Герои-бандиты. 1850-1921

В середине 19-го века, в разгар промышленной революции, в большинстве стран Западной Европы кривая преступности стала неуклонно расти. Во Франции в период с 1840 по 1886 год преступность подскочила на 130 процентов, а в Германии с 1895 по 1905-й на 65,5 процента. Однако европейская преступность того времени не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило в Соединенных Штатах Америки, где насилие стало привычным элементом общественного развития. Как писал влиятельный журнал "Тайм" в апреле 1981 года, "Соединенные Штаты Америки родились в атмосфере насилия. Их мифы связаны с завоеванием новых рубежей, когда царствовал тот, кто быстрее стрелял, и когда судьба любого человека находилась в его руках..."

"Завоевание новых рубежей" началось в США с 1820 года, когда конгресс принял чрезвычайно льготный для переселенцев закон, согласно которому акр земли стоил один доллар двадцать пять центов, а минимальный размер продаваемого участка был снижен со 160 до 80 акров. С этого момента тысячи переселенцев двинулись на не обжитый Запад. Это была многоязычная, разноплеменная масса людей, состоявшая из англичан, голландцев, немцев, ирландцев, шотландцев и других народностей, которые так и не нашли счастья у себя на родине. В большинстве своем это были люди среднего достатка, скромные и глубоко религиозные. Они ехали на Запад целыми семьями и прекрасно понимали, что только сообща, объединившись, смогут преодолеть все трудности и препятствия, поджидавшие их на этом нелегком пути.

Была среди этих переселенцев и особая прослойка людей, которых можно смело назвать авантюристами. Для этих, в основном молодых, людей, не обремененных семейными или национальными связями, без твердых нравственных устоев и религиозной морали, путешествие на Запад стало чем-то вроде увеселительной прогулки, во время которой все выпадавшие на их долю опасности принимались как должное, и даже более того - они возбуждали лучше всякого наркотика. Именно благодаря подобного рода авантюристам вся эта территория и получила впоследствии название "Дикий Запад", что было связано не с природными особенностями этих мест, а с жестокостью царивших там нравов.

Поначалу количество этих авантюристов было не таким уж и большим, но после войны с Мексикой в 1840 году в состав Соединенных Штатов вошли Техас, Нью-Мексико, Калифорния. Именно на территории последней, в долине Сакраменто, первыми переселенцами было найдено золото. И эта находка заставила огромную массу людей тронуться с места. А как гласит древняя притча, "рядом с золотом всегда соседствует смерть".

Одним из самых известных бандитов на Диком Западе в 50-е годы 19-го века был Хоакин Муриетта. Мексиканец по национальности, в период "золотого бума" он с тысячами своих соотечественников и людьми других национальностей отправился в Калифорнию. Однако погоня за золотом не принесла ему счастья. В один из дней 1850 года он потерял не только свою невесту, но и дом, который сожгли местные жители. Муриетте чудом удалось спастись, и вскоре он примкнул к банде грабителей и убийц, орудовавшей на территории Калифорнии. Пробыв в банде всего три года, Муриетта сумел натворить немало.

В банде лучшим признавался тот, кто сумеет убить больше человек. А так как банда состояла примерно из ста человек и каждый из них убил как минимум десятерых, то можно представить масштаб этих убийств. Сам Муриетта отличался патологической жестокостью, убивая всех, кто попадался ему под руку, особенно ненавидел китайцев.

Жестокость банды Муриетты вызывали ненависть со стороны местных жителей, однако местная власть была сплошь коррумпирована, и поэтому бандиты в течение трех лет безнаказанно вершили свои преступления. И лишь в 1853 году наступил закономерный финал: отряд калифорнийских рейнджеров выследил банду и застал ее врасплох. В той схватке большая часть бандитов была уничтожена, в том числе и 23-летний Хоакин Муриетта. Однако это был еще не конец истории.

Зная, какой страх наводил этот бандит на всех жителей, рейнджеры пошли на необычный эксперимент. Они отрубили Муриетте голову, заспиртовали ее и выставили на всеобщее обозрение. Причем желающие поглазеть на знаменитого бандита (многие только слышали о нем, но не видели) должны были заплатить один доллар.

Еще одним героем Дикого Запада в те годы был Куплен Бейкер. В тот год, когда Хоакин Муриетта принял смерть от пуль рейнджеров, Бейкеру было 18 лет, однако он уже наводил страх на жителей округа Каас в Техасе. Бейкер был непревзойденным стрелком и часто развлекался тем, что заставлял кого-нибудь из горожан "плясать" под аккомпанемент его выстрелов. За это в 1854 году одна из его жертв подала на него в суд. Но Бейкер не стал дожидаться конца разбирательства, а в один из дней явился в дом к отцу большого семейства, мистеру Бейли, который должен был выступить на этом процессе против него, и застрелил его. После этого Бейкер на четыре года исчез из родных мест.

В 1858 году он вновь объявился для того, чтобы перевезти своих жену и дочь в соседний округ Перри, штат Арканзас. Но вскоре его жена умерла и дочь осталась на попечении деда, проживавшего в округе Салфер. Сам Бейкер никогда не обременял себя отцовскими обязанностями, а теперь и вовсе стал свободным, как ветер. В 1860 году в пьяной драке ударом кинжала он убил еще одного человека - мистера Уортхэма.

В Гражданскую войну 1861-1865 годов Бейкер воевал на стороне Юга (конфедераты), но дисциплина действовала на него угнетающе, и вскоре он дезертировал из армии и поселился в Спэниш-Блаффсе. Весной 1864 года в городок вошла негритянская часть северян, которая занималась вылавливанием дезертиров из армии конфедератов.

Когдя солдаты вошли в город, Бейкер находился в салуне и ни о чем не подозревал. Потягивая виски, он стоял у стойки бара, и в эту минуту в заведение вошли четверо солдат. Увидев на Бейкере потрепанный мундир конфедерата, они направились к нему.

- Кто вы такой? - спросил сержант, когда они подошли к стойке, и это было последнее, что он успел сказать в своей жизни.

Рука Бейкера молниеносно скользнула к кобуре, и в следующую секунду кольт 44-го калибра извергнул четыре пули. Каждая из них попала точно в цель, и все четверо были убиты на месте, а Бейкер спешно покинул пределы городка.

Отныне у ставшего врагом обеих воюющих сторон Бейкера был один путь - в бандиты. Осенью 1864 года он сколотил банду и занялся грабежами в Восточном Техасе. Так продолжалось до конца 1865 года, когда он на время "завязал".

В январе 1866 года Бейкер с новой женой Мартой осел в Лайн-Ферри и занялся речным перевозом. О былых бандитских делах ему никто не напоминал. Но так продолжалось недолго. Бейкер был плохо приспособлен к размеренной гражданской жизни, и его руки постоянно тянулись к револьверу. В конце концов он вновь совершил убийство.

В июне 1867 года он заявился в бакалейную лавку некоего Роудена и в отсутствие хозяина набрал товара на приличную сумму. А когда через несколько часов Роуден приехал к нему и потребовал денег, Бейкер не нашел ничего лучшего, как схватиться за револьвер: его рука не дрогнула, и торговец был убит четырьмя выстрелами в упор. Покинув городок, Бейкер скрылся в дикой местности неподалеку от Салфер-Боттом. Его поисками занимались солдаты федеральных войск, но преступнику дьявольски везло. Когда однажды на переправе Петт на Салфере его настигла погоня, он сумел не только благополучно уйти, но при этом умудрился застрелить сержанта. Во время следующей стычки он убил еще одного солдата, а в третий раз, едва он схватился за свои шестизарядные револьверы, солдаты просто пустились наутек.

Слава о Бейкере как о неуловимом бандите распространилась по всему Восточному Техасу. На его поимку были брошены значительные силы федеральных войск, но Бейкер успешно скрывался от них в болотах и зарослях Салфера. Дело дошло до того, что однажды он в одиночку напал на правительственный фургон, убил одного солдата, а остальных четверых обратил в бегство. После этого случая на его поиски было выделено 500 солдат, но Бейкер умудрялся перехитрить и их.

В октябре 1868 года он заявился в городок Бостон и разыскал там капитана Крикхэна, который отвечал за его поимку.

- Кажется, вы ищете Куплена Бейкера? - спросил он. - Он перед вами.

Капитан схватился за оружие, однако Бейкер был проворнее. Грянул выстрел, и армия потеряла еще одного офицера. Преступник же благополучно скрылся.

Эта наглая выходка настолько возмутила власти, что губернатор штата Клейтон объявил за голову Бейкера награду в тысячу долларов. Но и это не помогло.

В ноябре 1868 года Бейкер сколотил банду из десяти человек и совершил несколько набегов на фермы в округах Севьер и Литгл-Ривер в Арканзасе, при этом были убиты два высоких должностных лица. Все эти события, а также бессилие уже и Государственной милиции вынудили местных фермеров искать с ним компромисса. Ему была обещана всеобщая амнистия, если он добровольно сдастся частям. Однако Бейкер не поверил в это. В том же ноябре в двух местных газетах было опубликовано его письмо, в котором он заявил: "Я вовсе никакой не убийца, каким окрестила меня молва, будто я убиваю направо и налево всех белых и черных, и я полон решимости в будущем делать все возможное ради благоденствия миролюбивых граждан той страны, в которой я нахожусь..."

Между тем развязка неумолимо приближалась. В начале 1869 года Бейкеру и его банде вновь удалось перехитрить несколько тысяч солдат и скрыться в Канзасе. Там проживала некая Белл, которая ранее отвергла его любовь, предпочтя молодого школьного учителя Томаса Орра. Именно этот человек и поставил последнюю точку в этой истории.

6 января Орр узнал, что Бейкер находится поблизости и ищет встречи с Белл. Взяв трех жителей городка (остальные идти наотрез отказались), Орр отправился на поиски бандита.

Они нашли их беспечно отдыхающими на привале всего лишь в миле от города. Эта беспечность и стоила им жизни. Появление Орра и трех его дружков стало для них столь внезапным, что они даже не успели схватиться за револьверы. Куплен Бейкер и несколько членов его банды были убиты на месте своего последнего привала.

Еще одним знаменитым бандитом Дикого Запада был в те же годы Билл Хикок, которого людская молва за его характер окрестила Неистовым.

Он родился в мае 1837 года под именем Джеймса Батлера в небольшом городке Трои в штате Иллинойс. Его буйный нрав стал проявляться еще в детстве, и однажды в 16-летнем возрасте он жестоко избил своего сверстника. Опасаясь наказания, сбежал на Запад, в штат Канзас. Там он вступил в отряд борцов против рабства, который носил название "Красные ноги". Этот отряд действовал на территории штата Миссури и отличался крайней жестокостью к местным фермерам. Именно тогда Батлер и взял себе псевдоним Билл Хикок и вдобавок к нему получил прозвище Неистовый: в драках он не успокаивался до тех пор, пока не калечил своего противника. Однако, кроме этого, он имел еще одно прозвище, которое редко кто осмеливался произнести - из-за выступающей вперед губы его окрестили Дик Утка. Именно из-за этого прозвища однажды и произошла трагедия.

В 1861 году, когда Хикок уже несколько остепенился и жил на посту в Рок-Крике, штат Невада, двое братьев- 12-летний Джек и 9-летний Энди Макколл ради шутки обозвали его Диком Уткой. Ярость Хикока была настолько велика, что он догнал младшего из братьев и ударом мотыги по голове убил его на месте. В те годы на просторах Небраски практически не ведали, что такое закон, поэтому родители мальчика так и не сумели привлечь убийцу к ответственности. '

Тем временем Хикок совершил еще одно преступление. 12 июля 1861 года на посту в Рок-Крике, где он числился рядовым конюхом, Хикок хладнокровно расправился сразу с тремя мужчинами, которые приехали за причитающимися им от почтовой компании деньгами. Но вместо денег они заработали по пуле от Неистового Билла.

После этого Хикок все-таки угодил в руки правосудия и должен был понести суровое наказание. Но в это время началась Гражданская война между Севером и Югом, и Хикок оказался на свободе. Он ушел служить в армию северян и был зачислен в разведчики. Его отчаянная храбрость и мастерство владения оружием снискали ему громкую славу в Союзной армии. О нем ходили фантастические легенды. Например, одна из них гласила, что за три дня (6-8 марта 1862 года) Хикок из-за укрытия убил 36 солдат-конфедератов, в числе которых оказался и генерал Маккалок.

После окончания войны в 1865 году Хикок был уволен с военной службы и поселился в городке Спринг-филд, в штате Миссури. Однако жители города невзлюбили его за слишком буйный нрав. Обычно Хикок напивался до свинского состояния и задирал горожан, вызывая каждого на поединок. 21 июля 1865 года некий Таттом, "положивший глаз" на девушку, которая нравилась и самому Хикоку, принял этот вызов. Соперники сошлись в поединке на городской площади. Пуля Татгома просвистела всего в нескольких миллиметрах от головы Хикока, в то время как пуля последнего угодила точно в сердце. Власти штата признали это убийство вполне оправданным и не привлекли Хикока к ответственности. Тем временем всенародная слава пришла к Хикоку вскоре после этой дуэли. Некий полковник Джордж Уорд Николс написал о нем восторженную статью в газете "Харперс уикли". Следом за ним влиятельная газета "Нью-Йорк геральд" направила своего лучшего журналиста Генри Стенли взять интервью у "героя прерий". То же самое сделали и другие газеты рангом пониже. Все это в конце концов привело к тому, что в феврале 1866 года Хикок был назначен заместителем маршала в Форт-Райли, штат Канзас. В его непосредственные обязанности входила борьба с конокрадством. Для Хикока, всегда любившего пострелять, эта должность открывала большие возможности.

В 1867-1868 годах Хикок ушел разведчиком в отряд генерала Хэнкока и участвовал в войне с индейцами. Досужие газетчики и там следовали за ним по пятам и регулярно публиковали о нем статьи-панегирики.

23 августа 1869 года Хикок был избран шерифом Хейс-Сити, штат Канзас, городка, который практически никогда не слышал ни о каких законах, и это Хикоку нравилось больше всего. Уже на следующий день после своего вступления в должность он сразился с самым отпетым местным головорезом Биллом Малви и прикончил его одним выстрелом из 5-заряд-ного английского револьвера "дин-адамс" 45-го калибра. А 27 сентября точно так же он расправился еще с одним нарушителем спокойствия - Сэмуэлем Стровимом. Все это подняло славу Хикока на небывалую высоту, и в те дни он был самым знаменитым человеком на Диком Западе.

Между тем необузданная страсть Хикока к собственному револьверу привела его к конфликту с законом. 17 июля 1870 года в одном из салунов Хейс-Сити он повздорил с солдатами и во время драки метким выстрелом убил сержанта и тяжело ранил рядового. Был отдан приказ арестовать Хикока, но ин ьоьрсмя скрылся из города.

Проскитавшись по прериям несколько дней, Хикок оказался в городке Абилин, где уже несколько месяцев не было собственного маршала. И как это ни удивительно, но местные власти предложили ему занять это место, и в апреле 1871 года он официально вступил в должность. Так же, как и в Хейс-Сити, Хикок па новой должности полагался исключительно на свое виртуозное владение оружием. Он постоянно носил с собой обрез, обычное ружье, охотничий нож и два револьвера, при каждом удобном случае пуская их в ход, не оставляя противнику ни малейшего шанса. Однажды во время разборки с неким Филом Коу Хикок настолько увлекся стрельбой, что убил не только противника, но и случайно сразил своего лучшего друга Майкла Уильямса.

В 1872 году Хикок уехал из Абилина и одно время работал в Нью-Йорке в цирковой программе знаменитого Буффало Билла Коуди, где демонстрировал зрителям свое мастерское владение револьвером. Но вполне добропорядочный на сцене, за ее пределами Хикок вновь становился Неистовым. Во время ссоры в городке Сидни, в штате Небраска, он хладнокровно застрелил сразу трех посетителей танцевального зала. И опять избежал наказания.

17 мая 1876 года в районе Черных Холмов, в штате Миссури, Хикок едва не погиб, но в последнее мгновение проявил незаурядную меткость.

Он ехал в дилижансе, когда на него внезапно напали пятеро бандитов во главе с давним его врагом Фрэнком Купли. В перестрелке Хикок застрелил четверых нападавших, но у него кончились патроны. Купли уже торжествовал победу, направляя револьвер на Хикока. Но Хикок не растерялся и метнул один из пустых револьверов системы "генри" в противника. Бросок был настолько метким, что револьвер угодил Кулли точно в висок, и тот от страшного удара скончался на месте.

И все-таки смерть настигла этого удачливого авантюриста. Будучи страстным игроком в покер, он всегда садился за стол спиной к стене, чтобы видеть все, что происходит в зале. Однако 2 августа 1876 года он пренебрег этим правилом и сел спиной к залу. В это время в салун города Дедвуда вошел молодой человек, который прошел через весь зал и, подойдя сзади к Хикоку, разрядил ему в голову свой револьвер 45-го калибра. На момент смерти Хикоку было всего 39 лет.

Как выяснилось, этим убийцей оказался 27-летний Джек Макколл, тот самый, у которого Хикок 15 лет назад убил мотыгой 9-летнего брата. Таким образом Джек отомстил за смерть своего брата. Однако эта месть стоила ему весьма дорого: 31 марта 1877 года он был повешен.

В те же годы, когда имя Билла Хикока гремело на бескрайних просторах Дикого Запада, там же делал свою карьеру и другой знаменитый авантюрист - Билл Лонгли.

Он родился в октябре 1851 года в Техасе и уже в 14 лет виртуозно владел револьвером. Он мог на всем лошадином скаку шесть раз подряд поразить круг размером с тарелку, нарисованный на стволе дуба. Причем Лонгли научился стрелять с равным успехом как одной рукой, так и сразу двумя.

Свое первое убийство Лонгли совершил в 1868 году, когда ему было всего 17 лет. В тот роковой день возле городка Эвергрин на него напали трое чернокожих, и, защищаясь, Лонгли застрелил одного из них. Остальные тут же бежали. За это убийство Лонгли был объявлен вне закона, но схватить его тогда так и не удалось.

Он отправился в городок Иорктаун, но там его ждало еще одно приключение. На улице его попытался остановить военный патруль, но Лонгли не стал искушать судьбу и вновь пустил в дело свой шестизарядный револьвер системы "данс". В результате он убил сержанта и скрылся.

Преследуемый как гражданскими, так и военными властями, Лонгли примкнул к банде известного нам Куплена Бейкера, который в то время грабил правительственные поезда и часть денег отдавал беднякам-южанам. Но в январе 1869 года Бейкер был убит, и Лонгли вернулся в родной Эвергрин. К тому времени на его счету было уже около двадцати загубленных жизней. Большинство были неграми. За что он и получил кличку Убийца негров.

В 1870 году Лонгли все-таки угодил в руки правосудия, и состоявшийся вскоре суд приговорил его к 13 годам тюрьмы. Но во время перевозки в тюрьму штата Айова Лонгли бежал и целый год скрывался в одном из индейских племен.

В 1873 году он вновь вернулся в Техас под вымышленным именем Уильяма Генри. Однако шериф округа Мадисон Финлей узнал Лонгли по изображению на объявлениях "Разыскивается за убийство" и арестовал его. Когда Лонгли сопровождали под конвоем в Остин, толпы людей выстраивались на дорогах только для того, чтобы взглянуть на знаменитого 22-летнего преступника. Кое-кто из зевак даже умудрился оторвать клочок его одежды себе на память.

Но и после ареста Лонгли удалось избежать ответственности и вскоре он благополучно вышел на свободу. Это освобождение Лонгли вскоре компенсировал тем, что сумел уничтожить одного из самых дерзких преступников, по имени Скрайер. Многие тогда сомневались в бескорыстии Лонгли, считая, что поступить так его заставила ревность, но все было проще - он не терпел, когда кто-то становился популярнее его.

Они сошлись один на один возле жилища Скрай-ера. В первые же секунды боя Лонгли прострелил противнику руку, но тот успел вскочить на лошадь и бросился прочь. Лонгли помчался за ним. Скрайер внезапно резко затормозил и встретил Лонгли ураганным огнем своего револьвера. Одна из пуль угодила в лошадь, и Лонгли вместе с ней рухнул на землю. Однако в падении, как настоящий виртуоз стрельбы, он четыре раза подряд выстрелил в противника и все четыре пули угодили Скрайеру в голову. Как заявит потом Лонгли, Скрайер оказался самым упорным противником, которого ему когда-либо приходилось убивать.

Между тем весной 1877 года в штат Техас постепенно начала возвращаться законность. Новый губернатор штата Ричард Коук разогнал негритянскую полицию и полицию штата. Вместо них за соблюдением законности стали надзирать техасские рейнд-жеры. Всех преступников, ранее чувствовавших себя вольготно, стали отлавливать по одному и отдавать под суд. За поимку Билла Лонгли, который при новой власти вновь ударился в бега, была объявлена награда в 1050 долларов. Как писали тогда газеты, на его счету было уже 32 убийства.

Пока рейнджеры сбивались с ног, рыская в поисках Лонгли по всему Техасу, тот переехал в Луизиану и там арендовал небольшой участок земли, под Кичи в общине Де-Сото. Кажется, впервые он решил всерьез взяться за ум, остепениться и жить в свое удовольствие. Но сделать это ему так и не позволили.

Один из местных полицейских, с которым он успел близко сойтись, заподозрил неладное и сообщил о своих подозрениях шерифу. 13 мая 1877 года Лонгли арестовали и отправили в Техас под усиленной охраной. 27 июня газета "Уочмен" сообщила своим читателям, что "знаменитый убийца из округа Ли, Техас, Билл Лонгли, 26 лет, наконец-то арестован".

В тюрьме города Гиддингса Лонгли пробыл больше года. За это время в нем внезапно проснулась страсть к эпистолярному жанру и он вступил в переписку с рядом техасских газет. В одном из этих писем он, в частности, писал: "И теперь, юноши, помните те дороги, которыми шел Билл Лонгли, не слушаясь родителей, и, когда вы станете поступать дурно, вспомните, что тропы зла ведут всегда к более широкой дороге далее до тех пор, пока не покажется вам дурным, если вы пойдете по неверной дороге. Моим первым шагом было непослушание, затем - потребление виски, следующий шаг - ношение пистолета, потом - азартные игры и, наконец, убийство, и, как я предполагаю, последним шагом станет виселица..."

В своем предположении Лонгли оказался прав. Несмотря на то, что он раскаялся во всех убийствах, суд приговорил его к смертной казни. 11 ноября 1878 года, за 5 дней до своего 27-летия, Билл Лонгли был повешен в Гиддингсе при огромном стечении народа. Однако, даже несмотря на присутствие такого количества свидетелей, в народе упорно ходили слухи, что Лонгли жив и скрывается от правосудия в Южной Америке. Эти легенды держались удивительно долго, вплоть до 30-х годов 20-го века.

Говоря о бандитах Америки, нельзя не упомянуть и самого знаменитого среди них - Джесси Вудсона Джеймса.

Джеймс родился в сентябре 1847 года в городке Сен-Джозефе графства Кий, штат Миссури. Его отцом был местный пастор, однако в последующем религиозное воспитание никак не сказалось на его характере. В 16 лет Джесси ушел из дома и во время Гражданской войны (1861-1865) воевал на стороне рабовладельцев-"южан", но не в регулярных войсках, а в банде некоего Кровавого Билла, состоявшей из самых отпетых головорезов. Юный Джесси Джеймс старался ни в чем не отставать от своих старших товарищей и за год отправил на тот свет девять человек.

Когда в 1865 году война закончилась победой Севера, Джесси Джеймс вместе со своим младшим братом Фрэнком решил не складывать оружия и организовал банду, которая действовала на юго-западе страны в течение 10 лет. Все то время власти штата Миссури безуспешно пытались поймать дерзкого бандита, который грабил правительственные поезда и нападал на сборщиков налогов. За голову Джесси Джеймса была объявлена рекордная для того времени награда в 10 тысяч долларов, однако ни один местный житель даже не подумал о том, чтобы выдать того властям. За десять лет банда ограбила 11 банков, 7 поездов, 3 дилижанса, убив при этом 16 человек.

В конце концов в 1876 году банду Джесси Джеймса все-таки удалось разгромить, когда она совершила очередной налет на банк в городе Нортфилд, в штате Миннесота. В перестрелке была перебита почти вся банда, и лишь нескольким преступникам чудом удалось спастись. В числе этих счастливчиков были Джесси и Фрэнк Джеймсы.

Джесси решил "залечь на дно", благо возможность для этого у него была. За несколько лет до этого он втайне от банды женился и под вымышленным именем приобрел дом. Там у него и родилось двое детей, и соседи даже не подозревали о том, кто на самом деле живет рядом с ними. Но мирная жизнь Джесси Джеймса продолжалась недолго.

В 1882 году один из бывших членов банды, Роберт Форд, узнал о тайной жизни главаря и 3 апреля застрелил его прямо в его доме. Так завершилась жизнь Джесси Джеймса. На его надгробии родственники вывели: "В память о моем горячо любимом муже Джесси Джеймсе, умершем 3 апреля 1882 года в возрасте 34 лет, б месяцев, 28 дней, убитом предателем и трусом, имя которого недостойно здесь фигурировать".

За год до гибели Джесси Джеймса Дикий Запад потерял еще одного знаменитого бандита, самого молодого из всех вышеперечисленных. Звали его Билли Кид.

Он родился в 1860 году, и свое первое убийство совершил удивительно рано - в 12-летнем возрасте. После этого он бежал на Запад и через несколько лет стал предводителем банды скотокрадов. В конце 70-х годов властям все-таки удалось арестовать Билли Ки-да, однако в тюрьме тот долго не задержался, совершив дерзкий побег и убив при этом двух тюремных надзирателей.

В другой раз на его след вышел сам шериф городка Линкольн, штат Нью-Мексико, Брейди, но Билли Кид и на этот раз оказался проворнее стража порядка. Не успел тот опомниться, как Билли Кид выхватил кольт и разрядил его в шерифа. Несмотря на это, губернатор штата Лью Уоллес объявил амнистию для Билли Кида, но тот отказался ее принять. В сущности, это понятно: такие люди, как Билли Кид, с детских лет взращенные на насилии, просто не мыслили себя в мирной, гражданской жизни. Единственное, что они хорошо умели, - это убивать.

Тем временем в июле 1878 года один из ближайших сподвижников Кида, англичанин Д. Танстолл, был убит в перестрелке с некими Мортоном и Бейкером. Билли Кид клянется отомстить убийцам своего друга и в скором времени действительно выполняет свою клятву. Однако по его следу пускается погоня, и банда Кида укрывается в доме некоего Мака Суэйна. Люди шерифа окружают это убежище бандитов и в течение трех дней (15-18 июля) пытаются выкурить преступников. В конце концов, испробовав все возможные варианты, люди шерифа скатывают с горы бочку с горящей нефтью, и дом вспыхивает от огня. Но даже это не заставляет бандитов сдаться. Стреляя во все стороны, они выскакивают из укрытия и поодиночке скрываются от преследователей. В том числе и Билли Кид.

Удача сопутствовала ему еще в течение трех лет, пока не наступила вполне закономерная развязка. В 1881 году шериф Пэт Гаррет, до этого бывший в приятельских отношениях с Билли Кидом, во время ссоры разрядил в него свой револьвер. Так убийца 21 человека ушел в мир иной в возрасте 21 года.

Подобного рода мистика присутствует и в судьбе еще одного знаменитого бандита Дикого Запада - Кроуфорда Голдсби, больше известного под кличкой Чароки Билл.

Этот человек родился в штате Техас 8 февраля 1876 года. В его жилах текло сразу три крови: белого, негра и индейца. Несмотря на то, что Голдсби учился в католической школе для детей индейцев, это не сыграло положительной роли в его судьбе. В детстве он был мрачным и своенравным; на его характер, видимо, повлияло и то, что отец ушел из семьи сразу после рождения мальчика.

В 16-летнем возрасте Голдсби уже весьма сносно управлялся с револьвером, и первой его жертвой стал негр Джек Льюис, которого он хладнокровно застрелил весной 1894 года. Вскоре после этого Голдсби сколотил банду из четырех человек (одним из них была женщина) и совершил налет на федеральную кассу, в которой индейцы племени чароки получали деньги. После этого он и получил кличку Чароки Билл.

Честный шериф Хустон пустился в погоню за налетчиками, но безуспешно. Более того, сам шериф был убит. Этот налет принес Чароки Биллу большую славу на Западе, и вскоре его пригласил в свою банду знаменитый Билли Кук. В 1894 году именно в составе этой банды Чароки Билл ограбил магазин Шуфельдта в Ленапахе. Во время налета Билл заметил в окне соседнего дома мужчину и, не мешкая ни секунды, с одного выстрела убил свидетеля.

Охота за безжалостным грабителем велась по всему штату с привлечением значительных сил. Какое-то время Чароки Биллу удавалось ускользать, однако в начале 1895 года его все-таки выследили. Его арест произошел при весьма необычных обстоятельствах. Однажды он выпивал в компании двух мужчин и внезапно... уснул. Как оказалось, его собутыльники были помощники местного маршала, которые подсыпали ему в виски клофелин.

Состоявшийся в феврале суд предъявил Чароки Биллу обвинение в убийстве 13 человек и приговорил к смертной казни через повешение. 26 июля Чароки Билл предпринял отчаянную попытку вырваться на свободу. Он застрелил тюремного стражника из ружья, которое накануне ночью его сообщники подбросили ему в камеру через окно. Но сделать большего ему не удалось: он был разоружен и водворен в камеру.

17 марта 1896 года Чароки Билла повесили. И только после этого отметили некоторую мистику в его судьбе, связанную с числом 13. Судили Чароки Билла за убийство 13 человек. На суде количество присяжных равнялось 13, и судья инструктировал их перед заседанием ровно 13 минут. Свидетелей на процессе оказалось тоже 13 человек, да и сам процесс продлился 13 часов. Суд приговорил его к смертной казни, и первоначально она должна была состояться 13 апреля. 26 июля, как мы знаем, Чароки Билл предпринял неудачную попытку бегства и, как утверждали многочисленные свидетели, выстрелил из ружья 13 раз. В день казни он поднялся на эшафот по ступенькам, число которых было 13. Палач сделал 13 витков на петле, и пол ушел из-под ног Чароки Билла в 2 часа 13 минут.

И наконец, последний бандит Дикого Запада, о котором пойдет речь в этой главе, носил имя Генри Старра и был так же, как и все вышеперечисленные, личностью неординарной. Прозванный в народе так же, как и Джесси Джеймс, легендарным бандитом Юго-Запада, Генри Старр был знаменит тем, что за всю свою 29-летнюю бандитскую карьеру убил всего одного человека. Случай феноменальный, если учесть полную драматизма судьбу этого человека.

Генри Старр родился в декабре 1873 года на индейских территориях в Форт-Гибсоне. Его отец был индейцем, мать - индеанка на четверть. После смерти отца в доме поселился отчим, и мальчик, не найдя с ним общего языка, ушел из дома. Он стал ковбоем на одном из крупных ранчо и до 1892 года вел вполне спокойную и размеренную жизнь. Однажды на территории ранчо появилась приблудная лошадь, и Генри приютил ее. Но как выяснилось, эта лошадь имела законного хозяина, который подал на Генри Старра в суд. 19-летнего парня арестовали. С этого момента он ожесточился, что в конце концов и привело его на преступную стезю. Как бы в отместку властям Генри Старр занялся кражей лошадей, но затем посчитал это дело слишком несерьезным и принялся за ограбления. Свой первый банк он взял в городке Кейни, в штате Канзас. Это был Нациолальный банк, который в тот день недосчитался 4900 долларов. Затем последовали вооруженные налеты на склад в Новато и на поезд в Адлере.

Первая и последняя жертва Генри Старра - заместитель маршала из округа Новато Флойд Уилсон. В тот роковой день 1892 года Уилсон опознал Старра и попытался задержать его. Он выстрелил первым, но промахнулся. Выстрелить второй раз он не успел: Старр точным выстрелом в сердце уложил его наповал.

Всю первую половину следующего 1893 года Генри Старр посвятил ограблениям. 5 марта его банда напала на поезд у Приора в штате Оклахома и поживилась 6 тысячами долларов. Во время налета Генри в одном из вагонов познакомился с некой мисс Мэри Моррисон. Она так ему понравилась, что он узнал ее домашний адрес, и эта связь в конце концов привела их к алтарю. Эта свадьба, собственно, и заставила Генри Старра впервые задуматься о своей судьбе. Быть грабителем до конца своих дней он уже не желал и в начале лета решился на свое последнее ограбление.

6 июня его банда напала на банк в Бентонвилле, штат Арканзас, и захватила 12 тысяч долларов. Этих денег Старру и его жене вполне хватило, чтобы уйти от погони и спрятаться в Колорадо-Спрингс. Теперь перед молодоженами маячила долгая и счастливая семейная жизнь. Однако действительность оказалась куда как печальнее. Один из местных жителей опознал в добропорядочном джентльмене бандита и грабителя и тут же дал знать об этом полиции. 4 июля 1893 года Генри Старр был арестован.

Состоявшийся вскоре суд признал Генри Старра виновным в убийстве заместителя маршала Флойда Уилсона и приговорил его к повешению. Однако в тюрьме Старр умудрился совершить героический поступок. Когда 26 июля 1895 юда из тюрьмы Форт-Смита попытался бежать известный нам Чароки Билл именно Генри Старр вступил с ним в переговоры, во время которых и уговорил его прекратить сопротивление и сдать оружие. За этот поступок Старру заменили смертную казнь 13 годами тюрьмы. Он отсидел восемь лет и вышел на свободу в 1904 году.

Однако, став торговцем недвижимостью, Старр недолго оставался добропорядочным гражданином. Имея скромную зарплату, он вспоминал о том, как ему за один налет удавалось получить сразу несколько годовых зарплат. И Генри Старр не выдержал.

13 марта 1908 года вместе со своим старым компаньоном Кидом Уилсоном Старр напал на банк в городке Тиро и "заработал" 2500 долларов. Прошло немного времени, и вот уже летом они ограбили банк в Амите, штат Колорадо, сорвав куш в несколько тысяч долларов. С этими деньгами можно было жить в свое удовольствие в каком-нибудь тихом городке, и Старр уже собирал вещи, чтобы так и сделать. И в этот момент его арестовали в Аризоне в самом начале 1909 года.

Суд не пошел на снисхождение и приговорил Генри Старра к 25 годам тюрьмы. За его спиной вновь захлопнулась тюремная дверь, и, казалось, удача навсегда отвернулась от этого человека. Выйти на свободу ему теперь предстояло в возрасте б 1 года, а это был уже закат жизни. Но Генри Старр и на этот раз сумел перехитрить судьбу.

В заключении он вел себя настолько идеально, что уже в 1913 году власти штата решили освободить его досрочно с условием, что он никогда не появится в их штате. Старр такое слово дал и в тот же день был отпущен.

Вернувшись в свой родной округ Талса Генри Старр около двух лет вел себя вполне законопослушно, но в 1915 году его терпение иссякло. К тому времени у него родился сын, и он решил обеспечить его будущее испытанным методом.

27 марта его банда совершила невероятное в тогдашней криминальной истории Америки: в один день в городе Страуд, штат Оклахома, они напали сразу на два банка и завладели 5 тысячами долларов. Однако в момент отхода Генри Старру не повезло. Некий 15-летний Поль Курри, оказавшийся невольным свидетелем ограбления, принес из соседней лавки ружье и прицельным выстрелом ранил Старра в ногу. Таким образом, все остальные грабители благополучно скрылись, а их главарь был схвачен. Состоявшийся суд приговорил неисправимого грабителя к 25 годам тюрьмы.

И вновь Старр не отсидел и половины отмеренного срока. В 1919 году "за образцовое поведение" он был помилован и отпущен на свободу. Это было уникальное явление в американской юриспруденции тех лет.

В третий раз очутившись на свободе. Генри Старр внезапно решил посвятить себя... кинематографу. Он посчитал свою судьбу настолько уникальной, что задумал воспроизвести ее на экране. И это ему удалось. В считанные недели он создал собственную кинокомпанию и снял фильм, посвященный двойному ограблению банка в Страуде. Фильм принес ему не только приличные деньги, но славу восходящей "звезды" киноэкрана. Казалось, Старр наконец-то нашел себя в этой жизни и к прошлому возврата больше нет. Но тут случилось неожиданное.

18 февраля 1921 года Генри Старр и трое его сообщников ворвались в Народный национальный банк в городе Гаррисоне, штат Арканзас, и, наставив на посетителей и служащих револьверы, приказали не двигаться. Грабители принялись потрошить сейфы банка, а Генри Старр следил, чтобы никто не поднял тревогу. Но, увы, следил не слишком внимательно: директор банка Уильям Майер сумел незаметно достать "винчестер" 38-го калибра и выстрелить ему в спину. Пуля угодила точно в позвоночник. Его сообщники бросились к стрелявшему, чтобы отомстить за своего главаря, но Старр остановил их. До этого все его ограбления обходились без жертв, и он не хотел, чтобы была нарушена эта традиция.

- Лучше уносите ноги, пока не приехала полиция, - посоветовал он дружкам напоследок и потерял сознание.

Генри Старр прожил еще четыре дня и скончался 22 февраля 1921 юла. 25 февраля ею похоронили в городке Дьюи, в штате Оклахома. Так завершил свой жизненный путь последний бандит Дикого Запада.

Драматизация зла

В истории многих стран встречаются народные предания, героями которых становятся отнюдь не самые достойные представители человечества. Например, в Англии таким героем стал разбойник Робин Гуд. Однако, наверно, ни одна страна, кроме Соединенных Штатов Америки, не может похвастаться тем, что героями множества ее легенд стали бандиты, особенно времен освоения Дикого Запада.

Самый популярный из них - Джесси Джеймс. Его культ развит настолько сильно, что в городе Сен-Джозефе, штат Миссури, где он родился, существует музей и воздвигнут памятник в его честь. О нем сложены песни, написаны десятки книг и снято несколько фильмов, где он предстает положительным героем, с которого американцы просто обязаны брать пример. Как писал по этому поводу исследователь Роберт Ригел, "ни один из западных бандитов не был так романтизирован, как Джесси Джеймс. Возникла легенда об американском Робин Гуде, в которой этот грабитель и убийца представал современным рыцарем. Он грабил богатых и оделял бедных. Был хорошим семьянином и отличался всеми человеческими добродетелями".

Чуть меньшей славы, чем Джесси Джеймс, удостоился в США другой бандит - Билли Кид. Об этом 21-летнем белокуром красавце-убийце в свое время создал оперу Д. Пуччини и написал пьесу Б. Шоу. Билли Кида уже через год после его гибели, в 1881 году, прославил журналист Эш Апсон, написавший книгу "Биография Билли Кида". Через три года появилась книга "Техасский ковбой", а в начале 20-го века в дело его прославления включился и кинематограф. Позднее о Билле Киле сняли фильмы-панегирики знаменитые режиссеры Кинг Видор (1930 год) и Артур Пенн (1959 год).

Изгои Америки. 1908-1930

Преступность как социальная проблема возникла в США в 20-е годы. 18-я поправка к Конституции США в январе 1920 года, запрещавшая на всей территории страны производство, транспортировку и продажу спиртных напитков, вызвала в Америке небывалый рост преступности, который продолжался вплоть до 1936 года. О взращенных на этой поправке гангстерах типа Аль Капоне и Лаки Лучано речь пойдет чуть позже. А в этой главе мы познакомимся с преступниками, не имевшими никакого отношения к организованной преступности, хотя и прославившимися не менее громко, даже за пределами своей страны.

Одним из самых известных преступников Северной Америки начала 20-го века был Роберт Франклин Страуд. Он родился в 1887 году на Аляске, в весьма неблагополучной семье. Его отец, горький пьяница, напиваясь, не щадил ни жену, ни маленького сына. В результате у Роберта возникла стойкая ненависть к собственному отцу, которая не прошла и после того, как отец бросил семью и ушел из дома. И, как писали позже, "после этого он всегда был настроен злобно и враждебно. Даже его внешность не располагала людей к общению с ним: он был как бы живым воплощением порока. По-видимому, условия, существовавшие в его семье, ни в коей мере не благоприятствовали формированию .способности строить нормальные отношения с людьми или хотя бы созданию устойчивого положительного представления о самом себе".

Еще будучи подростком, Страуд несколько раз попадал в руки полиции за разного рода прегрешения, но каждый раз его отпускали в надежде, что он исправится. Но он не исправлялся. В 18-летнем возрасте он стал сутенером и на этом деле зарабатывал неплохие деньги. Но однажды он не сдержался.

В тот злополучный день 1908 года его подружка Китти О'Брайна "обслужила" одного клиента - бармена из соседнего заведения. Получив удовольствие, бармен внезапно отказался платить. Девушка, естественно, пожаловалась Страуду. Знай она, что произойдет, может быть, и снесла бы ту обиду молча. Выслушав ее, Страуд отправился на поиски бармена, нашел его на рабочем месте и во время ссоры попросту убил. За это он получил 12 лет тюрьмы и вскоре отправился туда: сначала в Макпэйл, а затем - в Ливенуорт. Где вдруг пристрастился к птицам. Сначала он стал выхаживать больных воробьев, а затем перешел на канареек, и за несколько лет отсидки его познания в этой области достигли такой широты, что слава о нем шагнула далеко за пределы тюрьмы. Он и кличку получил соответствующую - Птицелов из Алькатраза.

Все это вкупе с образцовым поведением способствовало тому, что Роберт Страуд в 1916 году заслужил условно-досрочное освобождение. До него оставалось буквально несколько дней, и тюрьма уже готовилась проводить своего знаменитого узника, как вдруг случилось неожиданное. Во время посещения столовой Страуд без всякой видимой причины повздорил с одним из офицеров охраны и в пылу этой ссоры нанес тому смертельное ранение. Все произошло так неожиданно, что никто не успел вмешаться.

Роберт Страуд был признан виновным в умышленном убийстве офицера охраны и приговорен к смертной казни через повешение. Однако адвокаты добились замены смертной казни на пожизненное заключение, и в течение последующих 47 лет Роберт Страуд находился за тюремной решеткой.

В 1956 году писатель Томас Гэддис написал о нем книгу "Птицелов из Алькатраза". Книга стала бестселлером в США, и через пять лет кинорежиссер Джон Франкенхеймер снял но ней одноименный фильм с Бертом Ланкастером в главной роли. В 1962 году этот фильм стал призером на Международном кинофестивале в Венеции.

Сам Роберт Страуд успел застать и выход в свет книги, и художественный фильм о себе, но их успехом наслаждался недолго. 21 ноября 1963 года на 76-м году жизни он скончался в Спрингфилдском медицинском центре при тюремном ведомстве США, в штате Миссури.

Между тем если Птицелов из Алькатраза обагрил свои руки кровью двух человек и в результате этого прославился, то двое молодых людей из Чикаго - Натан Леопольд и Ричард Лоэб - убили всего одного человека и тем не менее вошли во все уголовные энциклопедии. Именно их преступлению обязан своим появлением в криминалистике новый термин - "трил киллинг" - "убийство для возбуждения".

18-летний Натан Леопольд, сын одного из самых богатых людей в Чикаго, владельца судовой компании, от природы был чрезвычайно одаренным юношей. Он владел десятью языками и уже успел окончить Чикагский университет со степенью бакалавра философии. Его кумиром в этой области был Фридрих Нищие, а вот в жизни он стал объектом для подражания своего любовника - 17-летнего выпускника Мичиганского университета Ричарда Лоэба.

Его отец владел сетью супермаркетов, и Ричард деньги практически не считал. В отличие от женоподобного Леопольда, Лоэб был более решителен, дерзок и жесток. Он мнил себя суперменом и был одержим мыслью совершить такое преступление, которое никто бы никогда не смог раскрыть. Естественно, что напарником в подобном деле он видел только своего любовника - Натана Леопольда.

Мысль о преступлении пришла им в голову в январе 1924 года. К тому времени гангстеры в Чикаго ходили в "королях", об их громких делах каждый день сообщали газеты, и, читая их, юноши мечтали совершить что-нибудь покруче. Они перебрали массу вариантов и в конце концов остановились на одном - похищении ребенка, избрав в качестве жертвы дальнего родственника Лоэба - 14-летнего Бобби Фрэнкса, который учился в частной школе рядом с домами своих будущих убийц.

В своем плане преступники все предусмотрели заранее. Накануне похищения Леопольд поселился в чикагской гостинице "Моррисон" под вымышленным именем Луи Мейсона, торговца из Иллинойса. Под залог в 50 долларов он взял на прокат автомобиль и в тот же день открыл в банке счет, на который они собирались внести деньги от выкупа.

24 мая 1924 года в четыре часа дня преступники подъехали на автомобиле к частной школе Бобби Фрэнкса и терпеливо дожидались его появления. Когда мальчик вышел, Лоэб подозвал его и, добродушно улыбаясь, произнес:

- Мы тут задумали покататься. У тебя нет желания составить нам компанию?

Не видя в этом ничего предосудительного, подросток с радостью согласился и уверенно сел в машину, на переднее сиденье. Жить ему оставалось не более получаса.

Как только автомобиль выехал за пределы Чикаго и поблизости не оказалось других машин, Лоэб свернул на обочину и в следующую секунду ударил полростка заранее припасенной стамеской по голове. Удар был настолько сильным, что кровь брызнула в стороны и попала даже на сидевшего сзади Леопольда. Тот замахал руками и закричал:

- О Боже, как это ужасно!

- Я всегда говорил, что ты слюнтяй! - ответил Лоэб и вылез из машины. - Садись за руль, а я займусь нашим юным попутчиком.

Леопольд помог Лоэбу перетащить обмякшее тело несчастного паренька на заднее сиденье, сел за руль и повел машину в сторону от города. А Лоэб заткнул рот жертвы куском тряпки и плотно завернул тело в старый халат.

Достигнув осушенного некогда болота, преступники решили, что здесь они и спрячут тело несчастного. Причем эту часть плана должен был осуществить Леопольд. Однако он настолько волновался, что сделал две роковые ошибки, которые впоследствии и решили их судьбу. Когда он перетаскивал тело через болото, он обронил очки и, самое главное, засунул труп в водосточную трубу так, что одна пятка подростка осталась торчать наружу. В наступившей темноте Леопольд этого не заметил.

На следующий же день преступники приступили ко второй части своего плана. На пишущей машинке Леопольда они отпечатали письмо родителям Фрэнкса и потребовали за его освобождение 10 тысяч долларов. Поразительно, но эти условия выдвигали двое молодых людей, родители которых были миллионерами!

Отослав письма, они разбили машину вдребезги, и части ее разбросали в разные водоемы. Одежду убитого они вывезли в соседний штат Индиану и закопали в уединенном месте. Им казалось, что они все сделали идеально и найти их будет невозможно. Однако все оказалось гораздо проще.

Путевые рабочие, обходившие железнодорожные пути возле осушенного болота, заметили в трубе человеческую пятку. Через полчаса прибыла полиция, которая извлекла изуродованное тело подростка. И несмотря на то, что его лицо было обезображено до неузнаваемости соляной кислотой, сыщики в тот же день установили личность погибшего. А тут его родители показали полицейским анонимное письмо с требованием выкупа. Кроме этого, на месте обнаружения тела были найдены и новые очки, которых в городе, как выяснилось, было сделано по индивидуальному заказу всего три пары. Две пары, как и положено, оказались на носах своих хозяев, а вот третьи, принадлежавшие 18-летнему Натану Леопольду, у последнего отсутствовали.

- Я их потерял совсем недавно. - объяснил он полицейским. - Катался за городом на автомобиле и где-то обронил их.

Весть о похищении и убийстве 14-летнего мальчика взбудоражила весь город. Для Чикаго тех лет подобное преступление было из разряда необычных. Когда полицейские вышли на общегородскую облаву с целью обнаружить следы преступников, то все бандиты города, от Аль Капоне до его противников из ирландских банд, изъявили желание помочь в поисках душегуба. Но помощь бандитов не понадобилась.

В конце мая полицейские обнаружили возле городского пруда остатки шрифта пишущей машинки. Эксперты-криминалисты определили, что это та самая машинка, на которой были отпечатаны два письма похитителей. Теперь оставалось определить, кто же отстучал эти письма. И тут в дело вмешались журналисты. Они подозревали Натана Леопольда и поэтому отправились в Чикагский университет, где он недавно учился. Там они раздобыли несколько писем, которые он напечатают на своей машинке. Экспертиза подтвердила: письма с требованием выкупа и письма Леопольда печатались на одной к той же машинке. Круг, как говорится, замкнулся.

Первым сознался Натан Леопольд, а за ним и Лоэб, заявивший: "Мы ничего не имели против мальчишки. Мы просто хочели подшутить над ним, но произошло убийство. Теперь мы сожалеем об этом".

Как только весть о том, что отпрыски двух местных миллионеров "ради шутки" убили подростка облетела Чикаго, город забурлил. Возмущение всех слоев населения было столь велико, что ни один адвокат не соглашаются брать на себя их защиту. Наконец чувство отвращения преодолел известный защитник Кларенс Дэрроу, который заявил: "Хоть это и неблагодарная работа, но я попытаюсь спасти этих людей от электрического стула". И он действительно это сделал.

Тот суд, привлекший к себе внимание миллионов людей не только в США, но и во всем мире, длился ровно месяц. К. Дэрроу все-таки удалось убедить присяжных в том, что у обоих преступников была паранойя. 21 июля 1924 года они были приговорены к 99 годам лишения свободы каждый. Родственники пообещали Дэрроу, что если он спасет их детей от смертной казни, то получит миллион долларов. Однако когда адвокат добился этого, он получил всего лишь 30 тысяч долларов. "Вы и так на этом деле сделали себе очень хорошую рекламу!" - заявил Дэрроу отец Леопольда, вручая ему чек.

Сэкономленные на адвокате деньги родители употребили на то, чтобы в тюрьме их отпрыски ни в чем не нуждались. Подкупленные охранники даже разрешали Лоэбу совершать в камере гомосексуальные контакты с другими заключенными. На этом, собственно, он и погорел.

В январе 1936 года Лоэб "положил глаз" на некоего Д. Дэя и стал преследовать его, склоняя к сожительству. Дэй отказался. Однажды Лоэб с бритвой в руках напал на Дэя в душевой, но тот оказался проворнее, выхватил бритву и буквально исполосовал насильника, нанеся ему 56 резаных ран. Лоэб скончался на месте.

В отличие от него, Натан Леопольд вел себя в тюрьме смирно. В результате он отсидел 34 года и был условно-досрочно освобожден 13 марта 1958 года. В США он не остался, а уехал в Пуэрто-Рико, где устроился на работу техником в церковной лаборатории с окладом 10 долларов в неделю. В 60-х годах он выпустил книгу под названием "Жизнь плюс 99 лет". Когда в одном интервью его спросили, думает ли он о загубленном им Бобби Фрэнксе, он ответил: "Кроме этого, я не могу думать ни о чем. И эти мысли буквально отравляют мое существование". После выхода книги Леопольд прожил еще несколько лет и скончался от сердечной недостаточности 30 августа 1971 года.

Любопытно, что когда в 1950 году ФБР впервые опубликовало перечень 10 наиболее опасных преступников США за последние 50 лет, то Р. Лоэб и Н. Леопольд вошли туда под номером 4, хотя загубили жизнь одного человека. Зато Карл Панцрам (тоже гомосексуалист) убил более 20 человек, но в список ФБР не попал. Несмотря на это, рассказать о нем необходимо.

Карл Панцрам родился в 1891 году на маленькой ферме в Миннесоте, в бедной семье немецких переселенцев. Кроме него, в семье было еще пятеро братьев и сестра, с малых лет помогавшие родителям на ферме. Когда в 1989 году Карлу исполнилось 7 лет, отец внезапно ушел из семьи, а за ним потянулись и четверо старших сыновей. Карл остался с матерью, сестрой и одним из братьев. И эту жизнь нельзя было назвать счастливой. Его мать была строгой и набожной женщиной, и, хотя Карл был младшим ее сыном, она никогда не баловала его лаской. Он вечно получал тумаки, а вслед за матерью в этом деле не отставал и старший брат. Карл несколько раз пытался сбежать из дома, но каждый раз его ловили и наказывали по полной программе. И все это могло продолжаться вечно, если бы не одно происшествие, случившееся, когда Карлу было 12 лет.

Однажды он тайком проник в дом соседа, живущего напротив, и выкрал все, что было ценного в доме. Кража вскрылась довольно скоро, и Карл понес наказание, куда как серьезнее родительского: его отправили в воспитательную школу штата Миннесота в Ред-Уинг. Вполне вероятно, что это наказание для него было желаннее, чем дальнейшее пребывание в опостылевшем доме.

В воспитательной школе Карл Панцрам пробыл несколько лет, и после окончания, в 1907 году, его вернули домой. Но это было вопреки его воле. Поэтому он вскоре сбежал и стал скитаться, зарабатывая на жизнь мелкими кражами. Несколько раз его ловили и сажали в тюрьму. Так он побывал в реформатории штата Монтана в Ливенуорте (там в то время сидел и Птицелов из Алькатраза), затем в тюрьмах Орегона и еще нескольких штатов. И во время всех этих отсидок Карл Панцрам вел себя крайне вызывающе и даже несколько раз поднимал среди заключенных бунты, за что в 1914-1917 годах сидел в знаменитой тюрьме Синг-Синг и в Клинтонской тюрьме в Даннеморе, проходя по категории особо опасного заключенного.

Когда в 1918 году Карл Панцрам в очередной раз вышел на свободу из пенитенциария штата Орегон, ему было уже 28 лет. Большую часть жизни он провел в различного рода исправительных учреждениях, которые его лишь озлобили и ожесточили. У него не было ни дома, ни семьи, ни даже близкого друга. Поступив после освобождения на работу матросом, он зарабатывал гроши, которых едва хватало, чтобы сводить концы с концами. И тогда, видимо, вспомнив свою квалификацию вора, Панцрам забрался в один из магазинов и обчистил кассу. Это ограбление дало ему возможность реализовать свою давнюю мечту: он купил яхту. И с этого момента у него началась другая жизнь.

