы. Она была разработана ВНИИЭФ ("Арзамас-16"). Для работ по численному моделированию ядерного оружия, расчетов конструкций бомбы этого типа в ВНИИЭФ были привлечены в 1953-1956 гг. ведущие математики М. А. Лаврентьев, Д. В. Ширков.
     
     Еще задолго до этого М. А. Лаврентьев предложил гидродинамическую трактовку явления кумуляции. Основная (и на первый взгляд парадоксальная) идея М. А. Лаврентьева состояла в том, что при достаточно высоких давлениях, которые возникают при взрывах, можно рассматривать металл как идеальную несжимаемую жидкость, а образование кумулятивной струи - как задачу о взаимодействии струй жидкости. Для этого в механике уже имелся готовый математический аппарат. Стало быть можно было строить теории и проводить расчеты направленного взрыва.
     
     М. А. Лаврентьев вместе с В. С. Владимировым, Л. В. Овсянниковым и Д. В. Ширковым выполнили расчеты конструкций атомных снарядов для артиллерии, которые обеспечивали возможность применения ядерного оружия на поле боя (а не бомбометанием "по площадям") - "пушечного сближения", как называли тогда в США эту возможность.
     
     За выполнение этой работы М. А. Лаврентьев и все трое упомянутых участников были удостоены Ленинской премии.
     
     В 1961 г. на Новой Земле было произведено атмосферное испытание самой мощной в истории термоядерной бомбы мощностью 58 мегатонн тротилового эквивалента, а в 1962 г. СССР произвел на Новой Земле свое последнее воздушное испытание ядерного оружия. После этого основным методом испытаний ядерного оружия стали математические модели или подземные ядерные взрывы.
     
     В 1970 г. на вооружение Советской Армии были поставлены первые межконтинентальные ракеты с разделяющимися ядерными боевыми головками.
     
     Проблемы "миниатюризации" ядерного оружия решались во ВНИИ технической физики (Снежинск) под руководством К. Н. Щелкина. Именно они легли в основу разделяющихся головных частей ракетного вооружения Советской Армии в 70-х годах. Как писал академик А. Д. Сахаров в книге "Воспоминания", "большое" изделие (мощностью 100 мегатонн тротилового эквивалента) в военном смысле - дело пустое, так как для него не было подходящей ракеты-носителя, а бомбардировщик, несущий это изделие, может быть легко сбит. Идея для военных - торпеда, запускаемая с подводной лодки". Такие морские ракеты, включая ракеты с разделяющимися головками, разрабатывало КБ академика В. П. Макеева в г. Миасс.
     
     В 1979-1987 гг. на вооружение Советской Армии поступило новое поколение стратегических ракетных комплексов стационарного и подвижного (в том числе на подводных лодках) базирования.
     
     В течение некоторого времени в российских средствах массовой информации (в газетах и на телевидении) муссировался миф о том, что советская атомная бомба была копией американской, чрезмерно преувеличивавший роль научно-технической разведки в решении ядерной проблемы. В действительности это было не так - "ученые и разведчики делали общее дело" [6]. От американских физиков из атомной лаборатории в Лос-Аламосе, действовавших по убеждению, а не за плату, Клауса Фукса и Теодора Холла (кличка по данным разведки "Персей") советские разведчики получили не чертежи атомной бомбы (по которым И.В. Курчатов якобы сделал нашу бомбу), а схему устройства ядерного заряда с указанием его размеров и используемых в нем материалов [8]. Конечно, эта информация вместе с ответами на вопросы, которые систематически ставил И. В. Курчатов перед научно-технической разведкой, во многом способствовали отсечению неперспективных вариантов и принятию И. В. Курчатовым безошибочных решений, о чем было сказано выше. Однако не меньшую роль сыграло и применение математического моделирования. Об этом подробно рассказал академик А. А. Самарский на симпозиуме "Российская Академия наук и первое испытание отечественного ядерного оружия", посвященном 275-летию Российской Академии наук и 50-й годовщине первого испытания советской атомной бомбы [5].
     
     Стремление показать партийно-политическому руководству страны свою значимость было характерно для советских спецслужб. Не избежали этого соблазна и службы научно-технической разведки. П. А. Судоплатовым была сочинена легенда о том, что Нильс Бор передал нашим разведчикам ценнейшие сведения. На самом деле это были общие данные, известные нашим физикам и без обращений к Н. Бору [4].
     
     Рассказ о советской ядерной программе будет неполным, если не упомянуть о применении компьютеров для расчетов реакторов атомных энергоблоков. Наиболее весомый вклад в этом направлении был сделан Г. И. Марчуком в 1953-1962 гг. во время его работы в Физико-энергетическом институте (ФЭИ) в г. Обнинске. Для решения задач расчета атомных реакторов тогда применялась машина М-20. Математической основой были приближенные аппроксимации уравнения Больцмана в приложениях к решению нейтронных задач.
     
     Г. И. Марчук опубликовал результаты своих работ в двух монографиях: "Численные методы расчета ядерных реакторов" (1959 г.) и "Методы расчета ядерных реакторов" (1961 г.). За работы в области атомных реакторов Г. И. Марчук в 1961 г. был награжден Ленинской премией.
     
     Наконец, нельзя не сказать о применении универсальных вычислительных машин для глобального моделирования климата Земли. Модели так называемой "ядерной зимы" были разработаны в ВЦ АН СССР В. В. Александровым и Г. Л. Стенчиковым под руководством академика Н. Н. Моисеева. Расчеты, выполненные с помощью машины БЭСМ-6, показали, что ждет человечество, если случится ядерная катастрофа. Они послужили серьезным предостережением для политиков и в США, и в СССР в период "холодной войны" и стимулом для переговоров о сокращении запасов ядерного оружия, запрещении ядерных испытаний в атмосфере, открытом космосе и под водой.
     
     II. Советская космическая программа
     
     Теперь уже всем известно, что советской космической программой руководил Главный конструктор академик С. П. Королев. Гораздо меньше широкой массе населения России известен академик М. В. Келдыш, которого в свое время в прессе журналисты называли "Главным теоретиком космонавтики", когда эти фамилии нельзя было произносить вслух из-за жестких режимных требований секретности работ.
     
     Институт прикладной математики АН СССР, созданный М. В. Келдышем, был инициатором и основным разработчиком программного обеспечения для расчетов траекторий баллистических ракет и космических аппаратов, необходимых при выполнении всех космических запусков искусственных спутников Земли. Для проведения таких расчетов в ИПМ, Центре управления полетами и других организациях, связанных с космической программой, применялись универсальные цифровые вычислительные машины М-20, затем БЭСМ-6 и многомашинная вычислительная система АС-6. В ИПМ алгоритмы и программы этих расчетов разрабатывались под руководством академика Д. Е. Охоцимского.
     
     Когда в свое время журналисты писали о создании ракетно-ядерного щита страны, они называли аббревиатуру "3К" - Курчатов, Королев, Келдыш. Академик Б. Е. Патон, оценивая важнейшее значение создания и применения компьютеров для ядерной и космической программ, говорил, что справедливо было бы назвать и академика С. А. Лебедева, создавшего компьютеры, применявшиеся в этих программах.
     
     Универсальные вычислительные машины применялись не только для баллистических расчетов, но и для проектирования самих ракет-носителей в КБ С. П. Королева и В. Н. Челомея, главного конструктора ракет военного назначения. В части создания реактивных самолетов-снарядов военного назначения первым результатом советской программы стало создание ракет, подобных по назначению немецким "Фау-1" (V-1) и "Фау-2" (V-2), разработанным В. фон Брауном [8]. Надо пояснить, что V - начальная буква немецкого слова "Vergeltung" (возмездие), которое было придумано Геббельсом в пропагандистских целях и не имело ничего общего с характером самого оружия. Ракету, подобную по назначению немецкой V-2, создало КБ С. П. Королева (ныне НПО "Энергия"), сотрудники которого Б. Е. Черток и В. П. Мишин были командированы по окончании войны в Германию, чтобы достать трофейные образцы сохранившихся деталей жидкостных реактивных двигателей V-2 и системы автоматического управления полетом ракеты.
     
     Ракету, подобную по назначению немецкой V-1, создало КБ В. Н. Челомея (ныне НПО машиностроения г. Реутов Московской области), в результате Советская Армия была вооружена самолетами-снарядами наиболее передового по тому времени уровня.
     
     За этими первыми ракетами в 70-80-х годах последовала серия военных ракет-носителей.
     
     Основными участниками создания ракетно-космических комплексов военного назначения в советской космической программе были: Южный машиностроительный завод, г. Днепропетровск; КБ "Южное" им. М. К. Янгеля; НПО машиностроения; НПО "Хартрон".
     
     Днепропетровским южным машиностроительным заводом (ЮМЗ) Минобщемаша СССР (генеральный директор ЮМЗ с 1986 г. Л. Д. Кучма) и КБ "Южное" им. М. К. Янгеля были созданы: ракетный комплекс "Зенит"; ракетный комплекс 15А18М, известный на западе как СС-18 "Сатана". СС-18 был принят на вооружение в 1988 г. Он составил главную мощь ракетных войск стратегического назначения СССР и поставил последнюю точку в истории "холодной войны", подтолкнув противоборствующие стороны к подписанию договора об ограничении стратегических вооружений.
     
