ПОБЕДНЫЕ МАРШИ
В сентябре 1944 года
газета «Чикаго Геральд Трибун» констатировала: «Сегодня, когда
десятки тысяч кораблей и самолетов обеспечили вторжение нашей
многомиллионой армии на фронте, охватывающем весь земной шар от
Нор-мандии, Африки и Италии до Филиппин и Окинавы, когда мы стали
свидетелями невиданных доселе по масштабу и мастерству исполнения
военных операций, мы должны вспомнить ради чего мы создали самую
мощную и эффективную военную машину в истории человечества. Еще
президент Тафт предсказал, что «дипломатия канонерок» уходит в
прошлое, открывая дорогу «дипломатии доллара... Сейчас, когда
крушение Германии и Японии является уже вопросом ближайшего времени,
когда огромная Россия лежит в крови и руинах, мы можем с
уверенностью заявить: «Час доллара настал!»
Такого рода
высказываний множество. Они свидетельствуют о том, что лейтмотив
«золотой войны» пронизывает всю американскую историю XX века. Час
доллара настал! Этот торжествующий клич применительно к России был
явно преждевременным в 1944 году. Однако минуло еще полстолетия, и
Соединенным Штатам Америки все же удалось достичь поставленных
целей.
15 августа 1989 года
газета «Крисчен сайенс монитор» писала: «Великое долларовое
наступление на Советский Союз успешно развивается. 30 тысяч ядерных
боеголовок и оснащенная по последнему слову техники самая большая
армия в мире оказалась не в состоянии прикрыть территорию своей
страны от всепроникающего доллара, который уже наполовину уничтожил
русскую промышленность, добил коммунистическую идеологию и разъел
советское общество. СССР уже не в состоянии сопротивляться, и его
крушение специалисты предсказывают в течение ближайших двух-трех
лет... Нам же следует отдать должное тому великому плану, который
вчерне разработал еще президент Тафт, отшлифовал президент Рузвельт
и последовательно выполняли все последующие американские
президенты».
Повторяю, это выдержка
из газеты «Крисчен сайенс монитор», а не «советская пропаганда», не
«фальшивка КГБ». Какие еще нужны подтверждения тому, что
экономическая экспансия против СССР стала частью глобалист-ских
устремлений США, одним из средств установления «нового мирового
порядка»? Можно ли после подобных откровений утверждать, будто
развал СССР был следствием лишь внутренних проблем нашей страны?
Можно ли усомниться в том, что гибель СССР была спланирована за
рубежом и что определенные иностранные круги сильно способствовали
усугублению наших экономических проблем.
Хочу быть верно понятым.
Я далек от того, чтобы во всех бедах винить только зарубежных
геополитических конкурентов. Целый ряд масштабных, немыслимых ошибок
советского руководства объективно создал в СССР трудную
экономическую ситуацию. Неповоротливая система управления народным
хозяйством не справилась с новыми задачами, а потому возникли
кризисные явления. Однако они не были настолько катастрофическими,
чтобы привести к разрушению державы. В этом деле очень «помогли»
из-за рубежа.
Поэтому, не снимая вины
с советского руководства, нельзя игнорировать целенаправленные
разрушительные усилия по демонтажу СССР, которые предпринял Запад. В
последнее время у нас стало модным рассуждать о так называемой
«теории заговора». Одни считают такой «мировой заговор» против
России главной причиной развала СССР. Другие полностью отрицают
наличие такого заговора.
Но речь идет не о
заговоре каких-то специфических темных сил, а об огромной работе
против нашей страны, которая велась на протяжении полувека. До
середины 80-х годов советским органам госбезопасности удавалось
успешно противостоять этой многоплановой подрывной деятельности
зарубежных спецслужб. Однако в годы так называемой перестройки
советское руководство ослабило внимание к проблеме противодействия
разрушительным силам геополитических конкурентов, а затем даже
предприняло шаги, которые заметно облегчили деятельность иностранных
разведок на нашей территории. В то же время часть средств массовой
информации стала наносить целенаправленные удары по всем службам
государственной безопасности. Знаю, что такого рода компании в
прес-се всегда носят организованный характер, а люди, выполняющие
такой политический заказ, всегда хорошо оплачи-ваются. Хотя и не
всегда понимают, каким именно целям служат их статьи и по бюджетам
каких ведомств проходят их гонорары.
Впрочем, это особая
тема. А здесь небезынтересно вспомнить о том, как, извините за игру
слов, «золотая война» разворачивалась после второй мировой войны.
ЯДЕРНЫЕ ИГРЫ
Документально
установлено, что США в дополнение к существовавшему плану столетней
давности разработали два новых сценария. Сбросив атомные бомбы на
Японию и исследуя последствия атомных ударов на окружающую среду,
США разрабатывали планы таких ударов по Советскому Союзу. Первым
документом в обширной серии разработок, нацеленных против СССР,
является так называемый меморандум за номером 329. Он подписан в США
4 сентября 1945 года, т.е. на следующий день (!) после официального
завершения второй мировой войны. В меморандуме ставилась такая
задача:
«Отобрать
приблизительно 20 наиболее важных целей, пригодных для
стратегической атомной бомбардировки в СССР и на контролируемой им
территории». В пояснении, почему отобраны именно эти 20 целей,
указывалось, что «они представляют собой ряд индустриальных районов,
на которые приходится высшая концентрация научных и
исследовательских центров, специализированных промышленных
предприятий, основной правительственный и управленческий аппарат.
Этот выбор обеспечит максимальное использование возможностей
атомного оружия». Далее шло перечисление — Москва, Горький,
Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Ленинград,
Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь,
Тбилиси, Новокузнецк, Грозный, Иркутск, Ярославль. На гибель
обрекались миллионы советских людей.
Наметки меморандума за
номером 329 уточнялись в последующих планах по мере создания и
накопления американцами атомных вооружений. Например, планом «Дропшот»
300 атомных бомб и 29 тысяч тонн «обычных» бомб привязывались уже к
200 целям в 100 советских городах.
Расширялась и география
планов. Экспериментальный план «Пинчер» предусматривал, что
нападение на СССР будет совершаться с использованием баз — в Турции,
Италии. Понятно, их правительства не были посвящены в тайные
намерения Вашингтона. По плану «Брой-лер», в операции вовлекались
базы в Англии, Египте, Индии, на японских островах Рюкю. Таковы были
масштабы возможных «горячих» войн.
Что же касается
«холодной войны», то этот термин был запущен в оборот в 1946 году и
стал обозначать состояние политической, экономической,
идеологической, «полувоенной» и прочей конфронтации. Один из главных
теоретиков и практиков «холодной войны», основатель и первый
руководитель ЦРУ Аллен Даллес считал ее вершиной стратегического
искусства, называя «балансированием на грани войны». Однако в
действительности «холодная война» против СССР началась не в 1946
году, а гораздо раньше. В 1943 году в разведывательных центрах США
обсуждались не только планы текущих диверсионных действий против
Германии и Японии, но и грядущих тайных операций против своего
союзника — СССР. Уже тогда в уставном документе американской армии
(наставление М 33-5) впервые появилось понятие «психологическая
война». Расшифровывалось оно так: «планомерное ведение пропаганды,
главная цель которой заключается в том, чтобы влиять на взгляды,
настроения, ориентацию войск и населения противника, населения
нейтральных и союзных стран, с тем, чтобы содействовать
осуществлению государственных целей и задач».
А в меморандуме Совета
национальной безопасности — март 1948 года — объявлялось, что
«разгром сил мирового коммунизма, руководимого Советами, имеет
жизненно важное значение для безопасности Соединенных Штатов. Этой
цели, — записано в меморандуме, — невозможно достичь посредством
оборонительной политики. Соответственно Соединенные Штаты должны
взять на себя руководящую роль в организации всемирного
контрнаступления во имя мобилизации и укрепления наших собственных
сил и антикоммунистических сил несоветского мира, а также в подрыве
мощи коммунистических сил». Какие же методы считались подходящими
для достижения этих «жизненно важных целей» США? В совокупности эти
методы входили в категорию «ниже порога войны» и представляли собой
стратегию «холодной войны».
Через несколько месяцев
следует новое дополнение. В директиве 20\1 от 18 августа 1948 года
Совет национальной безопасности повышает ставки в «балансировании на
грани войны». Рекомендуется «отбрасывание советской власти»,
превращение СССР в государство «слабое в политическом, военном и
психологическом отношении по сравнению с внешними силами,
находящимися вне пределов его контроля». «В худшем варианте, —
читаем мы далее, — то есть при сохранении Советской власти на всей
или почти всей нынешней советской территории, мы должны потребовать:
а) выполнения чисто
военных условий (сдача вооружения, демилитаризация ключевых регионов
и т.д.) с тем, чтобы на долгое время обеспечить военную
беспомощность;
б) выполнения
условий, которые должны вызвать существенную экономическую
зависимость;
Все условия должны быть
жесткими и унизительными для коммунистического режима. Они могут
напоминать Брест-Литовский мир 1918 года». Читая эти секретные
документы полувековой давности, нельзя не задумываться над тем, что
ныне против нашей страны разыгрывается именно тот сценарий, который
разработал еще Даллес. А основным исполнителем, вернее, режиссером
«холодной войны» еще с конца 40-х годов стало ЦРУ США, которое
вовлекло в нее специальные службы других государств.
Было ли известно об
этих планах в СССР? Ответ на этот вопрос можно дать только
утвердительный. КГБ располагало копиями американских стратегических
планов «холодной войны» и разрабатывало меры по противодействию им,
что я могу засвидетельствовать лично, поскольку сам принимал в этом
участие.
ТОТАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ
ВОЙНА
Джордж Буш и Рональд
Рейган многократно восторгались «блестящей и окончательной» победой
США в «холодной войне» против СССР. А директор ЦРУ Дж. Вулси,
видимо, склонный к аллегориям, в порыве откровенности однажды
заявил: «Яа протяжении 45 лет мы боролись с драконом — Советским
Союзом и в конце концов убили его». При этом Булси не преминул
отметить, что его ведомство «готово к переменам», вызванным
окончанием «холодной войны», и, вновь воспользовавшись метафорой,
добавил: «...но мы обнаружили себя посреди джунглей, кишащих
ядовитыми змеями... За множеством этих змей труднее уследить, чем за
драконом, действия которого можно было предсказать. Однако и змеями
можно управлять через тех людей, которые у нас есть. Риск
возникновения катастрофы (например, ядерной) не так уж велик.
Поведение многих лидеров предсказуемо сейчас в большей степени, чем
раньше».
В истории человечества
уже были примеры, когда предпринимались действия по подавлению
морального духа населения страны — объекта открытой или скрытой
агрессии.
Почти 2500 лет назад
китайский полководец и философ Сунь Цзы писал по этому поводу:
«Разлагайте все хорошее, что имеется в стране вашего противника.
Вовлекайте видных представителей вашего противника в преступные
предприятия. Разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской
страны. Подстрекайте молодежь против стариков. Мешайте всеми
средствами деятельности правительства... Будьте щедры на предложения
и подарки для покупки информации и сообщников. Вообще не экономьте
ни на деньгах, ни на обещаниях, так как они приносят богатые
дивиденды».
ПУТЬ К ИЗМЕНЕ
Анализируя современную
подрывную практику ЦРУ США, нетрудно обнаружить, что девиз
китайского полководца и философа полностью соответствует
деятельности этого разведывательного сообщества против России. А
признание Дж.Вулси о том, что по окончании «холодной войны» ЦРУ
хорошо подготовилось к работе в «джунглях», включая и приручение
«змей» через своих «людей», весьма примечательно. Оно полностью
отвечает заповедям первого руководителя Центрального
Разведывательного Управления Аллена Даллеса, который, в частности,
внушал своим офицерам:
«Посеяв там (в
Советском Союзе) хаос, мы незаметно подменим их ценности на
фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить. Как? Мы
найдем единомышленников... Найдем союзников и помощников в самой
России.
Мы будем всячески
поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут
насаждать культ секса, насилия, садизма, предательства, — словом,
всякой безнравственности.
Мы будем незаметно, но
активно способствовать самодурству чиновников, взяточников,
беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в
добродетель...
Честность и
порядочность будут осмеиваться и превратятся в пережиток прошлого.
Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный
страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство,
национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к
русскому народу, — все это мы будем ловко и незаметно
культивировать, все это расцветет махровым цветом...»
Я хорошо помню свое
смятение, когда ознакомился с этой инструкцией ЦРУ, датированной
50-ми годами.
Эти подрывные цели мне
поначалу казались надуманными, нереальными. Неужели найдутся в
России «союзники и помощники» в этом? Реально ли внедрить «вражду и
ненависть к русскому народу», спасшему от «коричневой чумы»
человечество? Действительно ли столь опасен национализм? И можно ли
«культивировать» все эти «ценности» незаметно?
Но по мере знакомства с
фактами и документами западных спецслужб эти вопросы отпадали.
Даллес опирался на конкретные научные разработки и секретные
инструкции, утвержденные на правительственном уровне. Для достижения
поставленных целей, как полагали американские специалисты,
необходимо было прежде всего разрушить в умах советских людей так
называемый «ком-плекс Ленина». Атаке на него предшествовал ряд
специальных научных проектов, щедро финансируемых ЦРУ США. Один из
таких самых засекреченных спецпроектов носил название «Гарвардский».
С.П.Новиков, профессор Страт-фордского университета, составил его
довольно подробное описание:
«Об этом Гарвардском
проекте известно, что в нем содержится обширное психологическое
исследование новой эмиграции из СССР, так сказать, гомо совъетикус,
что над ним работали лучшие американские советологи, что на этот
проект было ассигновано несколько миллионов долларов и что он был
подготовлен в 1949—51 годах в основном в Мюнхене. В процессе работы
над этим проектом сотни советских без/сенцев подверглись специальным
психологическим исследованиям вплоть до интимнейших интервью на
сексуальные темы, где каждое слово записывалось на магнитофон.
Давались и другие тесты, где с помощью психоанализа выясняли
различные психологические комплексы. Одним из таких комплексов был
«комплекс Ленина».
В Гарвардском проекте
были изложены научные планы и соображения о подготовке
соответствующих кадров для начинавшейся в то время психологической
войны между Западом и Востоком. Этот проект стал ее отправной
точкой, а кроме того явился началом антиленинианы. В годы
перестройки антилениниана заполонила прессу, радио, телевидение и
кино. Разного рода «энтузиасты» от журналистики, литературы,
искусства и науки с мазохистским удовольствием бросились низвергать
своего бывшего кумира. Другие в спешном порядке начали разрабатывать
правительственные решения о закрытии Мавзолея, ленинских музеев.
Наконец, был поднят вопрос о том, чтобы предать земле останки
Ленина.
Программа-минимум
Гарвардского проекта состояла в том, чтобы посеять в грядущих
поколениях сомнения в ленинизме, который является-де «ошибкой
истории», временным и непрочным общественным состоянием части
человечества.
Программа-максимум
включала еще более широкие цели. Она ставила задачу разрушения любви
к Родине. Патриотизм она жаждала заменить так называемыми
«общечеловеческими ценностями».
Небезынтересно
вспомнить, как «шел этот процесс» в нашей стране.
Первоначально в полном
соответствии с программой-минимум Гарвардского проекта нам был
навязан лозунг так называемой деидеологизации. Она буйным цветом
разрослась на хорошо взрыхленной почве антиленинианы. Все
возможности Запада, начиная с заявлений первых государственных лиц,
их советников, политологов и заканчивая целенаправленными передачами
радиоголосов, подключились к «деидеологической кампании», одобряли
ее и стимулировали материально. Деидеологизация методично вносила
хаос в партийную работу, особенно в первичных парторганизациях
госучреждений, армии. Ее стер-жнем стал поиск врагов в лице
партократов, аппаратчиков и «консерваторов».,.
