США: Симбиоз государства и корпораций.

"...Контроль США за МВФ, как особенно ярко показали переговоры России с этой организацией в 1998-1999 годах, почти абсолютен и обеспечивается даже не столько максимальным взносом США в уставной фонд этой организации, сколько составом ее высших руководителей.
   Назначенные прошлым (а порой - и позапрошлым) поколением европейских политиков, топ-менеджеры МВФ из "политических комиссаров" своих правительств, присланных отстаивать национальные интересы, переродились в чиновников, держащихся за места и преданных "главному акционеру" - США. Недаром при дискуссиях о смене директора-распорядителя МВФ М.Камдессю, ушедшего из-за невыносимого даже для этого тренированного бюрократа давления США, категорическим условием последних было сохранение всего топ-менеджмента МВФ. Роль МВФ и подобных ему международных организаций в обеспечении национальной конкурентоспособности США велика. Но важнейший фактор эффективности США - симбиоз государства и крупного капитала, в результате которого ТНК и государство, как правило, фактически преследуют единые общенациональные цели, помогая друг другу решать соответственно преимущественно экономические и преимущественно политические задачи.
    Прославленные американские лоббисты играют хотя и заметную, но весьма ограниченную роль, сосредоточившись на взаимодействии корпораций с Конгрессом и Сенатом.
    Значительно более важна постоянная горизонтальная ротация кадров между государством и бизнесом, при котором один и тот же человек может, условно говоря, несколько раз подряд с поста министра уходить на пост вице-президента крупной корпорации и наоборот. Эта система обеспечивает единство интересов и взаимопонимание между коммерческим сектором и госуправлением (конечно, только в условиях действенного механизма борьбы с коррупцией). Как представляется, она на порядок эффективней японской системы, также предусматривающей горизонтальную ротацию кадров, но только в пределах государства. Это создает эффективный класс профессиональных чиновников, который, однако, оказывается отделенным от коммерческого сектора и в итоге недостаточно знает реалии регулируемых им систем.
    В США же горизонтальная миграция руководителей между государством и бизнесом стирает грань между чиновником и бизнесменом и выковывает качественно новый тип универсальных топ-менеджеров, одинаково эффективных и в коммерческом, и государственном секторе. Оборотная сторона формирования этого типа менеджеров - хотя и не слияние крупных корпораций и государства в единое целое (их мотивы и интересы объективно различны), то во всяком случае формирование у них единых представлений о национальной конкурентоспособности. В результате американские государство и бизнес участвуют в мировой конкуренции не как союзники, но как единый организм, что качественно повышает их эффективность.
    Но главным механизмом объединения государства и крупного бизнеса США в мировой конкуренции является деятельность американского аналитического сообщества.
    Понятие "аналитика" в США имеет более широкий смысл, чем в России. В США крупные аналитические центры часто участвуют в реализации своих разработок, предоставляя, таким образом, "услуги по корректировке реальности полного цикла": от прогнозирования ситуации и ее оценки с точки зрения интересов заказчика через определение механизмов корректировки, конкретных целей и методов их достижений до прямого участия в непосредственном достижении этих целей. В основе американской "аналитики полного цикла" лежит системный анализ, позволяющий строго анализировать математически любые процессы развития и любые кризисы. Именно опора на современные методы математического анализа и отличает "аналитику полного цикла" от public relations, использующего "теневые" методы.
    Исторически аналитическое сообщество США выросло из антикризисных подразделений корпораций, вынужденных обеспечивать свою конкурентоспособность сначала на уровне отдельных предприятий, затем - на уровне отраслей (отраслевых монополий), а начиная с Великой Депрессии 1929-32 гг. - и на общенациональном уровне. Соответственно, оно сохранило тесную связь с корпорациями, финансируясь ими и обслуживая в первую очередь их интересы. Группа стратегического анализа - такая же неотъемлемая часть каждой серьезной фирмы США, как и юридическая группа или бухгалтерия. В то же время на деньги корпораций аналитическое сообщество обеспечивает полное и постоянное "сопровождение" деятельности политических партий, являясь фактически их аналитическими структурами.
    В результате победа того или иного политика на тех или иных выборах ведет к переходу в обеспечивающий его деятельность госаппарат части сотрудников соответствующих аналитических структур. Они понимают, что идут в госаппарат на ограниченное время, и потому сохраняют "производственную базу" в собственно аналитических негосударственных структурах. Эти структуры становятся "мозгом" государства. Решения, реализуемые госаппаратом, разрабатываются на деньги корпораций при помощи коммерческих технологий управления и, соответственно, с коммерческой эффективностью, что повышает эффективность государства. С другой стороны, аналитическое сообщество является важнейшим звеном, соединяющим корпорации и государство, важнейшим элементом того «цемента», который скрепляет симбиоз американского государства и корпораций, обеспечивает взаимную защиту ими интересов друг друга и, тем самым, исключительно высокую конкурентоспособность США.
    Принципиальное отличие американского пути от российской «олигархии» заключается в том, что сращивание государства и корпораций осуществляется на уровне не лоббистов, а стратегических прогнозистов - и, соответственно, на базе не текущих и узкокорыстных интересов корпорации, а на основе долговременных стратегических интересов, в значительной степени общих для крупной корпорации и общества в целом. ...".

http://www.anar.newmail.ru/omer/korp.htm

выводы Михаила Делягина подтверждает аналитический материал книги Ричарда Овинникова "Уолл-стрит и внешняя политика"(1980). 20 лет,прошедшие со времени выхода этой книги вряд ли что-то принципиально изменили в системе власти в США.

- М.: Международные отношения, 1980.

Краткая аннотация:
    В книге исследуется главный специализированный институт американской финансовой олигархии по воздействию на внешнюю политику США - "благотворительные" фонды Карнеги-Моргана, Рокфеллеров и Форда, а также финансируемые ими организации. Рассматриваются три главные направления этого воздействия - разработка внешнеполитической стратегии США, идеологическое обоснование и насаждение этих установок, продвижение "своих людей" на внешнеполитические посты. Дается анализ практического воздействия большого бизнеса на политику последних администраций США - от Трумэна до Картера.

Прим. от автора сайта: OCR сделан только для 3-й главы.