     Главным конструктором ракетных комплексов в КБ "Южное" в 1960-1986 гг. был В. Г. Сергеев, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии и Государственных премий СССР и УССР, премии М. К. Янгеля.
     
     Системы управления для ракет-носителей разрабатывало НПО "Хартрон", г. Харьков (генеральный директор В. Г. Сергеев). Главным конструктором бортовых компьютеров для ракетных комплексов был А. И. Кривоносов.
     
     Ракетный комплекс 15А30 был создан КБ машиностроения, г. Реутов, Московской области. Генеральный конструктор - академик В. Н. Челомей. Система управления ракетой была разработана НПО "Хартрон".
     
     Для отработки программно-математического обеспечения так называемого "электронного пуска" ракеты в НПО "Хартрон" использовался инструментальный комплекс на базе БЭСМ-6, который моделировал полет ракеты и реакцию системы ее управления на воздействие основных возмущающих факторов и обеспечивал эффективный и полный контроль полетных заданий. За создание технологии "Электронного пуска" коллектив разработчиков - Я. Е. Айзенберг, Б. М. Конорев, С. С. Корума, И. В. Вельбицкий и др. - был удостоен Государственной премии УССР.
     
     Системы управления, разработанные НПО "Хартрон", поставлялись ЮМЗ.
     
     III. Достижение стратегического оборонного паритета между СССР и США
     
     В противостоянии США и СССР в период "холодной войны" переломным оказался 1949 год. 29 августа 1949 г. была испытана первая отечественная атомная бомба. В США первая атомная бомба была испытана 16 июля 1945 г., а в августе 1945 г. США подвергли атомным бомбардировкам японские города Хиросиму и Нагасаки. Эти бомбардировки не имели никакого значения для непосредственных результатов войны с Японией. Они были только демонстрацией силы со стороны американской военщины, адресованной СССР, тогдашнему союзнику США и потенциальному противнику в преддверии "холодной войны". Вопрос о том, готовили ли США агрессию против СССР или нет, долгое время обсуждался в среде политиков и ученых. Разные мнения на этот счет высказывали авторитетные ученые. Так, академик Л. А. Арцимович скептически оценивал развитие событий по такому варианту, а академик А. П. Александров, наоборот, был уверен, что агрессия США была бы неминуемой, если бы не успешные испытания советской атомной, а затем в 1953 г. водородной бомб.
     
     С осени 1955 г. торпедами с ядерными боеголовками начали вооружаться советские дизель-электроходные подводные лодки. А с конца 50-х - начала 60-х годов в боевой состав ВМФ СССР начали поступать первые стратегические подводные лодки с ядерными двигательными установками и ядерным оружием (баллистическими ракетами) на борту. Главным конструктором первой советской атомной подводной лодки (АПЛ) был В. Перегудов, 100-летие со дня рождения которого отмечалось в июне 2002 г. В СССР первая атомная подводная лодка "Ленинский комсомол" была создана СКБ "Малахит" в 1957 г., всего на четыре года позже, чем в США была создана АПЛ "Наутилус"
     
     Прототипом реактора для советской АПЛ был реактор атомной электростанции в Обнинске.
     
     После того как стало ясно, что достигнут паритет в обладании ядерным оружием, важнейшим стал вопрос о наличии средств его доставки, т. е. ракет-носителей, способных доставлять ядерные заряды заданной мощности. Паритет в этой области был достигнут к середине 80-х годов (см. раздел II статьи).
     
     "За несколько дней до переговоров Горбачева с Рейганом в Рейкъявике наша ракета ("Сатана"), выпустив десять разделившихся боеголовок, пролетела над Гавайскими островами, чтобы американцы знали, с кем имеют дело!" - рассказывал один из участников разработки системы управления ракетой 15А18М (СС-18 "Сатана") главный инженер НПО "Киевский радиозавод" Б. Е. Василенко.
     
     Стратегический оборонный паритет между СССР и США обеспечивался также наличием систем противоракетной обороны (ПРО). 26 мая 1972 г. был подписан договор об ограничении ПРО. По нему разрешалось каждой стороне развернуть не более двух систем ПРО, одна из которых могла быть использована для прикрытия столицы, а вторая - для защиты района пусковых установок баллистических ракет. В 1974 г. был подписан протокол к этому договору, которым количество разрешенных систем ПРО было уменьшено до одной, а район развертывания каждая сторона могла выбрать по своему усмотрению. В СССР решили "раскрыть зонтик" ПРО над Москвой, в США - над военной базой Гранд-Форкс (штат Северная Дакота).
     
     Работы по созданию системы ПРО в СССР были начаты в 1958 г. под руководством Генерального конструктора Г. В. Кисунько. Она получила кодовое название "Система А-35". Основу этой системы составлял универсальный вычислительный комплекс на базе машин М-40 и М-50, разработанных в ИТМ и ВТ АН СССР в 1956-1961 гг.
     
     Для М-40, самой быстродействующей в то время в стране серийной вычислительной машины, В. С. Бурцевым впервые были предложены принципы распараллеливания вычислительного процесса на уровне аппаратных средств. Все основные устройства машины (арифметики, управления, оперативной памяти, внешней памяти) имели автономные узлы управления и работали параллельно. Впервые был использован принцип мультиплексного канала, благодаря которому удалось без замедления вычислительного процесса осуществить прием и выдачу информации с десяти асинхронно работающих линий обмена с радиолокационными станциями при общей пропускной способности 1 млн. бит/с. М-50 представляла собой модификацию М-40 для выполнения арифметических операций с плавающей точкой. Она была введена в эксплуатацию в 1959 г.
     
     За создание вычислительных комплексов ПРО на базе М-40 и М-50 С. А. Лебедев и В. С. Бурцев были удостоены Ленинской премии.
     
     В 1961-1968 гг. в ИТМ и ВТ были разработаны для системы ПРО высокопроизводительные вычислительные машины второго поколения - 5Э92б и ее модификация для вычислений с плавающей точкой 5Э51. Главным конструктором 5Э92б и 5Э51 был С. А. Лебедев, его заместителем - В. С. Бурцев. Впервые появилась возможность применять в системах ПРО двухпроцессорные вычислительные комплексы с общим полем оперативной памяти, строить многомашинные комплексы с общим полем внешних запоминающих устройств. Межведомственные испытания 5Э92б состоялись в 1964 г., а многомашинный вычислительный комплекс системы ПРО из восьми машин 5Э92б был испытан в реальной работе в 1967 г. В дальнейшем серийные вычислительные машины 5Э92б и 5Э51 стали основой системы ПРО в СССР. Для них было создано прикладное программное обеспечение, учитывающее аппаратные возможности, предусмотренные в архитектуре этих машин.
     
     Создание системы ПРО обеспечило паритет СССР с США в "холодной войне" и сыграло важнейшую политическую роль в заключении договора по ограничению ПРО в 1972 г., о котором было сказано выше.
     
     Второй вариант российской ПРО - "Система А-135" был принят на вооружение к 1994 г. Его ядром стали многофункциональная радиолокационная станция "Дон" и высокопроизводительный вычислительный комплекс, размещенные вблизи подмосковного города Софрино, как "зонтик" защиты столицы от ракетно-ядерного нападения.
     
     Договор о сокращении ядерных потенциалов, подписанный президентами России и США В. В. Путиным и Дж. Бушем, фиксирует их уровень в 1700-2200 ядерных зарядов на стратегических ракетах-носителях. Однако этот уровень все еще очень велик. Как считает директор Института проблем международной безопасности РАН А. Н. Кокошин, "на самом деле никто и никогда не будет знать наверняка, как работает целая система ПРО или система стратегических наступательных вооружений (СНВ). При попытке это проверить может просто не остаться тех, кто должен оценить эффективность их применения". Поэтому не следует переоценивать возможностей американской национальной ПРО, которую США намерены создать вслед за своим выходом из договора по ПРО. Ведь понадобится спрятать всю Америку не под "зонтик", а в бетонные бункеры, так как отбить 1700 боеголовок никакой противоракетный "зонтик" пока не в состоянии.
     
     В течение безудержной гонки вооружений были произведены запасы ядерного оружия, теперь подлежащие уничтожению. Но и это требует значительных усилий и расходов. Снова нужны модели, алгоритмы и программы, чтобы с помощью компьютеров просчитать режимы и условия, необходимые для сооружения хранилищ материалов от ядерных зарядов, снимаемых с вооружения, без нанесения непоправимого ущерба окружающей среде.
     
     IV. Зачем и какие суперкомпьютеры нужны военным теперь?
     
     Конечно, задача компьютерного моделирования действия ядерного оружия остается актуальной и в настоящее время. В США оснащение ведущих национальных лабораторий, решающих эту задачу, высокопроизводительными вычислительными средствами предусмотрено проектом Project Purple. Например, Ливерморская национальная лаборатория США решила активно использовать относительно недорогие Linux-кластеры. Первый из них, состоящий из 1400 универсальных процессоров Pentium 4 фирмы Intel, должен обладать производительностью 6,7 Тфлопс.
     