Я неспроста говорю о так
называемой деидеологизации. В действительности, никакой
деидеологизации не было, а под этим лозунгом происходила замена
одной идеологии на другую. Это вообще было одной из самых
характерных черт перестройки — извращались термины и понятия,
махровая демагогия служила прикрытием для разрушения великой
державы. Для меня не составляло секрета, что эта дымовая завеса
демагогии, созданная с помощью СМИ, является одним из тайных приемов
зарубежных спецслужб.
«Гарвардский спецпроект»
каждый год дополнялся новыми научными разработками. Для них была
характерна четко просматривавшаяся линия — разжигание в СССР
национализма и вражды народов. В этой связи необходимо вспомнить
главного антисоветчика Запада Збигнева Бжезинского. По долгу службы
я изучал практически все его труды и должен признать, что это,
пожалуй, один из умнейших и коварнейших врагов нашей страны. Борьба
с коммунизмом для Бжезинского была лишь своего рода прикрытием, лишь
этапом его деятельности, нацеленной на разрушение Советской России
как таковой. Создав себе имидж борца против коммунистической
идеологии, Бже-зинский на самом деле решал не идеологическую, а
геополитическую задачу, стремясь «убрать с глобуса» сначала
Советский Союз, а затем и Россию.
ЦЕЛИ ЗАОКЕАНСКИХ
КРЕСТОНОВЦЕВ
В начале 80-х годов
Бжезинский представил американскому госдепартаменту «План игры.
Геостратегичес-кая структура ведения борьбы между США и СССР».
«Данный доклад, — указывал он в сопроводительном письме, — не
является просто еще одним аргументом о пороках советской системы,
это практическое руководство к действию». Бжезинский писал:
«Децентрализовать
империю (советскую) значит вызвать ее распад... любая значительная
децентрализация — даже исключительно в экономической сфере — усилит
потенциальные сепаратистские настроения среди граждан Советского
Союза нерусской национальности. Экономическая децентрализация будет
неизбежно означать политическую децентрализацию».
На чем же Бжезинский
строил свои выводы и расчеты? Прежде всего на демографических
тенденциях, которые показывали ослабление главенствующей роли
великороссов. В семидесятых годах статистика свидетельствовала, что
русские перестали составлять большинство советского народа.
Дальнейшее уменьшение процентной доли русских неизбежно, — считал
Бжезинский. В 1980 г. среди восемнадцатилетних в СССР было 48%
русских, 19% других славян, 13% мусульман, 20% — «прочих». По его
прогнозам на 1990 год, русские составят 43%. По заключению
Бжезинского, в долгосрочном плане политические амбиции нерусских
народов будут представлять собой «ахиллесову пяту» Советского Союза.
Потому, — рекомендовал он уже в тот период, — с течением времени
надо сделать нерусские народы политически более активными и всячески
поощрять это из-за рубежа. Хочу, кстати, заметить, что Бжезинский в
своих расчетах пользовался советскими данными, взятыми из
результатов всесоюзной переписи населения. Наши же политики, к
сожалению, не предприняли необходимых мер для того, чтобы
нейтрализовать эти новые, негативные явления в жизни общества. А
может быть, и не захотели предпринимать для этого нужные меры...
«Где в действительности
можно провести разграничительную линию между великороссами и другими
нациями, учитывая, что в последние десятилетия происходило
интенсивное смешение наций?» — задал однажды вопрос Совету
политического планирования Государственного департамента США
Бжезинский. И сам ответил на него, прямо указав те регионы СССР,
которые станут ареной предстоящих национальных конфликтов: «Реальные
конфликты прежде всего могут разразиться в Прибалтийских
республиках, густо заселенных непрошенными великороссами, в близких
России в культурном отношении Белоруссии и на Украине, и особенно на
Кавказе и в среднеазиатских республиках».
В РАНГЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ
ПОЛИТИКИ
Цели «психологической
войны» были настолько глобальны, что для их реализации требовался
мощнейший и дорогостоящий механизм. «Спецработа» планировалась, как
принято говорить, всерьез и надолго. Не случайно в документах
разведслужб США были конкретно поставлены стратегические задачи,
спланированные на длительный
период и дающие результат
лишь по истечении определенного срока.
В Соединенных Штатах
«психологическая война» против СССР, как явствует из этих
документов, была возведена в ранг государственной политики. Приведу
еще ряд фактов на этот счет. В 1948 году Совет национальной
безопасности США рекомендовал предпринять «огром-ные
пропагандистские усилия» против СССР. Планированием зарубежной
пропаганды стал заниматься специальный орган — «Аппарат по связям с
общественностью за рубежом». Из государственного бюджета ему было
выделено в 1949 году 31,2 млн. долларов, в 1950-м — 47,3 млн. Деньги
по тем временам огромнейшие.
Уже из этих цифр
явствует, что американские стратеги рассматривали подрывную
пропаганду как одно из главных средств на пути к поставленной цели —
к новому мировому порядку. Действовали они методично, солидно и
расчетливо. «Рыцари холодной войны» накапливали силы, разрабатывали
тактику, создавали мощнейшие наступательные плацдармы.
В 1949 году в США был
образован национальный комитет «Свободная Европа» с собственной
радиостанцией. В состав комитета вошли тогдашний директор ЦРУ Аллен
Даллес, будущий президент Дуайт Эйзенхауер, некоторые американские
послы, банкиры. Сам по себе этот список, который возглавил Аллен
Даллес, свидетельствует о целях, задачах и методах работы «Свободной
Европы». Так, политический советник комитета О.Джек-сон (позднее
помощник президента Эйзенхауера по вопросам «психологической
войны»), выступая перед сотрудниками радиостанции «Свободная Европа»
(РСЕ) в ноябре 1951 года, откровенно заявил: «РСЕ — это служба
психологической войны. Наша организация учреждена для провоцирования
внутренних беспорядков в странах, на которые мы ведем вещание.
Военное вмешательство вообще имеет смысл только в том случае, если
народам интересующих нас стран будет привит импульс к вооруженным
действиям внутри страны».
АМЕРИКАНСКИЙ СПРУТ
Механизм
«психологической войны» формировался весьма спешно. В послевоенный
период в ведущих капиталистических странах начался активный процесс
создания разного рода научно-исследовательских центров по проблемам
антикоммунизма. К началу 80-х годов обоснованием
антикоммунистической стратегии там занимались уже свыше 400
различных центров. Только в США изучением СССР были заняты 170
университетов и исследовательских центров. В этих центрах были
выращены опытнейшие советологи, кремленологи и прочие рыцари
антикоммунизма, обогатившие свою «науку» множеством различных
«концепций». Вспомнить хотя бы широко известную теорию конвергенции,
одним из создателей которой стал французский социолог и публицист
Раймон Арон.
Рациональное зерно его
доктрины сводилось к тому, что вооруженной силой социализм одолеть
не удастся и надо действовать «тихой сапой». Социализм, мол, не так
уж плох, он даже хорош, более того, он похож на... капитализм. Будем
же твердить о «мирном сближении» капитализма с социализмом,
обуржуазивать социализм, способствуя его постепенному перерождению.
Практичные специалисты
из ЦРУ набрали в исследовательские центры и в организации, на
которые непосредственно возлагалась подрывная работа, немало бывших
идеологов фашизма и агентуру гитлеровских спецслужб. Характерной в
этом отношении является история Народно-трудового союза (НТС).
Мне пришлось изучить
огромное количество документов под условной рубрикой «Из истории
антисоветских центров и организаций». И поразил такой факт —
американцы в «холодной войне» против СССР взяли на вооружение приемы
и методы бывшего противника, пригласили на работу именно недобитых
фашистов. Американские спецслужбы, захватив агентурную картотеку
немцев, активно ею воспользовались.
Здесь небезынтересно
привести краткую историческую справку относительно издания и
трансформации НТС.
Летом 1930 года в
Белграде русская эмиграция первой волны созвала съезд представителей
так называемых союзов русской молодежи, где решено было объединить
их в Национальный союз нового поколения (НСНП) для борьбы за
свержение Советской власти и создание «независимого российского
национального государства». Впоследствии НСНП был переименован в
Национально-трудовой союз нового поколения (НТСНП). К началу второй
мировой войны отделы НТСНП в большинстве стран Европы и в США
установили широкие связи с польской, японской, румынской,
французской и германской разведками. И не случайно после окончания
войны западные оккупационные части в Германии, в нарушение
приговоров Нюрнбергского военного трибунала, сделали все для того,
чтобы спасти от наказания гитлеровских пособников из НТСНП. Главарей
НТСНП не выдали советскому правосудию. Они были нужны, чтобы вновь
вредить нашей стране. Поэтому после войны деятельность этой
антисоветской организации продолжилась. И в 1957 году она стала
называться Народно-трудовой союз российских со-лидаристов (НТС).
Как следует из
документальных материалов английской разведки и ЦРУ США, на одном из
совместных совещаний экспертов этих спецслужб были рассмотрены
вопросы, связанные с распределением между ними агентуры из числа
членов НТС. Было уделено большое внимание и проблеме обмена
разведывательной информацией. Содержание протоколов совещания
показывает, что «раздел имущества» состоялся в пользу американцев:
они присвоили себе львиную долю «возможностей» НТС.
Руководители ЦРУ
модифицировали структуру и деятельность НТС. Члены НТС стали
выполнять как разведывательные задачи, так и операции в
пропагандистской сфере...
ВОЙНА В ЭФИРЕ
Теоретики «холодной
войны» очень быстро сообразили, что самым мощным ее оружием может
стать радио. Уже в те годы в европейских странах счет
радиоприемников у населения шел на миллионы. СССР также не был
исключением — в городах один приемник приходился примерно на каждые
четыре человека. Таким образом, радио располагало огромными
возможностями эффективного пропагандистского воздействия. В изданном
в США «Учебнике пропаганды» даже было записано: «Радио можно
сравнить с нахальным агентом по сбыту товаров, стремящимся просунуть
ногу в дверь, чтобы ее не захлопнули».
Роль пропагандистского
радиокоординатора в «холодной войне» была возложена на «Голос
Америки», который даже обзавелся на этот счет собственной
инструкцией, сродни военной: «Наш материал должен быть всегда
целенаправленным. Мы не занимаемся бизнесом, новостями, искусством,
литературой... Наша продукция должна на деле служить основой для
выводов в поддержку нашей политики и наших целей»...
После возвращения из
служебной командировки в Афганистан, в 1982 году меня назначили
заместителем начальника отдела 5 Управления КГБ, занимавшегося
оперативной разработкой НТС, а также радиостанций «Свободная Европа»
и «Свобода», которые являлись главными рупорами «холодной войны».
Контразведыватель-ная работа на этих участках была поставлена на
прекрасном профессиональном уровне. Агентура КГБ находилась в самых
тайных подразделениях этих подрывных центров. Более того, в них было
внедрено несколько кадровых офицеров разведок ГДР, ЧССР и ПНР.
Поэтому копии секретных инструкций ЦРУ США, финансировавшего эти
центры, регулярно поступали в 5-е Управление.
Деятельность
радиостанций «Свободная Европа» и «Свобода» нуждается в особом
анализе. С самого начала «холодной войны» руководители
пропагандистского аппарата США начали вынашивать идею таких
организаций, которые могли бы вести подрывную радиопропаганду на
зарубежные страны, формально не нанося ущерба репутации Соединенных
Штатов.
Генерал Льюшес Клей,
занимавший тогда пост главнокомандующего американскими
оккупационными войсками в Западной Германии, однозначно заявил по
этому поводу:
«Нам нужен другой голос
— голос, возможно, в меньшей степени регулируемый самим статусом
государства и, если хотите, жестокий и разящий насмерть, голос...
ведущий безжалостную, ничем не сдерживаемую психологическую войну,
направленную на явно признаваемую цель — свержение коммунистического
режима». Клея поддержал другой генерал — Дуайт Эйзенхауэер,
выдвинувший лозунг о создании «мощных радиостанций за рубежом,
функционирующих без правительственных ограничений».
Десятилетиями тщательно
скрывавшиеся от общественности заветы «отцов-основателей»
радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» проливают яркий свет на
их деятельность и делают смешными все потуги наших доморощенных
«демократов» представить PC и РСЕ «независимыми, объективными»
средствами массовой информации.
Из документальных
материалов наглядно видно, как, начиная с 1948 года, под
руководством госдепартамента США и ЦРУ создавалось множество
«частных» организаций, нацеленных на подрывную деятельность против
СССР, в том числе, уже упомянутый, «Национальный комитет Свободной
Европы» со своей радиостанцией.
Передачи эта
радиостанция начала 4 июля 1950 года с территории ФРГ. В то время
особенно огромных масштабов достигла деятельность РСЕ против
народной Польши: в Мюнхене была образована специальная «польская
редакция» из 80 сотрудников во главе с графом З.Ми-халковским.
Филиалы «польской редакции» создали также в Бонне, Нью-Йорке,
Лондоне, Париже, Риме, Стокгольме, Западном Берлине, Брюсселе,
Афинах. «Нахальные агенты» РСЕ десятилетиями «просовывали ноги» во
все польские двери. А с августа 1980 года все филиалы и сама
«польская редакция» начали вести подрывные передачи на Польшу
круглосуточно. Именно они направляли активность антисоциалистических
сил в Польше.
Приведу на этот счет лишь
один пример.
Задолго до событий лета
1980 года РСЕ, ссылаясь на якобы распространяемые в Варшаве
листовки, передало инструкцию из 32 пунктов, в которой содержались
указания по созданию «подпольного фронта общественного
сопротивления». Инструкция подробно объясняла, как надо создавать
«группы сопротивления» и информационную сеть, разъясняла способы
нелегального распространения листовок и других печатных материалов.
Член палаты
представителей Конгресса США, входивший в подкомитет по разведке,
Генри Хайд так свидетельствовал о тех подрывных действиях ЦРУ:
«...в Польше мы делали
все, что делается в странах, где мы хотим дестабилизировать
коммунистическое правительство и усилить сопротивление против него.
Действиями из Польши, направленными вовне, было инспирировано
аналогичное сопротивление в других коммунистических странах Европы».
Подрывные передачи, как
правило, подкреплялись тайными акциями спецслужб. Так, достоверно
установлено, что ЦРУ в том же 1980 году через центр американских
профсоюзов AFL-CIO организовало переправку в Польшу для поддержки
«Солидарности» 150 тысяч долларов. Кроме того, были доставлены
печатные станки и пишущие машинки. К операции была привлечена также
израильская разведка, которая при посредничестве западноевропейских
профсоюзов помогла «Солидарности» советами, оргтехникой, оказывала
содействие в обучении кадров и, конечно, осуществляла финансовую
поддержку акций, направленных на разрушение социалистического строя.
Из всего этого
отчетливо прорастают аналогии с теми подрывными методами, какие ЦРУ
использовало против СССР. А ведь находятся сегодня деятели, которые
все еще пытаются отрицать колоссальную дестабилизирую-щую роль
американских спецслужб.
Аналогичной
деятельностью занимался и «Американский комитет освобождения», также
созданный под вывеской «частного общества». Он был основан в 1951
году и вначале назывался «Центром координации и борьбы с
большевизмом». В его состав входили два самостоятельных органа:
«Институт по изучению СССР» и радиостанция «Освобождение»,
деятельность которых была с первых дней направлена исключительно
против Советского Союза.
Первая программа на
русском языке радио «Освобождение», вскоре получившее название радио
«Свобода», вышла в эфир 1 марта 1953 года. А через несколько дней
начались передачи на многих языках народов СССР. «Свобода» с самого
начала была задумана как опорный пункт американской разведки в
Европе, европейский центр координации деятельности антисоветских
эмиг-рантских организаций. Радиостанция функционирует на деньги ЦРУ,
а с 1972 года открыто финансируется в соответствии с бюджетными
ассигнованиями, выделяемыми американским конгрессом. Характерной
деталью, свидетельствующей о том, что сотрудники радиостанции
практически входят в штат разведывательного сообщества США, является
расписка, которую дают все сотрудники «PC». Вот ее текст:
«Нижеподписавшийся
поставлен в известность о том, что радиостанция «Свобода» создана
ЦРУ и функционирует на его средства. За разглашение этих данных
виновные будут подвергаться штрафу до 10000 долларов и тюремному
заключению сроком до 10 лет».