    На углу респектабельной Парк-авеню и 68-й улицы Нью-Йорка стоит небольшой четырехэтажный особняк. На первом этаже его находится библиотека на 40 тыс. томов. Сравнительно небольшая, она весьма специализирована - в основном книги по вопросам международных отношений и мировой экономики. Ее фонды постоянно обновляются: добавляются важнейшие из новых изданий, изымаются устаревшие. На верхние этажи здания можно попасть лишь по особому приглашению - точно в указанное время и точно в указанную комнату. Приглашают не на обед и не на ужин, хотя зачастую здесь, и едят между делом. Приглашают поделиться мыслями. Это, однако, не клуб для приятных разговоров, это - общество весьма серьезных людей, преследующих сугубо деловые и ответсвенные цели - выявление и "прокатывание" идей в области внешней политики. Особняк является штаб-квартирой Совета по международным отношениям (СМО).
    Составу участников каждой дискуссии в совете могут позавидовать любой университет, многие министерства и большинство правлений Компаний. Все эти три мира, как правило, представлены в дискуссии.
    Обсуждаются весьма крупные, если не узловые, внешнеполитические вопросы. Как реагировать на последние предложения Советского Союза по разоружению? Каким образом продвигать интересы США на ближнем Востоке? Где можно предвидеть осложнения американо-японских отношениях? В чем нужно скорректировать позицию США в отношении Китая? Каковы тенденции на ближайшие пять (десять) лет в Латинской Америке? Западной Европе? Африке? Сами вопросы, их постановка, последовательность, круг - все это представляет собой не хаотическое нагромождение, а четко продуманную систему. Анализируются одна за другой все "горячие точки" земного шара и наиболее критические проблемы. Итоги дискуссий, выводы и предложения через какое-то время, после дополнительного рассмотрения, фиксируются на бумаге. Затем они появляются на столах не только членов совета, но и руководящих чиновников государственного департамента, Пентагона, ЦРУ, министерства финансов или попадают сразу к министрам. Нередко таким чиновником или министром оказывается к тому времени бывший участник дискуссии. Или, наоборот, в повторном обсуждении в СМО участвует бывший глава ведомства.
    Все это впрочем, мало известно. Никто этого нерекламирует. Более того, об этом сознательно умалчивают. "Одним из наиболее удивительных свойств этой замечательной организации, 1500 членов которой включают большинство лиц, которые оказали значительное влияние на внешнюю политику США в последние 30 лет, - писал в 1971 году журнал "Нью-Йорк таймс мэгэзин", - является то, как мало известно о ней вне узкого круга посвященных на Восточном побережье США.
    На это, однако, есть веские причины. Речь идет об организации, являющейся главным оперативным штабом ЦФК по разработке и проведению внешнеполитического курса. Цель его функционирования - обеспечить главный стык между интересами финансовой олигархии и практическими акциями государственной машины США на мировой арене. Именно поэтому следует подробнее остановиться на столь уникальном учреждении.
    Предшественниками СМО были две частные организации. По стечению обстоятельств обе они возникли сразу после Великой Октябрьской социалистической революции. Первой из них была организованная в 1918 году помощником президента Вильсона полковником Хаузом при поддержке старшего партнера банка "Дж.П.Морган" Т. Ламонта группа ученых и специалистов по внешнеполитическим проблемам под условным названием "Исследование". Непосредственной задачей группы была разработка позиции США на мирной конференции, которая должна была увенчать первую мировую войну. Готовя американские условия мира, группа тесно блокировалась с английскими контрагентами. Уже к июню 1919 года ими совместно было решено учредить двухсекционный англо-американский Институт международных отношений (с отделениями в США и Англии). Как мы видели в предыдущей главе, за этими усилиями стояли фонды Карнеги-Морганов. Другими предшественниками нынешнего совета был созданный также в 1918 году полный тезка - Совет по международным отношениям. Он был поддержан ведущими банками и юридическими фирмами Нью-Йорка, заинтересованными в лучшем ознакомлении с международными торговыми и финансовыми проблемами. Председателем финансового комитета СМО являлся глава за моргановского банка "Гаранти траст" Л. Хемфилл.
    Обе организации отражали возросшую активность американского империализма после первой мировой войны, его заявку на ведущую роль на мировой арене. Однако только их слияние в 1921 году в объединенный Совет по международным отношениям показало, насколько серьезна эта заявка. Совет прямо создавался для того, чтобы "пробудить Америку к ее всемирной ответственности". А подпирали этот амбициозный институт крупнейшие столпы американского финансового капитала, так что СМО стал организацией по формированию политики на самом высоком уровне. Кстати говоря, Американский институт международных отношений, одно из первых порождений СМО, был воссоздан в 1973 году в качестве его филиала.
    В первом эшелоне учредителей СМО, охватывавшем тех, кто официально занял в нем организационные или администраторские посты, шли следующие лица: Элиу Рут - первый президент Фонда Карнеги и бывший государственный секретарь; Джон Дэвис - старший партнер главной юридической фирмы Морганов "Дэвис Полк, Уордуэлл, Гардинер энд Рид", впоследствии попечитель Фонда Рокфеллера; Фрэнк Полк - еще один партнер этой моргановской фирмы и бывший заместитель государственного секретаря США; Поль Крава - глава рокфеллеровской юридической фирмы "Крават, Свэйн энд Мур"; Исайя Баумен - один из доверенных фонда Карнгеги; нью-йоркские банкиры Поль Уорбург, Норман Дэвис, Отто Кан. В свою очередь, во втором, вспомогательном эшелоне находились уже известный нам старший партнер банка "Дж. П. Морган" Т. Ламонт, менеджеры рокфеллеровской империи Рэймонд Фосдик (в 1936-1948 гг. - президент Фонда Рокфеллера) и Джером Грин, а также лично Джон Рокфеллер I и его тесть и партнер Нельсон Олдрич. Кроме того, основателями СМО были Джон Фостер Даллес (будущий председатель Фонда Рокфеллера и государственный секретарь США) и его брат Аллен (президент СМО в 1946-1950 гг. и будущий глава ЦРУ), представлявшие в то время юридическую фирму "Салливэн энд Кромвелл". Среди них были также Кристиан Гертер (будущий государственный секретарь) как представитель бостонских финансистов; Аверелл Гарриман (будущий старейшина американской дипломатии), - партнер банка "Браун бразерс, Гарриман"; совладелец фирмы "Кун, Леб" Джэкоб Шифф и другие финансисты.
    Журнал "Форин афферс", который СМО стал издавать на следующий год после своего создания, сразу дал понять, что особенно волновало его менторов. В первом же номере журнала, вышедшем в сентябре 1922 года, центральной была статья, написанная его редактором, бывшим членом группы "Исследование" А. Кулиджем, - "Россия после Генуи и Гааги".
    Ни содержание, ни тональность статьи не оставляли ни тени сомнения относительно симпатий автора. Советская Россия подавалась в ней как страна, "главная цель которой состоит в том, чтобы подорвать саму базу общества, на которой основана наша цивилизация". В соответствии с этим в статье откровенно перебирались шансы различных методов ("четырех очевидных возможностей") свержения Советской власти. Кулидж был вынужден признать, правда, что ни попытка прямой контрреволюции, ни надежды на экономическую реставрацию капитализма не являются реалистическими. Он, однако, публично делал ставку на две другие "возможности". Ими были либо раскол партии большевиков, либо рост экономических трудностей в молодой республике, в результате которых страна "впадет в анархию, развалившись на куски". С возможностью того, что Страна Советов не только выживет, но и неизмеримо окрепнет, Кулидж не считался.
    Мы привели основное содержание этой статьи не для того, чтобы поиронизировать. Над близорукостью подобных пророков посмеялась история. Но статья Кулиджа наглядно демонстрирует, какова с самого начала была ориентировка мышления людей, создавших в лице СМО орган для направления внешней политики США. Советскому Союзу в их расчетах не отводилось места на карте. Забегая вперед, можно сразу сказать, что "Форин афферс" и в дальнейшей своей деятельности не спускал глаз с СССР. К 1972 году - к своему 50-летнему юбилею - журнал напечатал 220 статей по советской тематике. "Форин афферс" выходит 4 раза в год, так что в каждом его номере была по крайней мере одна статья по Советскому Союзу, но ни одна из них не была дружелюбной.
    Надо отметить, что в течение первых двух десятилетий своего функционирования СМО в целом еще только набирал силы. На это было много причин. Глаайая. Главная из них состояла в том, что исторические условиям еще не позволяли реализовать экспансионистские, глобалистские установки тех, кто создавал совет. Тем не менее у СМО с самого начала была предпосылки для того, чтобы с течением времени превратиться в действительно центральный орган по разработке внешней политики американского империализма - той политики, руководить которой, казалось бы, должно было единолично правительство США. Но, как отметил Ф. Ландберг, по сравнению с американским правительством "члены Совета по международным отношениям имеют более тесную и более специфическую связь с международными отношениями. Ибо это главным образом их собственность, отделения и филиалы за границей, охраняются государственным департаментом, а также армией, флотом и авиацией".
    Вторая мировая война и вызванные ею колоссальные потрясения на международной арене были тем рубежом, с которого, еще до вступления США в эту войну, началось восхождение СМО к внешнеполитическому кормилу.
    В сентябре 1939 года СМО предложил госдепартаменту, замученному текучкой, организовать для него исследование долгосрочных внешнеполитических проблем США. Были предложены следующие четыре направления: проблемы безопасности и вооружений, экономика и финансы, политика, территориальные проблемы. Получив согласие госдепартамента, СМО создал группы экспертов по всем этим направлениям (в 1942 г. к ним было добавлено пятое направление - проблемы мира). Группы, в свою очередь, были возглавлены специально созданным комитетом СМО. Весь проект получио название "Исследования по вопросам войны и мира". Деньги на это мероприятие предоставил Фонд Рокфеллера.
    В 1941 году отношения между госдепартаментом и советом были еще более укреплены: первый создал у себя Отдел специальных исследований, второй разрешил руководителям направлений своих "Исследований" непосредственно подключиться к работе нового отдела. В 1942 году госдепартамент образовал Консультативный комитет по послевоенной внешней политике, и опять в него вошли члены и сотрудники СМО. На этот раз ряд из них представлял заодно и интересы Фонда Карнеги (И. Боумен, Дж. Шотуэлл и др.). Напомним, что к тому времени Фонд Карннеги для международного мира уже подключил своих сотрудников к юридическим проблемам госдепартамента.
