Гаага будет сажать и разорять тех, кто не дает показания против
Слободана Милошевича
Сербскому водителю, отказавшемуся 3 июня 2002г. свидетельствовать
перед Международным "трибуналом" в Гааге против бывшего лидера
Югославии Слободана Милошевича, предъявлено обвинение в оскорблении
"суда", передает
AP.
Решение об этом было принято после того, как свидетель, чье имя не
называется, вновь отказался от дачи показаний, обвинив "трибунал" в
оказании на него психологического давления.
Теперь водителю грозит лишение свободы сроком до 7 лет и штраф в
размере 100 тыс. евро. Между тем, за ним все еще сохраняется право
дать свидетельские показания, если он решит изменить свою позицию.
По документам "следствия" он проходил как свидетель, обладающий
достоверной информацией о действиях Милошевича и его подчиненных.
Стоит отметить, что этим летом у зданий посольств Соединенных Штатов
и Великобритании в Белграде прошли демонстрации сторонников бывшего
президента Югославии. Множество человек пришли к зданиям
дипломатических представительств двух стран, чтобы потребовать
прекращения судебного процесса над экс-лидером СРЮ. Манифестанты
вручили сотрудникам посольств письма с призывом к правительствам США
и Великобритании принять меры для прекращения проходящего в Гааге
суда. Также демонстранты выразили возмущение позицией нынешнего
югославского руководства, с чьего одобрения был произведен арест и
выдача бывшего президента СРЮ Гаагскому "трибуналу". Этот шаг
участники акции назвали предательским и постыдным.
«СЕМТЕКС» ДЛЯ ШАХИДА
«Санди миррор»:
Как мы покупали взрывчатку у террористов в Косове
Об опасности
«международного терроризма» не говорит сейчас только ленивый.
Однако при этом мало кто задумывается об истинных корнях этого
явления. Оно ведь не с неба свалилось. К его возникновению
приложили руку не только некие «мусульманские фанатики», но и, как
становится ясно, западные спецслужбы. Публикуем перевод статьи из
газеты «Санди миррор» (Великобритания) за 7 декабря 2003 года (в
сокращении). Почему мы хотели бы привлечь внимание наших читателей
именно к этой статье? Об этом — в комментарии.
«Пока страна находится
на чрезвычайном положении ввиду опасений терактов на Рождество,
наши журналисты проникли в одну из ячеек исламских экстремистов и
приобрели у них взрывчатку «Семтекс» в количествах, достаточных,
чтобы взорвать здание парламента.
13,5 кг «Семтекса» — это
самый большой улов, полученный от террористов. Им можно оснастить
30 камикадзе. И самое страшное в том, что эта взрывчатка, которую
мы приобрели за 10 тыс. фунтов, не поддается обнаружению на
металлоискателях, поэтому ее легко ввезти контрабандой в Англию.
Небольшое количество такой взрывчатки было найдено здесь на
прошлой неделе, когда полиция задержала около 20 подозреваемых.
Изображая из себя членов Ирландской республиканской армии (ИРА),
мы получили также предложение купить три переносных
зенитно-ракетных комплекса, зенитное орудие, а также пулеметы,
гранатометы и мины, достаточные, чтобы вооружить небольшую армию.
Мы заключили сделку в
Косове, инкубаторе фанатиков, связанных с Аль-Каидой. Нашим
партнером был зам. командующего Освободительной армией Косова (ОАК)
Наим Бехлюли, известный как Хлюли. Его группа была подготовлена
бен Ладеном. Это поразительно, но мы встретились с ним прямо под
носом у британских военных и войск ООН, которые остаются там в
роли миротворцев после кровавой войны с Сербией.
Утверждают, что Хлюли
снабжает террористов по всей Европе. Его обвиняют в уничтожении
сербских женщин и детей во время войны. Он даже показал
фотографию, где он стоит, улыбаясь, с отрубленной головой одной из
его жертв. Он сказал нам: «Я могу дать вам «Семтекса» достаточно
для небольшой войны. Вам это нужно для терроризма?»
Наше расследование
началось с приезда в Косово под легендой, что мы является членами
ИРА. Мы вступили в контакт с мафиозным торговцем оружием Синдбадом
Садкутцем — посредником для Хлюли. Садкутц организовал встречу с
Хлюли в одном из кафе, принадлежащем ОАК, окруженном охранниками и
проверенном на «жучков». Хлюли сказал: «Это пластическая
взрывчатка старого образца. В ней нет металлических нитей. Ее
нельзя обнаружить в аэропорту. Ее невозможно выследить — в ней нет
химических «маркировок». Затем он предложил нам зенитное орудие
того же типа, из которого иракцы на прошлой неделе обстреляли
американский грузовой самолет возле Багдада.
Следующий раз мы
встретились с Садкутцем в принадлежащем мафии борделе под
названием «Массажный клуб». Он предложил продать нам 15
килограммов «Семтекса» за 10 тыс. фунтов. Чтобы закрепить сделку,
Садкутц потребовал, чтобы мы оставили заложника и предоплату в
7500 евро. «Заложником» с нашей стороны стал наш коллега Доменик
Хапкинс. Пока шло заключение сделки, его держали в принадлежавшем
террористам доме прямо напротив посольства Великобритании в
Приштине.
Через четыре дня Садкутц
повез одного из нас в свой загородный дом, чтобы забрать «товар».
Серо-коричневый «Семтекс», обернутый в бумагу с надписью
«взрывчатка», выглядел, как детский пластилин. Но если его
поджечь, он горит сильным голубым пламенем, подтверждая, что это «Семтекс».
После того как мы проверили взрывчатку, Садкутц, улыбнувшись,
сказал: «15 кг достаточно, чтобы взорвать тут все вокруг».
После того, как он ушел,
мы обнаружили, что ОАКовцы спрятали в подкладку сумки 1,5 кг
свинца. Таким образом, нам всучили 13,5 килограмма вместо 15. Для
надежности мы закопали взрывчатку на холме прямо напротив
английской военной базы, а потом сообщили английским полицейским,
входящим в контингент ООН, куда мы ее спрятали.
Но ОАК — не единственная
организация, которая готова продать оружие для терроризма. Пока мы
были на Балканах, там быстро распространились слухи, что ИРА
закупает оружие. В соседней Хорватии мы купили пулемет и пистолет.
В Белграде местные мафиози предложили нам купить целый склад
противотанковых ракет, «Калашниковых», миномет и мины. Все это на
50 тыс. фунтов. В соседней Черногории еще один военный преступник
продавал смерть в промышленных масштабах. Он предложил нам купить
20 гранатометов и 20 пулеметов «Спайдер», используемых английским
спецназом.
Чтобы вывезти все это в
Англию, мы использовали маршрут нелегальных торговцев оружием. Мы
проехали на машине из Косова в Черногорию, затем переплыли на
пароме из черногорского порта Бар в итальянский порт Анкона,
смешавшись там с отдыхающими. Оттуда можно было вылететь домой на
самолете, а можно было сесть на автобус и доехать до Англии через
Италию и Францию. Или можно было смешаться с тысячами людей,
пытающихся получить политическое убежище в Англии и поэтому
пробирающихся туда на грузовиках или товарных поездах.
Вчера вечером
представитель Скотленд-Ярда заявил: «Англия находится на
чрезвычайном положении. Это означает, что мы знаем о намерении
террористов организовать атаки в Великобритании».
Теперь наш
комментарий
Расследование английских
журналистов подтверждает то, что мы, собственно говоря, знали и
без них. А именно то, что базы терроризма находятся отнюдь не на
Ближнем Востоке, а в самой Европе, прежде всего в Косове. Однако
важно не только то, что эти журналисты говорят, но и о чем они
предпочитают помалкивать. А именно то, что до 1999 года Косово
базой террористов не было и быть не могло. Ибо тогда этот край
находился под полным контролем югославской армии и полиции,
которые беспощадно громили банды косовских албанцев.
Запад, разумеется,
усмотрел в этом «нарушения прав человека». На самом деле США и их
союзники нуждались в предлоге для вторжения в Югославию. Операции
по разгрому банд косовских албанцев изобразили как геноцид и
этнические чистки. Сцена для интервенции была подготовлена. 10
июня 1999 года, после 78 дней и ночей бомбежек всей территории
Югославии, руководство СРЮ было вынуждено вывести войска и полицию
из Косова.
Вот тут-то началась не
виртуальная, а реальная и очень кровавая этническая чистка. Тысячи
сербов были убиты, ранены и похищены. Около 250 тысяч сербов были
вынуждены бежать из Косова. Албанская мафия, несмотря на
присутствие в Косове войск и полиции НАТО, стала полной хозяйкой
края. Со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями для
Европы.
Запад ведь
предупреждали, что албанцы из ОАК никакие не «борцы за свободу», а
обыкновенные бандиты. Что если они и сражались «за свободу», то
только за свободу грабить, торговать наркотиками, оружием и живым
товаром. Косово превратилось в раковую опухоль Европы. Туда со
всех концов континента идут краденые машины, где их легализуют, а
оттуда идет поток контрабанды, наркотиков, взрывчатки. Западная
Европа пожинает плоды своей близорукости.
Но Косово — это источник
не только «обыкновенной» преступности. Английские журналисты
вскользь упоминают, что косовские бандгруппы подготовлены бен
Ладеном. А разве этого не знали раньше? И разве англичане не
продолжают сотрудничать с ОАК, которая, в свою очередь,
взаимодействует с Аль-Каидой? И что это за странная «война с
террористами», когда они беспрепятственно действуют под носом у
англичан? Трудно поверить, чтобы английская разведка не знала
того, что так легко узнали журналисты. Значит, такое положение
вещей кому-то выгодно. Кому? Напомним, что офицеры английского
спецназа САС в 1998 — 1999 гг. самым активным образом участвовали
в обучении и вооружении албанских террористических банд в Косове,
чтобы дестабилизировать Югославию. Теперь из Косова
дестабилизируют Европу. Не рой другому яму...
Отметим и еще одно
обстоятельство. Журналисты походя упоминают, что их «партнер»
убивал сербских женщин и детей. Это не вызывает у них никаких
эмоций. Так и вся западная пресса, которая обкричалась, обвиняя в
жестокостях сербов и лично Милошевича, по-прежнему умудряется не
замечать кровавых преступлений албанцев в Косове. Не замечают их и
в известном своей «объективностью» Международном трибунале в
Гааге. «Принципиальная» Карла дель Понте, готовая судить
Милошевича еще десять лет, в упор не видит злодеяний косовских
албанцев.
По-видимому, именно
английская разведка фактически управляет процессом против
Слободана Милошевича в Гааге. Главный судья Ричард Мэй —
англичанин, ведущий прокурор Найс — англичанин. Наследники Джеймса
Бонда принимают самое активное участие в обработке свидетелей
обвинения. То, что вскрыли журналисты «Санди миррор», — это явно
лишь верхушка террористического айсберга в Европе, к созданию
которого явно причастны европейские спецслужбы. Поэтому, когда
говорят об «угрозе ислама», не надо валить с больной головы на
здоровую.
Вячеслав ТЕТЕКИН
http://www.sovross.ru/2003/140/140_3_3.htm
Поле битвы: контур сдвига
(Опубликовано в «Президент. Парламент. Правительство», #7-8,
июль-август 1999 года)
Политолог не имеет права мыслить в терминах пропаганды. Это
гигиеническое правило особенно важно соблюдать на крутых
исторических поворотах, когда в стадию реализации вступают планы,
прорабатывавшиеся десятилетиями - если не веками. И когда, стало
быть, особо важное значение придается пропагандистскому прикрытию,
которое современные технологии манипулирования общественным
сознанием по каналам СМИ позволяют сделать особо мощным и
изощренным. Профессиональным долгом в этом случае становятся не
только бдительность, осторожность и тщательная проверка фактов, но и
демонтаж, публичное вскрытие слишком уж грубых и провокационных
приемов.
Сказанное в полной мере относится к механизму пропагандистского
прикрытия военной акции НАТО на Балканах весной 1999 года. На это
недавно указал прокурор со стороны США на Нюрнбергском процессе,
Вальтер Роклер, который отметил поразительное сходство всей кампании
вокруг "сербских зверств" в Косово с той, что проводили нацисты в
1939 году перед нападением на Польшу, говоря о "польских зверствах"
в отношении немецкого населения в ее западных землях.
Кампания эта не прекратилась и после ввода войск НАТО в Косово,
напротив, она приобрела еще более грубый характер. Вскрытие
"массовых захоронений", проводимое без участия представителей
сербской стороны и независимых экспертов, а особенно выводы, которые
делаются на основании таких вскрытий, вызывают массу вопросов и
сомнений. Особенно после того, как в Косовской Митровице, в качестве
улики, подтверждающей будто бы имевший здесь место 21 апреля
массовый расстрел, был продемонстрирован абсолютно гладкий белый
череп, без каких-либо следов плоти. Эпизод был показан по
российскому телевидению, и медики, видевшие его, утверждают, что
подобное полное истление ткани возможно лишь после многих лет - если
даже не десятилетий - пребывания тела в могиле.