Подрывная пропаганда
радиостанции «Свобода», питалась из того же источника — Центрального
разведывательного управления США, — мало чем отличаясь от подрывных
пропагандистских кампаний «Свободной Европы». Кстати говоря, за
многими радиопередачами стояли бывшие пропагандисты вермахта,
предавшие свою родину еще в военные годы.
СИГНАЛ к АТАКЕ
История второй половины
XX столетия свидетельствует, что США всегда были застрельщиками и
организаторами массированных идеологических атак на социализм.
Особенно ожесточенный характер эти атаки приобрели с приходом к
власти администрации Рейгана, открыто провозгласившей всемирный
антикоммунистический «крестовый поход» с целью изменения
существовавшего общественного строя в СССР и других социалистических
странах.
Можно точно назвать
дату, когда Рейган, удовлетворенный результатами многолетней
«холодной войны», лично принял решение о переходе к наступательной
стратегии против СССР, которому был приклеен ярлык «империи зла».
Произошло это в январе 1981 года буквально на второй день после его
инагурации в качестве президента США. А само решение было принято на
основании секретного доклада Уильяма Кейси, незадолго до этого
назначенного на должность директора ЦРУ.
Наряду с докладом Кейси
принес Рейгану отчеты разведки о характере подрывных акций,
проведенных против СССР, о действиях посольской резидентуры,
находившейся в Москве и Ленинграде, а также сверхконфиденциальные
данные о приобретенной агентуре, в том числе о позициях в
государственных структурах СССР агентов влияния. Папки Кейси
лопались от материалов о советской армии, о состоянии обороны,
экономики. Кейси продемонстрировал также диаграммы поступлений
твердой валюты в Советский Союз.
Вывод директора ЦРУ был
примерно таким: «Наступила благоприятная ситуация, чтобы нанести
серьезный ущерб Советам, ввергнуть в полный хаос их экономику, а
затем взять под контроль и под свое влияние дальнейшее развитие
событий в обществе и государстве». Все это, конечно, во благо
национальных интересов США.
Рейган резюмировал так:
«Здесь необходимы смелые методы». Какие именно? В книге, изданной
после смерти бывшего президента США, Кейси написал: «Я считал:
нужны разведка, тайные
операции, организованное движение сопротивления... нам нужны еще
несколько Афганистанов». И заключил: «В будущем, в кризисных
ситуациях, эти методы могут оказаться более результативными, чем
снаряды и спутники.»
Изложенная Рейганом
программа вскоре приобрела конкретные организационные формы. В США
начали действовать штабы в виде специальной «межведомственной
группы» и «группы общего планирования», в которые вошли
государственный секретарь и шеф Пентагона, а также директора ЦРУ и
ЮСИА.
Исследовательский центр
«Херитидж фаундейщн» (небезызвестный «Фонд наследия», основанный в
1973 году по инициативе представителей крупного бизнеса) в тот
период разработал специально для Рейгана уже упоминавшуюся «Доктрину
освобождения». И здесь небезынтересно раскрыть некоторые детали этой
доктрины.
Советский Союз
рассматривался в ней как империя, образованная «по расходящимся от
центра к периферии четырем концентрическим кругам». В первый, самый
близкий к Москве круг входили, по представлениям американских
экспертов, «этнические территории, аннексированные Москвой после
большевистской революции: Армянская республика, Грузинская
республика и Украинская республика». Второй круг образовали
государства, «попавшие под контроль Москвы в результате заключения в
1939 году союза с Гитлером: Эстония, Литва, Латвия, Молдавия». В
третий круг исследователи Фонда наследия включили государства,
«попавшие в подчинение Москвы после окончания войны (второй мировой
- В.Ш.), а также в результате кубинской революции 1959 года».
Любопытно, что наряду с Болгарией, Чехословакией, Восточной
Германией, Венгрией, Польшей, Румынией и Кубой в этот круг
американские стратеги вкшочили также «захваченные у Японии
Курильские острова».
И, наконец, четвертый
пояс, наиболее удаленный от Москвы, который, по определению
американцев, «является границей советской империи», включал Южный
Йемен, Вьетнам, Мозамбик,
Анголу, Лаос, Камбоджу, Эфиопию, Никарагуа и Афганистан.
«Средства реализации
Доктрины и ее ближайшие цели в каждом из концентрических кругов
советской империи, — отмечали авторы сопроводительного доклада, —
различны, и США для каждого круга должны выработать соответствующую
политику». Рейгану предлагалось «сформулировать стратегический
замысел Доктрины как конечный демонтаж советской империи». И далее:
«США должны предоставлять помощь антисоветским повстанцам, ведущим
борьбу против режимов в Эфиопии, Лаосе, Мозамбике и Никарагуа, а
также поставить вопрос, каким образом США могут наилучшим образом
поощрять борцов за политические свободы, действующих в странах
Восточной Европы или даже в самом Советском Союзе».
Откровенность и цинизм,
с которыми были поставлены перед Рейганом задачи по «окончательному
демонтажу» СССР, просто потрясают. Кто после этого вправе
утверждать, что развал СССР произошел без сильных внешних
воздействий, без целенаправленной работы иностранных спецслужб? А
ведь есть и другие документы, подтверждающие стратегический замысел
Белого дома, ставивший своей задачей убрать с глобуса главного
геополитического соперника США. Эти документы свидетельствуют о
тайной агрессии против СССР, о прямом вмешательстве во внутренние
дела нашей страны.
В частности,
известно, что в начале 1982 года президент Рейган вместе с группой
ближайших советников приступил к разработке наступательной стратегии
по демонтажу «советской империи». Цели и средства этого глобального
наступления были обозначены в серии секретных директив по
национальной безопасности (NSDD), подписанных непосредственно
президентом. О чем же говорилось в этих секретных директивах? Вот
суть некоторых из них:
в марте 3982 года
«NSDD-32» требовала «нейтрализации» советского влияния в Восточной
Европе и применения тайных мер и прочих методов поддержки
антисоветских организаций в этом регионе;
в мае 1982 года Рейган
подписал директиву на восьми страницах, определявшую экономическую
стратегию США по отношению к СССР. В документе содержались
инстру-кии для конкретных подразделений президентской администрации,
а акцент делался на «использовании» слабых сторон советской
экономики. Ставилась цель ее подрыва посредством «насильственного
вовлечения Москвы в технологические гонки»;
в ноябре 1982 года в
«NSDD-66» было прямо объявлено, что цель политики Соединенных Штатов
- это подрыв советской экономики методом атаки на ее «стратегическую
триаду», т.е. на базовые отрасли, составлявшие основу советского
народного хозяйства;
наконец, в январе 1983
года Рейган подписал директиву «NSDD-75», в которой ставилась цель
«фундаментальных изменений советской системы».
Да, это действительно
был план активной, наступательной стратегии против Советского Союза.
А поскольку значительная часть этой стратегии базировалась на
ведении тайных операций, то именно директор ЦРУ Кейси стал ключевой
фигурой этой необъявленной войны. Он имел круглосуточный доступ к
президенту США. Именно «Барон» (таков был псевдоним Уильяма Кейси)
держал в руках главные приводные ремни механизма по дестабилизации
социалистического лагеря, включая тайные подрывные операции в
Польше, Чехословакии, Афганистане.
Качественно новым
этапом в подрывной деятельности против СССР стало то, что
руководство ею, которое раньше осуществлялось спецслужбами якобы без
ведома политических инстанций, теперь официально возглавили
вашингтонские чины высшего государственного уровня.
Одним из красноречивых
свидетельств этого была подписанная Рейганом секретная президентская
директива №75, которая предписывала прямое вмешательство во
внутренние дела соцстран с целью подрыва их режимов. При этом
главная ставка делалась на создание и консолидацию «внутренних
оппозиционных сил», которые при поддержке извне должны добиваться
захвата власти и политической переориентации своих стран на Запад.
В директиве говорилось
о том, что в основу конкретных действий должна быть положена
«программа демократии и публичной дипломатии».
Этой программой, в
частности, предусматривалось выделение на ближайшие два года 85
миллионов долларов для подготовки будущих руководящих кадров и
создания прозападных политических партий и профсоюзов в соцстранах,
а также в странах «третьего мира», придерживающихся социалистической
ориентации. На создание «национального и интернационального рабочего
движения» ассигновалось 17,8 миллионов долларов, а на издание и
распространение литературы, опровергающей «марксистскую
диалектическую философию» —- около 5,5 миллионов долларов.
Здесь я хочу особо
подчеркнуть два обстоятельства. Во-первых, даже невооруженным глазом
видно, что за этой директивой стояло стремление утвердить новый
мировой порядок путем экспорта американских «ценнос-тей». Немало
чернил западные пропагандисты потратили на то, чтобы внедрить в
сознание обывателя понятие «экспорт коммунизма». Но, оказывается, в
80-х годах экспортом идеологии всерьез занялась администрация
Рейгана, причем с использованием всего арсенала спецслужб, выделяя
на это немалые средства.
Особенно поражает, что
речь открыто шла о «демократии во всем мире». Кто наделил США правом
утверждать демократию во всем мире? Ведь это был откровенный призыв
к вмешательству во внутренние дела других стран, что запрещено
международными договорами. Не говорю уже о том, какой смысл США
вкладывали в само понятие демократии... Этот смысл мы начали
распознавать лишь сегодня, когда развален СССР и десятки миллионов
людей обречены на страдания, когда на территории бывшего СССР
полыхают межнациональные конфликты и льется кровь. Это и есть плоды
американской «демократии на экспорт».
И второе, на что
хотелось бы обратить внимание, — ориентир на создание «будущих
руководящих кадров прозападных политических партий». Если перевести
эти установки спецслужб на обиходный язык, то за ними стоит
элементарный подкуп. «Подготовка кадров» включала в себя денежные
дотации, бесплатные зарубежные поездки, снабжение техникой
компьютерного типа и так далее. Это была самая настоящая вербовка
агентуры, для виду прикрытая обучением ведению партийных или
профсоюзных дел. Далеко не всегда речь шла о подготовке шпионов,
перед которыми ставится задача добывать разведданные. Для западных
спецслужб порой было важнее создать сеть своих агентов влияния,
которые проводили бы нужную для США политику. В свете сказанного
небезынтересно напомнить, что после 1985 года некоторые «способные
молодые люди» отправлялись из Москвы в Соединенные Штаты Америки для
«повышения квалификации в области политологии».
Но хочу также обратить
внимание на одну примечательную особенность в поведении западных
спецслужб, поддерживавших разного толка дисседентов или просто
противников советского строя. Во всех этих и других аналогичных
случаях водораздел между восхвалениями и равнодушием, а иногда и
хулой проходит по очень четкой границе: бывшие критики
социалистической системы сразу переставали интересовать Запад, если
вставали на патриотические позиции. Ведь зарубежным спецслужбам
нужны были не просто антикоммунисты или антисоветчики — им прежде
всего требовались «антипатриоты». А патриоты, пусть и
антикоммунисты, их совершенно не устраивали, что особенно явственно
проявилось в 80-е годы, отличавшиеся невиданным накалом
идеологических атак на Советский Союз.
Эти атаки
сопровождались мощнейшими подрывными акциями Запада в политической,
военной, экономической сферах и имели своей скрытой целью не только
создание решающего военного превосходства над СССР на случай прямого
военного столкновения, но и втягивание Советского Союза в
изнурительную гонку вооружений. Расчет был на то, что отвлечение
ресурсов в военный сектор ляжет непосильным бременем на советскую
экономику и, в конечном итоге, подорвет хозяйственный организм нашей
страны.
Наряду с этим
Соединенные Штаты Америки предприняли огромные усилия для того,
чтобы, как пишет в своих мемуарах Бжезинский, «вовлечь СССР в
изматывающие региональные конфликты»...
А что же КГБ? Как наши
органы госбезопасности отвечали на вызов западных спецслужб?
СПЕЦСЛУЖБЫ И ДОКТРИНА
РЕЙГАНА
ВЕРБОВКА АГЕНТУРЫ «НА
ПОТОКЕ»
Как обычно бывает в
таких случаях, о январском (1981 года) решении президента США
Рейгана перейти в отношениях с СССР к наступательной стратегии стало
известно несколько позднее. Но органы КГБ — как по линии
контрразведки, так и в деятельности внешней разведки (Первое главное
управление) — сразу же почувствовали резкое возрастание активности
разведывательного сообщества США. Кстати, данные КГБ на этот счет,
подтверждались и информацией партнеров, в частности, спецслужб ГДР,
ЧССР и НРБ. Наша страна, по мнению иностранных разведок, всегда
отличалась достаточно жестким контрразведывательным режимом. И
потому ЦРУ на первом этапе наступательной стратегии разработало
тактику скоординированных действий против структурных звеньев КГБ,
работавших за рубежом. А на втором этапе перешло в атаку на КГБ в
целом непосредственно на территории нашей страны.
Уже в конце 1981 года
внешней разведкой КГБ были добыты данные о том, что руководители ЦРУ
провели серию интенсивных переговоров с предстатвителями спецслужб
Англии, Канады, Франции, ФРГ, Италии, Испании, Австрии, Японии,
Израиля, даже Судана, Марокко и Сенегала, в ходе которых американцы
поставили вопрос о необходимости активизации разведывательной работы
против Советского Союза, а в этой связи — и о более четкой
координации действий разведывательных сообществ против нашей страны.
Что может дать подобное
тесное сотрудничество спецслужб противника, нетрудно
проиллюстрировать на следующем примере. Только в январе-октябре 1983
года в некоторых капиталистических странах были признаны персоной
нон грата 107 сотрудников совзагранучрежде-ний, обвиненных в
незаконной деятельности. В том числе 78 работников КГБ и ГРУ
(Главное разведывательное управление Генштаба Вооруженных сил), что
более чем в три раза превысило число высланных советских граждан за
весь 1982 год. Безусловно, это была четко спланированная,
скоординированная совместная акция западных спецслужб, которая не
могла не обеспокоить органы советской контрразведки. Обратило на
себя внимание и то, что наиболее острый эпизод этой согласованной
акции произошел во Франции, выславшей 47 сотрудников советских
представительств, в том числе 27 работников КГБ и 7 работников ГРУ.
Что преследуют такие акции?
Хорошо известно, что их
главная цель заключается в следующем: пользуясь вынужденным отъездом
наших контрразведчиков, облегчить для ЦРУ и других спецслужб Запада
проведение вербовочных операций против советских граждан, временно
находящихся за рубежом. Это позволило бы ЦРУ расширить агентурную
сеть на территории СССР после возвращения завербованных агентов
домой, на родину.
И последующие события
показали, что действия иностранных спецслужб, особенно американских,
в отношении советских граждан, после высылки сотрудников КГБ
приобрели наглый, можно даже сказать, вызывающий характер. Только в
1981-83 годах разными подразделениями КГБ были получены сведения о
том, что иностранные спецслужбы совершили 53 прямых вербовочных
подхода к советским гражданам. За тот же период было зафиксировано
300 случаев активной разработки западными спецслужбами советских
людей, работавших за границей. Однако, несмотря на демонстративную
массовую высылку сотрудников КГБ, работу наших спецслужб западным
разведкам парализовать не удалось. Наоборот, в КГБ поняли, что
наступает новый этап противостояния разведывательных служб, и
оперативные подразделения усилили свою повседневную деятельность, а
подразделения аналитические систематизировали новые методы,
проявившиеся в работе потенциального противника. Анализ показал
следующее.
ЦРУ, не отказываясь от
проведения вербовочных акций непосредственно на территории США,
основной акцент в этой работе перенесло в другие, так называемые
«третьи страны». Учтя указанное обстоятельство, органам КГБ удалось
выявить и разоблачить американских агентов из числа советских
граждан, завербованных в тот период в Канаде, Швейцарии, Мексике,
Колумбии, Непале и некоторых других странах.