    Тем временем организация "Исследования по вопросам войны и мира" стала заваливать госдепартамент и другие ведомства США своей продукцией. За первые два года работы она подготовила более 250 меморандумов по различным вопросам; к концу 1943 года было выдано уже свыше 540 меморандумов, а к концу 1945 года (т. е. за шесть лет деятельности) - более 680 меморандумов. В среднем получалось 115 меморандумов в год. Тематика меморандумов далеко не всегда отвечала конкретным заказам госдепартамента. Зачастую ее подбирал сам совет. Он считал полезным заранее просветить правительство по тому или иному вопросу, открыть ему глаза на новую проблему. К тому времени меня штат госдепартамента стал во многом неотличим от состава экспертов и членов СМО - они перешались.
    К концу второй мировой войны сращивание госдепартамента с советом, за которым стояли фонды Карнеги-Морганов и Рокфеллеров, стало свершившимся фактом. Если формально исследовательские группы СМО были после этого распущены, то это уже не в имело значения. Внешнеполитическое ведомство США усвоило к тому времени стиль работы и рекомендации СМО. Направления деятельности, персонал для проведения политики - всё это уже было у госдепартамента общим с советом.
    Идеи и люди СМО предопределили и многие основные линии активизации американского империализма после второй мировой войны. Ими были рождены Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Международный валютный фонд(МВФ). Они определяли политику США в ООН. Этими идеями и людьми питалась оккупационная политика США в Западной Германии. Они стояли за созданием НАТО и т.д. и т.п. Нас же пока больше интересует механизм функционирования совета.
    Английская поговорка "кто платит, тот заказывает музыку" как нельзя лучше относится к Совету по международным отношениям. За 1921-1952 годы СМО получил от фондов Карнеги-Морганов 1,8 млн.дол. и от фондов Рокфеллеров - 1,3 млн. дол. Затем масштабы "подкормки" значительно увеличились. В начале 50-х годов совет получил из этих двух источников и от присоединившегося к ним Фонда Форда сразу 2,5 млн. дол., в том числе от последнего - 1,5 млн. дол. В дальнейшем поступления от фондов составляли в среднем 25-30% всего бюджета СМО.
    В 1973-1974 годах в рамках общей перестройки фондами системы финансирования (вследствие падения их активовв) был изменен и порядок субсидирования ими СМО. Прежняя практика долгосрочных программ содержания совета была отменена. И Рокфеллеры, и Форд перешли к предоставлению краткосрочных целевых даров, которые выдаются после того, как совет наберет заранее оговоренную сумму средств из других источников. Так, Фонд братьев Рокфеллеров в 1975 году взял на себя обязательство предоставить СМО 1,5 млн. долл., как только совет получит такую же сумму от других доноров, и выполнил его. В целом новая система помогает фондам облегчать себе бремя содержания СМО при сохранении ключевого значения собственного финансирования. Но в 1976 году Фонд Форда вновь предоставил деньги на одну из программ совета сразу на три года.
    Что касается руководства СМО, то оно правоверно отражало и отражает интересы крупнейших "благодетелей". В 70-е годы СМО вступил со следующим составом своего руководства: председатель правления - Дэвид Рокфеллер, глава "Чейз Манхэттэн бэнк"; почетный председатель - Джон Макклой, один из надежнейших людей Рокфеллеров и одновременно бывший председатель (1960-1966 гг.) Фонда Форда; президент - Бэйлесс Мэннинг, бывший декан юридического института при Стэнфордском университете; вице-председатель - Грэйсон Керк, член правления нефтяной компании "Мобил Ойл", бывший президент Колумбийского университета; исполнительный директор - Джордж Фрэнклин, друг Дэвида Рокфеллера со студенческой скамьи, а затем его родственник; заместитель исполнительного директора - Давид Макикрон из Фонда Форда; казначей - Габриэль Ходж, председатель правления "Мэнюфэкчурерз Хэновер траст".
    Среди директорского состава СМО (совет директоров состоит из 25 человек, включая перечисленных) следует выделить также следующих лиц: Уильяма Банди - главного редактора журнала "Форин афферс", брата президента Фонда Форда Макджорджа Банди и бывшего заместителя государственного секретаря; Дугласа Диллона - также заместителя государственного секретаря (при Эйзенхауэре) и министра финансов (при Кеннеди), партнера банка "Диллон, Рид" и председателя Фонда Рокфеллера; Кэрила Хаскинса - президента Института Карнеги в Вашингтоне; Джозефа Джонсона - президента (1950-1971 гг.), а затем почетного президента Фонда Карнеги; Альфреда Нила - президента Комитета по экономическому развитию; Роберта Руза - бывшего заместителя министра финансов, партнера банка "Браун бразерс, Гарриман", попечителя фонда Рокфеллеров, главу совета попечителей Института Брукингса; Сайруса Вэнса - бывшего заместителя министра обороны, партнера нью-йоркской юридической фирмы "Симпсон, Тэчер энд Бартлет", попечителя (позднее председателя) Фонда Рокфеллера, а затем государственного секретаря США, члена "команды" Картера.
    Иными словами, в руководстве СМО преобладает(14 постов из 25) тот же триумвират Карнеги-Морганов, Рокфеллеров и Форда с некоторым участием других групп ЦФК. Есть и другие свидетельства засилья названного триумвирата в делах СМО. Так, 10 из 17 попечителей Фонда Форда, 13 из 24 попечителей Фонда Рокфеллера, 11 из 16 попечителей Корпорации Карнеги и 18 из 26 попечителей Фонда Карнеги являются членами СМО. Кроме того, банки "Чейз Манхэттэн", "Бэнкерз траст", "Браун бразерс, Гарриман", компания "Форд мотор" и др. делают ежегодные отчисления в бюджет совета(помимо взносов тройки фондов).
    Сказать на этом основании, что руководство СМО отражает интересы триумвирата фондов, - значит сказать половину. Вторая половина заключается в том, что в данном случае преобладающими являются позиции Рокфеллеров. Шесть представителей триумвирата в руководстве СМО (Д. Рокфеллер, Д. Макклой, Д.Фрэнклин, Д. Диллон, Р. Руза и С. Вэнс), о которых говорилось чуть выше, - прямые представители интересов Рокфеллеров. После второй мировой войны Рокфеллеры прочно перехватили у Морганов и номинальное руководство советом. В 1946-1950 годах их представитель Аллен Даллес был президентом СМО, в 1953-1970 годах пост председателя правления совета занял другой их представитель - Джон Макклой, который передал затем этот пост непосредственно Дэвиду Рокфеллеру (последний пребывал до того в течение 20 лет на менее заметном посту вице-президента совета). В дополнение к этому в 1973 году пост заместителя председателя правления СМО, созданный незадолго перед этим, был передан Сайрусу Вэнсу. Выводы совершенно очевидны. Вновь мы видим, как в рамках общего господства ЦФК Рокфеллеры все же умудрялись выкроить для себя особо возвышающиеся, по-настоявдему командные посты.
    Разумеется, Морганы, Рокфеллеры и Форды, совместно держащие в своих руках штурвал СМО, заинтересованы и в том, чтобы членский состав совета опирался по возможности на более широкую поддержку, как минимум, всего комплекса. Поэтому, хотя в составе СМО имеется 35 директоров моргановских компании и 26 - рокфеллеровских, в нем представлены своими директорами и другие группы: Бостонская-5 членов, "Мэнюфэкчурерз Хэновер траст" - 3, Меллоны - 2 члена и т.д. В целом история создания и функционирования СМО еще раз подтверждает сращивание "восточных" групп американской финансовой олигархии и формирование на этой основе того, что в данной работе названо ЦФК. К аналогичному выводу приходят в результате детального анализа деятельности СМО прогрессивные американские публицисты Л. Шуп и У. Минтер, которые пишут: "В то время как Меньшиков и другие авторы отметили разделение нью-йоркской финансовой олигархии на группы, между этими объединениями существуют связи. Их совместное участие в руководстве советом также указывает на определенную степень единства, переступающую границы разделения групп. Нью-йоркские финансовые круги указывают также на роль лидера, которую играют в этих кругах конкретные семейные группы - Морганы в начале века, а позже Рокфеллеры... Но всегда обеспечивалось и вовлечение участников, ассоциированных с другими центрами финансовой мощи Нью-Йорка... Представители всех главных нью-йоркских финансовых групп принимают участие в руководстве советом - некоторые из них довольно регулярно и на видных ролях"(4). И здесь, таким образом, налицо вывод о смыкании целого ряда групп американской финансовой олигархии в единый национальный по масштабам комплекс. Возвращаясь собственно к СМО как орудию господства ЦФК над внешней политикой США, можно также отметить следующее. Еще одним средством утверждения положения СМО как главного политического (точнее, внешнеполитического) органа финансовой элиты является личная уния, то есть переплетение его состава с составом других, более "общенациональных" по масштабам организаций бизнеса. Так, почти 20% (49 из 274) попечителей Комитета по экономическому развитию являются одновременно членами СМО. Его членами являются и 42 попечителя Совета бизнеса (примерно 1/5 состава). В числе членов СМО имеются даже (на правах меньшинства, которое представлено, но не имеет контооля) два директора конкурентной ЦФК калифорнийской) группы "Бэнк оф Америка". Единственные, кого СМО упорно отстраняет от членства, - это техасские нефтяные группировки. За это СМО подвергается непрестанным нападкам с их стороны.
    Следует иметь в виду и еще одно немаловажное обстоятельство. Несмотря на столь высокий уровень лиц, представляюших в совете ЦФК (а может быть, именно вследствие такого уровня), СМО является отнюдь не абстрактно теоретизирующей, а сугубо деловой и практически мыслящей организацией. Генерируемые им идеи, вообще говоря, не имели бы того значения, которое они имеют, если бы их главной отличительной чертой не была связь теории и практики. Именно в том, что апробируемые СМО концепции и доктрины являются руководством к действию для тех, кто в качестве профессионалов делает внешнюю политику США, лежит одна из основополагающих причин его могущества.
    Выдвигая те или иные новые направления или стратегические доктрины внешней политики американского империализма, СМО со времен второй мировой войны упорно насаждает в государственном аппарате нужных людей как необходимое условие осуществления желательных поворотов. Достаточно сказать, что в списке лиц, могущих занять высокопоставленные посты в госдепартаменте США при новой администрации в президентство Джона Кеннеди, из 82 кандидатов по крайней мере 63 (т. е. 77%) были членами СМО. Это - все что угодно, но не случайное совпадение.
    Резюмируя завоеванное СМО уникальное место во внешней политике США, журнал "Нью-Йорк" писал в 1971 голу: "Практически каждый юрист, банкир, профеессор, генерал, журналист и чиновник, который имел какое-либо влияние на внешнюю политику последних шести президентов - от Франклина Рузвельта до Ричарда Никсона, - провел определенное время в доме Гарольда Пратта (этот дом является особняком СМО. - Р. О.)"(5).