     Вычислительные средства с таким же уровнем производительности нужны и российским физическим центрам.
     
     Вместе с тем современные военные доктрины предполагают смещение акцентов от стратегических наступательных вооружений на базе баллистических ракет с ядерными боеголовками (по ним паритет был достигнут к 1990 г. - см. раздел III статьи) к перевооружению армий новым поколением традиционных средств вооружения: боевых самолетов и вертолетов, подводных и надводных кораблей, БМП, БТР и танков, а также радиотехнических средств. Центром тяжести военных доктрин стало обеспечение решения задач управления действиями различных родов войск с центрального командного пункта. Для этого военным необходимо иметь средства комплексного компьютерного моделирования боевого пространства, когда модель имитирует действия всех родов войск, позволяет разыгрывать и анализировать различные сценарии сражений. Такие средства ведения "электронной войны" (The Joint Warfare System, JWARS) разрабатывает, например, в США компания CACI по заказу МО США. Кстати, компания CACI с 60-х годов известна как создатель первого языка моделирования SIMSCRIPT.
     
     МО США разработало концепцию информационного превосходства - "Information Superiority: Making the Joint Vision Happen", определив ее как способность собирать, обрабатывать, управлять и распространять информацию о боевом пространстве быстрее, чем противник, что в идеале должно позволить командирам принимать решения "со скоростью мысли".
     
     Надо отметить также, что в современных условиях резко возросла роль информационной инфраструктуры любого общества и государства. Если в середине ХХ века революция в физике стимулировала, как было показано выше, создание стратегических наступательных вооружений и систем ПРО, то теперь, в начале ХХI века, революция в информационной сфере породила концепцию "информационных войн". Сейчас, если откажут информационные системы, обеспечивающие функции, жизненно важные для жизнедеятельности общества (электроснабжение, транспорт, связь и т. д.), будет парализовано вообще все. Поэтому угрозы нападения на эти жизненно важные информационные системы требуют адекватных мер защиты, подобно тому, как аналогичные меры защиты обеспечивали ранее (и продолжают обеспечивать теперь) системы ПРО.
     
     Новая стратегия ведения военных действий, разработанная Пентагоном в 2001 г., связана с необходимостью борьбы не с обычными многочисленными армиями конкретных государств, а с высокомобильными замаскированными партизанско-террористическими сетями, базы которых существуют в разных странах.
     
     В России в интересах МО РФ разработан ряд программных систем для войск ПВО и ВВС, в том числе:
     
      * "Универсал-1Э" - для управления боевыми действиями частей и подразделений зенитных ракетных войск, истребительной авиации, радиотехнических войск;
      * "Фундамент-7" - универсальные комплексы для автоматизированных пунктов управления соединениями, частями и подразделениями межвидового применения (автоматизация процессов съемки и обработки всех видов радиолокационной и радиотехнической информации).
     
     Эти комплексы демонстрировались концерном ИВК на выставке "Модуль-2002". Система наблюдения "Планшет", позволяющая управлять различными родами войск с центрального командного пункта, разработана АО "Оборонительные системы" совместно с предприятием "Транснетсервис".
     
     Имеется решение Правительства РФ о возможных поставках российсокй армии вычислительного комплекса "Эльбрус-90 микро", разрабатываемого АО МЦСТ.
     
     Для вычислительных комплексов оборонного назначения силами ВНИИНС создано системное ПО: ОС МСВС 3.0 и СУБД "Линтер-ВС".
     
     Отечественная фирма Joy Company, основанная в 1992 г., поставляет компьютеры и ПО для проектирования и визуализации сложных объектов в реальном времени. Она использует программные продукты VEGA и AudioWorks фирмы Paradigm Simulation и Alias/Wavefront фирмы Alias, подразделения компании Silicon Graphics. Это ПО используется на Туламашзаводе, Ижмаше, КАМАЗе, ГАЗе для проектирования изделий оборонного назначения [10].
     
     В связи с вопросом обеспечения в России оборонных задач следует обратить внимание на то, что Пентагон рекомендовал правительству США в 2001 году отменить вообще ограничения на экспорт суперкомпьютеров, заменив их ограничениями на экспорт ПО.
     
     В связи с выходом США из договора по ПРО 1972 г., учитывая сведения о продлении контракта с фирмой Boeing на создание национальной системы ПРО США до 2008 г., Главком ВВС России Анатолий Корнуков высказал мнение о необходимости усиления боевого потенциала российской дальней стратегической авиации путем создания нового поколения средств управления в составе единой АСУ ВВС России.
     
     Следует также отметить, что применение универсальных вычислительных машин было важнейшим фактором успешного создания ракет военного назначения в 90-х годах:
     
      * баллистической ракеты СС-25;
      * ЗРК "РИФ-М" (КБ "Факел" и НПО "Альтаир");
      * подводной ракеты "Шквал-Э".
     
     Как известно, техническая политика МО США в области архитектуры применяемых вычислительных средств, была сформулирована в 2001 году в виде JTA (Joint Technical Architecture) 4.0. Она является развитием комплекса стандартов среды информационной инфраструктуры DII COE. Этот опыт было бы целесообразно использовать и МО РФ.
     
     9 сентября 2000 г. Президент РФ В. В.Путин утвердил Доктрину информационной безопасности Российской Федерации [11]. Этот документ предназначен для формирования государственной политики в области обеспечения информационной безопасности России. Согласно п. 3 этой Доктрины внешними источниками угроз информационной безопасности являются: "разработка рядом государств концепций информационных войн, предусматривающих создание средств опасного воздействия на информационные сферы других стран мира, нарушение нормального функционирования информационных и телекоммуникационных систем, сохранности информационных ресурсов, получение несанкционированного доступа к ним".
     
     К сожалению, Доктрина в принятом виде старательно обходит проблемы, требующие от государства серьезных действий и решений, например создания служб и разработки средств противодействия информационному оружию, к которому следовало бы отнести также психотропное и генетическое оружие. Возможно, что эти вопросы будут предметом последующих программ правительства РФ.
     
     Литература
     
      1. Самарский А. А., Тихонов А. Н. Уравнения математической физики. Изд. 2-е М., 1953.
      2. Самарский А. А., Тихонов А. Н. О разностных схемах для уравнений с разрывными коэффициентами. ДАН. 1956.
      3. http://www.vniief.ru/museum. Музей ядерного оружия ВНИИЭФ (г. Саров).
      4. Долгополов Н. Они украли бомбу для Советов. Изд. дом "XXI век-согласие". М., 2000.
      5. Ваганов А. Атомная бомба как академический проект. Создание в СССР ядерного оружия можно уподобить технологическому подвигу. НГ- Наука, № 7, июль 1999.
      6. Ковалева С. Ученые и разведчики делали общее дело. НГ- Наука, № 7, июль 1999. (интервью Героя России В. Б. Барковского).
      7. "Причуда" академика Вернадского, или странная лаборатория для гениальных открытий. Новая газета, № 44, 2002; Комсомольская правда, 31.05.2002.
      8. Славин С. Н. Секретное оружие третьего рейха. М. Вече, 1999.
      9. http://www.computer-museum.ru. Раздел "Галерея славы". Статьи: В. С. Бурцев, М. В. Келдыш, М. А. Лаврентьев, Г. И. Марчук, Н. Н. Моисеев, А. А. Самарский, М. Р. Шура-Бура.
      10. Строим танки с помощью компьютера. PCWeek/RE, 27.05.97, с. 42.
      11. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации. http://www.scrf.ru/Documents/Decrec/2000/09-09.html.
           
http://www.computer-museum.ru/histussr/genmil.php

Владимир Мейлицев

ЯДЕРНАЯ ТРИАДА: РАКЕТНЫЕ ВОЙСКА

Мы продолжаем рассказ о стратегической ядерной триаде — комплексу средств ядерного нападения, способного наносить удары по любой точке на территории противника без привлечения третьих государств. В предыдущей статье мы рассмотрели историю советской и американской стратегической авиации. Теперь же мы обратимся к сердцу ядерной триады — межконтинентальным ракетам.

Атомная бомба в сочетании с дальним бомбардировщиком в конце 40-х годов коренным образом изменила систему представлений о крупномасштабных боевых действиях — от построения и маневрирования войск на поле боя и требований к их снаряжению до стратегических установок военных доктрин и структуры вооруженных сил. Новые, непредставимые ранее возможности боевых средств заставили военных теоретиков заново осмысливать такие, казалось бы, очевидные вещи, как цель войны и содержание понятия «победа». Однако окончательный переход от «доядерного» состояния планеты к «ядерному» связан с появлением нового носителя — управляемой баллистической ракеты большой дальности.

РАКЕТЫ: УХОД И ВОЗВРАЩЕНИЕ

Боевые ракеты появилась раньше, чем ствольное огнестрельное оружие. В Китае и Индии их изготавливали и применяли, как минимум, с Х века нашей эры, и эти ракеты уже снабжались разрывным зарядом. Так что в первый период своего существования ракеты заменяли артиллерию — просто потому, что ее еще не было.