Было отмечено также,
что американские вербовщики начали разнообразить тактические приемы.
Оперативный анализ свидетельствовал, что западные разведки
приступили к практическому осуществлению серии специальных
мероприятий по усилению вербовочной работы среди советских граждан.
Причем, главным образом — среди так называемых «носителей
государственных секретов», а также среди лиц, которые имели шансы
занять в будущем ответственные посты в партийном и государственном
аппарате, оказывая влияние на формирование внешней и внутренней
политики СССР. Резко возросло число вербовочных акций со стороны ЦРУ
и в отношении советского персонала международных организаций.
Показательным в этом
отношении был пример с одним из сотрудников Секретариата ЮНЕСКО в
Париже гражданином П., который впоследствии вместе с женой и сыном,
изменив Родине, получил вид на жительство в США. П. и его супруга
представляли для западных спецслужб немалый интерес, поскольку до
1972 года работали на объектах оборонного значения и были
осведомлены о данных, составлявших государственную тайну. Сыграл
определенную роль и тот факт, что отец П., генерал-лейтенант
авиации, последнее время работал в Главном разведывательном
управлении Генштаба Вооруженных Сил СССР. А особо показательной
история с предателем П. является еще и потому, что КГБ удалось
достоверно установить: оперативная разработка П. велась в тесном
контакте с французскими и американскими спецслужбами. Иными словами,
это был конкретный пример реализации тайных договоренностей западных
спецслужб о координации своих действий.
Во Франции местные
спецслужбы и представители ЦРУ активно разрабатывали в вербовочном
плане одного из секретарей представительства СССР при ЮНЕСКО,
гражданина В., который, находясь в служебной командировке, допускал
отклонения от норм поведения за границей, имел интимные связи с
француженками, занимался контрабандой, неоднократно говорил знакомым
о намерении по возвращении из командировки расторгнуть брак с женой.
В разработке В. вербовщики активно использовали агентуру из числа
местных жителей, создавали ситуации компрометирующего характера.
Наши контрразведчики в течении шести месяцев периодически
фиксировали ведение за В. интенсивного наружного наблюдения.
В результате такой
долгой и комплексной разработки гражданина В. французские спецслужбы
осуществили к нему вербовочный подход. Через неделю такой подход был
совершен вторично — на этот раз с предложением «оказать необходимую
помощь» в решении возникших у него житейских и материальных
проблем... Учитывая все это, нашей контрразведкой были приняты меры
по досрочному откомандированию В. в СССР. Долгий процесс вербовки
завершился провалом.
И еще пример,
свидетельствующий о напряженной борьбе разведок в те годы. Однажды
переводчик отделения ООН в Женеве пригласил в гости приятеля,
советского гражданина, тоже работавшего в Швейцарии. Ну, как
говорится, всякое бывает — после изрядной выпивки друзья подрались,
и хозяин дома ударил своего гостя ножом. Вместе со скорой
медицинской помощью на квартиру прибыла полиция. Был составлен
протокол, который оба подписали. А кроме того, был подписано
заявление об отказе от взаимных претензий, после чего полицейские
сказали что уголовное дело возбуждено не будет.
Поскольку рана
оказалась легкой, «приятели» решили скрыть происшедшее и
договорились не сообщать о случившемся в наше представительство,
полагая, что все обошлось без последствий. Однако, некоторое время
спустя одного из них пригласили в полицию, где с ним провели беседу
представители местной контрразведки. Открыто шантажируя его, они
предлагали встать на путь сотрудничества с западной спецслужбой. Не
добившись прямого согласия, дали неделю на размышление. А во время
второй встречи практически завербовали этого человека, «поймав» его
на так называемом компромате. Но оказавшись в сложной ситуации,
советский гражданин нашел в себе мужество рассказать о происшедшем в
постпредстве СССР. И по факту вербовочного подхода местным властям
был заявлен официальный протест.
Факты неопровержимо
свидетельствуют, что контрразведывательные подразделения КГБ
испытывали в тот период повышенные нагрузки. Информация об
активизации вербовочных акций, которые иностранные спецслужбы под
руководством ЦРУ проводили в отношении советских граждан, поступала
из множества стран, из самых разных географических точек.
Безусловно, сказывалась координация деятельности иностранных
разведок. А ведь ЦРУ, СИС и БНД поддерживали в тот период тесные
контакты со спецслужбами 60 развивающихся стран.
Обширная статистика
вербовочных акций позволила выявить еще один тактический прием,
взятый на вооружение ЦРУ. Он заключался в том, чтобы предпринять
массированную вербовочную атаку на советских граждан, работавших за
рубежом в отрыве от официальных советских представительств и
основной части советской колонии. Это были прежде всего учителя,
стажеры, ученые, технические специалисты, сотрудники смешанных
коммерческих фирм.
Вездесущие вербовщики
ЦРУ, в том числе работавшие «под глубоким прикрытием», объявились во
многих развивающихся странах Африки, Азии, Латинской Америки,
Ближнего Востока. Там, где по мере расширения международного
сотрудничества увеличивалось число наших специалистов, советников и
преподавателей. Одновременно вербовочная и подрывная деятельность
резко усилилась и на так называемом «канале» выезда советских
граждан для отдыха и лечения в европейские социалистические страны.
При контактах с простыми людьми, не искушенными в специфике
разведработы, западные вербовщики действовали на удивление
примитивно. Вот уж поистине, как в известной книге Ильфа и Петрова:
утром — деньги, вечером — шпионские задания, вечером — деньги, утром
— гостайны.
В те же годы наша
контрразведка выявила другую характерную особенность подрывной
деятельности иностранных спецслужб. В вербовочных подходах к
советским специалистам и ученым они активно использовали «услуги»
различных лиц, связанных с нашей страной этническим происхождением,
— эмигрантов, перемещенных лиц, изменников родины, невозвращенцев и
так далее. Из материалов следствия по делам впоследствие
разоблаченных органами КГБ агентов видно, что многие вербовщики
являлись членами различного рода эмигрантских организаций или
состояли на службе непосредственно в ЦРУ США.
ПРЕЛЮДИЯ С ЯДОМ В КАМУФЛЯЖЕ
Особо надо отметить,
что именно в те годы, когда взяла старт наступательная доктрина
Рейгана, ЦРУ начало прибегать к беспрецедентным и самым грязным
приемам по отношению к объектам своего вербовочного интереса. В
частности, поступили сведения о том, что западные спецслужбы
используют для компрометации некоторых советских граждан
психотропные средства, запрещенные международными конвенциями.
Впервые органы КГБ
столкнулись с таким фактом, когда проводили расследование
обстоятельств вербовки одного из советских стажеров, который
находился на практике в США. Выяснилось, что однажды во время ужина,
организованного для него сотрудниками Национальной лаборатории
ускорителей имени Ферми (г. Батавия, США), наш стажер вдруг потерял
сознание и пришел в себя только на следующее утро. А спустя два
месяца кадровые работники ЦРУ провели с ним вербовочную беседу, из
содержания которой наш стажер К. сделал вывод, что во время того
злополучного ужина в его пищу был тайно подмешан специальный
психотропный аппарат. Затем, воспользовавшись его психическим
состоянием, потерей самоконтроля и беспамятством, сотрудники
разведки выудили у К. ряд сведений, интересовавших американские
спецслужбы. Во время вербовочной беседы эти сведения и были
использованы в качестве компромата. Причем, поразительно то, что для
такой сомнительной «операции» ЦРУ не постеснялось использовать
«крышу» даже всемирно знаменитой лаборатории имени Ферми...
Вскоре после того
случая в нашу контрразведку стали поступать и другие аналогичные
сигналы. Складывалась картина достаточно широкого применения
американскими спецслужбами психотропных средств против советских
граждан. Достаточно сказать, что во время моей работы во Втором
главке (1982-1990 гг) в его оперативных подразделениях
расследовалось более десятка подобных случаев. Такие же факты
известны мне и по Афганистану, где я в 1980 году находился в
служебной командировке. Там спецсредства весьма часто применялись
«американскими советниками» в отношении наших военнослужащих, по тем
или иным причинам оказавшихся в плену у душманов.
Скажу больше: в 80-е
годы американские спецслужбы взяли на вооружение еще более циничные
и бесчеловечные средства. Совершенно новым, я бы сказал,
беспрецедентным явлением в деятельности разведки второй половины XX
столетия было то, что сотрудники ЦРУ стали снабжать завербованных
агентов из числа бывших советских граждан быстродействующими ядами
для самоубийства в случае провала. Мотивировалось это следующим
образом: чтобы избежать «мучений в застенках КГБ». Но в
действительности этот примитивный, лживый довод служил прикрытием
циничных расчетов ЦРУ — если разоблаченный агент покончит жизнь
самоубийством, то не расскажет советским контрразведчикам о процессе
вербовки и не раскроет другие интересующие их сведения.
Действительно, беспредельный цинизм!
К сожалению, иногда
ложь о «застенках КГБ» срабатывала. Мне известен, по крайней мере,
один случай, когда разоблаченный агент, снабженный дозой такого яда,
во время допроса выстрелил себе в рот из авторучки, в которой был
закамуфлирован яд. Кстати, яд оказался не столь уж быстрого действия
и отнюдь не безболезненным. У другого агента аналогичный яд
находился в дужке очков. У третьего — внутри лекарственных таблеток.
Хочу повторить, что
агентурно-вербовочная работа со стороны западных спецслужб приобрела
в тот период очень широкий размах. Но бывали в ней своего рода
курьезы. В частности, необычный случай произошел однажды в практике
работы посольской резидентуры ЦРУ. Обстоятельства того дела
складывались так.
У оперативного
сотрудника одного из территориальных управлений госбезопасности В.
возник конфликт с его непосредственным начальником, который дал В.
негативную аттестацию, а также приостановил присвоение очередного
воинского звания и повышение в должности. Обида за несправедливые,
как считал В., притеснения оказалась столь велика, что он как бы в
отместку решился пойти на преступление - на предательство. Будучи
хорошо осведомленным о системе оперативно-технического контроля со
стороны КГБ за посольской резидентурой, В. сумел скрыто изыскать
возможности для того, чтобы негласно установить инициативный контакт
с разведчиком-агентуристом из ЦРУ. Во время встречи он обещал
передать американцам разведывательную информацию - конечно, за
крупное вознаграждение. События развивались быстро: уже на следующий
день состоялся обмен информацией и деньгами.
Однако затем произошло
нечто неожиданное. Американцы, видимо, не удовлетворенные характером
купленных у В. документов (а возможно, заподозрившие подвох),
подбросили эти документы советскому гражданину, работавшему
дворником на участке улицы, прилегавшем к посольству. А когда он
попытался возвратить находку, ему посоветовали передать ее КГБ.
Здесь я должен
заметить, что долгое время для наших контрразведчиков оставались
загадкой странные «случайности», происходившие с некоторыми
американскими агентами (из числа советских граждан), когда они
попадали в поле зрения КГБ из-за явной «небрежности» сотрудников
ЦРУ, из-за несоблюдения ими элементарных правил конспирации при
встречах с агентами. Но после случая с В. многое прояснилось. Стало
понятно, что американцы иногда намеренно «подставляли» советской
контрразведке своих бывших агентов, которые по тем или иным причинам
уже не представляли интерес для ЦРУ. Эта весьма любопытная
особенность американской работы с агентурой говорит о том, что ЦРУ
щедро «расплачивалось» с теми, кто переставал передавать ему
интересную информацию, — таких агентов просто «сдавали», по сути,
передавали их в руки нашей контрразведке.
Обобщая документы и
свидетельства тех лет, я все более склоняюсь к мысли о том, что
первоначально «наступательная стратегия Рейгана» предусматривала
тотальное и жестокое нападение на советских граждан, работавших за
рубежом. Это был ее первый этап. А затем планировалось проведение
комплексных подрывных акций непосредственно на территории Советского
Союза. Образно говоря, артподготовка предвещала мощнейшую атаку со
стороны ЦРУ и его союзников. В нашей контрразведке понимали это и
заранее начали готовиться к отражению тайной агрессии.
ШПИОНСКИЙ МАСКАРАД
По оперативным
материалам КГБ становилось ясно, что в тот же период резко
активизировалась и резидентура ЦРУ, находившаяся на территории нашей
страны под прикрытием посольства США. Контрразведывательные
подразделения КГБ обратили внимание на то, что было проведено
значительное обновление личного состава ЦРУ и РУМО (военная разведка
США) в Москве и Ленинграде. Почти все вновь прибывшие в СССР
профессиональные разведчики ранее специализировались на работе
против нашей страны или по советским учреждениям, а также по
советским гражданам в третьих странах. Имена многих кадровых
американских разведчиков нам были известны. Кстати, среди них были и
разведчики, чьи родители в свое время жили в России, но позднее
эмигрировали.
Например, в Москве
резидентуру ЦРУ некоторое время возглавлял опытный американский
разведчик Мурат Натирбофф, сын белогвардейца, черкесского князя,
нашедшего после революции пристанище в США. Послужной список
Натирбоффа охватывал немало стран и регионов мира. Его должны были
знать в Джакарте, Стамбуле, Париже, Хартуме, Найроби, Каире. В
посольстве США в Москве он скрывался под дипломатической должностью
советника. Любопытно заметить, что в годы пребывания в нашей стране
Натирбофф ухитрился разыскать имение своих предков — где-то в
предгорьях Кавказа.
Не осталось без
внимания нашей контрразведки и то обстоятельство, что московская
резидентура ЦРУ заметно усилила меры безопасности и коспирации. В
частности, новые разведчики прибыли на должности, ранее не
использовавшиеся в качестве прикрытия. К проведению агентурных
операций стали привлекать и женщин-разведчиц. Так, к началу
перестройки, к 1985 году в СССР в составе резидентуры работало уже
девять женщин. Кроме того, специально для разведывательных нужд из
США доставили в московское посольство несколько автомашин с
затемненными стеклами. И более того — манекены, имитировавшие
сотрудников посольства, и даже маски для лиц — наподобие тех,
которыми пользовался Фантомас в небезызвестном французском фильме.
Зачем, спрашивается,
манекены, маски?
Американские разведчики
рассчитывали с их помощью, как говорится, водить за нос нашу службу
наружного наблюдения — с этой целью и применялись самые различные
камуфляжи. Например, манекен разведчика-агентуриста, который намечал
провести встречу с московским агентом, демонстративно вывозили в
противоположном направлении в обычной машине. Сам же агентурист в
автомобиле с затемненными стеклами уезжал совсем в другую сторону. С
этой же целью — чтобы отвлечь внимание контрразведки, —
использовались и маски.
Маскардные пристрастия
у американских разведчиков были различными. К примеру, бывший
«второй секретарь» посольства маскировал свою внешность с помощью
парика и накладных усов. Его коллега, работавший в такой же
должности, любил наряжаться под рабочего и носил темные очки. А один
из «атташе» посольства даже переодевался в женское платье — в таком
наряде он проводил шпионские операции. Вспоминаю, как по этому
поводу наши контрразведчики шутили: «Опять появилась эта дама
приятной наружности, — значит, на серьезное дело идет!»
Наконец, нельзя не
сказать о том, что американцы в тот период взяли на вооружение еще
один весьма грубый, я бы сказал, по-своему силовой метод: на случай
возникновения угрозы разоблачения своего агента заранее
подготавливались условия для его негласного, нелегального вывоза из
СССР за границу с использованием поддельных документов.
Для этого у наиболее
ценной агентуры запрашивали точные антропологические данные — на
самого агента, а также на его жену и детей. Учитывались рост, объем
груди, вес, размеры одежды, обуви. Характерным был вопрос: как они
переносят морскую качку? Этот вопрос, возможно, предполагал
использование такого метода, как нелегальное пересечение водных
границ СССР.