Разумеется, не приходится отрицать, что эксцессы и с сербской
стороны были (но они были и с албанской, о зверствах которой нет и
речи!). Однако вопрос об их масштабах требует самого тщательного
исследования. И, памятуя об уже имевших место провокациях (таковыми
на сегодняшний день признаны оба взрыва в Сараево, послужившие
поводом для натовских бомбардировок сербов в 1995 году, "массовые
захоронения" в селе Рачак и городе Ораховац, о которых был поднят
шум зимой 1998/99 года; а того же 21 апреля 1999 ОРТ сообщила, что
некое "массовое захоронение", будто бы снятое с высоты натовской
авиацией, оказалось картофельным полем), уже сегодня есть все
основания говорить, что педалирование этого вопроса преследует чисто
пропагандистские цели.
К
сожалению, необходимой тщательности и объективности не проявляют
российские СМИ, тиражирующие эту пропагандистски нагруженную
информацию. И даже в сравнительно серьезной прессе достаточно часто
высказывается точка зрения, будто главной причиной военных действий
альянса на Балканах послужили пресловутые "этнические чистки". Тем
самым общественное мнение страны - по всей его вертикали - вводится
в заблуждение, а это затрудняет осмысление Россией той принципиально
новой и крайне тяжелой геостратегической ситуации, в которой она
оказалась на рубеже
XXI
века и
III
тысячелетия.
***
Между тем, мало-мальски систематический анализ развития ситуации на
Балканах на протяжении только нескольких последних лет позволяет с
уверенностью сказать: акция планировалась еще до
событий лета 1998 года, ставших формальным поводом для предъявления
ультиматума в Рамбуйе. О том, что в Рамбуйе имел место именно
ультиматум а не переговоры, писал, в частности, Генри Киссинджер в
своей "Newsweek",
озаглавленной "Новый мировой беспорядок". А Ричард Холбрук, после
провала в Рамбуйе направившийся в Белград, прямо заявил: "Я приехал
не вести переговоры, а предъявить ультиматум".
В
сущности, утверждение, будто имели место полноценные переговоры,
сорванные лишь по причине несговорчивости Милошевича, также
относится к разряду пропагандистских приемов, призванных затушевать
главное: долгосрочный характер стратегии, лишь часть
целей которой была реализована в ходе войны на Балканах весной-летом
1999 года.
Однако балканский этап был необходим, и потому лишь второстепенное
значение имело собственное поведение Милошевича. НАТО необходим
балканский плацдарм для дальнейшего продвижения в глубь Евразии (о
чем вполне откровенно пишет З.Бжезинский в "Великой шахматной
доске"), а потому поведение Милошевича могло бы удовлетворить
лидеров стран альянса лишь в том случае, если бы он сразу согласился
на капитуляцию. И наконец: мощная военная машина создается не для
того, чтобы простаивать без употребления. Сохранение и расширение
НАТО после ликвидации Варшавского договора уже позволяло сделать все
необходимые выводы; но. К сожалению, Россия медлит с ними и сейчас.
А
между тем, еще во время войны в Боснии Мадлен Олбрайт откровенно
заявила Колину Пауэллу: "Зачем нужна великолепная военная структура,
если вы говорите, что ею нельзя воспользоваться?"
И
она же в марте 1998 года обещала: "Сербия дорого заплатит за
Косово!"
В
том же 1998 году Хавьер Солана, говоря о готовившейся новой
концепции блока. которое будет объявлено к его 50-летию (что и
произошло), заявил, что эта концепция восполнит "пробел в Уставе
ООН", который не предусматривает военные интервенции по гуманитарным
причинам". А раз он такие вопросы не решает, то резолюций СБ и не
нужно!
А
еще раньше, на заседании министров обороны стран альянса в Виламоура
(Португалия) Уэсли Кларк потребовал направить ультиматум Милошевичу.
Уже тогда было известно, что в апреле 1999 года в Вашингтоне будет
одобрена новая стратегическая концепция НАТО. Ко времени встречи в
Виламоура американские подводные лодки уже заняли свои позиции в
средиземном море и были разработаны 5 (!) сценариев военной операции
в Косово.
Чрезвычайную активность в том же 1998 году проявил министр обороны
ФРГ Фолькер Рюе, в августе заявивший в интервью журналу "Шпигель"
(после югославских операций против косовских сепаратистов, когда они
потеряли последнюю базу в городе Юник), что Германия направит для
карательных операций свои "Торнадо". И что натовская операция
начнется даже вопреки возражениям России: "Мы не имеем права
позволить, чтобы Россия в Совете Безопасности ООН все
заблокировала".
Этот аспект, связанный с СБ, как-то прошел у нас незамеченным, а
между тем он очень важен, ибо одной из целей балканской операции и
было упразднение де-факто - с последующим де-юре
- существующего СБ, отражавшего послевоенное соотношение сил в мире
и уже не соответствующего нынешнему. Об этом с подкупающей
откровенностью заявил во время войны в Косово немецкий политолог
русского происхождения Александр Рар, выступая по Радио России в
программе "Персона грата". А в мае 1999 года в Толедо крайне жестко
высказался министр обороны Испании Эдуардо Серра: "Страна, которая
так ослабла, что утратила способность действовать как великая
держава, использует свое право вето в ООН всем во вред (!), чтобы
доказать, что она еще как бы сверхдержава".
Горькая ирония ситуации заключается в том, что Россия как раз и не
использовала свое право вето, тем самым открыв зеленую улицу
реорганизации СБ.
Уже этот краткий очерк событий только одного года явственно
обнаруживает не только грубость схемы "этнические чистки - ответ
НАТО", но и безнадежность всех попыток России удержаться на плаву
средствами ситуативного реагирования и не имея даже подобия
долгосрочной стратегии. Тем более смехотворными выглядят все
разговоры о каких-то "дивидендах", которые может получить Россия,
заняв несвойственную ей позицию выжидающего в кустах шакала (а таких
разговоров во время войны, увы, было слишком много), ни, тем боле, о
том, чтобы "прогнуть ситуацию под себя". Слабые никого не могут
прогнуть - прогибают их самих. А разговор с Россией ведется с
позиции жесткой силы.
И
еще три года назад, в последнем номере за 1996 год бюллетеня "НАТО
ревю" была опубликована статья министра иностранных дел Бельгии
Э.Дерике, где прозвучали такие, особенно весомые в свете событий
1999 года слова: "Война в бывшей Югославии показала нам, что при
определенных условиях единственный эффективный подход - это взять на
вооружение политику "железного кулака в бархатной перчатке. Только
НАТО способно работать этим железным кулаком". А потому, по словам
Дерике, альянс "будет играть все возрастающую роль в операциях по
поддержанию мира и по регулированию кризиса: создавая
стабильность на всем континенте". (Выделено мною - К.М.)
Иными словами, уже три года назад была четко обозначена перспектива
выхода за пределы юридической зоны ответственности НАТО.
Одновременно высказался журнал "Экономист: "С Россией, которая, по
крайней мере сейчас, лишена дееспособности, больше нечего обращаться
в мягких перчатках". В этом контексте неубедительной выглядит и
концепция, согласно которой расширение НАТО есть лишь ответ Запада
на неспособность России "самоопределиться", а также и надежда на то,
что такой не способной к самоопределению, крайне ослабленной,
потерявшей вес России каким-то непостижимым образом удастся
трансформировать НАТО в действительную структуру безопасности в
Европе, готовую учитывать в том числе и интересы безопасности
России. В перспективе сторонники такой позиции не исключают даже и
вступления России в НАТО; но лелеять подобные надежды возможно, лишь
полностью абстрагируясь и от основной стратагемы, заложенной в НАТО
уже при создании блока, и от не раз звучавшего с самых высоких
политических трибун стран альянса и, прежде всего, США
категорического нет.
***
Уже несколько лет назад был озвучен план Балканского Версаля
- иначе говоря, проект "кооперации стран Юго-восточной Европы:
республик бывшей СФРЮ, Венгрии, Болгарии, Греции и Турции" и
объединение их в союз, страны которого вовлекаются в НАТО без
оформления членства в нем - что мы и наблюдаем сегодня. Тогда же
бывший посол США в Югославии, Д.Андерсон, выступил с преднамерением
провести "балканскую версальскую конференцию", на которой и связать
воедино членов союза. Развивший эту идею директор Американского
института безопасности Дж.Фридман пришел к выводу о необходимости "
создать ось Загреб - Белград - Афины". Которая, добавлю, на север
продолжается тоже давно проработанной осью Белград - Будапешт.
Вот для чего необходимо прозападное руководство в Белграде и вот что
имеет в виду осуществляемый ныне Пакт стабильности в Юго-Восточной
Европе - (горячо поддержанный Германией, которая, по некоторым
сведениям, является его инициатором). Именно эту реструктуризацию.
Балкан была призвана обеспечить военная акция НАТО, а "план, -
откровенно заявил Дж.Сорос, - завершил бы то, что не сумели сделать
бомбардировки". Конечный же смысл всего проекта состоит в том, чтобы
- с учетом изоляции Ирака и давления на русско-иранские связи -
окончательно оформить охват России со стороны Юго-Восточной Европы
передней Азии широким фронтом, выходящим к ее границам. (Сорос
включает в пакт и Молдавию, разумеется, с Приднестровьем).
Но
это лишь часть глобального плана. Другая, не менее важная,
предполагает аналогичный охват с Северо-Запада, и здесь
первостепенную важность приобретает вопрос о вступлении в НАТО
бывших прибалтийских республик СССР. Высказывания представителей
западного, особенно же американского истеблишмента дают все
основания считать, что этот вопрос ими уже решен.
"Прибалтика - часть будущего НАТО и составляющая процесса по
развитию НАТО", - так американский, участвовавший в подготовке
Хартии сотрудничества между США и прибалтийскими странами,
прокомментировал, на условиях анонимности, факт ее подписания 16
января 1998 года в Вашингтоне.
Подробно развил эту же тему З.Бжезинский в "Великой шахматной
доске": "Процесс вступления Прибалтики и Румынии в НАТО должен быть
завершен к 2005 году", а "вступление стран Балтии подтолкнет, скорее
всего, Швецию и Финляндию. К 2010 году можно будет добавить к этому
партнерству Украину".
Таким образом, Россия оказывается в геополитическом мешке, весьма
сходном с тем, что рисовался еще планом "Барбаросса". И, разумеется,
всякие разговоры о ее собственном вступлении в НАТО на этом фоне
становятся совершенно бессмысленными, о чем Бжезинский заявляет с
высокой степенью откровенности: что до России, пишет он, то "до
определенного времени вопрос об официальном членстве России не будет
подниматься". Раньше она должна доказать, что может "справиться с
процессом демократической консолидации и социальной модернизации".
Между прочим, таких доказательств не требуют ни от Молдавии и
Украины, где все так хорошо обстоит с "демократической консолидацией
и социальной модернизацией", ни, тем более, от Латвии, в ее близкой
к Ольстерскому эталону напряженностью отношений двух национальных
общин. От России же, качестве доказательства, ожидается, в том
числе, и переход к конфедеративному устройству, а проще сказать -
распад ее на три мало связанных друг с другом региона: Европейский
(он-то и повторяет в точности контур плана "Барабароссы"), Сибирский
и Дальневосточный.
***
Все это более чем объяснимо, если выйти за пределы нескольких
последних лет и рассмотреть тенденцию десятилетий, выражением
которой явились и само создание НАТО, и его расширение на Восток.
Уговоры России не вести "конфронтационно" в этом контексте лишены
смысла и даже противопоказаны, ибо создают иллюзию, будто
"благонравным", "неконфронтационным" поведением Россия может
добиться смягчения каких-то позиций и уступок. Иллюзию ложную, ибо
чем больше она демонстрирует свою слабость, тем успешнее реализуется
глобальный план.
Его истоки берут начало в столетней давности концепции американского
адмирала Мэхена о противостоянии Континента и
Океана. Именно Мэхен, а не Гаусгофер является ее автором, и
он настойчиво подчеркивал, что оплотом континентальной мощи,
подлежащей сокрушению, является Россия. Германия же
включалась им в Океан. В соответствии с этим формулировалась
долгосрочная стратегия и выстраивалась схема долгосрочных союзов.
Уже здесь в зародыше и заключалась та идея, которая легла в основу
НАТО и всей системы блоков, создававшихся США после 1945 года. Но
уже в годы войны (начиная с 1942 года) вышел ряд работ (Н.Макнейла,
Р.Страусса-Хьюппе и др.), где четко формулировалась главная цель:
создание, после войны, нового планетарного миропорядка, который
обеспечит глобальная американская империя -
Pax
Americana
(по аналогии с
Pax
Romana,
как именовалась Римская империя) и разрушение мощи СССР - России
посредством создания "поясов сдерживания". Так что Бжезинский, дав
своей книге подзаголовок "Господство Америки и его геостратегические
императивы", лишь следуют в русле этой давно разработанной
генеральной стратегии. Как следует ей он и тогда, когда заявляет:
"Главный геополитический приз Америки - это Евразия", подчеркивая:
"Прежде всего, Европа является важнейшим геополитическим плацдармом
Америки на евразийском континенте". Великая шахматная доска -
метафора этого континента, на котором России надлежит объявить шах и
мат.
В
этом контексте лирические разговоры о "конфронтации" или "неконфронтации"
- пустая трата времени. Приговор подписан, а избежать его Россия
может лишь сопротивляясь плану ее собственного
уничтожения, разумеется, сопротивление вовсе необязательно означает
лобовую конфронтацию. Но это - вопрос тактики, а о ней
говорить имеет смысл лишь при наличии стратегии. Если
Россия все же выберет стратегию сопротивления, то тогда очень
конкретно встает вопрос о ее нынешних возможностях.