    Правда, в начале 70-х годов казалось, что могущество СМО покачнулось. Причина была прежде всего в обострнвшнхся внутренних распрях в совете. Отзвуки войны во Вьетнаме, вызвавшей глубокий раскол в американском обществе, не могли не докатиться и до СМО, стоявшего у ее истоков. В 1970 году несколько молодых ченов СМО, не удовлетворенных проинтервенционистским курсом журнала "Форин афферс", издаваемого советом, организовали собственный журнал "Форин полиси". Там они могли отвести душу, печатая критические статьи по поводу грязной войны. Но это было лишь начало мятежа.
    В марте 1971 года правление директоров СМИ во главе с Дэвидом Рокфеллером приняло решение о том, что через полтора года редактором журнала "Форин афферс" будет назначен Уильям Банди. Последний в качестве заместителя государственного секретаря США по делам Юго-Восточной Азии и Тихого океана (1964-1969 гг.) был известен как один из наиболее ретивых сторонников и организаторов эскалации войны во Вьетнаме. Его назначение вызвало резкое недовольство группы молодых членов СМО. В июне 1971 года Р.Фолк, Р.Барнет, Р.Стил и Р.Уллман из лагеря "мятежников" встретились с Д. Рокфеллером и другими руководящими деятелями СМО и потребовали отставки У. Банди как "военного преступника".
    Категорический отказ снимать кандидатуру У.Банди был обоснован Д. Рокфеллером прежде всего тем, что человек с таким "фоном", как у Банди, не может вообще подвергаться сомнению. "Петиционерам" было сказано, что семья Банди представляет в СМО Фонд Форда. Об общем значении этого фонда для СМО и о его взносах Д. Рокфеллер произнес целую речь. Было также сказано, что и сами Рокфеллеры давно и хорошо знают семью Банди. Отец его был, мол, одним из первых сотрудников СМО, ушедших в аппарат в Вашингтоне.
    Фактически таким образом защищалась не личность Банди. Отстаивались принципы отбора в руководящее звено СМО. Еще точнее - декларировалось право Рокфеллеров и Фордов ставить во главе совета своих людей. В этом вопросе не могло быть компромисса. Через шесть дней после указанной встречи правление директоров СМО подтвердило свое решение о назначении У.Банди редактором журнала "Форин афферс". Попытка организовать референдум среди членов совета этому вопросу была отведена правлением как "неуместная". На передачу "мятежниками" в прессу "бумаг Пентагона" правление ответило передачей в ФБР материалов на Д.Эллсберга - организатора этой публикации. "Мятеж" был подавлен железной рукой.
    Впрочем, это был даже не мятеж, а фронда. Созданный участниками бунта журнал "Форин полиси" оказался на финансовом содержании и под организационным руководством Фонда Карнеги, председатель правления которого Томас Хьюз возглавил его редколлегию. Круг замкнулся.
    Твердость, проявленная руководством СМИ в отстаивании своего самодержавного правления, объяснялась, разумеется, прежде всего стремлением сохранить незыблемость устоев. Но не только этим. Как раз в то время СМО планировал значительное разрастание своей деятельности. Объявляя в апреле 1971 года о назначении Б. Мэннинга новым президентом СМО, Д. Рокфеллер, в частности, заявил: "В прошлом совет сделал должный вклад в понимание мировых проблем. В настоящий период, для которого характерны крупные изменения в области международных отношений, он ожидает повышения своей активности и расширения роли"6. Конкретно руководство совета имело в виду, что СМО должен активизировать свою деятельность по наиболее перспективным линиям, "вынюхивать новые направления и открывать новую клиентуру"(7).
    Именно этим и занялся с удвоенной энергией СМО, получив новый импульс. За несколько лет он заметно увеличил размах своей работы и в целом если не переживает второе рождение, то во всяком случае обрел второе дыхание.
    Обзор деятельности совета, скажем, за 1975/76 отчетный год, начинающийся с 1 сентября, показывает следующие основные направления его усилий. Прежде всего возрастание числа заседаний совета до 190 в год (каждый второй день!). Предметом таких заседаний являлся обмен мнениями по узловым вопросам мировой экономики, политики, идеологии и военной стратегии. Их цель - выявление конкретных проблем, встающих перед американским империализмом в этой связи, и возможных путей нх решения.
    Активизировалась и работа создаваемых при нем исследовательских групп. В целом этот своего рода второй эшелон СМО проводит как бы углубленную разработку и проверку новых внешнеполитических "жил", найденных на заседаниях совета. При этом если часть групп заранее ориентирована на публикацию своей конечной продукции, то другие проводят сугубо закрытые исследования.
    Наконец, поставленная задача выхода на более широкую аудиторию решается советом несколькими путями. Журнал "Форин афферс" имеет тираж в 75 тыс. экз. Путем организации радиопередач совет в 1975/76 году охватил более миллиона слушателей. В этих целях сотрудниками СМО была подготовлена за год 21 передача (речь идет о программе, номинально руководимой Ассоциацией внешней политики). СМО издает также книги по отдельным вопросам, назначение которых - проводить идеологические установки СМО. Совет имеет свои филиалы - местные комитеты по международным отношениям - в 36 городах разных штатов США. В том же 1975/76 году эти комитеты провели в общей сложности 319 заседаний (рекордное число). Треть выступавших перед участниками этих заседаний лекторов были членами совета.
    Иначе говоря, облегченные и отредактированные на широкую публику варианты продукции СМО подаются как по конвейеру, в пропагандистскую и идеологическую машину внешней политики.
    Наиболее амбициозным мероприятием СМО стал с 1973 года так называемый "Проект 80-е годы". По своим масштабам и нацеленности он может быть сравним лишь с программой "Исследования по вопросам ввойны и мира", разработки в рамках которой широко использовались при формировании политики США после второй мировой войны. На этот раз, пожалуй, налицо даже еще более крупная заявка совета. Дело не просто в попытке заранее спроектировать наиболее вероятный ход основных событий на международной арене на 10-15 лет вперед, хотя эта сама по себе нелегкая попытка также имела место. По словам директора "Проекта 80-е годы" Р.Уллмана (бывшего "фрондера") налицо и стремление подсказать и "желательные и достижимые (с точки зрения США, конечно. - Р.О.) условия международных отношений и конкретизировать политические подходы, ведущие к таким условиям"8. Иными словами, налицо желание СМО воздействовать на главные тенденции на международной арене в ближайшем будущем, обуздать и направить их в русло, отвечающее интересам американского империализма вообще и финансовой элиты в частности.
    Продукция проекта, как говорится в официальном перечне его задач, "нацелена на широкий круг читателей, включая лиц, делающих политику - реально или потенциально, - а также тех, кто способен оказывать влияние на процесс выработки политики". Выводы и рекомендации проекта должны заложить основу практической политики США на международной арене на предстоящие 10-15 лет.
    О серьезности намерений авторов "Проекта 80-е годы" свидетельствуют не только масштабы этого мероприятия. В рамках проекта действительно готовится огромное количество материала - в общей сложности 80 отдельных исследований, построенных главным образом по проблемному принципу. Около 25 из этих исследований должны быть опубликованы, с тем чтобы "сфокусировать мышление научных и официальных кругов". Главное же, кто и как готовит, эту продукцию: от этого в первую очередь будет зависеть ее воздействие.
    С этой точки зрения следует отметить, что в числе основных доноров средств в пользу "Проекта 80-е годы", стоимость которого оценивается в 1,3 млн. долл., вновь оказались знакомые институты. Это Фонд Форда, Фонд Рокфеллера и три других частных фонда. Из десяти рабочих групп проекта и одной координационной, прокатывающих весь материал, три группы возглавлялись прямыми представителями Фонда Рокфеллеров и одна - вице президентом "Ситибэнк". Руководители трех групп ушли на высшие посты в государственный департамент США при администрации Дж. Картера. Кстати говоря, полезно знать и обищие направления деятельности названных рабочих групп, ибо этим в значительной степейи определяется принципиальная схема "Проекта 80-е годы". Эти рабочие группы рассматривали следующие проблемы: ядерное оружие и другое оружие массового уничтожения; вооруженные конфликты; международный терроризм и подрывная деятельность; права человека; политическая экономия отношений Север - Юг; экономическая политика и международные валютные отношения; принципы международной торговли; многонациональные предприятия; окружающая среда, мировое сообщество и экономический рост; политика в области промышленности. Легко заметить, как все эти направления органически сплетают воедино военно-политические и идеологические интересы американского империализма с задачей поддержания прибылей современных американских сверхмонополий. Это, так сказать, две стороны одной медали.
    Остается добавить, что "Проект 80-е годы" задуман как "внешнеполитическая библия" не только для США, но и по возможности для всего западного мира. Четверть авторов исследований не являются американцами, что призвано придать "международный" характер всей данной операции и определить направление внешней политики Запада в целом.
    Для того чтобы закончить раздел о роли СМО в формировании внешней политики США, осталось посмотреть на его членский состав в целом.
    В июне 1979 года СМО насчитывал 1948 членов. Из них 813 Человек проживали в Нью-Йорке и его непосредственных окрестностях, вписывающихся в 40-мильный радиус. Еще 543 члена СМО приходятся на районы двух городов - Бостона и Вашингтона. Ниже мы еще столкнемся с понятием "коридор Бостон-Вашингтон", когда речь пойдет о территориальной концентрации основных институтов ЦФК. Пока же достаточно отметить, что на этот "коридор", включая Нью-Йорк, приходится 2/3 членов совета.
    Самую мощную прослойку в СМО составляли, как и следовали ожидать, прямые представители бизнеса - 42% (в том числе 277 - представители фондов) и правительственньге чиновники - 15%. Несколько неожиданными на первый взгляд являются две другие циифры. Так, администраторы и сотрудники научных завдений США составляли от всей численности членов СМО 19%, а юристы - 10%. Взаимодействие СМО с двумя последними категориями его членов четко прослеживается по обратной связи. По подсчетам американских публицистов Л.Шупа и У.Минтера, доля членов СМО в руководстве, например, некоторыми высшими учебными научно-исследовательскими заведениями США была потрясающе велика. Так, в правлениях Гарвардского и Колумбийского университетов она составляла в 1973 году соответственно 40 и 39%, среди попечителей Института Брукингса - 32, в руководстве корпорации РЭНД - 45 и Института оборонного анализа - 41% (9). Столь высокие цифры переплетения составов СМО и учреждений академического лагеря невольно наводят наводят на мысль о том, что научные работники играют ныне структурно важную роль в механизме формирования внешней политики американского империализма. Посмотрим поэтому пристальнее на то, какова связь между интересами ЦФК в области внешней политики США и фукциями американского академического мира.