Будучи полновластным хозяином яхты, Панцрам стал путешествовать по побережью с одной целью - грабить, насиловать, убивать. Для этого в тавернах и кабаках он знакомился с матросами и предлагал им поработать на яхте за полное содержание и довольствие. Многие соглашались, поднимались на яхту и порой больше не возвращались. Панцрам спаивал своего нового напарника, насиловал его в течение нескольких дней, пока яхта была в плавании. Затем, натешившись вволю, он привязывал своей жертве на шею груз и сбрасывал за борт. Так продолжалось несколько лет, и никто не догадывался о том, что происходит на борту этого прекрасного с виду морского судна. Причем Панцрам убивал своих партнеров только тогда, когда чувствовал, что тот может донести на негр. Но однажды он все-таки просчитался, и отпущенный им матрос сообщил о нем властям. Панцрама арестовали.

В ходе следствия выяснилось, что он за 6-7 лет своих плаваний изнасиловал более тысячи мужчин и 21 человека убил. Ни в одном из этих случаев он так и не раскаялся и даже заявил, что окажись он на свободе, то, не раздумывая, займется тем же самым. Казалось, цинизм и ненависть к людям не покидали этого человека ни на секунду. Когда на суде ему объявили смертный приговор, ни один мускул не дрогнул на его лице. "Я не боюсь смерти и приму ее как надо!" - заявил он.

5 сентября 1930 года Карла Панцрама привели к виселице. Возле самого эшафота он обернулся к палачу и, схватив его за плечи, швырнул на ступени. Не успел тот подняться, как Панцрам дважды плюнул ему в лицо и грязно выругался. Только после этого, с видом человека, выполнившего свой долг, он поднялся к виселице и не проронил больше ни слова.

Главный бандит Америки. 1924-1931

Наверное, не будет преувеличением вывод о том, что токая страна, как Соединенные Штаты Америки, была и осталась законодательницей мод в мировой уголовной истории. Именно там появились и окрепли первые гангстеры, родились такие преступления, как "киднеппинг" (похищение детей), бутлегерство (незаконная продажа алкоголя) и т. д. Именно Америка "подарила" миру преступника, имя которого стало нарицательным и известно теперь во всех уголках земного шара - АЛЬ КАПОНЕ.

Альфонс Капоне родился 17 января 1899 года в Неаполе, однако в Италии прожил не долго. Вскоре вместе с родителями он переехал в Нью-Йорк и поселился в Бруклине, на улице Пяти Ружей. В семье Капоне помимо Альфонса было еще несколько детей.

Детство Альфонса было безрадостным: родители работали не покладая рук, и дети были предоставлены себе, а вернее - улице. Юный Альфонс посещал бесплатную среднюю школу, но учился из рук вон плохо, дважды оставаясь на второй год в 6-м классе. После этого его отчислили из школы, чему сам Аль Капоне был несказанно рад. С этого момента и началась его преступная карьера, сначала как местного хулигана, а затем и матерого преступника.

В Бруклине, став членом местной молодежной банды, Аль Каноне вымогал деньги у торговцев-кондитеров и китайцев, владевших несколькими прачечными. В 1919 году, в возрасте 20 лет, он впервые был арестован за драку. Друзья наняли приличного адвоката, и тот сумел спасти Альфонса от тюрьмы.

К тому времени Аль Капоне уже работал вышибалой в кафе "Оберж Гарвард", и силу его кулаков испытали многие. В феврале 1920 года он перебрался в Чикаго (второй по величине город Америки), где подручный босса чикагской мафии Джима Колозимо Джонни Торрио устроил его вышибалой в кафе с весьма выразительным названием "Кафе четырех чертей". По словам писателя Д. Ройберта, Аль Капоне тогда был "коренаст и довольно невзрачен - плоский нос и толстые скабрезные губы". Кроме этого, левую сторону его лица украшал косой шрам длиной в шесть с половиной сантиметров, который он "заработал", служа вышибалой в "Оберж Гарварде", заработал за дело: оскорбил сестру своего соотечественника-итальянца, и тот, выхватив нож, исполосовал обидчику лицо. После этого Аль Капоне и получил свою знаменитую кличку Скарфэйс (Лицо со шрамом).

Между тем вышибалой в "чертях" Аль Каноне проработал недолго: Джонни Торрио решил поручить ему работу посолиднее.

Как известно, с января 1919 года в США вступил в действие "сухой закон", и официальная продажа спиртных напитков была запрещена. Местная мафия тут же воспользовалась ситуацией и наладила подпольное изготовление и продажу алкоголя. В Чикаго этим делом занималось несколько банд, самыми влиятельными из которых были банды итальянцев (Джим Колозимо) и ирландцев (Джордж Морон, Дайон О'Банион). Первые базировались в южной части города, вторые - в северной. Между бандами то и дело возникали трения, которые заканчивались стрельбой. Ситуация порой менялась стремительно, и старик Джим Колозимо Я13110 за пей не поспевал. В это время Джонни Торрио и решил выступить против своего шефа (тот приходился ему еще и родным дядей), то есть попросту его убрать. Исполнить операцию должен был Аль Капоне с двумя наемными убийцами. 11 мая 1920 года главарь чикагской мафии Джим Колозимо был убит в своей квартире. Его преемником стал Джонни Торрио, который своим заместителем взял, естественно, Аль Капоне.

К 1923 году некогда неуклюжий и непредставительный Аль Капоне сильно изменился. Теперь он являл собой самоуверенного делового человека. Он прибавил в весе, погрузнел и обзавелся собственным парикмахером и портным. Кроме этого, после многочасовых занятий с опытным преподавателем он исправил дикцию, перестал нецензурно выражаться. Его гардероб насчитывал порядка 150 костюмов и такое же количество пар обуви, которые он менял ежедневно. Именовал он себя на американский манер - Аль Брауном - и очень злился, если кто-то по старой памяти называл его Аль Капоне.

К 1923 году банда Торрио-Капоне насчитывала в своих рядах около 700 человек и по-прежнему контролировала юг Чикаго. После смерти Колозимо они заключили мирный договор с "северянами", и этот договор соблюдаются несколько лет.

Территориально банда "южан" базировалась в пригороде Чикаго - Сисеро, в четырех милях к востоку. Переехали они туда все в том же 1923 году, после того как на очередных выборах мэра города победил кандидат реформистов. Реформисты мечтали уничтожить мафию в городе, однако эта мечта тогда так и не осуществилась.

Доходы чикагской мафии в те годы составляли 100 тысяч долларов в неделю (Торрио-Капоне порой зарабатывали 70 миллионов долларов в год). Это были огромные деньги, и, естественно, обладать ими каждая банда хотела только в одиночку. Поэтому в 1924 году война между "южанами" и "северянами" вспыхнула с новой силой.

Поводом послужило убийство главаря ирландцев Дайона О'Баниона. Убили его, правда, задело. Он продал один из своих пивных заводов Торрио и сразу же навел туда полицейских. Торрио потерял свои деньги и едва не угодил в тюрьму. За это Дайон 0'Банион и был приговорен к смерти. Убийцы настигли его в цветочном магазине, которым он владея официально.

С погибшим мафиози прощались три дня, и мимо гроба с его телом прошло около двадцати тысяч человек. Похоронная процессия была одной из самых пышных в истории чикагских похорон, для цветов понадобились 26 грузовиков (на похоронах Колозимо было лишь 20). Пришли и Торрио с Аль Капоне. Они были вооружены, в любой момент ожидая ответного удара ирландцев. Но те не стали омрачать похороны и на время траура "забыли" о мести, но только на время траура, на две недели.

24 января 1925 года Торрио с женой возвращались домой, у самых ворот дома их обстреляли из автоматов. Торрио, несмотря на многочисленные ранения, чудом остался жив, но, став калекой, решил сложить с себя полномочия дона мафии. На первом же собрании он объявил об этом, назвал имя своего преемника - Аль Капоне. Это прозвучало как гром среди ясного неба: Капоне был неаполитанцем, и до этого момента все доны были с Сицилии.

Лидер по своей натуре, Аль Капоне с огромным рвением взялся за дело, и банда обрела второе дыхание. Доходы ее росли, численность увеличивалась. В недрах организации была даже создана своя контрразведка, названная "Джи-2".

Зная, что за ним будут постоянно охотиться ирландцы, которые объединились с поляками и евреями, Аль Капоне обзавелся бронированным автомобилем. Когда же случалось ему оказаться без автомобиля, его спасало чудо. Так, весной 1926 года Аль Капоне со своей подружкой завтракал на открытой террасе кафе в Сисеро. Внезапно на нескольких автомобилях подъехали "северяне". Аль Капоне опередил их наделю секунды, бросившись на пол прежде, чем прибывшие открыли ураганную стрельбу. Он остался жив, его подружка, не столь проворная, была убита.

Ответ Аль Капопе был скор и эффективен. Его жертвой стал один из главарей "северян" - Хайли Вейсс, чье убийство произошло по всем канонам бандитской профессии. Когда Вейсс подошел к дому своей матери, он увидел у дверей нищего, просящего милостыню. Вейсс достал монету, чтобы бросить ее в шляпу нищего, а тот в ответ выхватил из рваной одежды пистолет и разрядил его в Вейсса.

В 1926 году Аль Капоне праздновал победу на всех "фронтах". В том году на очередных выборах мэра Чикаго победил его ставленник Билл Томпсон, и Аль Капопе вернулся в город - теперь его офис располагался в отеле "Лексингтон" па Мичиган-авеню. Чикаго тогда превратился чуть ли не в столицу североамериканской мафии. Половина городской полиции была куплена, кроме этого, под "тяжелой пятой" Аль Капоне находилось 90 профсоюзов. Доход Аль Капоне достиг 105 миллионов долларов в год. Имея такие деньги, он решил наконец заняться легальным бизнесом и взял под охрану городские магазины, гаражи, рынки. Однако мир и спокойствие не наступили. Появившиеся в городе молодежные группировки тоже желали иметь свой кусок от жирного пирога и готовы были сразиться даже с таким авторитетом, каким стал 28-летний Аль Капоне.

Так, банда братьев Айелло (девять братьев) заключила договор с ирландской группировкой Джорджа Морана. Братья объявили "крестовый поход" против Аль Капоне и устроили за ним настоящую охоту. Для этого из четырех американских городов в Чикаго были вызваны четверо профессиональных киллеров, которым было обещано 50 тысяч долларов, если кто-то из них отправит на тот свет Аль Капоне. Однако у того были не менее опытные киллеры (например, Джек Макгорп), которые работки более профессионально, нежели люди братьев Айелло. В результате все четверо были убиты прежде, чем успели встретиться с Аль Капоне. В те дни улицы Чикаго напоминали поле настоящего боя. Напуганные разгулом насилия граждане города потребовали от властей принятия срочных мер для обуздания преступников. Полиция Чикаго официально обратилась к ветеранам войны во Франции с просьбой прийти на работу в полицию. На этот призыв откликнулось 500 человек, с оружием в руках они вышли на патрулирование улиц.

1928 год - зенит славы Аль Капоне. В том году сам шеф чикагской полиции Фрэнк Лотш обратился к нему за консультацией по поводу проведения президентских выборов. На этой встрече Аль Капоне пообещал, что его мафия будет держаться в стороне от выборов.

Однако в том же году, только несколько позднее, для Аль Капопе наступили и тяжелые времена. Мэр города Чикаго Билл Томпсон не был переизбран на второй срок, и Аль Капоне сразу же почувствовал результаты этого поражения. Его соперники вновь активизировались, заручившись поддержкой всесильной нью-йоркской мафии. Последние считали, что Аль Капоне зарвался в своем желании стать великим гангстером и поэтому представляет угрозу для всего мафиозного сообщества.

В 1928 году Аль Капоне был официально объявлен властями персоной нон-грата в Лос-Анджелесе, Канзас-Сити, Новом Орлеане, Бирмингеме. Американские газеты писали о нем как о "враге общества № 1", настраивая граждан против мафии вообще. Чувствуя, что его все сильнее и сильнее сжимают со всех сторон, Аль Капоне предпринял ряд шагов, чтобы сбить накал страстей. Весной 1928 года он покупает роскошную виллу на Пальмовых островах во Флориде и на время уезжает из Чикаго. Во Флориде он ведет вполне добропорядочный образ жизни и поражает соседей неслыханным гостеприимством: на его вечеринки прийти мог каждый желающий. Выпивка в такие дни подавалась бесплатно.

Кроме этого, Аль Капоне предложил ныо-йоркцам и представителям других мафиозных кланов собраться на съезд, чтобы утрясти все разногласия. Ньюйоркцы согласились, однако декабрьский съезд в Кливленде не состоялся. - в дело вмешалась полиция.

Между тем, видя, как Аль Капоне набирает очки, Моран вновь решает выступить против него. В феврале 1929 года его люди нападают на конвой со спиртным Аль Капоне. Разъяренный Капоне предпринимает ответные шаги.

Через своего человека в окружении Морана он подставляет информацию о том, что надежные люди сумеют доставить Морану большую партию виски. Моран "клюнул" и отвел под товар свой гараж в доме № 2122 на Норт-Кларк-стрит, куда 14 февраля 1929 года в 10 часов 30 минут и прибыли вооруженные автоматами люди Аль Капоне. В гараже была устроена настоящая бойня: в течение нескольких минут были убиты семеро боевиков из банды Морана: тысячи пуль буквально разорвали их на части. Сам Моран, на свое счастье, к назначенному сроку опоздают, чем, в сущности, и спас свою жизнь.

Это массовое убийство в день святого Валентина потрясло всю добропорядочную Америку. Бойни такого масштаба страна тогда еще не знала. Все понимали, что организатором расстрела был Аль Капоне, однако доказать это было практически невозможно. Даже умиравшие боевики Морана на все вопросы полиции хранили молчание.

Сам Аль Капоне понимал, что после этой акции по его следам пойдет целая свора наемных убийц. Он увеличил штат охранников и пересел в восьмнци-линдровый трехтонный бронированный "Кадиллак". Стекла в машине, более похожей на броневик, были толщиной в два с половиной сантиметра, а между пневматическими шинами и воздушными камерами были установлены емкости с клейкой массой, способной мгновенно заполнить любую пробоину. Заднее стекло автомобиля откидывалось для удобства стрелков, располагавшихся с автоматами на заднем сиденье.

Бойня в день святого Валентина была не последним "подвигом" Аль Капоне. Через несколько месяцев он сам насмерть забил бейсбольными битами трех своих людей, заподозрив их в предательстве. Убийство произошло на званом обеде, в банкетном зале, в присутствии нескольких десятков человек. Приказав связать изменникам руки, Аль Капоне хладнокровно раскроил им черепа; трупы вывезли за город и сбросили в овраг.

Полиция "проглотила" и эту выходку Аль Капоне, посчитав, что совать нос в разборки между бандитами - себе дороже.

Между тем в середине мая 1929 года в Атлантик-Сити произошло знаменательное событие: 27 представителей американской мафии Нью-Йорка, Чикаго, Детройта, Кливленда, Филадельфии, Бостона, Сент-Луиса и Нового Орлеана прибыли на первый в своей истории съезд, на котором они официально поделили сферы влияния и договорились о взаимной помощи и сотрудничестве. Так родился "Сицилийский союз", или знаменитая "Коза Ностра" ("Наше дело"). Этот съезд стал примирительным после почти пятилетней войны между различными кланами, в результате которой погибло около 500 гангстеров.

После съезда, дабы показать соратникам из других кланов, что он способен унять собственную гордыню, Аль Капоне нарочно садится в тюрьму на 10 месяцев. Случилось это в Филадельфии, где Аль Капоне был "задержан" за незаконное ношение оружия. Срок он отбывал в тюрьме Хольмсбург, где был устроен на должность тюремного библиотекаря.

Весной 1930 года Аль Капоне вернулся в Чикаго к едавшим его соратникам: брату Ральфу, который временно занимал его пост, любимой женщине Морин Фланнери. Однако оказалось, что, уехав из Чикаго в одно время, вернулся он совсем в другое. Государство всерьез решило заняться мафией, и первым в списке оказалось имя Аль Капоне. В Чикаго по личному распоряжению президента Г. Гувера прибыла группа служащих министерства юстиции во главе с Элиотом Нессом, которая начала активно копаться в финансовых делах Аль Капоне. Тот, однако, продолжал чувствовать себя в безопасности, надеясь, что в в этом случае деньги и связи сделают свое дело (на подкуп полиции Чикаго Дль Капоне тратил ежегодно 15 тысяч долларов).

Тем временем в том же году американский кинематограф впервые обращается к личности знаменитого бандита: режиссер Г. Хоукс начинает снимать фильм "Лицо со шрамом". Роль Аль Капоне должен был исполнить актер Пол Муни. Узнав об этом, Дль Капоне пришел в ярость. Он решил, что в фильме он будет представлен Б совсем неприглядном виде, и пообещал Голливуду всяческие кары. Напуганные кинодеятели тут же приехали в Чикаго для встречи с Аль Капоне. О чем шла речь, так до сих пор толком и неизвестно. Фактом является лишь то, что в 1932 году фильм "Лицо со шрамом" увидел свет и имел колоссальный успех. Однако Аль Капоне к тому времени был уже в тюрьме.

Налоговые инспекторы установили, что в период с 1925 по 1929 год он уклонялся от уплаты подоходного налога. Было обнаружено около пяти тысяч таких фактов. Аль Капоне попытался откупиться огромными взятками, однако впервые это не дало положительного результата.

Первое слушание дела состоялось 16 июня 1931 года, и перед судом присяжных предстали Аль Капоне, его брат Ральф и еще 68 других мафиози. По совету своих адвокатов Аль Капоне не стал отрицать своей вины и признался во всех 5000 случаев уклонения от уплаты итогов. Суд, приняв это во внимание, пошел навстречу и согласился с тем, что Аль Капоне погасит задолженность и выплатит государству 5 миллионов долларов. За этот залог судьи разрешили Аль Капоне временно выйти на свободу.

Оказавшись на воле, но, зная, что битва еще не окончена, Аль Капоне предпринял ряд шагов, которые, по его мнению, должны были вызволить его из беды. Он организовал в Чикаго бесплатную столовую для безработных. Каждое утро он приезжал к ее открытию, беседовал с посетителями, внимательно выслушивал их жалобы и многочисленные просьбы - рейтинг Аль Капоне среди определенной части населения города стремительно пополз вверх.

Однако второе заседание суда, которое открылось 30 июля, было уже совершенно иным; судьи ни на какие уступки подсудимым не шли, по стараниями адвокатов слушание дела было отложено до октября.

А в конце сентября в Чикаго бандиты похитили Линча - богатого владельца конюшен скаковых лошадей. Друзья похищенного отправились не в полицию, а к Аль Капоне. Тот тут же поднял на ноги своих людей, и через несколько часов Линч был возвращен семье живым и невредимым.

Однако вскоре пополни слухи о том, что Аль Капоне сам и подстроил это похищение, дабы в дальнейшем прослыть героем. Как только эти разговоры дошли до Аль Капоне, он собрал открытую пресс-конференцию, на которой выступил с опровержением этих слухов. Говорил он убедительно, но повернуть общественное мнение ему уже было не под силу.

Во время третьего слушания (13 октября 1931 года) суд вынес окончательный приговор: Аль Капоне был признан виновным в уклонении от уплаты налогов и приговорен к 11 годам тюрьмы и уплате 50 тысяч долларов штрафа. 3 мая 1932 года приговор был окончательно подтвержден высшей судебной инстанцией США.

К тому времени Аль Капоне находился в одной из камер тюрьмы в округе Куб, где чувствовал себя настолько свободно, что продолжал руководить своей бандой. И тогда его перевели сначала в тюрьму в Атланте, штат Джорджия, а затем - в мрачную тюрьму Алькатраз на острове в заливе Сан-Франциско. Там он кроил брюки из грубой шерстяной ткани, за что получал 7 долларов в неделю. Заключенные относились к нему без уважения и за то, что он частенько мыл полы в коридорах, прозвали "итальяшка со шваброй". Однажды Аль Капоне отказался поддержать забастовку заключенных, и один из забастовщиков ударил его ножницами в спину. Но удар оказался не смертельным.

Между тем былая распутная жизнь догнала Аль Капоне в заключении. В нем проснулся дремавший сифилис, что привело вскоре к параличу. 7 января 1939 года его перевели из мрачного Алькатраза на остров Терминал. Об этом не сообщила ни одна газета, и это было симптоматично: некогда знаменитого бандита многие уже успели забыть.

В 1940 году окончательно добитый болезнью Аль Капоне был выпущен из тюрьмы условно-досрочно и уехал доживать в свой дом во Флориде. Он был уже практически невменяемым, ухаживать за ним вызвалась его жена, кстати, тоже больная сифилисом.

17 января 1947 года Аль Капоне отметил свое 48-летие и через восемь дней скончался от сердечного удара. Как писала в те дни пресса, "ушел из жизни преступник, по приказам которого было убито около 400 человек и 40 человек он убил собственноручно".

В отличие от других подобных процедур, на похоронах Аль Капоне было немноголюдно. Они прошли в Чикаго, на кладбище Маундолевет. Однако затем толпы туристов буквально оккупировали скромную могилу "главного бандита Америки", и в 1952 году родственники перенесли его останки на другое кладбище.

Проклятие имени

Официально у Аль Капоне был всего лишь один ребенок - сын Джордж, абсолютно непохожий на своего отца. Сам Аль Капоне часто говорил; "И как это такой толстяк, как я, мог сделать такого красивого сына?" Джордж учился в католической школе в Майами под именем Аль Брауна. Однако, после того как вскрылось, чей он сын, он ушел из школы. После смерти отца они с матерью продали дом во Флориде и переехали в более скромные апартаменты, в том же Майами-Бич. Они открыли небольшой ресторанчик под названием "Грот", где Джордж работал старшим официантом, он даже вступил в вооруженную команду департамента и в "Ассоциацию офицеров мира" Флориды.

В начале 60-х их ресторан обанкротился, и Джордж переехал в Голливуд. Он вел вполне обычную жизнь, пока в 1965 году не совершил неожиданное. В одном из супермаркетов он попытался украсть два пузырька аспирина и коробочку батареек для транзистора. Но продавец схватил его за руку. Состоялся суд, который приговорил Джорджа Капоне к 2 годам условного срока. Именно во время суда Джордж внезапно попросил изменить ему фамилию, "так как репутация отца довлеет надо мной даже в самом маленьком нарушении". Суд удовлетворил его просьбу, и с тех пор сын Аль Капоне носит имя Альберт Френсис.

Долгая охота. 1932-1934

В начале 30-х годов в США наиболее распространенным видом преступлений стало похищение людей с последующим требованием выкупа за их освобождение. Первая трагедия случилась 1 марта 1932 года в городке Хопуэлл, расположенном в малонаселенных горах Нью-Джерси, откуда до столицы штата Ныо-Джерси города Трен гона было 22 километра.

В конце 1931 года в этих местах построил себе дом в стиле французской дворянской усадьбы знаменитый американский летчик, швед по национальности, 30-летний Чарльз Лицдбсрг, который 21-22 мая 1927 года первым в мире совершил беспосадочный перелет (33 часа) через Атлантический океан в Европу. С этого момента Ч. Линдберг стал кумиром нации - его боготворили все: и простые американцы, и столпы общества. В 1929 году он женился на дочери американскою посла в Мексике Анне Морроу. 27 июня 1930 гола у них родился сын, которого в честь отца назвали Чарльзом.

На момент рождения сына чета Линдбергов жила у родителей жены в городе Энглвуд, что в 75 километрах от Нью-Йорка. Однако бремя популярности в конце концов утомило Чарльза Линдберга, и он решил построить дом вдали от многонаселенных мест. Так появилась усадьба у подножия Саурленд Маун-тис в Нью-Джерси. куда Линдберги переехали в самом начале 1932 года. Теперь, казалось, можно было наслаждаться семейным счастьем и жить в свое удовольствие, но всего через несколько дней после переезда в дом пришла беда.

Вечером 1 марта 25-летняя няня Бетти Гоу, как обычно, уложила маленького Чарльза в кроватку в детской комнате. Мальчик уснул, и Бетти ушла на кухню. Через два часа она вернулась в детскую, чтобы проверить мальчика. Она зажгла свет и увидела, что кроватка пуста. В первые минуты Бетти подумала, что мальчика забрала к себе молодая мама. Бетти вышла из детской и в коридоре столкнулась с Анной Линдберг.

- Как мальчик, он уже спит? - спросила Анна и в следующую секунду увидела, как от этого вопроса вытянулось и побледнело лицо Бетти.

Сам Чарльз Линдберг-старший находился в кабинете, когда раздался оглушительный крик его жены. Узнав, что из детской пропал его сын, Линдберг-старший не стал паниковать и приказал тщательно обыскать весь дом: может быть, мальчик двух лет самостоятельно куда-нибудь уполз.

Однако тщательные циники ни к чему нс привели. Мальчик исчез. Линдберг выбежал на улицу и обнаружил под окнами детской комнаты обломки деревянной лестницы. Теперь никаких сомнений в том, что его маленький сын похищен, у него не оставалось. Вернувшись, он позвонил в полицию.

До городка Хопуэлл от дома Линдбергов было всего пять километров, поэтому полицейские во главе с майором Шеффелем прибыли через несколько минут. Они еще раз тщательно прочесали весь дом и окрестности. И их поиски привели к новым открытиям.

Во-первых, на одном из подоконников было обнаружено письмо следующего содержания: "Приготовьте 50 тысяч долларов: 25 тысяч - 20-долларовыми купюрами, 15 тысяч - 10-долларовыми и 10 тысяч - 5-долларовыми. Через 2-4 дня мы сообщим вам, где отдать деньги. Предупреждаем: не поднимайте шума и не сообщайте полиции. Ваш ребенок находится в хороших руках. Опознавательный знак для наших писем - сигнатура".

Эта самая "сигнатура" выглядела на бумаге весьма загадочно: два синих пересекающихся круга, а внутри красный овал и рядом три четырехугольные дырки. В письме было множество орфографических ошибок, и, судя по всему, написал его не американец, скорее всего немец. На европейское происхождение автора письма указывало то, что знак доллара, вопреки общепринятому обозначению, стоял не перед цифрами, а после них. Однако полиция не исключила того, что сделано это было преднамеренно, дабы пустить следствие по ложному пути.

Через полтора часа после исчезновения мальчика по радио было сообщено об этом на всю страну. Полиция штатов Нью-Джерси, Пенсильвания и Нью-Йорк была поднята на ноги. А в пять часов утра в дом Линдбергов прибыл начальник полиции Ныо-Джерси полковник Норман Шварцкопф (это его сын в 1990 году прославится в Ираке во время операции "Буря в пустыне") и лучший детектив капитан Лэмб. Шварцкопф своим распоряжением приостановил расследование всех дел и бросил своих детективов на поиски ребенка. 3 марта шеф ФБР Эдгар Гувер отдал распоряжение всем своим сотрудникам помогать полицейским из Нью-Джерси. Таким образом, это расследование стало самым крупным в США.

Шумиха в прессе была огромной: последний раз подобного рода ажиотаж царил в октябре 1931 года, когда суд приговорил к 11 годам тюрьмы знаменитого гангстера Аль Капоне. Особняк Линдбергов был окружен толпой жаждущих сенсаций репортеров, некоторые из которых уже намеревались провести собственное расследование.

3 марта похитители прислали новое послание. Оно было кратким и содержало всего лишь одно требование: приготовить для выкупа не 50 тысяч, а уже - 70.

Эксперты, тщательно обследовавшие обломки лестницы, пришли к заключению, что изготовил ее квалифицированный столяр. Это была зацепка, которая могла привести полицию к разгадке преступления.

В то же время губернатор штата Нью-Джерси обратился к нации с призывом каждому участвовать в поимке дерзкого похитителя. В Трентоне состоялось совещание, на которое съехались почти все известные криминалисты страны.

Между тем Чарльз Линдберг-старший не сидел сложа руки. Через несколько дней он опубликовал в газетах просьбу к похитителям не причинять его сыну никакого вреда. А его жена сообщила преступникам режим кормления ребенка, несколько месяцев назад перенесшего болезнь. Преступники никак не отреагировали на эти призывы.

Их молчание длилось две недели, пока наконец не пришло еще одно письмо. В нем сообщалось, что ребенок жив и что похитители будут держать его до тех пор, пока шум вокруг похищения не утихнет. Это вселило в Линдбергов призрачную надежду. А затем события приобрели новый оборот.

Как оказалось, некий 74-летний доцент педагогики в Фордхэмском университете Джон Кондон, человек весьма известный и уважаемый в Нью-Йорке, на свой страх и риск решил связаться с похитителями и в одной из газет опубликовал объявление, в котором сообщил, что готов стать посредником в переговорах похитителей с Линдбергами. Видимо, преступники прочитали это объявление и вскоре вышли на Кондона.

Как только это произошло, Кондон явился к Линдбергу-старшему и обо всем ему рассказал. После долгого разговора было принято решение действовать сообща, не уведомляя об этом полицию.

По совету Линдберга Кондон взял себе псевдоним Джафси и под этим именем опубликовал еще одно обращение к преступникам. Те отреагировали довольно скоро и назначили встречу на кладбище святого Раймонда 12 марта. Кондон отправился на встречу один.

От похитителей явился человек, говоривший с явным скандинавским акцентом. Он назвался Джоном из Бостона и сообщил, что он похитил ребенка в компании двух мужчин и женщин. За освобождение мальчика они требуют 70 тысяч долларов.

Кондон заявил, что Линдберги готовы выплатить только 50 тысяч и требуют доказательств того, что мальчик жив. Встреча завершилась, и незнакомец пообещал выйти на связь через несколько дней, и не обманул.

15 марта на имя Кондона пришел пакет с детской пижамой. Он принес ее Линдбергам, Анна опознала ее. Теперь сомнений не было - на связи с Линдбергами были похитители мальчика.

Следующий контакт с похитителями произошел 2 апреля. Линдберг-старший окончательно разуверился в действиях полиции и решил вызволить своего сына самостоятельно. Он собрал 50 тысяч долларов и, вручив их Кондону, отправил его на кладбище святого Раймонда. Кондон передал похитителю пакет с деньгами, а взамен получил конверт с надписью: "Вскрыть через три часа". Несмотря на нетерпение, родители вскрыли конверт ровно через три часа. В письме преступник сообщают: "Ваш мальчик находится на лодке "Нелли". Это небольшая лодка длиной 28 футов. Вы найдете ее между Хозенекс-бич и Кей-Хидом, вблизи острова Элизабет".

В то же утро 3 апреля 1932 года Линдберг вылетел в указанное место северо-западнее Нью-Йорка. Линдберг целые сутки искал сына среди множества лодок, но лодки "Нелли" на том причале не оказалось. Стало ясно, что преступник ловко обвел его, прикарманив 50 тысяч долларов.

Полиция, узнав, что действия Линдберга закончились провалом, предприняла ряд мер по установлению личности похитителя. Кондон обрисовал человека, с которым он несколько раз встречался на кладбище, и полиция принялась за его поиски. К успеху, однако, это так и не привело. Следствие топталось на месте. Правда, Линдберг и Кондон догадались переписать номера купюр, и теперь полиция надеялась, что эти деньги где-нибудь "всплывут".

Вечером 12 мая 1932 года двое дровосеков из Хопу-элла нашли в лесу, недалеко от усадьбы Линдбергов, тело мертвого ребенка. Это был двухлетний мальчик, головка которого была размозжена ударом тяжелого предмета. Как выяснилось, этим несчастным был не кто иной, как Чарльз Линдберг-младший. Судя по всему, он был убит в день своего похищения.

После обнаружения трупа уголовное дело о похищении было переквалифицировано в дело об убийстве, и полиция штата с удвоенной энергией взялась за его расследование. На этот раз сыщики решили допросить прислугу Линдбергов, в частности 27-летнюю Виолетту Шарп - в ее показаниях имелось несколько подозрительных моментов. Но произошло неожиданное. В результате "нажима" 10 июня Виолетта Шарп внезапно покончила с собой. Для полицейских этот поступок тихой горничной явился полной неожиданностью и спутают все дальнейшие планы. Уже на следующий день газеты подняли шум и назвали действия полиции "позором для юстиции и полиции США". Шум скандала дошел до Вашингтона, и через несколько дней американский конгресс принял закон, по которому все уголовные дела, связанные с похищением людей, попадали в сферу компетенции ФБР. Как только этот закон увидел свет, директор ФБР Эдгар Гувер выделил из своего, насчитывавшего тогда 326 сотрудников, учреждения 24 агента, которые должны были во что бы то ни стало найти преступника.

Охота за ним длилась еще два года и три месяца. Наверное, она могла бы продолжаться до бесконечности, если бы не Его Величество случай.

15 сентября 1934 года владелец бензозаправочной станции на 125-й стрит в Нью-Йорке Уолтер Лайл получил в оплату от одного из своих клиентов 10-долларовую купюру. С введением в стране президентом Франклином Рузвельтом так называемого "нового курса" эти купюры изымались из оборота, и на тот момент на руках у американцев их оставалось не так уж и много. Видимо, это и насторожило Лайла, и он, отдав клиенту сдачу, записал на всякий случай номер его автомобиля. И в тот же день позвонил в полицию, откуда эту информацию передали в ФБР.

В ФБР в тот же день проверили номер купюры, и результат превзошел все ожидания: номер купюры совпал с одним из номеров, переписанных Линдбергом и Кондоном в апреле 1932 года. Перед следственной группой во главе с лейтенантом Джеймсом Финном и Фрэнком Маккарти забрезжил свет.

Сыщики установили, что владельцем автомобиля и 10-долларовой купюры был 30-летний уроженец саксонского города Каменц Бруно Рихард Хауптман. В 1923 году он, скрываясь от немецкого правосудия (на родине он совершил кражу), нелегально иммигрировал в США и с тех пор проживал в Нью-Йорке, в районе Бронкс. Он нигде не работал, хотя и был квалифицированным столяром. Последним обстоятельством особенно заинтересовались следователи. За Хауптманом было установлено негласное наблюдение, которое длилось два дня. 18 сентября при попытке расплатиться 10-долларовыми купюрами из "списка Линдберга" он был арестован.

Следствие продолжалось три месяца. Была обнаружена масса улик: в его доме на 222-й стрит изъяли 41 тысячу долларов, номера которых проходили по известному списку; почерком Хауптмана были написаны все письма (это подтвердили сразу восемь разных графологов). На очной ставке Кондон опознал в Хауптмане человека, который несколько раз встречался с ним на кладбище. И наконец, в доме Хауптмана были найдены материалы, с помощью которых была изготовлена лестница, оставленная на месте преступления.

Сам Хауптман отрицал свою причастность к преступлению, заявляя, что деньги ему оставил его приятель-парикмахер Айседор Фиш, уехавший в Германию. Проверить это не удалось, так как Фиш в марте 1934 года скончался. Видимо, Хауптман на это и рассчитывал. И, как оказалось, напрасно.

2 января 1935 года состоялся суд. Вся Америка, затаив дыхание, следила за процессом. Улик против Хауптмана было предостаточно. Например, подсчитали, что заработки Бруно и его жены Анни составили 6 тысяч долларов. В их же доме была найдена сумма в 41 тысячу долларов, 35 из них были помечены Линдбергом.

Эксперт по деревообработке Артур Кехлер доказал в своей речи, что лестница, найденная возле дома Линдбергов, сделана именно Бруно Хауптманом из доски чердачного пола его дома на 222-й стрит.

Этот сенсационный суд длился 32 дня и завершился 11 февраля 1935 года. Присяжные решали судьбу Бруно Хауптмана в течение 11 часов. Наконец они вернулись на свои места, и судья Томас Тренчард сообщил собравшимся их приговор: виновен.

3 апреля 1936 года в тюрьме штата Нью-Джерси Бруно Хауптман был казнен на электрическом стуле. Вдова Бруно Хауптмана пережила своего мужа более чем на 60 лет и все это время пыталась добиться его реабилитации, утверждая, что он не имел никакого отношения к похищению и убийству безвинного младенца. Однако все ее попытки оказались безрезультатными. Бруно Хауптман и по сей день входит в число самых безжалостных преступников Америки.

Враги нации. 1932-1935

В 1924-1936 годах Соединенные Штаты Америки переживали небывалый рост преступности, какой до этого не знала ни одна страна ни в Старом, ни в Новом Свете. По мнению исследователей, вызвано это было несколькими причинами, главными из которых были последствия первой мировой войны, введение "сухого закона" в январе 1920 года и особенности менталитета американцев, который вынуждал их вести борьбу друг с другом по закону джунглей.

Кривая преступности в США резко пошла вверх с 1926 года, когда за год было зарегистрировано 12 тысяч убийств, что по тем временам было делом неслыханным. Продажные власти клялись обуздать преступность, однако ситуация к лучшему так и не менялась. Преступность росла, как на дрожжах, и в 1933 году статисты насчитали уже 1 миллион 300 тысяч тяжких преступлений, из которых две трети так и остались нераскрытыми. Каждый день в США совершалось в среднем два нападения на банки. В 1934 году было зарегистрировано 46614 ограблений, 190389 краж со взломом, 142823 крупные кражи, 380 тысяч обычных краж. Казалось, разгулу преступности не будет конца.

В ноябре 1933 года новым президентом США стал Франклин Делано Рузвельт, который одной из главных задач считал обуздание преступности. И с 1934 года с нею началась планомерная борьба, что в конце концов привело общество к победе. И первыми жертвами в этой борьбе пали самые одиозные американские бандиты.

Бонни и Клайд

19-летняя Бонни Паркер и 20-летний Клайд Бэрроу познакомились в Далласе в середине 1929 года. К тому времени Клайд уже совершил несколько вооруженных налетов, но так и не разбогател на этом. А Бонни, потеряв работу в кафе и уйдя от мужа, маялась от скуки, не зная, чем себя занять. И тут произошла их историческая встреча. Они решают создать банду для вооруженных налетов на банки. Третьим членом банды стал родной брат Клайда Бэрроу Бак.

По-настоящему деятельность этой банды началась в 1932 году, когда Клайд вышел из тюрьмы, отсидев срок за вооруженный налет. Его подруга тогда осталась на свободе. Американская Фемида была настолько гуманна, что уже через два года отпустила Клайда, в награду за образцовое поведение. Однако, как только он очутился на воле, от образцового поведения не осталось и следа. Взяв в руки револьверы, Клайд, Бонни и их совместный любовник Реймонд Хамильтон (Бак Бэрроу тогда сидел в тюрьме) вновь встали на преступную стезю.

В конце концов это закономерно привело их к первому убийству. 27 апреля 1932 года в музыкальном магазине они застрелили продавца, отказавшегося открыть кассу. Вкусив крови, они, уже не задумываясь, стреляли во всех, кто вставал на их пути. Так были убиты помощник шерифа в Атоке, продавец-мясник в Шермане, ранены еще несколько человек. Будучи отличным стрелком, Клайд обучает этому и свою подругу, ставшую "фанаткой револьвера", а их автомобиль, на котором они колесят по Америке, превращается в настоящий оружейный арсенал.

К началу 1933 года Бонни и Клайд попадают в розыскной список десятка штатов Среднего Запада. Поэтому, не делая остановок в больших городах, они отдыхают в машине за чертой города. В это же время в их банду вливаются вышедший из тюрьмы Бак и его жена Бланш. Желая сбить полицию со следа, бандиты уезжают в городок Джеплин, что в Миссури, где в те времена скрывались многие американские гангстеры. Однако им не везет: именно в этом городе их и выследили в первый раз полицейские. 13 апреля 1933 года стражи порядка пошли на штурм дома, в котором скрывались бандиты. Однако те, убив двух полицейских, смогли уйти. Последовала новая серия кровавых ограблений: за одну неделю банда ограбила 12 заведений сразу в нескольких штатах. Более того, желая пополнить свой арсенал, они нападают на склады национальной гвардии и захватывают горы оружия. И при этом убивают, убивают, убивают... Причем все эти убийства абсолютно не мотивированы и совершаются только ради убийства. Любопытно, что эта банда в криминальной истории Америки считается самой несчастливой. Несмотря на огромное количество совершенных налетов, они так и не смогли разбогатеть. Самая крупная выручка, доставшаяся им, исчислялась суммой в 1500 долларов. Может быть, поэтому в них жила обида и злость на весь мир и они с невероятной легкостью проливали реки человеческой крови.

В отличие от Бонни и Клайда, банда мамаши Баркер была супербогатой: за тот же период (1931-1935) принесли ей грабежи и выкупы за похищенных людей 7 миллионов долларов.

Мамаша Баркер

В 1931 году Ма Баркер было 59 лет, и она была матерью трех сыновей, наводящих под ее руководством ужас на жителей Ceirr-Пола и Чикаго. Вся семья встала на путь преступлений в начале первого десятилетия 20-го века. и никакие тюремные сроки не могли свернуть их с этого пути. Однако в 1926 году семья Баркер поредела: во время очередного налета один из братьев, Герман, попал в засаду и, не желая попадать в руки полиции, застрелился. Так у мамаши осталось трое сыновей. Впрочем, вскоре и они попали в руки правосудия и угодили за решетку.

Первым на свободу в 1931 году вышел младший - Фредди. Тогда ходили упорные слухи о том, что мамаша Баркер оказывала существенную материальную поддержку некоторым местным заправилам в их борьбе за участь в городах Сент-Пол, Канзас-Сити и Джеплин, что и помогло Фредди оказаться на воле. Он вернулся домой не один, а со своим любовником Элвином Карписом и с благословения матери Фредди и Карпис вновь берутся за револьверы. С лета 1931 года эта парочка совершила целую серию вооруженных налетов на богатые магазины, обчистив их до нитки. Все деньги шли в кубышку мамаши Баркер. Вскоре к удачливым бандитам присоединилось еще несколько головорезов, и банда превратилась в весьма серьезное вооруженное формирование. В октябре 1932 года, освободившись из тюрьмы, к ним присоединился третий брат - Артур. В таком составе банда мамаши Баркер совершила за два года более дюжины налетов на банки, убив при этом нескольких полицейских и охранников.

Однако нападения на банки были делом хлопотным, и каждый понимал, что рано или поздно пули полицейских его настигнут. И тогда мамаше Баркер пришта гениальная идея.

1 марта 1932 года Америку потрясло известие о том, что у знаменитого американского авиатора Чарльза Линдберга украли маленького сына. За его жизнь похититель потребовал 50 тысяч долларов. И хотя дело было раскрыто и преступник (Бруно Хауптман) сел на электрический стул, этот случай вдохновил мамашу Баркер.

15 июня 1933 года Фредди и Карпис похитили богатого пивовара У. Хамма и вскоре получили за его жизнь солидный выкуп. Эта удача окрылила бандитов. и в январе 1934 года они похитили банкира Бремера и взяли с его родственников выкуп в 200 тысяч долларов. Правда, полиция уже шла по их следу и могла вот-вот схватить с поличным. И тогда мамаша Баркер придумала гениальный ход: собрав банду, она приказала всем на время разъехаться в разные стороны и полностью сменить внешность - перекрасить волосы, надеть черные очки и т. д. Себе и Фредди она решила сделать пластическую операцию, и даже снять кожу с кончиков пальцев. В те годы, когда директор ФБР Эдгар Гувер ввел повальную дактилоскопию среди преступников, у гангстеров Америки эта операция пользовалась огромной популярностью. Ее сделал себе и самый знаменитый налетчик Америки - Джон Диллинджер, которого Ф. Рузвельт объявил "врагом нации № 1".

Джон Диллинджер

Джон Диллинджер родился 22 июня 1903 года в небольшом городке Муррисвилл, штат Индиана, в семье владельца бакалейного магазина. Его мать умерла, когда Джону исполнилось всего три года, и эта смерть, в сущности, предопределила его дальнейшую судьбу. Отец не слишком заботился о воспитании сына. и тот, лишенный элементарного тепла и ласки, уже в детстве являл собой сурового и грубого ребенка. В школе откровенно его боялись и сторонились. Однако не все. Некоторые подпали под его влияние и вскоре очутились в хулиганской шайке, которую он назвал "Грязная дюжина".

Когда Джону исполнилось 17 лет, его отец Джон Уилсоп Диллинджер, скопив денег, приобрел ферму в пригороде Муррисвилла. Работы там было непочатый край. однако Диллинджер-младший наотрез отказался работать на ферме, предпочитая пропадать с утра до вечера в барах и биллиардных. Его отношения с отцом окончательно испортились. Однажды в 1923 году он попросил отца одолжить ему личный автомобиль, но Диллинджер-старший отказал. И тогда Диллинджер-младший угнал первый же автомобиль на улице и в тот же день был схвачен полицией. Но ему повезло. Конкретных улик против него не было, да и возраст его играл в этом деле не последнюю роль. Короче, Джона отпустили, пообещав в следующий раз засадить за решетку надолго.

Его отец, прознав об этом, был преисполнен праведного гнева. Диллинджер-младший знал тяжелую руку своего отца и решил не искушать судьбу: дома он так и не объявился и завербовался в армию, в военно-морской флот.

Служба Джона Диллинджера на военном корабле "Юта" длилась несколько месяцев. Привыкший на гражданке быть лидером, здесь он попал совсем в иную ситуацию. Его строптивый нрав пытались укротить как старшие по званию, так и старшие по возрасту сослуживцы. Джон отчаянно сопротивлялся, и все это приводило к постоянным конфликтам. И кто знает, чем бы это все в конце концов закончилось, если бы Джон не решился покинуть военную службу. В 1924 году он уволился и вернулся в Муррисвилл, к своему отцу. Тот, хоть и не питал к сыну особенно теплых чувств, принял сына спокойно. Вполне вероятно, в душе он надеялся, что Джон наконец-то взялся за ум и исправился. Но последующие события показали, что старик заблуждался.

Вскоре Диллинджер-младший залез на одну из соседних ферм и попытался украсть несколько куриц. Хозяин фермы сообщил об этом в полицию. В тог же день Джона арестовали и предъявили ему обвинение в краже. Ему грозило несколько лет тюремного заключения, и он бы их получит, если бы потерпевший фермер не простил ему этот поступок. На него. видимо, подействовало то, что Джону было всего 21 год и у него была несовершеннолетняя невеста. Короче, Диллинджера простили и на этот раз. Казалось, все наладилось: он женился на своей юной пассии и переехал жить к ее родителям. Он устроился работать на мебельную фабрику обойщиком, а в свободное от работы время пропадал на стадионе, играя за городскую бейсбольную команду. Увы, так продолжалось недолго.

Скучная семейная жизнь и нудный труд за мизерную зарплату тяготили Джона все больше и больше. Он не выдержал и с одним из своих приятелей решился на ограбление магазина местного торговца Моргена. Они раздобыли пистолет, но для устрашения, а не для убийства. Но в момент ограбления приятель Джона случайно нажал на курок, и пуля едва не угодила в хозяина. Таким образом ограбление переросло в вооруженный налет.

Полиция искала грабителей не слишком долго. Хозяин магазина хорошо запомнил лица преступников, и, когда он обрисовал одного из них, полицейские сразу узнали в нем Джона Диллинджера-младшего.

Когда за Джоном пришли, он изобразил недоумение.

- Никаких магазинов я не грабил! - заявил он, однако полицейские, не церемонясь, защелкнули на его руках наручники.

И все же в течение нескольких дней Диллинджер продолжал настаивать на том, что он невиновен. Но полицейские его переиграли.

- Имей в виду, - заявил во время очередного допроса шериф, - если хозяин магазина будет и на суде настаивать на том, что это был ты, тебе грозит весьма солидный срок. Но если ты сознаешься сам, то срок скостят. И существенно.

В конце концов он поверил полицейским и признался. Но его обманули. Не имея достаточных денег на хорошего адвоката, на суде он оказался главным обвиняемым и был приговорен к 10 годам тюремного заключения. Даже жители Муррисвилла были ошарашены столь суровым приговором и попытались воздействовать на власти, но все оказалось безрезультатным. Джон Диллинджер отправился отзывать 10-летнее наказание в тюрьму в Пендягоне, штат Индиана.

Надо сказать, что в отличие от армии, где Диллинджер так и .не приспособился к тамошним порядкам, в тюрьме он не растерялся. Найдя себе хороших учителей из числа отпетых уголовников, он с головой окунулся в тюремные университеты, впитывая, как губка, все наставления и советы. В те годы в США входили в моду ограбления банков, и многие наставники Диллинджера были именно из этой среды. Поэтому, когда в начале 30-х годов губернатор штата Индиана решил сократить Диллинджеру срок, тот прекрасно знал, чем он станет заниматься, едва выйдет за ворота тюрьмы.

Через три месяца после освобождения в 1933 году Джон Диллинджер вместе с тремя приятелями совершили первый вооруженный налет на банк в городишке Дэлзвил, штат Индиана. Как отметят позднее биографы Диллинджера. этот налет станет эталоном: здесь была и стрельба, и молниеносная атака, и грациозный прыжок Джона через высокую банковскую стойку. По лицу Диллинджера было видно, что все это доставляет ему огромное удовольствие, словно он мысленно отождествлял себя со своим кинокумиром Дугласом Фэрбэнксом. За этим последовала целая череда налетов на банки во многих городах Среднего Запада.

За последующие четыре месяца банде Диллинджера удалось ограбить еще пять банков, как вдруг он попался. Причем весьма трагикомично.

В небольшой деревушке Блэфтон, штат Огайо, Диллинджер на своем автомобиле сбил... здорового гуся. Хозяйка птицы набросилась на Джона с кулаками, справедливо требуя возмещения ущерба. Удивительно, но. имея большие деньги, Диллинджер почему-то отказался. Хозяйка призвала на помощь местного шерифа Джесса Сарбера, который и арестовал Джона. Тот не сопротивлялся, так как считал, что конфликт разрешится в его пользу. Однако, когда шериф привел арестованного в участок, он внезапно увидел на своем столе фотографию человека, которого только что арестовал. «Джон Диллинджер — грабитель банков» — было выведено под фотографией черной краской. Все еще не веря в удачу, шериф связался с Вашингтоном.

- Мне нужна подмога! - сообщил Сарбер агенту ФБР. - Я поймал самого Диллинджера.

Звонок шерифа был оперативно принят в штаб-квартире ФБР, и в Блэфтон выехала группа "джи-мэнов", но... гораздо раньше их в Блэфтон из Мичиган-сити примчались на подмогу своему главарю четверо его компаньонов: легендарный красавчик Гарри Пэрпонт, за плечами которого было четыре побега из тюрем, Чарли Макли, молоденький Рассел Кларк и Коплэпд. Вооруженные до зубов, они вошли к Сарберу и, представившись полицейскими, потребовали проводить их к Диллинджеру.

"Что-то больно рано они прибыли", - подозрительно оглядывая четверку, подумал шериф. А вслух спросил:

- А документы у вас при себе имеются?

- Конечно, - радушно улыбнулся Пэрпонт, и в следующую секунду на свет явился пистолет, и шериф рухнул замертво.

Когда через несколько минут Диллинджера освободили, он, смерив друзей презрительным взглядом, сухо произнес: - Что-то долго вас не было... После этого о Диллинджере узнала вся Америка, а досужие журналисты сделали из отпетого преступника настоящего героя, что-то вроде аналога Джесси Джеймса. Впрочем, все подобного рода публикации падали на уже подготовленную почву. Простые американцы времен "великой депрессии" (1929-1933) не сочувствовали банкам, которые едва ли не ежедневно повышали процентные ставки и немилосердно преследовали должников. А Диллинджер был в сознании обывателей врагом банков № 1.

Тем временем активность Диллинджера росла день ото дня. После нападения в штате Индиана на полицейский арсенал в Орбани бандиты ограбили банковскую трастовую компанию в Росини, штат Висконсин, и захватили 27 тысяч долларов. Далее они отправились в Ист-Чикаго, чтобы захватить любовницу Диллинджера Эмилн Фуршет и любовницу Пэрпонта Мэри Киндер. Им не повезло: только они начали загружаться в машины, рядом очутился патрульный офицер полиции Уильям О'Мэлли.

- Мне кажется, вам не стоит торопиться! - крикнул он и, достав "кольт", четыре раза выстрелил в их сторону. Но ни одна из нуль не достигла цели.

Зато меткость Диллинджера была поразительной. С первого же выстрела он сразил полицейского наповал и, усаживаясь в автомобиль, бросил небрежно:

- Он сам на это напросился!

Самое знаменитое ограбление произошло 15 января 1934 года. В тот день они напали па Национальный банк в Ист-Чикаго и захватили 264 тысячи долларов. По тем временам это была рекордная сумма, и бандиты решают на время "лечь на дно". Сначала они уезжают во Флориду, а затем в Аризону, в городок в горах под названием Таскон. Поселившись в отеле "Конгресс", они забывают обо всем на свете и ударяются в грандиозную пьянку. И эта беспечность привела их за решетку.

В ночь на 26 января в отеле случился пожар. Прибывшие пожарные не только погасили огонь, но и спасли четверых вдрызг пьяных мужчин. Заплатив одному из пожарных 12 долларов за то, чтобы тот вынес из огня и их чемодан с деньгами (теми самыми, что они захватили в Национальном банке), преступники хотели уже удалиться, как вдруг начальник пожарной команды узнают Джона Диллинджера. Он позвонил в полицию, и через несколько минут четверых грабителей арестован на улице.

Узнав о том, что знаменитый Джон Диллинджер наконец-то попася, сразу несколько штатов изъявили желание заполучить его для суда. Повезло штату Индиана, и уже в начале февраля Диллинджер под конвоем, на самолете (в США это была первая воздушная доставка преступника), прибывает в тюрьму Краун-Пойнт. Остальных членов банды отправили в тюрьму штата Огайо.

Почести, которых удостоился Джон Диллинджер, исчерпывались не одним самолетом: на аэродроме его встречал конвой из 13 автомобилей, 13 мотоциклистов и 85 полицейских. Тысячи жителей города и окрестностей выстроились на улицах только ради одного - увидеть знаменитого бандита.