***
Их
немного, к тому же многое из этого немногого уже утрачено,
минимизировано непоследовательной и несамостоятельной позицией
России во время войны на Балканах. Тем не менее, остается главное:
страх, который вызывает в мире нынешняя экспансия НАТО и
продемонстрированная блоком жесткость, а также объективный
потенциал России. Он все еще позволяет ей, при перемене линии
поведения и отказе от губительных иллюзий "зрелого стратегического
партнерства" со США (над которыми откровенно издевается Бжезинский),
стать центром кристаллизации позиции планетарного противостояния
натиску
Pax
Americana.
А натиск этот вызывает растущий протест как на Востоке, так и на
Западе. Если индиец Кумар Гудужарал на конференции Всемирного Совета
экс-министров иностранных дел в июле 1999 года под Москвой говорит о
"новом уродливом лице колониализма", то французский писатель Жан
Клер вспоминает о Гернике, а лауреат Нобелевской премии Жозе
Саромага говорит о гегемонизме США. Понимание того, что перейден
какой-то опасный рубеж, довольно сильно в мире, и уже в начале войны
Россия могла опереться, консолидируя протест, на такие факты, как
отказ Швеции признать законными ракетно-бомбовые удары по Югославии,
отказ Австрии предоставить свое воздушное пространство для самолетов
альянса, категорическое требование Греции найти дипломатическое
решение кризиса. Эксперт Вашингтонского центра стратегических и
международных исследований Эдвард Луттвак заговорил тогда даже об
опасности раскола альянса. К сожалению, возможность была упущена
Россией. А между тем, и общественное мнение стран, новых членов НАТО
было далеко неоднородно. В Чехии, например, уже в апреле процент
несогласных с акцией НАТО превысил процент тех, кто ее поддержал
(тогда как в марте они были равны). Осудил бомбардировки и бывший
премьер Вацлав Клаус, а большая часть делегатов съезда правящей
Социал-демократической партии направило письмо послу СФРЮ в Чехии, в
котором выразило свои симпатии "страдающему югославскому народу".
Что до Болгарии, то, по данным службы "Гэллап интернэшнл", около 70%
населения не поддержали натовскую акцию против Югославии. Наконец,
свыше 80% французов обеспокоены "гегемонией США как в этой военной
операции, так и в мировом масштабе".
Но
коль скоро Россия уже упустила возможность консолидировать эти
настроения в ходе конфликта, она могла бы выступить инициатором ряда
международных мероприятий по его анализу с целью недопущения ничего
подобного впредь.
Другая важнейшая задача - не допустить "завязывания"
геополитического мешка. А это означает особое внимание к еще
остающимся немногим, но тем более важным союзникам: Белоруссии и
Приднестровью. Вывод российских войск из ПМР должен быть
приостановлен, хотя американский посол в Молдавии Рудольф Перина уже
представил руководству ПМР неизвестно с кем согласованный график
вывода российских войск, вооружений, боеприпасов.
Наконец, перспектива вступления Литвы в НАТО в 2002 году, о чем уже
объявил министр охраны края Чеславс Станкявичюс, обязывает к
неотложной разработке мер по удерживанию в составе России
калининградской области, которой грозит изоляция.
А
это, в свой черед, делает сверхважным весь блок отношений с
Белоруссией.
Линия же на дальнейшее "вхождение в мировое сообщество", проводимая
без учета реалий современного мира в обозримом уже будущем приведет
к полному устранению России из мирового исторического процесса в
качестве самостоятельно действующего лица.
http://www.patriotica.ru/enemy/mialo_kontur.html
НАТО предстала перед судом
Димитрий БАБИЧ, 20 апреля 2004
В Международном
суде в Гааге возобновился судебный процесс против стран - членов
НАТО. Они обвиняются в агрессии против Союзной Республики Югославии
в 1999 г., в результате чего, по самым скромным подсчетам, погибли
более 2 тыс. человек. В ходе процесса рассматриваются сразу восемь
исков, поданных представителями политических организаций и рядовыми
гражданами Сербии и Черногории. Аналитики, как в Белграде, так и на
Западе, сразу отметили, что суд над Североатлантическим альянсом
будет долгим и запутанным. Прежде всего потому, что ответчик не
только не признает своей вины, но и пытается представить себя в роли
"спасителя европейской демократии и последовательного борца против
террористического режима Милошевича". В распоряжении НАТО – лучшие
адвокаты, которые уже на заседании в понедельник цинично заявили,
что бомбардировки Белграда, Ниша и других крупных городов Югославии
являлись ничем иным, как проявлением заботы о мирных жителях
региона.
Следует особенно
отметить, что США удалось избежать Гаагского суда. Вашингтон не
только нашел соответствующие лазейки в законодательстве, но попросту
подчеркнул, что американцев судить никто не имеет права. Нечто
подобное произошло с "долгоиграющим" процессом по Боснии –
американцы, которые в 1995-м бомбили не только позиции отрядов
боснийских сербов, но и мирные села, поставили в известность Гаагу о
своей "неприкосновенности". "Мы постоянно наталкиваемся на
противодействие Запада, - сказал "Yтру" представитель организации
"Справедливость-99" (Белград) Драгослав Петрович, - время идет, а
виновные никак не могут предстать перед судом. Складывается
впечатление, что Нидерланды выполняют чей-то политический заказ".
Сербия и
Черногория, являющаяся преемницей Союзной Республики Югославии,
требует от Великобритании, Франции, Германии, Италии, Нидерландов,
Бельгии, Канады и Португалии полного возмещения материального и
морального ущерба, причиненного в ходе бомбардировок. Теоретически
это возможно, поскольку НАТО грубо нарушила положение Женевской
конвенции 1949 г., а также основные постулаты Устава ООН. В свою
очередь адвокаты ответчиков подчеркнули, что Сербия и Черногория не
является членом ООН, поскольку руководство правопреемницы СРЮ с
просьбой о вступлении в эту организацию не обращалось. В то же время
Белград регулярно платит взносы в ООН и имеет представительства в
Женеве и Нью-Йорке. Членство СРЮ, а затем и Сербии и Черногории
официально признано руководством ООН.
Тем не менее
известие о возобновлении суда над странами НАТО было воспринято в
Белграде с определенной долей оптимизма. В правительстве Сербии и
Черногории полагают, что даже в случае проигрыша Белграда будет
создан определенный судебный прецедент. Дескать, именно тогда мир
поймет, что в условиях демократии, за которую так ратуют Брюссель и
Вашингтон, даже самая мощная военная структура может держать ответ
перед правосудием.
http://www.utro.ru/articles/2004/04/20/300290.shtml?2106
Косово: последние новости
Республиканское правительство Воислава Коштуницы обратилось с
иском о возмещении ущерба в Международный уголовный суд ООН
против стран - участников НАТО - Бельгии, Италии, Нидерландов,
Германии, Франции, Португалии, Канады, Великобритании - по
фактам незаконной агрессии против Югославии. 19 апреля начнется
рассмотрение иска. В то же время западная машина демократической
пропаганды пришла в полный ход, пытаясь скрыть все маштабы
последних этнических чисток проведенных албанцами против сербов
в Косово. Западные лживые демократические СМИ заполонили статьи
с требованиями предоставить немедленную независимость Косово,
дабы помочь албанцам, чье совместное проживание со злодеями -
сербами спровоцировало албанцев на полностью оправданное - если
не сказать гуманитарное - насилие. Снова раздался вой о т.н.
"военных преступлениях", и все новости из Косово подаются
лживыми западными демократическими СМИ именно в этом ключе.
Десятки статей появились в ведущих западных СМИ уже на второй
день погромов в Косово, и не прекращаются и по сей день. Все эти
статьи акцентируют следующие положения: албанцы составляют
большинство в Косово, их преследовали сербы, они никогда не
согласятся на что либо меньшее чем независимость, и поэтому
нужно немедленно пердоставить независимость Косово; нельзя
делить Косово на этнические анклавы, потому что границы Косово
нерушимы; причина насилия в Косово - страх албанцев перед
сербами и неуверенность в будущем, и поэтому чтобы решить
проблему албанского насилия нужно убрать этот страх перед
сербами (и самих сербов) и предоставить Косвоо независимость.
Чем больше времени проходит, и чем больше люди забывают
последние события в Косово, поскольку западные лживые
демократические СМИ не печатают фотографии и не показывают
видеосъемку о том, что действительно происходило в Косово, тем
более откровенны в своей лжи становятся лживые западные
демократические журналисты.
К примеру Пол Уильямс и Брюс Хитчнер напечатали 23 марта в
газете Baltimore Sun комментарий, поддерживающий независимое
албанское Косово. Они считают что "США должно доказать свое
лидерство в регионе создав в Косово независимое албанское
государство к осени". Уильямс в свое время был юридическим
советником режима Изетбеговича в Боснии и АОК, участвовал в
подписании соглашений в Дайтоне и Рамбуйе. Хитчнер возглавляет
"Проект по исследованию дейтоновских соглашений" Национального
научного фонда США
Косовоский клинтонист Джеймс Доббинс 1 апреля в статье в газете
International Herald Tribune заявил, что "существуют два решения
Косовского вопроса, и оба предусматривают независимость Косово".
И конечно же, то из них, которое не предусматривает разделения
Косово на этнические анклавы "будет полностью соответствовать
нынешней Европейской и американской политики в регионе и создаст
меньше дурных прецедентов". В тот же день лживые английский
репортер Тим Иуда "анализируя" косовские погромы для западной
машины лжи "Би -Би - Си" заметил, что "Проблемой является мирное
отделение провинции Косово от Сербии"
Лживый американский демократический журналист из газеты New York
Times Николас Вудс в своей статье от 3 апреля заговорил о "круге
мести", извиняя разрушения древних Сербских церквей - памятников
культуры международного значения последующим разрушением мечетей
в Сербии в Белграде, Нисе и Новом Саде.
5 апреля бывший советник КФОР Анна Ди Лелио в лживой битанской
демократической газетенке The Guardian заявила, что погромы в
Косово не являются этническими чистками, противореча чем самым
международному праву, и обвинила в них сербов.
Также, западная машина демократической пропаганды попыталась
изменить фокус новостей из Косово, новыми репортажами о "военных
преступлениях", новых обвинениях т.н. "международного суда по
бывшей Югославии", новых попытках найти Радована Караджевича и
новом давлении на Сербию.
Рейд КФОР проведенной в церкви в восточной Боснии не обнаружил
Караджевича, но принес тяжелые телесные повреждения священнику и
его сыну, который до сих пор находится в коме. НАТО лживо
заявило, что они пострадали от взрыва, при помощи которого была
разрушена церковная дверь и назвало телесные повреждения жертв
"трагическими случайными последствиями рейда". В то же время
американский чиновник КФОР обвинил сербов в агрессивном
поведении НАТО и полностью поддержал действия натовских
карателей. Однако Патриах СПЦ Павел потребовал от НАТО
тщательного расследования инцидента, заявив что "очевидцы
видели, как солдаты НАТО несколько часов жестоко избивали
священника Отца Джеремию и его сына всем что было под рукой:
винтовки, дубанки, сапоги". Кроме этого жертв отвезли не в
гражданский госпиталь, а военный госпиталь на базе США.
31 марта прекратилась официальная помощь США Сербии. Осталось
лишь 26 миллионов, которые идут на "построение демократии" и
"гуманитарные инциативы" т.е. . на поддержку американских
антисербских агентов влияния и т.н. "негосударственных
организаций", пока эта "помощь" не запрещена законодательно.
Никакого влияния на сербскую экономику замораживание этой
"помощи" не окажет.
Другие страны столетиями вмешивались во внутренние дела
Балканских государств с ужасающими последствиями. Последнее
вмешательство - в конце 20-го века - было направлено на
легализацию агрессии как инструмента международной политики и
пыпоткой Запада установить контроль над регионом. После создания
прецедента агрессии началось вторжение в Ирак, которое ныне как
уже очевидно провалилось. Народы Югославии пока зализывают раны:
но дети растут с чувством несправедливости, готовясь к войне,
которую они будут вести до конца, тем самым делая следующую
войну на Балканах неизбежной.
2000 лет назад в своей книге "Жизнь Агриколы" римский историк
Тацит четко охарактеризовал поведение тогдашних римлян -
идеологических предков теперешних американцев: Ubi solitudinem
faciunt, pacem appellant, Они опустошают земли, и называют это
миром. Так будем же готовыми к агрессии нынешних римлян,
готовыми как древние германцы разрушить империю зла, пусть даже
и ценой собственной жизни. |
|
Плоды сербофобии
Только сегодня, похоже,
Европа начала осознавать, сколь масштабна ситуация в Косово по
геополитическим, территориальным, демографическим и
международно-правовым параметрам своего возможного развития. Эта
чудовищная язва показала оборотную сторону широко рекламируемого
фасада “новой”, “демократической”, якобы триумфально шествующей к
единству Европы, единственным препятствием к которому были
“оставшиеся реликты тоталитаризма”. Маски сорваны, и виртуальный мир
вместо торжества единственно верного, потому что всесильного
европейского либерализма (бомбит демократия действительно лучше
всех) явил нам средневековую картину XV века: бегущие женщины и
дети, спасающиеся от янычар, за ними пылающие церкви.