Новым элементом в
деятельности иностранных спецслужб, проявившимся в 80-е годы, стало
подключение к подготовке и проведению агентурных операций на
территории нашей страны легальных военных резидентур РУМО. Ранее это
категорически запрещалось. Но наступательная доктрина Рейгана,
видимо, потребовала мобилизации всех наличных разведывательных сил.
И в те годы КГБ выявил и достоверно установил немало случаев, когда
ЦРУ по согласованию с РУМО активно использовало в качестве прикрытия
для посольской резидентуры в Москве
должности атташе по вопросам
обороны, а также их гражданских помощников.
Картина
разведывательно-подрывной деятельности ЦРУ, развернутой в те годы
против СССР, будет далеко не полной, если не рассказать о
техническом оснащении его резидентур, о технической разведке в
целом. Известно, что скорость передачи информации зачастую имеет
решающее значение, и основным каналом шпионской связи, повиди-мому,
еще долго будет оставаться так называемый канал агентурной
радиосвязи. Этот канал постоянно совершенствуется, здесь применяются
новейшие достижения науки и техники.
В частности, к часу «Ч»
— началу реализации наступательной стратегии Рейгана — американцы
задействовали на каналах агентурной радиосвязи новый метод передачи
шифрованных радиограмм с использованием специальной радиотелеграфной
аппаратуры, работающей в режиме быстродействия. Иными словами,
шифрованный текст, для передачи которого требуется, скажем,
несколько минут, искусственно «сжимается» до нескольких долей
секунды, как бы «выстреливается» в эфир, и его труднее засечь. Но
работа с такими передачами возможна только при наличии специальной
приставки, образец которой был заполучен нашей контрразведкой при
захвате с поличным американского разведчика Аугустенборга.
Характерной особенностью такой радиоприставки являлось то, что она
обеспечивала прием и передачу радиограмм в автоматическом режиме
даже в отсутствие агента.
А в 1982 году наша
контрразведка столкнулась с совершенно новым средством агентурной
радиосвязи, — аппаратурой, которая позволяла агенту передавать
собранную им информацию непосредственно в разведцентр, используя в
качестве ретранслятора искусственные спутники земли серии «Марисат»
и «Флитсатком». Довольно быстро наши соответствующие службы
разработали свои технические средства, с помощью которых можно было
надежно контролировать и этот канал связи.
Одновременно в практике
работы ЦРУ дальнейшее развитие получили и системы ближней
радиосвязи, которые в ряде случаев остаются одним из основных
средств передачи шпионской информации. В частности,
приемопередатчиком ближней связи активно пользовался в Москве
разоблаченный американский агент П., который в общей сложности
осуществил 25 сеансов радиосвязи с посольской резидентурой ЦРУ.
Американские разведчики
планировали также задействовать канал ближней радиосвязи для другого
шпиона Т. (впоследствие тоже разоблаченного), но после пробной
радиопередачи агент отказался от этого способа связи. Ему, в
частности, предлагали работать «на ближней волне» у Киевского
вокзала, неподалеку от которого на набережной Тараса Шевченко
проживают американские дипломаты. А агенту ЦРУ П. предлагалось вести
приемопе-редачи возле Центрального дома туристов (угол Ленинского
проспекта и улицы 26 Бакинских комиссаров), в непосредственной
близости от которого находится общежитие дипломатического корпуса.
Что касается
технической разведки, то американцы до 80-х годов в качестве
главного средства использовали так называемые «спутники-шпионы»
(космическая разведка), а также военные самолеты, постоянно
баражировавшие вдоль наших границ. Оперативные и технические
подразделения КГБ, занимавшиеся защитой оборонных средств страны,
организовали довольно надежную систему противодействия этому не
менее опасному виду разведки. И американцам пришлось разрабатывать
новые способы, новые технические средства получения информации, в
том числе стратегического, экономического характера.
К часу «Ч» они
заблаговременно изготовили и предприняли попытку задействовать на
территории нашей страны современные автоматические устройства
технической разведки (АУТР), которые давали возможность постоянно
использовать их в непосредственной близости от объектов,
интересовавших американцев. Причем обнаружить, выявить эти
устройства было весьма сложно.
Наша контрразведка
отмечала особенно широкое использование АУТР под условным названием
«Вибратор» (название наше), данные о котором впервые появились в
80-х годах. Эти устройства были предназначены для регистрации
интенсивности движения транспортных средств к промышленным и военным
объектам, по отдельным участкам автомобильных и железных дорог.
Аккумулируемую информацию эти АУТР периодически передавали в
американские разведцентры через геостационарные спутники типа «Флитсатком».
К чести соответствующих
структурных подразделений КГБ они довольно быстро научились
обнаруживать такие устройства. Их изымали, но иногда и оставляли
работать под контролем, осуществляя через них сложные мероприятия по
дезинформации американцев.
Оценивая наступление на
фронтах тайной войны, которое было начато американцами в
соответствии с директивой Рейгана, нельзя не сказать и о том, что в
80-х годах ЦРУ отладило координацию своих действий с разведчиками из
военных атташатов посольств стран НАТО, расквартированных в Москве.
Разного рода «интернациональные» бригады совершали совместные
разведывательные поездки по СССР, согласовывали цели и объекты
наблюдения. Разведчики из этих стран активно обменивались добытой
информацией.
Только в 1985 году
военные разведчики США, Великобритании, ФРГ, Франции, Италии, Канады
и Японии совершили 520 разведывательных поездок по нашей стране. Их
них — 133 американцы, 115 — англичане, 106 — французы, 47 —
разведчики ФРГ. Обычно эти «бригады» действовали нагло и напористо.
Однако получали отпор от территориальных органов контрразведки.
ЭМИГРАЦИЯ по «СПЕЦЗАКАЗУ»
Как говорится, не
дремали в тот период посольские резидентуры и других иностранных
разведок, которые, напомню, заключили секретные договоры с ЦРУ США о
сотрудничестве. Документальные материалы, которыми располагал КГБ,
убедительно свидетельствуют, что наиболее плотным и
скоординированным было сотрудничество ЦРУ с израильской разведкой «Моссад»,
причем речь шла о согласовании усилий в деле разрушения СССР.
Достоверно установлено,
что еще в начале 70-х годов американская и израильская разведки
разработали специальную операцию под условным названием «Кей Кей
маунтин». Основной ее целью являлось создание в СССР разветвленной
агентурной сети, перед которой ставилась крайне циничная задача.
Речь шла о том, чтобы искусственно разжечь эмигрантские настроения
среди еврейского населения страны. Были даже намечены и «очаги» для
ведения такого рода деятельности. Среди «очагов» были Москва,
Ленинград, Киев, Минск, Рига, Вильнюс, Кишинев, Черновцы и другие
города со значительной концентрацией еврейского населения. Это был
весьма коварный и, повторяю, очень циничный план, для реализации
которого американская разведка переправила в Израиль многие
миллиарды долларов.
А пик той операции
пришелся опять-таки на 80-е годы. В тот период в отделы виз и
регистрации (ОВИР) МВД СССР хлынул поток заявлений о получении виз
для выезда на постоянное место жительства в Израиль. Тем лицам, кто
по роду своей работы не располагал сведениями, составлявшими
государственную тайну, такие визы выдавались. Но в ОВИРы обращались
и те люди, которые были очень полезны американо-израильским
спецслужбам, так называемые «носители» государственных секретов, в
первую очередь секретов оборонных. Их выезд за границу мог нанести
серьезный ущерб интересам и безопасности СССР, а потому им выездных
виз не давали. Такие лица становились так называемыми «отказниками».
Именно в тот период
разведывательно-подрывная операция «Кей Кей маунтин» и в Израиле и в
США была возведена в ранг государственной политики. В Израиле ее
реализацию возложили на специально созданный разведывательный орган
«Натив-Бар», который был «прик-рыт», иначе говоря, работал как бы
«под крышей» Русского отдела МИД Израиля. Правительство направило в
«Натив-Бар» профессиональных разведчиков, выделило средства на их
содержание, техническое оснащение. Важно заметить при этом, что «Натив-Бар»
подчинялся только самому премьер-министру.
А в израильском
посольстве в Москве начала функционировать специальная консульская
группа МИД Израиля из шести человек. Ее состав меняли каждые 2-3
месяца, но в ней постоянно находились кадровые сотрудники разведки.
Дипломаты-разведчики вели очень активную деятельность по
искусственному подталкиванию советских евреев к эмиграции в Израиль.
Важной, составной
частью операции «Кей Кей маунтин» была и деятельность американской
стороны —- в рамках подписанного с «Моссад» договора. Она носила
целенаправленный характер и была связана с общим планом ЦРУ США по
разрушению СССР. Американское разведывательное сообщество, западные
спецслужбы, мировая закулиса использовали все свое влияние, чтобы
через американское посольство в Москве, а также через некоторых
влиятельных конгрессменов и сенаторов обеспечить политическое
выживание «отказников». Этот абсолютно внутренний вопрос
регулирования «въезда-выезда» граждан нашей страны намеренно
превращали в политическую проблему мирового значения, в фактор
давления на СССР с позиций ООН. При этом создавалось устойчивое
впечатление, что «отказников» выращивали вполне целенаправленно. То
есть нередко склоняли к отъезду именно тех людей, которые обладали
важными государственными секретами и было заведомо известно, что по
этой причине визу им не выдадут.
Сегодня, по прошествии
многих лет, когда остыли страсти вокруг проблемы эмиграции в целом и
«отказников» в частности, окончательно прояснилась, ее сугубо
политическая подоплека. По сути, это был первый пробный удар по
целостности СССР, первая серьезная попытка расшатать его изнутри.
Ради этого «под колесо» истории были брошены сотни тысяч советских
евреев, — ведь далеко не все из тех, кто эмигрировал, обрели счастье
на своей исторической родине или в США. Но их согнала с насиженных
мест в разных городах СССР инициированная западными спецслужбами
лживая угроза еврейских погромов, угроза, которую надуманно
раздували некоторые московские «интеллектуалы», вольно или невольно
ставшие в этом деле пособниками западных спецслужб.
Историю невозможно
повернуть назад, но из нее все-таки можно извечь уроки. А уроки эти
состоят в следующем. Хотя СССР, а затем и Россию под влиянием
подрывной работы иностранных разведок в последнее десятилетие
сотрясают межнациональные конфликты, но именно еврейских погромов в
стране не было и нет. И не будет. Таким образом, паника,
спровоцированная враждебными спецслужбами и их пособниками,
оказалась искусственной. И многие тысячи изломанных судеб — на их
совести.
Возможно, найдутся
желающие объявить приведенные мною данные относительно операции «Кей
Кей маунтин» очередным рецидивом антисемитизма. Но сегодня и на
Западе раздается немало трезвых, честных голосов, которые признают
искусственно подогретый характер так называемой «еврейской
эмиграции» из СССР, которую западные спецслужбы коварно использовали
для расшатывания нашей страны изнутри.
Одно из подтверждений
этой точки зрения принадлежит бывшему агенту израильской внешней
разведки «Моссад» Виктору Островскому, который опубликовал книгу под
названием «С другой стороны обмана». Она вышла в свет в октябре 1994
года и стала настоящей сенсацией. Ведь Островский был
непосредственным участником упомянутой разведывательно-подрывной
операции «Кей Кей маунтин» и раскрыл в своей книге один из секретных
аспектов сотрудничества ЦРУ США и «Моссад» Израиля. Вот что пишет
бывший израильский разведчик, расставшийся со своей спецслужбой,
потому что не одобрял ее безнравственных приемов:
«Американцы поняли, что
Израиль, полагавшийся на обманутых им евреев, сможет добиться
больше, чем любая антисоветская организация, и заключили союз
разведок Запада с сионизмом против России. С тех пор сила и влияние
«Моссад» лишь росли. К 1991 году «Моссад» могла распоряжаться целой
армией саянов (пособников) — так называют местных евреев,
сотрудничающих с сионистской разведкой».
А второе свидетельство,
подтверждающее коварные планы западных спецслужб, принадлежит
небезызвестной «демократической особе» Валерии Новодворской. В июле
1994 года она написала в приложении к газете «Московская правда»
(«Новый взгляд»):
«Я лично правами
человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали
эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и
развала СССР. Эта идея отслужила свое, и хватит врать про права
человека и про правозащитников. А то как бы не срубить сук, на
котором мы все сидим».
Как говорится,
красноречивее, откровеннее не скажешь. И конкретнее, точнее, чем
Новодворская, итоги операции «Кей Кей маунтин» тоже подвести
невозможно. Хотя та операция, конечно, преследовала и иные, не менее
значимые цели. Ведь иностранные разведки путем опроса «отказников» и
выехавших из СССР так называемых «секретоносителей» активно собирали
информацию об оборонном и научно-техническом потенциале СССР,
экономя на этом огромные средства.
Какая именно информация
передавалась на Запад, можно получить представление на примере
деятельности одного из таких «отказников», бывшего гражданина СССР,
ныне депутата израильского кнессета A.M. Через других «отказников»
он по заданию американских дипломатов собрал сведения по тематике и
производственной деятельности 360 оборонных предприятий нашей
страны, привязав их к открытым наименованиям и к точным почтовым
адресам. Вместе со своим западным покровителем он полагал, что
действует весьма изобретательно и потому неуловим. Однако был
задержан вместе с разведчиком-дипломатом при передаче собранных и
систематизированных материалов. Попал под суд и был осужден. После
этого Запад и стал представлять его общественному мнению как «узника
совести».
Сейчас, видимо, пришла
пора сказать, что в тот период органы КГБ полностью контролировали
обстановку в среде потенциальных эмигрантов и обладали хорошим
агентурным аппаратом за счет вербовок агентов в среде еврейских
националистов. В ряде случаев контрразведчики осуществляли поистине
блестящие операции и своевременно информировали свое руководство и
партийные верха о подрывной деятельности против СССР, вырабатывали
соответствующие рекомендации. Органы госбезопасности располагали
квалифицированными кадрами на всех направлениях работы, обеспечивая
эффективный сбор оперативных материалов, а также их глубокую
аналитическую проработку.
В этой же связи
небезынтересно напомнить, что некоторые так называемые «узники
совести», осужденные советским судом за совершение государственных
преступлений (в том числе и A.M.) по ходатайству КГБ были обменены
на нескольких наших разведчиков, арестованных в США. Это довольно
обычная практика в межгосударственных отношениях. Но в данном случае
особо примечательным, весьма существенным является то
обстоятельство, что американское правительство, согласившись
обменять наших кадровых разведчиков на «узников совести», тем самым
косвенно признало их тесную связь с деятельностью своего
ведомства...
В АЛЬЯНСЕ С ДЯДЮШКОЙ СЭМОМ
Чтобы дать более полное
представление о масштабах и направленности разведывательно-подрывных
акций против СССР, предпринятых после того, как начала
осуществляться наступательная доктрина Рейгана, необходимо хотя бы
вкратце сказать и о деятельности других иностранных спецслужб,
вошедших в альянс с ЦРУ США. И начать эту тему надо, конечно, с
английской разведки (СИС), которая, по единодушному мнению
специалистов, считается одной из самых изощренных и опасных
спецслужб в мире.
Под прикрытием
английского посольства в Москве действовала глубоко
законспирированная, хотя и немногочисленная по составу, резидентура
СИС. В нее входили очень высокопрофессиональные сотрудники, которые,
как установлено нашей контрразведкой, были прикрыты посольскими
должностями среднего ранга. В указанный период, следуя своим
«союзническим обязательствам», СИС тоже резко активизировала
вербовочную работу на территории Великобритании, а также в третьих
странах, особенно там, где традиционно сильно английское влияние, в
частности, в Афганистане. Органами КГБ в 1985-87 годах лишь
непосредственно в Англии было зафиксировано 16 вербовочных подходов
к советским гражданам. 26 человек «попали» в компрометирующие
ситуации, еще 25 советским гражданам было сделано предложение о
невозвращении на родину.
А в Москве резидентура
СИС избрала осторожную тактику. Она активизировала сбор
развединформации, используя находившихся в Советском Союзе
британских стажеров и преподавателей, а также граждан англоязычных
стран, въезжавших в нашу страну по различным каналам
научно-технического и гумманитарного обмена.