    Стратегия и тактика финансовой олигархии США в отношении высших учебных заведений и научно-исследовательских институтов, несомненно, заслуживает отдельного раздела в исследовании о воздействии этого комплекса на национальную политику, в том числе внешнюю.
    Через институт "благотворительных" фондов фондов финансовая олигархия издавна взяла прицел на подчинение своим интересам высших учебных заведений страны. В 1913 году все расходы федерального правительства США на образование составляли 5 млн. долл. В том же году "дары" одной Корпорации Карнеги, существенная часть которых шла как раз на эти цели, составили 5,6 млн. долл. В 20-х годах взносы Корпорации Карнеги и рокфеллеровского Управления по общему образованию составляли все еще солидную сумму - 20% поступлений всех американских университетов и колледжей. Однако, к 70-м годам доля всех "филантропических" фондов в расходах на образование (к тому времени взятых на себя правительством США через бюджетные ассигнования) упала до 5%. Казалось бы, тем самым эра доминирования фондов США в системе образования безвозвратно закончилась. На деле же подобное заключение преждевременно.
    Прежде всего из всех ступеней образования "благотворительные" фонды США предпочитают опекать высшую. Для них университеты остаются одним из основных направлений ассигнований - на это сейчас идет около 1/з всех "даров". Еще более важным является то, обстоятельство, что фонды стремятся не распылять свои субсидии на эти цели. Наоборот, они концентрируют их в сравнительно ограниченном кругу американских университетов. Уже в 20-х годах тогдашний президент Корпорации Карнеги Г.Притчет составил "Признанный список" колледжей и университетов, на которые было обращено особое внимание данного фонда. К кануну второй мировой войны Корпорация Карнеги и фонды Рокфеллеров превратились уже в доминирующую силу в основных университетах США.
    Известно, что и сегодня 2/3 всех вложения "Филантропических" фондов в институты высшего образования США сосредоточены всего в 20 университетах. Концентрация "даров" фондов Каринеги-Моргана, Рокфеллеров и Форда носит еще более ярко выраженный характер.
    По подсчетам С.В.Воронина, в 1965-1971 годах "дары", предоставленные фондами Форда, Рокфеллера и Карнеги 11 ведущим американским университетам, составили 351 млн. долл. При этом половина (49,7%) из них приходилась всего на три университета - Колумбийский, Гарвардский и Чикагский(10). На этом стоит остановиться подробнее.
    Причин для пристального внимания ведущих филантропических фондов к американским университетам было несколько. Прежде всего это стремление финансовых магнатов поставить под свой контроль идеологическое воспитание молодежи. Но кроме этой общей социальной цели у них была и конкретная политическая задача. Как справедливо отмечается в одном уже упоминавшемся советском исследований, фонды "отдают себе отчет в том, что университеты и колледжи - это кузница кадров специалистов, от социальной позиции которых во многом зависит эффективность капиталистической системы"(11). То есть, готовя специалистов, фонды обеспечивают себя и проверенными кадрами для проведения своих интересов через правительственный аппарат, в том числе в области внешней политики.
    Наконец, субсидируя научные исследования на кафедрах университетов, фонды первыми получают информацию о назревающих социальных и политических тенденциях и проблемах, о наиболее действенных рецептах их решения. Конкурентные ЦФК силы, прежде всего из числа техасских аутсайдеров, давно и четко осознали, что в этом кроется одна из причин могущества фондов. Они понимают, что сегодняшняя точка зрения профессуры завтра мижет превратиться во мнение широких кругов интеллигенции, а послезавтра стать правительственной политикой или основой законодательства.
    Теперь посмотрим, как университеты США подпадали под неусыпное внимание тройки фондов-глобалистов. Пожалуй, первым в этом ряду (с точки зрения хронологической) должен быть назван Чикагский университет. Вложенные в него Джоном Рокфеллером I в 1891-1893 годах 35 млн. долл. быстро превратили этот университет из третьеразрядного высшего учебного заведения в перворазрядное. Впрочем, до поры до времени Рокфеллеры все же уступали фондам Карнеги по широте охвата ключевых университетов США. В 1911-1941 годах, например, Корпорация Карнеги, предоставившая тому же Чикагскому университету 1,8 млн. долл., дала также крупные субсидии Колумбийскому университету в Нью-Йорке (2,9 млн. долл.), Стэнфордскому университету в Калифорнии (1,8 млн. долл.), Гарвардскому университету близ Бостона (1,4 млн. долл.).
    После этого последовала, однако, уже известная нам "передача эстафеты" от фондов Карнеги к фондам Рокфеллеров, включая и функцию "подкармливания" университетов. Фонд Рокфеллера, а также два других, впоследствии поглощенных им рокфеллеровских фонда (Управление по общему образованию и Мемориальный фонд Лауры Спеллман-Рокфеллер) особо облюбовали Колумбийский университет, поставив его на "регулярное довольствие". Рокфеллеры вложили также крупные средства в финансирование ряда факультетов Принстонского университета в штате Пенсильвания. С начала 50-х годов для американских университетов началась эра нового "благоделтеля" - Фонда Форда. Повышение внимания последнего к субсидированию внешнеполитических программ и исследований бросалось в глаза. В 1954 году фонд Форда выделил 5 млн. долл. на проведфие исследований ряда международно-правовых проблем по заданным им направлениям на юридических факультетах Гарвардского, Колумбийского, Стэнфордского, Калифорнийского и Мичиганского университетов. Но это было лишь начало. В 1961 году фонд Форда ассигновал на международные исследования в основном в этих же университетах, уже 42 млн. долл.
    Однако особым вниманием фонда Форда в области международных и более широких социальных исследований пользуется Гарвардский университет. Гарвардская школа бизнеса при этом университете уже в 1954 году получила от него 2 млн. долл. Фонд Форда взял на себя у Корпорации Карнеги основное бремя финансирования Русского научно-исследовательского центра в Гарварде. Он предоставляет значительные средства Политическому институту и Школе имени Дж.Кеннеди по изучению правительственных проблем. С 1964 года в Гарвардской шкоде бизнеса на средства фонда Форда осуществляется Проект "Многонациональное предприятие" - исследование с помощью ЭВМ проблем, встающих перед транснациональными монополиями США и других капиталистических стран. Перейдем к рассмотрению совместной деятельности триумвирата фондов после второй мировой войнй в том, что касается использования американских университетов для разработки и насаждения внешнеполитической линии ЦФК. Сделать, это помогает, в частности, вышедшее в 1965 году в США исследование Дж.Лайона и Л. Мортона "Школы стратегии. Образование и научные исследования в вопросах национальной безопасности".
    Легко убедиться в том, что усилиями тройки было вызвано две волны в создании при ведущих американских университетах специализированных внешнеполитических научно-исследовательских центров. Первая такого роде волна охватила 1950-1952 годы. Она началась с учреждения в Чикагском университете центра по изучению внешней политики США. Деньги на его содержание дали Корпорация Карнеги, Фонд Рокфеллера и Фонд Форда. В 1961 году основанный еще до второй мировой войны при Йельском университете центр международных исследований был передан Принстонскому университету, где он был радикально перестроен и расширен на средства тех же фондов. В том же году центр международных исследований был организован при Массачусегским технологическом институте. Он содержался на "дары" фондов Рокфеллера и Форда. Наконец, в 1952 году на деньги Корпорация Карнеги был создан Институт исследований проблем войны и мира при Колумбийском университете, взятый впоследствии на дотацию и Фондом Рокфеллера.
    В 1957-1960 годах, после пятилетнего перерыва, прокатилась новая волна создания фондами тройки подопечных научно-исследовательских центров по внешнеполитическим проблемам при важнейших американских университетах. Фонд Форда финансировал создание при Гарвардском университете центра по международным проблемам, а также программу оборонных исследований, к субсидированию которой присоединилась и Корпорация Карнеги. Специфической целью последней из упомянутых программ была подготовка учебных материалов и "руководств" для всех других университетов США, которые пожелали бы в дальнейшем создать какие-либо курсы по политике в области обороны. 3атем на деньги Фонда Рокфеллера при Гарвардском университете была создана дополнительная программа научных исследований. Фонды опекали в это время создание научно-исследовательских внешнеполитических центров при других американских университетах. Так, в 1957 году был создан вашингтонский центр научных исследовании в области внешней политики, поставленный на ноги Фондом Рокфеллера и поддержанный Фондом Форда и Корпорацией Карнеги. В 1959 году Корпорация Карнеги помогла учреждению центра по исследованию проблем конфликтов при Мичиганском университете. Особая роль фондов Карнеги-Морганов, Рокфеллеров и Форда в деле создания при американских университетах центров по разработке внешнеполитических альтернатив заведомо бросалась в глаза. Очевидны были, разумеется, и последствия. Дж. Лайонс и Л. Мортон писали об этом следующее: "Крупным источником поддержки для центров и институтов, баэировавшихся при университетах, были часгиме фонды... Зависимость от внешних средств, будь то средства фондов или Правительства, вызывает у колледжей и университетов острое соперничество по поводу даров и передает контроль над общими направлениями научных исследований в руки небольшой группы чиновников фондов или правительственных чиновников... Они (фонды - Р.О.) консультируют друг друга, чтобы избежать путаницы и дублирования"(12).
    В целом же триумвират фондов надежно прибрал к рукам основные направления внешнеполитических исследований в академическом мире и получил возможность пользоваться выводами этих исследований и корректировать их и случае необходимости. "Дары" фондов превратились в надежный рычаг контроля над всей деятельностью американских университетов. В одной из работ, опубликованных в США два десятилетия назад, говорилось в этой связи следующее: "Дары фондов стали настолько важным источником поддержки, что президенты колледжей и университетов зачастую не могут позволить себе игнорировать мнение и пожелания чиновников, распределяющих блага фондов... Они обычно не осмеливаются отказаться от дара, насколько бы несовместимым он ни был с их политикой"(13).
    Для воздействия на руководство университетов и колледжей фонды применяют ту же тактику, что и в отношении других получателей их "даров". Деньги выдаются не сразу, а по частям. Результатом, как пишет Ф.Ландберг является следующая ситуация: "Делая каждый год серийные подарки с доходов вечного главного фонда, донор может постоянно держать потенциальных получателей на положении своры голодных собак, ожидающих очередной подачки. При такой постановке дела организации-получатели едва ли будут высказывать нежелательные социально-экономические или политико-экономические идеи. Более вероятно, что они будут достаточно осторожны и ограничатся высказыванием только безупречно разумных идей, какие можно услышать в высших клубах"(14). Известны близкие по смыслу признания самих руководителей высших учебных заведений США. Так, президент одного из колледжей, говоря о могуществе Джеймса Армси - чиновника Фонда Форда, ведавшего раздачей "даров" колледжам, заявил: "Многие из нас пробежали бы голыми по Пятой авеню (наиболее фешенебельная улица Нью-Йорка - Р. О.), если бы Джеймс Армси сказал, что это поможет получить один из его даров"(15).
    Существует и другая сторона этой политики. Известен случай, когда Фонд братьев Рокфеллеров выдал одному из университетов деньги на проект с четкой инструкцией, на какие цели они должны быть истрачены. Однако конкретное лицо, которому это было поручено, не только не последовало инструкции, но и стао проявлять самостоятельность. По приказу фонда этот человек был уволен еще до того, как были истрачены деньги. И, разумеется, верхом цинизма является "дар", выданный Фондом Рокфеллера весной 1976 года некоему Э. Ладду из Коннектикутского университета. Деньги были даны ему для проведения исследования "идеологической ориентации" профессуры американских высших учебных заведений. Это была, так сказать, "оптовая проверка" лояльности ученых.
    Зато те лица, которые безропотно отрабатывают подачки фондов и выдают нужные результаты, могут рассчитывать на продвижение. Макс Мэйсон, назначенный в 1929 году президентом Фонда Рокфеллера, прошел предварительную апробацию в качестве президента Чикагского университета. О связях этого учебного заведения с Рокфеллерами мы уже говорили. Преемник Мэйсона на посту руководителя Чикагского университета Роберт Хатчинз после окончания своей длительной карьеры (1929-1951 гг.) перешел в Фонд Форда. Ставший в 1951 году президентом Фонда Форда Поль Гофман, глава автомобильной компании "Студебеккер", перед этим был попечителем того же Чикагского университета. Макджордж Банди, в свою очередь, перешел в 1936 году в президенты Фонда Форда с поста декана Гарвардского колледжа.
    И наоборот, фонды насаждают своих людей в руководстве университетов. Дж. Перкинс, в 1955-1965 годах являвшийся главным помощником президента Корпорацин Карнегн Джона Гарднера, стал президентом Корнелльского университета. Бывший руководящий работник компании "Форд мотор" А. Миллер является деканом факультета бизнеса Стэнфордского университета. Преемник Гарднера на посту президента Корпорации Карнеги А. Пайфер откровенно признавал, что он часто выносил рекомендации о том, кто именно должен стать президентом или деканом колледжа. В середине 60-х годов 1/3 попечителей 12 крупнейших "благотворительных" фондов США, то есть прежде всего фондов тройки, одновременно занимали посты президентов американских университетов либо входили в состав совета попечителей этих университетов.
    Итак, значительная часть высших учебных заведений США превращена в заповедник фондов, и прежде всего тройки. Университеты и колледжи на протяжении многих лет надежно обеспечивают фондам Карнеги-Морганов, Рокфеллеров и Форда (и через них верхушке финансовой олигархии в целом) контроль над постановкой и направлением высшего образования и социального воспитания в стране. Но с течением времени одного этого стало недостаточно.
    Развитие науки и техники постепенно превращало науку в силу, непосредственно двигающую производство. Ее применение к анализу тенденций общества, эволюции в расстановке классовых сил, к экстраполированию возможного развития событий на международной арене открывало новые горизонты и во внешней политике. Оставить последние без контроля американская финансовая олигархия не могла. Вначале функции обслуживания финансовой олигархии в новых условиях выполняли научные исследования, проводимые кафедрами университетов и колледжей. Однако прогрессировавшее отпочкование научно-исследовательского направления в науке в специализированные институты делало их, а не университетские кафедры, главным средоточием новых возможностей научного поиска. Соответственно претерпела изменение и тактика финансовой олигархии. Теперь требовалось задать нужное направление работам научно-исследовательского характера, поставить под контроль важнейшие специализированные институты в этой области.