Европе трудно признаться, что именно она и НАТО собственными
действиями буквально взрастили и саму ситуацию, и албанских
террористов – УЧК с подачи вездесущих США. Это продолжение истории,
когда экстремистский исламский импульс слишком часто имел
неисламского дирижера, умело направлявшего его против славян.
“Европа Петра” боится признать, что албанские головорезы, не
скрывающие своих геополитических целей – и есть самый настоящий
международный терроризм. И тем более трудно им признать, что именно
этот терроризм из всей совокупности явлений, объединяемых этим
термином, является новым структурным элементом мировой реальности –
это терроризм как инструмент решения геополитических задач.
Это новое мировое явление порождено и во многом взращено действиями
именно тех, кто объявляет себя главным борцом против терроризма. И
этот терроризм угрожает геополитическими взрывами, перекройкой
границ, изменением культурно-исторического типа и облика именно
Европе, а вовсе не Соединенным Штатам. От тех “аль-Кайда” требует
лишь невмешательства в дела иных миров. Этот терроризм есть только
часть военно-террористической оси, которая одним концом упирается в
Балканы, другим – в Чечню, то есть Кавказ.
Но именно чеченский и еще недавно албанский терроризм пользуется
поддержкой европейских правозащитников, защищающих его от
“славянских варваров”. Им безразлично, что для сербов Косово – это
колыбель исторической сербской государственности и древней державы
Неманичей.. Их не трогает уголовная анкета чеченских бандитов.
Поистине бессмертны горькие слова Н.Я.Данилевского из его “России и
Европы 150 лет назад: “не допускать до того, чтобы распространилось
влияние чуждого славянского православного мира – “общее дело всего,
что только чувствует себя Европой. Тут можно и турка (читай
чеченского или албанского боевика)взять в союзники и вручить ему
знамя цивилизации”.
Явления на Балканах и на Кавказе несомненно связаны пусть не прямо,
но как некая историческая стратегия, ставшая возможной вследствие
ослабления и безволия России и эрозии ее двухсотлетней работы на
Юге, которая в свое время привела в равновесие взаимоотношения между
западноевропейским, славянским и турецким мирами. Вспомним, как
именно после капитуляции России в Хасавюрте начался мятеж албанцев в
Косово и полная дестабилизация в Дагестане, чуть не повторившем
судьбу Чечни. Отторгнуть Кавказ, Краснодарский край и Крым(выходки
татарских экстремистов против православных там приобретают
систематический характер, так 24 марта тридцать машин с татарским
экстремистами перекрыли дорогу к монастырю, и исламские активисты
разгромили палаточный лагерь паломников) – вот цель чеченских
террористов и их иностранных наемников и вдохновителей. Отторгнуть
Косово, части Македонии, Черногории, Греции, соединить их с
боснийскими мусульманами и выйти в Средиземное море – вот цель
албанских боевиков. Такая пока гипотетическая перекройка Юга Европы
есть грозная и вовсе не столь фантастичная антиутопия — пародия на
“Пакт стабильности Юго-восточной Европы”, о котором рапортовали
эмиссары единой Европы и НАТО.
Но похоже Европа осознает, что заварившие балканскую кашу США, мало
думали о самой Европе. Она нужна была как прочный атлантический тыл
для масштабной и амбициозной евразийской стратегии. Сегодня Европа
фактически осталась одна наедине с открытой вакханалией насилия и
террора, которой не знала со времен Оттоманской Турции. Сегодня
Соединенным Штатам не до Европы, хотя в таком развитии и они,
переоценившие свои силы, вряд ли заинтересованы. Но США, опрометчиво
полагавшие, что смогут вечно контролировать “своих” террористов, не
могут одновременно удерживать Ирак, где они открыли ящик Пандоры
исламского фундаментализма, Афганистан и Косово. Момент был выбран
точно.
Европа, похоже, только сейчас начинает робко сомневаться в
собственной правоте, когда она с истерическим усердием обличала
сербов в геноциде албанцев и, наконец, разбомбила титовскую
Югославию – государство основатель ООН и подписант Хельсинкского
акта. В глазах объединяющегося Старого света сербы были превращены в
главную угрозу демократии и правам человека. Сегодня шумно
обсуждается подлог “иракского досье” партии войны в Лондоне и
Вашингтоне, но почему-то не упоминается до сих пор, что ни одно
дело, заведенное против сербской армии и полиции, обвиненных в
массовом убийстве албанцев, не получило документального
подтверждения, что провалился фактически Гаагский трибунал,
призванный оправдать агрессию США и НАТО..
Вряд ли Европа признает, что причиной целенаправленной демонизации
Белграда уже после оккупации Косова были не в авторитаризме, мало
чем отличавшемся от механизма власти в доброй половине мира, а в
антиатлантизме. Вашингтон нужна была смена международного курса ФРЮ
и завершение мозаики в “дунайской конфигурации” под англосаксонской
эгидой.
Некоторые исторические вехи.
Идеи Великой Албании, которая объединит Косово, македонских албанцев
с Тираной родились давно, произведя в 90-е годы разыгрываемый
сценарий с далеко идущими геополитическими планами, расписанный по
фазам: Косово, Македония, прожекты создания Иллириды,
великоалбанского государства на основе Косово, куда должно отойти
Охридское озеро с православными святынями. Стратегия эта глубоко
враждебна Европе, но Европа по отношению к сербам , так же как и к
России “столь же невежественна как неблагодарна”.
Судьба поместила сербов в вардарско-моравской котловине, через
которую проходит геополитическая ось Запад – Малая Азия. Все крупные
наступления на Восток начинались с Сербии, не заняв которую, нельзя
соединить военную силу Запада со стратегическим положением Турции,
ранее опоры Британских схем, в последние полвека – союзника США. Как
и сто лет назад существование крепкого и самостоятельного
славянского православного государства на Балканах вне западного
контроля меняет соотношение сил в Европе, нарушает “владычество”
англосаксов в Средиземноморье, которое сегодня стало еще и подступом
к нефтегазовым путям.
Активное участие “великих держав” в балканских делах имеет долгую
историю. Еще в 1463 году Папа Пий II начертал на бумаге “приемлемый”
план раздела Балкан, по которому Вене отходили Пелопонесс, Аттика и
Эпир, Венгрии – Сербия, Босния, Влахия и Болгария. И в нашем
столетии, — признает оксфордский славист Дж. Бернс, — независимое
развитие Сербии происходило вопреки, нежели благодаря внешнему
вмешательству и давлению.
Сегодняшние либералы-западники в России повторяют некий миф, что
Россия, вступаясь за Сербию, всегда теряла. В 1914 г. Австро-Венгрия
в ультимативной форме пыталась навязать Сербии полицейских
инспекторов. Если бы после начала войны против Сербии Россия не
выступила в ее защиту, что диктовали ей прежде всего собственные
стратегические интересы, то мощь и вооружения кайзеровской Германии
с помощью новой стратегической железной дороги Берлин – Багдад
соединились бы с возможностями Османской империи.
Но, во-первых, именно Германия объявила войну России. И вот, что
пишет о начале войны Г. Киссинджер, который, как представитель
“эталонной” цивилизации должен иметь авторитет у московских
западников: “Болгария, чье освобождение от турецкого правления было
осуществлено Россией посредством ряда войн, склонялась на сторону
Германии. Австрия, аннексировав Боснию и Герцеговину, похоже,
стремилась превратить Сербию, единственного стоящего союзника России
на Балканах, в протекторат. Наконец, коль скоро Германия воцарялась
в Константинополе, России оставалось только гадать, не окончится ли
эпоха тевтонским господством над всем, чего она добивалась в течение
столетия”. России угрожала утрата прибалтийских приобретений Петра
Великого, а на Юге — своих черноморских владений, до Крыма
включительно. Ей грозило остаться после окончательного установления
владычества Германии и Австро-Венгрии на Босфоре и на Балканах
отрезанной от моря в размерах Московского Государства, каким оно
было в семнадцатом веке.
В 1941 году в силу тех же геополитических реалий Гитлер перед
нападением на СССР “предложил” Сербии пакт о нейтралитете, но сербы
вышли на улицы Белграда с лозунгами: “Боле гроб него роб” (лучше в
гробу, чем быть рабу), и фашистская Германия вынуждена была держать
в ней 37 дивизий и отложить “план Барбаросса” с 16 мая на 22 июня.
Накануне первой мировой войны события вели к тому, чтобы поставить
весь огромный потенциал Балкан и его стратегическую ценность на
службу германскому блоку. Эту ситуацию проецируют сегодняшние
тенденции в регионе Средиземного и Черного морей на невиданном
уровне, причем Закавказье и Крым уже за пределами прямого
российского влияния. Вместе это позволит запереть Россию в
геополитической резервации: положение до Ливонской войны на
Северо-западе, — после Крымской войны на Юге, отсечение от
Средиземноморья тюрко-исламской дугой, которая пройдет через Кавказ,
Татарстан, Поволжье и отделит от Каспийского бассейна.
Стратегия США и НАТО по отношению к Югославии вобрала в 90-е годы
опыт как англосаксонской, так и австро-венгерской политики вместе с
идеологической мотивацией, в которой стремления к захвату или
контролю чужих территорий маскировались высшими цивилизаторскими
целями. В 1878 году на Берлинском конгрессе Австро-Венгрия по
предложению Б.Дизраэли получила мандат на право оккупации Боснии и
Герцеговины для “наведения порядка” и внедрения “западных
ценностей”. Австрийский правитель оккупированной Боснии и
Герцеговины министр Б.Каллаи полагал невозможным “сосуществование
духовного мира Юго-Восточной и Западной Европы, неудержимо
пробивавшейся к прогрессу”. Начальник австрийского Генерального
штаба генерал Бек в меморандуме, хранящемся в военном архиве в Вене,
подчеркивал, что ключ к Балканам находится скорее в Косово и в
Македонии, чем в Константинополе”, отмечая, что победа турок именно
на Косовом поле принесла им владычество над Балканами, а не взятие
Константинополя”
Позиция Запада в отношении сербов не меняется уже полтора столетия.
Со времен “Начертания” Илии Гарашанина (1840) идея объединения всех
сербов, расчлененных завоевавшими их Австрией и Турцией, вот уже
полтора века является пугалом для “цивилизованного” Запада, который
сам прошел стадию собирания земель, причем отнюдь не бескровную. Эта
фобия одинакова у марксистов и у имперских историков. Ф. Энгельс
называл героями поляков, ненавидящих укротившую их Российскую
империю и обещал им поддержку всей передовой Европы, Сербам же,
боровшимся против поработившей их Австрии и уповавшим на Россию, по
словам классика интернационализма уготована ненависть и единодушное
осуждение цивилизации. Критикующий Пальмерстона и либеральный во
всем, кроме сербов патриарх британской балканистики Р.В.
Сетон-Уотсон четко выразил суть сто лет назад: “от будущей судьбы
сербохорватской расы зависит баланс сил со всеми его следствиями для
международной ситуации”. Либеральный историк не постеснялся сказать
о сербских устремлениях, что их триумф “означал бы настоящее
несчастье для европейской культуры”, ибо явится “победой восточной
культуры над западной”, “что будет ударом по прогрессу”.
Мыслимое британцами становление славян в исторические субъекты ,
будь-то в рамках Габсбургской монархии, будь-то независимое, должно
было быть внутренне неоднородным. Тогда исторический и политический
потенциал этих народов был бы нейтрализован и обезличен. Если же
позволить на Балканах формирование крупных однородных славянских
наций, то все окатоличенные славяне – хорваты, словенцы- попали бы в
орбиту германцев, а все православные, несмотря на любые лавирования
элит, вошли бы в орбиту России. Такой расклад на фоне неизбежного
распада турецкой империи не сулил англосаксам вообще никакого
участия в этом ключевом регионе проливов. Современный оксфордский
славист Дж.Бернс признает, что именно желание ограничить влияние
России на Берлинском конгрессе по окончании Русско-турецкой войны
1877-1878 года проявилось, в частности, в препятствии собиранию
сербских земель. Тогдашние титаны европейской дипломатии – Солсбери,
Андраши, Дизраэли не дали Сербии получить Приштинский санджак,
несмотря на прошения косовских сербов о воссоединении косовского
вилайета с Сербией. Россия также не настаивала, чтобы больше
получить от держав для Болгарии.
В 1913 году Флорентийский протокол начертал границы между
новообразованной Албанией и ее соседями в пользу Албании, несмотря
на то, что послы всех держав констатировали, что в Албании оказалось
около миллиона сербо-черногорского и македонского населения.
Албанцы, следуя концепции Призренской Лиги, требовали еще более
обширных границ, которые бы охватили половину сегодняшнего
государства Македония, огромную часть Сербии и Черногории. Не
получив всего, албанцы покинули конференцию, открыто пообещав
усыпать Косово поле сербскими костями. Великие державы, одержимые
идеей не усилить потенциального союзника России, оставили по
выражению британского автора Дж.Суайра “в сердце Балкан язву”,
потребующую неизбежного кровавого хирургического вмешательства.
Англосаксонская стратегия на Балканах имела цель одновременно и
фрагментировать, и связывать политический потенциал имеющих разное
тяготение народов. Для этого чередовалось поощрение сепаратизма и
навязывание нежизнеспособных и зависимых объединений. Так было в
Версале и после мая 1945 года.