В Воронеже, в
частности, местными контрразведчиками была пресечена попытка вести
разведку военного аэродрома английским стажером Стоббартом,
проникшим на его территорию в одежде рабочего. При задержании он
сначала выдавал себя за студента из Прибалтики, но затем признался,
что выполнял задание помощника военного атташе посольства
Великобритании. Этот пример иллюстрирует весьма характерный почерк
московской резиден-туры СИС.
Реализуя свои
договореннсоти с ЦРУ, активно, со свойственной немцам педантичностью
заработала и западногерманская разведка (БНД). В ее недрах был
создан специальный перспективный план разведывательной деятельности
против СССР, рассчитанный до 1990 года. Не сразу, но шаг за шагом,
деталь за деталью контрразведывательным и разведывательным органам
КГБ удалось раскрыть суть этого плана. Он, в общих чертах, состоял в
следующем.
Западногерманская
разведка поставила задачу усилить вербовочную работу среди советских
граждан как на территории ФРГ, так и с позиций своих резидентур в
третьих странах. В этой работе БНД считала необходимым особое
внимание уделять советским гражданам, выезжавшим в служебные
командировки за границу. Для изучения таких людей, для
первоначальных знакомств с ними решили привлекать западногерманских
коммерсантов, которые регулярно посещали СССР. Дополнительно к этому
германские разведчики получили санкцию привлекать к вербовочным
подходам постоянно проживающих за рубежом родственников советских
граждан.
Кроме того, было принято
решение более активно использовать для сбора разведывательной
информации на территории СССР агентуру из числа бывших советских
граждан, эмигрировавших в ФРГ и посещающих нашу страну по каналам
этнического туризма и частного въезда. Но одновременно в целях
усиления конспирации БНД приняла принципиальное тактическое решение
о том, чтобы проводить так называемое «приобретение» источников
информации без формальной вербовки, иными словами, без письменных
подписок о сотрудничестве. Были упразднены также письменные
сообщения агентов, расписки о получении ими денежных вознаграждений
за представленную информацию.
Эта гибкая тактика БНД
особенно характерно проявилась при вербовочной разработке советского
гражданина С., причем она диктовалась некоторыми особенностями
личности объекта вербовки. Начались подходы с того, что С.
постепенно вовлекали в валютные операции, неоднократно передавая ему
крупные суммы денег в западногерманских марках якобы за оказание
услуг при заключении контрактов на поставку в СССР промышленного
оборудования. Разведчики БНД прекрасно знали, что в действительности
С. ничего не делал для выполнения своих обещаний. Однако с дальним
прицелом шли на его предложения о выплате дополнительных сумм и
выдаче подарков, будто бы необходимых ему для подкупа должностных
лиц. В общей сложности С. вручили около 70 тысяч западногерманских
марок и 3,5 тысячи советских рублей. Ему также передали различной
бытовой техники на сумму свыше 5000 рублей, деньги по тем временам
немалые, равные стоимости автомобиля.
А затем во время
очередной встречи была осуществлена вербовка С. Разведчик из БНД
прямо заявил, что хотел бы получать от него, помимо коммерческой
информации, и некоторую другую, которая будет хорошо оплачиваться.
После недолгих раздумий С. дал согласие, и, таким образом,
состоялась самая обычная вербовка. Хотя внешне она и не
сопровождалась классическими атрибутами в виде подписки, тем не
менее стала логическим завершением предшествующей стадии отношений
С. с сотрудниками БНД. Гибкость западногерманской разведки в данном
случае проявилась еще и в том, что она даже на заключительном этапе
не стремилась к письменному закреплению отношений с С., поскольку
была убеждена, что он и без того будет передавать сведения,
интересующие БНД, — во-первых, из-за жажды наживы, а во-вторых, С.
не мог не понимать, что переданные ему большие суммы денег являются
своеобразным «крючком», с которого ему уже не сорваться.
Успешной вербовке С.
способствовал так называемый «индивидуальный» подход. Сотрудники БНД
учли, что внутренне этот человек был готов за деньги пойти на
предательство. Как показал сам С. после разоблачения на допросе во
время следствия к тому времени он окончательно запутался в долгах,
ибо вел образ жизни, при котором его расходы многократно превышали
финансовые возможности...
Своими действиями С.
нанес серьезный ущерб государственным интересам страны, в частности,
он передал западногерманской разведке некоторые сведения из области
космических исследований, к которым был допущен по роду его
профессиональной деятельности. Поэтому суд приговорил С. к
длительному сроку заключения.
Но впоследствии С., как
и некоторые другие ранее разоблаченные нами агенты иностранных
разведок (из числа советских граждан), обратился с просьбой
пересмотреть уголовное дело. Происходили эти события уже в годы так
называемой перестройки, когда ее «прорабы» начали наносить удары по
всем важнейшим государственным институтам, в том числе по органам
госбезопасности, когда началось неосмотрительное заигрывание с
Западом. Не случайно С. демагогически мотивировал свое ходатайство о
пересмотре уголовного дела тем, что он якобы являлся «узником
совести» и пытался в одиночку бороться за «демократизацию
тоталитарного советского общества».
Эта уловка пришлась ко
времени, и С. был досрочно освобожден от отбытия наказания. А в иных
средствах массовой информации, которые в то время крушили все
государственническое, Комитету Госбезопасности вдобавок был устроен
очередной разнос за «фальсификацию» уголовного дела против С.
Да, то были годы
разрушения государственных устоев - и они, конечно, соответствующим
образом войдут в многовековую историю нашей страны...
Возвращаясь к обзору
деятельности в СССР зарубежных спецслужб, добавлю, что наша
контрразведка раздобыла и другие данные о характере и методах
подрывной деятельности БНД. В частности, западногерманская разведка
организовала тотальный контроль корреспонденции на канале почтовой
связи граждан ФРГ со своими родственниками в СССР, а также с их
близкими знакомыми. Периодически проводилось и прослушивание их
международных телефонных переговоров, использовались и
целенаправленные допросы переселенцев. Зная все это, органы КГБ
учитывали немецкую педантичность и во многих случаях успешно
противодействовали акциям, проводимым БНД.
Наконец, небезынтересно
сказать несколько слов и о: французской разведке (ДЖСЕ). После
заключения «контракта» между ДЖСЕ и ЦРУ в контрразведывательные
подразделения КГБ стало поступать все больше оперативных материалов
о вербовочной работе французских спецслужб. Их основным тактическим,
я бы сказал, отличительным приемом, было постепенное вовлечение
объекта вербовки в сотрудничество на материальной основе. Причем,
делалось это весьма изобретательно.
Например, были выявлены
случаи вербовок, при которых французские спецслужбы использовали
интерес и симпатии советских граждан к Франции и ее культуре»
Именно так был
фактически завербован бывший сотрудник В/О «Союзхимэкспорт» Р.,
передавший секретную коммерческую информацию французскому
разведчику, работавшему в Москве под прикрытием представителя одной
из парижских фирм.
Сталкивались мы и с
фактами привлечения к выполнению разведывательных заданий
французских граждан (в основном, правда, гражданок!), вступивших или
вступающих в брак с советскими гражданами. В этих же целях, по
примеру английской СИС, использовались преподаватели, стажеры,
технические работники.
Нашим спецслужбам стали
известны и данные о том, что московская резидентура ДЖСЕ имела на
связи информаторов из числа дипломатов некоторых развивающихся
франкоязычных стран. Французская разведка, как и американская, в
агентурные акции на территории СССР активно вовлекала женщин. В
частности, жена разведчика Феррана-Мадлен неоднократно выходила на
связь с агентом французской разведки советским гражданином В.,
впоследствие разоблаченным. Их встречи, как правило, проходили в
дневное время в районе Черемушкинского рынка и Кутузовского
проспекта. А иногда и на смотровой площадке Ленинских гор, куда
Мадлен по утрам приезжала на машине якобы для занятий физзарядкой.
Она выходила из машины, но оставляла приоткрытым одно из окон
автомобиля, в которое В. и швырял свои шпионские донесения. По
мнению французов, домохозяйка, мать пятерых детей, не могла вызывать
подозрений у советской контрразведки и не находилась под
наблюдением.
В. считался особо
ценным агентом французской разведки и скрывался под псевдонимом «Farewell».
Используя свое служебное положение, он смог скопировать и передать
французам задания и списки советской научно-технической разведки (НТР)
по нелегальной закупке западных технологий с целью их применения в
некоторых промышленных секторах и военном производстве нашей страны.
В информации В. весьма
нуждалось ЦРУ США, планировавшее в тот период, как говорилось ранее,
экономические и технологические войны против СССР. Полученные от
французов данные немедленно использовались американцами через КОКОМ
(Координационный комитет по контролю за экспортом стратегических
товаров в социалистические страны) в целях организации экономической
блокады СССР.
КОКОМ, в который входят
все страны НАТО, кроме Исландии, (из крупных стран в него не входит
также Япония) был и остается важнейшим подрывным инструментом ЦРУ в
экономической сфере. Например, и поныне статья 6 устава КОКОМ
позволяет президенту Соединенных Штатов приостанавливать экспорт не
только из Америки, но также из других стран «всяких товаров,
технологий и любой информации, подлежащих юрисдикции США или
экспортируемых через лиц, подлежащих юрисдикции США».
Учитывая сказанное,
можно сделать вывод, что агент французских спецслужб В. своими
действиями нанес серьезный ущерб государственным интересам нашей
страны, за что был приговорен к исключительной мере наказания -к
расстрелу. Для КГБ не таким уж сложным делом оказалось «вычислить»
В. - ведь списки запрещенных КОКОМ технологий, в свою очередь, не
менее регулярно попадали в руки советской контрразведки. Не
обнаружить явное совпадение наименований, за которыми охотилась наша
НТР, и запретом КОКОМ мог лишь слепой.
Таким образом, и в
данном случае американцы по существу «подставили» Комитету
Госбезопасности очень ценного агента - на сей раз французской
разведки. Они вовсе не задумывались о его безопасности, когда
диктовали КОКОМ списки технологий, запрещенных к экспорту в СССР.
Хотя не могли не понимать, что для КГБ вычислить по этим спискам
шпиона - как говорится, дело техники...
Практиковала ДЖСЕ и
острые акции. В частности, накануне важных политических событий в
СССР спецслужбами НАТО было инспирировано выдворение из Франции
четырех представителей советской разведки. Это, конечно, потребовало
от КГБ аналогичных мер в отношении разведчиков ДЖСЕ в Москве...
Заканчивая этот краткий
обзор вербовочной деятельности иностранных разведок в 80-х годах,
деятельности, которую можно было бы назвать подготовительным этапом
к фронтальной атаке на СССР, могу сказать, что советская
контрразведка очень явственно ощущала, как набирает обороты
наступательная стратегия Рейгана. В тот первоначальный период
основными ее исполнителями были именно спецслужбы, осуществлявшие
разведывательно-подрывные акции под руководстом ЦРУ США. Наряду с
вышеперечисленным, можно также указать на возросшую активность
итальянской военной разведки (СИОС), в резидентуре которой нами в
тот период было выявлено 11 сотрудников, в том числе 3
дипломата-разведчика. Следует упомянуть и о военной разведке Швеции,
которая тоже стала практиковать агентурные методы на территории
СССР. О военной разведке Турции, чьи агенты проводили так называемую
доразведку оборонных объектов СССР по заданиям военных атташе США и
ФРГ. В общем, разведки практически всех стран, входивших в НАТО,
начали в тот подготовительный период тесно координировать свои
действия с ЦРУ.
Маховик разрушения СССР
раскручивался, набирал ускорение. И после подготовительной работы
западные спецслужбы приступили ко второму, еще более агрессивному
этапу наступления на СССР, который по времени совпал с периодом так
называемой горбачевской перестройки. Однако, был еще и Афганистан...
ПРАВДА И ВЫМЫСЛЫ ОБ
АФГАНСКОЙ ВОЙНЕ
В 1993 году ассоциация
журналистов «Культура России» выпустила впечатляющий фотоальбом
«Афганская война: как это было». В эпилоге книги содержится
страстный призыв ее авторов к участникам этой войны откликнуться и
сказать правду о ней. Они, в частности, пишут: «Ныне принято удобным
считать, что тайну афганской войны унесли с собой пять вельможных
покойников, что она исчезла в гробах и урнах, замурована плитками в
Кремлевской стене. Но остались референты, посылавшие информацию в
центр по линии министерства иностранных дел и разведки, по линии
армии и партии...»
Эхо афганской войны,
продолжавшейся десять лет (1979—1989 г.г.), и сейчас тревожит наши
умы и сердца. В современную историю она вошла драматической
страницей. Не утихает боль тех, чьи родные и близкие уже никогда не
вернутся домой. И долго еще поколение, получившее название
«афганцев», будет нести в своих сердцах, в своих мыслях и в своих
деяниях скорбную память о тех трагических событиях.
«ЮЖНОЕ ПОДБРЮШЬЕ»
Мне в качестве
советника по линии спецслужб пришлось прибыть в Афганистан в первые
же месяцы после ввода на его территорию Ограниченного контингента
советских вооруженных сил (формулировка тех лет). Вместе с небольшой
группой контрразведчиков мы помогали афганским коллегам из службы
государственной безопасности (ХАД) в организации оперативного поиска
агентуры иностранных разведок, которыми буквально кишела эта страна
и пограничные с ней государства. В ходе работы мне и моим товарищам
довелось познакомиться со многими партийными и государственными
лидерами Афганистана, помогать становлению его органов безопасности,
участвовать в кровавой и бескомпромиссной борьбе с
разведывательно-подрывной деятельностью иностранных спецслужб во
главе с ЦРУ США. И скажу сразу: с каждым днем все очевиднее
просматривалась главная цель американских стратегов — нанесение
разрушающего удара по Советскому Союзу с использованием в этих целях
военно-политической обстановки в его «южном подбрюшье» (так называли
тогда Афганистан).
27 АПРЕЛЯ — САУР
История Афганистана
связана с постоянными войнами. 1747 год: в вооруженной борьбе против
ига Великих Моголов возникла база для создания самостоятельного
афганского государства. Декабрь 1838 года: первое вторжение
англичан. Весна и лето 1841 года: народная война. Январь 1842 года:
англичане вынуждены отступить. Рассказывая об этом, наши коллеги из
афганской контрразведки обязательно отмечали такой эпизод: из 15
тысяч английских военнослужащих, входивших в состав экспедиционного
корпуса, спасся лишь один — доктор Брайдон, а резидент английской
разведки Берне, который пытался бежать, переодевшись в женское
платье, был убит. Но с особой гордостью рассказывали нам о решающем
сражении 27 июля 1880 года у селения Майванд, близ Кандагара, когда
англичане вновь вторглись в Афганистан и устроили в отместку за свое
первое поражение неистовое истребление гражданского населения,
сожгли и разграбили Кабул. По преданию, в критический момент боя
17-летняя девушка по имени Малалай подхватила священное знамя и
повела афганцев в атаку.
Англия навязала стране
кабальный договор. Только в феврале 1919 года Эмир Аманул-хан
провозгласил полную независимость Афганистана. Но в ответ англичане
развязали третью войну и привели к власти реакционного Эмира
Хабибуллу. Однако вскоре восстал Джелалабадский военный гарнизон и
английский ставленник был убит. И еще одна небезынтересная деталь из
истории Афганистана. Нам много раз говорили, что в мусульманском
мире чтят Ленина, который возвратил верующим самую священную
реликвию — оригинал Корана, украденный когда-то одним из царских
генералов и хранившийся до Октябрьской революции среди царских
сокровищ.
В событиях второй
половины XX века основную роль сыграла относительно молодая
афганская интеллигенция, составлявшая немногочисленную прослойку
выходцев из имущих слоев: ведь грамотность в стране была на уровне
примерно 5—8% от общего числа населения. К интеллигенции относились
учителя, преподаватели высших и средних учебных заведений,
государственные служащие, профессиональные военные, врачи, актеры,
музыканты. Всего их было несколько сот тысяч.