Между тем начальница тюрьмы Лилиан Холли на предложение журналистов отправить опасного преступника в более надежную тюрьму в Мичиган-Сити заявляет: "От нас этот убийца не сбежит! Его будет охранять целый батальон моих людей и восемь металлических дверей!"

Как показали дальнейшие события, эти меры не испугали Диллинджера и не отвратили от мысли о побеге.

Он уговорил своего адвоката Луи Пикета принести ему в тюрьму кусок деревяшки. Диллинджер вырезал из нее макет пистолета, покрасил гуталином и стал терпеливо ждать удобного момента. 14 февраля 1934 года этот момент наступят.

В тот день, в 8 часов 30 минут, Диллинджер наставил "пистолет" на охранника и принудил провести его через кухню в комнату, где хранилось оружие. Там Диллинджер вооружился настоящим автоматом и, прикрываясь охранником, заставил освободить из камеры своего нового дружка - Гарри Янгблада. Когда тот был освобожден, Диллинджер загнал всех охранников в камеру и закрыл на ключ, а сам со взятым заложником спустился вниз и через тюремный гараж, который никем не охранялся, вышел на свободу.

Действия Диллинджера были настолько выверены и точны, что у Янгблада создалось впечатление. что план побега Диллинджер сумел заранее отрепетировать. Но это было не так, просто Диллинджеру в который уже раз чертовски везло. Очутившись на улице, беглецы не спеша прошли несколько десятков метров, свернули в переулок и тут же оказались у гаража "Форда". В то время там находился только его директор. Увидев вооруженных людей, он настолько растерялся, что стал безропотно исполнять все их распоряжения.

Выбрав для себя одну из лучших машин, Диллинджер и Янгблад сели в нее вместе с заложниками, причем охранника они заставили сесть за руль автомобиля.

Когда они выехали из гаража, проходивший мимо почтальон Роберт Уолк увидел, что охранник управляет автомобилем под дулом автомата. Из ближайшей телефонной будки почтальон позвонил в полицию, однако там к звонку отнеслись с недоверием. Тогда Уолк бросился к полицейскому, который стоял у дверей уголовного суда. Но тот не мог покинуть своего поста и посоветовал почтальону обратиться в тюрьму, находившуюся напротив. Пока Уолк совершал все эти перебежки, автомобиль с беглецами успел отъехать на весьма приличное расстояние. Поймать Джона Диллинджера тогда так и не удалось.

Вырвавшись на свободу, знаменитый бандит на некоторое время затаился. В отличие от него, трое его бывших соратников так и остались в тюрьме Колламбус в Огайо, и впереди их ждала незавидная судьба. Пэрпонта казнили на электрическом стуле. Макли не стал дожидаться и во время одной из прогулок бросился под полицейские пули. Лишь только Рассел Кларк был приговорен к пожизненному заключению.

Свою новую банду Диллинджер сформировал довольно быстро. Она вновь состояла из четырех человек. Кроме самого Джона, в ней оказались Хаммерман Ван-Миттер, Рэд Хэмильтон и Лестер Джиллес. Последний был самой колоритной личностью в новой банде. Прозванный за свой внешний вид (его рост составлял всего лишь 158 см) Малышом Нельсоном, этот 26-летний человек комплексовал и поэтому взял себе псевдоним Большой Джордж Нельсон. В банде он был самым кровожадным, и убийства безвинных людей были самыми любимыми его развлечениями. Иногда он входил в такой раж, что Диллинджеру стоило огромного труда сдерживать его, он даже порой ловил себя на мысли, что опасается этого маньяка.

Пятым в банде должен был стать уже известный нам Гарри Янгблад, но ему не повезло. 17 марта 1934 года его выследила полиция в Форт-Гуроне, и во время ожесточенной перестрелки он был убит наповал точным выстрелом в голосу.

Свой первый налет в новом составе банда совершила в Сиу-Фолсе в Южной Дакоте. Причем Малыш Нельсон хладнокровно застрелил полицейского. После этого преступники напали на банк в Мэйсон-Сити в штате Айова и захватили 34 тысячи долларов. Затем они отправились в Монката, штат Миннесота, но там их ждала полицейская засада. Распознав ее буквально в последнюю минуту, преступники успели повернуть автомобили назад и благополучно вырвались из едва не захлопнувшегося капкана. После этого Диллинджер решил взять "тайм-аут" и отсидеться в каком-нибудь тихом местечке. Вместе со своей любовницей танцовщицей Билли Фуршет он отправился в Сент-Пол и снял там скромную квартирку. Но их размеренная и спокойная жизнь длилась недолго.

Соседи из дома напротив, люди весьма любознательные, регулярно читали газеты. А в них довольно часто писали о неуловимом бандите Джоне Диллинджере и даже публиковали его фотографии. И вот однажды, сличив эти изображения с тем, кого они каждый день видели возле своего дома, соседи догадались, кого занесла нелегкая в их края. Звонок в полицию не заставил себя долго ждать. Отучилось это днем 30 марта.

И вновь, как и много раз, у полиции была реальная возможность застать Диллинджера врасплох. На стороне полиции была и внезапность, и численное превосходство, и лучшее вооружение. Но не было главного - удачи. Той самой, которая постоянно сопутствовала Джону Диллинджеру. Вот и в тот раз она ему не изменила. Получив лишь легкое ранение в ногу, Диллинджер и его любовница сумели выскочить из осажденного дома и, стреляя на ходу, скрылись на автомобиле во мраке апрельской ночи.

Когда американские газеты вышли в свет с описанием этого побега, восторгу читателей не было предела. Популярность Джона Диллинджера в те дни была в зените. Как выяснилось позднее, сам директор ФБР Эдгар Гувер держал на домашнем столе его фотографию, видимо, в душе восхищаясь дерзостью и удачливостью этого бандита. А тот между тем продолжал водить за нос своих преследователей.

Прекрасно понимая, что теперь его будут ждать засады во всех крупных городах, он совершает немыслимый маневр. 5 апреля 1934 года он направляет свой автомобиль в Индиану, в родной для себя город Муррисвилл. Там он навещает отца, просит у него прощения за все свои грехи и просит благословения на свадьбу с Билли Фуршет. Отец прощает своего заблудшего сына и благословляет его на семейную жизнь. Позднее он заявит журналистам: "Мы не готовились к встрече с Джоном. Мы просто собрались за воскресным обедом, когда он внезапно появился. После этой встречи мне кажется, что если Джона освободят условно или простят за то, что он сделают, а он сделал не так много, как говорят об этом люди, то он может исправиться. Надо дать ему шанс".

Однако подобного шанса Диллинджеру никто давать не собирался.

Совместная жизнь Диллинджера и Фуршет продлилась недолго: 9 апреля девушку арестовали и отдали под суд за укрывательство преступника. Диллинджера это взбесило, и 15 апреля вместе с Ван-Митгером они прибыли в городок Варшава в штате Индиана. Им нужно оружие, а не деньги, ~ они напали на один из местных полицейских участков. В тот час там находился полицейский по фамилии Петинджер. Он сидел за столом и что-то писал, когда внезапно в помещение ввалились двое вооруженных людей. Это были Диллинджер и Ван-Миттер. Разоружив полицейского, Диллинджер забрал у него ключи от оружейной комнаты и удалился. Ван-Митгер остался на месте, держа Петинджера на мушке. Самое интересное, что все это из дома напротив видел пожарный, однако телефона у него под рукой не оказалось, а покидать свой пост он не имел права. Вот и пришлось ему быть безучастным наблюдателем. А события едва не завершились трагически.

Петинджер, воспользовавшись удобным моментом, внезапно набросился на Ван-Миттера и попытался выбить у него из рук револьвер. Однако бандит оказался проворнее и встретил полицейского мощным ударом кулака в лицо. Петинджер рухнул, и Ван-Миттер, не давая ему опомниться, довершил дело ударом рукоятки пистолета по голове.

После этого успешного налета Диллинджер принимает решение взять кратковременный отпуск и отправляется в санаторий на берегу озера Мичиган, в Литл-Стар возле Мерсера (Северный Висконсин). Вместе с ним отправляются Ван-Миттер, Хэмильтон, Нельсон, Томми Кэролл и три молодые девицы. Все они преисполнены желания весело провести время и полагают, что это им удастся. Однако даже здесь, в мертвый курортный сезон, вдали от густонаселенных центров, им не удается спрятаться от чужих глаз. Владелец санатория Эмиль Вананка сразу догадался о том, кто прибыл в его владения, и 22 апреля 1934 года дал знать об этом в полицию. В тот же день ночью к санаторию подъехали четыре автомобиля с полицейскими и агентами ФБР, которых возглавлял сам шеф чикагского отделения ФБР Мелвин Первис.

Диллинджер и Хэмильтон вместе с подругами спали в главном здании, а остальные - в домике на берегу озера. Это было сделано специально, чтобы в случае опасности полицейским не удалось застать их врасплох одновременно. И эта тактика в ту ночь полностью себя оправдала.

Как только полицейские вышли из машин, проснулись собаки, лаем разбудившие Диллииджера и Хэмильтона. Вскочив на ноги, они выглянули в окно и увидели крадущихся к их дому людей. Преступники тут же открыли огонь из автоматов и в первые же секунды смертельно ранили одного из агентов ФБР. Однако и пули, пущенные полицейскими в ответ, также достигли цели: одной из них был ранен в легкое Хэмильтон. Кроме этого, случайно были ранены двое постояльцев санатория, которые в это же время мирно выпивали в ночном баре. Стрельбу в главном здании услышали сообщники Диллинджера в домике на берегу. Они схватились за оружие и встретили полицейских шквальным огнем. Особенно усердствовал Малыш Нельсон, который автоматной очередью разрезал местного констебля Карла Кристианса.

Бой длился около получаса и завершился поражением полиции. Потеряв двух своих людей, они ранили только одного бандита, двух посторонних и задержали трех девиц из банды Диллинджера. Все остальные сели в автомобили и вырвались из ловушки.

Диллинджер и тяжело раненный Хэмильтон уехали на автомобиле вдвоем. По дороге Хэмильтон скончался от потери крови, и Диллинджеру не оставалось ничего иного, как похоронить своего напарника. В песчаном карьере он руками вырыл неглубокую могилу и опустил туда тело друга.

Но, прежде чем сделать это, он обезобразил ему лицо и пальцы рук щелоком.

Очередная неудачная попытка схватить Диллинджера и его банду спровоцировала газетную шумиху. Репортеры смакуют неумелые действия полиции и захлебываются от восторга перед бандитами. Все это заставило власти всерьез вмешаться в это дело. Сам президент США Франк-чин Рузвельт выступил с речью, в которой заявил: "Этих бандитов необходимо остановить, и мы их остановим!"

В Белом доме состоялось представительное совещание с участием Генерального прокурора Каммингса и шефа ФБР Эдгара Гувера. Выступивший Ф. Рузвельт официально назвал Джона Диллинджера "врагом нации № 1" и потребовал его немедленного уничтожения. Шеф ФБР объявил награду за поимку Диллинджера в 20 тысяч долларов, а также создал специальную команду из 40 снайперов, которые прошли усиленную подготовку на военных стрельбищах. Возглавил отряд один из лучших агентов ФБР - Сэмуэл Коули.

Приговор один - смерть!

В большой охоте на знаменитых гангстеров были объединены силы ФБР и полиции штатов. Это было удивительно, между ними существовала постоянная вражда, зависть и даже ненависть. Но перед лицом общего врага они объединились. И это принесло успех.

Первыми в расставленные сети попались Бонни и Клайд. Агент ФБР Л. Киндел установил, что член их банды Генри Метвин навещает своего отца в окрестностях Аркадии в штате Луизиана. Было решено поговорить с отцом с глазу на глаз. Однако 16 мая 1934 года Иван Метвин сам явился в полицию и заявил, что готов помочь в поимке Бонни и Клайда в обмен на гарантию сохранения жизни собственного сына. Полицейские согласились.

Вечером 24 мая, когда бандиты наведались на ферму Ивана Метвина в Аркадии, отец уговорил сына сбежать от сообщников. На следующий день в городке Шривпорт Генри Метвин так и поступил: когда Клайд послал его за продуктами, он ушел и не вернулся.

Между тем шестеро полицейских устраивают засаду недалеко от Джибланда, на дороге, по которой утром должны проследовать Бонни и Клайд. Полицейские используют Ивана Метвина как приманку: поставив свой автомобиль на обочину, он должен делать вид, .что ремонтирует его. Вся операция была выверена до мелочей и просто обязана была привести к успеху.

Автомобиль "Форд" с Бонни и Клайдом появился в девять часов утра. За рулем сидел Клайд, рядом в кроваво-красном платье - Бонни. Они ничего не подозревают. Внезапно они видят впереди автомобиль Метвина, его самого и решают остановиться.

Как только автомобиль замедлил ход, из ближайших кустов раздался дружный оружейный залп. В течение минуты было выпущено 167 пуль, которые буквально изрешетили знаменитых налетчиков.

Гордое своим успехом, ФБР позже выставило изрешеченный пулями "Форд" на Всемирной выставке в Чикаго и пообещало в ближайшем будущем расправиться и с остальными бандитами. И следующим в этом списке должен был стать Джон Диллинджер.

Между тем тот был прекрасно осведомлен о том, что охота на него приобрела общенациональные масштабы. Поэтому после убийства Бонни и Клайда он решил пойти на новую хитрость. Приехав в Чикаго, он останавливается у своего старого знакомого - торговца алкоголем Джеймса Прохаско на Нортс-Кроуфорд-авеню, 2309. Здесь его навещает адвокат Луи Пике. Именно с его активной помощью Диллинджер решился на пластическую операцию. Эта операция состоялась 27 мая 1934 года у Прохаско, и провели ее два врача - немец Уильям Лезер и Говард Кэсседи. Во время нее Диллинджер едва не погиб: как выяснилось, он не переносит эфирного наркоза. С трудом откачав его, врачи под местной анестезией изменили Диллинджеру лицо и папиллярные узоры на кончиках пальцев.

Пока Диллинджер отсиживается в Чикаго, агенты ФБР настигают одного из его сообщников - Томми Кзролла. Его любовница Джин Дилэни, арестованная еще 22 апреля в санатории на берегу озера Мичиган, согласилась завлечь его в западню. 7 июня они должны были встретиться в одном из баров в городке Ватерлоо в штате Айова, но вместо девушки туда явились агенты ФБР. Как только появился Кэролл, агенты Стеффен и Уэллер открыли стрельбу и убили его на месте. Правда, гибель сообщника не испугала Диллинджера. Пробыв в своем укрытии еще около месяца, он вновь явил себя миру. 22 июня он празднует в узком кругу свой 31-й день рождения, а через восемь дней идет на новое ограбление. В городе Саут-Бенде, штат Индиана, его банда нападает на Национальный торговый банк и опустошает его сейфы на 34 тысячи долларов. Во время налета они убили полицейского и ранили шестерых посетителей банка. Среди налетчиков лишь Ван-Миттер получил легкое ранение

Этот налет заставляет газеты вновь вспомнить о неуловимом Диллинджере. Они гадают, в каком месте теперь следует ждать его нового появления. Он появился там, где его не ждали.

В начале апреля агенты ФБР арестовали известного налетчика Фрэнки Нэша. В перестрелке он был ранен и одно время содержался в тюрьме Хот-Спрингса. 17 июля его решили перевезти в Канзас-Сити. Это стало известно Джону Диллинджеру. Вместе со своими сообщниками он устроил засаду на центральном вокзале в Канзасе. Едва только поезд остановился, они бросились на штурм вагона, где содержался Фрэнки Нэш. Как утверждали очевидцы, бой между агентами ФБР и преступниками был похож на маленькую войну. В том сражении стражи порядка понесли огромные потери: были убиты начальник полиции Олин Рид, агент ФБР Раймонд Каффри и двое полицейских из железнодорожной охраны. Но, несмотря на это, бандитам не удалось спасти Нэша - как только завязался бой, охранники застрелили его в вагоне.

Сделав себе пластическую операцию, Джон Диллинджер сменил не только лицо, по и имя - отныне он был Джимми Лоренсом. Жил он в Чикаго всего в нескольких минутах ходьбы от местного отделения ФБР, и это обстоятельство доставляло ему особое удовольствие. Судя по всему, он был убежден в том, что полиция никогда не сможет выйти на его след. В ближайшей перспективе он собирался навсегда уехать в Мексику и вполне бы мог это сделать, если бы внезапно не вмешалась женщина. В историю она вошла как "женщина в красном".

В то время любовницей Диллинджера была проститутка Полли Хэмильтон, а ее сутенершей - эмигрантка из Румынии Анна Сейдж. Увидев его пару раз с Полли, она почему-то догадалась о том, кто скрывается под именем Джимми Лоренса. А так как она лелеяла мечту остаться в США, то в ее голове туг же созрел план: 20 июля она пришла в чикагское отделение ФБР и рассказала о своих подозрениях Мелвину Первису, сообщив, что через два дня они втроем идут в кинотеатр "Биограф" смотреть "Манхэттенскую мелодраму" с участием Кларка Гейбла.

- Чтобы вы смогли заметить нас в толпе, я надену что-нибудь яркое. Например, красное платье, - предложила Анна Сейдж.

В те июльские дни 1934 года в Чикаго стояла убийственная жара, унесшая за три дня (20-22 июля) жизни сразу 272 человек, а единственным кинотеатром с кондиционером был "Биограф" на Линкольн-авеню. Вечером 22 июля туда и отправились Диллинджер, Хэмильтон и Анна Сейдж; туда же подошли и 16 агентов ФБР, среди которых были Сэмуэл Коули и Мелвин Первис.

Через полтора часа двери кинотеатра открылись, и толпа зрителей стала выходить на улицу. Одними из последних следовали Диллинджер и две его спутницы. Анна Сейдж, как и обещала, была в ярко-красном платье - агенты ФБР сразу выделили ее из толпы. Дальше все развивалось стремительно. Один из агентов засвистел в свисток, услышав его, Диллинджер бросился бежать. И в это самое мгновение раздались прицельные выстрелы. Одна из пуль угодила ему в голову, а другая - в грудь. Получив смертельные ранения, Диллинджер упал. Его смерть наступит через несколько минут в карете "скорой помощи".

Тело знаменитого бандита было забальзамировано и выставлено в морге для всеобщего обозрения. Власти хотели, чтобы люди убедились в том, что Джон Диллинджер убит. Однако многие в это так и не поверили.

Дело в том, что некоторые детали не сходились. Например, у Диллинджера были голубовато-серые глаза, а у убитого на Линкольн-авеню - карие. У Диллинджера на теле было несколько шрамов, а у убитого их вообще не было. Диллинджер никогда не страдал ревматизмом, а у покойного признаки этой болезни были налицо. И, наконец, у Диллинджера было идеальное зрение, в то время как убитый носил очки. И в народе пошла гулять молва о том, что настоящий Диллинджер отошел от дел и переехал в Лос-Анджелес.

Между тем Анна Сейдж так и не дождалась от властей обещанного: заплатив ей 5 тысяч долларов, власти не дали ей с мужем и ребенком возможности навсегда остаться в США. А убитого с ее помощью человека в конце июля похоронили в плетеной корзине в форме гроба в присутствии 5 тысяч человек.

После гибели Джона Диллинджера рука ФБР дотянулась и до остальных его сообщников: сначала был убит Ван-Миттер, а 27 ноября во время одной из засад прямо на дороге был расстрелян и Лестер Джип-лес по прозвищу Малыш Нельсон. Следом за ними настала очередь мамаши Баркер и ее сына Фредди:

На их след агенты ФБР вышли случайно: проводя обыск на квартаре Артура Баркера, они обнаружили карту, где была обозначена их тайная обитель. Это место было в удаленном курортном местечке Лейк-Вейр во Флориде.

16 января 1935 года агенты ФБР окружили дом, где они скрывались, и предложили им сдаться. Но те отказались, прекрасно понимая, какая участь ожидает их. Агенты ФБР открыли по дому ураганный огонь и буквально изрешетили мамашу Баркер и ее сына. Таким образом, задание президента было выполнено: за какие-то 8 месяцев враги нации были уничтожены.

Счастливчик Лучиано. 1936

В 1934-1935 годах, объявив беспощадно войну преступное миру, администрация президента Франклина Рузвельта добилась существенных результатов. В течение нескольких месяцев были уничтожены самые одиозные бандиты типа Бонни и Клайда, Джона Диллинджера, Фрэнки Нэша, мамаши Баркер и других. Еще раньше был осужден на 11 лет тюрьмы знаменитый главарь гангстеров Аль Капоне.

С осуждением последнего в октябре 1931 года казалось, что мафия США потеряла самого влиятельного своего "короля" и вряд ли сможет быстро оправиться от этого удара. Однако американская "Коза Ностра" успела заранее подготовиться к такому развитию событий. На смену откровенным бандитам и убийцам приходит новое поколение гангстеров, ярким представителем которых был Сальваторе Луканиа по прозвищу Лаки (Счастливчик). И все же в 1936 году американское правосудие настигло и его.

Сальваторе Луканиа родился 24 ноября 1897 года на Сицилии, в местечке Леркара-Фридди. В апреле 1906 года его семья навсегда покинула Италию и, как тысячи других итальянцев, эмигрировала в США, в Нью-Йорк. Там 9-летний Сальваторе был отдан родителями в бесплатную среднюю школу, которую он посещал без особого усердия.

Юный Сальваторе, в отличие от большинства своих соотечественников, был мальчиком без расовых предрассудком и весьма лояльно относился к сверстникам - ирландцам или евреям. Более того, Сальваторе помогал еврейским мальчишкам, которых, случалось, его соотечественники-итальянцы старались обидеть. Правда, делал он это не бесплатно, а беря с опекаемых небольшие деньги. В результате у Сальваторе уже тогда появилась масса новых друзей в среде евреев, и эти отношения позднее помогли ему в его последующей преступной карьере.

Между тем в 13-летнем возрасте Сальваторе Луканиа попал в заведение для трудных подростков в Бруклине, хотя это и не отбило у него охоты участвовать во всяких темных и сомнительных делах: Сальваторе вместе со своими сверстниками активно занимается распространением наркотиков, что и приводит его на судебную скамью. 26 июня 1916 года суд приговаривает 18-летнего Сальваторе Луканна к одному году тюрьмы. Он отсидел ровно половину и был выпущен на свободу с мотивировкой "за примерное поведение".

Оказавшись в привычной для себя среде, среди уличной шпаны, Луканиа напрочь забывает о примерном поведении и вновь встает на скользкую дорожку преступлений.

К тому времени Сальваторе Луканиа стал уже полноправным членом "банды четырех", куда, кроме него, входили Фрэнк Кастелло, Мейер Лански и Багси Сигел. Последний прославился тем, что, будучи подростком, уже имел в послужном списке три убийства. Луканиа в этой четверке был самым хладнокровным и расчетливым и по праву считался мозговым центром банды.

"Банда четырех" работала под патронажем известною бруклинского мафиози Фрэнка Айяле (этот человек вывел в гангстеры и Аль Капоне) и занималась распространением наркотиков и контрабандой спиртного. Сам Луканиа отвечал как за организацию нелегального спиртного, так и за проведение незаконных операций с ним.

Контрабанда спиртным во времена "сухого закона" в США (1920-1933} была самым прибыльным делом, и бандиты наживались, что называется, не по дням, а по часам. Места в этом бизнесе хватало всем, и кровавые столкновений тогда практически не возникало. К 1923 году, за три года "сухого закона", банда Луканиа сумела довести свои доходы до феноменальной цифры - 12 миллионов долларов в год Сам Луканиа признавался, что его предприятие тогда было более значительным, чем бизнес Генри Форда, знаменитого автомобильного магната. Бандиты Луканиа контролировали заводы, склады, владели фантастической системой транспортных средств, кораблей и т.д. Сальваторе было в ту пору всего 26 лет, и он считался самым одаренным бандитом из числа так называемых "молодых волков".

Однако именно это вызвало обеспокоенность старых мафиози. Наиболее влиятельными из них в те годы в Нью-Йорке были двое сицилийцев: Джузеппе Массериа и Сальваторе Маранзано. Последний и пригласил Луканиа в один из майских дней 1923 года к себе. Во время разговора расистски настроенный Маранзано предложил Луканиа порвать отношения с партнерами-евреями: Мейером Лански и Багси Сигелом. Луканиа отказался. "Эти люди помогли мне стать тем, кем я стал, они сделали меня мафиози, в то время как вы тогда так и не обратили на меня внимания". Это был вызов, и месть не заставила себя долго ждать.

5 июня 1923 года Луканиа после длительной паузы вновь обратился к наркотикам: он согласился передать партию наркотиков некоему клиенту, но, как только Луканиа оказался с товаром на улице, его туг же окружили полицейские. Это была классическая "подстава", широко применяемая в преступных организациях всего мира. Луканиа арестовали и допросили "с пристрастием", а попросту избили. Он не произнес ни одного имени, но сообщил о месте нахождения оставшихся наркотиков. Он был освобожден, но слух о том, что он стал "стукачом", облетел всю американскую "Малую Италию". Луканиа прекрасно понимал, кто стоит за этим арестом и слухами. С этого момента он стал на тропу войны.

Маранзано был наказан через несколько недель после освобождения Луканиа: его конвой с виски был атакован вооруженными людьми, спиртное отобрано. Нападавшие были в черных масках-капюшонах, но Маранзано прекрасно понял, кто стоял за нападением. Ответить ударом на удар он не решился: "молодых волков" мог поддержать его вечный противник -Джо Массериа.

После этой дерзкой акции репутация Луканиа в преступном мире Нью-Йорка укрепилась. Не присоединившись ни к одному из "больших боссов", Луканиа сохранят лицо и отстоял свою независимость.

Во времена "великой депрессии" американские гангстеры, в отличие от остального населения, чувствовали себя весьма неплохо. Число безработных в стране увеличивалось, а сотни банд по всей Америке не испытывали недостатка в молодых энергичных людях. Быть бандитом стало престижно и модно, и ни один бандит не скрывал своей принадлежности к этой деятельности. Добропорядочные граждане роптали, но дальше вопроса: "Куда смотрит полиция?" - не шли. Полиция, надо сказать, смотрела сквозь пальцы отнюдь не бесплатно. Скажем, у Луканиа существовал так называемый "смазной банк", денежные средства которого шли "на лапу" полицейским. Так, в 1924 году шеф полиции Нью-Йорка Джозеф А. Уоррен получал от гангстеров по 20 тысяч долларов в неделю. а его преемник ~ уже по 50 тысяч. Сам Луканиа в период 1925-1926 годов содействовал тому, чтобы было избрано более 80 чиновников, среди которых были муниципальные советники, мэры, депутаты и даже сенаторы. Вся эта армия купленных людей кормилась из рук бандитов и. естественно, не давала в обиду своих благодетелей. Поэтому в полицейские сети попадала в основном мелкая "рыбешка", а настоящие акулы беспрепятственно уходили из всех расставленных засад и ловушек.

К 1928 году костяк банды Луканиа состоял уже из 9 человек (Луканиа, Костелло, Лански, Сигел, Датч Шульц, Вито Дженовезе, Джо Адонис, Лепке Бухгалтер и Альберт Анастазия). Все они оставили заметный след в истории американской преступности, и каждому из них можно было бы посвятить отдельную главу. Однако, без сомнения, самым выдающимся из них был все-таки Сальваторе Луканиа.

К тому времени его банда ходила под патронажем Джо Массериа, исправно отчисляя ему повышенные проценты со всех видов рэкета (бутлегерство, проституция, азартные игры). Но, несмотря на это, Луканиа с товарищами не шел на поводу у влиятельного босса и по-прежнему оставался независимым и в какой-то мере "вольным стрелком". Более того, в том же 1928 году Луканиа совершил ряд поездок по американским городам, где заручился поддержкой таких же, как он, "молодых волков". Так, в Чикаго его поддержал Аль Каноне, в Детройте - Моэ Далитц, в Кливленде - Мейфилд Роуд, в Филадельфии - Ник Розен и т. д. Когда об этом узнал Массериа, он пришел в ярость и решил пойти тем же путем) каким в 1923 году ходил Маранзано: он сдал Луканиа полицейским.

В конце ноября 1928 года Массериа приказал Луканиа напасть на инкассатора "Корн эксчейндж банк". Луканиа принял приказ к исполнению.

По мысли гангстеров, операция должна была занять несколько секунд и обойтись без крови. Поначалу все так и шло. Когда экспедитор с деньгами вышел из банка, один из гангстеров повалил его с ног, вырвал мешок и бросился к машине. Однако экспедитор, придя в себя, выхватил пистолет и ранил бандита. Из последних сил тот добежал до машины. Однако на их пути встало несколько полицейских машин. Сопротивление было равносильно смерти, и Луканиа приказал слаться.

Луканиа грозил весьма большой тюремный срок, но "смазной банк" заработал с бешеной силой и выдал полицейским 10 тысяч долларов. За эту сумму была куплена свобода 31-летнего Сальваторе Луканиа, который с этого момента стал называться Чарли Лучиано.

После фантастического освобождения авторитет Лучиано в гангстерской среде поднялся еще на несколько ступенек. Окрыленный этим, Лучиано предлагает создать "Большую семерку" - супертрест гангстеров, который бы контролировал всю торговлю спиртным в США. Это было вызвано тем, что множество банд, занимавшихся буглегерством, контролировать было довольно сложно. Лучиано предложил разбиться на семь организаций, которые и взяли бы всю власть в свои руки.

Следующим его шагом стало предложение о созыве первого съезда гангстеров, относящихся к клану "молодых волков". Это предложение Лучиано было принято, и 13 мая 1929 года в курортный городок Атлантик-Сити съехались 27 боссов из Нью-Йорка, Чикаго, Филадельфии, Нового Орлеана и др. На съезде был принят ряд судьбоносных для американской мафии решений. Во-первых, было решено создать "Сицилийский союз" ("Коза Ностра"), в котором не было места представителям других итальянских регионов (неаполитанец Аль Капоне был исключением, да и то ненадолго); во-вторых, был создан коллективный орган управления - Большой Совет, для решения всех спорных вопросов; в-третьих, была учреждена общая казна, и, в-четвертых, покончено с расовыми предрассудками, когда гангстеры разных национальностей сводили счеты друг с другом (так, в Чикаго Аль Капоне в течение пяти лет воевал с ирландцами и евреями, что привело к огромному количеству жертв с обеих сторон).

На этом съезде Лучиапо чувствовал себя триумфатором. Еще бы, ему удалось то, что не удавалось ни одному влиятельному боссу из числа "стариков": объединить около трех десятков мощных банд. Правда, этот триумф едва не стоил Лучиано жизни.

Массериа, видя, что Лучиано уходит из-под его влияния, вызвал его на последний откровенный разговор, где поставил условие: либо Лучиано возвращается в его "семью" м отчисляет долю со всех своих операций, либо Массериа применяет против него силу. Последний аргумент был не пустым звуком: если за спиной Лучиано в Нью-Йорке стояло около ста боевиков, то Массериа мог собрать в считанные часы до пятисот бойцов. На долгие размышления времени уже не оставалось. И тогда Лучиано выбрал то, на что другой на его месте вряд ли бы решился: он попросил встречи... у Маранзано.

И она состоялась 17 октября 1929 года на нейтральной территории на Статен-Айленде. Маранзано предложил Лучиано сделку: если он хочет рассчитывать на его поддержку, тогда он (Лучиано) должен собственноручно убить Массериа. Это была ловушка: тот, кто убивал главу семьи без разрешения других боссов, никогда не мог рассчитывать на то, чтобы занять его место. Лучиано как раз хотел стать боссом. Поэтому он отверг это предложение. В ответ на это Маранзано призвал шестерых своих костоломов, и те прибегли к своим излюбленным "играм" - пыткам, но Лучиано так и не дал согласие на сделку. Тогда Маранзано приказал добить строптивца.

Когда полицейские обнаружили бездыханное тело Лучиано в водосточном канале, им показалось, что это уже труп. Поразительно, но жизнь еще теплилась в этом удачливом человеке (а у него был проломлен череп, сломаны восемь ребер, выбито одиннадцать зубов, пробита правая щека, поврежден правый глаз, сломаны большая и малая берцовые кости, кости левого запястья и, кроме этого, вся кожа была искромсана бритвой и прожжена огнем). Лучиано все-таки выжил и приобрел в преступной среде Америки кличку Лаки (Счастливчик).

Лучиано не простил, но он был чрезвычайно хладнокровен и поэтому затаил обиду, ожидая случая, чтобы нанести сокрушительный удар. Этот случай наступил через полтора года.

В феврале 1930 года Джузеппе Массериа решил окончательно разделаться с Сальваторе Маранзано. Последний, хоть и был сицилийцем, принадлежал к выходцам из города Кастелламорезе и объединял всех кастелламорезцев. В разразившейся войне, названной затем кастелламарской, которая бушевала в течение всего 1930 года, с обеих сторон было убито 72 человека и свыше ста ранено. К февралю 1931 года чаша весов стала склоняться в сторону Маранзано. Люди Массериа запросили у него мира, однако тот ответил: "Мира не будет, пока жив ваш босс". И тогда в дело вступил Лаки Лучиано.

15 апреля 1931 года он пригласил Массериа отобедать с ним в ресторане "Нуова вилла Тампаро", что располагался на 15-й улице Кони-Айленда в Бруклине. В самый разгар засголья Лучиано внезапно встал и сказал, что отлучится на несколько минут в туалет. Как только Лучиано вышел из зала, в ресторан вошли четверо мужчин. На ходу извлекая револьверы 32-го калибра, они открыли ураганный огонь по Массериа, который в тот момент раскладывал карты. Всего было выпущено 24 пули, шесть из которых остались в голове и груди Джузеппе Массериа. Его смерть была мгновенной.

Как только весть о смерти противника достигла Маранзано, он тут же объявил себя капо лей тутти капо (боссом боссов). Он составил список 60 своих противников, приговоренных им к смерти. В числе первых в списке стояло имя Лаки Лучиано. В своем тщеславии и жажде власти Маранзано зашел слишком далеко - "молодые волки" убрали Массерна отнюдь не для того, чтобы обрести нового диктатора. Таким образом, провозгласив себя новым доном, Маранзано подписал смертный приговор не только себе, но и всем представителям "старой мафии".

Операцию по устранению Маранзано Лучиано разработал и осуществил столь талантливо и дерзко, что она вошла в анналы американской преступности. Дело в том, что Маранзано был прекрасно осведомлен о том, что за ним охотятся "молодые волки", и поэтому окружил себя плотной стеной дюжих телохранителей. Застать их врасплох было делом почти безнадежным, однако Лучнано это все-таки удалось.

10 сентября 1931 года Маранзано находятся в холле своей конторы на Парк-авеню, 230. В 13.45 дверь конторы распахнулась, и в холл вошли четверо мужчин, один из которых размахивал карточкой в целлофане, на которой виднелся полицейский значок.

- Всем оставаться на местах! - прокричал он громким голосом. - Мы из федеральной полиции, финансовый контроль.

Шутить с полицией и тогда было делом накладным, поэтому Маранзано и его телохранители и не думали сопротивляться. "Полицейские" между тем отделили телохранителей от босса и выстроили их у стены, держа всех пятерых на прицеле. Заведя Маранзано в его кабинет, они выхватили ножи. Только тогда кастелламарец понял, что происходит. Сначала ему перерезали горло, а затем произвели два контрольных выстрела в голову и сердце. Лаки Лучиано был отомщен.

Смерть Маранзано стала сигналом для "молодых волков" по всей Америке. В тот день было убито еще около сорока "стариков". Эта резня вошла в историю американо-итальянской преступности под названием "сицилийская вечерня". Отныне гангстеров-разбойников должны были сменить гангстеры-бизнесмены, мечтавшие о том, чтобы мафия сумела экономически врасти в капиталистическое общество. Молодая поросль гангстеров даже внешне теперь отличалась от своих предшественников. Если "старики" носили усы а-ля Пит, то молодые сбрили с лиц всякую растительность. Были отменены поцелуи, как форма приветствия между боссами (пришло рукопожатие), а также шеи мафиози перестали украшать массивные золотые цепи и кресты.

Лучиано не стал провозглашать себя боссом, наоборот, он сделал все от него зависящее, чтобы "демократизировать" мафию. Боссы, конечно, оставались (в Нью-Йорке было пять семей), но теперь среди них не было лидера, п все вопросы решались коллегиально. Чтобы прекратить "кастелламарскую войну", Лучиано ввел в Нью-Йорке институт консильери (советников) числом в шесть человек - по одному от каждой из пяти семей, шестой был представителем близлежащего Ньюарка. Советники следили за тем, чтобы враждующие группировки прекратили, мстя за гибель своих товарищей, бессмысленную охоту друг за другом.

В том, что американская мафия сумела пережить наступление новых времен (отмена "сухого закона", приход к власти Ф. Рузвельта) и плавно "вписаться" в обстановку, была огромная заслуга Лаки Лучиано. Однако то, что он стал самой влиятельной фигурой в преступном мире Америки, несло и отрицательное начало для него самого. После того как в октябре 1931 года американская фемида отправила за решетку Аль Капоне, должна была появиться новая кандидатура на арест и осуждение. И ею в конце концов стал Лаки Лучиано.

В 1932-1935 годах мафия в Нью-Йорке чувствовала себя безнаказанно, скупив практически всех чиновников города. Однако новый президент страны Франклин Рузвельт не желал мириться с подобным положением вещей и объявил войну организованной преступности.

В 1935 году Верховный суд Нью-Йорка потребовал от губернатора города, чтобы тот назначил специального судью, которому были бы переданы особые полномочия в борьбе с преступностью. И такой судья был назначен: им оказался 35-летний Томас Е. Дьюи, который рьяно взялся за дело. Он учредил специальный отдел из 20 человек, которые занялись сбором компромата на нью-йоркскую мафию. Помимо этого были созданы еще несколько отделов, прием людей в которые проходил после тщательнейшей проверки. Ни одному полицейскому в городе Дьюи не доверял.

Первым попался Датч Шульц по прозвищу Голландец. Дьюи прижал его настолько серьезно, что Шульн решился на крайнюю меру - убить неподкупного судью. Это решение было настолько опасным, что Лучиано, Костелло и Лански попытались отговорить Шульца. Тот отличался крутым нравом и никогда не сходил с однажды выбранного пути. Видя, что Шульц непреклонен, коллеги по гангстерскому ремеслу поняли, что остановить его можно только одним способом.

23 октября 1935 года Шульц в сопровождении двух телохранителей отправился в бар "Полас шоп хаус энд тавверн". Посидев за столиком пятнадцать минут, Шульц пошел в туалет. В это время в бар вошли двое мужчин, извлекли револьверы 45-го калибра и открыли огонь по телохранителям Шульца. Затем один из убийц отправился в туалет и всадил оставшиеся пули в беспечного главаря. У Шульца была перебита рука, пробиты бок и грудь. Однако, когда прибыла полиция, он был еще жив. На вопрос полицейского: "Кто это сделал?" ~ Шульц ответил: "Приведите священника". Он так и умер, не назвав имен, хотя прекрасно их знал.

Парадокс заключался в том, что, убив Шульца, Лучиано сохранил жизнь судье Томасу Дьюи, который через несколько месяцев посадил в тюрьму и самого Лучиано.

Между тем Дьюи пытался раздобыть компромат на Лучиано, однако все было напрасно. Лучиано практически нигде не "светился": ни в контрабанде наркотиков, ни в организации азартных игр. И вот тогда на сцене появились женщины, а точнее - представительницы древнейшей профессии - проститутки. Показания некоторых из них позволили Дьюи уличить Лучиано в том. что он контролировал в Нью-Йорке около 80 публичных домов в Манхэттене и в Бронксе.

13 мая 1936 года Лучиано был официально привлечен к судебной ответственности. Суд над ним и его сообщниками длился несколько недель и завершился 18 июня вынесением приговора: Лучиано получал по 87 пунктам обвинения наказание в виде 50 лет тюремного заключения. Это было сенсацией: со времен осуждения Аль Капоне не было случая, чтобы правосудие смогло свалить столь значимую фигуру в рядах мафии.

В тот же день Лучиано был переведен из тюрьмы Томбс в мрачную тюрьму города Даннемор, на самом севере штата Нью-Йорк. Там он был зачислен в штат рабочих тюремной прачечной. Однако, сидя в тюрьме, Лучиано не выпускал из рук бразды правления своей огромной мафиозной империей.

В мае 1942 года (после того, как Лучиано помог американской армии и подключил к охране нью-йоркских доков свою мафию) власти перевели его из мрачной тюрьмы Даннемора в тюрьму с более мягким режимом - Грейт Мерой в Комстоке. А еще через три года - 2 февраля 1946 года (всего он отсидел чуть меньше 10 лет) Лучиано был освобожден окончательно, а в связи с тем, что он за все это время так и не удосужился получить американское гражданство, власти США отправили его на родину - в Италию.

В том же 1946 году Лучиано решил вновь пересечь Атлантику и приехал на Кубу. В те годы это был типично бандитский остров со множеством казино, в которых гангстеры по соглашению с диктатором Батистой "отмывали" грязные деньги. Часть этих денег шла непосредственно Лаки Лучиано.

Тем временем об этой поездке стало известно ФБР, которое тут же предприняло ответные шаги, чтобы раз и навсегда отвадить Лучиано от поездок в их сторону. Правительство США потребовало от Батисты депортировать Лучиано в Италию, что тот, естественно, и сделал, дабы не осложнять отношений с грозным соседом.

Когда Лучиано, покинув Кубу, попытался было въехать в Бразилию и Венесуэлу, его не пустили и туда, чем, конечно, сильно расстроили, но не настолько, чтобы он потерял интерес к жизни. Вернувшись в Италию, в Неаполь, Лучиано через доверенных лиц принялся налаживать новый наркопуть по маршруту Ближний Восток-Италия-США. Итальянская полиция догадывалась о неблаговидных делах Лучиано, но поймать его за руку не могла. Даже в 1949 году, когда его арестовали по подозрению в контрабанде наркотиков, обвинение продержалось недолго, и Лучиано был освобожден.

В 1955 году полиция установила для него комендантский час, который распространялся на ночное время: в эти часы Лучиано не имел права покидать пределы своего дома. Тогда же ему объявили и другое ограничение в передвижениях: он не имел права отъезжать от своего дома более чем на 60 миль. И все-таки, несмотря на все эти притеснения, Лучиано продолжал активную жизнь. В Неаполе он открыл два вполне легальных предприятия и зарабатывал на них приличные деньги. Он превратился в главную достопримечательность Неаполя, и многие туристы, приезжая в город, искали встречи с ним.

В начале 60-х годов Лучиано вдруг стала преследовать навязчивая идея создания художественного фильма, который бы прославил его имя. Но эта идея совсем не понравилась мафиози, которые, в отличие от Лучиано, продолжали свою активную деятельность в США и не собирались афишировать свои имена. Поэтому Лучиано дали понять, что появление фильма нежелательно. Однако он и не подумал менять своего решения, и в январе 1962 года пригласил к себе в Неаполь одного знаменитого продюсера. Встреча должна была состояться 26 января.

В тот день Лучиано чувствовал себя на подъеме и сам выехал в аэропорт, чтобы встретить продюсера, но, как только он вышел из машины, он почувствовал резкую боль в груди, и в следующую секунду рухнул на землю. Через несколько минут он скончался. В медицинском заключении врачи записали, что смерть наступила в результате инфаркта.

Уехав в 1946 году из США, Лаки Лучиано в течение 16 лет все время мечтал вернуться в эту страну. После смерти его желание сбылось. После поминальной мессы в Неаполе его тело было отправлено в США. Там, в Нью-Йорке, в семейном склепе в районе Куинс знаменитый американский мафиози и нашел свое последнее пристанище.

Кровавое лето Америки. 1966

В середине 60-х годов в США, по официальным данным, каждые 47 минут происходило одно убийство, что составляло 31 убийство в сутки и 11 тысяч 300 убийств в год. Рекордсменами-убийцами к тому времени были всего несколько человек. Говард Анрах в сентябре 1949 года убил в Кэмдене, штат Нью-Джерси, 13 человек. В декабре 1950 года Вильям Кук полностью вырезал семью из пяти человек и еще одного убил несколько позднее. Чарльз Старквезер и его любовница с января 1951 по февраль 1958 года убили 8 человек. И, наконец, в Бостоне с июня 1962 по январь 1964 года неизвестный преступник задушил 12 женщин в возрасте от 19 до 85 лет.

После этого в течение двух лет в США не происходило ничего подобного. Однако с июля по ноябрь 1966 года в Северной Америке было зарегистрировано сразу три массовых убийства, в результате чего погибло 33 человека. Даже для тогдашней Америки, переживавшей небывалый всплеск насилия, это было неслыханным рекордом.

Первый кошмар произошел 14 июля 1966 года в Чикаго. На окраине этого города в маленьком домике жили девять студенток медицинского колледжа. В одиннадцать часов вечера, когда многие из них уже легли спать, к дверям дома подошел 25-летний Ричард Спек. Этот человек уже 14 лет был не в ладах с законом, и от тюрьмы его спасла армия. Он ушел служить на флот, но необузданный нрав часто приводил его к конфликтам с сослуживцами. Даже на руке он сделал наколку, справедливо определявшую его нрав: "Рожденный задать жару". В июле 1966 года этот "жар" заставил содрогнуться всю Америку.

Когда Спек постучался в дверь общежития, не спала одна студентка - филиппинка Амурсо Коразон. Она и открыла дверь совершенно незнакомому визитеру. Спек грубо схватил ее за волосы и, приставив к ее горлу нож, процедил:

- Советую не сопротивляться. Мне нужны только деньги и ничего больше.

Он затолкнул девушку в коридор, зашел сам и закрыл за собой дверь.

Он зашел в обе комнаты общежития и, включив свет, разбудил студенток.

Каждая из них безропотно сообщила, где хранятся деньги, и Спек таким образом собрал 50 долларов.

Для супермена этого было явно мало. Разорвав простыни на части, он связал студенток. Одну из них - Глорию Дэви он увел в соседнюю комнату.

Девушки не сопротивлялись. Они почему-то решили его не провоцировать. Знай они, что произошло в комнате, может быть, их поведение было бы другим. Спек, изнасиловав девушку, хладнокровно задушил ее обрывком простыни. Вернувшись, он увел вторую жертву - Сюзанн Фаррис. С нею он расправился по-другому, нанес несчастной девять ударов ножом в грудь, плечи и лицо. Вид пролитой крови возбудил Спека, и он уже себя не контролировал. Патрицию Матушек он задушил с помощью все той же простыни, Мари Анн Джордан и Мерлите Гаргулло он перерезал горло, а Валентину Пасион и Нину Шмелл сначала задушил, а затем добил ножом.

Убив восьмую девушку, он вернулся в комнату и увидел, что никого больше не осталось. Разгоряченный убийствами, он не обратил внимания на то, что среди его жертв не было той самой, что открыла ему дверь, - филиппинки Амурсо Коразон.

Она лежала под одной из кроватей и, затаив дыхание, наблюдала, как убийца шарит по шкафам в поисках ценных вещей. Наконец он ушел. Но филиппинка, чудом оставшаяся в живых, еще около часа неподвижно лежала под кроватью, опасаясь, что убийца может находиться поблизости.

Лишь в пятом часу утра она выползла из-под кровати и зубами развязала простыни на своих руках и ногах. Выбежав на улицу, она подняла такой крик, что на него тут же прибежал находившийся поблизости полицейский. Сначала он не поверил в сбивчивый рассказ девушки, однако, когда его ноги ступили за порог общежития, даже его, повидавшего за годы службы всякое, увиденное повергло в шок. Во всех трех комнатах лежали растерзанные трупы молодых девушек, а их кровь была повсюду: па полу, на стенах, на кроватях и даже на лежавших на тумбе грампластинках.

А что же Ричард Спек? Как это ни странно, но он даже не думал прятаться. Более того, он в ту ночь отправился в бар и гулял там до утра на те самые 50 долларов. Во время этой гулянки он повздорил с барменом и, схватив его за волосы, приставил к горлу нож, но убивать не стал, видимо, уже пресытившись кровью.

Парадоксально, но никто из видевших это не заявил на Спека, хотя на следующий день весь город гудел, узнав об убийстве восьми медсестер. Ричарда Спека арестовали через несколько дней, обнаружив его отпечатки пальцев, которые он в избытке оставил в общежитии.

Суд привлек к себе огромное внимание общественности. Люди справедливо требовали вынесения смертного приговора, и первоначально суд так и сделал. Спек в тюрьме попытался покончить с собой, но его спасли. А через некоторое время адвокаты приговоренного подали апелляцию, и через несколько лет, когда Спека признали невменяемым, судьи заменили ему смертный приговор на пожизненное заключение в психиатрической лечебнице.

Прошел всего месяц после кровавого кошмара в Чикаго, и уже новое, еще более массовое убийство произошло в городке Остин штата Техас.

Одним из самых высоких зданий в этом городе было здание местного университета - 27 этажей. Здесь учился студент архитектурного факультета Чарльз Джозеф Уайтмен.

До рокового дня 15 августа Чарльз Уайтмен для всех знавших его был вполне добропорядочным американским парнем. До поступления в университет он отслужил снайпером в морской пехоте, женился на скромной телефонистке и купил хороший дом. Его мать обреталась в доме поблизости, а отец, уйдя из семьи, проживал с новой женой во Флориде. Именно от отца Чарльз Уайтмен унаследовал безумную страсть к стрелковому оружию, что сослужило ему неплохую службу в армии, но привело к трагедии в мирной жизни. Люди, занимавшиеся расследованием этого дела, так и не смогли до конца разобраться, что же толкнуло добропорядочного студента на дикое преступление.

Вечером 14 августа Уайтмен сел за пишущую машинку и отстучал короткое послание, озаглавив его весьма странно: "Тем, кого это касается". Затем он продолжил: "Я не знаю, что толкнуло меня на то, чтобы написать эту записку. Но я хочу сказать вам, что этот мир не стоит того, чтобы в нем жить..."

Далее Уайтмен написал, что ненавидит своею отца за то, что тот развелся с его матерью. О своей жене он написал, что любит ее, но поэтому сегодня и убьет, чтобы "она не испытала затруднений, которые могут вызвать мои действия". И действительно, от этих "действий" Уайтмена вскоре содрогнется не только Америка, но и весь мир.

Пока Уайтмен писал, в дверь постучали. Это были его соседи - коллега по университету Ларри Фэсс и его супруга. Уайтмен спрятал напечатанное и отправился открывать. Несмотря на задуманное, он держался на удивление раскованно, много смеялся и шутил. Его друзья так ни о чем и не догадались. Они были последними, кто видел нормального Чарльза Уайтмена. Как только они ушли, он превратился в зверя.

Проводив гостей, Уайтмен покинул дом и на собственном автомобиле отправился встречать жену с работы. В тот день все было, как обычно, и молодая женщина не обнаружила в муже никаких подозрительных симптомов. И это стоило ей жизни. Дома Уайтмен хладнокровно перерезал ей горло, уложил на кровать и накрыл простыней. Затем он отправился к родной матери, которая на свою беду была в тот момент дома одна. he он застрелил из пистолета. Уайтмен был отличным стрелком, и женщина умерла без всяких мучений с первого же выстрела. Рядом с ее телом сын оставил записку: "Я только что убил свою мать. Если рая нет, она все же избавилась от своих бед и забот. Я люблю свою мать всем своим сердцем".

После второго убийства Уайтмен вернулся домой и вписал в свое послание две фразы: "Три часа после полуночи. Жена и мать мертвы". После этого он лег спать рядом с убитой женой.

В начале восьмого утра он проснулся и тут же помчался в магазин, где взял напрокат трехколесную тележку и двенадцатизарядную винтовку; вернулся домой, переоделся в рабочую одежду и погрузил в мешок еще две винтовки, два пистолета, три кинжала и 600 обойм с патронами. Кроме этого, он сложил в тот же мешок продукты питания с расчетом на несколько дней, туалетную бумагу, будильник и всякую иную мелочь. Было видно, что Уайтмен подготовился весьма основательно.

Через несколько минут Чарльз Уайтмен был возле университета, в мраморный холл которого он деловито и вкатил свою груженную смертоносным оружием тележку. Никто не обратил на него внимания, приняв за местного рабочего.

Уайтмен закатил тележку в лифт и нажал на кнопку самого последнего, 27-го, этажа. Оттуда его путь лежал на смотровую площадку, куда обычно поднимались туристы и жители города, чтобы посмотреть на Остин с высоты птичьего полета.

В тот ранний час на смотровой площадке был всего лишь один человек - 47-летняя служащая университета Эдна Тоупеш, которая занималась уборкой. Она оказалась третьей жертвой Уайтмена: достав пистолет, он хладнокровно убил ее выстрелом в голову. После этого приступил к оборудованию огневых точек. В самый разгар работы он услышал посторонний шум. Он понял, что это первые посетители поднимаются на смотровую площадку, и не ошибся.

В тот роковой день первыми посетителями оказалась целая семья: некий рабочий станции обслуживания автомобилей Габур привел на смотровую площадку двух своих сыновей 15 и 19 лет, жену и сестру. Двое сыновей, предвкушая удовольствие от просмотра, шли впереди процессии. Они были в превосходном настроении и поэтому в первую секунду, когда перед ними внезапно возник незнакомый молодой человек, не почувствовали ничего опасного. Однако в следующее мгновение этот незнакомец извлек на свет два пистолета и открыл по обоим братьям прицельную стрельбу в упор. В результате оба они были убиты на месте. Следом за ними шли женщины, которых Уайтмен также не пожалел - они получили тяжелейшие ранения и упали с лестницы вниз, прямо к ногам главы семейства.

Расправившись с неожиданными визитерами, Уайтмен забаррикадировал входную дверь, подперев ее своей тяжелой тележкой. После этого он занял удобную позицию возле одной из "бойниц" и внимательно осмотрел ближайшие окрестности, выбирая новые жертвы. Ближе всего к нему оказалась влюбленная пара - 18-летние Пат Зоннтаг и балерина Клодиа Рутт, которые шли по улице, взявшись за руки. Видимо, эта идиллия вывела Уайпчена из себя, и двумя прицельными выстрелами он сразил влюбленных наповал.