Пушки, мортиры, пищали и единороги стали массовым средством дистанционного поражения на поле боя, но полностью вытеснить ракеты им все же не удалось. В XVIII — XIX веках пороховые ракеты фугасного или зажигательного действия занимали свою нишу в системе артиллерийского огня европейских армий - как легкое, маневренное и достаточно скорострельное оружие для поражения открытых или слабозащищенных целей, или единственное мощное огневое средство для действий в стесненных условиях. Известны имена конструкторов и организаторов ракетного дела — британского полковника Уильяма Конгрева, русских генералов Засядко и Константинова. Англичане довольно широко использовали ракеты в Лейпцигском сражении (1813 г.) и битве при Ватерлоо (1814 г.), русские — в войнах с Турцией 1826-27 и 1877-78 годов, при обороне Севастополя в 1854-55 г.г.

Ракеты в это время являлись полезным дополнением к ствольным артиллерийским системам.

Появление нарезного ствола, резко увеличившего дальность и кучность стрельбы орудия по сравнению с его гладкоствольным собратом, привело к повсеместному снижению интереса к ракетам; заряжание с казны повысило скорострельность, а применение стали позволило создать относительно легкие и компактные орудия для действий в специальных условиях — например, горные. И ракеты как средство огневого поражения противника были почти забыты.

О них вспомнили, когда совершенствование артиллерийских систем подвело конструкторов к пределам их возможностей.

В Первую мировую войну лучшие в мире артиллерийские орудия выпускались на заводах германского промышленника Альфреда фон Круппа. Самым знаменитым из них стала «Большая Берта» (названная в честь жены Крупа). Две такие пушки обстреливали Париж. Пушка сообщала 210-мм снаряду скорость 1600 м/с, и он летел на дальность 129 км. Но такое оружие не могло стать сколько-нибудь массовым. Первая «Берта» весила 175 т, была нетранспортабельна (её перевозили по железной дороге, разобранную на пять секций) и почти беззащитна при авианалетах. Живучесть ствола составляла всего 70 выстрелов, и замена лейнера оказалась делом крайне сложным и трудоемким. Ещё две «Берты», полегче (всего 43 тонны веса каждая) перевозились на тракторах. Однако, для сборки в боевое положение требовалось около шести часов при помощи двух сотен человек.

Это был предел совершенствования артиллерийской техники. Расчеты показывали, что для стрельбы на 250 — 300 км нужна скорость в 2000 м/с, для чего необходимо иметь ствол длиной 150 — 170 м - что, понятно, уже совершенно нереально.

Авиация, вошедшая в силу к концу Первой мировой войны, тоже не во всём устраивала военных специалистов. Им хотелось иметь новый носитель мощного боевого заряда, более дешевый и простой в применении, чем пилотируемый бомбардировщик. Возросший уровень техники и технологии давал основания рассчитывать, что таким носителем могут стать ракеты — управляемые и не в пример более крупные, чем их пороховые предшественники.

В этом направлении между двумя мировыми войнами серьезно работали в СССР и в США. Но, как известно, практически значимых результатов до конца войны смогли добиться только в Германии.

ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ: ГЕРМАНИЯ

Вообще, немецкие достижения в военно-технической области заслуживают большого уважения. Немецкий фауст-патрон оказался значительно удачнее американской «базуки» и фактически стал первым образцом современного ручного реактивного гранатомета, дающего возможность эффективно бороться с танками даже самым мелким пехотным подразделениям. Заводы Германии серийно строили — а Люфтваффе практически использовали в боях - реактивные истребители и бомбардировщики, многие сотни самолетов нескольких типов. Немцы успешно применяли управляемые планирующие бомбы с жидкостными ракетными двигателями — прообраз современных крылатых ракет класса «воздух-поверхность». По результатам боевого применения вероятность поражения цели такой бомбой типа Hs 293A составила 45–50%. Они внедрили шнорхель, позволяющий подводной лодке заряжать аккумуляторы, не всплывая на поверхность и, таким образом, не подставляя себя под радиолокаторы союзной противолодочной авиации; и они же в массовом порядке снабдили свои лодки самонаводящимися акустическими торпедами. Они проводили испытания управляемых зенитных ракет и разрабатывали гиперзвуковой межконтинентальный бомбардировщик… Но сейчас же нас интересуют беспилотные средства воздушного нападения большой дальности — самолет-снаряд Фау-1 и баллистическая ракета Фау-2.

Напоминая по виду обычный небольшой самолет, Фау-1 имел пульсирующий воздушно-реактивный двигатель — очень простой и дешевый по сравнению с поршневым мотором, и в то же время, в отличие от прямоточного реактивного, способный развивать тягу при нулевой скорости. Самолет-снаряд летал на дальность до 280 км со скоростью, у разных вариантов, от 540 до 765 км/ч. Точность системы управления была низкой: только примерно половина снарядов на дальности 280 км попадала в круг радиусом 5 км. Поэтому Фау-1 не по плотинам или заводам, а «просто» по Лондону, по Южной Англии, по Антверпену, Брюсселю.

Фау-1 довольно легко сбивались: из 10492 самолетов-снарядов, выпущенных по Лондону, 17% сбито зенитной артиллерией, а 25% стали добычей истребителей. Среди последних были и «Метеоры» фирмы «Глостер» — единственные серийные реактивные самолеты антигитлеровской коалиции, успевшие по-настоящему повоевать в небе Второй мировой войны.

А с сентября 1944 года немцы начали обстреливать Англию ракетами Фау-2.

Широко известно, что «отцом» этого оружия был «ракетный барон» Вернер фон Браун. Однако основные тактико-технические характеристики ракеты были определены в 1936 году начальником полигона Пенемюнде полковником Вальтером Дорнбергером. Полковник в Первую мировую служил в тяжелой артиллерии, и именно он решил, что будущая Фау-2 должна лететь вдвое дальше, чем стреляла «Большая Берта», то есть на 260 км, а боевая часть должна весить тысячу килограммов.

Первые экземпляры были изготовлены летом 1942 года. Двигатель работал на 75-процентном этиловом спирте и жидком кислороде, развивая беспрецедентную в те годы тягу порядка 25 т. Ракета длиной 14,3 м весила 12910 кг, ее дальность была доведена до 300, а затем и до 380 км. Слабым местом Фау-2 была низкая надежность — результат спешки и острой нехватки квалифицированного персонала. Из 10800 ракет, запущенных до конца марта 1945 года, до цели долетели менее половины — остальные либо взорвались на старте, либо сошли с траектории.

Упрощенная гироскопическая система управления давала низкую точность попадания — по немецким данным, квадрат рассеяния составлял 13 ґ 11 км, по английским — даже 26 ґ 21 км. И тем не менее немцы продолжали строить и запускать Фау-1 и Фау-2 — считалось, что это экономичнее, чем применение пилотируемых бомбардировщиков. Фау-2 стоила 306300 марок — почти в 6 раз дешевле бомбардировщика, продолжительность жизни которого в конце войны составляла в среднем 4 — 5 боевых вылетов. Относительно точности мы уже сказали: важно было попасть в город, так как надежды вождей Третьего рейха на этом этапе возлагались уже не на победу на полях сражений, а на оказание морального воздействия на население Британии — с тем, чтобы оно вынудило своих руководителей так или иначе выйти из войны.

Из этого ничего не вышло. Но дело «ракетного барона» не пропало. Надо думать, он и сам не мог представить себе, скажем, в 1944 году, насколько рожденное им оружие изменит лицо мира уже в ближайшие пятнадцать лет.

ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ: АМЕРИКА И СССР

А вот американцы догадывались о том, какие возможности несёт в себе ракетная техника. Они так хотели завладеть немецкими ракетными секретами, что их 1-я армия вошла в город Нордхаузен раньше, чем к нему подошли советские войска — несмотря на то, что этот город находился в согласованной уже советской зоне оккупации. Там, в выработках горы Кольштайн, находился подземный завод по сборке Фау-2. В рамках операции «Оверкаст» с 21 по 31 мая 1945 года оттуда был вывезен 341 вагон добычи: документация, оборудование, оснастка, детали, узлы и агрегаты — и более 100 комплектных ракет Фау-2. В руки американцев попал архив фон Брауна, а из советской зоны был тайно вывезен архив генерала Дорнбергера. А еще раньше, 12 мая, им сдались около 500 ведущих специалистов-ракетчиков во главе с самими Брауном и Дорнбергером. Вернер фон Браун умер 16 июня 1977 года, будучи гражданином США и техническим руководителем программы «Сатурн-Аполлон».

Так что у американцев создалась хорошая база для ускоренного развития ракетной техники. Другое дело, что они как-то замешкались с использованием столь счастливо обретенных возможностей. Но об этом чуть ниже; в СССР важность нового боевого средства была оценена сразу, и потому будет справедливо начать описание создания наземной составляющей стратегической триады с нашей страны.