    На первом этапе эту задачу были призваны выполнить созданные триумвиратом фондов собственные координационные центры в общественных науках. В начале 50-х годов уже функционировал целый;ряд организаций этого типа: это фонд по изучению поведения людей, Совет по научным исследованиям в области социальных наук, Американский совет по вопросам образования, Американский совет научных обществ и др. Все они находились под надежным контролем, триумвиратом фондов Карнеги-Морганов, Рокфеллеров и Фордов и твердой рукой задавать направления развитию исследований в области социальных наук. Совет по научным исследованиям в области социальных наук (СНИСН) был создан по инициативе доктора Мемориального фонда Лауры Спеллман-Рокфеллер Б. Румла и главы отделения политических наук Чикагского университета Ч.Мерриама. Его учреждение значительно расширило влияние Рокфеллеров в академическом мире. К началу 50-х годов СНИСН получил 2 млн.долл. от Корпорации Карнеги, 4 млн. долл. от Мемориального фонда Лауры Спеллман-Рокфеллер и 8,5 млн.долл. от Фонда Рокфеллера. Кроме того, его субсидировали и многие другие члены триумвирата фондов, включая Фонд Форда. По мнению некоторых авторов, СНИСН стал "величайшей силой в области социальных научных исследований", превратившись в важный элемент "концентрации мощи в социальных науках".
    Судя по заявлениям, содержавшимся в некоторых публичных изданиях СНИСН, он и сам считал себя "ценральным агентством по обеспечению единства усилий в решении социальных проблем", организацией "для обмена информацией, планирования и других функций сотрудничества" в деле социальных исследований.
    Учреждение Американского совета по вопросам образования (АСО) ставило задачу прибрать к рукам научные исследования в области общественных наук, ведущиеся не только на частные пожертвования, но и на субсидии правительства. Это была качественно новая заявка со стороны фондов. В одном из изданий АСО прямо говорилось, что он действует "в качестве агентства связи между общеобразовательными учреждениями страны и федеральным правительством". Отмечалось также, что он "взял на себя много значительных проектов по просьбе руководства армии и военно-морского флота, а также государственного департамента и других правительственных ведомств". В 1952 году АСО создал специальный Комитет по политике в области научно-исследовательских работ. Его нацеленность, по оценке самого АСО, состояла в том, чтобы "оценивать субсидируемые исследования с точки зрения федеральных агентств, промышленности и фондов, предоставляющих средства, а также их влияние на институты, проводящие эти исследования. Последний аспект включает в себя определение даров среди таких институтов и концентрацию исследований в одних областях за счет других... Цель данного комитета... состоит в том, чтобы попытаться сформулировать" политику на национальном уровне, основанную на отношениях сотрудничества" (17).
    Наконец, в следующем, 1953 году, фонды добились того, что в кабинете Д. Эйзенхауэра было создано новое министерство - здравоохранения, образования и социального обеспечения. Оно было призвано официально координировать идеологическую и научно-исследовательскую работу в США. Рекомендация на этот счет была сделана Эйзенхауэру Конеультативным комитетом по вопросам организации правительства, который он создал через неделю после своего вступления на пост президента США. Возглавлял этот комитет Нельсон Рокфеллер. Тот же Н. Рокфеллер стал и первым заместителем министра в рекомендованном им новом министерстве. Впоследствии, уже в администрации президента Л. Джонсона, непосредственно главой этого ведомства стал Джон Гарднер. Он пересел на этот пост из кресла президента Корпорации Карнеги. Таким образом, ЦФК и его главное политическое орудие - созвездие "благотворительных" фондов - с самого начала ставили новое министерство на прокатанные рельсы. Создав, таким образом, с помощью координационных советов и особого министерства центральный пункт контроля за направлениями научно-исследовательских работ в области общественных наук, фонды этим не ограничились. Ими была создана и собственная сеть непосредственно подчиненных им специализированных научно-исследовательских институтов.
    Особую активность развил располагавший наибольшими средствами Фонд Форда. Богатая информация на этот счет содержится в вышедшей в США книге Поля Диксона "Резервуары мыслей"(18). Первой заявкой Фонда Форда на создание подопечных научно-исследовательских учреждений была его ключевая роль в преобразовании в 1948 году фирмы РЭНД (ранее эта фирма была фактически филиалом авиационной компании "Дуглас эркрафт"). Предоставленная тогда РЭНД Фондом Форда сумма в 1 млн. долл. явилась началом ее независимости от компании "Дуглас эркрафт" и первым шагом к подчинению тройке фондов. В составе попечителей РЭНД прочно осели представители самого Фонда Форда и его дочерних организаций, Фонда Рокфеллера, Корпорации Карнеги, Фонда Карнеги для международного мира н др. Показателем врастания РЭНД в систему ЦФК является и тот факт, что почти половина попечителей РЭНД традиционно являются членами СМО.
    Выполняя в основном заказы Пентагона, РЭНД таким образом обеспечивает должную ориентацию военных ведомств США. Вместе с тем она не забывает и своих "благодетелей", реализуя непосредственные научно-исследовательские задания Фонда Форда и Корпорации Карнеги. В числе "гражданской" продукции РЭНД можно назвать такие, например, исследования: подготовительные материалы к поездке Н. Рокфеллера в Латинскую Америку в качестве специального представителя Никсона (1969 г.), серию исследований по ряду внешненеполитических проблем для советника президента по вопросам национальной безопасности Киссинджера (1970 г.), возможные варианты решения ближневосточного кризиса - по специальному заказу Фонда Форда (в 1971-1972 и в 1975 гг.). В массе исследований, проводимых РЭНД, встречаются, разумеется, и курьезы, например выполненная пп заказу Пентагона работа "Воздействие на коммунистов при помощи музыки".
    В 1956 году на средства Фонда Форда (500 тыс. долл.) для обслуживания Пентагона был создан (вначале как отделение РЭНД) Институт оборонного анализа, получивший кадры из Чикагсукого, Колумбийского, Принстонского, Стэнфордского и других университетов, находящихся под эгидой фондов. В 1959 году на средсва фордовского Фонда республики в Калифорнии был учрежден Центр для изучения демократических институтов, задачей которого является изучение социальных и политических тенденций внутри США. Такова же специализация созданного и финансируемого Фондом Форда Института политических исследований. Фактический сателлит последнего - Кэмбриджский институт - финансируется кроме Фонда Форда также Корпорацией Карнеги и Фондом братьев Рокфеллеров.
    Список этих фактических дочерних компаний тройки фондов в области научно-исследовательских учреждений можно было бы продолжить. Но здесь полезнее остановиться на особой организации в мире этих научных учреждений - на Институте Брукингса в Вашингтоне. Роль его в разработке и планировании политики США, и прежде всего именно внешней политики, является едва ли не самой выдающейся.
    Институт Брукингса был образован в 1927 году путем слияния трех самостоятельных научно-исследовательских учреждений: первым был созданный в 1916 году на средства Рокфеллеров Институт прявительственных исследований, вторым - образованный в 1922 году Корпорацией Карнеги Институт экономики, третьим - организованный в 1924 году бизнесменом Робертом Брукингсом Институт для подготовки аспирантов по экомическим проблемам и вопросам правительственной политики. Для социальных взглядов Р. Брукингса была характерна вера в то, что с помощью совершенствования техники управления можно отвратить США от "опасностей" социализма и коммунизма. Он также считал, что рост благосостояния населения ни в коем случае не должен достигаться за счет перераспределения доходов между различными слоями общества(19). Имея таких основателей, Институт Брукингса не мог быть не чем иным, как орудием проведения их классовых интересов. К тому же "вливания" фондов в него продолжались на систематической основе. В целом Институт Брукингса и его предшественники за тридцать с небольшим лет (1921-1952 гг.) получили от фондов Карнеги и Рокфеллеров 7,6 млн. долл. В 1954 году к ним присоединился Фонд Форда, выделивший Институту в виде единовременного "дара" сразу 1 млн. долл.(всего с тех пор Фонд Форда вложил в Институт Брукингса 10 млн. долл.).
    Именно с этого времени начался настоящий расцвет деятельности и влияния Института Брукингса, который продолжал оставаться регулярным получателем средств триумвирата. Соответственно произошло сращивание его руководства с другими делающими политику органами финансовой олигархии. В составе попечителей Института Брукингса в середине 70-х годов числилось десять членов СМО и восемь членов КЭР. В последние годы совет попечителей Института возглавлял один из попечитфхей Фонда Рокфеллера Роберт Руза. В его состав входят бывший председатель Фонда Рокфеллера Д. Диллон и бывший председатель компании "Форд мотор" Р. Макнамара - иначе говоря, перворазрядные представители ЦФК.
    Специальностью Института Брукингса является наравлемие деятельности бюджетно-финансовых правительственных органов. При Трумэне главой Экономического совета при президенте был вице-президент Института Брукингса Э.Нурс. в 60-х годах президент института К. Гордон и один из руководящих деятелей института Ч. Шульце возглавляли правительственное Бюджетное бюро при президентах Кеннеди и Джонсоне. Главой Экономического Совета при Никсоне был также сотрудник Института Брукингса Г. Стейн, а при Картере - вновь Ч. Шульце. С 1969 года Институт Брукингса, по инициативе того же Гордона, организовал публикацию ежегодных исследований, анализирующих бюджетные проблемы федерального правительства. По существу это была форма подсказывания правительственным чиновникам направлений решения тех или иных конкретных вопросов. Итак, можно без колебаний сказать, что после второй мировой войны бюджетно-экономическая политика всех президентов США направлялась Институтом Брукингса.
    Попытка конгресса США в 1975 году создать собственный бюджетный отдел, с тем чтобы иметь независимое мнение о правительственных расходах, закончилась однозначно. Главой штата сотрудников этого отдела стала старший экономист Института Брукингса А.Ривлин. В отделе пристроился и еще один сотрудник института - Р. Рейсшауэр. Третий сотрудник, Н.Титерз, стала старшим экономистом бюджетного комитета палаты представителей США.
    Важно учитывать, что, специализируясь на бюджете США, Институт Брукингса вовсе не ограничивается разработкой технической стороны дела. Бюджет охватывает все стороны деятельности правительства США, и это дает институту возможности выносить рекомендации по существу по всем основным направлениям государственной политики.
    Наглядным свидетельством этого является подготовленный Институтом Брукингса на средства Фонда Форда и Корпорации Карнеги и опубликованный в середине 1976 года седьмой ежегодник анализа бюджетных проблем США. Как по своему явно программному названию ("Установление национальных приоритетов. Следующие десять лет"), так и по содержанию этот сборник представлял собой, под видом бюджетных рекомендаций, чуть ли не прямую инструкцию новой администрации США по основным внешнеполитическим и внутриполитическим проблемам. Один из двух редакторов этого тома - уже известный нам Ч. Шульце - долго примерялся Дж. Картером на важнейшие посты в своей администрации (министра обороны, министра финансов, государственного секретаря) и, наконец, был назначен главой Экономического совета при президенте. Другой редактор, Г. Оуэн (он же директор отдела внешнеполитических исследований в Институте Брукингса), планировался вначале на пост заместителя министра обороны США по политическим вопросам, а затем был назначен специальным советником президента по экономическим вопросам. Впрочем, это только один из показателей влияния института на формирование всей, в том числе внешней, политики США.
    Прежде чем подводить итог суммарным позициям триумвирата фондов в американских академических кругах, следует сделать одну оговорку. Очерченный выше круг университетов и научно-исследовательских институтов, особо облюбованных тройкой для разработки и обслуживания своей линии в области внешней политики, в последние три десятилетия выглядел в целом довольно стабильным. Дело, конечно, не в слепой приверженности фондов однажды набранным "любимчикам", а скорее в том, что раз отобранная профессура в общем справлялась с обслуживанием запросов комплекса. Однако факты говорят и о том, что в целом фонды держат открытыми и другие возможности.
    Газета "Нью-Йорк тайме" отмечала весной 1978 года, что массовая "утечка специалистов" из Института Брукингса и Фонда Карнеги в администрацию Картера не просто истощила силы этих двух "мозговых центров". Утечка породила надежды и создала перспективы для других на заполнение образовавшегося таким образом "вакуума". По оценке "Нью-Йорк таймс", на лидирующую роль в республиканском "внешнеполитическом контристэблишменте", критикующем действия Белого дома в области международной политики и ждущем возможности приобщиться к атрибутам власти, стал явно претендовать центр стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета в Вашингтоне.
    Активизация указанного центра Джорджтаунского университета действительно налицо. Не менее известно его широко рекламируемое открыто "ястребиное" кредо в области внешней политики. Но глубоко ошибся бы тот, кто стал бы делать вывод о том, что данный центр "толкает" ЦФК к более агрессивной политике или что признанные ставленники комплекса в академическом мире списываются теперь за ненадобностью. Речь идет скорее о том, что финансовая олигархия США решила пустить в оборот и проверить ценность идей еще одного "резервуара мыслей". О его достаточной благонадежности свидетельствует тот факт, что и этот центр, по свидетельству "Нью-Йорк таймс", существует в значительной степени "благодаря щедрости частных фондов". С другой стороны, ведущей фигурой центра стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета является не кто иной, как Генри Киссинджер, бывший государственный секретарь США. Хотя он не вернулся в Колумбийский университет, с ним осталось благорасположение соответствующих доноров, являющихся патронами и Джорджтаунского университета. Круг вновь замыкается. Центральный финансовый комплекс вездесущ.
    В целом воздействие фондов Карнеги - Морганов, Рокфеллеров и Форда на политику США через такой эффективный канал, как огромная сеть созданных ими научно-исследовательских центров, непрерывно консультирующих правительство, далеко превосходит возможное воздействие других монополистических групп через подобные организации. Это особенно касается области внешней политики, и прежде всего центров, специализирующихся на исследований международных отношений. В рядах этих центров заведомо доминирующие позиции тройки несомненны - она финансирует 3/4 подобных центров.
    Таким образом, еще на одном важном направлении формирования внешней политики США - в подготовке научных рекомендаций - проглядываются почти монопольные позиции ЦФК.