После этого в прицел его винтовки попал 29-летний электрик Рой Делл, которого Уайтмен убил с первого же выстрела в голову. Собственная меткость распалила Уайтмена настолько, что он принялся стрелять во все стороны, пытаясь убить жертву с первого же выстрела. Иногда ему это удавалось, иногда нет. Например, одна женщина спряталась за каменную колонну и Уайтмен стараются убить ее на протяжении всего обстрела, но сделать это ему так и не удалось.

За час интенсивного обстрела число жертв перевалило за десять убитых. Несколько человек было ранено. Уайтмен убил двух профессоров: 30-летнего отца шестерых детей Гарри Вальчука и Роберта Бойера. Он не пощадил даже беременную 18-летнюю Клэр Вильсон: пуля, попав в живот, убила ее младенца.

Прибывшие полицейские, обнаружив место нахождения снайпера, открыли по нему ураганный огонь, но Уайтмен был не так прост. Когда один из штурмующих взобрался на возвышение, чтобы поймать его в прицел, Уайтмен тут же сменил позицию и с нового места первым сразил полисмена.

В это время к месту побоища подъехали несколько бронемашин, которые открыли пулеметный огонь по смотровой площадке. Одновременно была создана плотная дымовая завеса, под прикрытием которой группа полицейских проникла в здание университета. Через несколько минут они были на 27-м этаже, где возле лестницы, ведущей на смотровую площадку, обнаружили четыре окровавленных тела и рыдающего мужчину. Это был отец расстрелянного семейства Габур. Эта картина настолько потрясла полицейских, что им захотелось только одного - как можно быстрее пристрелить этого бешеного зверя.

С трудом открыв забаррикадированную дверь, полицейские осторожно вошли на смотровую площадку. На их счастье, увлеченный стрельбой, Уайтмен слишком поздно обнаружил их присутствие. Когда он оторвался от "бойницы" и обошел вокруг башни в поисках источника шума, полицейские его ждали. Как только он появился из-за угла. они тут же открыли огонь и всадили в него семь пуль. Сраженный, Уайтмен рухнул на каменный пол площадки.

Итог этого беспрецедентного преступления был кошмарным: Уайтмен убил 15 человек и 33 человека ранил. Все американские газеты написали тогда об этой трагедии, а телевидение вело прямой репортаж с места событий. Этот репортаж видел и 18-летний житель города Меса, штат Аризона, Роберт Бенджамин Смит. Увиденное настолько потрясло его, что он решил во что бы то ни стало... повторить "подвиг" Чарльза Уайтмени.

Так же, как и отец Уайтмена, родители Смита поощряли его увлечение оружием и однажды подарили ему настоящий пистолет 32-го калибра. Вооружившись этим пистолетом, Смит и отправился в косметическое училище 12 ноября 1966 года.

Когда Смит вошел в один из классов, он застал там 28-летнюю Джойс Семлерс, ее трехлетнюю дочь, трехмесячного сына и четырех учениц училища. Наставив на них пистолет, Смит приказал всем лечь на пол, образовав круг. Ни одна из пленниц не попыталась напасть на Смита или хотя бы позвать кого-нибудь на помощь. Смит встал в середину этого крута и хладнокровно стал расстреливать всех подряд. Через минуту все было кончено.

Когда в помещение ворвались полицейские, Смит стоял у залитой кровью стены и улыбался. Бросив на пол пистолет, он сам протянул руки под наручники и громко произнес: "Это я убил этих людей. Теперь обо мне узнает вся Америка".

Загадка Форта Брегг. 1970

В начале 1970 года в США было неспокойно. Американская армия вела кровопролитную войну во Вьетнаме, а в самой Америке сотни тысяч ее граждан выходили на демонстрации протеста против этой войны. Власти отвечали на эти выступления самым жестоким образом. Например, в Кентском университете в штате Огайо национальная гвардия открыла оружейный огонь по массовой студенческой демонстрации. Были многочисленные жертвы.

В это время в Калифорнии был арестован вдохновитель и организатор безжалостного убийства молодой кинозвезды Шэрон Тэйт 35-летний Чарльз Мэнсон.

Однако этот успех полиции на фоне того, что происходит в США в конце 60-х - начале 70-х годов - ничто. Американское общество больно насилием: в расчете на 100 тысяч американцев было совершено 2 906 серьезных преступлений, из которых 13,5 процента - насильственные. В 1971 году в США будет арестовано 68 914 преступников, из которых 47 197 (68%) - повторно. Через год число зарегистрированных преступлений достигнет 5 891 900. С 1963 по 1973 год в США от рук преступников погибло 860 полицейских. Никогда рапсе американские правоохранительные органы не несли таких ощутимых потерь.

По мнению многих специалистов, волна насилия была вызвана в том числе и либеральным отношением правосудия к преступникам. Директор ФБР Эдгар Гувер говорил об этом и призывал "покончить с этими телячьими нежностями к отбросам общества, со сладкоречивостью и хныкающими просьбами о снисхождении со стороны высокомерных профессоров". К этому же призывало тогда и Общество Джона Берча, которое опубликовало следующее заявление: "Мы в течение многих лет говорим о том, что федеральное правительство является главным врагом полицейских из-за своих либеральных и радикальных программ, которые только способствуют росту преступности и наглости преступников. Либеральная процедура условно-досрочного освобождения и пробации позволяет почти сразу же выпускать осужденного преступника на свободу. И разумеется, решение Верховного суда об отмене смертной казни и другие правила, дающие свободу опасным преступникам на основе абсурдных формальностей, еще раз подтверждают правильность нашего заявления о том, что администрация Никсона, как и администрации предыдущих президентов, несет ответственность за волну преступности и террора, которая обрушивается сегодня на американский народ".

Напуганная ростом преступности администрация Ричарда Никсона потребовала от полицейских комиссаров снизить се уровень любой ценой. А полиция не нашла ничего лучшего, как заняться сглаживанием статистических данных. И преступность в США на бумаге резко пошла вниз. По этому поводу в начале 1974 гола в Белом доме был устроен торжественный прием.

В той череде "громких" преступлений стоит рассказать об одном, которое оказалось не только самым диким и кровавым, но и самым загадочным.

Это случаюсь в штате Северная Каролина, в штаб-квартире элитного подразделения армии США "зеленые береты" Форте Брегг. Главными героями этой трагедии стали капитан медицинской службы Джеффри Макдональд, его жена Колетт и двое их дочерей: 6-летняя Кимберли и 2-летняя Кристен.

Джеффри Макдональд родился в бедной семье, что не помешало ему сделать блестящую военную карьеру. В конце 50-х годов он поступил в Принстонскую военную академию и с успехом ее закончил. На 2-м курсе судьба свела его с уроженкой городка Печеки на Лонг-Айленде по имени Колетт, которая в 1963 году стала его женой. К тому времени она была уже беременна от Джеффри первым ребенком - дочерью Кимберли.

Благополучно закончив академию, Макдональд одно время изучал медицину в Северо-Западном университете и в 1969 году поступил в армию врачом. Вскоре вместе с семьей он попал на военную базу в Форт Брегг. По словам многих людей, знавших их, Макдональды были обычной семьей, которая внешне выглядела безупречно. Так продолжалось до злополучного дня 7 февраля 1970 года.

В тот день далеко за полночь дежурному офицеру военной полиции позвонили, и когда он поднял трубку, оттуда раздался приглушенный мужской шепот:

- Помогите! Мою семью убивают! Дом № 544 по Кассел-драйв. Мое имя - капитан Макдональд.

Усиленному наряду полиции предстала поистине жуткая картина. Хозяин дома Джеффри Макдональд, прикрывая рукой глубокую рану на груди, лежал на полу в главной спальне. Рядом с ним лежала его мертвая жена. Убийц не остановило, что женщина была беременна. Они сломали ей обе руки, изуродовали лицо и нанеси 21 удар острым предметом. На стене спальни, над кроватью, кровью было начертано: "свиньи".

В другой комнате полицейские обнаружили труп 6-летней Кимберли Макдональд, которой преступники нанесли 16 ударов острым предметом и в нескольких местах проломили череп.

В третьей комнате лежала убитая 2-летняя Кристен Макдональд, которой нанесли 17 ударов острым предметом. Все комнаты были залиты кровью, и лишь гостиная была в относительном порядке. Впрочем, тогда на это никто не обратил внимания.

Стоит заметить, что, видимо, потрясенные жуткой расправой (в Форте Брегг ничего подобного еще не случалось) полицейские на первом этапе расследования совершили несколько непростительных ошибок. в частности - они затоптали возможные следы преступников внутри дома и за его пределами. Правда, они обнаружили на заднем дворе нож, деревянную дубинку и ломик для колки льда, но все отпечатки на них были уничтожены.

Тем временем раненый Джеффри Макдональд был доставлен в военный госпиталь. Врачи констатировали, что все его ранения не смертельны. Макдональд получил удар ножом в грудь с повреждением правого легкого, поверхностный удар по голове и имел несколько неглубоких царапин на груди. В том же госпитале утром следующего дня он дал первые показания.

- Я спал на кушетке в гостиной, когда раздался какой-то посторонний шум. Я проснулся и увидел незнакомых людей, трех мужчин и одну молодую женщину со светлыми длинными волосами и в широкополой шляпе. Она держала зажженную свечу и нараспев повторяла фразу: "Убейте свиней!" Я попытался встать, и в это мгновение один из мужчин ушел в спальню и я услышал крик Колетт. Я хотел броситься ей на помощь, но другой мужчина размахнулся и ударил меня чем-то тяжелым по голове. В глазах у меня все помутилось, но я обхватил его руками, и мы упали на пол. Потом меня ударили ножом, и я потерял сознание. Еще помню, что та девушка несколько раз повторила: "ЛСД - это клево!"

Судя по рассказу, в доме Джеффри Макдональда побывали преступники, своими действиями копировавшие почерк банды Чарльза Мэнсона. Опираясь на описания Макдональда, полиция скоро составила словесные портреты нападавших, которые тут же были объявлены в розыск. Однако поиски ничего не дали. Удивляло то, что всей четверке удалось каким-то образом выскользнуть с территории военной базы. Да еще эксперты-криминалисты, исследовав пятна крови на месте преступления, сумели воссоздать достаточно подробную картину убийства. И эта картина существенно отличалась от той, что нарисовал Джеффри Макдональд. Кроме этого, под телами убитых были обнаружены мельчайшие волокна ткани с пижамы Джеффри, а, по его словам, ни к одной из убитых он не подходил. Еще более странным выглядело то, что под ногтями 6-летней Кимберли также были найдены волокна от пижамы капитана. Все это указывало на то, что Джеффри Макдональд давал неверные показания, искажая картину преступления. Следователи предложили ему пройти проверку на полиграфе - детекторе лжи. Капитан согласился, но перед самой проверкой от эксперимента отказался.

Все это происходило в начале апреля 1970 года, а 1 мая военная прокуратура предъявила Джеффри Макдональду три пункта официального обвинения. Для большинства жителей Форта Брегг это было шоком, первоначально даже никто не поверил в его правдоподобность. Многие искренне сочувствовали красавцу .капитану, который за одну ночь потерял жену, двух дочерей и неродившегося ребенка. Поверить в то, что всех убил именно отец семейства, ни один нормальный человек был не в состоянии.

Защищать капитана вызвался гражданский адвокат Берии Сигел, за плечами которого было не одно выигранное дело. Он был известен своей агрессивностью и нестандартным мышлением.

- Вы утверждаете, что мой подзащитный, как заправский мясник, безжалостно расправился со своей беременной женой и двумя маленькими дочками, - бросился в атаку Сигел. - Это вы утверждаете применительно к человеку, который был известен как прекрасный семьянин, преуспевающий военный и законопослушный гражданин. Но на каком основании вы смеете так утверждать? Ведь ваши действия по поиску истинных авторов этого безжалостного преступления пронизаны вопиющей некомпетентностью. Вы хотите доказательств? Я вам их предъявляю.

В первые же минуты после прибытия на место преступления вы, как стадо слонов, прошлись по нему и уничтожили практически все следы. Мой подзащитный в ту же ночь описал вам приметы всех преступников, но вы удосужились выставить патрули на улицах только утром следующего дня, когда преступников и след простыл. Это указывает на то, что у вас не было особого рвения в обнаружении убийц по горячим следам.

Далее. Эксперты утверждают, что под телами убитых были найдены волокна ткани от пижамной рубашки моего подзащитного. Сам он затрудняется объяснить, как они там оказались, но предполагает, что они попали па пол до убийства. И это объяснимо, если брать во внимание тот факт, что это волокна ткани не с рубашки, а с пижамных брюк. Но где эти брюки? А эти брюки санитары госпиталя выбросили в мусорное ведро в тот день, когда Джеффри Макдональд попал в госпиталь.

У меня нет никаких сомнений в том, что это преступление дело рук обыкновенных хиппи. Мы помним, что произошло полгода назад в доме Шэрон Тэйт. Только обкурившиеся малолетки могли совершить столь жестокое преступление, в котором сегодня обвиняется мой подзащитный. В пользу моей версии говорит и то, что из шкатулки покойной Колетт Макдональд пропали два дорогих кольца. Неужели вы думаете, что их взял мой подзащитный?

Я утверждаю, что Джеффри Макдональд не совершал этого убийства, потому что у него не было мотивов совершать его. А вот у настоящих преступников такие мотивы могли быть. Вы ведь прекрасно знаете, что Джеффри Макдональд как врач имеет доступ к наркотическим средствам. Это могли знать и те, что вломились в дом. Ведь та единственная девушка, что была среди них, воспевала хвалу ЛСД. Значит, они вполне могли явиться в дом к моему подзащитному в надежде найти именно наркотики.

И еще об одном, уважаемые. Джеффри Макдональд достаточно подробно описал девушку. На нее очень похожа подозреваемая 18-летняя Хелена Стекли. Правда, она настолько злоупотребляет наркотиками, что ничего не помнит о событиях не только той роковой ночи 7 февраля, но и последующих дней. Однако это не снимает с нее подозрений. Просто необходимо сосредоточить все силы на этом направлении, а не валить все на моего подзащитного.

Страстная речь Берни Сигела сыграла свою роль. В октябре 1970 года военное дознание сняло с Макдональда обвинение за недостатком улик. А через два месяца он получил почетную демобилизацию и уехал из Форта Брегг в Калифорнию, на Лонг-Бич. Злополучный дом № 544 по Кассел-драйв был наглухо заколочен, и, казалось, никогда человеческая нога не переступит ею порог. Однако история на этом не закончилась.

Отчим погибшей Колечт Макдональд Альфред Кассаб (он удочерил ее, когда девочке было 13 лет) все время дознания поддерживал зятя. Как и многие в Форте Брегг, он не верил, что Джеффри мог расправиться со своей семьей. Но после того, как до него стали доходить слухи о том, что Макдональд работает в медицинском центре имени Святой Марии, купил дорогую квартиру, завел 34-футовую яхту и даже любовницу, Альфред Кассаб впервые задумался. Он затребовал из военной прокуратуры материалы дела. Интуиция подсказывала ему, что здесь не все чисто: как получилось, что озверевшие наркоманы зверским образом расправились с беззащитной женщиной и двумя маленькими детьми, но пощадили главу, семейства? Ведь, по словам Макдональда, он отчаянно сопротивлялся. Банда Мэнсона, под действия которой рядились убийцы, не оставила в живых ни одного человека.

Изучив протоколы, Альфред Кассаб приехал в Форт Брегг и все свои сомнения выложил начальнику отдела уголовных расследований полковнику Пруитту, который и до этого не верил в невиновность Джеффри Макдональда. Пруитт решил поднять дело. Выделив Кассабу восьмерых агентов, он приказал вскрыть "дом ужаса" на Кассел-драйв и обследовать его. Однако результаты дополнительного расследования не смогли убедить Министерство юстиции возбудить уголовное дело вновь. Прошло еще два года.

И только в 1975 году, благодаря настойчивости Кассаба и Пруитта, Министерство юстиции согласилось дать новый ход делу, хотя скорость его движения была минимальной. Препирательства сторон длились более трех лет. Перелом наступил в 1976 году, когда большое жюри присяжных в Северной Каролине выдвинуло против Джеффри Макдональда официальное обвинение. В ответ адвокат Берни Сигел обратился в апелляционный суд и добился того, что тот объявил нарушенными конституционные права его подзащитного и вновь восстановил его на работе в медицинском центре имени Святой Марии. Но Кассаб обратился в Верховный суд США с просьбой начать процесс по этому делу. И в июне 1977 года Верховный суд согласился принять дело к своему рассмотрению. Для Джеффри Макдональда это решение было подобно грому среди ясного неба. В одном из своих интервью он заявил: "С момента преступления прошло уже более семи лет и найти истину будет теперь очень трудно. Кто даст гарантию, что кто-то из свидетелей вдруг не ошибется и не возведет на меня напраслину?"

Новое следствие длилось два года. И в июле 1979 года Джеффри Макдональд предстал перед судом в Ралли, в штате Северная Каролина. На этот раз Берни Сигелу было гораздо труднее: судья Фрэнсис Дюпри повел жесткую линию в отношении защиты. Во-первых, он не разрешил адвокатам использовать справки о психическом состоянии Макдональда в 1970 году, а во-вторых, пресек цитирование протоколов первоначального военного дознания. В ответ Сигел принялся напирать на безупречную биографию своего подзащитного. Но тут же нашлись свидетели, которые это опровергли. Оказалось, что Макдональд, уже женившись на Колетт, имел любовниц, что приводило к конфликтам в семье. По версии обвинения, это и могло спровоцировать конфликт в ночь с 7 на 8 февраля 1970 года. Вот как это могло выглядеть.

Во время ссоры Макдональд ударил жену кулаком в лицо и она упала. Защищаясь, она схватила деревянную дубинку, но Макдональд вырвал ее. В это время в спальню вбежала проснувшаяся от шума Кимберли. Вероятно, Макдональд не заметил ее и замахнулся дубинкой на Колетт. Однако та попала в голову подбегавшей сзади Кимберли, и от сильного удара она потеряла сознание. Макдональд поднял девочку с пола и отнес в другую комнату. Туда же вбежала и разъяренная Колетт. И драка между ними продолжилась. Ярость Макдональда перешла все границы, и он обрушил на жену град ударов. В результате он сломал ей обе руки и в конце концов добил ее шестнадцатью ударами ножа. Покончив с женой, он вдруг отчетливо понял, что отступать некуда, и решил разыграть нападение неизвестных. Он взял нож и отправился в спальню девочек.

Чувствуя, что инициатива в зале суда уходит, зашита попыталась воспользоваться сильным, по ее мнению, аргументом. В зал была приведена Хелена Стокли, та, что претендовала на роль "девушки в широкополой шляпе". За эти годы она вконец опустилась и являла собой жалкое зрелище. Она путалась в показаниях и так и не смогла объяснить, где она была в ту ночь. Сигел утверждал, что она была в доме Макдональдов, но обвинение с этим не согласилось. В свое время эта девушка называла в качестве своих соучастников нескольких мужчин, но все они оказались к убийству непричастны.

Прежде чем вынести окончательное решение, присяжные решили посетить дом, где произошла трагедия. Обвинение до мелочей просчитало этот ход. По словам Макдональда, в ту роковую ночь он отчаянно сопротивлялся, однако гостиная выглядела совершенно не пострадавшей. Макдональд заявил, что сейчас все в гостиной лишь на 5 процентов напоминает ту обстановку. Но материалы следствия утверждали обратное и уличали Макдональда во лжи. Все это в конце концов и перевесило чашу весов в пользу обвинения.

После шести с половиной часов совещания присяжные вынесли свой вердикт: Джеффри Макдональд виновен в непредумышленном убийстве жены Колетт и дочери Кимберли, убийство же 2-летней Кристен, по мнению присяжных, Макдональд совершил уже умышленно. Суд приговорил его к трем срокам пожизненного заключения. Когда Берни Сигел попросил отпустить его клиента под залог до подачи апелляции, суд ему отказал. Судья Фрэнсис Дюпри заявил: "Мы не мстили обвиняемому. Это был поиск истины, поиск правосудия".

И все-таки это еще был не конец этой поистине беспрецедентной истории. Через год Верховный суд обнаружил ряд ошибок, допущенных в отношении Макдональда, и нашел возможным освободить его из-под стражи. Прокуроры подали новую апелляцию, и в декабре 1981 года суд вновь вынес приговор: виновен. Казалось, все это будет происходить до бесконечности, по 31 марта 1982 года Верховный суд окончательно подтвердил, что права подсудимого нарушены не были. И на свободу Джеффри Макдональд уже больше не вышел.

В 1984 году в США вышла книга Джо Макгинеса "Фатальное видение", в которой автор попытался ответить на многие вопросы, возникшие в ходе этого уголовного дела. Например, общественное мнение не смогло поверить в то, что Макдональд мог убить своих маленьких дочерей. Джо Макгинсс в своей книге объяснил это тем, что в ту ночь Макдональд принял изрядную дозу амфитамина и не смог контролировать себя. Это объяснение выглядело убедительно (ведь Макдопальд был врачом), однако сам он публично обвинил автора во лжи. Это не помешало через несколько лет Голливуду снять по ней художественный фильм, который имел в США оглушительный успех.

Убийцы среди "звезд". 1989-1992

В конце 80-х - начале 90-х годов на Западе произошло несколько серьезных преступлений, в центре которых оказались знаменитые люди. И возглавили этот печальный список американцы.

18 июля 1989 года в Западном Голливуде 17-летний Роберт Бардо убил молодую киноактрису Ребекку Шеффер.

Бардо влюбился в Шеффер в 1987 году, когда на телевизионных экранах страны демонстрировался фильм с ее участием под названием "Моя сестра Мэй". До этого кумиром Бардо была Саманта Смит, девочка прославилась тем, что в 1983 году съездила в СССР по личному приглашению Ю. Андропова. Бардо настойчиво добивался встречи с Самантой, однако в один из дней та погибла в авиакатастрофе. И тогда Бардо увлекся Ребеккой Шеффер. Влюбленный юноша стал заваливать актрису письмами, страстно изливая ей свои чувства. Эти откровения были настолько пылки, что в 1989 году актриса не выдержала и прислала своему обожателю фотографию с дарственной надписью: "Моему дорогому Роберту". Это письмо и определило ее судьбу.

Бардо внезапно решил, что знаменитость должна принадлежать только ему и никому другому. Узнав через частное детективное агентство адрес актрисы, он тут же отправился в путь. 18 июля он прибыл в Западный Голливуд и с настойчивостью маньяка стал искать в районе Фэрфакс улицу Свитцер и дом № 120. С нескрываемым возбуждением он обращался к прохожим и, показывая фотографию Шеффер, спрашивал: "Вы не знаете, где живет эта девушка?" Люди шарахались, но никому из них не пришла в голову мысль заявить в полицию.

Наконец в одиннадцать часов вечера Бардо нашел нужный дом. Он позвонил по домофону и стал терпеливо дожидаться, когда ему откроют дверь. Шеффер была дома и с нетерпением ожидала прихода знаменитого режиссера Фрэнсиса Форда Копполы, который намеревался предложить ей роль в третьей части "Крестного отца". Поэтому, когда раздался звонок, она бросилась к двери, уверенная, что пришел Коппола. Однако как только она подошла к двери, внезапно раздался пистолетный выстрел. Пуля попала девушке в грудь, и она, обливаясь кровью, рухнула на пол.

Смертельно ранив актрису, Бардо скрылся с места преступления. Он отправился в Аризону, и в течение нескольких дней полиция не могла установить, кто же совершил это бессмысленное убийство. Вполне вероятно, что убийца мог остаться ненайденным, если бы в это дело не вмешалась родная сестра Бардо. Услышав в теленовостях об убийстве, она сразу связала его со своим ненормальным братом и сообщила о своих подозрениях полиции. Этот звонок и решил судьбу преступника.

Прошло чуть меньше года, и вот уже новое убийство потрясло Голливуд. 16 мая 1990 года на роскошной вилле знаменитого киноактера Марлона Брандо (по иронии судьбы он сыграл главную роль все в том же фильме Ф. Копполы "Крестный отец") в Лос-Анджелесе был убит жених его дочери. События выглядели следующим образом.

В тот вечер в доме находились четверо: сам Мар-лон Брандо, его 32-летний сын Кристиан (от брака с Анной Касфи), младшая дочь Шайенн и ее жених Даг Дроллет. Несмотря на то, что отношения последнего с дочкой знаменитого артиста были серьезными и молодые ждали появления ребенка, отец Шайенн и ее старший брат относились к этому союзу весьма скептически. Особенно вызывающе по отношению к Дагу вел себя Кристиан. В тот вечер, выпив лишнего, он принялся его оскорблять и даже угрожать ему пистолетом. Брандо-старший попытался отобрать у возбужденного сына оружие, но безуспешно. Спрятав пистолет в карман, Кристиан пообещал отцу, что отстанет от. парня и в подтверждение своих слов удалился в другую комнату. Казалось, что на этом конфликт будет исчерпан. Но это оказалось не так.

Когда все успокоились, Шайепп отправилась на кухню, Даг остался в ее комнате, а Марлон Брандо уединился в своем кабинете. И только Кристиан не мог найти себе места, бесцельно слоняясь по дому. В конце концов эти хождения ему наскучили, он вновь извлек пистолет и вошел в комнату, где находился Даг. Тот сидел на диване с бокалом в руке и беспечно смотрел телевизор.

Когда раздался выстрел, Шайенн бросилась на шум, но успела добежать только до гостиной. Из ее комнаты вышел Кристиан с пистолетом в руке и спокойно произнес: "Ну вот я его и убил".

Как рассказывала позднее сама Шайенн: "После выстрела я не хотела входить в комнату, где был Даг. И хотела покончить с собой, убить себя и ребенка, которого носила. Но мне стало страшно".

На состоявшемся суде Кристиан полностью признал свою вину в умышленном убийстве жениха своей сестры. Однако он заявил, что сделал это после того, как Шайенн призналась ему в том, что Даг часто избивает ее и ведет себя по отношению к ней крайне непристойно. Выяснить это у самой девушки не удалось: она спешно покинула США и скрылась в доме своей матери во Французской Полинезии.

Тот судебный процесс, за которым с интересом наблюдала вся Америка, завершился довольно мягким приговором: Кристиан был осужден к 10 годам тюремного заключения. Пока он находился в тюрьме, содеянное им продолжало преследовать его родственников. Морально сломленная, Шайени публично обвинила своего отца виновным в убийстве ее жениха. Марлон Брандо попытался объясниться с дочерью, но вместо откровенного разговора между ними произошла обыкновенная драка. В результате отец настоял на том, чтобы его дочь поместили в одну из психиатрических лечебниц. В лечебнице Шайенн находилась до февраля 1993 года, после чего уехала подальше от отца - в Беркли. Однако покоя и счастья она так и не обрела: 16 апреля 1995 года Шайенн повесилась в своем доме на Таити.

В начале 1996 года, благодаря хлопотам отца, был освобожден Кристиан Брандо. По словам человека, вхожего в семейство Брандо: "У Кристиана есть свой дом в Голливуде, но там осе перевернуто вверх дном, а окна заколочены, и он не хочет возвращаться туда. Марлон хотел бы, чтобы сын пожил в Ирландии, и подыскивает для этого постоянное жилище". Поможет ли это Кристиану забыть о том, что он оказался не только убийцей Дага, но и косвенным виновником гибели собственной сестры? Вряд ли.

Бессмертие мафии. 1962-1992

Задержав российского вора в законе Вячеслава Иванькова, американское ФБР заработало себе на этом большие дивиденды. Однако не многие знают, что, несмотря на то, что ФБР существует с 1908 года, настоящую борьбу с собственной мафией оно начало только в начале 60-х, то есть через 50 лет после своего возникновения. Сам шеф ФБР Эдгар Гувер не раз заявлял, что организованная преступность в США существует только в умах досужих газетчиков. Такая позиция казалась странной и ей искали объяснение. Одни утверждали, что Гувер вынужден это говорить, так как давно был на крючке у мафии. Имея склонность к гомосексуализму, он позволил накопить на себя серьезный компромат и боялся разоблачения. Однако эта версия была из разряда сплетен. На самом деле все выглядело иначе. Гувер не придавал большого значения американской мафии в сравнении с другими преступниками: налетчиками, маньяками, террористами, которых он часто называл "врагами нации". Поэтому борьба ФБР с мафией в США носила столь вялотекущий характер. В начале 30-х удалось посадить за решетку двух самых одиозных гангстеров Америки (Аль Капоне и Лаки Лучиано), однако это не нанесло мафии серьезного урона. Год от года она продолжала крепнуть и расширяться. Годовой оборот ее достиг к 60-м годам 20 миллиардов долларов. А ФБР спокойно взирало на все это. Например, в Нью-Йорке, где было сосредоточено сразу 5 мафиозных семей (такого набора не имеет ни один город в США), в 1959 году всего лишь четверо агентов ФБР отвечали за организованную преступность. Зато более 400 агентов занимались разработкой уголовников, коммунистов и прочих опасных, по мнению ФБР, элементов. В то же время, в отличие от ФБР, отдел по борьбе с организованной преступностью Министерства юстиции в тех же 50-х сумел нанести мафии один из самых чувствительных ударов: в 1959 году был осужден босс одной из нью-йоркских семей Вито Дженовезе. Это произошло впервые с тех пор, как в 1936 году за решетку угодил основатель этой семьи Лаки Лучиано. После того как президентом США стал Джон Кеннеди, а Генеральным прокурором его брат - Роберт, Борьба с мафией в США приняла бескомпромиссный характер. В Минюсте был создан специальный отдел по координации действий по борьбе с организованной преступностью, который возглавил Уильям Хандли. В то же время и Э. Гувер вынужден был включиться в эту борьбу. В результате уже в 1962 году в том же Нью-Йорке по оргпреступности стали работать 150 агентов ФБР, которые пришли в Бюро из Службы безопасности и ЦРУ.

Между тем в среде правоохранительных органов США уже началась борьба за право первыми нанести удар по мафии. В начале 1960 года Бюро по борьбе с торговлей наркотиками арестовало одного из старейших мафиози (30 лет в рядах мафии Нью-Йорка) - Джозеффа Валачи. В первые месяцы своего заключения он молчал, однако его друзья на свободе, понимая, что он слишком много знает, вынесли ему смертный приговор и трижды после этого пытались привести его в исполнение, но Валачи дьявольски везло. В первый раз его хотели отравить, во второй - зарезать в душевой и в третий - он должен был "случайно" погибнуть в тюремной драке. Все это настолько взвинтило нервы самого Валачи, что в июне 1962. года в тюрьме Атланты он обрезком трубы забил насмерть своего сокамерника, по ошибке приняв его за очередного палача. По закону Валачи грозила смертная казнь, но он сделал упреждающий ход. Он заявил следователям, что готов рассказать все о "Коза Ностре". В результате этого Бюро по борьбе с торговлей наркотиками поняло, что перед ним раскрывается картина, значительно более широкая, чем та, на которую они рассчитывали. В августе 1962 года комиссар Бюро напросился на прием к У. Хандли, который координировал борьбу с преступностыо. Эта история стала известна и ФБР.

Э. Гувер сразу понял, какие перспективы открываются перед ним, если его ведомству удастся заполучить Валачи в свои руки. Сначала к допросам Валачи был допущен лишь один агент ФБР нью-йоркского отделения Джеймс Флинн, когда Валачи в сентябре 1962 года стал рассказывать о самых тайных делах "Коза Ностры", ФБР полностью взяло его дело.

Валачи рассказал о структуре мафии, он назвал имена всех боссов пяти нью-йоркских семей, их помощников. советников, поведал о том, чем они занимаются и как зарабатывают свои несметные богатства. Эти сведения были настолько ошеломляющими (и это в начале 60-х. когда "Коза Ностра" справила свое 35-летие!), что сам Роберт Кеннеди заявил: "Валачи единолично осуществил крупнейшую операцию по борьбе с организованной преступностью и рэкетом в США и получил предложение Министерства юстиции изложить на бумаге историю своей карьеры в преступном мире".

Эти записи должны были стать серьезным оружием в руках ФБР. На Валачи была объявлена настоящая охота (награда за него составляла 100 тысяч долларов), которая вполне могла привести к успеху, не примени ФБР превентивные меры. В январе 1963 года он был вывезен из тюрьмы в графстве Вестчестер и помещен на армейской базе в форте Монмаут в штате Нью-Джерси. Эта секретная операция была проведена настолько филигранно, что мафия так и не смогла установить, где же спрятан предатель. Однако через полгода мафии все-таки удалось установить точное местонахождение Валачи, но охраняемая база (там был центр связи армии США) не являлась идеальным местом для приведения в жизнь смертного приговора над отступником. Поэтому Валачи благополучно дожил до сентября 1963 года, когда в вашингтонской тюрьме он предстал перед комиссией по расследованию, возглавляемой сенатором Джоном Мак-Клелланом. Это заседание транслировалось на всю страну по телевидению и собрало миллионы зрителей.

В августе 1964 года Роберт Кеннеди ушел с поста Генерального прокурора. За три года ему удалось провести в жизнь ряд серьезных законов. Их было принято пять: были объявлены преступлением деловые поездки из одного штата в другой, имеющие целью помощь рэкету или игорным заведениям; перевозка оборудования для игорных домов из штата в штат; передача информации между тотализаторами разных штатов по телеграфу и др. Р. Кеннеди назначил 60 новых адвокатов в отдел организованной преступности, увеличив его на 400%. Отдел координировал деятельность 27 расследующих агентств, до этого существовавших разобщенно. До Р. Кеннеди в списке имен главарей мафии было всего 40 человек, а к 1964 году этот список вырос до 2300 человек.

После ухода Р. Кеннеди, несмотря на то, что Валачи был самым охраняемым узником в США, в апреле 1966 года официальные власти посоветовали ему не заниматься записями, разоблачающими мафию. Валачи попытался повеситься в душевой, но шнур от радиоприемника, который он использовал, оборвался, и Валачи в бессознательном состоянии упал на пол. Этот шаг, кажется, отрезвил власти, и в декабре 1966 года Генеральный прокурор Николас Катиенбах разрешил Валачи опубликовать свою рукопись (она насчитывала 1180 страниц). Однако через полгода прокурор изменил свое решение и наложил на публикацию новый запрет.

И все-таки записки Д. Валачи увидели свет в 70-х годах в литературной обработке Питера Мааса и стали в США бестселлером. В связи с этим У. Хандли заявил: "То, что Валачи сделал, трудно измерить обычными мерками. До Валачи у нас не было никаких конкретных доказательств того, что вообще существует что-либо подобное. В прошлом мы часто слышали, что, мол, тот или этот является человеком синдиката, вот, собственно, и все. Откровенно говоря, я сам всегда считал, что все это просто болтовня. Однако Валачи назвал имена. Он раскрыл структуру и объяснил, как она действует. Одним словом, он показал нам лицо нашего врага".

Между тем все разоблачения Д. Валачи носили чисто информационный характер и не привести к аресту кого-нибудь из высшего руководства мафии. Однако они подтолкнули власти США к принятию новых законов против оргпреступности и расширению полномочий ФБР. Так, в 1968 году явился закон "О безопасных улицах", согласно которому ФБР получило право с одобрения суда прослушивать телефоны подозреваемых в уголовных преступлениях и устанавливать микрофоны в их домах.

В 1970 году был принят закон об организациях, находящихся под влиянием рэкетиров и коррупции - РИКО.

Но, как это ни странно, даже принятие этих законов не сказалось существенным образом па борьбе с мафией. В руки полиции и ФБР (которые постоянно друг с другом враждовали) попадались лишь мелкие сошки, типа торговцев наркотиками или сутенеров. Ни один значительный босс арестован так и не был.

В начале 70-х десятки тысяч молодых американцев вернулись на родину с войны во Вьетнаме. Многие из них пришли работать в ФБР и к концу того десятилетия уже занимали ряд постов в этой всесильной организации. Все они были полны самых честолюбивых помыслов и мечтали нанести по мафии безжалостный удар. Одним из них стал 31-летний агент Управления по борьбе с оргпреступностью в нью-йоркском отделении ФБР Брюс Моу. В июне 19SO года его назначили начальником спецотряда СИ-16, который состоял из 15 человек и работал против семьи Гамбино.

Когда Моу затребовал из архивов ФБР дело на семью, он ужаснулся: за те 15 лет, что прошли с разоблачений Д. Валачи, эта папка, насчитывавшая всего лишь несколько страниц, пополнилась никчемными сведениями и бесполезными (фотографиями, датированными серединой 70-х.

После нескольких месяцев интенсивных наблюдений удаюсь установить, что во главе семьи стоит старик Пол Кастеллано, в подчинении у которого был 21 капо (капитан). Всего же семья насчитывала в 1980 году около трех тысяч человек. Совет семьи состоял из старшего босса, его помощника и советника. Самым влиятельным из капитанов был 40-летний главарь "бергинской" группировки (их штаб-квартира находилась в клубе охотников "Бергин") Джон Готти. Его банда занималась угонами автомашин, азартными играми, убийствами.

Сам Д. Готти родился в многодетной итальянской семье в Нью-Йорке. Хотя учеба в школе давалась ему легко и учителя называли его гением, Джон мечтал стать гангстером. Его кумиром был главарь семьи Гамбино Альберт Анастазия (его убьют в 1957-м). В 16 лет Готти бросил школу и сколотил собственную шайку "Ребята с Фултон-Роковей", специализирующуюся на угонах автомашин в Бруклине. И уже через год у Готти появились весьма влиятельные покровители из числа мафиози среднего звена (так называемые "солдаты"). В 21 год Готти женился, однако это событие не помешало его восхождению по ступенькам преступной карьеры.

В 1963 году Готти впервые угодил за решетку на б лет и в неволе сошелся со многими "деловыми", промышлявшими в Нью-Йорке. Выйдя на свободу, Готти принялся за старое и в 1975 году вновь угодил за решетку, по приказу мафии взяв на себя убийство. Но уже через два года его выпустили на поруки, и слава о нем успела облететь весь криминальный мир Бруклина. В 1979 году Джон Готти в возрасте 39 лет (случай уникальный) стал капо (капитаном) "бергинской" группировки, сменив на этом посту 68-летнего Кармине Фатико. О характере нового капо говорит такой факт: в марте 1980 года некий Джо Фавора случайно сбил на своем автомобиле его среднего сына Фрэнка, и Джон Готти лично распилил бензопилой виновника трагедии.

Первое, что сделал Брюс Моу в своей охоте на Готти, - он наставил "жучков" в тех местах, где собирались "деловые", в частности, в доме помощника Готти Анжело Руджеро. Однако в апреле 1982 года Руджеро внезапно сменил место жительства, и в бригаде СИ-16 впервые ясно осознали, что кто-то их предал. Причем этот предатель сидел так высоко, что это казалось невероятным. Но это была правда: все действия агентов ФБР становились известны Готти, и он успешно избегал расставленных ловушек. Даже когда в 1983 году Готти и двух его соратников обвинили в организации героинового предприятия, им удалось уйти от ответственности и выиграть процесс.

В марте 1985 года, несмотря на протесты агентов СИ-16, помощник окружного прокурора Диана Джоколоне произвела аресты среди "солдат" Джона Готти. Более того, на суде Джоколоне разгласила имя осведомителя, который вот уже 15 лет работал на ФБР. И этого человека убили. Это было еще одно предательство, однако разработка Джона Готти продолжалась.

Между тем тот решил вопреки мнению руководителя всех пяти семей возглавить клан Гамбино. И на это, как он считал, были веские причины. В конце 70-х - начале 80-х годов у семей Дженовезе, Лючезе, Бонанно и Коломбо поменялись руководители, и только в Гамбино продолжал править старик Пол Кастеллано. Ждать, пока он умрет, Готти не мог и решил убрать его.

16 декабря 1985 года возле ресторана "У Спаркса" престарелого босса подкараулили двое киллеров и хладнокровно расстреляли его из пистолетов. Пять пуль попали ему в голову, еще несколько в грудь. С 1979 года, после гибели босса семьи Бонанно Кармине Гадайте, это было второе убийство одного из главарей нью-йоркской мафии. Через восемь дней Джон Готти был провозглашен боссом семьи Гамбино. Во время торжеств по этому случаю в ресторане соратники преподнесли ему в конвертах около двух миллионов долларов.

Тем временем кое-кто догадывался, чьих рук это дело. Семья Дженовезе прямо указывала на Джона Готти и обещала ему отомстить. Но Готти окружил себя стеной телохранителей и никого к себе не подпускал. И тогда киллеры из семьи Дженовезе подложили бомбу в машину его помощника - Франки де Чико. Вполне вероятно, что рано или поздно добрались бы и до самого Готти, но тот применил хитроумный ход: в мае 1986 года по обвинению в рэкете он сел в тюрьму на 10 месяцев.

Весной 1987 года Гогги вышел на свободу, и слава о всесильном главаре мафии облетела уже всю страну. Его портрет красовался на обложке журнала "Тайм", в журнале "Пипл" о нем была напечатана пространная статья. И это при том, что официально Готти числился торговцем сантехнической компании с окладом всего лишь в 25 тысяч долларов в год.

Между тем семья Дженовезе не собиралась отменять смертный приговор и ждала удобного случая, чтобы привести его в исполнение. Наконец в августе 1987 года решено было убить Готти, но тут в дело вмешалось... ФБР.

Агентам СИ-16 стало известно об этом заговоре, и было принято решение предупредить Готти, дабы не становиться невольными соучастниками. Так он избежал смерти в августе 1987 году. Через несколько месяцев он заключил мир с семьей Дженовезе, а в феврале 1990 года выиграл очередной судебный процесс. И все-таки его дни на свободе были уже сочтены.

Установив "жучки" в клубе "Равенайт" на Тутовой улице, где была штаб-квартира семьи Гамбино, агентам СИ-16 удалось-таки вычислить "крота" в своей среде. Им оказался сотрудник разведуправления по организованной преступности Уильям Пейст. В 1984 году его сбила автомашина, и в госпитале ему ампутировали ногу. Он стал инвалидом, но службу не бросил. Однако эта трагедия вынудила его пойти на сотрудничество с мафией как ради денег, так и ради удовлетворения собственного тщеславия. Д. Готти платил ему за информацию 500 долларов в неделю и 10 тысяч за особо важные сведения.

Кроме этою, ФБР удалось завербовать одного из людей Готти - Сэмми Гравано, который согласился выступить на суде против своего босса. В результате 11 декабря 1990 года Джон Готти был арестован и 2 марта 1992 года предстал перед судом. Его признали виновным по всем 14 пунктам обвинения (19 убийств) и приговорили к пожизненному заключению. На данный момент он находился в федеральной тюрьме "Мэрион" штата Иллинойс.

http://www.chelny.ru/city/books/criminal/razbz/razbz_main.htm#bandz124.htm

"Экономические преступники" (отрывки)

Трест контрабандной торговли виски

16 января 1920 года в Соединенных Штатах вступила в силу 18-я поправка к конституции страны, принятая в конгрессе большинством голосов. Первый раздел гласил: "Через год после ратификации настоящей статьи в Соединенных Штатах и на всех подвластных им территориях запрещаются производство, продажа или перевозка, а также ввоз или вывоз опьяняющих напитков для потребления".

16 января 1920 года в городе Норфолк, штат Вирджиния, евангелист Билли Санди во время церемонии символического погребения гроба с Джоном Ячменное Зерно, олицетворением опьяняющих напитков, произнес вдохновенную проповедь. Патетически воздев руки, Санди воскликнул: "Прощай, Джон! Ты был подлинным врагом Бога и другом дьявола! Я всей душой ненавижу тебя!"

16 января 1920 года в Соединенных Штатах введен "сухой закон". Легально нельзя было хранить ни ячменное пиво, ни виски. Однако не все граждане в "богом избранной стране" ненавидели до глубины души алкоголь. Напротив, люди, не проявлявшие ранее интереса к алкоголю, после запрета начали выпивать. Спрос на горячительные напитки стал выше, чем прежде. В алкогольной индустрии появились новые понятия: муншайнер, бутлегер, спикизи. Муншайнер - подпольный самогонщик - тайно по ночам, при свете луны, изготовлял виски. Бутлегер - контрабандист - доставлял в страну запрещенное зелье через океан или через канадскую границу. В спикизи - нелегальном притоне - шепотом, с многозначительным подмигиванием заказывали чай и в чайной чашке получали горячительный напиток. На нелегальной торговле алкогольными напитками можно было заработать фантастические прибыли. Бутылка виски, приобретенная за 15 долларов за пределами США, приносила прибыль от 70 до 80 долларов. Однако контрабанда алкогольных напитков была отнюдь не безопасным занятием. В борьбе с полицией приходилось прибегать к всевозможным уловкам и прежде всего иметь хорошо налаженную организацию. Таким образом, торговля алкогольными напитками стала сферой деятельности растущих как на дрожжах или уже существовавших гангстерских банд. Лишь они могли скоординировать множество "профессий", связанных с торговлей алкоголем.

В этом деле нужен был моряк, который бы доставлял виски через море или океан. Банда должна была быть уверена в том, что он, получив для оплаты товара несколько десятков тысяч долларов, не возвратится с пустыми руками и не расскажет какую-нибудь историю о нападении, во время которого у него отняли все деньги. Далее, необходим был владелец грузовика, который находился бы вне подозрений у полиции и к тому же сумел бы подкупить полицейского, дать ему сколько следует - не слишком много, но и не слишком мало. Наконец, следовало создать обширный аппарат для продажи товара.

Еще в 1920 году гангстеры вошли в большой бизнес. Лучиано устраивал, обсуждал, убеждал, организовывал. Вскоре на свет появилась "Большая семерка" - супертрест гангстеров, который впоследствии контролировал всю торговлю запрещенными в то время в США спиртными напитками. Мафию в этом тресте представляли Сальваторе Лучиано, Джонни Торрио и Джо Адонис. Компаньонами были "Нью-Йорк индепендентс" и "Независимые бутлегеры Нью-Йорка" - гангстерская шайка Зигеля-Лански и группы контрабандистов виски Нью-Джерси, Бостона, Род-Айленда и Атлантик-Сити.

С тех пор не было в США капли алкоголя, доставленной из-за Атлантического океана, которая непрошла бы через руки "Большой семерки". Трест гангстеров имел собственный флот, собственную охрану, собственные перевалочные пункты и склады в Канаде и на Багамских островах. Штаб-квартира "Большой семерки" находилась в отеле на Лексингтон-авеню в центре Нью-Йорка. Оттуда контрабандисты поддерживали радиосвязь со своими радиостанциями на французских островах Сен-Пьер и Микелон близ Ньюфаундленда и в городе Нассау на Багамских островах. В поступавших в штаб-квартиру шифрованных радиограммах сообщалось о времени отправления и прибытия судов с контрабандным товаром, содержались сведения о количестве и качестве груза, о ценах и соответствующих методах приема контрабанды.

"Большая семерка" работала с той же деловитостью, что и любой трест. Она устанавливала единые обязательные цены, определяла ввозные квоты на контрабандное виски, для того чтобы держать цены на рынке, следила за тем, чтобы отдельные группы контрабандистов не нарушали границ отведенных для них участков торговли. Подобно крупным концернам, через своих лоббистов "Большая семерка" покупала политиков. Гангстерский трест щедро платил также полицейским и таможенникам, солдатам и офицерам американской береговой охраны.

Словом, "оборона" обеспечивалась прочно, и лишь в редких случаях происходили срывы. Так, однажды "Клип", один из принадлежавших "Большой семерке" торпедных катеров, среди бела дня на берегу Гудзона в Нью-Йорке разгружал контрабандный товар. Тут-то его и накрыла береговая охрана. Однако моряков береговой охраны, собравшихся арестовать контрабандистов, ожидал "сюрприз": они были встречены плотным огнем из тяжелых пулеметов. Удивление их возросло еще больше, когда обнаружилось, что нарушителям ответный огонь нипочем: толстые листы брони надежно защищали торпедный катер контрабандистов.

За годы деятельности "Большой семерки" американским властям лишь один-единственный раз удалось конфисковать крупную партию товара.

"Мы просто научились зарабатывать деньги..."

В среднем им было всего лишь по двадцать лет. Из подростков они уже превратились в мужчин. Они ни в чем не сомневались и хотели составить себе "имя". Они хотели этого столь сильно, что все, кроме Бенджамина Сигела, уже решили с этой целью изменить свои собственные имена. Франческо Кастилья стал Фрэнком Костелло. Мейер Суховлянский, уроженец города Гродно, просто укоротил фамилию и стал Мейером Лански. Более скрытный, более честолюбивый, более хитрый и недоверчивый Сальваторе Лучиано подбирал такое имя, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его мужественности. В этот вечер и появилось имя Чарли. Он не ошибся, смутно понимая, как важно правильно выбрать имя, он, которому впоследствии предстояло стать Чарли Лаки Лучиано. Кто же были эти люди? Фрэнка Костелло отличали невысокий рост, открытый и широкий лоб, коротко подстриженные волосы, карие глаза, крупный нос и тонкие губы. Он был сдержан, обладал трезвым умом и дипломатическими способностями. Мейер Лански - маленький, тщедушный, злобный, с изможденным лицом человека, которому суждено голодать до скончания века. Глаза у него были такими же черными, как и волосы, огромные уши оттопыривались. Пронизывающий собеседника взгляд заставлял забывать об его огромном носе, бледном лице и только следить за его отвислой губой, которая чуть вздрагивала, роняя с трудом выговариваемые слова.

Бенджамин Сигел походил на симпатичного подростка: брюнет с аккуратно уложенными волосами, с пробором на левой стороне, миндалевидными, красивыми глазами под темными бровями. У него были небольшие уши, нос с горбинкой, чувственный рот, тридцать два белоснежных зуба, уцелевших в самых яростных схватках. Настоящий красавчик, который вполне мог бы сделать карьеру в Голливуде. Он сделает карьеру, но благодаря той особой первой роли, которая будет принадлежать только ему одному. Самые огромные контракты, о которых не принято говорить громко, попадут в его карман. Женщины не могли ни в чем ему отказать, и поэтому он никогда не интересовался их мнением. Весьма сообразительный, он выводил из себя своих противников невыносимой спесью, цинизмом и язвительностью. Его крайний эгоцентризм не исключал поступков, казалось бы, продиктованных великодушием. Но это были только приступы, хотя они и случались. Как, впрочем, и приступы жестокости, которые были ему более свойственны и благодаря которым он получил прозвище Багс или Багси (Клоп), однако произнести его больше одного раза в присутствии Сигела не удавалось никому, так как посмевшего сделать это ожидала смерть.

Самым непостижимым из всех оставался Чарли Лучиано. Копна темных волос, зачесанных назад. Скулы высокие и широкие, лицо, суживающееся книзу, глаза темные, видящие все и ничего. Правильный нос. Хорошей формы рот. Среднего роста, худощавый, стройный, со скупыми, тщательно рассчитанными движениями, неторопливый, он производил впечатление человека. участвующего в опасной транспортировке не менее тонны динамита.

Все они были разными, но цель у них была одна.

Несмотря на то что они не походили один на другого, они нашли друг друга и настолько преуспели, что добродетельной Америке не суждено уже было избавиться от засилья преступности и коррупции.

Сразу же возникло три вопроса. Если производство алкоголя запрещено, то много ли его еще осталось? Каким образом организовать его доставку? Заполучив его, кому его продавать? На эти вопросы очень быстро нашлись ответы. Большинство тех, кто ранее занимался хранением, сбытом и мелкой розничной торговлей различного вида спиртного, вынуждены были, как только закон вступил в силу, передать свои склады представителям власти. В результате в различных местах в окрестностях Нью-Йорка скопилось несколько десятков миллионов гектолитров алкоголя. И так как пока не была обеспечена их надежная охрана, вооруженные нападения могли дать хорошие результаты. По крайней мере, в первое время. В дальнейшем будет освоен метод преодоления таможенных барьеров по подложным документам. В этот же период появились многочисленные фармацевтические лаборатории, где в огромном количестве изготавливались различные препараты на спиртовой основе. Самым сложным оставалась поставка различным торговцам товара, соответствующего вкусам их клиентов. Тот, кто пьет джин, не оценит американское виски, а любитель шотландского виски не станет пить водку. Пришлось организовать обменный пункт, где каждый мог обменять свою партию товара на ту, которая пользовалась спросом у его постоянных клиентов. В своей книге "Закон нью-йоркских шаек" Томсон и Раймонд отмечали двойную выгоду таких операций: "На бирже обмена происходило уточнение сфер влияния, что зависело, конечно, от того, насколько соблюдались заключенные сделки... Со временем эта биржа, предназначенная для проведения встреч и совершения коммерческих операций, стала местом ожесточенных сражений, где мерились силами в основном мелкие торговцы, избавляясь от покушавшихся на их владения конкурентов. Иногда здесь происходили схватки и между гангстерами более крупного масштаба. Поскольку биржа помещалась неподалеку от резиденции нью-йоркской полиции, новичкам не нужно было далеко ходить, чтобы научиться вести расследование сразу же после очередной потасовки. Биржа превратилась в своего рода горнило, где закалялись шайки, участвующие в запрещенной торговле алкоголем. Впервые за все время существования организованной преступности итальянские, еврейские, ирландские гангстеры вели дела друг с другом. Здесь же среди извержений жестокости, потоков крови завязывались дружеские, деловые связи, длящиеся иногда день, а иногда всю жизнь".

В этом отрывке обращает на себя внимание одна фраза: "Впервые за все время существования организованной преступности итальянские, еврейские, ирландские гангстеры вели дела друг с другом".

Действительно, такая ситуация представляла собой нечто новое. По крайней мере, вначале. В этом нашла свое отражение основная идея Чарли Лучиано: "В нашем деле каждый должен показать свои способности независимо от его происхождения. У нас одна раса, одна религия - религия денег. Она лучше всех остальных. С ней на земле рай".

