www.rednews.ru/article.phtml?id=3775

Светлана Лурье

КОСОВСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ ПРОВАЛИЛСЯ

Пять лет назад 19 самых богатых и индустриально развитых государств мира во главе с США под предлогом защиты албанского населения Косово и Метохии от режима Слободана Милошевича начали агрессию против Союзной республики Югославии. Целью войны был, как обычно, мир. В данном случае речь шла о межнациональном мире – то есть создании на раздираемой этнической ненавистью земле идеального геополитического образования, где должны были воцариться терпимость и демократия. Таким еще совсем недавно видела Европа Косово: формально входящий в конфедерацию Сербии и Черногории международный протекторат, где практическое управление осуществляла временная администрация ООН, а порядок поддерживали международные миротворческие силы. Сербов, которые сражались за свою землю, НАТО объявило преступниками, зато с неизменной нежностью носилось с албанцами, которых романтизировала как героев – и сделало на них ставку в своей программе интеграции Косова в Европу.

Этот эксперимент был важен для Европы и особенно для США, поскольку должен был послужить прообразом управления другими территориями, силой лишенными своего естественного состояния. В частности, для Ирака.

Хавьер Солана – тот самый, который в бытность генсеком НАТО пять лет назад отдал приказ начать операцию под лицемерным названием «Милосердный ангел», то есть бомбежку Югославии, а ныне комиссар Европейского союза по вопросам безопасности, прибыл в многострадальное Косово. Теперь Солана увидел, что сотворил с сербами. Встречаясь с сербскими беженцами, бывший натовский главнокомандующий не находил слов, чтобы объяснить им, зачем миротворческие силы находятся в крае, если в их присутствии албанские экстремисты беспрепятственно проводят этнические чистки оставшегося сербского населения, жгут дома и церкви.

17 марта сразу по всему Косово началась резня сербов. В первую очередь албанцы-мусульмане стремились поджечь православные церкви и монастыри, которыми покрыта эта святая для всего православного мира земля. И все это – после того, как буквально три дня назад командующий силами НАТО на юге Европы адмирал Грегори Джонсон, подводя итоги пребывания международных миротворческих сил в Косово, заявил, что за неполные пять лет пребывания КФОР в Косово достигнут «огромный прогресс».

Европа вынуждена была посмотреть правде в глаза. Пришлось признать, что сербы не давали поводов для погромов. Рассказ-страшилка про то, что погромы были реакцией на убийство албанских мальчиков, которых сербские дети якобы утопили в реке Ибар, разграничивающей сербскую и албанскую части городка Косовска-Митровица, признана фальшивкой. Хотя бы потому, что Ибар – это быстрая мелководная река, утонуть в которой сложно. Нехотя, со скрипом, но пришлось признать, что погромы были подготовлены и организованы албанской стороной. Непосредственные виновники были выявлены и арестованы – порядка 200 человек. Всего же в погромах приняло участие по меньшей мере 50 000 албанцев.

Дальше для Европы дело повернулось еще хуже. Погромы не удалось списать на экстремистов. Албанские руководители фактически отказались осудить бесчинства. Романтизированный образ правительства Косово, уже будто бы стоящего одной ногой в объединенной Европе, несколько померк.

Международные миротворческие силы оказались неспособными защитить мирное сербское население – крестьян и монахов. Они фактически помогли албанцам осуществить «этническую чистку», вывозя из мест проживания охваченных страхом сербов. Это и неудивительно: миротворцы прежде всего думают о возможных потерях в собственных рядах. Их значение скорее символическое, чем практическое. Однако албанцы с этим не посчитались – среди бойцов КФОР и международных полицейских оказалось немало жертв. Агрессия мусульман-албанцев обрушилась и на них. Албанцам надоел международный протекторат, и они решили своими силами добиться полной независимости Косова.

Стало ясно как день, что сербы и албанцы никогда не уживутся вместе. Эксперимент провалился. Перед Европой встал вопрос, что делать.

Самым простым выходом из положения европейцам кажется предоставление независимости Косову. Независимость эта имелась в виду ими и раньше, только окончательное решение было отложено до 2006 года – так сказать, «до лучших времён». Но повернется ли сейчас, когда погибло столько сербов, когда все вынуждены признать факт этнических чисток, язык сказать, что настали именно «лучшие времена»? Получается, что албанцы своими варварскими методами достигают поставленной цели. Это является прямым поощрением их преступлений.

Конечно, европейцам уже абсолютно ясно, что албанцы используют этнические чистки как сознательную стратегию. Не будет сербов, не будет и сербского вопроса. Косово превратится в мононациональную территорию. Осенью этого года в Косово должны пройти выборы в местный парламент. К этим выборам албанцы решили приурочить референдум о независимости края.

Европа может признать этот референдум, чтобы закрыть вопрос. Но тогда это будет означать, что она позволила наплевать на установленный ею же вместе с ООН порядок международного присутствия.

А планы албанцев идут гораздо дальше. Достижение независимости Косова – это первый этап плана Великой Албании. Второй шаг – объединение с Албанской республикой. Третий – присоединение земель населенных албанцами, находящихся в Сербии, Македонии, Греции. Причем в качестве центра Великой Албании они видят именно Косово как наиболее развитый (благодаря сербам) с культурной, социальной, экономической точек зрения регион.