В 1930-е годы деятельность наших ракетчиков уже давала серьезные практические результаты, и не только по твердотопливным реактивным снарядам (авиационные РСы и «катюши»). Строились жидкостные ракетные двигатели, баллистические и крылатые ракеты. Так, в 1933 году под руководством Валентина Глушко был разработан ЖРД ОРМ-52. В 1935 году его образец на испытаниях наработал 533 секунды в 29 пусках на полной тяге. составлявшей 300 — 320 кг, и после этого сохранил работоспособность. Для сравнения: в декабре 1934 года в Пеенемюнде испытывалась ракета А-2 с двигателем, развивающим тягу 295 кг. Как видим, наши и немецкие разработки шли, что называется, «нос в нос».

Но то обстоятельство, что работы велись под патронажем маршала Тухачевского, сказалось на советской ракетной программе самым печальным образом. В 1937 году были арестованы и расстреляны начальник института Клейменов и его заместитель Лангемак. В июне 1938 года получил 10 лет Колымы Королев. Потом срок сократили до 8 лет, перевели в тюремное ЦКБ-29. Но до сентября 1945 года Королев занимался многими нужными вещами, но только не ракетной техникой.

А в этом сентябре он был включен в состав Комиссии по изучению трофейной ракетной техники и выехал в Германию. Нашим повезло меньше, чем американцам: к августу 1946-го удалось лишь набрать деталей, достаточных для сборки 20 Фау-2. Половину собрали в Германии, а в начале 1947, захватив с собой группу немецких специалистов, уехали в СССР. Работы по данной тематике были развернуты в НИИ-88.

Начали с пусков ракет, собранных в Германии и из немецких комплектующих. В апреле 1948 года вышло постановление о разработке первой отечественной баллистической ракеты Р-1 на основе конструкции Фау-1. Осенью первая серия этих ракет прошла летные испытания. В целом Р-1 была копией немецкого изделия, выполненной из отечественных материалов. То есть роль Р-1 в становлении советской ракетной техники была сходна с ролью Ту-4 в авиастроении.

Производство Р-1 развернули в ноябре 1952 года. В США ракете дали наименование SS-1, в НАТО ее назвали «Scunner». Для эксплуатации в войсках были организованы первые подразделения ракетчиков — инженерные бригады Резерва верховного главнокомандования (РВГК).

В 1948 году Королев приступил к разработке Р-2 — машины с дальностью 600 км, т.е. удвоенной по сравнению с Р-1. Но не только дальность отличала Р-2 от предыдущего изделия.

Р-1 унаследовала от Фау-2 очень большую величину рассеяния. Для устранения этого недостатка автономная система управления была дополнена радиосистемой боковой коррекции, в состав которой входили две наземные РЛС для удержания ракеты в плоскости стрельбы на начальном участке полета. Эксплуатация комплекса усложнилась, но его боевые качества повысились.

Далее, головная часть была сделана отделяющейся. Во-первых, ГЧ имеет во много раз меньшие размеры, чем ракета в целом. Значит, в несколько раз уменьшаются аэродинамические силы, влияющие на ее полет на нисходящей ветви траектории — в результате резко возрастает точность попадания в цель. Во-вторых, у ракеты, которая летит к земле вся целиком, корпус должен быть более прочным, а потому и более тяжелым — ведь в плотных слоях атмосферы при скоростях порядка 1 км/с слабая конструкция разрушится, потеряет форму, что еще более возмутит движение и увеличит промах. Если же ГЧ отделить, корпус можно сделать более легким и получить таким образом дополнительное увеличение дальности полета.

Р-2 была принята на вооружение в ноябре 1951 года. Наименования, полученные от западных «наблюдателей»: SS-2; «Sibling». Документация по Р-2 и лицензия на ее производство в 1957 году были безвозмездно переданы КНР. В 1954 на базе Р-2 создана геофизическая ракета В-2А.

Ракеты Р-2, как и Р-1, хранились на технической позиции в палатке или легком защитном сооружении. Для пуска ракету вывозили на стартовую позицию, устанавливали на пусковой стол, проверяли, прицеливали, заправляли, активировали систему управления. Всё это занимало 6 часов. Полная готовность из-за испарения жидкого кислорода ограничивалась 15 минутами, потом надо было пускать ракету либо сливать компоненты и переносить пуск на следующие сутки.

Следующим шагом стала ракета Р-5. Сегодня Р-1 и Р-2 были бы отнесены к классу оперативно-тактических ракет; последовавшая за ними Р-5 (SS-3, «Shuster») стала первой в мире баллистической ракетой средней дальности. Постановление правительства о создании баллистической ракеты, обладающей дальностью свыше 1 000 км, вышло в 1952 году.

Если Р-1 была аналогом Фау-2, а Р-2 — ее модернизацией, то ракету Р-5 и ее двигатель специалисты считают уже оригинальными отечественными разработками. Масса ракеты — 26 т, дальность полета — 1200 км, масса боевой части — 1425 кг. Компоненты — спирт и жидкий кислород, головная часть отделяемая, система управления инерциальная с радиокоррекцией.

Первый успешный пуск на максимальную дальность прошел 19 апреля 1953 года, на вооружение комплекс принят в 1955-м.

Через четыре месяца после начала летных испытаний Р-5 произошло важнейшее событие, от которого можно отсчитывать возраст понятия «ракетно-ядерное оружие»: 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне было проведено успешное испытание первого отечественного малогабаритного термоядерного заряда. 10 апреля 1954-го вышло правительственное постановление о создании на базе Р-5 новой ракеты, оснащенной ядерной боевой частью. Назвали ее Р-5М. И 21 июня 1956 года первая в мире баллистическая ракетно-ядерная система — БРСД Р-5М — была принята на вооружение. По опубликованным данным, всего было развернуто 48 ПУ этих ракет.

СССР: «СЕМЕРКА»

Р-5М сняли с вооружения в 1960-х годах. Но перед этим она стала первой советской ракетой с ядерным зарядом, размещенной за пределами СССР. Весной 1959 года два дивизиона, всего 12 ракет, были переброшены в ГДР. В зоне действия комплексов были базы американских БРСД «Тор» и «Юпитер» в ФРГ, Турции и Италии. Но уже к сентябрю того же года дивизионы были отозваны обратно в СССР — в войска стали поступать ракеты Р-12 с дальностью более 2000 км, и появилась возможность обойтись без передового базирования ядерных носителей, бывшего хорошим поводом для нагнетания и без того немалой напряженности.

По-прежнему главной проблемой была невозможность сколько-нибудь долгого нахождения ракеты в заправленном состоянии. Для компенсации испарения кислорода применялась система, дозаправлявшая бак прямо перед стартом. Это требовало строительства хранилищ жидкого кислорода в районах базирования ракетных частей. Дорого, опасно, ненадежно, уязвимо…

Опыт эксплуатации ракет с криогенным окислителем позволил выработать требования к последующим разработкам. Главными из них были обеспечение работы при любых условиях окружающей среды, возможность маневра всего комплекта технических средств по любым имеющимся дорогам и резкое сокращение времени предпусковой подготовки.

Все это явно говорило о том, что новые ракеты должны работать на высококипящих компонентах топлива. Это и было сделано.

Но, прежде чем перейти к изделиям «второй волны», надо отдать должное Р-7 — ракете, не ставшей по-настоящему боевой машиной, но сыгравшей огромную роль в восприятии Западом нашей страны, а значит, и в формировании геополитического облика мира в те напряженные и динамичные времена.

Р-7 — знаменитая королёвская «семерка» — разрабатывалась в соответствии с правительственным постановлением об исследованиях по созданию двухступенчатой баллистической ракеты с дальностью 7000 — 8000 км. Двигательную установку Р-7 должны были составлять унифицированные кислородно-керосиновые ЖРД большой мощности — с тягой порядка 100 т в пустоте. Их успешное создание было выдающимся для того времени достижением и во многом предопределило успех разработки всего комплекса.

Дело было настолько масштабным, что возникла необходимость строительства нового полигона для испытаний МБР — возможностей Капустина Яра уже не хватало. Был выбран участок на территории Казахстана, недалеко от станции Тюратам. Так начался космодром Байконур.

Первый успешный пуск Р-7 проведен 21 августа 1957 года — макет боеголовки, пролетев 5600 км, упал в районе цели на Камчатском полуострове. Летно-конструкторские испытания Р-7 были завершены в июне 1958 года, в том же году было развернуто ее серийное производство.

Р-7 имела взлетную массу 283 т, стартовала при общей тяге всех пяти двигателей обеих ступеней в 403 т, несла боеголовку массой 5,4 т на дальность 8000 км. 20 января 1960 года МБР Р-7 была принята на вооружение.

Но ее головная часть, как оказалось, была слишком тяжела, и потому некоторые стратегические цели «за океаном» оказались вне пределов досягаемости этого оружия. Новая модификация ракеты, с облегченной ГЧ, была названа Р-7А и принята на вооружение 12 сентября 1960 года. Теперь ракета обеспечивала дальность 9500 км, не оставлявшую «зон неуязвимости» на территории нашего главного противника. К июлю 1961 года МБР Р-7А были развернуты на пяти стартовых комплексах — одном на Байконуре и четырех в Плесецке.

Принципиальная задача неотвратимого достижения территории США нашими носителями ядерного оружия была решена, но оперативные недостатки криогенных ракет оставались. Поэтому больше боевых стартов для Р-7 не закладывали, а построенные ранее к 1968 году были сняты с боевого дежурства. Часть из них переоборудовали, и они до сих пор используются для запусков космических ракет-носителей.