Первого января 1965
года в Кабуле нелегально собрался первый съезд
народно-демократической партии Афганистана (НДПА), которая
объединила группы и кружки прогрессивной интеллигенции,
квалифицированных рабочих, патриотически настроенных военных.
В апреле 1966 года в
газете «Хальк» была опубликована ее программа, провозглашавшая
построение общества без эксплуатации и угнетения. В качестве способа
достижения этой цели рассматривался переход страны на
некапиталистический путь. А в июле 1973 года произошел
государственный переворот, совершенный патриотическими силами армии.
Власть перешла в руки ЦК партии и военных во главе с двоюродным
братом свергнутого короля Мухаммедом Даудом. Время показало, что
Дауд лишь использовал в своих интересах патриотическое движение.
Сразу после июльских событий он отстранил ЦК от руководства и встал
на реакционный путь. В результате НДПА снова оказалась на
нелегальном положении. Мне кажется, это предательство Дауда и
явилось отправной точкой всех дальнейших афганских потрясений,
вплоть до нынешних дней.
За многолетнее
пребывание на нелегальном положении НДПА приобрела богатейший опыт и
разработала собственные, исключительно надежные методы и способы
конспирации. А специфика Востока сделала эти методы практически
недоступными для спецслужб Европы и Америки, активно вербовавших в
свои ряды афганских студентов, обучавшихся в разных странах, и
торговцев. Поэтому Саурская революция в Афганистане, начавшаяся с
вооруженного восстания в Кабуле 27 апреля (саур) 1978 года,
оказалась неожиданностью как для Центрального разведывательного
управления США, так и для многочисленных резидентур английских
спецслужб, обосновавшихся здесь еще со времен колониальных войн.
Первое главное управление бывшего КГБ СССР, как оказалось, также не
смогло спрогнозировать революционные события, приведшие к
образованию 30 апреля 1978 года Демократической Республики
Афганистан.
Нашей группе, срочно
сформированной из оперативного состава центрального аппарата и ряда
территориальных органов КГБ СССР, предстояло вместе с разведкой
проанализировать в этой стране ситуацию и дальнейшую перспективу ее
развития. В группу были включены и представители контрразведки,
имевшие необходимый опыт работы по проблемам, которые могли
возникнуть в Афганистане. Наш коллектив состоял в основном из
сотрудников 5-го управления Комитета госбезопасности. Это были
опытнейшие офицеры, хорошо знавшие исламскую линию. Среди них — два
Мамедовых, Сабир и Яшар, наизусть читавшие главы из Корана,
несколько раз ходившие в «хадж», на поклонение к святому камню в
Мекке. Юрий Попов — на вид хмурый, малоподвижный, но мгновенно
реагирующий на любую нештатную ситуацию. Володя Баскаков — всегда
улыбчивый, добродушный, не раз бывавший в непростых переделках, но
успешно их преодолевавший. Из Куйбышева был прикомандирован
подполковник Борис Фролов. Из Мангышлака — Сергей Кичко.
В кабульском аэропорту
нас встретили четверо оперативников-азербайджанцев: Зульфикар
Тагиев, Рауф Керимов, Тофик Бабаев и Алик Оруджев. В Афганистан они
прибыли раньше, уже принимали участие в проводившихся войсковых
операциях, и приобретенный ими опыт оказался бесценным. По-военному
сжато, лаконично они рассказали об обстановке, которая требовала
вступать в работу с ходу.
Так началось наше боевое
братство.
Мы были в числе первых
советских чекистов, волею судеб оказавшихся в далекой от Москвы
столице нашего южного соседа. Сначала трудились так называемым
вахтовым методом, сменяя друг друга каждые полгода, по крупицам
обобщая и передавая соратникам опыт и данные, необходимые для
решения оперативных задач, связанных с обеспечением государственной
безопасности нашей страны. Ведь речь шла об отражении внешних угроз,
которые исходили от «коалиционной войны», развязанной американцами.
Братство наше росло, Я
сменил самого первого из нае — Владимира Шевчука. На смену мне
прибыл Олег Запо-рожченко, затем Михаил Скорик и Игорь Сазонов,
Александр Стрекалев. Самые добрые воспоминания по совместной работе
в Афганистане у меня связаны с именами Виталия Хрупова, Юрия
Скобелева, Бека Молдахметова, Абусапи Ганиева... Все мы выполняли
свой долг, служили своему Отечеству.
Главная задача состояла
в том, чтобы в качестве советников оказать помощь в создании системы
органов государственной безопасности. Кроме того, крайне необходимым
был сбор информации о вооруженных формированиях, наступавших на
Кабул. Эти группировки принадлежали к разным партиям, зачастую
враждовавшим между собой. .Вдобавок, нам достоверно стало известно,
что во многих из них находились иностранные советники и инструкторы.
Служили в них и наемники.
Работали мы совместно с
Наджибуллой, просто Над-жибом. В ту пору он был руководителем ХАД.
Много сил вложил в создание этой службы и его первый заместитель
Якуби. Остальные сотрудники — сплошь молодежь с лицейским, а в
лучшем случае с 2—3-летним институтским образованием. Их энтузиазм и
желание все быстрее познать, а затем применить знания на деле просто
потрясали. Самоотверженность была высочайшая! И мы отвечали тем же.
Часто без сна и отдыха раскрывали перед ними профессиональные
секреты разведки и контрразведки, разрабатывали операции и
комбинации, одновременно учили, как соблюдать революционную
законность и дорожить честью профессии.
В те горячие дни и в
последующий период афганских событий мы часто обращались за советами
к видным специалистам по Ближнему и Среднему Востоку Владилш-ру
А.Заир-Беку, Юрию П.Кожаеву и другим. Надо было знать историю
взаимотношений наших стран, обычаи, традиции, культуру.
История СССР и
Афганистана свидетельствует, что между двумя странами издавна
существовали добрососедские отношения. В августе 1919 года в войне с
Англией Афганистан отстоял свою независимость, а два года спустя в
Кабуле был подписан советско-афганский договор о дружбе, который
стал важной вехой на пути укрепления сотрудничества. Причем,
взаимоотношения наших стран отличались взаимным уважением,
стремлением к взаимопомощи. Несмотря на то, что Россия в тот период
сама переживала период разрухи, советское правительство предоставило
Афганистану безвозмездную помощь в размере 1 миллиона рублей
золотом, а также передало южному соседу несколько аэропланов для
будущей школы авиации. Тогда же была построена телеграфная линия
Кушка-Герат-Кабул, а затем оснащенный советским оборудованием
хлопкоочистительный завод в Герате. В двадцатые годы в нашей стране
обучалась методам добычи нефти группа афганских граждан... Короче
говоря, Афганистан длительное время был нашим добрым соседом, и лишь
в семидесятые годы из-за внутренних неурядиц и потрясений в этой
стране стабильность в регионе афгано-советской границы была
нарушена.
Этим незамедлительно
воспользовались спецслужбы США...
К СОВЕТСКОЙ ГРАНИЦЕ
Здесь я дожен сказать,
что американские стратеги достаточно оперативно вносят текущие
коррективы в военные доктрины. Могу в этой связи привести весьма
красноречивый пример «динамики» таких корректив относительно
наиважнейшей проблемы участия американцев в военных операциях за
границей. Вот как менялась стратегия США.
Сначала речь шла о том,
что Соединенные Штаты Америки задействуют свои силы за рубежом лишь
в том случае, если под угрозой окажутся их жизненно важные интересы.
Затем было сделано уточнение: США предпримут военное вмешательство
лишь в том случае, если под угрозой окажутся их жизненные интересы.
На первый взгляд, различие в формулировках незначительное, однако по
сути весьма существенное. Далее последовало новое уточнение: США
предпримут военное вмешательство лишь в том случае, если будут
уверены в успехе. И, наконец, в доктрину национальной безопасности
вносится совсем уж конкретный пункт: боевые действия будут
проводиться при условии, что они продлятся не слишком долго и
людские потери ограничатся строгим минимумом.
Хотя эти доктринальные
установки носят явно расплывчатый характер (что, к примеру, имеется
в виду под угрозой жизненно важным интересам США?), они помогали
формированию благоприятного общественного мнения. А потому
большинство американцев и конгресс США, как правило, одобряли
военные вмешательства в рамках конфликтов так называемой малой
интенсивности.
В стратегических
замыслах важное место отводилось сохранению существующих и созданию
новых конфликтных ситуаций и очагов напряженности вблизи советских
границ и в районах особой заинтересованности СССР.
Если взглянуть на карту
мира, то несложно убедиться, что в соответствии с этой доктриной
постоянной угрозе был придан глобальный характер — районы
присутствия крупных группировок вооруженных сил США значительно
расширились. Вместе с тем практические мероприятия американского
руководства были направлены на оказание всесторонней помощи
никарагуанской, ангольской, кампучийской и эфиопской
контрреволюциям, поощрялось поддержание напряженности между Израилем
и арабскими государствами, Ираном и Ираком, Индией и Пакистаном,
Ливией и североафриканскими странами, Сомали и Эфиопией, Южной
Кореей и КНДР, проамериканскими государствами Латинской Америки и
Никарагуа, между ЮАР и Анголой. Подогревались территориальные
претензии Японии и Китая к Советскому Союзу.
Но наивысшей точкой
конфронтации стал Афганистан.
Я вынужден сделать этот
экскурс в доктринальное прошлое США потому, что о нем не хотели
знать те политические деятели Советского Союза, которые принимали
конъюнктурные решения, связанные с Афганистаном. И еще. Во всем мире
политики пытаются переписывать историю войн в соответствии с
требованиями текущего момента. Но цинизм некоторых современных
российских деятелей и обслуживающих власть аналитиков, кажется, не
имеет предела. К сожалению, зачастую вторит им и пресса.
Многочисленные расследования афганских событий, проводимые
государственными и политическими структурами разного уровня,
неизменно кончались ничем. Однако, независимо от выводов, которые
будут сделаны в дальнейшем, сегодня можно с полной уверенностью
сказать: советские солдаты честно исполняли в Афганистане свой долг,
самоотверженно сражались во имя жизненных интересов Родины.
Нет, не проигрывали они
войны в Афганистане! Советские солдаты выстояли в войне против
реакционной коалиции, созданной Соединенными Штатами Америки. Их
предали наши доморощенные политиканы, прельщенные коварными
замыслами и планами долларовых сил влияния.
В этом отношении
чрезвычайно характерны и важны признания главного специалиста и
идеолога «холодной войны» против СССР Збигнева Бжезинского. В 1994
году сразу в нескольких странах Запада была опубликована его статья
под знаменательным названием «Россия будет раздробленной и под
опекой». В ней Бжезинский, вспоминая начало 80-х годов и ситуацию в
Афганистане, откровенно подчеркивает, что именно ему принадлежит
идея использовать ввод советских войск в эту страну для того, чтобы
«затянуть Советский Союз в его собственный эквивалент Вьетнама».
США, испытавшие
последствия болезни, названной «вьетнамским синдромом», потому и
пошли на огромнейшие затраты, чтобы болезнетворные бациллы этой
заразы перенести на СССР. З.Бжезинский признал, что в случае с
Афганистаном администрация США согласилась с рекомендациями
спецслужб «впервые за все время «холодной войны» принять политику
прямой поддержки действий, направленных на уничтожение советских
военнослужащих».
Далее в своей статье
Бжезинский пишет, что американская администрация не только приняла
меры по оказанию помощи моджахедам, но и создала коалицию для
поддержки афганского сопротивления, в которую вошли Пакистан, Китай,
Саудовская Аравия, Египет и Великобритания. А особое значение
приобрели американские публичные гарантии безопасности Пакистана
якобы против возможного советского нападения. Заметим, что эта мера
превращала Пакистан в убежище для моджахедов.
На его территории на
протяжении всего периода афганской войны укрывались и зализывали
раны недобитые бандитские формирования, уползавшие с гор
Афганистана. Здесь была создана целая сеть баз для срочной выучки и
подготовки новых боевиков. Проходила обучение и дрессировку агентура
иностранных спецслужб. Создавались мощнейшие склады современного
вооружения. Именно через Пакистан афганским моджахедам поставлялись
переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер».
Кстати, поставки эти
осуществлялись в рамках секретной программы ЦРУ США по срыву
воздушного моста, снабжавшего Кабул и части нашей 40-й армии
боеприпасами, топливом и продовольствием. С октября 1986 года до
подписания соглашения о выводе войск в распоряжение моджахедов было
передано около 1200 «Стингеров». Парадокс в том, что после ухода
наших войск конгресс США выделил ЦРУ несколько десятков миллионов
долларов для выкупа у полевых командиров неизрасходованного
боекомплекта (около 700 штук).
Имеющиеся в органах
Госбезопасности России материалы свидетельствуют, что американские
стратеги действительно ухватились за идею Бжезинского устроить
Советскому Союзу «собственный эквивалент Вьетнама» и предприняли
всеобъемлющие меры, чтобы вынудить советское руководство принять
решение о вводе войск в Афганистан. С участием Амина была задумана и
осуществлена серия дезинформационных акций, направленных на то,
чтобы склонить генсека Брежнева именно к таким умозаключениям.
Осенью 1979 года
состоялось закрытое заседание Политбюро ЦК, на котором обсуждались
меры, необходимые для того, чтобы обезопасить южные рубежи нашей
страны в связи с обострением обстановки в Афганистане. Возник вопрос
и о целесообразности ввода в Афганистан вооруженных сил, поскольку
такая просьба поступила от самих афганцев. Один из участников того
заседания Политбюро рассказывал мне, что тогдашний председатель КГБ
ЮАндропов выступил категорически против военного вмешательства и
произнес слова, которые оказались пророческими: «Войти можно легко,
но сложнее будет уходить - увязнем мы там».
Между тем, американцы
усилили дезинформационные мероприятия. По разным каналам они
доводили до советского руководства сведения о том, что США якобы
займут нейтральную позицию, если советские войска войдут в
Афганистан, что США будут считать такой шаг «внутренним делом»
Москвы. Одновременно госдепартамент демонстрировал, будто его больше
всего беспокоят Ирак и Иран: в Персидский залив были даже направлены
боевые корабли. Обстановка на Ближнем Востоке приобретала все более
напряженный характер, и это вполне естественно вызывало
озабоченность руководства нашей страны. Ведь боевые корабли и
базирующиеся на них самолеты в любой момент можно было развернуть
против СССР. А радиус действия с авианосцев позволял из Персидского
залива «дотянуться» до глубинных районов Сибири... В конечном итоге
все это серьезно повлияло на решение о вводе в Афганистан
Ограниченного контингента советских вооруженных сил.
А когда такое решение
было принято, США, отбросив прежние уловки, приступили ко второму
этапу тайной операции, целью которой являлось проведение в жизнь
специальной программы по изматыванию Советской Армии и нанесения ей
максимальных людских потерь. Для этого ЦРУ закупило оружие в Египте
и переправляло его в Пакистан, снабжая банды моджахедов. Стоимость
этого оружия в те годы (1980 - 1982) составляла приблизительно 50
миллионов долларов. Вашингтон действовал очень коварно, ставка
делалась на то, чтобы все доставленное моджахедам оружие было бы
советского производства. Это позволило бы Белому дому «умыть руки»,
если бы СССР стал по дипломатическим каналам реагировать на
американские военные поставки.
В дополнение к этому к
весне 1982 года более ста афганцев было специально обучено
инструкторами ЦРУ искусству международной торговли оружием.
Автоматы, карабины, амуниция и ракеты прибывали к моджахедам в
ящиках с надписью «телевизоры» или «инструменты». К этому времени
оружие доставлялось уже тремя путями. За саудовские деньги его
покупали на международных рынках, а затем транспортировали по
воздушному мосту в Исламабад. ЦРУ пересылало также оружие и
боеприпасы из Китая. Третья дорога вела морем до порта Карачи.