Мафия придерживалась на этот счет иного мнения. А пока Чарли Лучиано и Фрэнк Костелло продолжали посещать биржу обмена на Малберри-стрит.

Костелло, никогда не носивший с собой оружия, уговаривал Лучиано проявлять сдержанность, но молодой Чарли, болезненно нервный, уже не раз хватался за нож.

После первого успешного дела "Банда четырех" с легкой руки Джо Адониса стала процветать благодаря имеющимся у нее запасам алкоголя, своевременно пополнявшимся с помощью Гордона. Различные сорта спиртного реализовывались по многочисленным каналам, что, однако, увеличивало возможность провала. Но именно сейчас, когда доллары текли рекой, принося с собой массу удобств, наказание за контрабандную торговлю, хотя и незначительное, представлялось крайне нежелательным. Даже минимальное тюремное заключение могло оказаться равносильным краху и привести к невосполнимым потерям для членов банды, охваченных, неодолимой жаждой шикарной жизни и богатства. Тем более что обретенные таким путем доллары они считали честно заработанными. Чтобы их заполучить, не надо было, как раньше, кому-то угрожать, кого-то принуждать, избивать и убивать. Раз люди хотят выпить, так почему же не предоставить им желанную выпивку? Каждый извлекал из этого выгоду: одни имели возможность выпить, другие загребали деньги, не рискуя подвергнуться наказанию за совершение кражи, насилия, убийства.

"Банда четырех" выработала свое кредо: "Мы не делаем ничего предосудительного, мы просто научились зарабатывать деньги". Вопрос заключался лишь в том, как избежать неприятностей. Рассудительный Костелло нашел выход:

- Все мы, когда еще были детьми, видели, что те, на кого возлагается исполнение законов, умеют подставлять руку и закрывать глаза... Надо только давать не очень много, чтобы не избаловать их. Сейчас мы просто обходим непопулярный закон, не причиняя вреда ни их почтенным институтам, ни их состоянию, ни их персонам. Вся штука в том, что мы делаем деньги, и завистники могут нам помешать. Я предлагаю отдавать им часть наших доходов, подмазывать их, чтобы они ничего не замечали и все бы шло своим порядком. Если нас попробуют вымазать грязью, то все они окажутся вымазанными вместе с нами и сядут в галошу. Им придется быть с нами заодно, если они не захотят загреметь с нами за компанию.

Почти все готовы были приветствовать идею Костелло. Исключение составлял один Мейер Лански, распоряжавшийся капиталами банды, который каждый истраченный доллар оплакивал, словно навсегда потерянного ребенка. Чарли Лучиано горячо поддержал Фрэнка, и все решили доверить ему для начала фонд в пять тысяч долларов. Это была гениальная идея.

Фрэнк Костелло, прекрасно одетый, с хорошими манерами и негромким голосом, подчеркнуто приветливый, взял на себя связь с полицейскими, вручение выделенных из фонда взяток, урегулирование недоразумений с комиссариатом полиции; он оказывал материальную поддержку политическим деятелям во время предвыборных кампаний, лично выражал признательность судьям за проявляемую снисходительность к ним, которые действительно не делали ничего дурного. У него это получалось, и неплохо. Только за один год от Бродвея, через самые темные закоулки Гарлема, он дошел до Гудзон-Ривер, сумел завести связи в Нью-Джерси, повсюду предлагая услуги и доллары; при этом ему не пришлось даже подвергаться особым оскорблениям.

Пяти тысяч долларов оказалось недостаточно. На это дело не хватило бы и ста тысяч. Пришлось раскошеливаться. Со всех видов промысла значительный процент доходов начал отчисляться в фонд, который с легкой руки Лучиано и не без юмора был назван "смазной банк".

Добрая традиция давать на лапу привыкшим к подачкам чиновникам развращала их и заставляла быть покладистыми, когда их просили закрывать глаза на махинации букмекеров, запрещенные пари, лотереи, на красные фонари, слишком заметные на печально известных улицах. Теперь, даже если бы они и захотели разоблачить все эти махинации, они уже не в состоянии были что-либо сделать.

Чтобы заручиться помощью и поддержкой политических деятелей, Костелло разработал целую систему раздачи продовольствия, распределения другой безвозмездной помощи беднякам, снабжения витаминами, тонизирующими средствами и другими продуктами детей из многодетных семей, фруктами - стариков, сигарами - завсегдатаев баров и забегаловок, у которых в кармане не было ничего, кроме коробка спичек.

Кроме того, "смазному банку" пришлось обильно "смазывать" избирательный механизм, требующий от кандидатов соблюдения новых правил.

Чтобы машина крутилась безотказно, ни на минуту не останавливаясь, нужно было действовать: доставать и поставлять спиртное.

Это оказалось не таким простым делом. За соблюдением "сухого закона" на территории всех штатов вначале наблюдали полторы тысячи федеральных агентов. Впоследствии их численность увеличилась вдвое. Естественно, им помогали таможенники, береговая пограничная охрана, некоторые подразделения полиции. Но это происходило эпизодически и не всегда с должной решительностью. Если верить "Нью-Йорк тайме", то первую серьезную операцию по установлению путей реализации крупных партий контрабандного алкоголя удалось осуществить только в июле 1921 года.

Целая флотилия кораблей - они были настолько перегружены, что ватерлиния находилась под водой, - с трюмами, набитыми ящиками с контрабандным виски, выходила из порта Бимини на Багамских островах и, пройдя почти три тысячи миль, достигала границы территориальных вод где-то между Лонг-Айлендом и Нью-Джерси. Эта новая морская дорога получила название "Ромовый бульвар". Узнав об этом, законодатели не задумываясь увеличили ширину территориальных вод сначала до девяти, а затем и до двенадцати миль. Но и это ничего не изменило.

Торговцы, выстроившись вдоль борта судна, перегружали свой драгоценный груз на поджидавшие их быстроходные катера, которые, уходя на огромных скоростях, рассеивались по акватории под покровом ночи, тумана или просто-напросто благодаря мастерству рулевых. Эта бешеная гонка заканчивалась в одной из многочисленных бухточек где-нибудь в районе Монтаука, Ойстер-Бея или Фри-порта. Там уже стояли в ожидании груза вереницы тяжелых грузовиков. Команды грузчиков загружали их, и транспортные колонны отправлялись в путь в направлении Нью-Йорка, сопровождаемые спереди и сзади внушительных размеров лимузинами, в которых размещались лучшие стрелки банд. В открытых окнах автомашин торчали стволы пятидесятизарядных "томпсонов", покрытых кожухами охлаждения.

В головной машине ехал особо доверенный человек. Когда это был конвой "Банды четырех", колонну вел Джо Адонис. На коленях у него лежала завернутая в газету пачка банкнот. Как правило, полицию "смазывали" предварительно, и она не беспокоила. Неприятности могли возникнуть в графствах Нассо и Суффолк, где полицейские отличались особой предприимчивостью. Стражи порядка вооружались кольтами 45-го калибра и останавливали колонну... И всегда именно тогда, когда могли урвать кое-что для себя. К этому приспособились и продолжали возить. Сложнее оказалось избавиться от мелких проходимцев, которые опоздали к .развертыванию крупных операций. Поскольку они не успели "встать в круг", они решили войти в него силой, сочтя, что это будет стоить им не так дорого, а в случае успеха принесет несравненно больше. Вот по какому сценарию развивались события, если верить Роберту Карзу, который в своей книге "Ромовый бульвар" подробно рассказывает о подвигах известного морского контрабандиста тех времен Билла Маккоя, главаря целой армады кораблей, лично командовавшего шхуной "Аретьюза":

"Аретьюза" могла брать на борт одновременно до пятнадцати человек. Двигатели работали безостановочно, команда шхуны была готова в любой момент отправиться в путь. Вооруженный биноклем, помощник Маккоя сообщал на палубу обо всех перемещениях кораблей береговой охраны. Известные Маккою контрабандисты предпочитали сами перегружать свой товар на катера. Они передавали ему оговоренную заранее сумму из рук в руки или, едва подплыв поближе, бросали пачку купюр на палубу, объявляя ему цену и сорт требуемого спиртного: "Три гранта против пятисот "Джонни Уолкер блэк лейбл"... Беру четыре сотни "Девере" и сотню "Хай энд драй де буф"... Заплачу, когда поднимемся на палубу...Я взял "Голден Уид-динг", мы в расчете. До встречи, Билл..."

Все происходило в атмосфере взаимного доверия. Так продолжалось до тех пор, пока опоздавшие пристроиться к организованному бизнесу не стали вносить сумятицу. Они появлялись из тумана, словно демоны, брали транспорт на абордаж, под угрозой оружия заставляли команду перегружать весь ценный груз с судна на свои катера и бесследно исчезали. Дерзость этих наглецов оправдывала себя. Новых пиратов прозвали карманниками. Были приняты меры предосторожности, и транспортные суда оснастили скорострельными пушками. Это привело к тому, что у берегов Соединенных Штатов развертывались настоящие морские сражения с огромными потерями с той и с другой стороны. Когда наконец морская торговля стабилизировалась, оставшиеся в стороне и опоздавшие принялись с присущей им хитростью и наглостью нападать на транспортные колонны. Поломанной автомашиной они перегораживали дорогу и вынуждали вереницу грузовиков останавливаться. Скрывавшиеся в засаде пираты открывали огонь по машинам сопровождения, находящемуся в больших лимузинах конвою, расстреливали сопровождающих, приканчивали всех, кто пытался скрыться. Оставив убитых и раненых прямо в кюветах у дороги, нападавшие гнали захваченные грузовики к заранее оборудованным складам. Там они разливали спиртное в заранее приготовленные мелкие емкости. При этом виски разбавлялось почти наполовину, а затем разливалось в бутылки с этикетками, напоминавшими фабричную упаковку.

Когда известно, что литр чистого спирта можно купить за три доллара, а продать оптовикам за тридцать, нетрудно представить себе, что наиболее алчные будут разбавлять спирт любой дрянью, чтобы урвать как можно больше. И им нет дела до того, что в результате среди американцев появятся тысячи слабоумных, немощных и калек.

Людям "Банды четырех", хорошо обученным и руководимым Чарли Лучиано, не пришлось испытывать превратности судьбы. Роли были четко распределены. Лучиано взял на себя организацию поставок и их проведение. Мейер Лански -расчеты и финансирование. Фрэнк Костелло - стратегию и тактику построения отношений с другими шайками, в том числе заключение союзов о ненападении. Он был своего рода первым советником Лучиано, а Багси Сигел сопровождал и охранял его. Отлично дополняя друг друга, они смогли нажить много.тысяч долларов, не особенно афишируя это и имея дело только с отборной клиентурой.

Мейера Лански очень вдохновила книжка Уильяма Тоссифа, профессора Гарвардского университета, под названием "Извлечение прибыли", в которой рассматривался закон спроса и предложения. Лански твердо усвоил, что, поставляя продукт только высшего качества, можно обеспечить себе определенную клиентуру и гарантировать высокие твердые доходы, которые будут неизменно расти. Эти святые принципы предпринимательства, о которых Мейер Лански твердил целыми днями своим приятелям, согласились проводить в жизнь и остальные, называя их между собой "законом Лански". Их девизом стало: "Высокому качеству - высокую цену". Это помогло им не один раз избегать неприятностей и сохранять марку.

Волны спиртного накатывались одна за другой. Обходилось без кровопролития. Больше, чем кто-либо другой, радовался Лучиано. В 1923 году, в возрасте всего лишь двадцати шести лет, этот некогда жалкий иммигрант из Леркара-Фридди, начавший с нуля, пришедший с улицы, поднялся, словно на скоростном лифте небоскреба, до высоты более впечатляющей, чем та, которую достиг сам Биг Билл Двайер, хотя это и не так бросалось в глаза. Как-то в разговоре с Мартином Гошем Лучиано разоткровенничался:

- Держу пари, что в те времена, когда мои приятели и я создавали свое предприятие по торговле спиртным, наше дело было более значительным, чем у Генри Форда. Мы контролировали заводы, склады, самые различные виды деятельности, владели фантастической системой транспортных средств, кораблей. Наши водители не имели себе равных ни в вождении машин, ни в стрельбе. Бухгалтерские операции Лански проводил с присущей ему одному молниеносной быстротой, и его люди обходились без бумагомаралок с их дурацкими нарукавниками. Эти типы, а среди них много и счетоводов-женщин, имели хорошую память, потому-то их цифры не часто оставались записанными черным по белому. В нашем распоряжении были экспортеры и импортеры, весь персонал, в котором нуждается любая фирма. Только у нас их было гораздо больше. Мы имели своих адвокатов, которые работали на нас все двадцать четыре часа в сутки. Позднее мне многие говорили, что следовало бы использовать свое серое вещество для более порядочного дела и что я мог бы иметь огромный успех. Может быть) это и так, но я нигде не получал бы столько удовольствия. Договор о ненападении с Двайером был заключен, и все должно было бы пойти дальше с учетверенной скоростью, если бы маленький сицилиец Чарли Лучиано не совершил огромную ошибку: он позволил себе забыть о мафии. Мафия же никогда и никого не забывает.

Фрэнк Айяле, глава "сицилийского союза", заставил его встревожиться. Когда Лучиано сопоставил отдельные факты, то почувствовал себя охваченным неудержимой жаждой мести.

Сумма расходов Аль Капоне

Уже в конце 1931 года преступный синдикат начал давать отпор нововведениям, используя целый отряд опытных экспертов по налоговым делам. Дело в том, что неуязвимый Аль Капоне, которому не могли предъявить никакого обвинения, несмотря на сотню с лишним приписываемых ему преступлений, многие из которых он совершил собственноручно, Аль Каноне - гангстер, считавший себя выше закона, потерпел поражение от судьи Уилкинсона, начавшего против него дело по обвинению в уклонении от уплаты налогов. С первых же шагов Уилкинсон дал понять, как он намерен действовать: "Обвиняемый умышленно не ведет ведомости поступающих доходов, не открывает личного банковского счета, чтобы не оставлять следов поступления доходов. Он оградил себя буквально каменной стеной, и, чтобы уличить его, правительству достаточно выявить факты..."

И факты заговорили. Они были весьма красноречивы. Подсчитали число предприятий, яхт, комфортабельных автомобилей, снятых в аренду этажей роскошных гостиниц; торговцы засвидетельствовали перед судом, что Аль покупал у них обувь из крокодиловой кожи по две дюжины пар одновременно, черного, коричневого и бежевого цвета, что он платил по 150 долларов за каждую шелковую рубашку, приобрел целый склад поясов с пряжками из чистого золота, инкрустированными бриллиантами, в том числе и таких, которые не могли охватить его объемистую талию... Торговец нижним бельем, раскрасневшись от волнения, поведал судье, что Аль приобрел у него целую партию очень тонких кальсон из итальянского шелка, используемого для изготовления прекрасных дамских перчаток. После всего этого, наконец, подсчитали сумму расходов Аль Каноне. Общий итог достиг такой высоты, от которой могла закружиться голова у любого банкира.

В результате многочисленных судебных заседаний судья вынес приговор: "Одиннадцать лет тюремного заключения, пятьдесят тысяч долларов штрафа и тридцать тысяч за судебные издержки..." Зал суда онемел от изумления, а адвокаты Аль Капоне не стесняясь говорили, что доказательств для вынесения приговора явно недостаточно. Подали апелляцию. 3 мая 1932 года приговор был подтвержден, и некий Элиот Носе скрупулезно проследил за тем, чтобы регистрационный номер 40866 прибыл без приключений на свое новое место жительства, в мрачные казематы тюрьмы в Атланте. Комичен сам факт, что человека, носившего шелковые кальсоны, назначили подручным портного. Его заставили кроить брюки из грубой шерстяной ткани и платили семь долларов в месяц.

Лучиано всегда делал выводы из происходящего. По его приказу главари основных видов рэкета с помощью новой армии "палачей цифр" завели декларации о доходах и предприняли ряд дополнительных махинаций, чтобы не попасться в руки этого неожиданного умелого вымогателя - налогового ведомства.

Затем произошло то, что и должно было произойти, - Франклин Делано Рузвельт стал президентом Соединенных Штатов Америки, отчасти благодаря помощи организации.

Пророчество Аль Смита не замедлило сбыться. За несколько дней до рождества новый президент поднес бутлегерам "ядовитый подарок", положив конец "благородному эксперименту". "Сухой закон" отжил свой век, а их ожидали довольно трудные времена, так как невозможно было сразу перестроиться.

Костелло же прекрасно вышел из положения. Оставаясь в полной тени, он тайно руководил действиями одного торговца спиртным, некоего Ирвинга Хэйма. Этот малый при поддержке некоторых влиятельных лиц сумел создать ассоциацию распределителей, акционерное общество по сбыту различных сортов спиртного, получившее исключительное право на реализацию двух сортов виски - "Хаус оф лордз" и "Кингс рансом", производимых известной английской фирмой "Уитли компани". Фил Кастел тут же начал сбывать различным заведениям свой товар, отныне разрешенный к свободной продаже, тем самым утвердив новый вид весьма доходного рэкета. В последующем это привело к крупному скандалу. Когда пришедший на смену Рузвельту в 1945 году Гарри Трумэн обосновался в Белом доме, он приблизил к себе в качестве главного советника генерал-майора Гарри Оуэна, близкого друга Уильяма Гелиса (он же Золотой грек). Мэр Нового Орлеана Роберт Фуэстри представил Редиса Фрэнку Костелло, которому Редис дал согласие стать поручителем кредита в триста пятьдесят тысяч долларов для приобретения "Уитли компани". В результате разоблачения акционеры фирмы узнали, что настоящим хозяином является Костелло. После этого распространили слух, что сделка расторгнута. Но на деле этого не произошло. В 1949 году сенатор Джозеф Маккарти обрушился на генерала, обвиняя его в том, что тот злоупотреблял своим положением в Белом доме во времена президента Рузвельта, поставляя зерно фирме "Уитли. компани", тогда как в стране его не хватало. Маккарти доказал, что "Уитли" принадлежала на самом деле Редису, Рейду и Костелло. Гарри Трумэн был вынужден отделаться от своего советника, обвиненного во взяточничестве.

В свою очередь, Лучиано, Лански, Сигел, Адонис стали с помощью подставных лиц акционерами общества "Капитал уайн энд спирит", обладавшего исключительными правами на распространение лучших вин, шампанского и крепких спиртных напитков французского производства.

Якоб Бронфман, компаньон Льюиса Розенталя, взял на себя контроль над "Шенли энд Сигрэмс".

Организация также держала под своим контролем законную торговлю алкоголем, требуя от владельцев ресторанов, кабаре, ночных кафе и баров, чтобы они приобретали спиртное только у нее. Такая практика сохранилась и до наших дней. Какие-то темные личности продолжают тайную торговлю алкоголем, чтобы избежать уплаты установленных налогов.

"Акулы кредита" за работой

Наиболее эффективным способом проникновения в деловой мир мафия считает метод, получивший меткое название "акулы кредита". Этот способ взимания огромных ростовщических процентов при ссуде денег не нов и в небольших размерах уже был апробирован в доках Нью-Йорка. Теперь мафия поставила это предприятие на широкую ногу. При этом мафиози всячески содействовали разжиганию жестокой конкурентной борьбы не на жизнь, а на смерть, представляющей собой обычное для капиталистической экономики явление. Фирмы, испытывавшие трудности с платежами, чье положение усугублялось еще и тем, что пути к обычным институтам кредитования вследствие острой конкурентной борьбы для них были закрыты, видели зачастую единственный выход в соглашении с "акулами кредита" из мафии, которые требовали, разумеется, за свои услуги фантастические проценты.

Так, владелец одной крупной нью-йоркской транспортной фирмы заявил, что однажды он был вынужден обратиться к "акулам" из мафии за кредитом в размере 10 тыс. долларов. Когда же он не смог в срок выплатить проценты, гангстеры по телефону начали угрожать: "Если вы не уплатите деньги немедленно, с вами будет то же, что и с вашим грузовиком". В следующую ночь мафиози взорвали один из его грузовиков.

"Коза ностра" не всегда использовала эту тактику, чтобы непременно завладеть какой-либо фирмой. Иногда для устранения конкуренции легальной фирмы организовывалось ложное банкротство. Наглядным примером этому может служить дело "Меррей паркинг компани" в начале 1961 года.

Компания занималась оптовой торговлей мясом в Нью-Йорке. Одним из ее клиентов была "Прайд хоусейл мит энд поултри корпорейшн". Все три владельца компании "Меррей паркинг": Джозеф Вайнберг, его сын Стэнли и Дэвид Ньюмен - и не догадывались, что президент компании "Прайд корпорейшн" Питер Кастеллана - мафиозо, кузен всемогущего дона Карло Гамбино и член его "семьи" мафии. Кастеллане принадлежало несколько супермаркетов; совместно с доном мафии Кармине Ломбардоцци он владел "Джорэн трейдинг компани".

В декабре 1960 года "Меррей паркинг" столкнулась с финансовыми затруднениями. Тут-то на сцене и появились "акулы кредита". К Вайнбергам и Ньюмену заявился человек, заверивший, что может раздобыть необходимые деньги. Владельцам компании этот человек не был известен, но он работал у их клиента - "Меркьюри хоутел сэплай компани". Его имя было Джозеф Пагано. Бизнесмены не знали лишь, что Пагано был также мафиозо и принадлежал к "семье" Вито Лженовезе.

В условленный срок Пагано принес Вайнбергу деньги - чек на сумму 8500 долларов, оплаченный "Джорэн трейдинг компани" и подписанный Кармине Ломбардоцци. Процентная ставка этого займа была огромной и составляла 1% в неделю, то есть 85 долларов. В течение последующих недель "Меррей паркинг" пунктуально выплачивала проценты, однако общая задолженность в 8500 долл. от этого не уменьшалась. Компания продолжала испытывать финансовые трудности.

В январе 1961 года мафиози вынудили Вайнбергов продать третью часть акций компании Пагано, а следовательно, "Коза ностре". Для защиты вложенных мафией денег "Коза ностра" добилась назначения Пагано президентом компании, при этом чеки фирмы отныне принимались лишь за подписью Пагано.

Вначале казалось, что смена в руководстве фирмы пошла ей только на пользу: оборот резко возрос. Если раньше компания "Прайд корпорейшн" (принадлежащая мафии) еженедельно покупала товаров приблизительно на 1 тыс. долларов, то в январе 1961 г. эта сумма возросла до 241 тыс. долларов, в феврале составила уже 298, а в марте даже 922 тыс. долларов. Но это были дары данайцев. Фирма Кастелланы покупала товары по заниженным ценам. Мафия держала "Меррей паркинг" так крепко в своих руках, что ее бывшие владельцы не могли уже препятствовать тому, что их товары разбазаривались по ценам значительно ниже их себестоимости.

Какова же была цель всей этой акции? Несомненно, что в данном случае мафия стремилась развалить компанию "Меррей паркинг", чтобы сжить со свету конкурента и завладеть имуществом несостоятельного должника.

В последнюю неделю марта компания "Прайд корпорейшн" должна была заплатить "Меррей паркинг" 750 тыс. долларов. Для этого Питер Кастеллана обратился в "Коммершл бэнк оф Америка" за кредитом в размере 150 тыс. долларов. Одновременно компания "Меррей паркинг" перевела в тот же самый банк свои лицевые счета.

На последней стадии всей операции Кастеллана подключил мафиозо Гандолфо Шиандру, который также был причастен к мясной торговле. Шиандра получил от Кастелланы чек фирмы "Прайд корпорейшн" и отослал его Пагано - новому главе компании "Меррей паркинг". Тот, в свою очередь, оплатил чек в банке и одновременно предъявил чек компании "Меррей паркинг" на ту же сумму, которую он потребовал сразу выплатить, а деньги возвратил мафиози. Таким образом, согласно бухгалтерским книгам, все счета фирмы "Прайд корпорейшн" были оплачены, но в действительности компания "Меррей паркинг" поставила товары, не получив за это ни цента. Итак, только за один-единственный день Пагано украл у фирмы, которую возглавлял, огромную сумму денег.

Спустя несколько недель фирма "Меррей паркинг" обанкротилась. Отец и сын Вайнберги, Ньюмен и Джозеф Пагано предстали перед судом. Вайнберги и Ньюмен были приговорены к длительным срокам тюремного заключения и высоким денежным штрафам за ложное банкротство. Пагано на суде упорно молчал о своих сообщниках, поэтому суд не смог доказать его вину. Приговор носил стандартную для мафиози формулировку: "За неуважение к суду".

Пагано был приговорен к девятнадцати месяцам тюремного заключения.

В поисках респектабельности

После войны Кливлендский преступный синдикат распространял свое влияние, пользуясь тем, что цены были низкими, а население поглощено своими заботами: люди начинали заново строить жизнь, надеясь, что после войны история повторится. Гангстеры тоже с новым пылом принялись за дело. Багси Сигел, который в период "большой охоты" перебрался в Лос-Анджелес, "положил глаз" на Лас-Вегас. Разрешенный законом игорный бизнес необязательно был прибыльнее или безопаснее незаконного (еще только предстояло убедиться, что политическая обстановка по-прежнему будет ему благоприятствовать), зато имел одно уникальное преимущество: гарантировал уважаемое положение в обществе. Начинавших в молодости бутлегерами гангстеров по достижении зрелого возраста потянуло к респектабельности. Да и под прикрытием легального бизнеса проще было заниматься незаконной деятельностью. И Багси, посоветовавшись с Лански, остановил свой выбор на Лас-Вегасе - грязном городишке в южной Неваде, куда - в отличие от расположенного севернее Рено - было легче добираться из такого крупного центра, как Лос-Анджелес.

Одним из первых добился положения в обществе Оуни Мэдден. За ним числилось слишком много убийств, чтобы он мог чувствовать себя в безопасности в Нью-Йорке при новых порядках. Синдикат разрешил Мэддену "удалиться" в Хот-Спрингс, штат Арканзас, - уединенный, но популярный курорт, который мог послужить прекрасным убежищем. Там, кстати, скрывался Лучиано, когда Дьюи добился разрешения на его арест; чтобы вырвать "Счастливчика" из-под крылышка полицейских Хот-Спрингс, потребовался отряд арканзасской конной полиции. Мэдден женился на дочери местного политика и занялся делом: открыл увеселительные заведения для заезжих гангстеров и богатых подагриков, поправлявших здоровье на целебных водах. Развлечений в Хот-Спрингс было немного: тотализаторы на бегах и спортивных соревнованиях да небольшие игорные дома, но Мэдден верил в потенциальные возможности города и ждал лишь окончания войны, чтобы начать их реализацию. Лански готов был, если понадобится, выделить дополнительные ассигнования.

Заманчивые перспективы открывались также в Новом Орлеане, Саратога-Спрингс и, разумеется, на Золотом берегу во Флориде, но Лански не сумел ими воспользоваться, так как вскоре оказался втянут в одну из самых странных историй времен второй мировой войны. Речь идет о так называемой операции "Дно", которая поможет Мейеру выцарапать Лучиано из тюрьмы.

Честолюбивый помощник Генерального прокурора США Дьюи на время отказался от преследования "Лепке", в 1937 году вступив в борьбу за пост губернатора штата Нью-Йорк. Республиканская партия выдвинула его своим кандидатом, но на выборах он потерпел поражение. Лански очень огорчился: для его планов, связанных с освобождением "Счастливчика", было жизненно важным, чтобы Дьюи стал главой исполнительной власти штата. Когда же Дьюи в 1940 году решительно двинулся к своей заветной цели - президентскому креслу, Лански испугался. Однако на Общенациональном съезде республиканцев Дьюи неожиданно обскакала "темная лошадка" - Уэндел Уил-ки. Два года спустя Дьюи удалось стать губернатором благодаря обещанию не баллотироваться на президентских выборах в 1944 году. В должности окружного прокурора его сменил Фрэнк Хоган, который и оста-вался на этом посту до конца своих дней.

Операция "Дно" началась в 1942 году, еще до избрания Дьюи губернатором, но после того, как стало ясно, что его ждет победа. Военно-морской разведке якобы потребовался Лучиано для очистки доков Нью-Йорка и Нью-Джерси от немецких и итальянских агентов. Только "Счастливчик" пользовался достаточно большим влиянием, чтобы приказать мафии, фактически распоряжавшейся в доках, помочь разведке. По такому неотложному случаю руководство военно-морскими силами, естественно, обратилось к Дьюи. Посоветовались с Мозесом Полякоффом, служившим адвокатом и у Лучиано, и у Лански, к тому же он был личным другом последнего. Полякофф заявил, что один лишь Лански может уговорить Лучиано сотрудничать с разведкой. Мейеру Лански разрешили встретиться со "Счастливчиком", который, разобравшись в ситуации, разумеется, дал свое согласие. Мафия получила приказ связаться с Лански, который готов был оказать помощь военно-морским силам, рассчитывая, что так ему будет легче освободить босса.

Трудно сказать, насколько успешным оказалось такое сотрудничество. Нигде не сообщалось о случаях саботажа в доках, однако неизвестно, кого следует за это благодарить: мафию или ФБР. На самом деле свою роль, вероятно, сыграли и те, и другие.

Существует мнение, что Лучиано способствовал еще и успеху вторжения союзников на Сицилию, хотя кое-кто оспаривал у него эту славу. Никола Джентиле, опальный уполномоченный по разрешению конфликтов, утверждал, что сделал для этого больше, чем кто-либо другой.

В 1971 году Лански, пребывавший в Израиле и всеми силами добивавшийся официального разрешения на жительство в этой стране, дал интервью, которое опубликовала одна из израильских газет. Интервью было отправлено в Соединенные Штаты, но, к сожалению, английский перевод страдает некоторыми неточностями. Вот как, находясь в Тель-Авиве, Лански по прошествии без малого тридцати лет вспоминал об операции "Дно":

"Когда Италия вступила во вторую мировую войну, в Америке распространилось мнение, что некоторые итальянцы не слишком патриотичны. Разведывательное управление военно-морских сил опасалось, что докеры-итальянцы и плавающие на американских судах итальянские рыбаки сотрудничают с врагом... Окружным прокурором в Манхэттене был в то время Хоган. Он позвонил адвокату "Счастливчика" Лучиано - мистеру М. Полякоффу - и сказал: "Вы - адвокат "Счастливчика" Чарльза, повидайтесь с ним и поглядите, не может ли он оказаться полезным". "Счастливчик" тогда сидел в тюрьме. Полякофф заявил, что хочет пойти к Лучиано вместе со мной и Фрэнком Костелло. На следующее утро Полякофф повел меня к окружному прокурору, который объяснил мне ситуацию. Я немедленно связался с Фрэнком Костелло, рассказал ему все и поинтересовался его мнением. Патриотически настроенный Фрэнк считал, что помощь оказать нужно. Тогда мы решили пойти на "святую ложь" и сказать Чарли, что, если он согласится помочь разведке, ему будет легче выбраться из тюрьмы... У "Счастливчика" Чарли сохранились все связи (sic!), и он немедленно передал несколько слов своим людям, пообещав отблагодарить их, если они выполнят его указания, потому что это может здорово ему помочь. Чарли очень уважали в тред-юнионах, и они его послушались..."

По поводу вторжения на Сицилию Лански сказал своему интервьюеру:

"В морской разведке меня попросили собрать как можно больше картинок и открыток из личных альбомов итальянских иммигрантов с видами Сицилии, чтобы изучить ее топографию. Я охотно согласился; помню, сколько итальянцев мы нагнали в министерство военно-морского флота на Черч-стрит в Нью-Йорке - контора была буквально набита сицилийцами. Я выполнял еще одно государственное поручение: вербовал в некоторых районах Нью-Йорка осведомителей, чтобы они следили за шпионами в соседних кварталах, заселенных немецкими иммигрантами. После войны власти забыли об услугах, которые мы им оказывали".

Вспоминая в 1971 году минувшее, Лански, вероятно, покривил душой. Долгие годы считалось, что за оказанные услуги ему было обещано прекращение судебного преследования, подобно, тому как Лучиано посулили отпустить на поруки. Если это правда, труд Мейера Лански по сбору открыток с видами Сицилии можно считать щедро оплаченным. Необходимо отметить, что он первый сказал об участии Костелло в операции "Дно". Даже в отчетах Комиссии Кефовера в 1951 году имя Костелло не упоминалось. Не зря Фрэнка называли "Политиком".

В любом случае Лучиано был вознагражден за приписываемые ему военные заслуги. В начале 1946 года его условно освободили и депортировали в Италию. Лански, Костелло и свора политиканов проводили "Счастливчика" в доки, где портовые грузчики силой отбили его от газетчиков. Вскоре Лучиано пробрался на Кубу и попытался из этого теплого местечка руководить мафией в качестве саро di capi re. Но тут вмешалось правительство Соединенных Штатов - так же власти вынуждены были поступить спустя два десятилетия, когда Лански уехал в Израиль, - и Лучиано пришлось вернуться в Италию. Перед отъездом он наказал мафии повиноваться Лански, который, по сути дела, стал настоящим боссом Почетного общества. Патриотизм Мейера Лански тоже был хорошо оплачен.

В то же время другие члены мафии решали собственные проблемы. 18 марта 1943 года Федеральное большое жюри потребовало предать суду главарей Чикагского синдиката: Фрэнка Нитти, Фила Д'Андреа, Пола Рикка, Джона Росселла и нескольких других. Их обвинили в заговоре с целью вымогательства денег у дельцов, которые занимались коммерческими операциями между штатами, в основном в области кино и эстрады.

Вернемся в 1935 год, когда Синдикат, в котором ключевые позиции захватили чикагские гангстеры, предпринял наступление на Голливуд. У крупных продюсеров путем шантажа были изъяты сотни тысяч долларов; не меньше вымогатели выудили у прокатчиков в разных концах страны. Возможно, в этом виноваты создатели гангстерских фильмов, заполонивших кинорынок после успеха "Лица со шрамом" и-"Маленького Цезаря", и пострадали они прежде всего потому, что поверили в придуманные самими же истории. Кода Багси Сигел явился в Голливуд в качестве представителя Синдиката на Западе, напуганные местные толстосумы встретили его с великими почестями. Другой соратник Мейера Лански, "Верзила" Цвиллман, вложил кучу денег в такие картины, как "Временная жена". Демонстрируя безумную влюбленность в Джейн Харлоу, он пытался купить волосы с ее лобка, которые якобы были сбриты перед срочной аппендоктомией.

Но времена изменились, и в 1943 году Фрэнк "Боец" Нитти страшно испугался возбужденного против него и его сообщников уголовного преследования. Он уже отсидел один срок за неуплату налогов, и тюрьма ему совсем не понравилась. Поэтому Нитти предпочел покончить с собой. Другие угодили за решетку, и по окончании трети десятилетнего срока были условно освобождены за примерное поведение. Это вызвало очередной скандал, но парни уже были на свободе.

Во время войны гангстеры получили хороший навар на военных контрактах и снабжении мирного населения товарами черного рынка. В этом им весьма пригодился опыт эпохи "сухого закона", и в страну вновь хлынул поток контрабандного спиртного. Немалые доходы приносила "доставка со складов" - возникший в военное время эквивалент "разрешения на изъятие". История более или менее повторилась. Потребность в спиртном резко возросла, и торговцы заламывали за него цены, намного превышавшие официально установленные Комитетом по ценообразованию.

В одной из афер оказался замешан Батиста, кубинский диктатор и друг Мейера Лански. Афера заключалась в следующем: к дешевому кубинскому рому добавлялось чуточку хорошего бурбона (кукурузное или пшеничное виски), и этот "гибрид" продавался под видом "смешанного" виски. Бочки из-под бурбона на кораблях переправляли в Гавану. Как выяснилось, ром, если его перед спуском в док выдержать несколько дней в этих бочках на жарком солнце, приобретает некоторые свойства бурбона. Комментарии излишни.

Батиста, владелец рома, предложил транспортировать выдержанную на солнце смесь во Флориду и предоставил для этого свою яхту, старую американскую канонерку. Когда же груз был поднят на борт, он потребовал за ром дополнительно 10000 долларов.

Наконец "виски" попало на винокуренный завод Сидар-Вэлли в Вустере, штат Огайо, где было разлито по бутылкам. Никто никогда не узнал, какая его часть была продана принадлежащим Синдикату кабакам в Огайо и других местах. В конечном итоге правительство конфисковало все, что удалось обнаружить, на том простом основании, что содержимое бутылок не соответствовало этикеткам. Искусство изготовления поддельных этикеток - а также бутылок, пробок, коробок и ящиков - достигло совершенства в эпоху "сухого закона", и теперь "снаряжение" продавалось отдельным бутлегерам вместе с "чипсами", соскребавшимися со стенок пустых бочек, - остатками добавок для улучшения аромата низкосортного виски. Сделкам благоприятствовала специфика военного времени. Торговля ромом - по крайней мере, на первых порах - оказалась достаточно прибыльным делом.

По окончании войны психология американцев, как и следовало ожидать, изменилась. Люди бросились приобретать все подряд, чего прежде не могли себе позволить: дома, автомобили, яхты; многие стремились проводить отпуск в экзотических местностях. Спрос способствовал подъему деловой активности, деньги текли рекой - вот теперь действительно можно было праздновать национальную победу. Роскошные игорные дома стали просто насущной потребностью.

Эпоха казино, наступление которой предвидели Далин, Кастел, Сигел, Лански и другие доморощенные социологи Синдиката, по своему размаху и великолепию превзошла их самые смелые ожидания. Игорные дома в Ньюпорте, штат Кентукки, и окрестностях процветали, и шикарные заведения, ранее закрывавшиеся на зиму, когда игроки перебирались во Флориду, теперь работали круглый год. На Золотом берегу не осталось свободного места, после того как Лански покинул Майами, уступив район Майами-Бич владельцам совместных предприятий, и открыл новые игорные дома - "Колониал инн", клубы "Гринакрс" и "Бохим" - в Броурдском округе к северу от Гольфстрим-парка. Преуспевающие экстравагантные клубы усеяли побережье Мексиканского залива в Билокси, а Беверли-клуб вблизи Нового Орлеана стал жемчужиной игорной империи Джефферсона Пэриша. В Нью-Джерси, возле моста, ведущего в Нью-Йорк, преспокойно функционировало громадное казино, а к северу от Саратога-Спрингс на нескольких известных стадионах устраивались бега. '

Между тем Багси Сигел в Лас-Вегасе не терял ни минуты даром. В то время как ветераны войны не могли найти материала для постройки домов, Багси на деньги, вырученные Синдикатом на черном рынке: возвел у дороги в Лос-Анджелес ночной клуб "Фламинго" (эта местность затем получила название "Ленты"). Сигела в его грандиозных начинаниях поддерживала подружка, Вирджиния Хилл, которая, возможно, и считала себя "самой сексапильной особой в мире", однако, вопреки молве, никогда этим не хвасталась. Кливлендский синдикат отказался от намерения построить огромный казино-отель в Уайт-Салфар-Спрингс, штат Виргиния, и приобрел вместо этого "Дезерт инн". Дэнди Фил Кастел, оставив Новый Орлеан на попечение Карлоса Марчелло и Сеймура Вайса, выстроил "Тропикану" в честь своей возлюбленной - девушки, которую он нашел во Французском квартале.

Другие гангстеры, охваченные золотой лихорадкой, следом за Сигелом устремились в легальный игорный бизнес, сам же Багси по злой воле судьбы не успел насладиться своим триумфом. Ночью 20 июня 1947 года в гостиной дома в Беверли-хиллс, который снимала Вирджиния, в него выстрелил наемный убийца Синдиката. Роковая пуля попали Багси в правый глаз.

Исследователи организованной преступности поначалу выдвинули предположение, будто Сигелу отомстили, поскольку он поддерживал не тех, кого нужно, в войне за "Службу новостей" - борьбе за контроль над Общенациональной службой новостей, нелегально распространявшей по стране сведения о выигрышах и призерах на бегах. Однако дивиденды от этой аферы не шли ни в какое сравнение с теми выгодами, которые можно было извлечь из "Фламинго". Сигела, как впоследствии выяснилось, наказали за нечестную игру с коллегами по Синдикату, слишком много вложившими в шикарные игорные дома курорта.

Приказ о расправе с членом Верховного совета Синдиката был отдан в первый, но не в последний раз. Синдикат завладел "Фламинго", а в 1971 году обвинил Мейера Лански и еще нескольких человек в сговоре с целью присвоения 36 миллионов приносимой казино безналоговой прибыли. Сигел воистину открыл в песках Невады золотоносный источник.

Дербер решил вечную проблему излишка наличных денег

Это была странная пара.

Джон Д. Стил выглядел как истинный южный джентльмен, но разговаривал, как неграмотная деревенщина. Гарольд Дербер носил черные усы и одевался по последней моде. Стил был бывшим мэром Хал-лэндейла, городка на юге Флориды, расположенного на севере Гольфстримского заповедника. Дербер был бывшим офицером "королевского флота Ее Величества".

Занимая пост мэра в 1963-1965 годах в этом развращенном маленьком городке, который одно время обеспечивал полицейскую защиту нелегальным игорным домам и букмекерам Мейера Лански, Стил боролся с преступностью несовершеннолетних оригинальным путем. Он объявил, что в девять часов вечера для них наступает комендантский час. Если же дети по наступлении указанного времени не убирались с улиц достаточно быстро, мэр спускал на них полицейских собак.

Чрезмерно занятый своими должностными обязанностями, Стил выкроил время, чтобы заклеймить Эдлая Стивенсона как изменника и отвергнуть федеральное финансирование прокладки канализаций как коммунистическое. Несмотря на столь впечатляющие рекомендации, Стил был дважды провален на выборах в конгресс США, которому просто повезло, так как вскоре после этого Стилу было предъявлено обвинение в крупной краже и его лишили права заниматься адвокатской практикой. Он чудом избежал суда и отправился в Южную Америку на поиски венесуэльских алмазов или, на худой конец, золотого рудника в Гондурасе. Вместо богатства он заполучил там серьезное грибковое заболевание, заразившись в какой-то пещере от помета летучих мышей. И тут подвернулась удача в лице Дербера. О предыдущей карьере Дербера мало что известно. Первые сведения о нем относятся к началу 1960-х годов, где его имя упоминается в связи с планом помочь кубинцам, которым Фидель Кастро якобы мешает соединиться с их родственниками во Флориде. Дербер видел себя современным вариантом Шарля Пимпернеля, героя романа, спасающего утонченных аристократов от черни во времена Французской революции, и любил декламировать запавший ему в душу стишок:

Его ищут тут и там,
Комми ходят по пятам.
Где скрывается теперь,
Этот чертов Пимпернедь?

Он сделал только один рейс, вывез с Кубы тринадцать беженцев, успев перед этим собрать аванс по пятьдесят долларов за голову каждого из 1087 человек, которых пообещал доставить во Флориду. Разочарованные тем, что их деньги пропали, родственники напрасно ожидающих, новоявленного Пимпернеля пожаловались властям, и Дербер был выслан из США. Впрочем, ему вскоре, хотя никто так и не смог объяснить почему, позволили вернуться в страну "для занятия бизнесом". Этим бизнесом оказалось сотрудничество с Джоном Стилом в контрабанде наркотиков.

Их тесная связь впервые привлекла внимание общественности в сентябре 1974 года, когда помощники шерифа остановили для осмотра у въезда на острова Флорида-Кис грузовой автомобиль. В нем оказались Дербер, Стил и три тысячи фунтов марихуаны. Стил как ни в чем не бывало объяснил, что он находится здесь только для того, чтобы получить обратно свой грузовик, который по своей наивности он позволил позаимствовать Дерберу. Это была слабая защита, но и она оказалась не нужна, потому что обвинение против них было отвергнуто на том основании, что задержавшие их полицейские не имели ордера на обыск и арест.

Именно Дерберу, бывшему моряку, принадлежит честь реализации идеи судна-матки. Но недаром говорят, что новое - это хорошо забытое старое. В последние годы "сухого закона" так называемые суда-матки образовали "Ромовый бульвар" вдоль побережья таких американских городов, как Бостон, Нью-Йорк и Сан-Франциско. Груженные выпивкой, доставленной из Канады, с Багамских островов или из Англии, они стояли сразу же за существовавшей тогда трехмильной зоной территориальных вод и перегружали свой груз в маленькие суденышки, которые отходили от кораблей-маток под покровом темноты. Первоначально в этой сфере существовало разделение оптовых и розничных операций, но постепенно оно было ликвидировано, налеты чужих банд на доставленные контрабандой спиртные напитки прекратились, а закупила товар за границей, доставляла его на "Ромовый бульвар " и производила его распределение "Большая семерка", позже реорганизованная в преступный синдикат. Дербер хотел точно так же контролировать всю доставку и сбыт наркотиков, но для этого он прежде всего нуждался в надежном человеке на суше, способном принимать решения в соответствии с ситуацией. Сам же Дербер в это время будет держать свои- суда-матки у отдаленной от США цепи Багамских .островов. Во Флориде достаточно спортсменов и катеров, способных бросить вызов Гольфстриму, несмотря на пресловутые ужасы Бермудского треугольника.

флагманом флота Дербера - Стила было 110-футовое каботажное грузовое судно "Найт Трэйн", ставшее легендой, кораблем-призраком, вроде "Летучего Голландца" в век парусов или "Одинокого" в более недавние (1924-1929 годы) времена "сухого закона". Много раз пытались захватить это судно во время перегрузки с него марихуаны в открытом море, но сотни тонн марихуаны миновали все препятствия на суше и в океане, и Дербер со Стилом стали миллионерами.

Дербер, например, открыл счет в Панамском отделении Парижского национального банка и за четыре года положил на него двенадцать миллионов долларов. Что делал со своими деньгами Стил, осталось его тайной, но то, что он имел их во множестве, официально доказано.

События дошли до кульминации в феврале 1976 года. Сезон сбора урожая в Колумбии был в полном разгаре, и со своей тамошней базы Дербер отправил семь судов, загруженных листьями высшего качества. Первой вышла в море "Джина-IV", вставшая на якорь около одинокого кораллового рифа у Багамских островов в ожидании разгрузки. Представитель "фирмы" на суше - Стил почувствовал, что попал в переплет. Его собственной организации уже не хватало времени, чтобы управиться с таким большим количеством марихуаны. Поэтому Стилу не оставалось ничего, кроме как продать часть "травки" другим. Человеком, к которому он обратился, был Даррелл Бойд.

У Даррелла был брат Трейси, непременный участник всех его дел, чье нежелание открывать рот, кроме тех случаев, когда это было абсолютно необходимо, создавало впечатление, что боссом в их тандеме является Даррелл. Вместе со своим другом Джеймсом Монако они явились в дом Стила в Халлэндейле. После долгих споров обе стороны наконец пришли к соглашению: Даррелл и компания заберут 50 000 фунтов марихуаны с борта "Джины-IV" по цене 165 долларов за фунт. Если бы Стил доставил ее на берег, он мог бы взять за нее по меньшей мере 200 долларов за фунт, но он предпочел получить меньше за то, чтобы освободиться от "травки" прямо в море.

"Моей задачей, - объяснил Стил позже, - было избавиться именно от этого судна, потому что другие я уже пристроил".

Прошел день или два, и Даррелл сообщил, что у него нет катеров для доставки марихуаны с корабля на берег.

"Ну и что? Возьми и найми для этого людей, - приказал Стил. - Найми людей, катера, что угодно, но сделай это!"

Даррелл ответил, что у него есть опытные люди, способные справиться с такой работой, но он обманывал Стила. Он обратился за помощью к Джо Нейдейлайну, который, как было известно, нюхает кокаин, а тот, в свою очередь, обратился к Ричарду Манфреди. Это было ошибкой, так как Манфреди являлся осведомителем Управления по борьбе с наркотиками. Полный страстного желания сотрудничать, Манфреди привлек к делу Рана Уайтекера, владельца большого катера "Диспэтч-III". После ряда встреч и бесконечных споров они осмотрели этот сорокафутовый катер и сочли его подходящим. Манфреди доложил обо всем УБН и терпеливо ждал. Прошла неделя, прежде чем Нейдейлайн пригласил его на следующую встречу. Они приехали к пирсу № 66 в Форт-Лодердейле, где их уже ожидал "Диспэтч-III", стоящий на якоре. Но барометр падал. Вновь прибывшим представили Юджина Хикса, лысеющего молодого человека. Тот зловеще сказал Манфреди, что кое-кто "указывает на себя пальцем как на доносчика". Осведомитель побожился, что не повинен в этом грехе.

"Ты сможешь доказать свою невиновность, только если поднимешься на катер и поплывешь на нем, - заявил Хикс. - Если все пройдет, как надо, я дам тебе "Роллс-Ройс".

Манфреди сразу же согласился.

"Хорошо, - сказал Хикс. - Я пообещал Уайтекеру 200 000 долларов за то, что использую его катер".

Закончив заливать баки горючим, они отплыли: Манфреди, Уайтекер и "другие ребята". Катер пошел к Багамским островам, находящимся в девяноста милях. До отплытия были обговорены опознавательные знаки - вспышка прожектора, если встреча в море состоится ночью, и половинка монеты в пятьдесят песо, которую необходимо было отдать капитану "Джины-IV", обладателю второй половинки той же монеты. Стил получил половинку этой монеты от Дербера по почте сразу же после того, как "Джина-IV" вышла из Колумбии.

Высота волн достигала восьми футов. "Диспэтч-III" героически сражался с ними, но после часа напряженных усилий отказался от борьбы. Один его мотор заглох. Уайтекер по имевшейся на борту радиостанции сообщил Войду, что их миссия потерпела неудачу и им приходится возвращаться на одном моторе. На пирсе катер уже поджидали Монако и Хикс. Они лишь взглянули на вышедший из строя двигатель, как впоследствии рассказал Манфреди, и сказали: "Забудьте о нем".

Стилу сообщили о неудаче. Разгневанный, он назначил своим контрагентам встречу в халлэндейлском ресторане, "чтобы понять, где они допустили ошибку". Пока они сидели за столом, пришло послание от Дербера. Тон письма был сердитый, и Стил пришел в бешенство. Он твердил только о том, что кто-нибудь обязательно должен забрать партию марихуаны с "Джины-IV".

Бойд вновь пообещал найти таких людей. Состоялось несколько совещаний. В конце концов Дербер сообщил, что за время стоянки со злополучного корабля было украдено 1200 фунтов марихуаны и он уводит судно из этого района. Стил позвонил Войду и заявил, что ожидает от него возмещения стоимости пропавшей марихуаны. Даррелл отказался даже обсуждать подобную возможность. Тогда Стил позвонил Монако и повторил свое требование.

"Давайте лучше уладим с этими двенадцатью сотнями фунтов так, чтобы дело не дошло до стрельбы друг в друга", - закончил разговор бывший мэр.

Через некоторое время Монако перезвонил Стилу и сказал, что, хотя марихуану стащили посторонние, он все же согласен заплатить половину ее стоимости. Стил отказался пойти на такой компромисс. В итоге все же удалось уговорить Бойда заплатить за тысячу фунтов пропавшей марихуаны.

Тем временем тайного осведомителя Манфреди вызвали в дом Нейдейлайна. Он поставил автомобиль на стоянке у школы, расположенной по соседству с домом, и прошел к гаражу своего приятеля. Возле гаража стоял небольшой грузовичок, а в гараже, помимо Нейдейлайна и его дружков, находилось пятнадцать мешков с марихуаной. Приятели прошли на кухню дома, чтобы выпить по стакану чая со льдом и обсудить возможность продажи "травки" Манфреди по 250 долларов за фунт. По такой цене Манфреда покупать отказался. Его уговорили взять один мешок марихуаны на пробу, но через два часа он привез ее обратно.

После этого он позвонил агенту Управления по борьбе с наркотиками.

Гораздо позже в ходе расследования было установлено, что Монако, Нейдейлайн и Хикс на борту "Кинг оф Даймондс" все же вошли в контакт с "Джиной-IV" около острова Ориндж-Ки, самого южного из островов Бимини. Когда капитан потребовал половинку монеты в пятьдесят песо, Монако ответил, что ее у него нет.

"Но в любом случае сам я здесь, - продолжил он, - так что отдайте мне груз".

Капитан подчинился, а затем увел свой корабль в воды Новой Англии, где пристроил остаток марихуаны.

Это отвело от братьев Бойд гнев Дербера, но его продолжали преследовать неудачи. Проволочка с "Джиной-IV" была только одним звеном в цепи трудностей. Возможно, наиболее досадная неприятность случилась в Северной Каролине, где уполномоченный Дербера - Стила стал вести себя довольно подозрительно. Дер-бер считал, что он присвоил 250 000 долларов. Стил провел следствие и пришел к выводу, что этот человек был просто плохим руководителем. Он бесплатно раздавал покупателям образцы марихуаны по мешку на каждого. Более того, сам он усердно нюхал кокаин и пил слишком много виски. Успех выбил его из колеи, резюмировал Стил. Дербер неохотно согласился с этим решением, ибо был слишком загружен множеством других проблем, требующих неотложного внимания, чтобы спорить из-за нескольких мешков марихуаны и четверти миллиона долларов. В то время как Управление по борьбе с наркотиками оставалось странно безразличным и не обращало на него внимания, Комиссия по контролю за ценными бумагами и биржей (КЦБ) и другие учреждения стали понемногу досаждать ему.

Дербер, как выяснилось, решил вечную проблему излишка наличных денег, вложив их в фондовую биржу. Его маклерской фирмой была не вызывающая подозрений компания "Ферст Джерси секьюритис" из Нью-Йорка. Ее президент Роберт Э. Бреннан, судя по протоколам, вспоминал Дербера как "уступчивого, достаточно спокойного парня". КЦБ решила кое о чем порасспросить его, и ее агенты ухитрились разыскать Дербера и вручить ему повестку, требующую явиться в Майамское отделение КЦБ 23 марта 1976 года. Однако он не выполнил этого предписания.

22 марта, за день до начала слушания дела, Дербер вышел из своего дома в Майами и почувствовал непередаваемый аромат цветов, разливавшийся в воздухе. Сезон почти закончился; скоро должна будет прийти жара, и имеющие мало дел в городе финансисты, как и кокаинисты, потянутся на север. В свои пятьдесят лет Дербер обладал хорошим здоровьем. У него были отличные юристы. Несмотря на все проблемы, жизнь была прекрасна.