Не соответствуют исторической правде и вымысел о том, что титовская
Югославия служила великодержавным сербским устремлениям. Атеист и
масон, о чем даже была передача на российском ТВ, выходец из
католиков-хорватов, И.Б.Тито был одержим не сербскими национальными
чаяниями, а созданием всебалканской социалистической федерации, в
которой он растворял сербский потенциал. Именно это и побудило
Черчилля выбрать коммуниста Тито вместо Д.Михайловича – признанного
союзника антигитлеровской коалиции. Выбор был продиктован
британскими планами. Авторитетный Михайлович мог за сербские заслуги
в войне потребовать “великой Сербии”, а Тито, зная, чем можно
заинтересовать Черчилля, в письме ему предложил “союз и братство
югославских народов, которые не существовали до войны”, “создать
федеративную Югославию”. Этот план соответствовал британской
стратегии, растворял сербов в шести квазигосударствах. Своими
претензиями на самостоятельный центр сил в Европе титовский проект
служил противовесом СССР. Черчилль немедленно поддержал идею
“федеративной Югославии”, но она просуществовала ровно столько,
сколько в ней нуждался Запад.
Теперь не модно вспоминать, что сербы – единственная европейская
нация кроме народов исторического государства Российского, оказала
масштабное и единодушное сопротивление гитлеровской Германии. В годы
Второй мировой войны сербы стали второй нацией после белорусов по
количеству потерь. Каждый десятый серб погиб, оказывая сопротивление
гитлеровским захватчикам. Однако, несмотря на героизм сербского
народа, Тито запретил косовским сербам, изгнанным в годы войны из
Косова вернуться туда. Однако даже после этого процентное
соотношение сербов и албанцев в Косово составляло 50%. В
социалистической Югославии, албанцев не только не угнетали, но
приштинская газета «Кохе Диторе» выходила из номера в номер с картой
великой Албании в качестве эмблемы в течение десятилетий. Что было
бы с Европой, если бы эльзасцы выпускали в Страсбурге газету с
картой «Великой Германии».
События 1990 годов обнаруживает и в этом, казалось бы, не имеющем
аналогов периоде, проявление все тех- же классических констант.
На рубеже 90 годов Россия ушла из Восточной Европы, “организатором”
которой всегда была либо она, либо Германия. После краха СССР
Западная Европа оставалась “ялтинской” и, к тому же,
консолидированной в НАТО. Но “социалистическая Восточная Европа”,
выйдя из под российского контроля рассыпалась в ярус мелких и
несамостоятельных государств от Балтики до Средиземного моря. На
глазах возникла пока еще только географическая, но потенциально
политическая “Mitteleuropa”, организатором которой могла возомнить
себя Германия, чьи интересы к самостоятельной роли грозили
проснуться. Эту “нео-версальскую” Восточную Европу надо было срочно
инкорпорировать в западный постялтинский каркас под англосаксонским
контролем.
Но на южном — балканском фланге, который обеспечивал выход к
Средиземноморью в месте, где Вардаро-Моравская долина с Косовым поле
– единственной природной равниной на Балканах, соединяет в
военно-стратегических параметрах Западную Европу с Салониками в
Эгейском море, на том самом фланге, за который велись
дипломатические битвы между Молотовым и Бирнсом в 1945-1947 годах на
сессиях СМИД, Югославия на глазах превращалась из противовеса СССР и
Варшавскому пакту в антиатлантическую силу. Процессы разложения
коммунистических структур в Югославии, общие для всех
восточноевропейских стран, спровоцировали в этой “варварской”
стране, в отличие от Варшавы, Праги, Будапешта, не только
либеральный, но не в меньшей степени национальный подъем,
естественный после подавления.
О сербском “национализме” свидетельствовал демарш Сербской академии
наук и искусств, подготовившей в 1985 году фундаментальный доклад о
положении нации и страны. Так называемый Меморандум Академии весьма
робко с экивоками, свойственными интеллигенции, прошедшей школу
пролетарского интернационализма, впервые открыто поставил вопрос о
разделенном положении сербов в федерации, о последовательной
установке “титовской” Югославии на постоянное перераспределение
национального дохода и финансирования в пользу других субъектов
федерации, на административную и финансовую дискриминацию в области
культуры. Было указано и на нарушение прав человека в Косово, откуда
сербов систематически вытесняли.
Сам правящий коммунистический режим подверг этот Меморандум
уничтожающей критике. Но обрушившийся шквал обвинений со стороны
хорватов и словенцев и западного общественного мнения обвинил в этом
“преступлении” исключительно “коммунистический Белград”. Запад
весьма опасался возможного неконтролируемого распада федерации с
перспективой, хотя бы частичного объединения сербов, что сделало бы
стратегически важную территорию недоступной для проектов
реорганизации Юго-Восточной Европы. Тем более тревожным был
национальный подъем в Югославской Народной Армии (ЮНА).
В Германии же возобладал менталитет первой мировой войны и она не
утерпев, резко актвизировала связи с хорватами и словенцами с начала
кризиса федерации в Югославии. Германия практически навязала
скорейшее признание Хорватии и Словении Евросоюзу, чем были весьма
недовольны в Лондоне и в Париже. Многим это напомнило, что Хорватия
воевала на стороне Гитлера и эта часть Балкан всегда была в орбите
Центральных держав. Именно с этого момента американцы перехватили
инициативу. Главный шанс для завершения линии от Балтики до
Средиземного моря Западу могло предоставить лишь втягивание
Югославии и Адриатического побережья в военно-стратегический ареал.
Война в Боснии и “косовский кризис” были вписаны в общие планы
расширения НАТО.
Доклад Фонда Карнеги о Балканских войнах 1913 г. был переиздан в
1993 г. с предисловием Дж.Кеннана как пособие для перестройки
Югославии. Кеннан предлагал навязать новое территориальное
статус-кво и заставить стороны его признать, применив, если надо
силу. Частью этой программы стало расширение НАТО, необходимого для
соединения европейского процесса с атлантической эгидой и план
реорганизации Юго-Восточной Европы в соответствии с параметрами
давно известной дунайской конфигурации.
Сербский дух и ЮНА стали объектами демонизации и стратегии
расчленения по учебникам моделирования межнациональных конфликтов.
Война в Боснии и “Косовский кризис” были вписаны в общие планы
вместе с расширением НАТО, поскольку югославский антиатлантический
анклав с выходом на Средиземноморье был недостающим элементом
мозаики, в которой все побережья Западной Европы, прежде всего
ключевые средиземноморские побережья должны были быть под
политическим контролем англосаксонских организаторов демократической
Европы..
После вступления в НАТО восточноевропейских государств, а также
фактической оккупации Македонии, антиатлантическая Сербия оставалась
препятствием для втягивания стратегического региона в новую
геополитическую конфигурацию. С 1992 года очень планомерно и
исключительно поэтапно моделировалась напряженность поочередно в
частях бывшей Югославии — сначала в Крайне, затем в Боснии, и только
потом в Косово. Каждый раз главными требованиями Запада было
прекращение помощи Белграда то Сербской Крайне, то боснийским сербам
и вывод ЮНА. Косовский кризис был доведен до апогея по учебникам
моделирования межэтнических конфликтов только после завершения
ситуации в Боснии.
На каждом этапе югославской драмы США вовлекали Россию в свои
проекты, шаг за шагом расчленявшие именно историческое сербство.
Результатом было сокращение российского влияния на Балканах.
Претерпев не только агрессию и капитуляцию, к которой их склонила не
кто иной как Россия, но и удары по национальному достоинству
(шельмование, демонизация и выдача сомнительному органу президента)
сербская нация находится в состоянии деморализации и неспособна
найти консенсус ни по одному вопросу своего прошлого, настоящего и
будущего. США через различные фонды практически контролируют ведущие
СМИ, которые стали воинственно прозападными и либеральными. Заменены
практически все командные посты в учебных, научных, аналитических и
журналистских сообществах – то есть в сфере формирования
общественного сознания.
Великоалбанская программа отнюдь не завершается расчленением Сербии,
а осуществится за счет других соседей нынешней Албании: от
сегодняшней Македонии к “великой Албании” отошли бы пограничные
территории. Греция лишилась бы своей северо-западной части (почти
трети) своей территории, а Черногория была бы урезана почти на 45%.
Проект “великой Албании” был вынесен еще во время Берлинского
конгресса, где при участии и помощи Оттоманской империи и Австрии
была создана Призренская лига, идеология и геополитические карты
которой являются содержанием албанского террористического
сепаратизма, напоминающего чеченский. Приштинская газета “Kохе
Диторе” выходила из номера в номер с картой великой Албании в
качестве эмблемы в течение десятилетия. Что было бы с Европой, если
бы эльзасцы выпускали в Страсбурге газету с картой “Великой
Германии”!
В свете начавшегося осенью 2001 года эпохального входа США в Азию и
резкого давления на государства Персидского залива, для чего события
11 сентября 2001 года предоставили предлог, ясно, что оккупация
Косова готовилась в течение 90 годов для создания нового плацдарма в
Европе, который мог бы обеспечить сразу несколько геополитических и
военно-стратегических задач: давление на потенциальных союзников
России, контроль над путем от Дуная к проливами, над направлением в
Азию в обход России новообразующихся нефтегазовых путей каспийского
бассейна, то есть над торговыми, сырьевыми и военно-стратегическими
коммуникациями Европы с Малой Азией, приближение к Персидскому
заливу, Ближнему Востоку и стратегическому союзнику – Израилю.
Вардарско-моравская долина стала лишь ключом к “укреплению с помощью
трансатлантического партнерства американского плацдарма на
Евразийском континенте с тем, чтобы “растущая Европа” могла стать
“реальным трамплином для продвижения в Евразию”. Именно так
сформулировал стратегические геополитические цели США З.Бжезинский.
Шанс
Вряд ли Европа признается, что ошибалась. Впрочем, не столько нужно
это признание, как готовность посмотреть правде в глаза и
пересмотреть концепцию. Но Х.Солана, пожимающий руку В.Коштунице,
имеет на лице все ту же неуместную улыбку, с которой он в должности
Генерального секретаря НАТО сообщал о решении 19 стран НАТО
подвергнуть Югославию бомбардировкам Европа оставлена наедине с этой
проблемой в момент, когда США заняты глобальными задачами по
построению евразийской дуги контроля за энергоресурсами и связаны
пока результатами неуклюжего осуществления этих задач. В Афганистане
за вывеской нового протектората – хаос и все готово к взрыву, если
только ослабить контроль. В Ираке США открыли ящик Пандоры –
исламский фундаментализм, ранее подавляемый смесью западного
социализма и восточного деспотизма, курды.
Происшедшее в Косово подрывает европейский процесс. Геополитические
процессы фактически реализуют “Исламскую декларацию” А.Изетбеговича,
в которой он нарисовал будущую исламскую федерацию от Адриатики до
Великой китайской стены. В этом никто не заинтересован на фоне
обострения положения на Ближнем Востоке, разрастании исламского
фундаментализма в Ираке. Американские дирижеры черногорского
М.Джукановича, наверняка повелят ему повременить с “ускорением
распада Сербии и Черногории, который многие предсказывали как
неизбежный.
Можно , конечно предположить такую меру подкрепления статус-кво как
дальнейшее расширение НАТО и скорее всего следующими кандидатами
станут Хорватия и Албания, чтобы опоясать гремучий регион. США и
НАТО все еще опрометчиво мнят вечно контролировать тех, кто послужил
инструментом, но превращается в франкенштейна. Даже Турция,
сочувствовавшая УЧК, вряд ли заинтересована в сегодняшнем мятеже и
обнажении геополитических целей албанцев, которые прямо касаются
Греции. Перспектива исламизации части Европы, вряд ли будет
способствовать готовности европейцев ускорить прием Турции в
Евросоюз.
На этом фоне у России есть шанс, требующий дипломатического
искусства, для того, чтобы связать в единый узел все, что важно для
нее и европейцев, и что оказалось невозможно без России. Эта задача
имеет две составляющие – Чечня и восстановление влияния в
европейских, прежде всего балканских делах. Вытеснение России не
принесло Европе стабильности.
Было бы заблуждением полагать, что поддержка сербов или решительные
действия России в зоне чеченского уголовного мятежа могут
стимулировать к единству и аппетитам мировой ислам. Внутри
мусульманского мира достаточно серьезных противоречий. В свое время
историческая Россия именно своими войнами за обеспечение кавказского
тыла своему выходу к Черному морю и за Балканы укротила аппетиты
Оттоманской Турции, что не помешало, а, наоборот, позволило ей
достичь конструктивного симбиоза с исламом на собственной
территории.
Однако этот шанс не возможен без напряжения
национально-государственной воли. В 1999 году Россия упустила первый
шанс за десятилетие освободить свою государственную волю от
обязательств перед “мировым сообществом”, что вовсе не означало
конфронтацию с Западом всегда, везде и во всем. У России имелись
резервы и для самостоятельности в Косово, поскольку резолюция ООН не
регламентировала роль России и она имела выбор вплоть до заключения
соглашения с Югославией о статусе и дислокации своих войск.