Однако, так или иначе необходимо было создать весь спектр боевых ракет на долгохранимых компонентах топлива.

СССР: ТВЕРДОТОПЛИВНЫЕ РАКЕТЫ

Двигателями с окислителем на основе азотной кислоты у нас занимались еще в 30-е годы, и проблемы были известны. Они обусловлены крайне высокой агрессивностью кислоты, предъявляющей непростые требования к конструкции трубопроводов, соединителей, клапанов и т.п. Что ж, при создании новой техники без трудностей не бывает.

Ведущим конструктором по ракете Р-12 на высококипящих компонентах стал Михаил Янгель. Королев, под руководством которого он работал, был против использования в ракетах токсичных компонентов, предлагая направить усилия на переход к твердым топливам. Однако руководство решило иначе, и КБ Янгеля перевели в Днепропетровск, где Михаил Кузьмич в июле 1954 года стал главным конструктором ОКБ-586 Министерства оборонной промышленности.

Первый пуск Р-12 прошел в Капустином Яре 22 июня 1957 года, а принятие ее на вооружение состоялось 4 марта 1959-го. Р-12 и ее модификации серийно строились до 1967 года.

Р-12 (SS-4, «Sandal») работала на керосине и смеси азотной кислоты и азотного тетроксида. Она имела длину 22 м, боевую часть мегатонного класса, весила 41,75 т и летела на дальность 2100 км. При исходном положении собранной ракеты в хранилище на технической позиции время готовности к пуску составляло 140 мин; Из повышенной готовности, когда незаправленная ракета установлена на стартовый стол, это время равнялось 60 мин. Из полной готовности, когда ракета установлена, прицелена и заправлена, ее можно было пустить через 30 мин, а находиться в таком состоянии она могла в течение месяца. То есть время готовности к старту уменьшилось в несколько раз по сравнению с комплексами на криогенных компонентах.

В мае 1960-го первые полки наземных комплексов Р-12 заступили на боевое дежурство в западных районах СССР и в Казахстане. В каждом полку было по 4 или 6 ПУ.

К этому времени руководство СССР, оценив самостоятельную роль дальних ракет с ядерными боеголовками в общей структуре вооруженных сил и располагая уже боеготовыми частями ракет средней дальности, приняло важное организационное решение: 17 декабря 1959 года постановлением Совета Министров СССР был создан новый вид войск — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН). В их состав вошли ракетные части, подчинявшиеся ранее Главному артиллерийскому управлению и командованию Дальней авиации РВГК.

Комплекс Р-12 стал главным героем Карибского кризиса. Тогда, осенью 1962 года, на Кубу были скрытно доставлены 36 ракет Р-12 и ядерные боеголовки к ним. Это была немалая угроза: суммарная мощность ядерных зарядов была эквивалентна 4 тысячам «хиросимских» бомб. Президенту Кеннеди было от чего занервничать.

Правда, было о чем волноваться и советскому руководству — собственно, размещение ракет на Кубе и предпринималось для компенсации слабости наших позиций в «холодной войне», выявившихся к этому времени.

Дело в том, что, хотя по общему количеству стратегических ракет наземного базирования мы значительно опережали США, число межконтинентальных ракет в РВСН было еще невелико. На 22 октября 1962 года — день объявления блокады Кубы — мы имели 48 ПУ МБР типов Р-7 и Р-16; а вот установок средних ракет всех типов у нас было 543. Американская же ракетная группировка включала всего 105 ПУ средних ракет, зато ПУ МБР в ней было 151. Причем ракеты средней дальности (БРСД) тоже уже были размещены в Европе и, таким образом, угрожали территории СССР самым непосредственным образом. Стоит еще вспомнить соотношение сил нашей и американской стратегической авиации.

В общем, с практической точки зрения понятно, почему Хрущев пошел на кубинское «мероприятие». С формальной стороны тоже есть вполне приемлемое обоснование — эти самые «Торы» и «Юпитеры» на американских базах в Европе. Наконец, и юридически придраться было не к чему: до Договора о нераспространении ядерного оружия было еще далеко…

Карибский кризис был разрешен мирно, и реальную угрозу развязывания глобальной ядерной войны удалось предотвратить. Но, кроме этого немедленного результата, он имел и важные пролонгированные последствия. Специалисты признают, что, испытав сильное потрясение от этого взрывного нарастания напряженности на фоне привычного уже «среднего» темпа гонки вооружений, руководители двух сверхдержав впервые задумались, куда же эта гонка может привести. Кто знает, как долго США и СССР продолжали бы «без страха и сомнения» множить ракетные дивизии и стратегические авиакрылья в полной уверенности, что именно такой и только такой образ действий может дать безопасность существования им и их союзникам. Не будь карибского шока, вполне вероятно, что этот самый Договор о нераспространении был бы подписан на много лет позднее, чем это произошло в состоявшейся действительности.

Мы вынуждены были успокоить Вашингтон, убрав наши ракеты из Западного полушария. Но и американские БРСД, в соответствии с послекризисными договоренностями, также были вывезены с Европейского континента.

СССР: ТЯЖЕЛЫЕ РАКЕТЫ

Итак, ракеты Р-12 наземного базирования значительно повысили уровень боевой готовности ракетных войск. Однако это достижение имело принципиальное значение только для случая авиационного налета — при условии своевременного обнаружения факта вылета бомбардировщиков ракеты могли быть запущены раньше, чем самолеты противника долетят до их стартовых позиций. Ракетное же нападение не давало такой возможности.

Открытый старт обеспечивал устойчивость к избыточному давлению ударной волны на уровне всего 0,2 атмосферы, то есть ракета была бы уничтожена взрывом 1 Мт на расстоянии 5 км. Поэтому отдельные позиции должны были быть разнесены на многие километры, чтобы нельзя было одним взрывом уничтожить их сразу несколько. Развертывание же ракет из защищенных укрытий на рассредоточенные позиции, с применением громоздких грунтовых агрегатов (в том числе многотонных топливных цистерн), требовало нескольких часов напряженной работы. Уязвимость наземных комплексов закономерно привела к необходимости проектирования шахтных пусковых установок (ШПУ).

Для ракет первого поколения был разработан вариант группового старта, когда технологическое оборудование, смонтированное в заглубленном сооружении, обеспечивает подготовку и пуск нескольких ракет из находящихся поблизости от него ракетных шахт. Под шахтное базирование несколько доработали и саму Р-12, она стала называться Р-12У. Испытали новый комплекс в Капустином Яре к декабрю 1962 года, и 15 июля 1963-го шахтный вариант был принят на вооружение — вместе с аналогичными комплексами ракет Р-14 и Р-16.

Группировка Р-12 была одной из самых многочисленных. К середине 1960-х в нее входило более 600 единиц. Техническая документация и образцы ракет были переданы Китаю, где на их основе созданы ракеты «Дун-1». На базе Р-12 (как, впрочем, и многих других боевых ракет), были созданы космические ракеты-носители нескольких серий.

Последние Р-12 были сняты с вооружения и уничтожены к 21 мая 1990 года в соответствии с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД).

6 июня 1960 года Янгель начал испытания новой ракеты Р-14 (SS-5, «Skean»), а 12 января 1962-го — ее шахтного варианта, Р-14У. Ракета имела дальность уже 4500 км и несла мощную термоядерную ГЧ массой 5,2 т. Наземная Р-14 принята на вооружение весной 1961 года, а первые шахты с Р-14У встали на боевое дежурство в 1964-м. Количество развернутых Р-14 и Р-14У — около 100 ПУ — достигло максимума в 1965 году, Выводить ракеты из боевого состава РВСН начали в 1981 году, последние из них были ликвидированы в 1990-м.

Однако надо было думать и о крупносерийной межконтинентальной ракете. Разработка двухступенчатой МБР Р-16 для наземных стартов начата Янгелем 17 декабря 1956 года, а варианта Р-16У, унифицированного для наземного и шахтного базирования — 30 мая 1960-го. Эти ракеты (SS-7, «Saddler») имели поистине «исчерпывающую» дальность полета: 10 500 км с «тяжелой» ГЧ (2,1 т), 13 000 км — с «легкой» (1,3 т). Автономная система управления уже не требовала для попадания в цель радиокоррекции на начальном участке. Гарантийный срок хранения в заправленном состоянии составил 30 суток. Готовность к пуску измерялась десятками минут. При этом стартовая масса была вдвое меньшей, чем у Р-7А.

Наибольшее число ПУ Р-16 обоих вариантов базирования составило 183 единицы к 1965 году.

В небольшом количестве находились в боевой эксплуатации последние кислородно-керосиновые боевые ракеты Р-9А. Их разработка в ОКБ-1 была предпринята потому, что у руководства страны еще не было определенного мнения по поводу выбора между МБР на криогенных и высококипящих компонентах. Р-9А стала последней боевой машиной С.П.Королева.