Два человека, которых так и не смогли ни описать, ни обнаружить, поджидали его. Очевидно, они были ему знакомы, раз он позволил им подойти вплотную. Один из этих двух мужчин выхватил пистолет 22-го калибра, который прежде считали "женским оружием", но после серии бандитских убийств сочли принадлежностью профессионального убийцы. Он пять раз выстрелил в спину Дербера, и его маленький автоматический пистолет почти не произвел шума.

Раненый англичанин почти упал, но затем напряг силы и попытался убежать. Тогда второй мужчина выстрелил ему в плечо из автоматического пистолета 32-го калибра. Дербер завертелся на месте и упал. Второй стрелок подошел к нему и дважды выстрелил в голову. После этого убийцы спокойно удалились. Подозрения пали на многих обитателей кубинской общины. Существовала даже теория, что Дерберу отомстили эмигранты, которых он обманул, не вывезя с Кубы их родственников. В частности, некоторые детективы из Управления общественной безопасности не удивились, если бы настоящая причина убийства была бы вызвана чем-нибудь еще, кроме мщения. Дербер показал, как надо использовать суда-матки, и теперь кубинские эмигранты широким потоком хлынули в контрабанду марихуаны, они не могли надеяться уничтожить всех любителей, привлеченных возможностью быстрого пГкиащения, но могли вытеснить "больших англосаксов, так же как сделали это с боссами мафии в кокаиновом бизнесе. И потому начать с Дербера было весьма логично.

Эта версия так и осталась версией, но некоторые последующие события подтвердили ее право на существование. Стил, потревоженный полицией Северной Каролины и обеспокоенный болями в сердце, заключил сделку с правительством и начал говорить. Он пошел в тюрьму, надеясь, что его сотрудничество со следствием принесет ему освобождение до того, как он умрет от болезни сердца. Вскоре Стил был переведен в федеральный тюремный госпиталь в Спрингфилде, штат Миссури. Среди прочих причин, дающих основание думать, что он не вернется, чтобы снова давать показания, были братья Бойд.

За несколько месяцев, прошедших после смерти Дербера, братья Бойд, по-видимому, достигли вершины успеха. Они отрастили длинные черные бороды и стали называть себя "братья Смит", так же как известная пара, чья фамилия красуется на коробках лекарства от кашля. В День труда (первый понедельник сентября) они пожертвовали 10 000 долларов наличными на парализованных детей в Майами. Эти деньги были аккуратно упакованы, а к ним была приложена записка, гласящая, что это дар "для детей от прорвавших блокаду контрабандистов". Это в некоторой степени сделало обычную благотворительность центральным событием дня. Полицейские сочли это наглой выходкой и удвоили свои усилия в попытке поймать братьев с поличным. В последующие два года их арестовывали четыре раза. В 1977 году они сбрили свои длинные бороды: контрабанда наркотиков больше не была столь забавной.

Лгать - это тяжелая работа

Фирма "Johnson Marine" - это компания, занимающаяся глубоководными работами на всем восточном шельфе Соединенных Штатов. Она вела аэроразведку, прокладывала глубоководные кабели и трубопроводы, осуществляла контроль за состоянием плотин, работала по заказам страховых фирм и проводила изыскательские работы. Бухгалтер этой фирмы, работавший на полставки, Рик Смит, выявил серьезные аферы, проводившиеся вице-президентом компании Джозефом Саймонсом.

Нанимал Рика управляющий конторой, и при первой встрече Рика с Саймонсом вице-президент наорал на управляющего из-за того, что он не позволил нанимать никаких бухгалтеров без согласования с ним лично.

Джозеф Саймонс персонально курировал работу финансовых служб и всегда говорил бухгалтерам, что отчитываться они должны только перед Джозефом, оплачивать счета только после его личного разрешения и по всем возникающим вопросам обращаться только к нему. Рику было ясно, что управляющий конторой донельзя запуган Саймонсом. Тот не только относился к управляющему как к своему рабу, но и постоянно напоминал, что если он будет совать нос не в свои дела, то сразу же вылетит с работы.

Работа Рика состояла в ведении подлежащих оплате счетов.

Как он скоро обнаружил, лишь очень малая часть из 120 таких счетов соответствовала действительности. Целую неделю он потратил на их компьютерную обработку, но Джозеф заявил, что бухгалтер должен заниматься более полезными делами, а не тратить время на тривиальные вещи.

Решив проверить соответствие отчетов по кассе наличию денег в сейфе, Рик обнаружил сейф пустым. Кроме того, ему стало ясно, что в течение пяти 'месяцев никаких проверок кассы не проводилось, и недостача составляла 13 600 долларов. Рик сразу же отправился к Саймонсу, но ему было сказано, что вся проблема решается просто - нужно лишь ввести в компьютер недостающую сумму.

В тот же день наш бухгалтер рассказал обо всем президенту компании. Президент устроил Рику и Саймонсу очную ставку, на которой Джозеф объяснил, что недостающие ведомости находятся, наверное, у управляющего конторой, и убедил президента, что все деньги, которыми он пользовался, надлежащим образом учтены.

Через две недели Джозеф попросил Рика придержать его (Саймонса) деньги, что он, мол, возьмет их, когда дела компании пойдут лучше. Потом, когда президента фирмы не было в городе, Джозеф попросил Рика выплатить ему причитающиеся карманные расходы за эту и две предыдущие недели. Рику это показалось странным, так как дела компании за это время нисколько не улучшились. Заглянув в компьютерную ведомость выплаты заработной платы, Рик обнаружил, что зарплата Саймонса была больше, чем у президента фирмы. После возвращения президента наш бухгалтер спросил у него, почему вице-президент выписывает себе больше денег, чем президенту. Тот взорвался от возмущения и вызвал Саймонса, пригрозив, что, если это будет продолжаться, он его уволит.

После этого Джозеф отвел Рика в сторонку и устроил ему взбучку за его "доносы". Поскольку Рик работал всего лишь на полставки, он чувствовал себя ничем Джозефу не обязанным и решил сообщать обо всех обнаруженных неувязках лично президенту фирмы.

Вскоре он обнаружил, что фирма была застрахована в пользу Джозефа Саймонса, причем два страховых полиса были на суммы свыше миллиона долларов. Кроме того, оказалось, что фирма задолжала приличные суммы по системе кредитных карточек "Америкэн экспресс", и, несмотря на получение дебиторских уведомлений, Саймонс запретил Рику оплачивать эти счета. Когда бухгалтер сообщил об этом президенту, то оказалось, что у фирмы вообще никогда не было карточек "Америкэн экспресс". Счета же составляли более пяти с половиной тысяч долларов. То же самое происходило с кредитными карточками и других компаний.

Продолжая вгрызаться в старые счета, Рик обнаружил счет от компании "ТМС Консультинг", не оплаченный уже в течение трех месяцев. Он попытался найти какую-либо информацию по этому договору, но ничего так и не нашел. На счете был указан адрес "Wiindsor Circles, 10", тот самый, по которому Рик как-то недели две назад высылал Саймонсу каталог на подводные работы. Распечатав на принтере все выплаты их фирмы компании "ТМС Консультинг", Рик обнаружил серию из пяти платежей, каждый на 2000 долларов, сделанных в течение семи месяцев.

Вся эта информация была им доложена президенту, тот вызвал Саймонса, но так его и не дождался. Расследование лишь обнаружило, что тот уехал в Калифорнию, не оставив адреса.

"Не беспокойтесь, я кое-что скопил"

Каждый день мы читаем сообщения о разоблачениях каких-нибудь "врачей" или других "специалистов", обманывавших своих клиентов, хотя на самом деле они нигде не учились и таковыми не являлись. Одним из таких аферистов был Джон К. Нельсон.

Филип Кросби, автор книги "Качество превыше всего" и бывший вице-президент корпорации ITT (Международный телефон и телеграф), в 1979 году учредил компанию РСА. Размещалась она в Винтер Парк, Штат Флорида. На примере своей фирмы Кросби доказывал, что для того чтобы быть конкурентоспособным, необходимо постоянно повышать качество продукции. Его компания стала одним из наиболее крупных в мире консультантов в области качества.

Свои принципы Кросби внедрил и на своей фирме, создав творческую и благожелательную атмосферу. Он говорил: "Когда люди горды своей работой в данной фирме, когда они чувствуют, что фирма относится к ним честно, они никогда не будут у нее воровать".

РСА быстро набирала силу. В 1985 году она открыла свое представительство в Брюсселе. Подобное расширение сферы деятельности потребовало иметь в фирме специалиста по зарубежным системам финансовой отчетности, способного перевести их на американские стандарты. Для этого на работу был принят Джон К. Нельсон, в характеристике которого значилось: "предельно надежный, понимающий толк в финансах". Одна из компаний в своей рекомендации очень сожалела о потере такого ценного работника, утверждая, что РСА с ним очень повезло. Позднее обнаружилось, что эта рекомендация была написана женой самого Нельсона, работавшей в той же компании. Считалось, что у него был диплом менеджера высшей категории и имелись соответствующие знания в области зарубежных систем финансовой отчетности. Он казался честным, высококвалифицированным специалистом.

Задачей Нельсона было осуществлять финансовый контроль за международными операциями РСА и облегчить обмен информацией между зарубежными филиалами и главной конторой, чтобы ее. можно было использовать для подготовки консолидированной отчетности. Он должен был подготавливать балансовые отчеты и отчеты о хозяйственной деятельности по каждому из филиалов. Для знакомства с сотрудниками представительства в Брюсселе и их работой Нельсон отправился в Бельгию. Там он купил кое-какое программное обеспечение, которое, по его словам, облегчило обработку потоков информации, вернулся в Штаты, повесил на стенку соответствующую лицензию, выданную в Иллинойсе, и приступил к работе.

Начальник Нельсона, Джеймс Гансхенэн, заметил, что Нельсон как-то медленно работает при переводе иностранных валют в доллары США, что довольно странно для человека, имеющего лицензию квалифицированного бухгалтера. Кроме того, балансы он сдавал с трехнедельным опозданием. Нельсон еще раз слетал в Брюссель, но это ничего не изменило.

Сотрудники брюссельского филиала говорили, что Нельсон очень отчужден, что с ним трудно работать. Находясь в Винтер Парке, он редко посещал различные общие мероприятия, никогда не приглашал коллег по работе к себе домой. Он был очень замкнут.

В сентябре 1986 года прошел срок сдачи отчета о результатах деятельности брюссельского филиала за третий квартал. Нельсон оправдывался тем, что компьютеры и бухгалтеры в Брюсселе все перепутали. Отчет не был готов даже к сроку представления доку-. ментов в Комиссию по ценным бумагам и биржам.

Такого в РСА никогда не случалось и в корне противоречило основным принципам работы компании. У начальников в РСА не было принято вмешиваться в работу подчиненных, и менеджеры убеждали друг друга, что ведь с другими видами работ Нельсон вполне справлялся.

В конце 1986 года из фирмы ушел бухгалтер, работавший вместе с Нельсоном, и тот остался в полном одиночестве, наедине со всей документацией о сделках в рамках транснациональной корпорации. Задержки с отчетами увеличивались, он стал гораздо реже появляться на работе, иногда пропадая на целую неделю. Гансхенэну Нельсон сказал, когда тот вызвал его для объяснений, что у него проблемы личного плана, о которых он расскажет позже. Через несколько дней он пришел к нему в кабинет, разрыдался и сообщил, что у него рак, что ему осталось жить три месяца и что ему хотелось бы провести их со своим сыном.

Когда начальник спросил Нельсона, а на что он это время будет жить, тот ответил: "Не беспокойтесь, я кое-что скопил".

В течение двух кварталов РСА не удалось получить прежних прибылей, и стоимость ее акций на бирже упала с 20 до 12 долларов за акцию.

2 марта 1987 года штатному ревизору фирмы Пэму Форресту понадобилось перевести 500 000 долларов с одного счета на другой. Представитель банка сообщил ему, что на счете таких денег нет. Форрест сразу же проанализировал отчетность по сделкам, проходившим по электронным каналам связи, пытаясь найти, в чем дело, и обнаружил неподтвержденный перевод денег за поставку какой-то американской фирмой изделий в Брюссель на сумму 82 000 долларов.

Что-то здесь было не так. Американскими компаниями обычно не проводились трансферы по электронным каналам связи, кроме того, деньги на пути в Брюссель почему-то оказались в Саут Бенде, штат Индиана.

Форрест как-то слышал, что Саут Бенд - родной городок Нельсона. Стало попахивать аферой. Форрест внимательно просмотрел все контракты, но никаких следов сделки так и не обнаружил.

Форрест продолжал свои поиски необычных телеграфных трансферов и нашел еще несколько, адресованных в тот же Саут Бенд.

Фирма связалась со штатом Индиана и попросила тамошние власти проверить документы по этим фирмам и выяснить, кто является их руководителем. Таким человеком оказалась женщина под именем Патриция Фоке. Жену Нельсона звали Патриция Фоке Нельсон.

Имя Нельсона было тут же вычеркнуто из всех счетов компании, а зарубежные представительства вынуждены проверить все банковские проводки.

Нельсону удалось одурачить бухгалтера компании - единственного, кто мог его проверить, - подделывая подписи Гансхенэна на документах .и контрактах и предъявляя тому их копии, говоря при этом, что оригиналы находятся у него в досье.

К тому времени, когда афера вышла наружу, он успел нанести ущерб своей фирме на сумму свыше миллиона долларов.

Жена Нельсона пыталась снять 250 000 долларов со счета банка в Саут Бенде. Но было начато соответствующее расследование и предпринят обыск в доме у Нельсонов.

В сейфе нашли погашенные чеки, найдены грузовые накладные на авиаперевозки с именем получателя.

Жена Нельсона была арестована по подозрению в совершении крупной аферы, но муж остался на свободе.

В ходе двухнедельного расследования было обнаружено, что недавно в пригороде Винтер Парка кто-то получил водительские права на имя Джон К. Нельсон. Один из следователей позвонил этому Нельсону, и тот подтвердил, что он действительно Нельсон и работает служащим в банке. К нему отправился Гансхенэн и убедился, что этот Нельсон - не тот, кто ему нужен.

Следователь предъявил ему фотографию Нельсона из РСА, и настоящий Джон К. Нельсон безошибочно опознал на них своего бывшего начальника - Брюса Фокса.

фоке был уволен из банка в Индиане, когда обнаружилось, что он отбывал полуторагодовалый срок заключения за растрату 400000 долларов. Скорее всего ему удалось украсть документы настоящего Нельсона и присвоить его имя.

В полицейской лаборатории удалось прочитать имя на грузовых накладных - им оказался Роберт Уолтер Лишевски. В авиакомпании все проверили и обнаружили подделку - настоящее имя было Брюс Фокc.

Подсадная утка Тони Дакса

...К рождеству 1967 года городское управление Нью-Йорка преподнесло своим жителям "подарок". Губернатор-республиканец Джон В. Линдсей, победивший на выборах под лозунгом: "Сделаем Нью-Йорк чистым городом!", оказался замешанным в скандале, крупнейшем со времен правления его печально знамечитого предшественника Уильяма О'Дуайера. Скандал разразился вокруг близкого друга Линдсея - "подающего надежды" Джеймса Л. Маркуса. В предвыборной кампании Линдсея он сыграл важную роль, приложив немало усилий, чтобы протащить, наконец, республиканца на высшую должность в Нью-Йорке. Взамен этого Линдсей провел Маркуса в городское управление, сначала как своего "личного советника", а затем назначил его комиссаром по водо-, газо- и электроснабжению.

Этот Маркус не только умел красиво проживать деньги, но и был весьма предприимчивым бизнесменом. Заключив частную кредитную сделку, он основал общество "Помощь развитию" и занялся биржевыми спекуляциями, которые, к несчастью, ничего, кроме долгов на общую сумму 30 тыс. долларов, ему не принесли. В поисках кредиторов Маркус попал в лапы к "акулам кредита" из "Коза ностры". Они покрыли долги и прибрали его к рукам.

Однажды к Маркусу заявился Энтони Коралло, известный под кличкой "Тони Дакс" ("Тони Утка"), ранее судимый за торговлю наркотиками мафиозо, распространивший свои деловые интересы и на строительный бизнес. Коралло обратил внимание Маркуса на то обстоятельство, что городское управление Нью-Йорка намеревается очистить и капитально отремонтировать громадный бассейн в парке Бронкса -общая стоимость подряда 800 тыс. долларов. Вопреки принятым правилам Маркус не объявил публичного конкурса на этот подряд, а прямо передал его фирме, находившейся под контролем "Коза ностры". На этой "любезности" он заработал 16 тыс. долларов.

Данная афера Маркуса не была единственной. Как установлено, "Коза ностра" долгие годы контролировала все воздушные грузоперевозки в нью-йоркских аэропортах. Мафиози основали федеральный союз предприятий, осуществляющих грузоперевозки под руководством и контролем Энтони ди Лоренцо. Фирмы были вынуждены присоединиться к союзу с "начальной пошлиной" 5 тыс. долларов и значительным ежегодным взносом. Те, кто отказался от этих условий, вскоре столкнулись с трудностями: принадлежавшие им грузовики угонялись, а грузы приводились в негодность.

Чикаго, как и Нью-Йорк, несмотря, на эмиграцию бывшего босса "Коза ностры" Джанканы в Мексику, по-прежнему сохранял за собой репутацию оплота преступности. В 1967 году был опубликован список наиболее опасных преступников Чикаго, включавший 214 имен, среди которых были имена Энтони Аккардо и Поля Рикки. Одновременно названы 42 предприятия - от ресторанов и отелей до конструкторских бюро, - принадлежавшие "Обществу чести".

Френсис А. Вителло, мелкий мафиозо, ранее осужденный за букмекерство, отказался платить своему адвокату. Дело в том, что у Вителло в швейцарском банке был открыт один из тех печально знаменитых номерных счетов, по которым банк не задавал вопросов, откуда и куда идут деньги, а все операции производились лишь с помощью шифра. Тайна банковских вкладов надежно защищает и эксплуататора, и преступника.

Однажды со счета Вителло таинственным образом исчезли 702 тыс. долларов. К несчастью, деньги принадлежали не Вителло, а шефу "Коза ностры" Бостона Раймонду Патриарке. "Коза ностра" произвела тщательное расследование и установила, что нескольким ловким мошенникам из Штатов обманным путем удалось перевести эти деньги на собственный счет. При операции по возврату денег всячески старались избежать лишнего шума. С помощью адвоката мошенники и гангстеры достигли компромисса, и все было бы шито-крыто, если бы Вителло не отказался оплатить работу адвоката. Тот, в свою очередь, подал на мафиозо в суд, и таким образом американская общественность узнала сенсационный факт, что "Коза ностра" прячет свои многомиллионные прибыли в швейцарских банках. Так же случайно было установлено, что шеф "Коза ностры" из Филадельфии Анджело Бруно, он же владелец фирмы по импорту музыкальных автоматов, положил в швейцарский банк "на черный день" 50 млн. долларов!

Но большего узнать не удалось. Ведь банковская тайна святая святых капитала!

Эти громадные суммы американская мафия смогла получить лишь потому, что пустила чрезвычайно глубокие и прочные корни в экономике страны. В 1964 году журнал "Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт" прокомментировал это так: "В прошедшие месяцы было обнаружено, что гангстеры с многочисленными судимостями проникли в предприятия с многомиллионными оборотами. Среди них банки, маклерские фирмы Уолл-стрита, земельные конторы и другие почтенные фирмы, которые служат на благо общества. Установлен очевидный факт: проникновение преступников в существующие отрасли промышленности приобрело гигантские размеры".

Далее журнал опубликовал далеко не полный список отраслей, в которые проникла мафия, причем - по вполне понятным причинам никакие имена не упоминались.

Землевладение. Окружной прокурор Роберт М. Моргентау считает, что только в Нью-Йорк-Сити инвестиции преступного мира в торговлю земельными участками "выражаются сотнями миллионов долларов". Члены мафии являются главными акционерами в концерне, которому принадлежат два знаменитых небоскреба, в которых разместились учреждения. "Это была операция стоимостью треть миллиарда долларов, - сказал мистер Моргентау... Гангстеры владеют также большинством акций в одном из известнейших небоскребов в Манхэттене. Наконец, широко известный в Нью-Йорке отель является собственностью исключительно преступных элементов. По заявлению правительственных чиновников, мафия владеет отелями и мотелями в Майами, Майами-Бич, Лас-Вегасе, Детройте, Чикаго и многих других городах..."

Банковское дело. Служащие следственных органов полагают, что рэкетиры и шулеры прибирают к рукам многие крупные банки, приобретая их акции. Как акционеры они стремятся использовать свои позиции, для того чтобы получить особые льготы. В большинстве случаев это им удается. В Детройте, если верить словам одного служащего из Вашингтона, банк средней величины полностью перешел в руки мобов. "Он известен как "воровской банк", - заявил этот служащий. У нас есть основания предполагать, что эти банки предоставляют главарям мафии кредиты без обеспечения гарантий. Они открывают им огромные счета на вымышленные имена или на подставных лиц, не задавая никаких вопросов. Почти схожая ситуация в одном из банков на Майами. В Нью-Йорк-Сити известные гангстеры контролируют два банка... Служащий чикагской полиции сообщил: "В минувшие годы гангстеры проявили особенно высокую активность в области финансового дела, главным образом в обществах мелкого кредитования и в банках".

Швейная промышленность. Давно уже известно, что конфекционная индустрия, сконцентрированная в Нью-Йорке, захвачена рэкетирами. Многие из них стали миллионерами. Эксперты объясняют эти успехи тем, что большинство рэкетиров це терпят на своих предприятиях никаких профсоюзов. Это позволяет им снизить производственные затраты... По словам экспертов, рэкетиры нанимают на службу в качестве "консультантов по рабочим вопросам" уголовников и бывших убийц из мафии.

Другие отрасли промышленности. Известный главарь мафии из Детройта был тесно связан с заводом кухонных плит в этом городе. Сегодня он вложил свой капитал в бензозаправочные станции и в автосервис. "Только в Детройте члены мафии инвестировали в промышленность капитал в размере 50 млн. долларов", - заявил шеф полиции Джордж Эдвардс. Он назвал 98 предприятий, которые находились под контролем мафии.

Статья в журнале "Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт" завершалась длинным перечнем (на нескольких страницах) только тех отраслей промышленности, в которых мафиози твердо стояли на ногах. Мафия проникла всюду: от банков и отелей до строительной индустрии, от текстильной промышленности, индустрии по производству автоматов, торговли антикварными вещами до торговли продовольственными товарами. Общий оборот "Коза костры" - заметьте, только легального бизнеса! - по осторожным оценкам экспертов, ежегодно составляет 22 млрд. долларов Судя по этим цифрам, "Коза ностра" могла бы считаться крупнейшим в США концерном, более могущественным, чем такие гиганты, как "Дженерал электрик", "Дженерал моторз" или "Стандарт ойлз".

Организованная преступность стала неотъемлемой составной частью социальной системы.

Ненасытный миллионер

Во французском замке Шато-де-Пелли собралось высшее общество. Новый владелец замка Верни Корнфельд пригласил двести человек гостей. В рыцарском зале пылал огонь - кухня была мала, чтобы приготовить еду для такого количества гостей, и швейцарские повара поджаривали мясо прямо на глазах у приглашенных.

Мало кому удавалось разбогатеть так стремительно, как господину Корнфельду. Его состояние исчислялось миллионами франков. Он владел двумя замками, тремя самолетами, в Женеве у него была вилла, построенная некогда императором Наполеоном для Джозефи-ны, ему принадлежали конюшни с породистыми лошадьми, вода в его ванны бежала из золотых кранов, на прогулку он брал с собой прирученного ягуара. Друзьями Корнфельда были миллионеры и ведущие политические деятели. Папа Павел VI удостоил его частной аудиенцией.

Откуда появилось это неожиданное богатство? Верни Корнфельд был основателем и владельцем Международной инвестиционной фирмы "Инвесторз оверсиз сервисез ЛТД" (ИОС). Он вкладывал деньги своих клиентов в прибыльные дела, проводил торговые операции с акциями, скупал земельные участки, а затем продавал их или строил на них доходные дома, отели, клубы. Одним словом, клиент вместо того, чтобы держать деньги в банке, отдавал их фирме ИОС, которая проводила операции с его вкладами на правах компаньона, и получал проценты от прибыли фирмы. Это казалось выгодным делом, поскольку проценты прибыли фирмы для обеих сторон были выше, чем при обычных банковских вкладах.

Берни Корнфельд, сын румынского эмигранта, родился в Стамбуле и с детства был вынужден самостоятельно зарабатывать на жизнь. Затем его семья переехала в Америку, и он переменил дюжину профессий. Вероятно, это было хорошей школой жизни для парня-бедняка, мечтавшего стать миллионером.

Однако своего часа Верни пришлось дожидаться долго. Он наступил только после войны. Во Франции в то время проходило службу много американских офицеров. Они имели высокое жалованье, а поскольку страна после немецкой оккупации была истощена в полном смысле этого слова, то они не знали, куда тратить деньги. Держать их в банке было невыгодно, ибо вклады теряли ценность. В этой ситуации у Верни родилась идея, которая стоила миллионы. Он решил основать общество, которое избавило бы клиентов от заботы о деньгах и гарантировало бы им прибыль.

Американским офицерам это было выгодно. Более того, каждый из них считал себя предпринимателем, хотя и находился на военной службе в Европе. Увольняясь из армии, они оставались клиентами фирмы Корнфельда. ИОС процветала. Собственность фирмы через несколько лет оценивалась почти в девять миллиардов западногерманских марок. Фирма регулярно выплачивала проценты от прибыли, и в газетах писали о ней как об экономическом чуде. Газетчики называли Берни Корнфельда финансовым гением.

Однако он стал жертвой веры в собственную непогрешимость - начал выплачивать больше денег, чем мог себе позволить. И однажды миллион двести тысяч клиентов, разбросанных по всему свету, узнали, что фирма ИОС потерпела финансовый крах. Мелкие акционеры забрали 82 процента своих вкладов. У Корнфельда были влиятельные связи, он сотрудничал с ведущими банками, однако ему никто не помог. С банкротом никто не хотел иметь ничего общего.

Однако спаситель нашелся. Им оказался американский миллионер и финансист Роберт. Л. Веско, известный во многих странах мира. Он был другом семьи тогдашнего президента США Ричарда Никсона и использовал это знакомство в своих целях В свою очередь, Веско также оказал Никсонам немало услуг. Особенно Ричарду Никсону. И тогда, когда он должен был стать президентом, и тогда, когда стремился им стать во второй раз.

В первом случае посредником был брат будущего президента Дональд Ф. Никсон, передавший "подарок" Роберта Веско в фонд избирательной кампании Ричарда Никсона, что было не чем иным, как взяткой. Это произошло в 1968 году. Брат президента помог перевести пятьдесят тысяч долларов с одного банковского счета на другой. А четыре года спустя к Веско пришел второй брат Ричарда Никсона и любезно попросил его выделить на избирательную кампанию двести тысяч долларов. Как выяснилось позже, Веско прекрасно понимал, почему он должен быть таким щедрым.

Дональд Никсон, племянник президента, был рассеянным молодым человеком без определенных интересов. Он увлекался индийской философией, что было в то время модным, одно время заигрывал с хиппи и даже жил где-то на Среднем Востоке в сомнительной коммуне "Дети цветов". Затем вернулся к американской цивилизации, подстригся, побрился и поступил на службу к Веско в качестве секретаря.

Они вместе занимались торговыми сделками, жили в роскошных отелях Флориды и до такой степени сблизились, что можно даже говорить о возникшей между ними дружбе. Дональд Никсон восхищался своим шефом и очень уважал его. Однажды он заявил, что это единственный человек в мире, который ему никогда не лгал.

Когда обанкротился Берни Корнфельд и журналы словно эпитафии помещали фотографии, иллюстрировавшие его прежнюю роскошную жизнь, эту еле сводившую концы с концами, находившуюся в плачевном состоянии инвестиционную фирму купил Роберт Л. Веско. Разуверившиеся акционеры сначала с надеждой смотрели на Веско, который считался опытнейшим специалистом мирового масштаба в области финансов. Однако их надежда скоро погасла. Через несколько месяцев поползли тревожные слухи: плейбой Корнфельд по сравнению с новым шефом был истинным кладом.

В сенат Соединенных Штатов начали поступать письменные жалобы. В некоторых из них содержались весьма серьезные претензии к Роберту Веско. Когда их стало очень много, властям не оставалось ничего другого, как поручить специальной следственной комиссии сената расследование в отношении ИОС. Три месяца спустя в расчетной ведомости Роберта Веско появилось имя племянника президента. Что это? Случайность? Стечение обстоятельств? Или дальновидность?

В марте 1973 года перед федеральным судом в Нью-Йорке предстали Джон Митчелл, Морис Станз, Роберт Веско и Гарри Сирз. Джон Митчелл был министром юстиции правительства Никсона, Морис Станз - министром торговли, а Сирз - председателем отделения Комитета за повторное избрание президента Ричарда Никсона в Нью-Джерси. Бывшие министры Никсона обвинялись в серьезных преступных действиях: заговоре, оказании давления на должностных лиц и лжесвидетельстве.

В чем же конкретно они провинились? Совершали преступные действия, которые в Соединенных Штатах стали обыденностью: всеми способами, даже незаконными, стремились заработать как можно больше денег. Бывший министр юстиции под судом и следствием? Но и это в Соединенных Штатах не такое уж необычное явление. Вице-президент Агню также предстал перед судом и был осужден за взяточничество и финансовые махинации.

Взглянем на закулисную сторону дела. Когда началось расследование в отношении фирмы ИОС, всемогущий Веско бросил все силы на то, чтобы замять скандал. Использовав свои связи, он направил в Вашингтон Сирза, который должен был привлечь на свою сторону Джона Митчелла. Последний, в свою очередь, должен был оказать давление на председателя следственной комиссии сената Уильяма Кейси, чтобы тот закрыл глаза на злоупотребления Роберта Веско.

Похоже, это ему не удалось, потому что в январе 1971 года Сирз снова посетил Митчелла и пожаловался, что члены комиссии сената продолжают досаждать его другу Веско неприятными вопросами. Однако следствие продолжалось. И финансисту Веско, знавшему свои возможности, не оставалось ничего другого, как пойти ва-банк. Он решился на крайние меры.

8 марта 1972 года он лично отправился к министру торговли Станзу и предложил ему выгодную сделку: он заплатит по счету Комитета за повторное избрание президента Ричарда Никсона минимум четверть миллиона, а если позволят обстоятельства, то и все полмиллиона долларов, однако за это "содействие" он хотел бы добиться благосклонного отношения следственной комиссии. Министр торговли США не отказался от взятки. Он отвел Веско в офис Комитета за повторное избрание президента, где представил его Джону Митчеллу, бывшему министру юстиции, в то время директору комитета CREEP. Неизвестно, .о чем говорил Веско с Митчеллом, однако после ухода финансиста Станз и Митчелл обсудили детали выгодного предложения.

И все же результаты ревизии комиссии сената уже предвещали катастрофу, хотя расследование еще не было завершено. Капитал, полученный Робертом Веско от Корнфельда после краха его фирмы ИОС, находился в надежном месте. Ревизоры даже не подозревали, что миллионер старается перевести за пределы Соединенных Штатов деньги, полученные от доверившихся ему клиентов из многих стран. При этом преимущественно в страны, где влиятельные связи обеспечили бы ему безнаказанность. Часть денег ему удалось переправить на Багамские острова, часть - в Коста-Рику, где, как утверждалось без ссылки на какие-либо источники, сам президент Фигуерос за соответствующую взятку пообещал не выдавать его Соединенным Штатам в случае, если бы произошло самое худшее.

Веско договорился с Морисом Станзом о том, что деньги будут переданы в избирательный фонд до 7 апреля. Но уже 3 апреля в конторе фирмы Веско в Пью-Джер-си появился Эдвард Никсон, чтобы договориться с ним о форме платежей. Одним из условий было выплатить всю сумму наличными в стодолларовых банкнотах. Это напоминало условия похитителей или повадки гангстеров. Случайность ли это?

Вопреки договоренности, выплата денег задерживалась неизвестно почему. Для такого финансиста; как Веско, эта сумма не была головокружительной. Но он знал, что делал, когда не заплатил четверть миллиона в установленный срок. Этот его тактический ход не разгадан ни одним из его опытных партнеров.

Роберт Веско значительную сумму капитала бывшей фирмы Корнфельда перевел на свой банковский счет в Нассау на Багамских островах. Оттуда он снял двести тысяч долларов и передал их Гарри Сирзу. После этого Сирз явился к министру Станзу и вручил ему коричневый портфель с банкнотами. Станз пересчитал доллары и спрятал их в сейф. Вскоре Веско выписал чек на оставшиеся пятьдесят тысяч. Первая половина акции завершилась успешно.

Теперь настала очередь Митчелла. Уже в тот же день бывший министр юстиции договорился о встрече посредника Сирза с главным советником следственной комиссии сената Бредфордом Куком. Нет необходимости пересказывать, о чем шла речь Однако следует подчеркнуть, что все дело было в незаконной просьбе Роберта Веско и что вторая сторона об этом ничего не знала. А Роберт Веско требовал, чтобы комиссия приостановила расследование.

Митчелл, Станз и иже с ними согласились с требованием Веско. Это подтверждается тем, что никто из них никогда и словом не упомянул о взносе Веско, и двести пятьдесят тысяч долларов нигде не были официально зарегистрированы. За такую сумму в Соединенных Штатах можно достичь многого. Кто-то старался, кто-то ходатайствовал, в игру были втянуты даже личные советники президента Никсона. Однако все усилия оказались напрасными. Дело уже приобрело слишком большую огласку.

Не дождавшись прекращения дела, Веско написал письмо брату президента Никсона, в котором совершенно ясно указывал на последствия, которые возникнут, если следствие немедленно не будет прекращено. Миллионер Роберт Веско шантажировал президента Соединенных Штатов.

В ноябре 1972 года Роберт Веско был осужден за расхищение 224 миллионов долларов, принадлежавших клиентам бывшей фирмы Корнфельда ИОС.

Примерно через три месяца после повторного избрания Ричарда Никсона на пост президента Комитет за повторное избрание президента вернул взятку. Причина, из-за которой коррумпированные политики капитулировали и отреклись от алчного миллионера, была простой. Дело в том, что в газете "Вашингтон стар ньюс" появилось сообщение, которое произвело эффект разорвавшейся бомбы. Редакции стало известно, что должно быть начато расследование в отношении незаконно предоставленной Комитету за повторное избрание президента Никсона суммы в размере двухсот тысяч долларов. Редактор позднее признался, что это была всего лишь выдумка. Он просто запустил "утку" и ждал, что произойдет дальше. Произошло многое. И прежде всего то, что был приподнят занавес теневой стороны политической жизни.

"Это огромный вкусный пирог"

В 1982 году Джон Майкл Гревитт, бригадир корпорации "Дженерал Электрик", без тени смущения заявил, что их корпорация грабит правительство. В присутствии своих примерно 30 коллег он сказал, что наряды, сдающиеся начальнику цеха, - не те, что выходят из его конторы. Тут же встали еще несколько человек и подтвердили его слова. Даже после этого выступления начальники Гревитта по-прежнему оказывали на него давление, чтобы тот уговорил подчиненных приписывать данные в своих нарядах. Ему было сказано, что если этого не будут делать подчиненные, то придется этими делами заняться ему самому. Когда Гревитт отказался, подделкой нарядов занялись вместо него начальники. Судя по словам Гревитта, все делалось довольно тонко. "При помощи фломастеров они (начальники участков, цехов) подделывали наряды-заказы. Обычно переправлялись данные по видам работ так, чтобы их оплата проходила по линии бюджета. Те бригадиры, которые отказывались подделывать свои наряды, должны были направлять их своему начальнику участка, Роберту Келли, который в этом случае собственноручно заполнял чистые бланки нарядов. После смерти Келли пришедший ему на смену Билли Виггинс продолжал заниматься тем же.

Как-то Виггинс сказал Гревитту, что "Дженерал Электрик" - это огромный вкусный пирог, так что каждый, кто с ними (мошенничает), может получить свой кусочек, а тот, кто против, будет только облизываться.

Фальсификации и подделки в "Дженерал Электрик" стали образом жизни. Один из бригадиров признался, что он лично за восемь месяцев подделал 50-60% всех нарядов своих подчинённых. Когда Гревитт заявил своему начальнику, что из-за этого тот может сесть в тюрьму, последовал ответ, что здесь приказы может отдавать только он и никто никогда их не схватит.

В конце концов терпение у Гревитта кончилось, и он решил, что нужно поставить в известность кого-нибудь, кто сможет что-нибудь с этой проблемой сделать. Как-то в выходные он проник в контору и снял копии со 150 подделанных нарядов и табелей. После этого он на восьми страницах изложил суть происходящего и направил все материалы Брейну X. Роу, старшему вице-президенту по производству двигателей. В то же день Гревитт был уволен с "Дженерал Электрик".

Последующее расследование со стороны ФБР и Аудиторского агентства Министерства обороны показало, что правительству США было выставлено фальшивых счетов на сумму 7,2 млн. долларов. Кроме того, за три года, что Гревитт работал в своем цеху, там было подделано 27%, табелей и нарядов-заказов.

Операция "Ястреб"

Операция "Ястреб" началась в октябре 1973 года, после того как в полицию обратилась женщина, очень озабоченная судьбой своего мужа. Группа по борьбе с наркотиками, возглавляемая Пирсоном, выдав себя за деловых людей, "купила" кокаин, после чего арестовала трех его продавцов и поместила их в тюрьму графства. Через несколько недель к Пирсону пришла некая испанка, чтобы предложить свои услуги в качестве осведомителя, чтобы в обмен за доставленные ею сведения она могла помочь своему мужу - одному из этих трех ожидающих суда арестованных. Детектив не завербовал ее, но в течение трех месяцев изредка беседовал с ней. Она выдала много информации о перевозках кокаина, но эта информация была старой и малоценной. Пирсону стало ясно, что она говорит это по наущению мужа, который, очевидно, собирается скрыться после того, как только его выпустят под залог.

В январе 1974 года Пирсон занимался с группой новичков, обучая их сложному искусству наблюдения. Но одновременно он не выпускал из поля зрения эту женщину и ее мужа. Позже он допросил обоих в связи с каким-то делом о просроченном векселе. Оба выражали готовность сотрудничать, но мужчина так и .не дал никакой ценной информации. Однако через пару недель его жена пришла, чтобы назвать главного пушера, негра. У пушера купили порцию наркотика, после чего его арестовали. В награду ее мужу устроили назначение низкого залога, и он вышел на свободу.

После этого женщина дала понять, что хотела бы скомпрометировать своего мужа, чтобы дружки вышвырнули его из бизнеса с наркотиками. Пирсон счел, что это логично, и согласился работать с ней. В конце концов разоткровенничался и муж, чему в немалой степени способствовала его половина, и указал сотню кубинцев, способных сразу же продать килограмм кокаина или героина. Для того, чтобы приступить к закупкам столь большого количества наркотиков и выявлению такого множества торговцев, Управлению общественной безопасности графства Дейд не хватало средств, и оно обратилось в Управление по борьбе с наркотиками. С его помощью был сформирован отряд особого назначения, состоящий из федеральных агентов и полицейских графств, и люди Пирсона стали работать в контакте с ним. УБН доставило также наличные деньги, и начались закупки наркотиков. Исходили из того, что каждый участник операции должен всегда быть в состоянии купить килограмм и более героина или кокаина. Оптовая же цена килограмма кокаина в то время составляла 20000 долларов.

"Поскольку латиноамериканская община довольно-таки замкнута и в ней зачастую относятся с недоверием к англосаксам, - рассказывал Пирсон, - было редчайшим везением заполучить сразу двух осведомителей, хорошо знающих наркотический бизнес. Мы сочли нужным вести игру до тех пор, пока позволяли финансы".

На первых порах попытались получить как можно больше установочной информации о каждом подозреваемом, чтобы в случае необходимости его всегда можно было обнаружить и арестовать.

Выяснилось, что многие из этих кубинцев постоянно разъезжали между Майами и Нью-Йорком, штат Нью-Джерси. Это смогли установить потому, что УБН получило разрешение вести подслушивание в штате Нью-Джерси телефонных разговоров тех самых людей, в отношении которых в Майами велось расследование, и обмен информацией оказался полезен для обоих штатив.

"Наркотики, которые мы закупили в Майами, могли послужить уликой против подозреваемых при рассмотрении в суде обвинения в сговоре", - разъяснил Пирсон.

Среди названных осведомителями оказались братья Устрада, Рональдо и Хосе, которые были замешаны и в получившем широкую известность деле "Французской связи", рассматривавшемся в Нью-Йорке. Почти каждый, на кого указала супружеская пара, оказался по шкале УБН преступником первого или второго класса. Короче говоря, это были главные торговцы наркотиками, а не просто всякая мелочь вроде уличных пушеров.

Муж прошел рубеж, за которым уже нет возврата, когда ввел секретных агентов ко многим торговцам наркотиками и поручился за них. Агенты сняли две квартиры в майамском квартале Коконат-Грев и поселили в одну из них чернокожего полицейского Лэнни Лоренса. Ему дали новый "Кадиллак" и кучу денег, чтобы производить нужное впечатление. Вскоре на Лоренса смотрели как на очередного Франка Мэтьюза. Многие сделки по наркотикам были заключены в этих квартирах, оборудованных кинокамерами и микрофонами.

Жена сделала очень многое для получения информации о личности подозреваемых. Различными путями она добивалась сведений об их возрасте и адресе, описывала внешний вид и даже узнавала номера водительских прав. Зная же номер, полицейские могли получить фотографию подозреваемого из картотеки Службы дорожного патрулирования штата Флорида.

Иметь дело с кубинскими торговцами наркотиками оказалось весьма приятно. Рассматривая продажу кокаина как бизнес, а не как щекочущее нервы приключение или акцию протеста, они всегда вовремя приходили на встречу. Такой торговец бесплатно давал образец товара, предоставляя покупателю время для проверки качества. Только в том случае, если покупатель был доволен, начинались переговоры о цене и количестве.

"Это были профессионалы, - рассказывал Лоренс. - Существовало даже неписаное правило, что в течение двадцати четырех часов можно возвратить наркотик, если вдруг изменишь свои намерения. Мне было приятно работать с ними. За год мы сделали сорок восемь покупок, и каждая заняла не более пятнадцати минут. Они дорожили своей репутацией и старались поддерживать ее. Это было замечательно, особенно после, стольких лет общения с людьми, которые во всем обманывали вас и нарывались на ссору".

Была также получена и передана соответствующим учреждениям информация, относящаяся к другим преступлениям - ограблениям, убийствам и т. п. Но после года наблюдений пришли к выводу, что за этот период слишком многие подозреваемые уехали или были арестованы в других местностях. Решили, что настало время произвести первые аресты в ходе операции "Ястреб". После совещания с помощником министра юстиции США были выписаны ордера на арест сорока пяти человек, в делах которых уже имелись фотографии, сведения о приметах, адреса и данные об автомобилях.

"Если бы кому-нибудь велели пойти и арестовать любого американца, то с собранными нами сведениями он мог запросто пойти и арестовать его".

Так как эти аресты затрагивали большое число юрисдикций - в графстве Дейд множество независимых городов, - было необходимо подобрать представителей из правоохранительных органов. Сформировали отряд из 120 полицейских, предназначенный для производства арестов, которому придали необходимый технический аппарат: клерков, техников, фотографов и прочих. Наступил январь 1975 года.

Пирсон узнал, что несколько человек из числа подлежащих аресту намеревались на новогодние каникулы покинуть графство. Пока они еще находились в городе, и у Пирсона имелся список адресов, по которым их можно было найти. Рейд с целью ареста всех 45 человек был назначен на три часа утра в понедельник. Пирсон взял Терри Барка, агента УБН и своего близкого друга, а также двух людей из своего подразделения, и всю субботу и воскресенье перед началом рейда они разыскивали тех, кто собирался уехать, и арестовывали их. Они не сообщали арестованному о причине ареста и откладывали просьбы об определении суммы залога до понедельника, чтобы арестованные не смогли подать сигнал тревоги. Последний подозреваемый схвачен за три часа до начала главных событий.

Собранным членам отряда были даны необходимые инструкции и приказано приступить к арестам в пять часов утра. Всякие радиопереговоры запрещены. К десяти часам утра арестовали 30 человек. К трем часам дня отыскали еще семерых. Только четыре человека избежали ареста, потому что довольно далеко уехали на уик-энд и, узнав о событиях в городе, предпочли не возвращаться. Некоторые из арестованных заключили сделку с обвинителями, признав себя виновными в менее тяжких преступлениях, и избежали тюремного заключения, но большинство из них довели до суда. Все они были признаны виновными. Таким образом, путем разумного сотрудничества с двумя осведомителями и методичного ведения расследования правоохранительные органы добились успеха в деле, по которому, как правило, бывает невозможно собрать достаточно улик.

Эта операция имела огромную ценность и сама по себе, помимо привлечения к ответственности торговцев наркотиками. "Она открыла нам действительные масштабы латиноамериканского бизнеса на наркотиках", - объяснил Пирсон.

Дело "Юнайтед бамбу"

Организованная преступность среди китайцев из Таиланда, Гонконга, Малайзии включает как традиционные виды рэкета - вымогательство, азартные игры и проституцию, так и контрабандный ввоз иммигрантов и наркотиков. Полиция говорит, что китайские преступные синдикаты, базирующиеся в Гонконге, все больше перемещаются в США, отчасти из-за страха перед тем, что возвращение английского владения под контроль Китая в 1997 году поставит под угрозу их богатство, влияние и относительную свободу действий. Хотя об их деятельности еще многое не известно, специалисты правоохранительных органов говорят: все больше свидетельств тесных рабочих отношений между гонконгскими триадами - иерархическими преступными обществами, возникшими около 300 лет назад, и несколькими важными тайными организациями или деловыми ассоциациями в США. Власти говорят, что лидеры тайных организаций из нескольких городов, включая Нью-Йорк, Торонто и Бостон, летали в Гонконг, чтобы встретиться там с главарями триад и закрепить их отношения путем "сжигания желтой бумаги", церемонии, которая хотя и носит менее формальный характер, чем раньше, все же пожизненно делает человека членом триад.

Бесспорно, самым известным из немногих подтвержденных документами примеров этих новых отношений является дело "Юнайтед бамбу". В 1984 году три боевика тайваньской триады, которая утверждает, что насчитывает 15 тысяч членов, убили американского писателя китайского происхождения по имени Генри Лю в пригороде Сан-Франциско. Лю опубликовал критическую биографию тайваньского президента Цзян Цзинго, и руководитель "Юнайтед бамбу" Чэнь Чили, который известен по кличке "Сухая утка", говорит, что его наняли для этого убийства высокопоставленные военные Тайваня (они отрицают какое бы то ни было отношение к этому заговору). Сухая утка отбывает длительное тюремное заключение за это убийство.

Убийство Лю приоткрыло завесу секретности над империей "Юнайтед бамбу" и над обширной сетью тайных организаций и триад и ее глубокой вовлеченностью в торговлю героином в США. В ходе громкого и широкого судебного процесса 8 членов триад были осуждены в 1986 году за множество нарушений закона, связанных с наркобизнесом. Сегодня агенты правоохранительных учреждений могут проследить путь высококачественного героина, который находят на улицах крупных городов Америки, через Амстердам и Гонконг до знаменитого района "золотого треугольника", охватывающего часть Мьянмы, Лаоса я Таиланда. Специалисты по наркотикам говорят, что триады контролируют поток наркотика на всех стадиях этого процесса, переправляя крупные партии до Бангкока, а затем за границу, где прибыли часто маскируются под денежные переводы и возвращаются назад триадам.

В сентябре 1987 года полиция начала аресты сети, в которую входило около 50 человек в различных районах мира, захватив 33 фунта героина в Нью-Йорке, 48 фунтов в Бангкоке и 53 фунта в провинции Юньнань в Китае. Среди арестованных были шеф-повар китайского ресторана в Нью-Йорке гонконгский гражданин, нанявший покупателя героина в Таиланде, и гражданин Малайзии по имени Он Чинхок, которого раньше арестовывали по обвинению в контрабанде деталей ЭВМ. Представление о том, насколько разветвлена деятельность триад в США, было получено во время суда над "Юнайтед бамбу". В записанном на магнитофонную пленку разговоре член банды по имени Чэнь Чийн рассказывал о поездке на машине из Лос-Анджелеса во Флориду. "В любом городе," где вы увидите китайский ресторан, - сказал Чэнь Чийн, прозвище которого "Желтая птица", - вы можете войти и сказать им, что связаны с "Юнайтед бамбу". Они о вас позаботятся".

Полиция и прокуроры в замешательстве, а иногда поражены изощренностью азиатских банд - но они, несомненно, встревожены склонностью к насилию ямайских преступников, вероятно, наиболее активных среди новых этнических банд. Кармен Марино, кливлендский прокурор, рассказывает об известном главаре ямайской банды, который сидел в "Мерседесе", когда свободный от работы водитель автобуса подал автобус назад и случайно врезался в его машину. Свидетели показали, что этот главарь спокойно вытащил пистолет, выстрелил 4 раза и убил шофера автобуса. С тех пор главарь обвинен еще в двух убийствах. "Эти люди, не колеблясь, убьют вас, - говорит Марино, - и не моргнут глазом".

Это банды, называемые "отрядами", начали главным образом с контрабанды марихуаны с Ямайки в США. "Но они обнаружили, что кокаин и крэк могут принести больше денег, - говорит Джеймс Браун, специальный агент отделения БАТО в Майами. - Марихуана занимает много места, а прибыли не так высоки". С ростом прибылей пришел рост насилия - и диверсификация. Считают, что некоторые ямайские отряды пускают в оборот прибыли от наркотиков в США, однако наиболее известные отряды - "Душ" и "Блестящий" - занялись торговлей оружием. "Мы имели дело со всевозможными этническими группами, участвующими в торговле наркотиками, - кубинцами, колумбийцами, черными американцами, - говорит сержант Джеймс Скотт из полиции округа Метро-Дейд в Майами. -Но ни у одной из них нет такого оружия, как у ямайских банд. Нет ничего необычного в том, что останавливаешь их машину и обнаруживаешь две-три автоматические винтовки".

"Им ничего не стоит зайти в магазин и купить десяток пистолетов по 600 долларов, - говорит федеральный агент, следящий за деятельностью отрядов в Канзас-Сити, где в результате налетов на курильни крэка за два года было захвачено 183 пистолета, 37 штурмовых: винтовок и 3 пулемета. - Умножьте каждую проданную партию на десять, и вы узнаете масштабы их деятельности".

Как и в случае с азиатскими бандами, многое еще неизвестно о преступных организациях граждан Ямайки. Руководители БАТО создали специальный банк информации в Вашингтоне на известных и подозреваемых членов ямайских банд. Считается, что в США действуют 20 отрядов с 3 тысячами членов. Но вот статистика, вызывающая настоящий ужас: полиция говорит, что эти отряды, возможно, участвовали в 600 убийствах, связанных с наркотиками, по всей стране.

Все активнее в торговле героином на Северо-Востоке, во Флориде, а также на западном побережье США принимают участие израильские банды, состоящие, как считают, главным образом из сефардов, евреев, родившихся в арабских странах. "Мы видели, что израильтяне покупали героин в Пакистане, Турции и Таиланде, - говорит старый агент УБРН. - Теперь мы видим, что они способны взаимодействовать с другими преступными организациями, включая "Коза ностру".

"Эта тенденция к сотрудничеству типична для новых этнических банд", - говорят правоохранительные органы. Китайский режиссер, а также мать и дочь, которые руководили сетью публичных домов, платили мексиканским контрабандистам-иммигрантам за тайный ввоз молодых азиатских женщин с Тайваня в США. Китайская тайная организация доставила этих женщин на самолете с Тайваня в Гватемалу, а затем на автомашинах переправила в Мексику, где контрабандисты взяли их под свою опеку и перевезли через границу. Ши, известная по кличке "Старшая сестра", брала с клиентов по 20 долларов за вход в свои публичные дома, а затем клиенты платили от 50 до 80 долларов в зависимости от услуг внутри. "Дело Ши показало, что тайная преступная организация может нелегально проникнуть в США, вступить в союз с местными преступниками, а затем открыть их (двери) для бизнеса".

Стиральная машина для долларов

Отмывание денег, вырученных в результате противозаконных махинаций - в первую очередь в наркобизнесе, превратилось в колоссальную подпольную индустрию, которая представляет серьезную проблему не только для отдельных стран, но и для мировой финансовой системы в целом. Власти США, например, в настоящее время предпринимают решительные меры для борьбы с наркомафией, под контролем которой оказались целые секторы экономики страны.

В 1989 году американские спецслужбы раскрыли широкомасштабную операцию по отмыванию наркодолларов, в которой Медельинский картель, как считают, очистил, по крайней мере, миллиард.

1. Наркодоллары переправлялись торговцам золотом и драгоценностями в Нью-Йорк и Лос-Анджелес.
2. Поддельные золотые слитки доставлялись из Уругвая, чтобы создать видимость законных импортных операций.
3. Деньги упаковывались в ящики, предназначенные для перевозки золота, а затем доставлялись в торговую компанию, находящуюся под контролем наркокартеля.
4. Затем деньги размещались на вкладах в банках - по мере осуществления фиктивных сделок по продаже поддельных драгоценностей.
5. После этого вклады переводились с помощью электронной системы в банк на Манхэттене, контролируемый наркокартелем. Затем они "расползались" через Панаму по разным странам мира, главным образом по Европе.
6. В конце концов деньги прибывали в Колумбию, где использовались для оплаты расходов по трансакциям, а также для покупки дополнительных партий кокаина. Часть выручки отправлялась обратно в США, где эти деньги вкладывались в недвижимость или использовались иным образом.