Поэтому-то марш-бросок символического российского отряда из Боснии
вызвал панику в Брюсселе, а США в Хельсинки выкручивали Москве руки,
в которых в тот момент находилась вся победа НАТО. Эта победа могла
стать пирровой победой при той же численности русского контингента,
но при ином его статусе.
Н. Нарочницкая
http://www.contr-tv.ru/article/politics/2004-05-14/serb
Трагедия Сербской Краины
Владимир Букарский
4 августа 2005 г.
Операция «Олуя» («Шторм») началась утром 4 августа 1995 года
массированным наступлением 200-тысячной хорватской армии на Книн.
Сербская Краина пала в течение 5 дней. Армия краинских сербов, в
реальности состоявшая из 15 тысяч боеспособных солдат с устаревшим
оружием, сражалась героически. У Велебита окружённые сербы оказали
героическое сопротивление хорватам, беспрепятственно прошедшим
сквозь французских «миротворцев». После было привезено 24 тела
сербских героев. Этот эпизод с «миротворцами» люди не могут забыть
до сих пор
В эти дни, когда Приднестровье готовится к празднованию своего
15-летия, такую же дату могла бы праздновать и Республика Сербская
Краина. Но вместо этого сербы празднуют другую дату: 10-летие
падения Краины. Этот трагический опыт очень важно нам осмыслить и
сделать для себя надлежащие выводы.
История возникновения Сербской Краины поразительно сходна с историей
возникновения Приднестровья. Краина никогда не входила в состав
Хорватского государства и была впервые присоединена к «Великой
Хорватии» по решению Гитлера в 1941 году. Из почти 2 миллионов
сербов, оказавшихся на территории этого образования, 500 тысяч были
убиты и 200 тысяч насильственно обращены в католичество. В одном
только концлагере Ясеновац было уничтожено около 1 миллиона человек
– в основном сербов и евреев. После войны коммунистическое
правительство во главе с хорватом Тито оставило Краину в составе
Хорватии. В отличие от всей остальной территории этой республики,
пользовавшейся повышенным вниманием диктатора, сербские деревни в
Краине оставались без света и тепла, там намеренно не строили дорог.
События, предшествовавшие войне 90-х, также разворачивались один в
один с молдавскими событиями – в одно и то же время и по одним и тем
же поводам. В августе 1989 года из Конституции Социалистической
Республики Хорватия (где проживал 1 миллион сербов) изымается
положение о сербском языке как языке сербов Хорватии. В Сербской
Краине начинают звучать голоса об автономии.
В начале 90-х на политической сцене Хорватии появляется Франьо
Туджман. Оголтелый нацист и антисемит, известный своей фразой: «Я
благодарен богу, что не женат ни на сербке, ни на еврейке» —
произносит в Сплите предвыборную речь о независимости Хорватии – и
уже в мае становится президентом Хорватии. Первым делом он сравнял с
землёй братское кладбище в Ясеноваце и уничтожил музей жертв
усташеского геноцида. Начинаются повальные увольнения сербов с
работы, закрытие сербских школ, фактический запрет использования
сербскохорватского языка на основе кириллицы.
25 июня происходит смена хорватской символики: возрождается
знаменитая «шаховница» — флаг «Великой Хорватии» времён
гитлеровского приспешника Анте Павелича. В тот же день в городе Србе
в присутствии 150 тысяч сербов принимается Декларация о суверенитете
и автономии сербского народа, и о формировании и образовывается
Сербское национальное вече.
16 августа 1990 года Вече проводит референдум по вопросу автономии.
На следующий день руководство Хорватии направляют отряд волонтёров в
центр Сербской Краины – Книн. В ответ на это сербы в Бенковаце
отбирают оружие у хорватского милицейского поста и возводят
баррикады на дорогах. Во всей Хорватии начинаются аресты и
исчезновения сербов. В октябре на территории всей Северной Далмации
создаётся Сербская автономная область (САО).
22 декабря в Загребе хорватский парламент – Сабор – принимает
Конституцию Сербии, которая провозглашается «национальным
государством хорватского народа» (отметим, что ранее в Белграде
Скупщина Республики Сербия определила свою страну как «государство
всех граждан, вне зависимости от национальности»). Три дня спустя,
25 декабря, Сабор принимает закон, по которому сербы являются
меньшинством и не имеют права на самоорганизацию.
К началу 1991 года въезды во все сербские населённые пункты Краины
контролировались отрядами местной самообороны. 4 января в краинской
автономии сформировано своё МВД, начинается формирование собственной
армии. 9 января федеральное правительство СФРЮ принимает решение о
разоружении Хорватии.
20 февраля хорватский Сабор выносит постановление о том, что
югославские законы на территории Хорватии не действуют. Неделю
спустя краинские сербы принимают решение, что на их территории,
наоборот, действуют только законы федеративной Югославии. 16 марта
все сербские общины Краины провозглашают независимость от Хорватии.
В марте происходят первые бои – сначала у селения Панкрац, затем,
перед Пасхой, у заповедника «Плитвицкие озёра». 1 апреля Вече
принимает решение о присоединении к Республике Сербия и Конституции
Югославии.
В апреле – мае 1991 года конфликт разрастается. Хорваты выпустили 3
ракеты по Борову Селу под Вуковаром, в ночь на 1 мая туда пытались
зайти 4 хорватских полицейских, но были убиты. На следующий день в
перестрелке с двух сторон погибли 17 человек. 3 мая в Задаре и
Шибенике происходят кровавые сербские погромы. 5 мая Туджман
выступает в Сплите с призывом к переводу предприятий на военную
продукцию и к бунту против Югославской народной армии (ЮНА). На
следующий день в Сплите в ходе демонстрации произошли нападения на
югославских солдат – были убитые и раненые.
В это время в Хорватию начинают стягиваться наёмники из Европы,
готовые убивать «сербских варваров». Первая такая «интербригада»
была создана в Загребе, её костяк составили немцы, голландцы,
австрийцы, англичане, американцы, испанцы, аргентинцы и французы. Не
гнушались «воины белой Европы» включать в свои ряды и цветных
наёмников.
12 мая 1991 года в Краине проходит референдум о независимости, в
соответствии с западными двойными стандартами объявленный «фарсом,
прикинувшимся демократией». Зато референдум в Хорватии 19 мая о
«независимости и самоопределении» был воспринят на Западе с
подобающим уважением. Сербы этот референдум бойкотировали. 23 мая в
Хорватии принят закон об «этнически чистой армии», откуда были
изгнаны все оставшиеся сербы.
25 июня Хорватия провозглашает полную независимость от Югославии.
Через месяц, 22 июля, на заседании Президиума СФРЮ в расширенном
составе было принято Заявление «о неприменении силы» для разрешения
разгорающегося конфликта. Хорватия, однако, оговорила его принятие
возвращением ЮНА в гарнизоны. Но и этого хорватскому руководству
показалось мало. На пресс-конференции Франьо Туджман заявил, что
"население должно быть готово, возможно, и к всеобщей войне за
оборону Хорватии". Это заявление резко диссонировало со словами
Милошевича: «Сербия не воюет». По мнению очень многих, именно эти
слова сербского лидера развязали руки хорватским головорезам.
Опубликованы данные, по которым пленных сербов сажали на кол,
выкалывали им глаза, отрезали уши, живыми бросали в шахты. Ни по
одному из этих свидетельств Гаагским трибуналам не было возбуждено
уголовных дел.
Сразу же после провозглашения независимости хорваты принялись
интенсивно формировать собственные вооружённые силы, численность
которых с июня по август 1991 года возросла в 6 (!) раз. Начался
интенсивный процесс их вооружения – как на основе милитаризации
производства внутри страны, так и за счёт закупок за рубежом. По
свидетельству газеты «Народна армия», из-за рубежа были получены
средства ПВО, аналогичные имеющимся у югославской армии, а позднее –
малые переносные ракетные системы американского производства класса
«Стингер».
В августе 1991 года хорваты блокируют гарнизоны ЮНА в Вуковаре и
Сплите. 3 сентября ЮНА начала подготовку по освобождению Вуковара,
24 сентября началась операция под руководством генерала Панича. 20
ноября Вуковар был взят сербами. Той же осенью начался массовый
хорватский террор по всей Краине: Осиек, Госпич, Карловац, Сисак,
Огулин. В одном только Госпиче были убиты около 80 сербов – притом
гражданских лиц, в том числе женщин, стариков, детей. Сербы начинают
строить в массовом порядке баррикады по всему югу Краины. Сотни
тысяч сербов покинули родные места.
23 ноября руководство Югославии согласилось с планом Сайруса Вэнса,
предусматривавшим вывод ЮНА из Хорватии, возвращение беженцев,
создание полиции на многонациональной основе и разоружение…
краинских сербов. Белград незамедлительно приступил к исполнению
первого пункта плана (три последних были абсолютно невыполнимы), что
вызвало крайне негативную реакцию сербского населения Краины, от
которой Милошевич просто отмахнулся.
17 декабря на заседании министров иностранных дел стран членов ЕС
была принята Декларация о признании независимости всех республик
Югославии, которые примут такое решение. В ответ на это 19 декабря,
в день св. Николая Чудотворца, сербы провозгласили независимость
Республики Сербская Краина. С лета 1991 по январь 1992 идут тяжёлые
бои за Восточную и Западную Славонию. В конце 1991 года в районе
Псуня и Папука (Западная Славония) погибли 2,5 тысяч сербов, в
большинстве гражданских лиц.
В начале 1992 года хорватская армия не контролировала 1/3 территории
своей страны. Все пути сообщения между двумя крупнейшими центрами –
Загребом и Сплитом – были перерезаны. В Задаре и Шибенике, двух
крупных городах на побережье Адриатики, из-за постоянных военных
действий постоянно нарушалось водоснабжение, исчезал свет. Стремясь
вернуть Краину под свой контроль, хорватское руководство продолжало
вести военные действия малой интенсивности. В июне 1992 года
хорватская армия атакует сербские позиции на Мильевском плато. В
январе 1993 года хорваты оккупировали Равни Котари и дамбу под
Перуча, которую долгое время защищала одна семья с одной гаубицей.
Если бы хорватам удалось подорвать дамбу – вода с 316-метровой
высоты смыла бы город Синь, находившийся на высоте 78 метров.
Зимой и весной 1993 года хорваты атаковали сербов по линии Задар –
Биоград
– Бенковац. Артиллерийский обмен в зоне Бенковац – Масленица –
Обровац. Тяжёлые бои разыгрались за Масленицу, Масленички мост и
Малевачки плато. В марте бои происходят в окрестностях Скрадины.
В сентябре 1993 года произошла беспрецедентная по своей жестокости
атака хорватов на Медакский коридор, на севере от Задара. Даже
«голубые каски» ООН были поражены массовой зверской резнёй мирных
людей, в которой участвовали в основном наёмники из Голландии. Сама
операция носила кодовое название «Выжженная земля». Все дома
гражданского населения были сожжены, скот вырезан,
сельскохозяйственный инвентарь разграблен, колодцы отравлены. В
октябре наблюдатели ООН составили по событиям в районе Медака целый
доклад. Вот лишь немногие из воспоминаний канадских миротворцев:
«Как только взошло солнце над горизонтом, стало ясно, что Медакская
долина – вся в дыму и огне. Солдаты нашего подразделения с
нетерпением ждали команды вступить в долину, в то время как в долине
раздавалась стрельба и крики людей, продолжалась зачистка. Около 20
журналистов из разных стран находились рядом, в надежде увидеть
Медак поближе. Один из наших офицеров созвал полевую
мини-конференцию и обвинил хорватов в военных преступлениях против
мирных сербов. В это же время хорваты стали отступать на свои старые
позиция, они тащили с собой всё, что награбили. Остальное имущество
сербов было уничтожено, весь скот был расстрелян, а дома подожжены.
Как только французские и канадские подразделения спустились в
долину, они начали наталкиваться на трупы сербов. Некоторые трупы
уже разложились, некоторые были совсем свежие... В конце концов, 17
сентября приехала гражданская полиция ООН и начала составлять
протоколы по трупам».
«Хорваты заставляли пленных сербов нести награбленный скарб на себе.
Мы начали преследовать их по горам, но как только мы приблизились,
хорваты начали убивать сербов, давая нам понять, что не потерпят
преследования. Мы сообщили начальству и нам приказали прекратить
погоню. По ходу дела мы складывали куски те в мешки и не знали, те
ли куски мы складывали в один мешок или нет. Стоял ужасный запах.
Абсолютно всё было разрушено, на перекрестке валялся покорёженный
детские велосипед, перееханный танком».
До сих пор Гаагским трибуналом не возбуждено ни одного уголовного
дела ни по одному из выше изложенных фактов. В членстве ООН было
отказано не Хорватии, а союзной Югославии. Более того – эти
воспоминания показывают, что так называемые «миротворцы» из ООН
предпочитали не вмешиваться в происходящее. По свидетельству самих
канадцев, хорваты платили им огромные суммы наличными, чтобы те не
встревали. Проходили совместные с хорватами вечеринки, ужины,
попойки и прочие увеселительные мероприятия. «Миротворцы»
предоставляли хорватам информацию о расположении сербских частей, то
есть выступали в роли разведки для хорватов. Часто хорватам
выдавалась форма «миротворческих» войск и переодетые усташи спокойно
ходили по сербским селам в компании иностранных солдат.