Основной идеей при создании ракеты стало применение переохлажденного кислорода. Такое решение, вкупе с некоторыми другими новшествами, позволило сократить потери кислорода при хранении, транспортировке и заправке в 500 раз. Специальные стартовые комплексы с полностью автоматизированным процессом подготовки к пуску сократили время предстартовой подготовки, считая от горизонтального положения ракеты, до 20 минут — это вместе с заправкой! Время нахождения в заправленном состоянии было доведено до 24 часов — сравните с 15 минутами у Р-2. Ракета была почти на треть легче Р-16 при сравнимой дальности и том же весе ГЧ. В 1964 — 65 годах было развернуто 27 наземных и шахтных ПУ, но вскоре появились более совершенные образцы. И к 1972 году Р-9 были сняты с боевого дежурства.

В 1974 — 77 годах, в соответствии с Договором ОСВ-1, все 210 пусковых установок ракет Р-9А и Р-16У были ликвидированы.

СССР: РАКЕТЫ С РАЗДЕЛЯЮЩИМИСЯ БОЕГОЛОВКАМИ

Итак, выше мы рассказали о создании и становлении Ракетных войск и — попутно — о формировании группировки ракет средней дальности первого поколения. Однако предметом советско-американских переговоров 1970-х годов были в первую очередь межконтинентальные носители, развернутые в больших количествах к началу этого десятилетия. Такими носителями стали ракеты Р-36 (SS-9, «Scarp») и РС-10 (SS-11, «Sego»), выведшие советские стратегические силы на новый, более высокий уровень эффективности.

Двухступенчатая Р-36 разработки Михаила Янгеля — это первая отечественная ракета тяжелого класса. Главной ее особенностью стало применение технологии ампулизации, позволяющей ракете годами находиться в заправленном состоянии. Время готовности к пуску сократилось до нескольких минут, то есть приблизилось к этому показателю для ракет на твердом топливе. При взлетном весе 184 т ракета несла мощнейшую в мире ГЧ массой 3,9 — 5,8 т, имея дальность соответственно 15200 — 10200 км. Усовершенствованная система управления давала необходимую точность без какой-либо дополнительной коррекции, сделав ракету по-настоящему автономной.

Изменился способ базирования. Ракеты, которые уже не надо было заправлять перед стартом, размещались в отдельных, удаленных друг от друга на 8 — 10 км шахтах; управление пуском было дистанционным, по кабелю, с общего и тоже удаленного подземного КП. Это называется «одиночные старты» — ОС. Таким образом, противник лишался заманчивой возможности поразить несколько ракет одной боеголовкой, что он мог сотворить с прежними групповыми стартовыми позициями.

Р-36 снабжалась комплексами средств преодоления ПРО. А 26 октября 1970 года произошел еще один качественный скачок: на вооружение был принят вариант Р-36П с разделяющейся ГЧ (РГЧ) рассеивающего типа с тремя боеголовками.

Первые комплексы ракет Р-36 встали на боевое дежурство 5 ноября 1966 года. Группировка Р-36/Р-36П достигла максимума в 308 ПУ к 1977 году.

Самой же массовой советской МБР в начале 70-х годов ХХ века стала РС-10, созданная в КБ Владимира Челомея.

Это была легкая (42,3 т) ампулизированная ракета с дальностью 10600 км, предназначенная для базирования в шахтных ПУ по схеме ОС. (Сравните: Р-12 при дальности 2100 км весила 41, 75 т). Прочность шахт по исходному проекту должна была обеспечивать устойчивость к взрыву мощностью 1 Мт на расстоянии 1300 м. Предполагалось строительство более тысячи ШПУ.

Специалисты свидетельствуют, что стоимость сооруженя каждой шахты была значительно ниже стоимости шахт для американских «Минитменов», имевших похожие габариты и характеристики. Однако в целом затраты на создание «ракетного щита Родины» были колоссальны. Массовое строительство позиционных районов для развертывания РС-10 и Р-36 началось в 1965 году, и к июлю 1967 года на строительные и монтажные работы было затрачено около миллиарда рублей; а участвовало в них более 650 тысяч человек.

На РС-10 устанавливали моноблочную ГЧ с комплексом средств преодоления ПРО «Пальма». Модификация РС-10М с РГЧ рассеивающего типа была принята на вооружение в декабре 1972 года, три ее боеголовки падали в радиусе 1,5 — 2 км от точки прицеливания. Кроме того, в РС-10М достигнуты увеличенная до 12000 км дальность и повышенная точность стрельбы.

Так создавалась ракетная мощь Советского Союза, вынудившая президента США Ричарда Никсона в 1969 году официально признать наличие ядерного паритета между СССР и США. Действительно, в 1969 году группировка советских МБР сравнялась по численности с американской. В это время у нас стояло на боевом дежурстве 1010 ПУ с ракетами Р-16, Р-9А, Р-36 и РС-10, из них легких РС-10 было более 600. В САК США в это время насчитывалось 1054 ПУ МБР — 54 тяжелых ракеты «Титан» 2 и 1000 легких — «Минитмен» 1 (800 шт.) и «Минитмен» 2.

Теперь рассмотрим коротко историю американских усилий по созданию ракетной составляющей стратегической триады.

США: ОТ САМОЛЕТА-СНАРЯДА К РАКЕТЕ

Ни в коем случае нельзя сказать, что в США стали интересоваться управляемыми жидкостными ракетами только после того, как узнали про Фау-2. Там велись собственные исследования; наиболее известным энтузиастом-практиком был профессор Роберт Годдард. Он вел работы по ракетам с ЖРД уже в 1920-х годах, причем, по оценке одного из членов Немецкого ракетного общества тех лет Вилли Лея, опережал в своих экспериментах это общество на 6 лет. В 1932 году Годдард уже запустил ракету, управляемую гироскопом.

В 1936 году в Калифорнийском университете по инициативе крупного ученого-механика и аэродинамика Теодора фон Кармана образовалась группа, ставившая своей задачей конструирование ракеты для исследования верхних слоев атмосферы.

В 1943 году работами этой группы заинтересовалась Армия (т.е. сухопутные войска) США. Развитие ракетной программы, наименованной «Прайвит», привело в мае 1947 года к пуску ракеты «Капрал» Е, которая достигла дальности 100 км. Это был один из шагов на пути, приведшем в 1954 году к принятию на вооружение Армии США оперативно-тактической ракеты М2А1 «Капрал». Пятитонная 14-метровая ракета могла доставить на дальность до 140 км ГЧ весом в 680 кг, в том числе и ядерную, причем компоненты ее топлива не были криогенными. «Капрал» был принят на вооружение сухопутных войск США и некоторых их союзников по НАТО.

Не закончив еще работы по программе «Прайвит», Армия при активной помощи «приглашенных» немецких специалистов во главе с Брауном приступила к освоению трофейной Фау-2. Задачей программы «Гермес», призванной объединить немецкий и американский опыт, стало создание ракеты с параметрами лучшими, чем у Фау-2.

Работы начались на знаменитом теперь полигоне Уайт Сэндз, продолжились на еще более знаменитом мысе Канаверал. Провели 69 пусков Фау; интересно, что процент успешных был ниже, чем у немцев при боевой эксплуатации ракеты в военное время. Программа «Гермес» заключала в себе работы по нескольким направлениям, одно из которых привело к созданию оперативно-тактической ракеты «Редстоун». Название было выбрано по месту дислокации группы разработчиков — Редстоунский арсенал в г. Хантсвилл, Алабама.

При длине более 21 м и весе более 27 т ракета имела дальность 640 км (отметим: современная ей и сходная по габаритам советская Р-5М имела дальность 1200 км). Головная часть была отделяемой; естественно, предусматривалось ядерное боевое снаряжение. Во 1958 году «Редстоуны», получившие армейское обозначение SSM- A-5, были размещены в ФРГ и включены в состав вооруженных сил НАТО.

Вдохновленная успехом Редстоуна, Армия в 1955 году начала работы над ракетой с дальностью 2700 км. К этому времени министерство обороны приняло решение, отдававшее все ракеты с дальностью более 320 км «под руку» ВВС, и руководители проекта, названного «Юпитер», очень спешили, боясь, что им запретят вести параллельную разработку — ВВС приступили к созданию аналогичной ракеты «Тор». Обошлось: решили, что сделает «Юпитер» Армия, а эксплуатировть будут ВВС.

Одноступенчатая криогенная ракета PGM-19A «Юпитер» имела массу около 50 т, длину 18,39 м, инерциальную систему управления и дальность полета 2400 км. Отделяемая ГЧ с ядерным зарядом в 1 Мт уже снабжалась собственной системой стабилизации для улучшения точностных характеристик. Ракета и ее наземное оборудование были аэротранспортабельны, что облегчило их переправку в Европу: в 1959 году США заключили соглашения с Италией и Турцией о размещении на их территориях стартовых площадок соответственно для 30 и 15 «Юпитеров».

В отличие от Армии, ВВС США долгое время они отдавали предпочтение крылатым конструкциям, относясь к баллистическим ракетам с недоверием. Ссылались на их недостаточную точность, которую нечем было компенсировать из-за опять же малой грузоподъемности. Уверенность, с которой руководители ВВС делали ставку на мощную стратегическую авиацию — она-то успела доказать свою эффективность! — тоже мешал непредвзято взглянуть в близкое будущее. Да и не верилось, что СССР сможет быстро создать атомную бомбу, и к ней дальнюю ракету в качестве носителя.