    Разрастание государственного аппарата, характерное для ступени государственно-монополистического капитализм, вызвало значительное усложнение функций управления. Последние по необходимости превращались в поле деятельности подготовленных и тренированных специалистов. В области государственного управления появились такие же наемные менеджеры-профессионалы, какие взяли на себя технику управления компаниями.
    Это отнюдь не привело к обособлению правительственных чиновников от частных фирм. Наоборот, непременными консультантами при правительстве США, подсказывающими управленческую специфику, стали прежде всего две категории частных компаний - юридические фирмы и так называемые управленческие фирмы (management firms). Однако с течением времени становилось все более ясным, что под видом необходимого "технического консультирования" финансовая олигархия создала еще одно орудие поддержания своего контроля над деятельностью государственного аппарата. Не была исключением в этом отношении и внешнеполитическая сфера.
    Рассмотрим сначала функционирование крупнейших юридических фирм США. Основная масса этих фирм сосредоточена в Нью-Йорке, где они обслуживают многогранные потребности Уолл-стрита, и в Вашингтоне, где сконцентрированы правительственные ведомства. При этом вашингтонские фирмы нередко являются лишь конторами материнских нью-йоркских фирм. В свою очередь, нью-йоркские учреждения, не имеющие таких контор, высылают своих юристов в столицу ежедневными рейсами авиалиний. Связь между Нью-Йорком и Вашингтоном поддерживается, таким образом, на повседневной основе. "Нью-йоркские и вашингтонские юристы, - писал американский историк Т. Уайт, - ...являются повивальными бабками решения важнейших государственных, национальных и промышленных проблем"(20). Показателем этой роли юристов в политической жизни США является тот факт, что юристам по образованию или первоначальному занятию являются 2/5 всех чиновников госдепартамента, половина губернаторов штатов и членов палаты представителей, 2/3 президентов и сенаторов США.
    Первоначальная причина могущества юридических фирм - это обслуживание ими ключевых потребностей крупнейших финансовых и промышленных корпораций. Они представляют и защищают интересы корпораций во взаимоотношениях по разным направлениям - друг с другом, с правительством, с зарубежными агентами. Как часть этой общей функции юридических фирм выступает и обслуживание ими международных интересов американских корпораций и банков.
    Среди самих юридических фирм имеет место определенное разделение труда. Одни фирмы (обычно вашингтонские) консультируют преимущественно администрации демократической партии. Другие (в основном нью-йоркские) фирмы больше тяготеют к республиканским правительствам. Ряд фирм вполне готов выступать в роли слуги двух господ.
    Пожалуй, одной из наиболее известных является вашингтонская юридическая фирма "Ковингтон энд Берлинг". Она была создана в 1919 году, но расцвела лишь после второй мировой войны. В 1949 году в ней было занято 56 юристов, а в 1978 году - уже 185. Это - одна из наиболее аристократических компаний в своей области с точки зрения "солидности" обслуживаемых ею корпораций. На нее приходится 1/5 крупнейших 200 промышленных компаний США, 7 из 15 ведущих компаний-подрядчиков Пентагона. В их числе такие гиганты как автомобильная компания "Дженерал моторс", химическая - "Дюпон де Немур", "Америкэн телефон энд телеграф" и др. Характерен и тот факт, что большинство партнеров этой фирмы являются выпускниками юридической школы Гарвардского университета. Обратная сторона медали состоит в том, что по крайней мере шесть ведущих профессоров этой школы являются бывшими партнерами или служащими "Ковингтон энд Берлинг".
    Внешнеполитическая сфера является как будто довольно скромной частью операций "Ковингтон энд Берлинг", поглощая около 10% ее ресурсов. Впрочем, на деле роль фирмы в тех или иных реальных международных событиях являлась и зачастую является не просто активной, но и весьма весомой.
    "Ковингтон энд Берлинг", в частности, выступила одним из главных застрельщиков разжигания "холодной войны" против Советского Союза и других социалистических стран. Ее юристы подталкивали и оформляли "жалобу Ирана" в 1946 году на Советский Союз в Совете Безопасности (она была снята Ираном из повестки дня Совета в 1977 г.). В эти же годы юристы фирмы взяли на себя подготовку антисоветских речей, с которыми выступали в Совете Безопасности представители Греции. При этом юристы не только писали речи. Они сидели в рядах греческой делегации, консультируя ее по ходу дела. Впоследствии "Ковингтон энд Берлинг" вела переговоры о компенсации американским владельцам сахарных заводов, национализированных на Кубе. Аналогичные услуги она оказала также акционерам компании "Серро", национализированной правительством Альенде в Чили.
    Однако прежде чем делать окончательный вывод о роли "Ковингтон энд Берлинг" в формулировании внешней политики правительства США, следует ознакомиться с ее более чем существенным вкладом в состав руководящих чиновников государственной администрации.
    Так, Дин Ачесон, являвшийся в 1921-1934 годах старшим партнером фирмы, ответственным за ее международные дела, в 1933 году был назначен заместителем министра финансов в правительстве США, в 1941-1945 годах являлся помощником, в 1945-1947 - заместителем государственного секретаря, а в 1949-1962 годах - государственным секретарем США. Промежутки между этими назначениями он заполнял работой в фирме, в которую вернулся окончательно в начале 1953 года, а также в составе совета попечителей. Зять Ачесона У.БЭНДИ, проработав три года в "Ковингтон энд Берлинг", с 1951 года ушел на службу в правительство - вначале в ЦРУ, затем в Пентагон и, наконец, в госдепартамент США. Он увенчал свою карьеру постом редактора журнала "Форин афферс". Можно привести и другие примеры.
    Особого упоминания заслуживает также вашингтонская юридическая фирма "Арнолд энд Портер", основанная в 1946 году. Несмотря на ее молодость, в последние годы от 2/3 до 3/4 ее партнеров и сотрудников уже представляли собой ветеранов правительственной службы. Одним из первых в рядах высокопоставленных правительственных чиновников оказался основатель фирмы Пол Портер. Он был специальным внешнеполитическим эмиссаром президента Трумэна. Одним из последних рекрутов фирмы в правительственные ряды является Джозеф Калифано, занимавший до середины 1979 года пост министра здравоохранения, образования и социального обеспечения в кабинете Дж. Картера.
    Довольно известной фирмой такого рода в Вашингтоне является также "Клиффорд, Уорнке, Глэс энд Макилуэйн". Первые два партнера ее начинали карьеру в "Ковингтон энд Берлннг".
    В целом вашингтонские юридические фирмы, как и вашингтонские филиалы нью-йоркских фирм, видимо, более тесно связаны с повседневной деятельностью правительства США, чем сами нью-йоркские фирмы этого плана. Соответственно они более оперативны в воздействии на федеральную администрацию.
    В то же время в плане возможности использовать преимущества непосредственной связи с основными средоточиями мощи ЦФК нью-йоркские фирмы, с их опорой на основные банки и финансовые компании, неизбежно играют более важную роль причем чем крупнее бизнес, тем более его руководство тяготеет к республиканской партии. Это закономерность, проверенная десятилетиями американской истории. Вот почему нью-йоркские юридические фирмы в основной своей массе обслуживают прежде всего республиканские админисстрации.
    Пожалуй, наиболее известной и влятельной из юридических фирм Нью-Йорка, в том что касается внешней политики, является "Крават, Свэйн эвд Мур". Ее штаб-квартира находится в здании, являющемся главной резиденцией рокфеллеровского "Чейз Манхэттэн бэнк". Фирма традиционно сотрудничает с Рокфеллерами, а также установила тесные связи с Генри Фордом II, став одним из наиболее рьяных адвокатов интересов контролируемой им автомобильной компании. Наконец, она связана общими партнерами с банком "Лазар бразерс" - еще одним членом ЦФК. Именно в "Крават, Свэйн энд Мур" начинал свою карьеру Джон Макклой - будущий председатель "Чейз Манхэттэн бэнк", глава СМО и председатель Фонда Форда. Другой юрист из "Крават, Свэйн энд Мур" - Карлайл Мо - в течение трех лет (1973-1976 гг.) находился на ведущих постах в государственном департаменте США. Сначала он был юридическим советником, а затем заместителем государственного секретаря по вопросам помощи и программе безопасности.
    Вашингтонское отделение фирмы выступает под вывеской номинально независимой компании "Уилмер, Катлер энд Пикеринг". Оно не менее известно, чем материнская фирма. Его наиболее впечатляющими клиентами являются, разумеется, фонды Рокфеллера и Форда, ряд субсидируемых последними университетов и такие промышленные компании, как "Дженерал моторс", ИБМ и др. И уже знакомый штрих - значительная часть(около 30%) всех юристов, используемых "Уилмер, Катлер энд Пикеринг", являются выходцами из Гарвардского университета (общее число юристов фирмы в Вашингтоне в 1978 году достигло 110 челвек). Один из партнеров "Уилмер, Катлер энд Пикеринг" Ллойд Катлер не только активно осуществлял целый ряд внешнеполитических миссий по поручению правительства США, но и неоднократно (в частности, в 1962 и в 1965 гг.) рассматривался в качестве серьезного кандидата на высшие посты в правительстве - как в государственном департаменте, так и в министерстве торговли США. Он стал советником президента в 1979 году. Бывший юрист "Уилмер, Катлер энд Пикеринг" Дина Симер стала главным юридическим советником министерства обороны США при Картере.
    О нью-йоркской юридической фирме "Салливэн энд Кромвелл" мы уже говорили кяк о компании, тесно связанной и с Рокфеллерами, и с группой "Марин Мидленд бэнк" и образующей по существу мост между этими двумя финансовыми группами. Что касается роли этой фирмы во внешней политике, то, по словам американского исследователя юридических фирм Дж. Гулдена, конец 20-х годов этого века в США "был эрой, когда можно было серьезно доказать, что "Салливэн энд Кромвелл" затмил государственный департамент в проведении внешней политики Соединенных Штатов"(21).
    Новый взлет фйрмы пришелся на 1953-1958 годы, когда ее партнер Джон Фостер Даллес руководил внешнеполитическим ведомством США.
    Характерной чертой "Салливэн энд Кромвелл" было то, что она никогда не проводила жесткой грани между республиканской и демократической партиями США. В 1949 году один из ее партнеров, Эдвард Миллер, стал помощником государственного секретаря США по межамериканским проблемам в правительстве демократа Г.Трумэна. Нынешний старший партнер формально "демократической" юридической фирмы "Ковингтон энд Берлинг", о которой мы уже говорили, Джон Лейлин вырос именно в "Саливэн энд Кромвелл" под опекой Дж. Ф. Даллеса. Лейлин, в свою очередь, свободно обслуживал республиканское правительство Р. Никсона и т.д.
    В десятку крупнейших юридичееких фирм Нью-Йорка входит и фирма "Мадж, Роуз, Гутри энд Алексэндэр", явившаяся трамплином к президентству и источником кадров для кабинета Р.Никсона. До того, представляя калифорнийские интересы, Р. Никсон не мог пробиться на самостоятельные политические роли. Он потерпел поражение в 1960 году в качестве кандидата в президенты США, а в 1962 году - даже на пост губернатора Калифорнии. Переезд Никсона в 1963 году в Нью-Йорк, подключение его к числу партнеров указанной фирмы и пятилетняя работа в ней полностью изменили его положение. Как резюмировал ситуацию Никсона его партнер по фирме и впоследствии министр юстиции Дж. Митчелл, "это расширило всю его концепцию жизни в США. В Калифорнии он всегда должен был смотреть снизу вверх на председателей правлений из рядов восточного истэблишмента, а теперь он имел с ними дела"(22).
    Став президентом, Никсон, кроме упомянутого назначения Митчелла, устроил других партнеров "Мадж, Роуз, Гутри энд Алексэндер" на следующие посты: специальный консультант при Белом доме (Л. Гармент); высокопоставленные чиновники министерства финансов (М. Поллнер) и министерства юстиции (Дж. Алексэнде) и по проблемам американского судостроения (А.Бекер). Можно добавить, что вашингтонское отделение фирмы и штаб-квартира комитета по переизбранию президента (в 1972 г.) располагались на одном этаже одного и того же здания. Впрочем, сколько-нибудь крупного вклада непосредственно во внешнюю политику США фирма не внесла.
    С приходом к власти администрации Картера налицо попытка провинциальной юридической фирмы "Кинг энд Сполдинг", базирующейся на Атланту, столицу штата Джорджия, сделать заявку на приобретение в государственном аппарате позиций, соразмерных с теми, которыми ранее располагали вашингтонские и нью-йоркские юридические "короли". Ведущий юрист "Кинг энд Сполдинг" Г. Кирбо является одним из наиболее доверительнных лиц Картера. Другой ее юрист (Дж. Уотсон) возглавил набор персонала на ключевые посты в новой администрации. Третий (Г. Белл) стал в ней министром юстиции. Впрочем, едва ли можно ожидать, чтобы эти временно приобретенные позиций смогли стать пропуском на включение "выскочки" в ряды традиционно правящих юридических фирм.
    Другим (кроме юридических фирм) направлением воздействия "специалистов" на государственный аппарат является сложившаяся в последние десятилетия в США система правительственных контрактов, выдаваемых частным компаниям на осуществление административно-управленческих функций.
    Такие функции, вообще говоря, входят в прямые обязаности государственного аппарата. Но фактическая передача важных элементов политической власти в руки фирм-консультатов приобрела уже колоссальные масштабы. По данным 1966 года, например, 34% административно-управленческих расходов по федеральному бюджету США ушло на оплату частных фирм-консультантов и только 22% - на содержание государственных служащих, которые должны были, казалось бы, сами выполнять эту работу(28).
    Существенная часть колоссальных сумм, связанных с научно-исследовательскими работами в области политических наук, уходит на те самые "фабрики идей", о которых уже говорилось в предыдущем параграфе как о находящихся в подавляющем большинстве под протекторатом "филантропических" фондов. Есть, однако, на этом направлении и чисто управленческие по своему характеру фирмы-консультанты. Они подсказывают и прорабатывают организационную перестройку государственного аппарата, создание новых агенств, наиболее эффективные принципы подбора чиновников и т.п.
    Одной из наиболее могущественных фирм такого рода является компания "Маккинзи". Она имеет широкие международные операции и в этом плане известна в частности, как главный консультант по модернизации структуры многих крупнейших, в том числе западноевропейских транснациональных монополий. Непосредственно в США она выступает с весьма широким диапазоном управленческих рекомендаций. Это - вопросы эффективности военных расходов, направления космических исследований, транспортные проблемы, теории менеджеризма. "Маккинзи" является давним консультантом Корпорации Карнеги и получает от этого фонда финансовую поддержку.
    Другими известными фиромами данной категории являются "Буз, Аллен энд Гамильтон", "Пит, Маруик, Митчелл энд К°", "Куперз энд Лайбрэнд". Сотрудник первой из них П.Андерсон был отдан фирмой на год "напрокат" министру обороны Рамсфелду.
    Эти фирмы взяли также себе на откуп подготовку рекомендаций правительству по кадровым вопросам. Еще в 1951 году один из ведущих экспертов "Маккинзи" по этим проблемам Джон Корсон на деньги Корпорации Карнеги подготовил исследование "Чиновники для правительственных ведомств". Главная идея этого опуса состояла в том, что для лучшего решения управленческих проблем на стадии "холодной войны" надо расширять привлечение на государственную службу бизнесменов. Будучи опубликовано в 1952 году в несколько отредактированном виде, указанное исследование стало настольной книгой для приходившей тогда к власти республиканской администрации Эйзенхауэра.
    В 1962 году по инициативе демократической администрации Кеннеди и официальных лиц бывшей администрации Эйзенхауэра фирмы "Маккинзи" и "Буз, Аллен энд Гамильтон" взялись за повторное изучение данной проблемы. На этот раз они делали это под формальной эгидой КЭР. Опубликованный через четыре года итоговый доклад исследования под названием "Люди у вершины" откровенно вел дело к тому, что прежнее поколение высокопоставленных чиновников должно быть заменено экспертами типа консультантов, готовящихся самой фирмой "Маккинзи".
    Итак, обе ветви специализированных фирм - и юридические, и управленческие, - созданные в основном для обслуживания интересов ЦФК, рассматривали и рассматривают свои взаимоотношения с правительством США как один из аспектов такого обслуживания.
    Таким образом, мы закончили в общих чертах рассмотрение механизма влияния ЦФК на внешнюю политику США.Теперь посмотрим, как действует этот механизм на практике и к каким практическим последствиям это приводит.