После этой трагедии несколько «миротворцев» заболели странными
болезнями, которые могли быть вызваны применением химического
оружия. Канадцами были взяты пробы воды и почвы и по их данным были
обнаружены следы применения хорватами боевого химического оружия.
Эти данные быстро замяли в ООН и они не получили широкой огласки. По
сей день вопрос остаётся открытым.
В феврале 1994 года идут бои южнее Книна. После интенсивных атак
хорватов и боснийских мусульман сербы потеряли важнейшие
стратегические высоты Купреса, что в дальнейшем дало стратегическое
преимущество хорватам. В апреле хорваты потребовали выдворить из
страны всех не белых цветных «миротворцев» ООН, что сразу вызвало
одобрение и поддержку со стороны многих правых в Европе. После этого
явно пропагандистского шага в Хорватию начинают съезжаться наёмники
из Европы. Позже в их рядах появятся цветные наемники, что их
нисколько не смутит.
Относительное затишье, установившееся в регионе на протяжении более
года, оказалось обманчивым. В сентябре 1994 года Пентагон начинает
подготовку военных Хорватии к новому, решающему броску. В ноябре США
заключают с хорватами договор о военном сотрудничестве,
консультируют их и начинают подготовку к операции. Американская
военная разведка создаёт на острове Брач специальный центр, откуда
производятся разведывательные полёты над Краиной. Кроме того,
хорваты получают в своё распоряжение все данные со спутников.
Хорватам и боснийским мусульманам поступает оружие из Германии,
Австрии, Украины и Ирана. Вооружение закупается на сумму более 1
млрд. долларов, включая танки и вертолёты МИ-24. Таким образом,
против сербов выступает Запад, исламский мир и… Украина. Впрочем,
эта страна, считающая себя наследницей православной Киевской Руси,
уже проявила себя в 1994 году. Всё готовится к масштабному
наступлению хорватов на Сербскую Краину.
О том, что за операцией «Шторм» напрямую стояли США, не скрывали ни
американский главнокомандующий Роджер Коэн, ни посол США в Хорватии
Питер Гэлбрейт. Обозреватель «Вашингтон пост» Джим Холэнд писал
ничтоже сумняшеся: «Нужда в войне не исчезла с ядерными взрывами в
Хиросиме и Нагасаки. Даже на пороге XXI века есть места и моменты,
требующие развязывания сил разрушения. Правительство США негласно
передало Хорватии, что такой момент наступил. На языке дорожных
светофоров Вашингтон мигнул Загребу жёлтым светом, сигнализируя
одобрение. А не зелёным, означающим команду начинать. Но истинный
смысл сигнала не вызывал сомнений».
А вот слова из статьи директора лондонского Института войны и мира
Энтони Бордена, опубликованного в газете “Nation”: «Заведомая
поддержка Соединёнными штатами действия в Краине, и открытое, хотя и
дозированное, последующее их оправдание, зримо знаменуют явный
возврат к использованию клиентарных государств и силовой политики в
региональных конфликтах».
В марте 1995 года президент Хорватии Франьо Туджман выдвинул
требование вывести войска ООН с территории Краины. Многие расценили
этот шаг, как чисто пропагандистский и предвыборный: осенью того же
года в Хорватии должны были состояться парламентские выборы. Туджман
своим заявлением привлёк не только голоса избирателей, но и внимание
международного сообщества к проблеме территориальной целостности
Хорватии. Войска ООН не ушли, но поредели почти наполовину.
В первых числах мая хорваты проводят операцию «Молния» и оккупируют
Западную Славонию. В операции, начавшейся 1 мая в 5:30 утра,
участвуют около 10 тысяч хорватских солдат. Хорваты берут под
контроль важное шоссе Загреб – Славонский Брод – Липовац и железную
дорогу Загреб – Винковцы. Хорватские войска захватили стратегически
важную область Западной Славонии, по которой проходит знаменитая
автомагистраль «Братство и Единство», связывавшая до войны Загреб с
Белградом. Сейчас она связывает районы хорватской Славонии с
Центральной Хорватией. Сербам этот район был важен потому, что
надёжно прикрывал с севера и Большую Сербию, и Краину, и вклинивался
вглубь хорватской территории, лишая тем самым хорватскую армию
мобильности.
18-й корпус сербов в количестве 5 тысяч человек потерпел поражение.
В течение 40 часов хорватская армия и вооружённые формирования взяли
Ясеновац, Окучани и Стару Градишку. Это поражение не опечалило
сербскую общественность, ошибочно считавшую главной причиной неудач
просчёты военных. Все были уверены в том, что Западная Славония в
самое ближайшее время будет возвращена. Люди говорили, что неудачи
на фронте послужат повышению боеготовности армии и большей
ответственности политиков. Усиление армии Сербской Краины в то время
было вполне достижимо, ведь, как и прежде, на её вооружении
находилось много новых танков, артиллерии, самолётов и вертолётов.
В июне 1995 года французские спецслужбы и наёмники отмечают крупные
поступления оружия в порты Хорватии из США и Германии. В Книне
проходит марш на Видовдан: 8000 человек прошли строем перед жителями
Краины для поднятия духа. Однако у армии уже возникли проблемы с
топливом и боеприпасами.
В июле в Лондоне встречаются немецкий министр иностранных дел Клаус
Кинкель, госсекретарь США Уоррен Кристофер и хорватский дипломат
Миромир Зузуло. На встрече они рассматривают план вторжения, и
западные дипломаты дают добро на проведение операции «Шторм».
Хорватам гарантировали невмешательство со стороны Сербии, так как
Слободан Милошевич ставил целью снятие экономических санкций к
октябрю и не был готов к войне. В том же месяце объединённые силы
сербов проводят наступление на Бихач.
27 июля американское посольство в Хорватии посоветовало покинуть
страну гражданам Америки, в тот же день сербы объявили о введении
военного положения в республике. На следующий день армия Хорватской
республики Герцеговины-Боснии совместно с регулярными частями армии
Хорватии нанесла удар южнее Книна, на территории Республики Сербской
в Боснии, захватив два города: Гламач и Босанско Грахово. Эти 2
города представляли исключительную, жизненную важность для сербов.
Именно здесь проходила главная магистраль Баня-Лука – Книн. Захват
этих городов в корне менял стратегическое положение в пользу
хорватов и мусульман. Из осаждаемой стороны они превратились в
осаждающую. Теперь хорваты располагали возможностью нанести удар по
Сербской Краине с двух выгодных плацдармов: с северного из Западной
Славонии, и с южного – из района Гламоча и Грахова. В тот же день
лидер боснийских сербов Радован Караджич объявил введение военного
положения и полную мобилизацию. Туджман предъявляет РСК ультиматум о
реинтеграции. Сербы соглашаются, но уже поздно.
29 июля президент Краины Милан Мартич выступает по телевидению и
говорит об обещанной поддержке Милошевича и Караджича. 30 июля в
Книне выступает сербский Патриарх Павле и обещает поддержку со
стороны Сербии.
1 августа 1995 года встречаются Мартич, Младич и Караджич. Мартич
ещё раз просит помощь, и ему её обещают. В Хорватии в тот же день
проводится полная мобилизация. На границах с Краиной начинают
сосредотачиваться войска. Хорваты не приезжают на обговоренную
встречу с командующим Краины. Сербы соглашаются на встречу с
хорватами в Женеве.
2 августа правительство Сербской Краины покидает Книн.
3 августа поступает информация из Генштаба армии Югославии и от
руководства Сербии о предстоящей агрессии. Данные также поступали от
собственной разведки и от сочувствующих сербам канадских и
французских офицеров «голубых касок». Были даже случаи, когда
хорватские гражданские и военные лица преходили границу и
предупреждали сербов о грядущем нападении. Всё это очень напоминало
ситуацию на границе с СССР в июне 1941 года. В этот же день
американский посол в Хорватии Питер Гэлбрейт уверяет хорватов, что
Милошевич дал гарантии не вступления Югославии в войну, и что
Югославия не будет наносить удары по хорватским городам.
Операция «Олуя» («Шторм») началась утром 4 августа 1995 года
массированным наступлением 200-тысячной хорватской армии (самой
крупной армии в Европе после Второй Мировой войны) на Книн.
Регулярная армия состояла из 80 тысяч человек, 70 тысяч были
мобилизованы дополнительно, и 50 тысяч были готовы вступить в бой в
третьем эшелоне. Не было ни одного населённого пункта в Хорватии,
который не провёл бы мобилизацию. При этом таинственно испарились
размещённые в Краине «голубые каски» ООН.
Сербская Краина пала в течение 5 дней. Армия краинских сербов, в
реальности состоявшая из 15 тысяч боеспособных солдат с устаревшим
оружием, сражалась героически. У Велебита окружённые сербы оказали
героическое сопротивление хорватам, беспрепятственно прошедшим
сквозь французских «миротворцев». Когда на помощь сербам выдвинулась
резервная часть, французы под угрозой применения оружия не
пропустили сербов. После было привезено 24 тела сербских героев.
Этот эпизод с «миротворцами» люди не могут забыть до сих пор.
В битве за древний Книн разгорелось настоящее танковое сражение.
После 9-часовой ожесточённой битвы сербы стали оставлять позиции.
Сербские танки, лавируя, постепенно отступали. Сербы храбро
обороняли район Топуско – Двор – Войнич, Дрниш, Бенковац и
Теслинград. Местом героической обороны был котёл Пакрац – Горешница
– Ораховац. Ожесточённые бои шли за Петринью и Глину.
Из Белграда никакой помощи не поступало: Милошевич в телефонном
разговоре сказал Мартичу, чтобы Краина «продержалась сама 5 – 6
дней», а он «что-нибудь придумает».
В 16:45 был подписан приказ Мартича о плановой эвакуации Книна,
Бенковаца, Оброваца, Дрниша и Грачаца. Во время обсуждения приказа в
штабе было задано 2 вопроса: «Есть ли гарантии, что Милошевич и
Караджич придут на помощь?» и «Кто будет вести трактор с семьёй во
время отступления, если я буду на фронте?». На оба вопроса Мартич
ответил молчанием. До сих пор не утихают споры, был ли приказ
преступным и предательским, или же всё же благодаря этому приказу
удалось вывести из-под хорватского огня сотни тысяч жителей.
В 19:00 2 самолёта НАТО с авианосца «Теодор Рузвельт» атаковали
сербские ракетные позиции под Книном. Ещё два самолёта с итальянской
авиабазы бомбят сербскую авиабазу Удбина. В НАТО бомбардировку
оправдали тем, что возникла угроза жизни пакистанским «миротворцам»,
и по запросу пакистанских военных необходимо было действовать
«решительно». Что касается Удбины, то здесь было заявлено, что
«самолёты НАТО при патрулировании были обнаружены сербскими радарами
и захвачены в цель». Также с этого дня и на протяжении всей операции
НАТО глушит все сербские средства связи.
Хорваты за сутки проникли вглубь от 5 до 15 километров, атакуя на
протяжении линии фронта в 630 – 700 км. По хорватским данным, в
первый день наступления они смогли оккупировать 720 кв. км. В 20:00
началось совещание Штаба Краинской армии, где принято решение об
обороне Книна силами 7-го корпуса генерала Ковачевича. Север Книна
защищала 75 бригада Владимира Давидовича. Было решено перенести штаб
обороны в Срб, были приняты решения об организованном отступлении и
формировании новых боевых формирований. Паники не было. В 23:20 Штаб
был эвакуировал в Срб.
Хорватские ракетные установки и артиллерия разбомбили радио и
телевизионный передатчик в Челаваце. После этого центр был захвачен
наземными войсками с боем. К ночи 4 августа бои затихли.
5 августа сербские войска стали покидать Книн. В городе начинается
паника. После двух дней непрерывных обстрелов от города остались
одни руины, улицы были завалены убитыми и умирающими ранеными. Вот
воспоминания канадских «голубых касок»:
«Снаряды падали повсюду, в том числе и на жилые дома. Количество
пострадавших людей было очень большим. По моим подсчётам было убито
около 500 сербов за 2 дня обстрела Книна. Около 50 трупов были
свалены в коридорах госпиталя Книна. От 20% до 30% всех домов в
Книне были разрушены. Только семь целей с натяжкой можно было
назвать военными. Среди них железнодорожное депо и здание
правительства. Из 3000 снарядов только 250 попали в эти цели. С моей
точки зрения, хорваты специально уничтожали жилые дома».
«Я видел старую женщину, у которой были выбиты глаза. Она держала
мертвого мужа на руках и отказывалась уходить с нами... Мы подняли
одного человека, чтобы положить его в мешок, и его мозги вылились
мне на ботинок... Мешки с телами были сложены в траве рядом с
оградой, появившийся неожиданно хорватский танк несколько раз
специально проехался по ним, даже не зная, были ли там трупы сербов,
хорватов или мусульман».
«Подвал Книнского госпиталя был забит трупами. Больных выбрасывали
из окон».
5 августа в 10:00 хорваты врываются на окраины Книна. Бригадир Иван
Кораде, командир 7-й хорватской бригады, водружает
усташеско-нацистский флаг – «шаховницу» над крепостью Книна. К этому
времени уже пали Грачац, Любово, Житник, Дубица. Сербы отступают на
Срб и Лика Калдрма, Дрвар, Петровац, далее на Баня-Луку. Хорваты к
полудню также занимают Врлику, Киево, Дрниш. В 15.00 хорваты и 5-й
корпус боснийских мусульман, наступающих от Бихача на запад,
встречаются у Тржачких Растела, на реке Корана. Хорватский генерал
Марьян Марекович и боснийский генерал Ариф Дудакович пожимают руки.