Гостиница в Виллемстаде, солнечной столице Антильских островов... Сотрудник местного отделения французского банка провожает посетителя-американца через помещение казино в удобную комнату, из окон которой открывается живописный вид на гавань. Потягивая коктейль, его будущий клиент говорит, что вскоре ожидается бурный поток "зелененьких", в котором будут "кувыркаться шестизначные суммы", и что он хотел бы без лишнего шума перевести их в США.

- Скажите, а эти деньги, м-м, не запачканы? - осторожно осведомляется сотрудник "Креди Лионс".

Незнакомец протестующе машет руками.

- Ну что ж, - произносит банкир, заказывая второй коктейль, - тогда будем печь "слоеный пирог"...

Что такое "слоеный пирог"? Сначала французский банк выдает ссуду своему клиенту-американцу для основания корпорации в Роттердаме, где он кладет свой капитал на счет в местном отделении упомянутого банка. Американец будет контролировать деятельность новой корпорации через антильскую кредитную компанию и при этом, в соответствии с законами о правах личности, действующими на островах, его фамилия как владельца останется неизвестной. После этого карибское отделение "ссудит" его собственные деньги, находящиеся на счете в Роттердаме. Как просто, не правда ли?

Если налоговая служба спросит американца об источнике его капитала, он может указать в соответствующей графе весьма известный в мире банк.

В 1989 финансовом году трофеи агентов по борьбе с наркотиками составили 89 тонн, что на 44 процента больше соответствующего показателя в 1988 финансовом году. Это, как считают многие, лишь вершина айсберга наркобизнеса.

Стоимость кокаина, ввозимого в Соединенные Штаты, - 28 млрд. долларов. Парадокс состоит в том, что нарколорды свободно используют для отмывания барышей многие из финансовых служб, которыми может воспользоваться любая корпорация из списка "500" журнала "Форчун". В этом процессе, который зачастую занимает менее двух суток, преступники ухитряются превратить 20- и 100-долларовые банкноты в новенькие купюры, которые ни у кого не могут вызвать подозрения, а их происхождение обнаружить практически невозможно.

Когда наркодоллары попадают в круговерть мировой, финансовой системы, на карту ставится очень многое., Воротилы наркобизнеса, кажется, скупили целые секторы американской экономики, однако "слоеные пироги", подобные описанному выше, а также другие методы заметания следов часто не позволяют американским властям докопаться до истинных источников обогащения. Показателен пример: фиктивные корпорации, базирующиеся на Антильских островах, контролируют более одной трети земельных участков в США,.; находящихся в собственности иностранных инвесторов, многие из недавно возведенных небоскребов в Лос-Анджелесе, а также значительное число независимых кинокомпаний, создающих такие фильмы, как "Рэмбо".

Бизнесмены и частные лица могут не предавать широкой огласке размеры своих активов. При этом нарко-лорды отмывают ежегодно до 100 млрд. долларов, ухитряясь пользоваться легальными средствами.

- Не могу понять, как мы можем быть столь близорукими, - возмущается председатель сенатского подкомитета по терроризму, наркотикам и международным операциям Джон Керри. - Действующие федеральные правила настолько расплывчаты, что просто руки опускаются.

Президент Буш, со своей стороны, заявил, что отмыватели денег должны стать главным объектом в борьбе против наркобизнеса, и распорядился о выделении 15 миллионов долларов для финансирования первых этапов контрнаступления. Хотя для подобной задачи эта сумма ничтожна, сам факт глубокой озабоченности президента Соединенных Штатов создавшимся положением свидетельствует об изменении подходов администрации, которая в недавнем прошлом выступала против ужесточения контроля над деятельностью банков. Объявлено о начале формирования специальных федеральных сил. С отмывателями надеются покончить с помощью новейших достижений компьютерной техники и специально составленных программ. В этой хитроумной баталии уже есть первые результаты. Так, Министерство юстиции США добилось того, что в пяти странах были заморожены банковские счета одного из руководителей Медельинского картеля.

Работа сборщиков налогов, в задачу которых входит выявление денег, нажитых незаконным путем, весьма осложняется тем, что им приходится действовать, образно говоря, в условиях ограниченной видимости. Многомиллиардное течение "грязных" денег движется в океане законных операций. В нем, по различным оценкам, плавает более триллиона долларов. Бывает и так, что в этом потоке оказываются деньги несколько иного происхождения. Например, аргентинский бизнесмен хочет обойти налоговые правила и вывозит свои сбережения из страны; транснациональная корпорация, которая стремится максимально снизить налоги на дивиденды, размещает капитал в наиболее выгодном для себя месте; южноафриканский инвестор, опасающийся экономических санкций, переводит вклады за рубеж; восточногерманский коммунистический лидер незадолго до объединения Германии откладывает деньги на черный день в швейцарском банке. Да мало ли что еще... Экономический прогресс зависит, безусловно, от того, насколько гибко и эффективно действует мировая финансовая система. Однако, как признают представители федеральной налоговой службы, только в результате налоговых махинаций ежегодно "исчезают" до 50 млрд. долларов.

Стержнем процесса отмывания денег на мировом уровне является американская валюта. Огромные суммы вывозятся из США в обычном багаже, поскольку туристов и путешественников редко проверяют на границе. "Куски" покрупнее покидают США на частных самолетах или в контейнерах для морских перевозок, которые досматриваются выборочно. Вот почему должностные лица не могут с уверенностью сказать, где в данный момент находятся 80 процентов долларовых банкнот, которые печатает министерство финансов. Как только доллары покидают свою родину, они с легкостью пера попадают на черный рынок, в особенности в странах, экономика которых переживает трудности, ведь доллар - самая предпочтительная валюта.

Первый, пожалуй, наиболее сложный шаг - это депонирование "горячих капиталов" в каком-либо финансовом учреждении, принадлежащем США, поскольку налоговая служба требует, чтобы все банки предоставляли отчеты о трансакциях на сумму 10 тысяч и более долларов. В начале 80-х годов отмыватели ловко обходили эти препятствия, нанимая людей, которые вносили большое число вкладов на сумму менее 10 тысяч долларов.

Теперь американское правительство требует, чтобы банки строго следили за подобными случаями, но нарколорды разработали новую тактику. Поскольку розничные торговцы, которые оперируют крупными суммами, как правило, не попадают под действие правила о ^-тысячном пределе, отмыватели начали создавать фиктивные компании.

Для торговцев наркотиками иметь такую фирму - все равно что разрабатывать золотую жилу, - считает вице-президент "Уэллес Фарго бэнк".

Например, ресторан, который не принимает оплату чеком или по кредитной карточке, а берет только наличными, может стать отличной "стиральной машиной". В принципе годится любая подставная фирма, поскольку правительственные чиновники буквально захлебываются, обрабатывая ежегодно до 7 млн. финансовых отчетов (для сравнения: 10 лет назад их были менее 100 тысяч), а в таких условиях выявить незаконные сделки весьма сложно.

Как только деньги попадают в какое-либо финансовое учреждение, они начинают циркулировать с колоссальной скоростью. Общаясь с банками с помощью факсимильной связи или персонального компьютера, можно переводить суммы в разные страны мира. Цель - запустить доллары в мировой водоворот, где их количество настолько велико, что никакой, даже самый изощренный, контроль не окажется эффективным.

По мере того как в последнее время финансовый центр тяжести смещается в сторону стран тихоокеанского региона, как грибы растут всякого рода убежища для дельцов на таких далеких островах, как Науру в юго-западной части Тихого океана или Палау и Трук в Микронезии. Жители Вануату вдруг обнаружили, что международные финансовые операции значительно выгоднее, нежели выращивание кокосовых орехов и таро. В столице Вануату Виде, например, сейчас редки сделки на сумму 100 млн. долларов.

- По нашим пуританским стандартам, - говорит один американский банкир, - отсутствие в Гонконге общественного контроля выглядит просто скандальным.

Гонконг - это поистине Мекка для торговцев оружием, наркотиками и всевозможных пиратов делового мира.

- Ну скажите, где еще я мог бы быть посредником в сделке по продаже пулеметов из Китая, золота с Тайваня и по поставкам из Панамы? - спрашивает бразильский торговец оружием.

На недавних слушаниях в конгрессе США в Вашингтоне сенатор Керри сообщил об исследовании, согласно которому одним из магнитов для наркодолларов становится в последнее время Канада. Одна из причин этого - отсутствие в стране положений с требованием предоставлять отчеты о денежных вкладах.

- Торговцы наркотиками пересекают границу и кладут деньги в банк или распоряжаются ими каким-либо иным способом. Есть свидетельства, что подобные случаи имеют место практически каждый день, - рассказывает Джон Керри.

Главным центром отмывания денег все же остается Гонконг. Там трудно найти человека, который в той или иной степени этим не занимается, причем почти всегда на законном основании. Дело в том, что законы этой страны позволяют осуществлять всевозможные финансовые маневры.

Как в США обнаружить центр по отмыванию денег? Один из способов - фиксирование избыточных сумм, которые поступают в местные отделения Федеральной резервной системы. Например, в 1985 году в майамском филиале был избыток в размере 6 млрд. долларов. После нескольких лет энергичных действий правоохранительных органов этот показатель снизился до 4,5 млрд. долларов, но при этом увеличилось число незаконных операций в Лос-Анджелесе, где избыток поступлений наличными резко возрос - от 166 млн. в 1985 году до 3,8 млрд. в 1988.

Наступление Буша на наркобизнес подкрепляется такими мощными силами, как ЦРУ, Агентство национальной безопасности, Пентагон, таможенные службы. Чтобы нанести сокрушительный удар, необходима поддержка финансовых кругов страны. Однако некоторые банкиры относятся к этому без энтузиазма.

- Они часто отождествляют обычные финансовые операции с отмыванием, - сокрушается майамский адвокат Джеральд Хулихэн, - создавая впечатление, будто сражаются с торговцами наркотиками.

С другой стороны, эксперты заявляют, что Вашингтон не сможет контролировать ситуацию до тех пор, пока финансовые учреждения страны не сделают свою документацию полностью доступной. В противном случае колумбийские картели наркобизнеса, возможно, заставят мировую финансовую систему действовать так, как им заблагорассудится.

"Лед" вместо "снега"

В США появился синтетический заменитель кокаина.

Все больше людей в Америке говорят, что война против наркотиков бессмысленна: американский рынок всегда найдет альтернативу для удовлетворения своих потребностей. И вот подтверждение: появился новый наркотик, по эффекту похожий на крэк, однако обладающий более мощным и продолжительным действием. Он получил имя "айс", то есть "лед".

Американских экспертов волнует, что даже победа над торговцами кокаином ничего не даст, так как место кокаина займет этот новый наркотик, который стартовал в Гонолулу. "Лед" можно производить в любой химической лаборатории средней оснащенности, а исходное сырье продается совершенно легально.

Не впервые американские потребители наркотиков обставляют власти. В конце 70-х годов высоко ценилась колумбийская марихуана "Санта Мария Голден". Когда американские власти смогли затруднить ввоз этого наркотика, потребители начали производить собственную марихуану, только в большем количестве и лучшего качества. Сегодня "бессемянная" разновидность, созданная в Соединенных Штатах, по крайней мере в 10 раз сильнее бывшей колумбийской "королевы".

Нечто подобное вот-вот произойдет со "льдом". Речь идет о курительных кристаллах метафетамина - препарата, разработанного в Японии в начале века и использовавшегося в течение продолжительного времени для лечения нарколепсии (внезапный сон), повышенной активности у детей и даже против ожирения. По причине стимулирующего действия метафетамин несколько лет назад был поставлен вне закона, однако его продолжали производить в подпольных лабораториях в виде порошка для вдыхания под названием "спид" (скорость).

Действие "льда" подобно эйфории от крэка, однако длится не 15 минут, а 8 часов. Последствия "путешествия" гораздо более ярко выраженные. Это сильная депрессия, которая может продолжаться до 48 часов.

Наибольшее количество обнаруженного "льда" получено в лабораториях Гонконга, Южной Кореи и Филиппин. Он уже добрался до таких отдаленных городов, как Сан-Франциско, Сан-Диего, Лос-Анджелес и Финике, хотя наибольшее количество по-прежнему потребляется в Гонолулу. Проведенные там исследования показали, что из 700 человек, нуждавшихся в срочной медицинской помощи в связи с употреблением наркотиков, 50 процентов курили "лед".

Власти утверждают, что потребители еще не почувствовали весь вред нового наркотика. По сообщению "Нью-Йорк тайме", "лед" широко употребляют средний и высший классы, так как он считается относительно "чистым" (не нужно посещать притоны, где продается крэк, нет необходимости в инъекциях). Хотя в течение длительного времени метафетамин в виде "спида" считался "кокаином бедняков" из-за низкой цены, торговцы наркотиками держат цену на "лед" достаточно высокой - 50 долларов за одну десятую грамма.

Как бы то ни было, "лед" способен изменить панораму борьбы против наркотиков в Соединенных Штатах, а может быть, и во всем мире. Уильям Беннет, до недавнего времени руководитель программы по борьбе с наркотиками в США, заявил: "Курительный метафетамин может стать наркотиком 90-х".

Время азартных игр

Еще до событий в Перл-Харборе поток туристов на Кубу иссяк, и Мейер Лански закрыл свое казино в гаванском отеле "Насьональ". "За счет кубинцев не проживешь", - заявил он.

Но и после Перл-Харбора в Штатах ситуация оставалась неблагоприятной. Прожить за счет "местных мужланов" - по крайней мере, так, как привыкли жить члены синдиката, - было невозможно. Немногочисленные притоны (rug joints), рассчитанные на очень богатых людей, правда, продолжали существовать, а дешевые кабаки (bust-out joints) - как, напримеи, в Феникс-Сити, штат Алабама, - выкачивали деньги из военнослужащих. Однако исполнение вынашиваемые Лански и его друзьями грандиозных планов пришлось отложить до конца войны. Пока же стоило подумать о черном рынке, где можно было заработать большие деньги. По окончании войны следовало ожидать реакции, подобной той, которая наступила после первой мировой войны, когда множество людей бросилось наверстывать упущенные возможности. Вот тогда придет время азартных игр.

Среди тех, кто ждал наступления этих счастливых дней, были давние соратники Лански по Кливлендскому синдикату. Мо Далиц и компания на протяжении нескольких лет приобретали игорные дома в Кливленде и окрестностях; самым доходным из них был Маундс-клуб. После гибели "Немца Шульца" в 1935 году дельцы преступного бизнеса прибрали к рукам ипподром "Кони-Айленд" на северном берегу реки Огайо, за пределами Цинциннати, и переименовали его в "Ривер Даунс". Кроме того, они вложили деньги в несколько небольших казино поблизости, в том числе и Эрроухед-клуб, владельцем которого вскоре стал Сэм "Игрок" Миллер, специальный уполномоченный по разрешению конфликтов. Зрелище с другого берега мутной Огайо открывалось захватывающее. Ньюпорт И Ковингтон, маленькие городишки, отрезанные от остальной части Кентукки грядой холмов, казались призрачными, хотя на самом деле были вполне реальными этническими и культурными центрами. Эта местность еще в эпоху "сухого закона" получила название "Маленький Мехико". Там царил культ пистолета, а коррупция была распространена не меньше, чем при Джордже Римусе, короле бутлегеров.

По существу, заправилами в ньюпортской империи азартных игр были бывшие помощники Римуса, Питер Шмидт и Бак Брэди. Шмидту принадлежало самое престижное заведение - Беверли-хиллс-клуб, расположенный к востоку от города у дороги, ведущей во Фрэнкфорт.

Громадное и шикарное казино переманивало клиентов из игорных домов Цинциннати и других городов Огайо. Брэди владел не столь роскошным, но довольно популярным Примроуэ-клубом в Уайлдере, предместье Ньюпорта, превосходящим сам городок по размерам. С этим заведением синдикат мог не торопиться. Ясно было, что на пути к завоеванию Кентукки стоит Питер Шмидт: упрямый старый голландец не желал продавать свое дело.

Синдикат решил с помощью местных головорезов сжечь Беверли-хиллс-клуб. Для начала была убита молодая девушка, дочь сторожа, который в межсезонье жил в помещении клуба. Шмидт тем не менее продолжал упорствовать. Он перестроил свое заведение, не скупясь на затраты; на открытие клуба после ремонта были приглашены губернаторы трех штатов. Однако и синдикат не испытывал нужды в деньгах, и "волынка", как говорили местные гангстеры, продолжалась.

Со временем у Шмидта начались трудности с наймом крепких ребят для охраны кассы и клиентов, и он волей-неволей стал брать на работу негров. А многие из свежеиспеченных белых американцев, которым обязательно надо было презирать кого-то, стоящего ниже на социальной лестнице, считали, что снабжать черных автоматическим оружием не только опасно, но и унизительно.

В начале 1940 года Шмидт был вынужден сдаться. Синдикат, приобретя Беверли-хиллс, переоборудовал его и стал приглашать голливудских и бродвейских звезд. Клуб превратился в "национальную достопримечательность", предмет гордости местных жителей.

Завоевание Беверли-хиллс-клуба было всего лиши первым шагом. Синдикат назначил управляющим клубом Сэма Таккера; для него еще был приобретен принадлежавший Джимми Бринку "Кукаут-хаус" соседнем Ковингтоне.

Бринк, именовавший себя почетным гражданине Кентукки и коннозаводчиком, называл Таккера "авантюристом из Кливленда", однако противиться не и ему была оставлена небольшая доля дохода. Стол же легко синдикат скупил более скромные игорные дома в центре Ковингтона и Ньюпорта. Один лишь Брэди, не желая расставаться с Примроуз-клубом, оказал сопротивление. После уличной перестрелки, во время которой были изуродованы два автомобиля и на поле боя остался раненый наемник синдиката, Брэди бы обнаружен с запасом оружия в близлежащем туалете.

Он заявил, что его вконец затравили. Расчувствовавшиеся главари синдиката щедро заплатили владельцу Примроуза, чтобы он убрался во Флориду.

Азартные игры в Кентукки были строжайше запрещены, однако принадлежащие синдикату притоны функционировали так же открыто, как бакалейные лавки или кафе. Заполучив Беверли-хиллс, банда вскоре пристроила группу своих людей в ньюпортский муниципалитет, где те благополучно продержались двадцать с лишним лет. Куплено было и руководство штата. Губернатор Э. Б. "Везунчик" Чандлер имел в виду не одного себя, когда провозглашал "право ньюпортцев жить в грязи", если им это нравится.

Параллельно синдикат пытался обуздать проституцию и мошенничество, понимая, что нарушение норм морали может вызвать недовольство местного населения и привести к взрыву. На этот раз, правда, главари синдиката столкнулись с большими трудностями. Слишком многих требовалось взять под жесткий контроль, к тому же полицейские, привыкшие взимать дань с игорных домов, не видели причин, почему бы им не собирать мзду с хозяек борделей и владельцев притонов. Публичные дома, впрочем, удалось довольно четко поделить на дневные и ночные. Дневные предназначались в основном для местных бизнесменов, желавших, чтобы их "быстренько обслужили" во время обеденного перерыва или после работы, перед тем как отправиться домой к супруге. Ночные бордели открывались с наступлением темноты, и посещали их приезжавшие в Цинциннати по делам коммивояжеры и юные искатели приключений из Луисвилла и Индианаполиса. По сложившейся традиции ни одну девственницу не допускали "к работе", если она не прошла "проверки" у начальника ньюпортской полиции. Тому даже не надо было далеко ходить: большинство борделей располагалось в соседних с полицейским управлением кварталах. Стоило кому-либо из почтенных граждан пожаловаться на обстановку в городе, ему тотчас напоминали о Беверли-хилл-клубе, об устраиваемых там представлениях с участием звезд и о доходе, который он приносил в казну. "С паршивой овцы хоть шерсти клок", - смирялись обыватели.

(X. Мессик, Б. Голблат. Бандитизм и мафия. - "Иностранная литература", 1992, № 11-12)

Важная персона "города грез"

Тельма Тодд, очаровательная блондинка, кинозвезда первой величины, игравшая роковых женщин, завоевала успех сразу же после выхода на экран фильма "Кабальеро". С такими актрисами, как Теда Бара, Нита Налди и Барбара Ля Марр, она купалась в золотых лучах славы, сверкала на небосклоне Голливуда. Она отличалась спокойствием, умом, упорным стремлением сделать карьеру, а тот факт, что в начале жизненного пути она была учительницей в начальных классах в Лоуэлле (штат Массачусетс), увеличивал интерес к ее личности. Тельма мечтала проехать по жизни в золотой карете. Никакие компромиссы для достижения этой цели не пугали ее, даже роль подставного лица Лаки Лучиано в некоторых мероприятиях. Эта сторона ее жизни никому не была известна. Но любовь явилась причиной того, что она совершила огромную оплошность. Она увлеклась продюсером PoландомУэстом и доверила ему управление шикарным рестораном, который, хотя и числился за ней, на самому деле принадлежал Чарли Лучиано. Тельма не сочла нужным сообщить об этом своему любовнику, желало пустить ему пыль в глаза. Роланд Уэст благодаря своим связям великолепно вел дело и, естественно, присваивал себе весь доход.

Находясь на вершине славы, опьяненная успехом Тельма Тодд, по-видимому, стала считать себя неуязвимой. Ужасное заблуждение. Такой человек, как Лучиано, не мог допустить, чтобы его облапошивали как последнего олуха. Лишенный практически ресторана. он поставил вопрос об этом на рассмотрение "суде Кенгуру", который единодушно вынес приговор смерть Тельме Тодд. Чарли потребовал, чтобы приговор привел в исполнение Батей. Устранение Тодд должно было пройти без сучка без задоринки, учитывай ее популярность, слухи, которые вызовет ее смерть, неизбежные расследования, которые последуют для того, чтобы успокоить общественное мнение и назвать преступника.

Багси пришлось подчиниться, но он не только не испытывал гордости за оказанное доверие и признание своих заслуг специалистами самой высокой квалификации, но почувствовал себя глубоко обиженным тем, что вынужден довольствоваться второстепенными ролями, тогда как он достоин крупного поста в синдикате. Но не подчиниться решению, вынесенному "судом Кенгуру", он не мог, и ему ничего не оставалось, как отправиться в Лос-Анджелес, что он и сделал. Прибыв на место, он позвонил Тельме и представился как адвокат Лаки Лучиано. Сигелу удалось убедить ее, что, поскольку он приехал, ее отношения с патроном могут быть улажены. Она приняла предложение пообедать с ним на следующий день вечером.

Тельма встретилась с Багси, и он не оставил ее равнодушной. Она очень быстро расслабилась, заказала изысканное меню, в которое вошли голуби с горошком по-французски и свежие зеленые бобы, от которых она была без ума. Благодаря нескольким бокалам шампанского она была без ума уже и от Багси, который бросал на нее полные вожделения взгляды.

- У вас прекрасный рост, вы красивый малый... У вас есть обаяние... Вам следовало бы сниматься в кино, а не заниматься правом, это было бы забавнее.

Багси пожал плечами:

- Ну и что! Это несерьезно... Я знаю многих из тех, чьи имена красуются на афишах... Например, мой хороший приятель, Джордж Рафт. У меня дела поважнее. Вы знаете. Лаки недоволен.

Она тут же показала когти:

- Послушайте, если надо об этом говорить, поговорим. Когда я приняла "Сайдуок кафе", это был жалкий ресторанчик, который посещали одни бродяги, не оставляя после себя ничего, кроме долгов. Я сделала из него шикарный ресторан-кабаре, прекрасно оборудованный, не уступающий "Малибу" и "Санта Моника". Его посещают все мои подруги - известные актрисы, и делают это ради меня... а теперь появились и миллионеры, желающие поглазеть на их задницы. Все, что сделано, сделано только благодаря Тельме Тодд, так что господин Лучиано мог бы оставить меня в покое. Ему следовало бы сделать мне одолжение в память о тысяче услуг, которые я ему оказала. Не так ли?

Гримаса, появившаяся на лице Багси, не произвела на нее большого впечатления, напротив, он показался ей еще более очаровательным из-за появившихся ямочек на щеках и подбородке.

- Коли он не вспомнил об этих маленьких услуге значит, они того не стоят. Вы должны вернуть ему все деньги, иначе он может рассердиться...

- Это угроза?

- Помилуйте, я только адвокат, я здесь затем, чтобы уладить дела занятых деловых людей, и потом...

Взгляд Багси стал еще более обольстительным, прежде чем он продолжил фразу:

- Я никогда не забываю ласкового обращения со мной... Вы увидели в этом угрозу? Вы восхитительны и понятливы... Кстати, чем бы нам заняться после обеда?

Тельма прекрасно поняла смысл предложения хотя бы потому, что этот удивительный малый ей нравился.

- Я иду на вечер к Айде Люпино... Послушайте, там будет ваш приятель Джордж Рафт, а также Пол Муни, Кари Грант... О девочках не говорю из ревности. Вы пойдете со мной?

Главным для Багси было оставаться незамеченным, поэтому он поспешил отказаться, подчеркнув, что освободится только к полуночи.

- Тогда, - предложила Тельма, - я также вернусь к этому времени, меня проводит Берт, мой шофер. Гараж будет открыт. Подождите меня внутри. Там стоит "паккард", вы можете устроиться в нем. Я отправлю Берта в город и присоединюсь к вам.

Как сказано, так и сделано. И сделано неплохо.

Генри Серг отыскал вырезку из газеты тех времен. Достаточно познакомиться с ней, чтобы понять, что произошло:

"Большое жюри по делу Тельмы Тодд признало факт самоубийства, отклонив тем самым заключение коронера о том, что имел место несчастный случай.

Установлено, что известная кинозвезда Голливуда была обнаружена мертвой утром в воскресенье 15 декабря 1935 года. Тело находилось на сиденье принадлежащего ей "паккарда", на лице было обнаружено несколько капель засохшей крови, одежда была в некотором беспорядке. Машина стояла в личном боксе Тельмы Тодд в гараже "Сайдуок кафе", которым она управляла совместно с Роландом Уэстом, продюсером и кинорежиссером.

Вскрытие трупа, осуществленное в тот же день, подтвердило, что актриса скончалась от отравления углекислым газом, на рассвете 15 декабря. Среди пищевых продуктов, обнаруженных в желудке, был зеленый горошек и бобы. Расследование, проведенное полицией, показало, что накануне смерти, а точнее, 14 декабря, Тельма Тодд присутствовала на приеме, устроенном другой эвезден экрана, Айдой Люпино, в "Трокадеро". На этом приеме, как было установлено, не подавали зеленый горошек и бобы. Кроме того, прежде чем покинуть "Трокадеро", Тельма Тодд заявила своим друзьям, что она не собирается возвращаться к себе, а отправляется на встречу с одним молодым человеком, не уточнив при этом, с кем именно.

Куда отправилась она этой ночью? С кем? Полиция установить этого не смогла. Было выдвинуто три предположения: убийство, несчастный случай, самоубийство.

Первое не привлекло внимания ни следователей, ни Большого жюри.

Второе, наоборот, имело множество сторонников. В самом доле, этой ночью Роланд Уэст, компаньон актрисы, отсутствовал. Кстати, ключи от резиденции Тельмы Тодд "Кастилло дель мар" в ее сумочке обнаружить не удалось. Может быть, она их потеряла и, не имея возможности вернуться к себе, укрылась в своем "паккарде" и завела мотор, чтобы спастись от ночного холода? Такая гипотеза представлялась весьма удобной и могла объяснить случайное отравление выхлопными газами.

Но в конце концов верх взяла гипотеза о самоубийстве, которую поддержало Большое жюри. Его решение окончательное, оно означает, что, если Тельма Тодд была все-таки убита каким-то дьявольским способом, ее убийца теперь вне досягаемости, даже если предположить, что кто-то действительно захочет обнаружить его... Все-таки, откуда взялись бобы и зеленый горошек?" Как видно, американских журналистов не так легко обвести вокруг пальца и заставить принять убийство за смерть от несчастного случая. Тем не менее Багси доказал, что он подлинный специалист в осуществлении убийств по заказу. Чисто выполненная "работа" надолго отбила у жителей Голливуда желание сопротивляться оказываемому давлению. На следующей неделе они полностью рассчитались с карточными долгами и долгами за наркотики, выложив внушительные пачки долларов.

Попытка напомнить об этой истории с Тельмой Тодд в тюремной камере вызвала гримасу неодобрения на лице Лаки. Он про себя отметил возрастающее волнение и нервозность Багси. Этот малый начинает давать сбой. За ним придется понаблюдать. Однако следовало признать, что его рэкет в Голливуде с самого начала работает как часы. Багси воспользовался услугами Джорджа Рафта для своего утверждения в качестве главаря гангстеров в Калифорнии, еще одного района, открытого по инициативе Лучиано для деятельности преступного синдиката. Вопреки мнению большинства Лаки решил доверить его Багси Сигелу, прокомментировав это следующим образом:

- Он лучший из тех, кто остался у нас свободным от дел. Кроме того, я хочу зачитать вам список лиц, нашпигованных монетами, которые всем там заправляют. Его передал мне Лонжи Цвиллман. Вот он: Ирвин Талберг, братья Шелк, Карл Лемле, Джек Кон, Сэмюэл Голдвин, Уильям Фоке, Луис Б. Майер, братья Вернер, Даррил Занук, Адольф Цукор, Давид Зельцник - все самые крупные продюсеры. Есть преуспевающие режиссеры: Фриц Любич, Отто Преминджер, Макс Офюлс, Золтан Корда, целая куча других и, наконец, эти потаскухи - братья Марксы, Дуглас Фербенкс, Чарли Чаплин, Ол Джолсон. Эдвард Робинсон, Джекки Куган, Эдди Кантор, Лун Рейнер, Полетт Годард, Синь Хассо... не говоря уже о музыкантах, у которых в голове только нотные знаки. Вот кого нам назвал наш брат Цвиллман, а он знает тамошнюю публику. Нет нужды объяснять вам, что Голливуд стал местом, где сосредоточены еврейские капиталы. Чтобы добраться до них и выкачать все, что только возможно, необходим исключительно "хороший" еврей, вот поэтому-то мы должны остановиться на Багси.

В день прибытия Сигела Джордж Рафт организовал грандиозный вечер за счет синдиката, поскольку сам он, кроме массивных золотых печаток, никогда не имел в кармане больше одной монеты.

Багси вошел под руку со знаменитой Джин Харлоу, звездой первой величины на небосводе Голливуда. Самые известные кинозвезды во главе с Морисом Шевалье уже прибыли и дружно приветствовали их. Присутствовали Шарль Буайе, Айрис Берри, Роберт Тэйлор, Гарри Купер, Кларк Гейбл, Пол Муни, Рамон Новарро, Эдвард Робинсон, Стан Лаурел и Оливер Харди, а также Макс Бротерс, Уолт Дисней, Уолтер Пит-кин, Бинг Кросби, Эррол Флинн. Среди женщин стоит назвать Марион Дэвис, прибывшую с разрешения У. Херста, который не мог ни в чем отказать синдикату, Минду Дарнелл, Джанетт Макдональд, Джоан Кро-уфорд, Бетт Девис, Констанс Беннет, Морен О'Сюлливан, Дороти Ламур.

Этот вечер, бесспорно, был одним из самых блестящих вечеров, организованных в Голливуде, и Шарль Буайе часто любил рассказывать о нем.

Надо признать, что Сигел продемонстрировал выдающиеся организаторские способности. Он сумел перевоплотиться в эдакого симпатичного парня, старался ничем не походить на проходимца, каким был на самом деле, очень сдержанно изображал из себя воспитанного человека с хорошими манерами. Довольно быстро он покорил сердце женщины весьма родовитой, графини Дороти Дендис Тейлор ди Фрассо. Влюбившись в него, она не замедлила ввести его в высшее общество и была в восторге от успеха, которым пользовался ее возлюбленный.

Пользуясь столь надежным прикрытием, Багси Сигел тайно завладел столицей мирового кинематографа, настоящим золотым дном. Поддерживаемый президентом организации Джеком Драна, он активно развернул свою деятельность. Все технические работники кинематографа (операторы, звукооператоры, электрики, гримеры, декораторы, оформители) входили в профсоюз, руководимый Уильямом Бьоффом и Джорджем Брауном, - Международный союз работников театра и кино. Статисты (актеры второго плана и вспомогательные служащие) просто записывались в Центральный актерский отдел, чтобы найти себе работу. Никто не защищал их прав.

Следует отметить, что этот профсоюз даже без особых усилий приносил два миллиона долларов в год двум своим руководителям - Уильяму Бьоффу и Джорджу Брауну.

Сигел приказал привести их в пустой кабинет и рукояткой своего револьвера 45-го калибра зверски избил. Когда они, крича от боли, растянулись на полу, он им объявил:

- Канальи, на этот раз вам удалось избежать смерти... Я добрый малый. Я сохраню вас как вывеску, а так как я значительно увеличу ваши жалкие доходы, вы будете получать не меньше, чем раньше. Если кто-либо из вас заартачится, прирежу его как свинью. Теперь убирайтесь...

Поскольку абсолютное большинство перешло на его сторону, он не замедлил создать в профсоюзе отдельные секции статистов, постановщиков, писателей, авторов трюков, которые до этого были предоставлены сами себе. Багси Сигел держал Голливуд в своих руках. Свою первую демонстрацию силы он провел с Джеком Уорнером, продюсером фильма "Робин Гуд". В последний момент, в день, когда уже начались съемки, Багси отправился к нему и заявил, что все члены профсоюза объявляют забастовку.

- Но мы полностью внесли причитающийся с нас взнос, - возмутился Великий Джек.

- Несомненно, - согласился Багси, - но я чувствую, что с вашей лентой не все в порядке, поэтому необходимо вручить мне двести пятьдесят тысяч долларов наличными, иначе беды не миновать...

Уорнер показал всем своим друзьям-продюсерам отвратительный пример сговорчивости. Но Сигел не ограничился тем, что заставил раскошелиться Уорнера, он отправился к Эрролу Флинну, чтобы сообщить, насколько тому идет костюм Робин Гуда.

Очень жаль, если толпы обезумевших поклонников не смогут полюбоваться тобой, не правда ли? Я хочу содрать с тебя штраф, потому что я очень завистливый... 25 процентов с суммы твоего контракта. По рукам? Или, может быть, ты не согласен? Прекрасно! Это очень просто делается, старик, я тебе смастерю костюмчик из бетона, который тебе меньше пойдет, чем нынешний, зато тебя найдут совершенно сухим в водах Сакраменто. Уловил?

Эррол уловил очень быстро и согласился. Многие другие также последовали его примеру. Нет смысла называть их имена, поскольку некоторые из них еще живы в памяти поклонников как герои, неизменно побеждающие негодяев и злодеев. А что бы сделали другие на их месте?

Багси провернул успешно еще один шантаж, принесший ему миллион долларов, использовав при этом в качестве посредницы Марион Дэвис. На этот раз жертвой оказался У. Р. Херст. Сигел располагал данными о том, что за четырнадцать лет. до этого режиссер Томас Инс, прибыв вместе с Марион Дэвис на празднование своего дня рождения на яхту Херста "Анайда", получил вместо подарка прямо в лоб пулю 45-го калибра. Всемогущий Херст замял это дело. Однако у Багси Сигела имелась фотография, на которой был заснят распростертый на полу Инс с огромной дырой в голове. Возможность огласки заставила Херста задуматься. И он заплатил. А его газеты миллионам своих читателей давали только самый минимум информации, касающейся деятельности синдиката.

Багси Сигел стал важной персоной "города грез". Голливуд уступал его натиску, часто из страха, а порой из симпатии, которую внушал этот странный малый. Вместе со своей женой Эстер (которую он почти боготворил), двумя дочерьми, Милисент и Барбарой, пяти и семи лет, очаровательными куклами, не имевшими ни малейшего представления об истинном облике нежного, потакающего им во всем отца, Багси обосновался в шикарном особняке "Холми хилс" из тридцати пяти комнат, с двумя бассейнами и двумя теннисными кортами. Его званые обеды и приемы привлекали массу народа, хотя нужно заметить, что для многих из них посещение было делом обязательным... После того как он захватил власть над миром кинематографа, его честолюбивые планы весьма сильно расширились. В 1938 году Багси уже контролировал азартные игры в Редондо-Бич, тотализатор на скачках в Агуа-Кальенте, на бегах в Кальверт-Сити. На первые же крупные суммы, которые ему удалось заполучить, он приобрел довольно большие прогулочные яхты, которые переоборудовал под плавающие казино. Они стояли на якоре напротив Лос-Анджелеса, достаточно далеко от границы территориальных вод, чтобы не попасть под действие законов, запрещающих азартные игры. Быстроходные катера сновали между яхтами и берегом и привозили любителей острых ощущений.

Его первый помощник Джек Драна оказывал ему всяческую поддержку. Настоящее его имя было Антени Рацциоти, и он лишь чудом уцелел после "Сицилийской вечерни". Ответственный перед мафией за Калифорнию, он только начал налаживать рэкет в этом штате, признав за благо перейти под начало Сигела. Благодаря его удивительным профессиональным данным без должного внимания не оставалась ни одна возможность увеличить доходы.

Что касается самого Сигела, то он заметно изменился. Чем больше становились доходы, тем большей небрежностью стали отличаться его отношения со своими коллегами по синдикату, хотя Абнер Лонжи Цвиллман все чаще стал предупреждать о надвигающейся опасности. Так или иначе, но в одно прекрасное утро прибыл сицилиец с длинным, как у крысы, лицом, маленькими злыми глазками, одетый как служащий Армии спасения, который представился...

- Карло Гамбино... Я из семьи Лаки. Фрэнк Костедло имеет все полномочия босса по контролю за деятельностью и совместно с ЛанСки по контролю за поступлением отчислений в организацию. Я приехал проверить дела и собрать отчисления.

Сигел пустился в долгие разглагольствования о различных капиталовложениях, которые могли, по его мнению, значительно увеличить доходы... Безуспешно. Мафиозо иронически посмотрел на него и с нескрываемым недоброжелательством произнес:

- Ты мне заговариваешь зубы, приятель. Я прибыл за монетами. Ты платишь, и точка. Если у тебя есть предложения, то отправляйся к Лаки, прихватив с собой кое-что в кубышке, чтобы порадовать его.

Как мы уже видели, Бенджамин Сигел так и поступил. Но единственно, чего он добился, - так это того, что Калифорния осталась полностью в его ведении, тогда как Цвиллман снова вернулся в Нью-Джерси

Дело об убийствах в пещере

Поздним утром 23 января 1977 года сестры Макадаме - шестнадцатилетняя Шейла и четырнадцатилетняя Сэнди - вышли из своего дома в окрестностях Панама-Сити. Этот курортный город расположен на побережье северо-западной части штата Флорида. Сопровождал сестер Дуглас Худ, двадцати одного года. Худ посадил девушек в голубой пикап, и они поехали к его друг Джорджу Симсу, тридцати девяти лет, отбывшему р. нее срок тюремного заключения.

Они подъехали к бару на 98-й федеральной автостраде, идущей на восток вдоль побережья. Девушки остались сидеть в автомобиле, а Худ зашел в бар и приветствовал Симса.

"Я привез их", - сказал он с гордостью. Симе поставил стакан на стойку и сообщил друзьям, что скоро вернется. Они видели, как Симе и Худ влезли в пикап и машина уехала. Однако в бар Симе так и не вернулся. Не вернулся он и домой, где жена ждала его к ужину. Не вернулись домой ни Худ, ни сестры.

Когда на следующее утро эта четверка так и не нашлась, кое-кто в городе недоуменно сдвинул брови. Город и его окрестности считали местом, где свято придерживаются библейских заповедей, но, насмехаясь над свободными нравами туристов, горожане, вероятно, стали более терпимы к проступкам своих сограждан. К тому же этих отсутствующих совершенно нельзя было причислить к числу выдающихся граждан города, и никто, кроме их семей, не был чрезмерно обеспокоен их отсутствием.

Однако всякое желание позлословить на тему, что бы это могло значить, полностью исчезло, когда пронесся слух, что в уединенной бухте Сэнди-крик обнаружен тайник с марихуаной. Тайник располагался в нескольких милях от города в том месте, где Сэнди-крик граничила с заливом Ист-Бэй. Там нашли полузатопленную лодку и тридцать один мешок с "травкой". На тайник случайно наткнулся рыбак.

Потрясающе! Подобные вещи были обычными в окрестностях Форт-Лодердейла, но Золотой берег находился в шестистах милях от Панама-Сити и никогда не был частью полуострова Флорида. Гарри Трумэн, прости господь его соленый язык, даже спросил однажды, является ли Панама-Сити вообще частью Соединенных Штатов?

Друзья Симса вспомнили, что он был страстным рыболовом и любил рыбачить в Сэнди-крик, но их предположение, что Симе и его спутники могли попасть в руки контрабандистов, не было принято во внимание. Таких вещей на здешних пляжах не случалось.

Прошло четыре дня, и появились основания для новых; размышлений. Ловцы креветок из окрестностей Сент-Питерсберга сообщили, что видели шестидесятифунтовое судно для ловли креветок под названием "Гансмоук", которое затонуло около 4.30 утра. Глубина в том месте составляла 82 фута. На тонущем судне никого не заметили, на его палубе стояли три небольшие лодки, а каюта, по-видимому, была закупорена. Вокруг места гибели судна плавали мешки с марихуаной.

Тут даже самые простодушные не могли не связать "травку", найденную у Сэнди-крик, с марихуаной, плавающей в семнадцати милях от Сент-Питерсберга. И было еще одно обстоятельство: в 6.30 утра 27 января, всего через два часа после того, как затонул "Гансмоук", от причала в Апалачикола, милях в пятидесяти от федеральной автострады № 98, начинающейся в Панама-Сити, отошла шестидесятифунтовая яхты "Пирэйтс леди". Она направилась к югу на полной скорости, и ее владелец Чарльз Слэтер был озадачен этим, пожалуй, более, чем любой другой. Когда яхта так и не вернулась, Слэтер подытожил известные ему факты и пришел к выводу, что его яхту украла команда "Гансмоука" после того, как ее постигла неудача Сэнди-крик.

Что же случилось потом? Людям, интересовавшимся этим, пришлось подождать семь месяцев, чтобы получить ответ.

Следующий акт этой таинственной драмы произошел в 150 милях к востоку от Панама-Сити, в графстве Тейлор, в том месте, где, собственно, и начинается флоридский полуостров. 7 августа 1977 года два молодых человека с аквалангами решили исследовать пещеру, ведущую к подземной части реки Дукилла. Пещера находилась в пяти милях северной автострады № 98, в отдаленной западной части графства, и добраться до нее можно было только по грунтовой дороге.

Дж. В. Приджин и Леймер Инглиш надеялись обнаружить остатки материальной культуры древних индейцев, которые часто находили в таких же пещерах в этом районе. Спустившись футов на сорок вниз, они увидели что-то странное и подплыли поближе. Это было разложившееся тело человека, рот которого был заткнут кляпом.

Рядом плавали другие тела.

Юноши тотчас вынырнули и поспешили к шерифу. По пути они высказали друг другу предположение, что, вероятно, люди в пещере увидели перед смертью что-то такое, что им не полагалось видеть.

Шерифы двух графств, водолазы из флоридского управления уголовной полиции, десятка два зевак и даже автобус с маленькими детьми, проезжавшими мимо, присутствовали при том, как были подняты три трупа и части четвертого. Первым опознали Симса. Отбывая тюремное наказание, он не раз обращался к зубному врачу, и снимки его зубов находились в досье управления штата по исправлению правонарушителей. Худ был опознан по рентгеновскому снимку ключицы, который хранился в его деле у врача в Панама-Сити. Достаточно много сохранилось и от Шэйлы Макадаме, чтобы ее смогли идентифицировать. Практически ничего не осталось от ее сестры Сэнди, и идентифицировать ее остатки так и не смогли, но никто не сомневался, что именно она лежала в мрачной глубине этой черной дыры.

Установили, что Худу и Шейле заткнули рты кляпом и выстрелили в затылок, после чего сбросили вниз, привязав к бетонным блокам. Симс был без кляпа, его убили, выстрелив в грудь. Как умерла Сэнди, определить не смогли.

Теперь уже было легко увязать эти четыре смерти с операцией контрабандистов у Сэнди-крик, но кто был убийцей, оставалось тайной. И тут пришло сообщение, что в тот же день, когда нашли тела, исчез Питер Ван Эструп.

Эструп, тридцатисемилетний строительный подрядчик из Сарасоты, был владельцем "Гансмоука", судна для ловли креветок, которое в январе затонуло около Сент-Питерсберга с грузом марихуаны. Эструп купил это судно в 1976 году за 50000 долларов.

Подумав, следователи решили, что было бы правильно взглянуть на затопленное судно. Это потребовало значительных усилий, но помог сенатор Ричард Стоун, заручившийся помощью Национального управления по исследованию океана и атмосферы (НУОА).

НУОА выделило суда, соединенные стальным тросом длиною в три четверти мили. Траление морского дна в окрестностях Сент-Питерсберга началось в ноябре. На второй день поисков трос за что-то зацепился. Водолазы флоридского морского патруля спустились под воду и определили, что найденный объект - "Гансмоук". Они пробили себе дорогу на судно через паутину сетей, которыми, очевидно, обвешали судно, пытаясь замаскировать его. Никаких тел на борту "Гансмоука" не было. В наличии оказались лишь тонны марихуаны.

В следующие несколько недель по Панама-Сити распространились несколько странные слухи, касающиеся причастности к этому делу двойного агента - осведомителя ФБР, коррупции должностных лиц и тщательного сокрытия фактов. Слухам был придан официальный характер, когда 30 ноября 1977 года Большое жюри графства Бей (Панама-Сити) высказалось по поводу обвинений в убийстве в потрясшем всех заявлении.

Убийства могли бы не произойти, заявило Большое жюри, если бы ФБР и флоридское управление уголовной полиции не были бы замешаны в деле с контрабандой марихуаны.

"Нами была получена определенная информация, - говорилось в заявлении, - которая показывает ужасающее равнодушное отношение флоридского управления уголовной полиции и ФБР к миру, порядку и безопасности граждан этого графства и штата Флорида".

Обвинения в тяжком убийстве первой степени были предъявлены Уолтеру Дж. Стайнхорсту из Лайв-Ока и Дэвиду М. Губвину из Мерит-Айленда. В тяжком убийстве третьей степени были предъявлены обвинения Ллойду Э. Вудсу из Перри и Дэвиду Ф. Кейло из Кортеза. Большое жюри указало, что обвинение в тяжком убийстве третьей степени против Кристофера Д. Гудвина было снято в обмен на дачу им показаний.

Тем временем федеральное Большое жюри в Таллахасси предъявило обвинение этой же пятерке и еще четырем лицами в преступном сговоре и хранении марихуаны. Среди новых обвиняемых был и Эсруп, владелец "Гансмоука", который сдался властям после того, как было определено местонахождение его затонувшего судна.

Гораздо больше информации поступило во время открытого судебного слушания дела в Панама-Сити. Прокурор штата в графстве Бей Лео Джоунс расшифровал заявление Большого жюри, сообщив, что все началось с того, как ФБР дало Бобби Вайнзу, управляющему баром в Таллахасси, пятьдесят долларов и велело ему поехать в рыбацкую деревушку Кортез, чтобы начать готовить операцию по контрабанде наркотиков. Это заняло у Вайнза несколько месяцев, но в январе он наконец позвонил в ФБР и сообщил: "Мы взялись за дело. Мы в Панама-Сити и готовы начать". Или же это придумал прокурор Джоунс.

Марихуану, как сообщил прокурор, ссылаясь на Вайнза, доставили днем позже, и две пары случайно натолкнулись на место ее выгрузки. Один человек - Симс - был застрелен на месте. Трем остальным заткнули рты, связали и оттащили в грузовик с марихуаной. К этому моменту успели принять только половину марихуаны из сорока тонн, находящихся на борту "Гансмоук", но началась паника, лодка, перевозившая груз с судна на берег, была затоплена, и выгрузка прекратилась.

Джоунс процитировал слова Вайнза: "Я искал агентов ФБР, потому что чувствовал, что они где-то рядом. Когда я их не обнаружил, я испугался, ведь я просил их быть поблизости. Боже, ведь я сказал этим парням о том, что сегодня выгрузка, и вдруг убили человека...

Прокурор штата заявил, что флоридское управление уголовной полиции "знало о Вайнзе", и обвинил этот орган в "несообразностях и лжи" при ведении следствия.

Как ФБР, так и флоридское управление уголовной полиции отрицали, что заранее знали о выгрузке контрабанды. Помощник министра юстиции США Дон Моде-ситт выступил по этому поводу с тщательно взвешенным заявлением: "Вайнз не работал в качестве агента ФБР в то время, когда проинформировал ФБР о времени и месте проведения операции с наркотиками".

Если жители Панама-Сити и оказались немного смущены, то на это были свои причины. Для многих из них ФБР всегда было таким федеральным органом, который просто не может поступать неправильно. К тому же у жителей была и очень сильная вера в то, что местные правоохранительные органы являются самыми лучшими.

Ведь даже когда конгресс США потребовал нового подхода к проблеме борьбы с наркотиками, он рекомендовал использовать "опыт ФБР", не так ли?

Губернатор Рубин Эскью, уроженец здешних мест, для расследования обвинения Джоунса и заявления Большого жюри графства Бей назначил специального следователя из Джэксонвилла, дав ему шесть месяцев на установление истины. Джоунс, которому отказали во встрече с Эскью, отреагировал на это тем, что потребовал, чтобы специальный агент ФБР Дон Болдвин, названный в качестве человека, который "контролировал" секретную информацию, дал показания на судебном заседании, открытом для представителей прессы. Болдвин отказался и был поддержан в этом Модеситтом. Тогда нерастерявшийся Джоунс попросил окружного судью Ларри Смита арестовать Вайнза и Болдвина за неуважение к суду. Смит отказался, но выдал приказ, чтобы эти двое были допрошены в закрытом судебном заседании.

Каким-то путем некоторые из этих засекреченных показаний попали в газеты, которые опубликовали их 9 января 1978 года. Суть публикаций сводилась к тому, что специальный агент Болдвин не только был информирован о предстоящей выгрузке марихуаны в Сэнди-крик, но и получил сообщение Вайнза после совершения убийств. Рассказав агенту все, потрясенный Ваинз предложил заплатить ему 10 000 долларов, лишь бы тот сохранил в тайне эту операцию. Но, заподозрив ловушку, Вайнз не принес на намеченную встречу деньги. Болдвин же заявил, что он и не собирался брать эти деньги.

Газеты, ссылаясь на эти же закрытые показания, сообщили, что ФБР расследовало роль Болдвина в этом деле и постаралось ее тщательно закамуфлировать.

Узнав о газетных публикациях, Модеситт пришел в ярость и примчался в Панама-Сити, чтобы попросить судью Смита арестовать Дясоунса за неуважение к суду, выразившееся в разглашении части секретных показаний. Через три часа Большое жюри графства Бей, извещенное Джоунсом о происходящем, собралось на обычное заседание и вдруг выпустило "самопроизвольный залп" по федеральным агентам штата, обвинив их в неправильном ведении дела.

"Нас, - говорилось в официальном заявлении Большого жюри, - устрашили безобразия и общая незаинтересованность, проявленные нашими выборными и назначенными должностными лицами.

Мы хотим тщательно перепроверить каждое слово нашего первого заявления и доказать, что оно было сделано только по воле нашего Большого жюри и принято нами единодушно, на основе данных нам под присягой показаний", - заключило Большое жюри.

Судья Смит отказался арестовать Джоунса за неуважение к суду, поэтому Модеситт вернулся в Таллахасси, чтобы руководить расследованием по делу о контрабанде. Процесс по нему состоялся в начале февраля 1978 года под председательством окружного судьи Уильяма Стэффорда. Модесситт сообщил, что операцией по контрабанде полностью "руководил" Вайнз, которого Модеситт назвал "случайным осведомителем ФБР".

Адвокат Эдвин Марджер из Атланты, защищавший братьев Лакифар - Томаса, Стивена и Ли - из Мичигана, доказывал, что его клиенты были вовлечены в это преступление Вайнзом, работавшим в тесном контакте с Болдвином. Он также утверждал, что Вайнзу не только был предоставлен иммунитет и он не привлекался к уголовной ответственности, но ему также было разрешено оставить себе 140 000 долларов, которые он получил в качестве своей доли за выгруженную на берег и затем проданную марихуану.

В ходе судебного процесса сложилась до некоторой степени любопытная ситуация. Клиенты Марджера были профессиональными контрабандистами наркотиков и к моменту начала слушания своего дела уже отбывали тюремное заключение в Луизиане по ранее вынесенному приговору. Марджер решил, что ему лучше всего ориентироваться на Джунса, выговорив в обмен на информацию иммунитет для своих клиентов по делу об убийствах, ибо прокурор штата вполне мог предъявить братьям Лакифар обвинения в убийстве. Однако из-за враждебных отношений, развившихся между Джоунсом и Модеситтом, это сотрудничество с юстицией не помогло бы Лакифарам в ходе слушания федерального дела о контрабанде. Сотрудничество могло повредить, но в любом случае Марджер мог бы с некоторой логикой утверждать, что избрал меньшее из двух зол. Лучше провести некоторое время в тюрьме, если это уж так необходимо, чем получить смертный приговор.

Незадолго до окончания процесса Марджер изменил тактику. Предоставив другим обвиняемым заявить, что они были завлечены в ловушку, он стало утверждать, что его клиенты действительно работали с Вайнзом, чтобы помочь ему и тем самым развязать руки ФБР. Если Вайнз действительно действовал по заданию Болдвина, то тогда и Лакифары действовали по заданию Вайнза.