Напрасно «Рэнд Корпорейшн» в своих прогнозах 1949 и 1950 годов убедительно показывала преимущества баллистических ракет перед крылатыми. Полной поддержкой ВВС пользовались именно программы самолетов-снарядов сначала средней, потом межконтинентальной дальности; некоторые образцы какое-то время находились на вооружении.

К середине 1950-х годов положение, наконец, изменилось. Основной причиной этого стало появление термоядерного заряда — небольшого, но в сотни раз более мощного, чем атомные на делящемся веществе. В мае 1954 года ВВС присвоил своим баллистическим программам наивысший приоритет.

США: МЕЖКОНТИНЕНТАЛЬНЫЕ РАКЕТЫ

В январе 1955 года компания «Конвэр» получила заказ на разработку МБР «Атлас» с дальностью 9000 км. В мае развернули параллельные работы по ракете аналогичного назначения «Титан», заказав ее фирме «Мартин» — чтобы в случае неудачи можно было бы довести хотя бы одну из них. Тогда же командование ВВС решило делать БР средней дальности, на 2700 км; программа не дублировалась, так как свой «Юпитер» делала Армия.

Эту последнюю разработку поручили компании «Дуглас» в декабре 1955 года. Ракетные программы координировались, БРСД, названная PGM-17A «Тор», получила практически ту же двигательную установку, что делалась для «Атласа», и сходную систему управления. Поэтому «Дуглас» сумел осуществить первый успешный пуск на 2340 км уже 20 сентября 1957 года.

По габаритам и весу одноступенчатый кислородно-керосиновый «Тор» был сходен с «Юпитером», его ГЧ имела мощность 1,5 Мт, дальность составила 2775 км. «Торы» были приняты на вооружение не только американцами: в 1958 году 60 ракет были переданы ВВС Великобритании. Всего на боевом дежурстве стояло 290 ПУ БРСД «Тор»; снимались они с вооружения в 1960-х годах. На базе боевой ракеты было сделано несколько модификаций космических носителей, которые завоевали реноме одних из самых надежных РН в мире.

Первой американской межконтинентальной ракетой стал «Атлас» — двухступенчая машина с параллельным расположением ступеней. Компоненты — жидкий кислород и керосин. Ее разработку возглавил главный конструктор «Конвера» Карл Боссарт, имевший опыт работы в ракетной тематике. Сделанная им ракета имела длину 23 — 25 м (в зависимости от модификации), вес 120 — 122 т, несла боевую часть с эквивалентом 3 — 5 Мт, могла запускаться по целям, находящимся на расстоянии более 14,5 тыс. км.

На вооружении с августа 1959 года стояли модификации «Атлас» D, E и F. На варианте D применялась система с радиокоррекцией, она давала неплохую точность (3,2 км на дальности 8000 км), но исключала залповую стрельбу. Поэтому на E и F поставили чисто инерциальную систему, заимствованную с ракеты «Титан». Другим отличием версий являлся способ базирования. «Атласы» D хранились на открытых площадках в горизонтальном положении, то есть были совершенно незащищенными и долго готовились к пуску. Вариант Е имел переходной тип старта, на котором ракета лежала в бетонном коробе. Для варианта F разработали шахтное укрытие, но для запуска ракету надо было поднимать из шахты на уровень земной поверхности.

Всего в боевой эксплуатации было 132 «Атласа». Они быстро устарели, и с 1965 года их начали снимать со службы, причем большинство снятых ракет нашли себе мирное применение в космических программах США.

МБР LGM-25A «Титан» 1, как уже говорилось, создавалась параллельно с «Атласом». Как и все ракеты 1-го поколения, она работал на жидком кислороде, но две ее ступени располагались по последовательной схеме. Поначалу использовалась радиокоррекция, позже установка улучшенной инерциальной системы управления позволила от нее отказаться. Длина ракеты около 30 м, вес — около 100 т, дальность — 10400 км. Моноблочная боевая часть имела мощность 4 Мт. Отклонение от цели, полученное в последних восьми испытательных пусках, не превышало 1 км.

Стартовые позиции устраивались для звена из трех ракет. На каждой позиции было 3 ракетных шахты, три шахты с компонентами топлива, сооружения для обслуживающих агрегатов, запасов воды и нефти, командный пункт. По расчетам, такая позиция стоила 10 млн. долларов.

В состоянии готовности ракета была уже заправлена горючим, а кислород надо было заливать перед пуском. Как и «Атлас», перед стартом «Титан» 1 нужно было поднять из шахты на уровень окружающей местности.

В 1962 году на ракетных базах САК было развернуто 54 «Титана» 1. Уже в 1965-м их стали снимать, заменяя принципиально более совершенными «Титанами» 2.

Эти ракеты, которые несли боевое дежурство более 30 лет, созданы по инициативе производителя — фирмы «Мартин». В середине 1958 года она предложила сделать ракету второго поколения, более грузпоподъемную, чем «Титан» 1, и свободную от основных недостатков своего предшественника. ВВС предложение рассмотрели и в июне 1960 года приняли.

Кардинальным отличием новой ракеты — LGM-25C «Титан» 2 — стало использование в качестве окислителя высококипящего оксида азота. Значительно усовершенствована система управления, дальность доведена до 15000 км, установлен боезаряд в 10 Мт, усилена устойчивость ГЧ к поражению средствами ПРО. Старт осуществляется прямо из шахты, без подъема на поверхность. Первая же «редакция» ШПУ, со своими амортизаторами и крышей весом 680 т, обеспечивала защиту от давления во фронте ударной волны до 15 атмосфер.

«Титаны» 2 стали заменять своих «старших братьев» в середине 1960-х годов, и к началу 1970-х 54 МБР этого типа остались единственными тяжелыми ракетами в САК США.

Самыми же массовыми межконтинентальными ракетами США, начиная с конца 60-х годов и по настоящее время, являются трехступенчатые твердотопливные ракеты легкого класса (29,5 — 34,5 т) семейства «Минитмен».

Работу над ними начала в 1958 году фирма «Боинг» в кооперации с еще четырнадцатью известными производителями. В течение последующих лет в конструкцию вносились изменения, так что поочередно возникли 4 основных модификации базового типа ракеты 3-го поколения LGM-30: «Минитмен» 1А, 1В, 2 и 3.

У вариантов сильно различались системы управления (СУ). Так, начиная с «Минитмен» 2, аппаратура СУ позволяет помнить информацию о множестве целей и выбирать нужную прямо в полете; кроме того, эта система обеспечивает уменьшение промаха в 8 раз по сравнению с предыдущей. В конце 1970-х на ракетах появилась еще более совершенная СУ. Мощность моноблочной ГЧ росла от 1 Мт у «Минитмен» 1А до 2 Мт у «Минитмен» 2. На «Минитменах» 3 стоит уже разделяющаяся ГЧ с тремя боевыми блоками индивидуального наведения (РГЧ ИН) мощностью по 200 кт; на трехстах машинах этой модификации в 80-х годах были установлены новые ГЧ с блоками по 350 кт и вдвое более точным их наведением. Головные части снабжены комплексами средств прорыва ПРО.

Дальность ракет «Минитмен» 1 составляла 10000 км, а у «Минитмен» 3 она превышает 13000 км. Круговое вероятное отклонение, по публикациям конца 1970-х годов, доведено до 240 м. Ракеты хранятся и стартуют из шахт, время предстартовой подготовки — 30 секунд. Защита шахт уже при их строительстве рассчитывалась на избыточное давление в 21 атмосферу, а во 2-й половине 1970-х была усилена. до уровня 60 атмосфер.

В интересующий нас период — в начале 1970-х годов — на шести базах САК ВВС США было развернуто 1000 ракет модификаций «Минитмен» 1 и 2; в 1972 году началась замена наиболее старых из них на «Минитмены» 3 с РГЧ ИН.

Итак, к моменту выработки «Временного соглашения об ограничении стратегических вооружений» в области МБР сложилась следующее положение.

Общее число МБР у СССР и США было примерно равным, очевидно, с некоторым перевесом в сторону Советского Союза. Американские ракеты в целом имели лучшие показатели по времени предпусковой подготовки и, возможно, по точности попадания в цель. У нас было больше тяжелых ракет с мощными боевыми частями, что в значительной степени компенсировало относительную слабость по точностным параметрам; при этом время готовности наших ампулизированных ракет, хотя было хуже американского, но вполне обеспечивало их своевременный пуск. Американцы определенно опережали нас по разделяющимся головным частям, особенно имеющим индивидуальное наведение. Советский Союз продолжал строить пусковые установки, а Соединенные Штаты, перенеся акцент на строительство подводных ракетоносцев, свою программу развертывания наземных МБР считали выполненной.

Для того, чтобы получить полную картину качественных и количественных аспектов «великого противостояния» на начало 1970-х годов, нам осталось рассмотреть состояние третьего компонента стратегической триады — подводных ракетно-ядерных сил. Что мы и сделаем в следующей статье.

http://www.specnaz.ru/article/?640