По американским
подсчетам, ежегодно этими тремя путями транспортировалось десять
тысяч тонн оружия и амуниции. А с 1985 года этот смертельный
грузопоток вырос до 65000 тонн. В тот год моджахеды получили, в
частности, 10000 гранатометов и 200000 ракетных снарядов.
К КОМУ ВЕЛ СЛЕД
Американцы скрупулезно
подсчитывали потери Советской Армии, сравнивая их с собственными
потерями во Вьетнаме. Сравнение явно было не в пользу США. С точки
зрения администрации Рейгана, советские потери были не так уж
велики, и президент США хотел, чтобы они возросли. Это, по мнению
американских стратегов, привело бы к деморализации Советской Армии.
Поэтому в 1984 году
Рейган дал согласие на поставку афганским моджахедам снайперского
оружия. Одновременно несколько групп снайперов прошли специальное
обучение на базах боевиков. А потом через специальных агентов
сотрудники ЦРУ начали указывать этим стрелкам дома, в которых
квартировали советские офицеры и генералы. Фиксировались также все
передвижения прибывавших с визитами в Афганистан советских военных и
государственных руководителей.
Несколько месяцев
спустя директор ЦРУ Кейси доложил Рейгану: «Специальные
подразделения взяли на мушку советское военное начальство в Кабуле.
Если в 1983 году там погибло шесть высших советских офицеров, то в
1984 году эта цифра стала вдвое больше». Юристы Совета Национальной
безопасности, обсуждавшие эту проблему, заметили, что доставка
моджахедам снайперского оружия имеет отчетливые признаки подготовки
преднамеренных убийств. Такие методы вызвали шок даже у самих
американцев.
Однако Кейси
проигнорировал эти предупреждения. Он заявил: «Итак, если кто-нибудь
когда-нибудь поинтересуется, то не надо ему объяснять, что это
снайперские винтовки для убийства, нужно сказать, что это охотничье
оружие. А на кого его получатели будут охотиться, сие уже зависит от
них, а не от нас». Этот сверхцинизм Уильяма Кейси превращает его в
одного из злейших врагов СССР и России, на совести которого много
жизней наших соотечественников.
Развернувшаяся по его
указанию охота на советских военнослужащих в Афганистане - самая
тайная и подлейшая страница в истории афганской войны, напрямую
связанная с именами президента США Р.Рейгана и директора ЦРУ
У.Кейси. Ее отголоски прорываются даже в зарубежную прессу. В
частности, начальник афганского отдела пакистанской разведки (ISI)
Мохаммад Юсеф однажды откровенно заявил одному из журналистов:
«Кейси все время
стремился к расширению военных действий. Это была возможность
расплатиться с Советами за Вьетнам, говорил он своему хозяину.
Советы снабжали Вьетконг оружием. Так вот, правительство США сделает
то же самое для моджахедов, чтобы они могли убивать советских».
Однако снайперскими
винтовками дело не ограничилось. 25 сентября 1986 года группа
моджахедов недалеко от Джалалабадского аэродрома впервые применила
«Стингеры» — модернизированные ракеты типа «земля-воздух»,
считавшиеся в ту пору лучшим оружием американского и даже мирового
противовоздушного арсенала. Ведь и некоторые ближайшие сюзники США в
то время не имели «Стингеров»... В три часа дня моджахеды увидели
группу из восьми советских вертолетов, шедших на посадку. И тут же
был дан залп из трех «Стингеров». Затем под аккомпанимент криков
«Аллах акбар!» запустили еще две ракеты. Четыре снаряда поразили
цели, а один не сработал и упал на землю.
Через неделю отснятая
моджахедами видеозапись этого нападения на советские вертолеты дошла
до Белого дома в Вашингтоне и ее внимательно посмотрел президент
«ковбой»-Рейган. Кроме видеоленты, он получил также афганский
сувенир в виде использованной трубы от первого запущенного в
Афганистане «стингера». Этот сувенир как бы свидетельствовал о том,
что осуществление наступательной доктрины американского президента
вступает в новую фазу... (Напомню, что в прессе тех лет и даже в
советской дипломатии Рейгана упорно именовали «ковбоем», видимо,
имелась в виду его актерская роль в одном из нашумевшем американском
ковбойском фильме.)
Работая с оперативными
материалами и документами, мы совместно с афганскими коллегами
вскоре вышли на следы иностранных разведок. Дополнительные данные,
добытые непосредственно в Афганистане, раскрывали закулисную сторону
политики США в этой стране.
Иностранные разведки
вели себя очень активно, беспрепятственно собирая необходимые данные
на всей территории Афганистана. Их информация стекалась в
резидентуру ЦРУ, находившуюся под прикрытием посольства США в
Кабуле. Сюда без охраны в нарушение дипломатического этикета
частенько наведывался сам Амин. В здании посольства были оборудованы
современнейшие прие-мо-передающие устройства связи с резидентурой
для назначения мест и времени личных встреч, тайниковых операций,
передачи сигналов опасности. Кроме того, американская агентура имела
передатчики дальней связи через искусственные спутники Земли «Флитсадком»,
с помощью которых передавалась информация о политической ситуации в
Кабуле и ряде провинций Афганистана, о военной обстановке
(готовящиеся вылеты авиации, потери в живой силе и технике),
внутрипартийных трениях и т.п.
Афганские
контрразведчики с помощью «шурави» — советских советников
разоблачили не один десяток агентов ЦРУ и других иностранных
разведок. Часть этих агентов затем принимала участие в ведении
оперативных игр, умело дезинформируя по нашей подсказке своих
опытных «хозяев».
Документальные материалы
свидетельствовали, что Амин давно вошел в контакт с американской
разведкой. Захватив власть, он тайно обсуждал варианты военной
поддержки Америкой своего режима, вплоть до ввода под благовидным
предлогом оккупационных войск. Стало известно, что во время учебы
Амина в США с ним поддерживали тесные отношения сотрудники ФБР, а
затем ЦРУ. Афганские контрразведчики (правда, значительно позже,
после его убийства) смогли собрать доказательства об активном
сотрудничестве Амина с ЦРУ в тот период, когда он входил в правление
студенческого афганского землячества в Америке. В частности, речь
шла о вербовке этими ведомствами по его «наводкам» некоторых агентов
из числа афганских студентов. По возвращении на родину все они
выполняли роль агентов влияния США.
Надо отметить, что
афганские студенты, обучавшиеся в США, постоянно находились под
пристальной опекой американских спецслужб. Вербовка афганских
граждан осуществлялась, как правило, через Ассоциацию афганских
студентов, созданную еще в 1954 году. В нашей контрразведке
накопилось немало фактов, свидетельствующих о давних расчетах ЦРУ в
Афганистане. Например, сегодня можно раскрыть факт вербовки
Центральным разведывательным управлением Зия Нурзая, который по
возвращении на родину занял пост главы государственного казначейства
еще при короле Захир Шахе.
Вербовка иностранных
студентов, обучающихся в США, вообще стала распространенной
практикой ЦРУ. По словам одного из бывших директоров этого ведомства
С.Тернера, «у разведывательного управления США установились тесные
контакты с профессорско-преподавательским составом примерно в 150
университетах и колледжах, где ведется вербовка среди иностранных
студентов и преподавателей». Столь откровенное признание сделано
потому, что такая практика ЦРУ уже давно не является тайной.
Впрочем, правильнее было бы здесь говорить не о практике, а о
стратегии ЦРУ. Немало бывших студентов, получивших образование в
США, заняв ответственные посты у себя на родине, продолжали
оставаться платными агентами ЦРУ, проводя политику, отвечающую
американским интересам.
К моменту прихода Амина
к власти американцы уже хозяйничали в экономике на юге Афганистана.
Ими был построен Кандагарский аэропорт, который мог принимать самые
современные самолеты. Они вкладывали деньги в экономику провинции
Тильменд, которая по своим возможностям могла прокормить 50
миллионов человек. В Кандагаре потом отыскали уран, и США
планировали провести туда железную дорогу. Американская экспансия
была, как говорится, налицо. Вдобавок, имелись абсолютно достоверные
данные о согласии Амина разрешить размещение в приграничных с СССР
провинциях Афганистана американских средств технической разведки —
вместо частично сокращаемых установок в Пакистане и Турции.
Чтобы лучше была ясна
суть происходившего в те годы в Афганистане, сделаю небольшое
отступление. Для реального представления о техническом потенциале
американской разведки надо учесть возможности Агентства национальной
безопасности США. Эта самая секретная из всех секретных служб США
круглосуточно ведет подслушивание по всему миру. Никогда прежде в
истории человечества никакой другой державе на земном шаре не
удавалось создать ничего подобного. В прошлом отрицалось даже само
существование этого агентства, сведения о нем всегда были очень
скудными. Известно было лишь, что его штаб-квартира находится в
Форт-Миде, в лесах между Вашингтоном и Балтимором. Бюджет этого
сверхагентства был и остается государственной тайной.
Надо признать, что
самой сильной стороной Агентства национальной безопасности являются
технические средства: в его распоряжении 4.120 мощных центров
прослушивания, размещенных на многочисленных наземных базах, а также
на борту американских кораблей, подводных лодок и самолетов.
Агентство национальной безопасности имеет возможность почти
повсеместно собирать и анализировать радиограммы и телефонные
переговоры, идущие по микроволновым каналам, через спутники, и
вообще электронные сигналы любого типа, вплоть до квартирной
охранной сигнализации и противоугонных устройств автомобилей.
Военные объекты,
передвижения войск, базы мобильных или стационарных ракет,
концентрация бронетехники — ничто не может ускользнуть от телекамер,
установленных на спутниках. Например, спутник «Биг бэрд»,
построенный компаний «Локхид», может «прочесть» и сфотографировать с
высоты 32.000 километров заголовок в газете.
Из этого по
необходимости очень краткого обзора деятельности Агентства
национальной безопасности США явствует, что размещение технических
средств разведки на территории Афганистана создавало серьезнейшую
дополнительную угрозу государственной безопасности Советского Союза.
С этим нужно было считаться, и специалисты-профессионалы это хорошо
понимали.
Кроме того, в
разговорах с дипломатами и разведчиками звучали другие важные для
национальной безопасности СССР мотивы. Нельзя не учитывать, что ввод
советских войск в Афганистан был совершен в контексте глобальной
конфронтации с Америкой. Американские «евроракеты», «покрывали»,
своим возможным ударом территорию СССР лишь до Урала. Зато их
авианосные морские соединения, расположенные на юге, могли посылать
самолеты для уничтожения наших западносибирских нефтяных полей.
Чтобы противостоять этим кочующим, плавающим соединениям в
Персидском заливе, как сейчас стало известно, мы разместили в
Кандагаре эскадрильи бомбардировщиков, способных через пятнадцать
минут после взлета бомбить акваторию Персидского залива. Таким
образом, схватку за Афганистан нельзя рассматривать изолировано, вне
контекста общего геополитического и военного баланса тех лет.
В период работы в
Афганистане нам пришлось ознакомиться с оперативными материалами,
которые подтверждали объективность других разведданных, о замыслах
США против СССР на его «южных границах». В частности,
подтверждалось, что американские стратеги, отслеживая ситуацию в
Афганистане, разработали несколько сценариев действий. В США был, в
частности, заготовлен план высадки по просьбе Амина крупного
военного десанта с использованием Кандагарского аэропорта.
Предполагалось оперативно разместить воинские подразделения в
Кабульской, а также некоторых других, в основном восточных
провинциях.
Достоверно установлено,
что осуществление этого плана сдерживалось присутствием в
Афганистане значительного количества специалистов и советников из
Советского Союза, приглашенных в страну еще до прихода к власти
Амина. Поэтому ЦРУ ставило перед ним задачу под каким-то предлогом
выпроводить их из Кабула. Однако, в тот раз политическое руководство
СССР как бы сработало на «опережение», приняв решение о вводе в
Афганистан Ограниченного контингента советских войск.
Не вдаваясь здесь в
оценку такого сложнейшего военно-политического конфликта второй
половины XX века, как Афганская война, я хочу тем не менее привлечь
внимание к тому, что она не была только «событием»
советско-афганских отношений, а вписывалась в гораздо более широкую
общую картину глобального советско-американского противостояния. При
этом надо учесть, что Афганистан расположен на наших границах, и это
означало, что планировавшийся ввод в эту страну американских войск
представлял собой серьезную угрозу национальным интересам СССР.
Если вспомнить, что
примерно в тот же период разворачивалась революционная ситуация в
Никарагуа близ американских границ и что реакция на них Вашингтона
была необычайно бурной, то следует признать: в принципе, в своих
первоосновах особое значение, какое советское руководство придавало
проблеме Афганистана, было совершенно оправданным. Нарекания могут и
должны быть высказаны в связи с практическим решением этой проблемы.
Я был и остаюсь сторонником активной, в том числе и военной
поддержки афганской революции со стороны СССР. Другое дело, очень
многое нужно было делать совсем не так, как сделали, — тогда жертв
было бы гораздо меньше и афганская эпопея не закончилась бы для
нашей страны столь горестно. Ведь нашим стратегическим противникам
не только удалось затянуть СССР в «афганский котел», но и превратить
эту войну в мощный рычаг для развала СССР, образовать плацдарм и
против России.
Тот, кто участвовал в
боевых операциях в Афганистане, может привести массу свидетельств
того, как военные советники США, Пакистана, Саудовской Аравии и
Великобритании не только обучали в специальных лагерях афганские
банды, оснащали их новейшими видами вооружений, но и сами принимали
участие в боевых действиях. Они первыми допрашивали наших раненых
военнопленных, а также мирных специалистов, захваченных моджахедами
в так называемых «мятежных зонах». На допросах всегда присутствовали
представители спецслужб этих государств, которые пытались по горячим
следам вербовать советских людей.
«Методы» вербовки,
особенно со стороны американских разведчиков, были исключительно
жестокие, даже варварские. До сих пор не могу спокойно вспоминать о
них... Одного из наших военнослужащих (назовем его К), раненного в
бою и попавшего в плен, они заставили расстрелять двух человек,
которых представили ему как афганских коммунистов. Процедура
расстрела была заснята на видеопленку и сфотографирована. Затем,
угрожая, что эти компрометирующие материалы будут переданы
компетентным советским органам, американцы заставили К. дать
подписку о «добровольном» сотрудничестве с ЦРУ. Далее он был вывезен
через ФРГ и Бельгию в США, где его активно использовали в различных
пропагандистских мероприятиях, проводимых американской разведкой
через НТС и другие антисоветские организации... Некоторые другие
«добровольные агенты» предварительно подвергались изощренным
издевательствам и истязаниям, зачастую с применением наркотических и
психотропных препаратов.
Подобного рода
вербовочную работу развернули многочисленные бандитские
формирования, в руководстве которых находились американские агенты
из числа афганцев. Весьма примечательна в этом отношении фигура
Гульбедина (его псевдоним Хикматияр). Уроженец уезда Имам Саиб, он
из семьи феодала, начальное образование получил в Кабульском военном
училище. Затем поступил на инженерный факультет Кабульского
университета, где американская разведка имела свою резидентуру. Он
уже был агентом, когда открыл в Кабуле на деньги ЦРУ магазин по
продаже и ремонту пишущих машинок.
Это был продуманный
ход. В Афганистане пишущие машинки покупали в основном
государственные учреждения и крупные политические партии, которые в
тот период активно создавались в афганской столице. Магазин, кстати,
располагался напротив главной штаб-квартиры НДПА. Позднее
обнаружилось, что некоторые машинки Гульбедина были оборудованы
специальными записывающими устройствами. А в штаб-квартире НДПА были
найдены хитроумные технические «жучки», которые позволяли
великолепно прослушивать в магазине все, что происходило напротив. В
1973 году Гульбедин перебрался в Пакистан, где обосновался центр
собственной партии ИПА (Исламская партия Афганистана). Его
советниками также стали сотрудники ЦРУ. |