Когда обвинение закончило представление доказательств, судья Стэффорд отклонил обвинение против владельца "Гансмоука". Свое решение он мотивировал тем, что флоридское управление уголовной полиции проявило явную небрежность при проведении опознания капитана судна, доставившего контрабанду. После того как несколько свидетелей показали, что на берегу той ночью было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, кроме того, что капитан был с бородой, им предъявили для опознания фотографии. На всех фотографиях, кроме одной, были изображены чисто выбритые люди. Поэтому свидетелем было легко указать на фотографию Эструпа как на фотографию капитана. Судья признал проведенное подобным образом опознание недействительным и, поскольку других улик причастности Эструпа представлено не было, отклонил обвинение. Подрядчик вышел на свободу. Джоунс, настаивавший на признании его виновным в тяжком убийстве третьей степени, был принужден принять это как должное.

Болдвин был вызван в суд как свидетель защиты и в свою собственную защиту заявил:

"У нас (у ФБР) не было там никаких осведомителей. Я никогда не говорил мистеру Вайнзу, чтобы он проявлял активность. Я узнал о его деятельности только после того, как все уже произошло".

Вайнз, конечно, представил то же самое совершенно по-другому. Не было сказано ни одного слова об убийствах, ибо прокурор и оба защитника обязаны были старательно делать вид, что присяжные ничего не знают. Наибольшую помощь правительству оказали два ранее уже признанных виновными контрабандиста, которые подтвердили, что все подсудимые, кроме Эструпа, находились в ночь выгрузки марихуаны у бухты Сэнди-крик.

Когда слушание дела было закончено, жюри присяжных, состоящее из шести мужчин и шести женщин, совещалось десять часов и вынесло вердикт, достойный этого странного дела. Четверо подсудимых, непосредственно привлеченных Вайнзом к участию в этом предприятии, были оправданы - Стайнхорст, Вудс и оба брата Гудвины. Виновными признаны клиенты Марджера - братья Лакифар и Кейпо, которого сочли лицом, финансировавшим операцию с контрабанды.

"Жюри присяжных признало виновными контрабандистов-чужаков, - резюмировал Модеситт, - и отпустило местных парней".

Более уместным, возможно, представлялся вывод, что жюри присяжных поверило в спорную теорию о ловушке, устроенной ФБР через Вайнза, и отвергло доводы защитника Марджера о том, что и его клиенты косвенно помогали ФБР в сборе необходимой ему информации. Юрист из Атланты заявил, что это было его первое поражение в федеральном суде за четверть века и повинным в нем он считает "феноменальное" освещение дела, данное местной прессой.

Судья Стэффорд приговорил Кейпо к четырем годам тюремного заключения с уплатой 20000 долларов штрафа. Возможно, сознавая, что благодаря своему адвокату братья Лакифар избежали суда по обвинению в убийстве, судья приговорил каждого из них к десятилетнему тюремному заключению с уплатой 30 000 долларов. Два других контрабандиста, признавших себя виновными, получили по пять лет тюрьмы с отсрочкой исполнения приговора.

Теперь место действия перенеслось в Панама-Сити, но: прокурор штата Джоунс попросил отложить процесс до 24 апреля. Тем временем было покончено еще с одной загадкой: найден пикап, на котором уехали будущие жертвы.

Вопрос о том, куда делся пикап, был задан еще в январе, но, несмотря на информацию братьев Лакифар, утверждавших, что он был брошен в лесу около Сэнди-крик, его так и не нашли. Однако братья ошибались. Действуя на основе сведений, полученных от одного из проходящих по делу контрабандистов, сотрудники флоридского морского патруля и уголовной полиции поехали к другой заполненной водой пещере, милях в полутора от той, где нашли тела. Они бросили в воду магнит, привязанный к леске, и на глубине в сорок пять футов магнит притянулся к металлу. Водолазы закрепили трос, и пикап был поднят на поверхность вместе с привязанными к нему проволокой бетонными блоками.

К моменту окончания подготовки к процессу об убийстве Джоунс несколько изменил свою тактику. Обвинения в тяжком убийстве третьей степени были сняты с тех, к кому до того предъявили, в обмен на то, что они дадут показания против трех остальных обвиняемых. Отдельные слушания назначены для рассмотрения дела Уолтера Стайнхорста и Дэвида Гудвина. Третий обвиняемый, Чарли Хьюгс, не был найден.

Процесс Стайнхорста начался под председательством Джеймса Эдкинса, члена Верховного суда штата Флорида. Однако, несмотря на его присутствие, в маленьком зале судебного заседания в Сент-Эндрюз-Бэй царила весьма домашняя обстановка. Джоунс в своей открывающей процесс речи при большом стечении публики обрисовал в общих чертах детали убийства.

Стайнхорст, сказал он, стоял на страже, пока марихуану выгружали с "Гансмоука". В это время подъехали Симе, Худ и две сестры. Стайнхорст остановил машину и велел Симсу убираться. Бывший заключенный по каким-то побуждениям отказался это сделать. "Тогда Стайнхорст застрелил его на месте".

После этого Стайнхорст позвал на помощь. Среди явившихся на его зов был Вайнз, осведомитель ФБР, который и охранял так некстати появившихся незваных гостей, пока Дэвид Гудвин искал веревку. Худа и девушек связали, заткнули рты, погрузили в пикап вместе с телом Симса и отвезли за 125 миль, к пещере на границе с графством Тейлор. Там их убили выстрелами в голову. К телам привязали бетонные блоки и сбросили в глубокую пещеру, надеясь, что там их не найдут. Убийцы переоделись и вернулись к Сэнди-крик, где восход солнца заставил контрабандистов прекратить выгрузку, хотя половина марихуаны все еще оставалась на борту "Гансмоука".

Первым дал показания Вайнз, хорошо одетый и энергичный человек, настойчиво утверждавший, что он руководил этой контрабандистской операцией с ведома и разрешения ФБР. Он также спокойно заявил, что действительно получил прибыль в 140000 долларов после продажи марихуаны, выгруженной в ту полную событий ночь.

Журналисты заметили, что Стайнхорст, державший в Лайв-Ок ферму по разведению свиней, имел "вид ученого": темные очки, изящный костюм и лысина. Его густые усы в стиле "солдата удачи" повторяли изгиб] верхней губы и гармонировали с густыми бакенбардами.

В своем заключительном выступлении в пользу Стайнхорста его адвокат Клиффорд Дэвис утверждал, что, "может быть, половина Панама-Сити знала о разгрузке наркотика. Очевидно, те четверо подъехали к Сэнди-крик, чтобы получить наркотики у своих друзей Криса и Дэвида Гудвинов. Как все мы знаем, Симc пошел к ним, но по пути вступил в спор".

Это не сработало. Жюри присяжных совещалось 4 мая 1978 года.с десяти утра до семи вечера. Стайнхорст не выказал никаких эмоций, когда его признали виновным в четырех убийствах. По трем пунктам обвинительного акта был рекомендован приговор к смертной казни, а по четвертому пожизненное заключение.

Стайнхорст не был местным уроженцем. Пойдут ли лучше дела у Дэвида Гудвина, уроженца Панама-Сити, 31 года? Через двадцать четыре дня в том же зале на это был дан ответ. На глазах сидящих в зале тридцати родственников Гудвина по трем пунктам обвинительного акта он признан виновным в тяжком убийстве первой степени. С него снято обвинение в участии в убийстве Симса. Судья Эдкинс приказал очистить зал судебного заседания. Никогда за свою жизнь, сказал он позже, он не видел такого взрыва эмоций. Гудвин оставался спокоен, а его плачущие родственники выскакивали из зала, громко хлопая дверью. Гудвин признал, что был на месте преступления, но показал, что убийства совершали Стайнхорст и все еще не найденный Хьюгс.

Судебное разбирательство не ответило на многие вопросы, главным из которых, возможно, является следующий: восторжествовала ли справедливость?

Той ночью у Сэнди-крик было, по меньшей мере, пятнадцать человек, участвовавших в контрабандистской операции. Из этого числа Джоунс добился осуждения двух человек за убийства, а Модеситт - четырех за контрабанду. Остальные отделались легким наказанием, или им был предоставлен иммунитет и они не привлекались к уголовной ответственности в обмен на сотрудничество. Когда вспомнишь, что весь план был детищем осведомителя ФБР, наказание шести человек из пятнадцати не слишком впечатляет. Осведомите. же Вайнз не только избежал наказания, но и положил в карман около 14 000 долларов.

Справедливо? Конечно, нет.

Вопрос о том, как много знал специальный агент ФБР Болдвин и когда он узнал о происшедшем, так и остался без ответа. Как писал репортер газеты "Ньюс геральд"; "Это были бы показания контрабандиста наркотиков против агента ФБР".

Но, даже не затрагивая эту сторону дела, в суде не обсуждался тот факт, что Вайнз был осведомителем ФБР, однако за восемь месяцев, прошедших со времени после совершения убийств до обнаружения тел, не было никакого сдвига в расследовании, хотя Вайнз знал все. Полиция графства Бей не принимала никакого участия в расследовании, удовлетворившись тем, что отнесла его к разряду дел, подследственных федеральным органам. Только после обнаружения жертв начала действовать флоридская уголовная полиция. Если прокурор штата Джоунс не воспользовался предоставившейся ему возможностью сделать себе имя, странные взаимоотношения Вайнза и Болдвина могли бы навсегда остаться неизвестными общественности.

А что же с расследованием, которое распорядился провести губернатор Эскью, чтобы разрешить все ее мнения? Его провел Ральф Грин, помощник специального прокурора Эда Остина, и о результатах пообещал сообщить после завершения процессов по убийствам, но вдруг никто не захотел говорить об этом. Темное дело. Вся правда о нем могла бы разрушить веру в законность. Среди нерешенных был и вопрос о судьбе яхты "Пирэйтс леди". Очевидно, сочли, что ее исчезновение никак не могло быть связано с контрабандистами из Сэнди-крик. Но почему же так решили? Оказывается, потому, что предположили, что яхту украли другие контрабандисты наркотиков, перегнавшие ее в воды Карибского моря.

Во всех отношениях запутанное дело. Стоит вспомнить слова помощника шерифа графства Тейлор, проведшего несколько ночей в карауле возле пещеры, где были найдены четыре тела: "Это самое спокойное место в мире".

(X. Мессик. Боссы преступного мира. - М., 1990)

http://www.chelny.ru/city/books/criminal/ek_prest/ek_prest_main.htm

"Энциклопедия компьютерных преступлений" (отрывки)

Группа мошенников разоблачена в... ЦРУ

Более 100 кредитных карточек, предназначавшихся для глубоко законспирированных за границей американских агентов-нелегалов, удалось похитить трем предприимчивым сотрудникам отдела доставки и сортировки почты Центрального разведывательного управления. Используя украденные карточки, за девять месяцев они получили в банках наличными и совершили покупки на 190 тыс. долларов, сообщается в опубликованных документах федерального окружного суда.

Из бумаг явствует, что изобретательная троица - некие Стивен Джексон, Гэри Уэст и Томас Бернард Ли - начала орудовать в августе прошлого года и была арестована в минувшем мае по сигналу генерального инспектора ЦРУ. Томясь от однообразия работы и обуреваемые желанием пополнить свои скромные оклады, клерки стали вскрывать ежедневно проходившие через их руки конверты, бандероли и сумки дипломатической почты. Им то и дело стали попадаться выписанные на нелегалов новенькие кредитные карточки "Виза", "Мастеркард" и "Дайнерз клаб", да еще с указанием идентификационных номеров будущих пользователей.

Тут-то сортировщики почты развернулись. На похищенные кредитки они стали приобретать себе модные костюмы и бытовую электронику, билеты на баскетбольные матчи местной команды НБА "Вашингтон буллите" и автозапчасти, оплачивать номера в дорогих гостиницах и ужины в ресторанах. Кроме того, согласно судебным документам, Джексон, Уэст и Ли смогли через своих знакомых в столичных банках - иногда за небольшие проценты оказавшим услуги - получить около 30 тысяч долларов наличными.

Тем временем в разных странах мира американские агенты маялись без обещанных карточек. Какой уж тут шпионаж! Лично занявшийся этим делом генеральный инспектор ЦРУ, тщательно изучив ситуацию на "входе" и "выходе", пришел к выводу, что кредитки скорее всего исчезают в отделе доставки и сортировки родного управления. Его предположение подтвердили совместные оперативно-розыскные мероприятия ФБР и Секретной службы, "накрывших" криминальное трио. Против сознавшихся во всем жуликов выдвинуты обвинения в преступном сговоре, хищении правительственной собственности и мошенничестве. Формулировки "подрыв национальной безопасности" в этом списке нет, видимо, благодаря быстрому согласию троицы сотрудничать со следствием.

Мошенничество с использованием банкоматов

Наше время характеризуется постоянным развитием и совершенствованием компьютерной техники, средств программного обеспечения, средств связи. Появляются новые усовершенствования и в сфере банковских услуг. В качестве примера возьмем банкоматы. В развитых странах их история насчитывает несколько лет, но в нашей практике банкоматы еще не стали общеупотребительными. Уточним современный смысл этого понятия.

Банкомат (АТМ - Automated Teller Machine) - это электронно-механическое устройство, способное принимать пластиковую карточку с магнитной полосой и/или микросхемой, выдавать наличные деньги и выполнять многие финансовые операции.

Банкоматы выпускают в различных вариантах - от простейших, которые только выдают наличные деньги, до полнофункциональных, которые могут принимать вклады, принимать и обрабатывать документы, выдавать информацию о состоянии лицевою счета, сберегательной книжки.

В зависимости от назначения, места установки и способа обслуживания банкоматы могут быть настольными, напольными, уличными. Пользователь общается с банкоматом, используя клавиатуру и дисплей. Набор основных функциональных модулей включает в себя процессор и электронный накопитель данных, устройство выдачи банкнот, кассеты для хранения банкнот, рулонный принтер, устройство регистрации проведенных транзакций, устройства приема денег и документов на депозит, устройства чтения/записи информации с карточек пользователей, депозитарий, устройства обеспечения безопасности.

Проблема безопасности - важнейшая для финансовых учреждений, поэтому банкоматы защищены всесторонне и высоконадежно с использованием различных средств защиты: программной, механической, оптической, электрической. Возможна установка системы сигнализации с видеонаблюдением.

Достоинство банкоматов состоит в том, что они обеспечивают клиентам свободный доступ к их деньгам в любое время, гарантируют их сохранность, дают отчет о состоянии счетов и берут на себя даже такую услугу, как оплата коммунальных платежей. Банкоматы дают большие преимущества и самим банкам, которые получают возможность использовать доверенные деньги, привлечь новых клиентов и обойти конкурентов. Банк может включиться в национальную или международную сеть совместно используемых банкоматов, расширить спектр услуг и увеличить прибыль за счет средств иностранных инвесторов.

Банкоматы, несмотря на внушительный вес и массивное исполнение, оказываются все же уязвимы для всевозможных финансовых манипуляций со стороны злоумышленников. Основная причина посягательств кроется в том, что они выдают наличные деньги. Наиболее распространенный способ "обмана" банкомата - его подмена фиктивным банкоматом с целью накопления и дальнейшего использования информации о пластиковых карточках клиентов. По слухам, в середине 1994 года от подобной операции пострадал даже один из крупнейших российских банков. Чтобы понять технологию такого преступления, предлагаем вашему вниманию случай из истории криминальных событий в финансовой сфере, расследованный Секретной службой США.

Приводим это повествование в первозданном виде, сохранив стиль телеграфных сообщений.

В 1994 году в США было произведено 8 млрд. банковских операций с помощью банковских автоматов (банкоматов) на общую сумму 365 млрд. долларов.

Приведенная цифра означает, что на каждого жителя США приходилось 2 операции в день.

Через сеть банкоматов в США ежегодно выдается 300 млрд. долларов наличными.

24 апреля 1993 г. в торговом центре "Баклэнд хиллс" в г. Манчестер штата Коннектикут обнаружен фиктивный банкомат. Группа, установившая банкомат, представляет себя как банк, заинтересованный во внедрении на рынок банкоматов нового типа.

В другие банкоматы в том же торговом центре вставляются простые пластиковые карточки, покрытые эпоксидным клеем, в результате чего автоматы выходят из строя и посетители торгового центра вынуждены пользоваться фиктивным банкоматом. В течение двух недель работы банкомата мошенникам удается зарегистрировать номера счетов и персональные коды более трехсот человек.

9 мая 1993 г. работники торгового центра наблюдали, как 3 неопознанных лица погрузили банкомат на арендованный грузовик после закрытия центра по случаю Дня матери.

Вспышка преступного использования счетов кредитных карточек заставляет держателей карточек и банки подозревать неладное. Информация передается в Секретную службу, и становится очевидно, что владельцы всех счетов, которыми пользуются без их ведома, обращались к услугам банкомата в торговом центре "Баклэнд хиллс".

В местных газетах появляются статьи с описанием места расположения автомата в торговом центре.

13 мая 1993 г. на газетную публикацию отзываются сотрудники фирмы "Бит бай бит компьютер консалтантс", расположенной в Манхеттене, Нью-Йорк. Они сообщают, что работали над программой для банкомата, позволяющей улавливать номера счетов и персональные коды. Сотрудники фирмы полагали, что они работали по заказу банка и что банкомат будет использоваться в демонстрационных целях на торговых выставках.

На основании переданной сотрудниками фирмы информации агенты Секретной службы выходят на "Гаранти траст компани" по адресу 315 Парк-авеню саут в Манхеттене. Именно здесь был запрограммирован банкомат.

Помещение пустует, причем устранены все следы, отпечатки пальцев, документы и т.д.

14 мая 1993 г. бухгалтерская фирма, принимающая плату за помещение, сообщает агентам, что "Гаранти траст компани" всегда вносила арендную плату наличными, за исключением одного месяца, когда был выписан чек со счета в банке "Чейз". Сотрудники банка "Чейз" сообщают, что при открытии чекового счета в качестве удостоверения личности была предъявлена кредитная карточка "Американ экспресс".

"Американ экспресс" сообщает агентам, что карточка на имя некоего Роберта Хилла является фиктивной и по ней числится неоплаченная задолженность на сумму 7 тысяч долларов.

Последний раз этой карточкой расплачивались 10 мая 1993 г. за аренду грузовика в компании "Американ рентал" в городе Уотербэри, штат Коннектикут.

"Американ рентал" подтверждает, что расчет за аренду производился при помощи кредитной карточки на имя Роберта Хилла, но грузовик не был возвращен, а был найден у дороги № 95 вблизи города Стэмфорд, штат Коннектикут, где преступники его бросили совершенно пустым.

В местной газете появляется статья о найденном грузовике, что сразу же ставит успешное ведение следствия под угрозу.

Начиная с 16 мая 1993 г. агенты составляют фоторобот подозреваемых и выходят на хранилище, расположенное у дороги № 95, в надежде найти банкомат. Поскольку банкомат дорого стоит, преступники не уничтожили его, а спрятали.

Имея в своем распоряжении фотоснимок, агенты находят разыскиваемый банкомат, а вместе с ним еще два в первом же хранилище, в которое они обратились.

Опознаются и ликвидируются счета, попавшие в этот банкомат.

В хранилище установлено телефонное подслушивание и ведется наблюдение.

В результате встречи с представителями "Американ экспресс" 25 мая 1993 г. уточняются фотографии членов "Банды Роберта Хилла", причинившей "Американ экспресс" убытки на сумму почти полмиллиона долларов.

Расчеты, произведенные с помощью карточки "Американ экспресс", позволяют агентам составить характеристику разыскиваемых преступников. Они склонны к роскоши, и их расходы включают лимузины, дорогие гостиницы, три фунта икры, съеденные в один прием, ароматизированные пенные ванны за 1000 долларов и т.п. дорогие удовольствия.

На основании фотоснимков, полученных в "Американ экспресс", и видеозаписей наблюдения за банкоматами составляются объявления о розыске, предлагается вознаграждение и назначается пресс-конференция.

11 июня и снова 18 июня агенты реагируют на телефонные звонки, произведенные из телефонов-автоматов на 34-й улице около Мэдисон-авеню и 5-й авеню в Манхэттене, Нью-Йорк. Звонки были сделаны в находящееся под наблюдением хранилище для согласования оплаты просроченной аренды помещения, где хранятся банкоматы.

Вскоре после этого в хранилище поступает оплата в форме почтового платежного поручения, посланного из почтового отделения, расположенного на 34-й улице около Мэдисон-авеню в Манхэттене, Нью-Йорк.

23 июня 1993 г. в районе пересечения Бродвея и 34-й улицы агенты производят арест Элана Скотта Пейса, за которым велось наружное наблюдение. Учитывая количество людей на улицах Нью-Йорка в 17.00 часов, шансы поимки Пейса были один из семи миллионов.

23-24 июня 1993 г. агенты, вооруженные ордером на обыск, осматривают роскошную квартиру Пейса в Манхэттене и два хранилища, находящихся в Ха-кензак, Нью-Джерси, и Оукленд парк, Флорида.

В результате обысков найдено следующее: - два дополнительных банкомата - устройство для тиснения и кодирования карточек - 10 тысяч незаполненных пластиковых кредитных карточек - три пистолета - пуленепробиваемые жилеты - портативный станок для изготовления водительских удостоверений - два портативных радио, работающих на частоте, используемой ФБР - фальшивое удостоверение, выданное Министерством обороны - бланки свидетельств о рождении и карточек социального обеспечения.

26 июня 1993 г. по отпечаткам пальцев, имеющихся в ФБР, агенты устанавливают личность Пейса, который скрывается от правосудия и на арест которого имеются четыре федеральных ордера. В прошлом он отбывал наказание в федеральной тюрьме по обвинению в мошенничестве. За последние 10 лет он также получил обманным путем 15 млн. долларов.

28 июня агенты производят арест соучастника Пейса - Джералда Гарви Гринфилда из Нью-Гейвен, штат Коннектикут. Гринфилд отказывается сотрудничать со следствием.

16 июля 1993 г. в Нью-Йорке производится арест третьего и последнего подозреваемого - Чарльза Раймонда Лайонса.

В августе 1993 г. агенты направляются в Тусон, штат Аризона, где по делу Джералда Гринфилда возбуждается отдельное следствие. Согласно сведениям, полученным от Пейса и Бюро алкогольных напитков, табачных изделий и огнестрельного оружия (ЛТФ), в распоряжении Гринфилда находится большой склад автоматического оружия и большинство товаров, приобретенных совместно с Пейсом обманным путем при помощи фальшивых кредитных карточек "Американ экспресс". Гринфилд подозревается также в обмене автоматического оружия на наркотики в Мексике. Сотрудники АТФ полагают, что Гринфилд играл ведущую роль в убийстве двух осведомителей АТФ мексиканской полицией.

20-21 октября 1993 г. агенты производят обыск в районе Тусона, штат Аризона, в результате чего находят:

- большой склад автоматического и полуавтоматического оружия - свыше 100 тысяч патронов - автомобиль - несколько пар часов фирмы "Ролекс" - меховые шубы - дорогие ювелирные изделия - чемоданы.

Схема с банкоматами принесла группе примерно 100 тысяч долларов. Ни один из предметов, включая банкоматы, не был оплачен. Все было получено обманным путем.

Группа планировала запрограммировать все банкоматы, имевшиеся в ее распоряжении, с целью получения номеров счетов и персональных кодов. Благодаря портативности банкоматов, они могли быть включены в любой точке и эксплуатироваться в течение нескольких дней. В руки преступников могла попасть информация о тысячах счетов и персональных кодов. Заполучив такую информацию, преступники собирались встретиться в одной точке, произвести тиснение и программирование карточек и использовать их на миллионы долларов.

Пейс был приговорен к четырем годам лишения свободы и возмещению убытков в сумме 500 тысяч долларов.

Гринфилд приговорен к 2,5 годам лишения свободы и возмещению убытков в сумме 200 тысяч долларов.

Лайонс приговорен к 6 месяцам лишения свободы и возмещению убытков в сумме 25 тысяч долларов.

Берегите свои карточки

Семеро подростков из США, в возрасте от 15 до 17 лет, заказали себе в магазинах несколько компьютеров, компакт-диски и другие товары, воспользовавшись номерами кредитных карт, украденными через Интернет.

Интересно, что номера им сообщили... сами хозяева кредиток. Подростки разослали сотням клиентов компании America Online "предупреждения", что их могут отключить, если они не сообщат номера своих кредитных карт. Некоторые из получивших письмо были настолько наивны, что выполнили это требование. America Online, кстати, специально предупреждала своих клиентов о возможности мошенничеств такого рода.

В числе прочих покупок подростки заказали несколько компьютеров у компании Gateway 2000. Денег на карте, номер которой они использовали, не хватило, и торговая компания известила об этом удивленного хозяина, никаких компьютеров себе не заказывавшего. По просьбе полиции Gateway согласилась поставить компьютеры, и подростки были взяты с поличным при их получении.

Виртуальная реальность, до чего ты довела!

Бумажные деньги были придуманы в Китае в Х веке. Тех, кто их подделывал, обезглавливали. В Англии до 1832 года повесили 600 фальшивомонетчиков. Где-то таких преступников ссылали на каторгу, пожизненно сажали в тюрьму, жгли на кострах, расстреливали... Данте поместил их в девятом круге ада, римская церковь включила подделку денег в перечень катехизисных грехов. А мошенники живут, растут числом и совершенствуются.

В одном из обзоров Ассоциации американских банкиров приводятся такие факты за год - 1 миллион случаев подделки и потери в 813 миллионов, - 43 процента роста к прошлому году, когда потери исчислялись 568 миллионами. Столь мощный скачок эксперты объясняют так: в дело пошли средства настольной техники, которая резко подешевела и стала доступна любому американцу.

Пять лет назад "простой" лазерный принтер стоил четыре тысячи долларов, а цветной сканер - 10 тысяч. Сегодня и то, и другое можно купить меньше чем за 500 долларов. Казалось бы, прекрасно, но оборачивается серьезным бедствием.

Секретная служба США, в обязанности которой входит защита национальной валюты, утверждает, что "печатание" банкнот в домашних условиях к 2000 году может обойтись США в два биллиона долларов. Национальный исследовательский комитет и Национальная академия наук того же мнения.

"Человек, который крадет деньги с помощью компьютера, крадет гораздо больше, чем человек, делающий это с помощью оружия", - говорит Франк Абагнейл. Ему можно верить: в недалеком прошлом он сам подделывал чеки, да еще как! Выдавая себя за пилота, врача, адвоката, преподавателя, маклера, он получил по таким чекам в Европе и США 25 миллионов долларов. Франку исполнилось тогда 17 лет... Посидев в тюрьмах Франции, Швеции и США, он решил использовать свой талант против тех, кто подделывает ценные бумаги. Сейчас Франк работает советником Крупного финансового учреждения. "Двадцать пять лет назад, когда хотел подделать чек, нужно было купить четырехцветный пресс, который стоил 250 тысяч долларов, надо было сделать плату... На это уходило несколько месяцев. Сейчас, используя персональный компьютер, сканер и принтер, ты можешь сидеть в номере отеля и создавать чек любой крупной компании. У способных людей это занимает несколько дней".

В 1991 году группа мошенников, украв настоящий корпорационный дивидендный чек, выпущенный в обращение, скопировала его, использовав компьютер, включила подпись ответственного лица, изменила сумму, имя плательщика и, напечатав чек на лазерном принтере, предъявила в Первый межгосударственный банк в Лос-Анджелесе. Когда чек успешно прошел расчетную палату, воры телеграфом перевели деньги в банк на другой континент. И... исчезли. Вместе с ними "исчезли" 750 тысяч долларов.

В 1993 году жительница Нью-Йорка успешно обманула ряд банков и ювелирных магазинов на 500 тысяч долларов, предъявив поддельные чеки, аккредитивы и удостоверения. В "работе" она использовала и лазерные принтеры. Когда ее поймали и посадили в тюрьму, сообщник талантливой мошенницы взял ее на поруки, предъявив поручительский чек на 30 тысяч долларов. Преступники находились уже далеко, когда было обнаружено, что и этот чек поддельный.

В 1994 году египтянин Ахмед Абдулла аль-Ашмони был обвинен в подделке тысяч виз, сделанных с помощью цветного компьютерного копирования. С такими визами в США въехали несколько групп террористов.

Это всего лишь несколько эпизодов из нарастающей волны - поистине девятого вала! - вселенского обмана: подделки ценных бумаг с использованием недорогой настольной техники - печатных систем, базирующихся на персональных компьютерах. Подделываются практически любые документы: чеки, банкноты, паспорта, свидетельства о рождении, биржевые и долговые сертификаты, водительские права, бесплатные авто- и железнодорожные билеты, продовольственные талоны... Копируются даже купоны бакалейных товаров, которые печатают в газетах.

Банки, корпорации и казначейства США, хорошо понимая, что грозит им в случае "промаха", принимают решительные меры для защиты ценных бумаг и в первую очередь чеков и банкнот.

Мы познакомим вас с некоторыми видами такой защиты. Группы из тысяч маленьких точек, перемежающихся с большими точками, составляют как бы микромозаичное изображение чека. Маленькие точки настолько малы, что находятся ниже разрешающего порога большинства копиров и сканеров и не могут быть ими воспроизведены. Когда же при копировании они выпадают из общей "картинки", на подделке четко проступает слово VOID, что в переводе означает "пустота". (Можно представить лица первых подделывателей, столкнувшихся с такими сюрпризами!)

Еще одна неожиданность для воров - водяные знаки. Рисунок создается изменением толщины бумаги в процессе ее изготовления. Такие рисунки не "придаток" к бумаге, а сама бумага. Воспроизвести водяной знак невозможно, так как он не виден при отраженном свете, а именно по этому принципу работают сканеры и копиры, создавая репродукцию. На чеке - крупная надпись - предупреждение: "Проверьте водяной знак!"

У фальшивомонетчиков возникнут и другие проблемы. Чеки будут покрыты специальным химическим составом, который при попытке заменить подпись или сумму отреагирует на жидкость, снимающую чернила, проявлением все того же слова VOID на трех языках.

Несколько крупных банков США уже подтвердили: потери от поддельных чеков при такой защите сократились на 20 процентов.

Есть еще некоторые виды защиты чеков, разрабатываются новые - банки тратят миллионы долларов на исследования: конкуренция заставляет энергично и оперативно бороться за клиентуру.

Правительство США озабочено своим: как защитить деньги государства. А это сделать труднее, ибо доллар - самая популярная валюта в мире, его принимают везде. Объем подделанной валюты значителен, но не столь уж велик. Фальшивых денег в обороте к 1994 году обнаружено 19,6 миллиона. Агентами ФБР перехвачено еще 24,2 миллиона до того, как они попали в оборот; 120,8 миллиона фальшивых денег обнаружено за пределами США.

90 процентов подделок произведены старым способом: умелые печатники, гравированные платы и сложная литографическая аппаратура.

Но секретная служба обеспокоена оставшимися 10 процентами - "печатников" удастся переловить, а компьютерщиков пока трудно. Количество подделанных ими денег удваивается каждый год.

Стартовали новые 100-долларовые билеты. У них множество степеней защиты. Основные портреты на купюрах дополнены невидимыми портретами государственных деятелей, "нарисованных" методом водяного знака. Небольшие участки каждой банкноты выполнены оптически изменчивыми чернилами. Если на банкноту смотреть сверху, то этот участок будет зеленым, а если под углом - черным.

Сканер и цветные копиры берут только один цвет. К тому же эти чернила очень дорогие и сложны в изготовлении. Большинству подделывателей они не по карману.

В немецкой, итальянской и бельгийской валюте такие чернила уже применены.

Еще одна "линия обороны" - муаровые разводы тончайшего рисунка по всей банкноте, которые при копировании дают рябь, а не рисунок. Уже апробированы в производстве надежных чеков группы точек с появляющимся словом VOID. Печать на деньгах тоже усилена изображениями, которые при попытке воспроизведения выдают мошенникам оптические трюки. Метод глубокой печати, при котором создается рельефная поверхность, явно ощутимая пальцами, поставил еще один барьер перед преступниками, воспроизвести это невозможно никакой другой "неударной" печатью. На защиту доллара работает и уже известная полистироловая нить, видимая только при ярком свете. В новых банкнотах разного достоинства она будет располагаться по-разному.

Наступление на подделку денег идет и с другой стороны. Копировальную настольную технику уже выпускают с микроустройством, в память которого внесена информация о той валюте, которую чаще всего подделывают. При попытке скопировать ее аппарат выдаст черный лист.

Все, что вы узнали в отношении чеков и валюты, начинает использоваться и при выпуске новых виз, акций, паспортов, купонов, водительских прав, проездных билетов, продовольственных талонов и других государственных и служебных документов. Найдется ли прием против этого "лома"?

Профессионалы, которые ловят "фальшивомонетчиков", говорят, что подделывание будет процветать, пока существует то, что стоит подделывать.

Фемида США не успевает

Два года проработал Джон А. Хебел в компании Standard Duplicating Machines и все это время пользовался системой голосовой связи, установленной в компании и ее сервисных центрах. В 1992 году он был уволен из компании и перешел на работу к конкуренту. Однако, хорошо изучив систему связи Standard Duplicating Machines, он продолжал проникать в почтовые ящики с голосовыми сообщениями и вынимать оттуда информацию о расценках и доходах, а также финансовые и оперативные отчеты. Все это происходило многие сотни раз. 22 ноября федеральный окружной суд Бостона признал Дж. Хебела виновным в незаконных действиях в системах связи. Ему грозит пять лет тюремного заключения и уплата 250 тыс. долларов штрафа. Окончательный вердикт будет вынесен 14 февраля 1997 года.

А 25 ноября решением федерального суда присяжных в Спрингфилде (Массачусетс) было принято решение о мерах наказания Джеймса Мориарти (James Moriarty), бывшего служащего системы телефонной связи суда графства Хэмпден. С октября 1995 года по март 1996-го он подслушивал разговоры своих сослуживцев и судебных следователей с целью выявить, что им известно о его пристрастии к азартным играм. Дополнительно он был обвинен в том, что склонял свидетелей к даче ложных показаний на судебном процессе. Теперь его ждет восемь лет заключения.

"Жучки" в США вне закона

Агенты ФБР изъяли в "шпионских" магазинах по всей стране продаваемые подслушивающие устройства. Применение миниатюрных подслушивающих устройств, известных в разведывательных кругах как "жучки", запрещено законом США, и мы будем добиваться соблюдения этого закона, заявил официальный представитель нью-йоркского отделения Таможенной службы. Сотрудники службы провели сразу в 24 городах страны беспрецедентную операцию под кодовым названием "Чистка", изъяв примерно из 40 магазинов, торгующих "шпионскими товарами", подслушивающие устройства. "Чистка" была произведена, в частности, в Нью-Йорке, Чикаго, Филадельфии, Майами и Далласе. Арестованы 12 американских граждан - владельцев и работников магазинов, а также японский бизнесмен, являющийся официальным представителем японской фирмы "Майкро электронике индастриз". Всем им, а также еще двум другим японским бизнесменам (они находятся в Японии, и американские федеральные власти добиваются их выдачи) предъявлены обвинения в контрабандной доставке в США и незаконной продаже подслушивающих устройств.

Было конфисковано примерно 4 тыс. "жучков", запрятанных в обыкновенные авторучки, настольные калькуляторы, телефонные гнезда и колодки удлинительных шнуров для электроприборов. Всего на общую сумму 2,9 млн. долларов. Практически все они были изготовлены "Майкро электроникc индастриз" и другой японской фирмой - "Т. Сатоми энд компани". В таможенных документах при ввозе в США "жучки" скромно именовались "микрофонами". Затем они попадали в магазины со специфическими названиями "Спай Фэктори", "Спай стор", "Спай мастер" или "Спай март". Причем, как выяснилось в ходе следствия, почти все владельцы магазинов знали, что нарушают закон, но предлагали подслушивающие устройства покупателям и даже рекламировали в газетах и журналах.

А покупали эти "жучки", по словам Ван Иттена, главным образом преступные структуры, а также бизнесмены для экономического шпионажа. Так, в прошлом году сотрудники Таможенной службы в Майами перехватили контрабандный груз - 500 кг кокаина из Колумбии и были весьма удивлены, обнаружив среди пакетов "жучок", сделанный "Майкро электроникс индастриз". Его предназначение, по мнению экспертов, - предупредить наркодельцов, что груз попал в руки федеральных властей. В ноябре 1994 года было установлено, что подобного рода "жучок" использовался бандитами при похищении ребенка на Лонг-Айленде.

В 1968 году в США был принят закон, запрещающий гражданам владеть, производить или продавать какие-либо подслушивающие устройства. Только представителям правоохранительных органов разрешалось их приобретать и применять, да и то при наличии соответствующего судебного разрешения.

Как указала, предъявляя обвинения арестованным, окружной прокурор Мэри Джо Уайт, "подслушивающие устройства использовались для нарушения личных прав граждан, для совершения преступлений и экономического шпионажа". "Начатое нами судебное дело, - добавила она, - крупнейшее против индустрии "шпионских товаров". Хотелось бы надеяться, что нам удастся прекратить поступление этих устройств в США".

"Детектор лжи" - большой обманщик

Прославленный в кругах американских криминалистов "детектор лжи", похоже, сам является отъявленным вруном. По крайней мере, когда за анализ эффективности этой столь специфической машины взялись эксперты управления США по оценке технологий, были получены ошеломляющие результаты.

Точность "уличения во лжи" не превысила 74,6 процента, а "выявления безусловно виновных" - 53,3 процента. Почти с таким же успехом можно определить нарушителей закона, подбрасывая монетку и загадывая на "орла" или "решку". Хуже того, из каждых трех уличенных детектором "преступников" один оказывался совершенно невиновным.

А ведь энтузиасты "детектора лжи" уверяли, что степень его эффективности составляет как минимум 95 процентов!

Если разбираться всерьез, отцом идеи детектора выступил еще в прошлом веке одиозно известный Чезаре Ломброзо, предположивший, что у человека, который обманывает и вынужден вслух произносить ложь, неминуемо повышается кровяное давление. Весьма прямолинейно форсируя этот не лишенный основания аспект до его материального воплощения в некий "почти непогрешимый" прибор, где интуиция высококлассного специалиста подменяется замерами физиологических параметров испытуемого, американский психолог Уильям М. Марстон сумел убедить полицию США в том, что "детектор лжи" - отменное подспорье для следователя.

Но ведь аппарат на самом деле не различает, являются ли повышенная потливость, давление крови, частота пульса и т.д. следствием того, что человек лжет, или, скажем, того, что он вообще легко возбудим, болезненно реагирует на проявление недоверия к нему - могут быть тысячи причин. Предвзятое отношение к подозреваемому со стороны оператора "детектора лжи" тоже заметно влияет на физиологические реакции испытуемого, не говоря уже об их интерпретации.

Словом, это "американское чудо", к которому особенно широко прибегали государственные и частные фирмы США для подбора "надежного персонала", оказалось на поверку дутой величиной. Зато поломанные с его помощью служебные карьеры и человеческие судьбы трагически реальны и многочисленны.

Все больше отделений полиции и подразделений других правоохранительных органов в США в своей повседневной следственной работе по изобличению преступников отказываются от использования полиграфа, или "детектора лжи", отдавая предпочтение новой разработке, получившей название "компьютерный анализатор голоса".

Это устройство отличается от традиционного "определителя истины" многими характеристиками. Принцип его работы основан на фиксировании, измерении и расшифровке по особым критериям речевых характеристик, в частности "микросодроганий" голоса подозреваемого. Полиграф фиксирует три реакции организма человека на вопросы - сердцебиение, состояние кожного покрова и дыхание...

Однако, как свидетельствует практика, благодаря определенным методикам человек в состоянии скрыть правду в ходе проверки на "детекторе лжи". В то же время, по словам как представителей компаний-изготовителей, так и экспертов-практиков, при использовании анализатора голоса в 98 процентах случаев распознается ложь и не остается "абсолютно никаких сомнений в том, что человек говорит неправду".

Проверка на нем занимает немногим более получаса, а на полиграфе - добрых два часа. В отличие от "детектора лжи" речевой анализатор не имеет никаких датчиков, подсоединяемых к телу испытуемого, который теперь просто отвечает на вопросы следователя в микрофон. Помимо этого, новый аппарат почти втрое дешевле "детектора лжи", стоимость которого составляет 20 тысяч долларов.

"Мастера разрушения"

Широкую известность получила группа хакеров "Мастера разрушения". Используя практически только компьютер и модем, члены этой группы - молодые люди в возрасте от 18 до 22 лет, только что закончившие среднюю школу, - "взламывали" пароли на входе, крали доверительную информацию и повреждали базы данных некоторых крупных корпораций США.

"Мастерам разрушения" (Марку Эйбену, известному под компьютерной кличкой "Волоконный оптик", Элиасу Ладопулосу - "Фанат ЛСД", Хулио Фернандесу - "Разбойник", Джону Ли - "Порченый" и Полу Стайра - "Скорпион") было предъявлено обвинение в телефонном мошенничестве, компьютерном мошенничестве, компьютерном подлоге и перехвате телефонных сообщений, а также в сговоре с целью "получить доступ к компьютерным системам, чтобы поднять свой авторитет и престиж среди других компьютерных хакеров, а также запугать соперничающих с ними хакеров и других людей, которые им "не нравились".

Вражда между соперничающими группами хакеров не похожа на войну городских гангстерских банд. Она идет не с пистолетами и ножами в руках на улицах города, а с электронным оборудованием, и поле сражения в ней - компьютерные инфраструктуры корпораций.

Хакеры из соперничающих групп помогали федеральным властям в расследовании. По словам Криса Гогганса - бывшего хакера, принадлежавшего к конкурирующей группе "Легион смерти", "эти "Мастера разрушения" совсем вышли из-под контроля. Они наносили вред невинным людям, и мы чувствовали, что должны что-то с этим сделать".

Скотт Чэйчин, также член "Легиона смерти", назвал "Мастеров разрушения" электронными террористами: "Все, чего они добивались, - это вызвать хаос".

"Мастера разрушения" подменили систему обработки телефонных звонков в компьютерной системе Southwestern Bell и установили "подпольную" программу, которая позволяла им управлять телефонными подключениями, что привело к убыткам телефонной компании в размере около 370 тысяч долларов.

Общий элемент всех 11 пунктов обвинения - использование и продажа паролей и кодов доступа к компьютерам и информационным системам фирм. Тот факт, что хакеры-вредители завладели сотнями паролей, показывает слабость системы паролей в качестве средства обеспечения безопасности - особенно если фирма полагается на эту систему как на единственную меру защиты.

Пароли легко могут быть украдены с помощью различных приемов. "Мастера разрушения" собирали их в результате слежения за контурами связи сети Tymnet с помощью мошеннических уловок, когда хакер звонил пользователю и обманным путем узнавал от него пароль или код доступа, или с помощью программы, которая "пробовала" случайные пароли, пока не натыкалась на правильный. Кроме того, члены группы записывали передаваемые пакеты информации, содержащие пароли и коды доступа, обычно посылаемые по линиям связи открытым текстом. Правда, в последнее время многие компании начинают при передаче шифровать процедуру регистрации и пароля, чтобы защититься от подобного перехвата.

"Мастера разрушения" нарушали также работу компьютерной системы общественной телестанции WNET в Нью-Йорке. Образовательная компьютерная система Learning Link обслуживала сотни школ трех штатов. "Мастера разрушения" стерли компьютерные программы этой системы, оставив сообщение: "Счастливого вам Дня Благодарения, индюки, от всей нашей группы. Подписи: Фанат ЛСД, Волоконный оптик и Скорпион". В результате эта система несколько дней не работала и, видимо, потеряла немало ресурсов.

Сообщения банка Bank of Amerika в Сан-Франциско также перехватывались хакерами из этой группы, но, как заявил представитель банка Грег Берарди, "мы не потеряли никакой информации о клиентах и фондах, и операции обслуживания не нарушались. Хаккеры могли видеть наши сообщения, но система защиты второго уровня не позволила им получить никакой важной информации". Банк отказался описать свою систему защиты, чтобы не раскрывать информацию, которая позволила бы другим хакерам войти в его компьютерную сеть.

"Одержимые программисты"

"Одержимые программисты" - часть хакеров - ставят перед собой задачу несанкционированного проникновения в автоматизированные банки данных. Как правило, они склонны к манипулированию или уничтожению хранящейся в них информации.

Яркая иллюстрация к этому - пример с группой хакеров "Банда 414", возглавляемой Нилом Патриком. После того, как ФБР напало на след этой группы "электронных диверсантов", оказалось, что её члены обеспечили себе несанкционированный доступ более чем к 50 автоматизированным банкам данных, включая Лос-Аламосскую ядерную лабораторию, крупный раковый центр и другие жизненно важные объекты США.

Вот еще один пример. Как стало известно на привлекшем огромный интерес судебном процессе, который не так давно проходил в Лондоне, целых два года 19-летний британец Пол Бедуорт "развлекался" тем, что при помощи компьютера (весьма дешевого и относительно примитивного), не выходя из дома, проникал в банки данных люксембургской штаб-квартиры ЕС, лондонской газеты "Файнэншнл тайме", многих научно-исследовательских и учебных институтов в разных странах мира. Там он уничтожал хранившуюся информацию и даже менял пароли, чтобы никто из пользователей не мог получить доступ к электронной системе.

Широко известен случай с программистом Стэнли Рыфкиным. Со своего домашнего терминала он отдал компьютерной системе крупного банка распоряжение перевести более 100 млн. песет на свой счет в Нью-Йорке. Чтобы запутать следы, программист затем перевел деньги еще через несколько банков и окончил путешествие суммы в Швейцарии, где большую часть денег немедленно превратил в бриллианты. И все сошло бы с рук и никто бы ничего не обнаружил, если бы не досадная случайность. Таможенники Лос-Анджелеса нашли крупную партию бриллиантов, перевозимую контрабандой. Последующее расследование именно и привело к разоблачению кражи, о которой никто даже не подозревал.

В другом случае программист банка в Миннеаполисе включил в программу АСУ этого банка команду, позволяющую ему брать из банка любую сумму. Его преступная деятельность оставалась незамеченной до тех пор, пока не вышла из строя ЭВМ, это заставило банк вернуться к старой системе проведения банковских операций, т.е. к использованию бухгалтеров. Они тотчас обнаружили махинации программиста.

"Король хакеров" Кевин Митник

В течение нескольких недель мировая общественность следила за судом над Кевином Митником (Kevin Mitnick), крупнейшим хакером, арестованным ФБР не столь давно в городе Рэлей, штат Северная Каролина, США. Данное событие, детально описанное в газете New York Times, широко обсуждалось и пользователями сетей Internet и Usenet.

Мнения, высказываемые в специальных группах, сильно различались, начиная с предложений типа "В защиту Митника можно сказать..." и заканчивая лаконичной фразой "Преступник должен сидеть в тюрьме!".

Кроме того, широко обсуждалась этическая сторона причастности "частных" лиц к аресту Митника, под которыми подразумевался Цутомо Шимомура (Tsutomo Shimomura), эксперт Центра суперкомпьютеров в Сан-Диего (San Diego Supercomputer Center). Шимомура уже длительное время пытался поймать хакера, взламывающего защиту центра (и персонального компьютера Цутомо в том числе); в субботу, находясь в городе Сан-Хосе (San Jose, California), он "засек" Митника, который снова влез в сеть при помощи персонального компьютера, оснащенного модемом с сотовым телефоном.

В воскресенье утром Шимомура вылетел в Рэлей, где помог служащим телефонной компании и федеральным следователям уточнить место, из которого исходил сигнал Митника. Хакера арестовали в среду в 2 часа ночи в его квартире в Дюрэлей Хиллс (Duraleigh Hills), пригороде Рэлея. Митнику было предъявлено два обвинения: первое - незаконное использование телефонного устройства, наказуемое 15 годами заключения и штрафом в $250,000, и второе - компьютерное мошенничество, наказание за которое предусматривает до 20 лет заключения и штраф в $250.000.

По сообщениям официальных лиц, мотивы действий Митника до сих пор остаются невыясненными. При аресте у него была обнаружена компьютерная информация о нескольких тысячах номеров кредитных карточек, владельцы которых живут в области залива Сан-Франциско, в том числе и номера карточек всемирно известных миллионеров. Тем не менее, свидетельств того, что Митник каким-то образом использовал эту информацию для собственной выгоды или продавал ее третьим лицам, до сих пор не найдено. В суде же Митник совершенно проигнорировал возможность извлечения выгоды из украденной информации, сделав акцент на том, что его собственные технические навыки оказались выше способностей лиц, ответственных за защиту секретной информации.

Технические способности Митника всегда были на высоте - первые неприятности с законом начались для Митника в 1981 году. Тогда, будучи 17-летним подростком, он взломал компьютерную систему тихоокеанского отделения компании Белл (Pacific Bell) через обычный телефонный автомат на платной автостоянке. Тогда он изменил несколько телефонных счетов, проник в частные ПК и выкрал данные стоимостью в $200 000 из компьютерной системы одной компании в Сан-Франциско. Митника приговорили к шестимесячному заключению, но вскоре выпустили, а из полицейских компьютерных архивов вся информация об этом преступлении таинственным образом исчезла.

Общественное внимание Митник привлек к себе еще в 1982 году, когда он, используя ПК и модем, проник в компьютер командного пункта воздушной обороны Северной Америки (North American Air Defense Commandcomputer). Помимо этого, Митник стал контролировать офисы трех телефонных компаний в Нью-Йорке и все телефонные центры в Калифорнии, что позволило ему подслушивать телефонные переговоры и перепрограммировать номера некоторых телефонов так, что они стали требовать повышенной оплаты при любых разговорах. Но это, как говорится, были только "цветочки".

В 1988 году Митника обвинили в двух новых преступлениях против компании DEC (Digital Equipment Corporation): нанесение ущерба в 4 миллиона долларов и кража программного обеспечения стоимостью еще в 1 миллион долларов. В том же году Митник проник в сеть компании МСI (одна из двух крупнейших телефонных компаний) через университетские компьютеры в Лос-Анджелесе и Англии. Это позволило ему прослушивать секретную информацию и читать почту различных должностных лиц о защите компьютеров и телефонных аппаратов в этих компаниях, за что в начале 1989 года Митника снова приговорили к году тюремного заключения.

После освобождения Митник провел полгода в реабилитационном центре в Лос-Анджелесе, где на протяжении всего этого периода его ни на шаг не подпускали к компьютеру и модему, и в середине 1990 года он был выпущен на свободу.

Тем не менее, федеральные органы следили за ним до ноября 1992 года, пока Митник не скрылся из виду. В 1993 году калифорнийский отдел регистрации автомашин (California Department jf Motor Vehicles) обвинил Митника в подслушивании звонков агентов ФБР и использовании незаконно приобретенных секретных кодов для получения доступа к базе данных по водительским правам, выданным в Калифорнии.

Федеральные следователи также полагают, что за два года преследования Митник успел совершить целый ряд незаконных проникновений в компьютерные и телефонные сети. Способность же Митника оставаться при этом необнаруженным свидетельствует о новых угрозах официальным лицам со стороны уголовников, проникающих в банки секретных данных.

Эта история, похожая более на фантастический рассказ, чем на реальные события, вызвала переполох в официальных органах, призванных следить за правонарушениями, при совершении которых используются компьютеры.

Леон Вейдман (Lean Weidman), помощник прокурора, ведущего расследование, заявил: "Это дело настолько объемно, что мы подходим только к осмыслению полной картины совершенного Митником. Мы полагаем, что этот человек очень, очень опасен и его надо максимально отдалить от компьютера". "По уровню технической подготовки он на несколько порядков выше человека, которого мы обычно называем хакером", - добавил руководитель отдела полиции по компьютерным преступлениям Джеймс К. Блэк (James К. Black).

В настоящее время Митник находится в тюрьме. Его доступ к телефону ограничен: он может звонить только своему адвокату и некоторым родственникам, причем только под надзором служащих полиции - судебные исполнители опасаются возможности того, что Митник получит незаконный доступ к какой-либо секретной информации прямо из тюремной камеры.

У нас - Мавроди, у них - Дельгадо

Представители Федеральной комиссии по торговле США (Federal Trade Commission) заявили, что компания с характерным названием Fortuna Alliance, строившая "пирамиды" в WWW, согласилась компенсировать ущерб обобранным глупцам. Fortuna Alliance и пятеро ее сотрудников давали на своем WWW-сайте завлекательные призывы о платном приеме в свое братство новых членов, которые в ближайшем будущем будут просто задавлены обрушившейся финансовой благодатью. Входной взнос варьировался от 250 до 1750 долларов. Взамен каждому из примкнувших были обещаны доходы от 5000 долларов и выше в месяц - за счет быстрого роста рядов любителей бесплатного сыра. На соблазн поддались десятки тысяч человек в 60 странах. Получая деньги от наивных любителей халявы, Fortuna Alliance размещала их на счетах в банках США и оффшорной зоны Антигуа.

Согласно условиям компромисса, Fortuna Alliance и ее руководители не понесут уголовной ответственности, но ее дальнейшая деятельность будет строго контролироваться FTC. Кроме того, компания торжественно объявила о принятом ею обязательстве больше не заниматься построением "пирамидальных" схем. Осенью прошлого года решением федерального суда деятельность компании была приостановлена, а банковские счета заморожены. Трое руководителей компании были ограничены в перемещениях после того, как отказались выполнить требование властей о возврате миллионов долларов обманутым вкладчикам. Достигнутое соглашение снимает и эти требования.

Основатель Fortuna Alliance Оги Дельгадо (Angle Delgado) заявил, что FTC допустила чудовищные промахи, а расплачиваться пришлось ни в чем не повинной компании. И вообще, все участники-инвесторы имели полные гарантии возврата вкладов. Но теперь все позади, и они готовы продолжать делать деньги. Следователи из Министерства юстиции сообщили, что всего Fortuna Alliance должна возместить участникам "пирамиды" более 5 млн. долларов. В настоящее время возвращено два миллиона. Очередной транш компенсаций составит 350 тыс. долларов, извлеченных со счетов Fortuna Alliance в банках США. Ожидают своей участи и 2,8 млн. долларов в оффшорных банках Антигуа. Как считает Национальная лига потребителей США (National Consumer League), "пирамиды" лидируют среди жульнических затей в Internet.

http://www.chelny.ru/city/books/criminal/ekp/ekp_main.htm