http://www.anar.newmail.ru/omer/urm.htm

Властвующие брокеры

08.07.2003
"The Guardian"

В то время как американский президент Дж. У. Буш производит впечатление невежественного, необразованного и полуграмотного идиота, силы, стоящие за ним, совсем иного рода. Это высокоорганизованная, тесно связанная группа, состоящая из хорошо образованных, чрезвычайно богатых и умных индивидов. Их привело к власти назначение Буша президентом Верховным судом США. Теперь он - их публичный глашатай. Их политика была разработана в прошлом десятилетии, в период подготовки республиканцев к установлению контроля над Белым домом. Теперь она претворяется в жизнь администрацией Буша.

Десять лет назад они считались слишком правыми, чтобы принимать их всерьез. Теперь они диктуют военную и внешнюю политику. Буш разделяет их очень опасную и крайне консервативную политику и идеологию.

Эта группировка сводит вместе ультраправые христианские, экстремистские сионистские и определенные корпоративные интересы, включая интересы производителей оружия, нефтяных корпораций и части масс-медиа.

Дополнительно к тому, что брокеры власти занимают посты в правительстве, многие из них являются участниками группы "фабрик мысли".

Ряд из них можно обнаружить в составе правления Консультативного комитета по оборонной политике (КСОП) администрации Буша. КСОП дает якобы "независимые" политические советы министру обороны и его заместителям. Почти все из примерно 30 членов его правления - представители частного бизнеса.

Члены этого совета имеют связи с такими ведущими военными корпорациями, как, например, "Боинг", "ТРВ", "Нортроп Грумман", "Локхид Мартин" и "Хамильтон". По крайней мере, девять из них обладают связями в компаниях, которые выиграли в 2001 г. и 2002 г. оборонные контракты на сумму более чем 76 млрд. долл. США. Некоторые из них являются зарегистрированными лоббистами оборонных контрагентов.

Во многих отношениях эти мощные, частным образом субсидируемые, институты и "фабрики мысли" стали наиболее слышимыми консультантами правительства. То есть, выполняют ту роль, которая более часто ассоциируется с правительственными департаментами, чей персонал непосредственно служит государству. Это - одна из форм "приватизации правительства".

Эти организации отстаивают такие цели:

- Глобальное господство США, установление контроля над народами и ресурсами мира и их эксплуатация, в случае необходимости - с использованием военных средств.

- Лидерство США, а не ООН, в мире и отказ от международных договоров, когда они не обслуживают интересы американского империализма.

- Возрастающие военные расходы, в частности, на создание "системы национальной противоракетной обороны" - "Звездные войны - II".

- Одностороннее вмешательство США повсюду в мире с поддержкой или без поддержки ООН. Где невозможно сформировать коалицию под американским руководством, США будут действовать в одиночку.

- Ведение упреждающих войн, использование ядерного оружия для нанесения первого удара и противодействие договорам по контролю над вооружениями.

- "Изменение режима" в Ираке, Иране, Сирии, Саудовской Аравии и на палестинской территории.

- Оккупация Израилем палестинских земель и поддержка политики геноцида Шарона.

- Свертывание и приватизация таких социальных услуг как, например, здравоохранение и народное образование.

- Поддержка "свободной торговли", "свободных рынков", Всемирного банка и Всемирной торговой организации.

Само собой разумеется, что, проповедуя свободу и демократию, они бешено выступают против профсоюзов и коммунистов.

Примечания ниже дают краткий обзор некоторых аспектов политики "фабрик мысли", их ведущих фигур и их связей в правительстве. Но это никоим образом не дает полное представление о них и их деятельности.

Организации.

Американский предпринимательский институт исследований публичной политики (АПИ) - чрезвычайно мощный, крайне правый "мыслящий танк" и разработчик политики. Более 20 его людей работают на администрацию Буша. Его бюджет составляет около 20 млн. долл. США. Он "предан сохранению и укреплению основ свободы - ограниченного правительства, частного предпринимательства, жизненно важных культурных и политических институтов и сильной внешней политики и национальной обороны". Он издает журнал "Америкэн Энтерпрайз" и проводит регулярные семинары с участием докладчиков высокого уровня, представляющих правительство и военщину.

Членами АПИ являются Линн Чейни (жена вице-президента США Дика Чейни), Томас Доннели, Реуэл Марк Геречт, Ньювт Гингрич, Роберт Хелмс, Джин Киркпатрик, Ирвинг Кристол, Майкл Лиден, Ричард Пирл, Радек Сикорски.

Еврейский институт по делам национальной безопасности (ЕИНБ) - другой мощный ультраправый "мыслящий танк", который публично декларирует, что "нет никакой израильской оккупации". Он преуспел в проведении кампании за то, чтобы сделать "безопасность" Израиля центральной характеристикой внешней политики США.

Проект Нового Американского Века (ПНАВ) - ведущий неоконсервативный "мыслящий танк", выступавший за "изменение режима" в Ираке задолго до прихода Буша к власти. Его "белая книга" под названием "Воссоздание американской оборонной мощи: стратегия, силы и ресурсы для нового столетия" вышла в свет в сентябре 2000 г. Она почти идентична сегодняшней государственной политике США.

Членами ПНАВ являются Дик Чейни, Дональд Рамсфелд, Ричард Перл, Пол Вулфовиц, Билл Кристол, Джон Болтон и Льюис Либби - всемогущие операторы в управлении внешней и военной политикой США.

В состав других важных институтов подобного рода входят Институт стратегических исследований "Olin", Центр политики безопасности (ЦПБ), Предприятие Америка и Новая Атлантическая Инициатива (НАИ).

Персоналии.

Некоторые из названных ниже имен могут не быть широко известными, но они чрезвычайно влиятельны в администрации Буша. Многие из этих имен можно найти в том или ином или даже в нескольких упомянутых выше "мыслящих танках".

Болтон, Джон - заместитель госсекретаря, возглавляющий отдел по контролю над вооружениями в Государственном департаменте. Он является членом ПНАВ и был в составе совета консультантов ЕИНБ до присоединения к администрации Буша. Как полагают, он - главный архитектор иракской политики США.

Чейни, Дик - вице-президент Буша и ведущий военный ястреб. Он - один из основателей-членов ПНАВ и был членом совета консультантов ЕИНБ до прихода в Белый дом. Он был министром обороны при Буше-старшем и председателем корпорации "Халибертон", чьи дочерние компании "Келлог Браун" и "Рут" получили выгодные контракты от армии США. Он - попечитель АПИ и имеет многочисленные связи в нефтяном бизнесе, включая корпорацию "Шеврон". Его жена Линн является членом совета директоров корпорации "Локхид Мартин", которая производит крылатые ракеты.

Доннели, Томас является заместителем исполнительного директора ПНАВ и главным автором "Воссоздания американской мощи". Он - обозреватель газеты "Вашингтон Таймс" и исполнительный редактор журнала "Нешнл Интерест". Его статьи также публикуются в "Уикли Стандард", "Вашингтон Пост", "Джейн Диффенс Уик", он появляется на телеэкране "Фокс Ньюс". Он - бывший заместитель помощника министра обороны по вопросам ядерных сил и политики в области контроля над вооружениями. Он - директор стратегических коммуникаций и инициатив корпорации "Локхид Мартин" (2002 г.).

Фейс, Дуглас был членом совета ЕИНБ до работы в администрации Буша и является сейчас третьим высшим должностным лицом по рангу в Пентагоне, будучи заместителем министра обороны по политическим вопросам. Он представляет интересы главного производителя оружия - корпорации "Нортроп Грумман" - и отбирает членов Совета по оборонной политике.

Геречт, Реуэл Марк - научный сотрудник АПИ и директор ближневосточной инициативы в ПНАВ, печатается в "Уолл Стрит Джорнел", "Уикли Стандард", "Нью Рипаблик", "Вашингтон Пост", "Нью-Йорк Таймс" и других изданиях. Он был специалистом по Ближнему Востоку в ЦРУ и консультантом по Афганистану в телекомпании "Си-Би-Эс Ньюс".

Гингрич, Ньют состоит в консультативном совете НАИ и является старшим научным сотрудником АПИ. Он был спикером республиканской партии в палате представителей Конгресса США (1995-1999) и аналитиком "Фокс Ньюс".

Киркпатрик , Джин - член консультативного совета НАИ, ЕИНБ и ЦПБ. Она является старшим научным сотрудником АПИ. Ее прежние позиции - член Совета по обзору оборонной политики и президентского Консультативного совета по вопросам внешней разведки, представитель США в ООН и член кабинета Белого дома.

Кристол, Билл - председатель ПНАВ и член консультативного совета НАИ. Он является редактором вашингтонской газеты "Уикли Стандард", регулярно появляется на телевидении как ведущий политический аналитик и помогал в формировании победы республиканцев на выборах в Конгресс в 1994 г.

Лиден, Майкл - эксперт по внешней политике и бывший консультант Национального совета безопасности, Госдепартамента и Министерства обороны. Он - исследователь АПИ и член консультативного совета ЕИНБ. Среди его статьей - "Сирия и Иран должны изменить свою политику".

Либби, Льюис - член-основатель ПНАВ и руководитель персонала Чейни. Он служил в Министерстве обороны при Буше-ст. и состоял в совете директоров корпорации "РЭНД", которая имеет выгодные контракты с Пентагоном.

Перл, Ричард - член ПНАВ и совета консультантов ЕИНБ. До недавних пор был председателем Консультативного совета по вопросам оборонной политики Пентагона, но ушел с этого поста в связи с обсуждением его отношений с обанкротившейся корпорацией "Глобал Кроссинг". Он - научный сотрудник АПИ.

Он пишет для "Уолл Стрит Джорнел", "Дейли Телеграф", "Вашингтон Пост" и других газет и был одним из директоров "Иерусалим Пост". Он - директор компании по разработке компьютерных программ "Аутономи Корп" и других корпораций, в состав клиентов которых входит Пентагон, и был помощником министра обороны по вопросам международной безопасности (1981-1987). Он работал помощником бывшего премьер-министра Израиля Беньямина Натаньяху и является членом правления консультантов Фонда защиты демократии, произраильской организации, которая "занимается исследованиями и просвещением в области международного терроризма".

Розен, Стефан Питер - директор Института "Olin" и член-основатель ПНАВ. Профессор национальной безопасности и военных отношений в Гарвардском университете, консультант ЦРУ и Министерства обороны США. До этого работал в Министерстве обороны и Национальном совете безопасности Военно-морского колледжа.

Рамсфелд, Дональд - член-основатель ПНАВ и член консультативного совета НАИ, министр обороны в правительстве Буша, связанный с планированием вторжения в Ирак. Он также играет ключевую роль в распределении контрактов по восстановлению Ирака и имеет связи с корпорацией "Бехтел", получающей крупную выгоду от войн США.

Шульц, Джордж является патроном АПИ и членом совета директоров "Бехтел", возглавляет международный совет банка "Морган", заинтересованного в послевоенных "инвестиционных возможностях" в Ираке. Член Совета по оборонной политике.

Сикорски, Радек - директор-распорядитель НАИ. Он - выходец из Польши, где занимал пост заместителя министра иностранных дел (1998-2001), заместителя министра обороны (1992) и секретаря по иностранным делам партии "Солидарность" (1999-2002). Был представителем корпорации "Ньюс Корп" (1989-1992) и корреспондентом "Нэшнл Ревью" (1988-98). Политический беженец в Великобритании (1981-1989).

Вулфовиц, Пол - член ПНАВ и заместитель министра обороны в правительстве Буша. Является важным идеологом в администрации Буша.

Вулси, Джеймс - член ПНАВ и бывший директор ЦРУ. Он также является членом совета консультантов ЕИНБ. Его деловые интересы включают корпорации "Дайнемикс", "Титан", "Бритиш Эйрспейс", "Паладин Капитал Групп" и "Буз Аллен Хамильтон", которые выступают за извлечение выгод из войн США.

Не попавшим в этот список является госсекретарь Колин Пауэлл, который расходится с ними по вопросу их методов, но не долгосрочных целей.

Посты, занимаемые этими лицами, обнаруживают наличие нечестивого альянса между правительством, корпорациями, средствами массовой информации и организациями, дающими советы правительству. Часто - это одни и те же лица.

http://left.ru/2005/9/dovbenko126.phtml

http://moral.ru/shaman.htm