В 18:00 захвачен Бенковац и окружена Петринья.
Министр иностранных дел Германии Клаус Кинкель в своём обращении
заявил: «Мы не должны забывать о годах сербской агрессии... Сербы
слишком долго испытывали терпение Хорватии». Позже немцы также
скажут, что "Германия разделяет радость военного успеха и выражает
вам похвалу за эту войну".
К ночи 5 августа в Хорватии началась победная вакханалия. Улицы
заполонили пьяные, смеющиеся и плачущие хорваты, с бутылками
шампанского, размахивающие хорватскими, американскими и немецкими
флагами и распевающие песни «Спасибо тебе, Германия». Туджман
выступает с торжественной речью на центральной площади Загреба.
В воскресенье, 6
августа, в 7:12 пала Петринья, хорваты двигались на
Костайницу и Глину. В 9:00 пал Обровац. В 16:30 Туджман
прилетает в Книн на вертолёте со своей кликой: министром
обороны, министром иностранных дел и т.д. К приезду
Туджмана водружают 20-метровую «шаховницу». Туджман
проходит перед хорватской армии и произносит речь о том,
что «Хорватия отныне будет целостна на века». В 17:00
дня начинает вещать хорватское «Радио Книн». В сербский
Двор прорываются "тигры" Аркана, но они уже не могут
изменить ситуацию. В районах Санац, Штресковац и Туранья
идут ожесточённейшие бои. В 23:00 пали Глина, Костайница
и Плитвицкие озёра.
21-й, 15-й и 39-й корпуса попали в тяжёлое положение и
были окружены.
7 августа в 11:20 сбиты два сербских самолёта в районах
Дарувар и Пакрац. Пала Туранья. В Карловцах начинается
хорватское веселье. В 18:00 пал Двор на Уни. Хорваты
объявляют о победе. С их стороны заявлены 118 убитых и
620 раненых. Хорватов поздравляют немцы. В этот день
достигается соглашение о сдаче сербов. Хорваты объявляют
о намерениях атаковать Восточную Славонию. В Восточной
Славонии российский батальон (Русбат) начинает
готовиться к обороне. Русских и бельгийцев в этом районе
около 1500 человек. В 18:00 министр обороны Хорватии
Шушак заявил, что Республика Сербская Краина
ликвидирована.
После нескольких дней агрессии в Краине из 500 тысяч
населения осталось не более 5 тысяч. Остальные, под
палящим солнцем, без пищи и воды, двинулись по дороге,
ведущей к Баня-Луке и далее к Белграду. За 4 дня погибло
около 14 тысяч только гражданских лиц. 12 тысяч пропало
без вести. Только после 9 августа из общего числа
отступающих сербов пропало без вести ещё 6 тысяч
человек. Беженцев бомбят самолёты НАТО (хотя НАТО,
естественно, и отрицает эти преступления) и хорватская
авиация, ведётся артиллерийский обстрел сербов на
дорогах, расстрел из стрелкового оружия и танков.
Бесконечные колонны сербов атакуются хорватами
непрерывно. Хорватские дети и католические священники
забивают женщин кирпичами и арматурой, закалывают
вилами. Такое количество людей никогда не гибло в Европе
за такой короткий отрезок времени с Второй Мировой
войны.
В Европе быстро организовывается настоящая охота на
людей. Неделя «сафари» стоила всего 2700 долларов.
«Каникулы» устроило подпольное лондонское турагентство.
Любители летели в Мюнхен, оттуда их доставляли в Загреб,
а оттуда – в «мягкую» зону военных действий, где они
становились членами Хорватской интербригады.
Наёмникам-убийцам выдавалось оружие, им беспрепятственно
разрешалось фотографироваться над трупами сербов,
убивать, насиловать. В основном в Хорватию приехали
немцы, голландцы, англичане, американцы, датчане,
венгры. Приехавшие нелюди заявляли о своей
принадлежности к неонацистам и европейским «правым».
Интербригада в Хорватии носила форму Вермахта и СС.
Подобные зверства не должны ни у кого вызывать
удивления. За неделю до операции «Шторм» один из крупных
американских военных заявил: «В западных столицах
полагают, что если что-либо и случится с краинскими
сербами, то они вполне и заслуживают этого». Этим и
объясняется цинизм и равнодушие к страданиям сотен тысяч
беженцев, о которых ярче всех высказался хорватский
католический священник Милорад Пуповач в своей статье
«Серб – не птица»: «Изгнание двухсот тысяч птиц из
привычного ареала их обитания наверняка запустило бы
бурный протест экологических и других движений. Но когда
двести тысяч краинских сербов были единым махом выметены
из их домов в Хорватии, очень мало кто в Европе или
где-либо ещё хотя бы заметил это».
Были сожжены и разрушены тысячи домов, уничтожены
техника и скот. Уничтожены древнейшие сербские монастыри
Крк (1350) и Круп (1317). Ни ЮНЕСКО, ни какая-либо иная
организация, призывная защищать памятники старины, не
обратила на это никакого внимания, как не обратят они
внимания на уничтожение православных монастырей в Сербии
во время бомбардировок НАТО, ни на пожары в монастырях в
Косово в последние годы.
Как известно, у победы несчётное количество отцов,
поражение – всегда сирота. Причин падения Сербской
Краины несколько. Их подробно рассмотрел Илья Плеханов в
своей работе «Падение Республики Сербская Краина: уроки
предательства». Первая из них – подлое и циничное
предательство со стороны Большой Сербии во главе со
Слободаном Милошевичем. Белград сдал Краину заранее,
задолго до начала агрессии. Югославская армия по ряду
соглашений обязана была защитить РСК, но этого не
последовало. Места для беженцев в огромных количествах
были уже готовы заранее. Скорее всего, Милошевич
вынашивал иные планы. Никто в Белграде не хотел защищать
то, что давно продано.
О запланированности падения Краины говорит многое. Можно
предположить, что руководство РСК знало о хорватском
наступлении задолго до его начала, так как большую часть
имущества руководство перевело в Югославию в первом
полугодии 1995 года, семьи их тоже к началу наступления
были в Югославии. Постепенно имущество краинских сербов
отправлялось на восток, в Сербию или боснийскую
Республику Сербскую, к родственникам. Семьи военных
уехали раньше операции. Также предполагается, что
командирам ещё до вторжения были розданы конверты двух
цветов: голубые – оборона, белые – отступление. Среди
командования и офицеров распространили белые.
Вторая причина – внутренние неурядицы в руководстве
Краины. В мае 1995 года был сменён главком войска РСК.
Штаб раздирали внутренние противоречия, не
способствовавшие организации обороны. Офицеры. Служившие
в штабе офицеры были выдвиженцами председателей РСК и
назначались не по профессиональным качествам, а по
принципу личной преданности.
Основная военная причина поражения заключалась в
неправильном расчёте главного направления удара
хорватов: вместо Лики хорваты ударили на Книн и смогли
рассечь Краину пополам. Сосредоточение хорватских сил в
Либинье южнее Велебита не было принято во внимание. Не
стало сигналом к началу войны даже падение Грахово и
Гламоча, вследствие чего хорваты отрезали Краину от
боснийской Республики Сербской. Вторым просчётом
являлась ставка на то, что Республика Сербская и
Восточная Славония, поддержав ударом по Осиеку и
Винковцам, оттянут на себя значительную часть хорватских
сил.
Были и сугубо тактические просчёты: боевые самолёты
перед вторжением перебросили из Удбины в Баня-Луку, и
авиация не поддержала оборону, так как любые полёты
запрещались НАТО. Также следует отметить, что ракеты,
топливо и снаряды были в ведении офицеров не Сербской
Краины, а
Югославской армии. Те их почему-то не использовали. 1200
офицеров ЮНА, которые находились на тот момент в РСК,
просто растворились.
В этой операции хорваты использовали «живой щит» из
сербов и «голубых касок». Хорваты даже катили перед
собой сербских стариков-инвалидов в инвалидных креслах,
а потом расстреливали их. Также хорваты активно
использовали данные разведсамолётов НАТО. По достоверным
сведениям, плохо работала и контрразведка Сербской
Краины. Шифровальщик штаба РСК, по всей видимости,
работал на хорватов.
Силы ООН либо ушли сразу, либо не вмешивались. 10 тысяч
«миротворцев» в Хорватии и Краине выбрали тактику
пассивного наблюдения. На их глазах горела, истязалась и
грабилась страна, которую эти горе-миротворцы были
призваны защищать. То же самое можно увидеть и по сей
день в Косово и в любой другой стране, где «голубые
каски» якобы защищают мир.
Какие уроки из трагедии Сербской Краины могут извлечь
Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, да и сама Россия?
Ни в коем случае не полагаться на «миротворцев» ООН или
НАТО, препятствовать их вводу всеми доступными
средствами. Миротворцы не ударили палец о палец, а в
ряде случаев выступили на стороне агрессора. НАТО
изначально заняла сторону нападавших хорватов. При любой
агрессии с Запада против православного народа весь Запад
займёт сторону нападающей стороны. Это особенно
актуально в свете упорных намерений заменить российских
миротворцев в Приднестровье «голубыми касками» ООН и
контингентом НАТО.
Не надеяться на «большого брата» и правительства
стран-союзников. Руководители Сербской Краины обращались
к Ельцину с просьбой принять РСК в СНГ или Союз России и
Белоруссии. Ответа не последовало. Лишь после разгрома
Ельцин пригласил Милошевича и Туджмана на встречу в
Москву, чтобы цинично «обсудить результаты конфликта».
Хорваты, посмеиваясь, отклонили эту «инициативу».
Сегодня в России многое изменилось по сравнению с
ельцинским периодом, однако Москва по-прежнему остаётся
пассивной, когда в Косово жгут православные монастыри.
На политическом уровне даже за 5 лет президентства
Путина Россия не удосужилась признать ни одну из
непризнанных республик, ни даже открыть там российское
консульство. Более того – в течение более 2 лет Москва
пыталась всеми силами поддерживать «пророссийского»
президента Молдовы Воронина – пока тот, вытянув из
России всё возможное и невозможное, сделал разворот на
180 градусов и встал на сторону геополитических
противников России.
Помнить о предательской роли православных стран
(Болгарии, Македонии, Румынии, Украины, Молдовы) в
Краинской войне. В первую очередь речь идёт об Украине,
поставлявшей хорватам тяжёлое вооружение для агрессии.
Это напрямую касается Приднестровья, испытывающего
какие-то надежды по поводу Украины, особенно сегодня,
когда у власти в Киеве находится открыто
проамериканская, полуколониальная администрация.
Полагаться придётся исключительно на свои силы.
Коррумпированное руководство собственной страны обладает
склонностью к предательству и игнорированию требований
простых людей. Подобная линия поведения проявилась в
действиях руководства как самой Сербской Краины, так и
Сербии, и Республики Сербской в Боснии. Если бы не
тотальное предательство и трусость руководителей,
поспешивших заблаговременно списать Краину со счетов –
республику можно было спасти.
В условиях военной опасности должны быть сведены на нет
внутренние дрязги. Это проявилось в Сербской Краине
буквально за 3 месяца до агрессии Хорватии, в конфликте
внутри Генштаба.
Военные просчёты командования армией Краины показывают,
насколько важен профессионализм командного состава.
Необходимо уделять повышенное внимание
профессионализации командирского состава, разработке
всех сценариев предстоящих военных действий и
организации партизанской борьбы.
Помнить о роли российских миротворцев. В отличие от
политического руководства России, российские военные во
время всех конфликтов на Балканах действовали самым
лучшим образом. В Приднестровье исключительно благодаря
усилиям российской армии удалось потушить конфликт 1992
года, и в течение 13 лет там не стреляют. Вспомним
также, что хорваты так и не рискнули пойти в ту часть
Краины, где стоял российский батальон (Восточная
Славония, Баранья и Западный Срем). Ни в коем случае
нельзя допустить вывода российских войск из
Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии.
В заключение хотелось бы отметить, что звериная
ненависть к сербам со стороны Запада связана
исключительно с их Православной верой. В этом коренится
застарелая, вековая ненависть европейцев к Византии, к
«схизматикам», сохранившим верность исконной
христианской веры. Эта ненависть носит подсознательный,
глубоко религиозный, даже метафизический характер. Как
бы мы ни пытались скрыться от своего исторического
призвания, нам это не удастся: в нас будут стрелять,
грабить наши дома и жечь наши святыни – только за то,
что мы такие, какие мы есть. Только общее, единое
осознание нашего Богоизбранничества, нашей миссии Нового
Израиля, поможет нам выстоять перед этим натиском сил
глобальной тьмы, спасти то, что ещё можно спасти. Пусть
горький, трагический, полный боли и слёз, урок сербов
Краины, Боснии, Косова и Белграда вдохнёт в нас силы
исправить историческую несправедливость и выполнить
возложенную на нас миссию народа-богоносца,
народа-Катехона, удерживающего землю от окончательного
торжества планетарного Дьявола.
|
http://www.iraqwar.mirror-world.ru/tiki-read_article.php?articleId=59001&page=3
|