Албанцы ведут дело к новой большой войне, рассчитывая на помощь своих единоверцев.

Израильская разведка «Моссад» опубликовала отчет, который проливает свет на многие причины балканских событий. По мнению израильских аналитиков, боевые действия во исполнение идеи Великой Албании спровоцированы самим Усамой бен Ладеном. Непосредственное командование албанскими отрядами в Македонии осуществляет Балканский штаб «Аль-Каиды» во главе с египтянином Айманом аз-Завахири, одним из лидеров организации «Исламский джихад». Таким образом, Европа рискует получить у себя на юге террористическое государство.

Американцы предложили на этот случай то, что они назвали «австрийским вариантом». После Второй мировой войны Австрии, оккупированной союзниками, независимость была предоставлена на том условии, что она никогда не объединится с Германией. Условие неприсоединения Косова к Албании американцы и предлагают поставить сейчас.

Но, уступив напору албанцев сейчас, удастся ли сдержать его далее?

И что будет с последующими протекторатами ООН в других «горячих точках», если позволить один раз скинуть с себя международный контроль, да еще прибегнув для этого к мечу и огню?

Более разумный вариант предлагает сама Сербия, уже отлично понимающая, что Косово как целое для нее потеряно. Она предлагает разбить территорию на кантоны соответственно этнической принадлежности их жителей. Однако это не снимает вопрос о международном контроле над Косово. Сербия по договору 1999 года не имеет права вводить в Косово свои войска. Поддерживать режим изоляции между кантонами придется все тем же международным миротворцам. Возможно, кантонизация края сделает их миссию более легкой, зато растянет ее на десятки лет. С другой стороны, существует ли выход из положения – кроме полной и окончательной этнической зачистки края – при котором их миссия закончилась бы в обозримом будущем?

Отдельно стоит вопрос еще об архитектурных памятниках Косова – множестве церквей и монастырей ранневизантийской эпохи. Значительную часть из них албанцы уже уничтожили – только в конце марта сожжены 30 древних церквей. Поэтому в случае кантонизации края ставится вопрос об экстерриториальном контроле за памятниками, находящимися под охраной ЮНЕСКО – а они почти все таковы. Это уникальный регион, где плотность расположения объектов, охраняемых ЮНЕСКО, самая высокая в мире.

Еще недавно европейцы полагали, что проблема будет решена интеграцией края в Европу, но теперь абсолютно очевидно, что – дели край на кантоны или не дели – вопрос о вхождении Косова в Европу не решаем в принципе.

Правда, некоторые еще продолжают на что-то надеяться. Глава Временной администрации ООН в крае Хари Холкери и премьер-министр Косово Байрам Реджепи представили в Приштине в начале апреля план «Стандарты для Косово». По словам Холкери, в этом 120-страничном документе предусмотрены меры, призванные «сделать Косово мирным краем, где уважается закон, где каждый чувствует себя уверенно и в безопасности, с некоррумпированными и беспристрастными органами власти». Байрам Реджепи заявил, что план «Стандарты для Косово» должен быть реализован до середины 2005 года, что позволит приступить к рассмотрению будущего статуса края, чье албанское большинство требует предоставления независимости. Сербские представители демонстративно отказались участвовать в церемонии представления плана, считая, что он не содержит действенных мер по обеспечению безопасности для сербского меньшинства, возвращению беженцев и децентрализации органов власти.

Россия выступает за то, что проблему Косова следует все-таки отложить. Скорее всего, наши дипломаты поддержат сербский проект кантонизации края.

В начале апреля проблему албанского экстремизма в сербском крае обсуждали министр иностранных дел России Сергей Лавров и госсекретарь США Колин Пауэлл на встрече в Берлине. Она была поднята также на неформальной встрече в рамках Совета Россия-НАТО. Как заявил после встречи Сергей Лавров, у России и США «есть общее понимание, что вести урегулирование по-прежнему невозможно – нужно принять конкретные и решительные меры, чтобы не допустить вспышки экстремизма в крае». Однако, очевидно, что понимание это самое что ни на есть «общее»: с 1 апреля США прекращают финансовую помощь Сербии. Причина – Сербия и Черногория недостаточно активно сотрудничают с международным трибуналом по бывшей Югославии. Учитывая ситуацию в Косово, такая позиция выглядит издевательской.

Даже сейчас, после геноцида сербов, когда погибло 28 человек и 851, по данным ООН, получили ранения, Западу трудно избавиться от предвзятого отношения к сербам и симпатиям к албанцам. Однако в преддверии принятия новой резолюции ООН по Косово им приходится оценивать, кто в действительности противостоит ООН – да и Европе в целом – в этом взрывоопасном регионе.
http://www.specnaz.ru/etnopolitika/430/

Косовские миротворцы участвуют в работорговле

        Присутствие в Косове миротворцев провоцирует сексуальное насилие в отношении женщин и торговлю людьми, говорится в докладе правозащитной организации "Международная амнистия". Организация утверждает, что военнослужащие сил ООН и НАТО в регионе используют продаваемых женщин и девочек для сексуальных утех, а некоторые военные сами вовлечены в торговлю людьми.
        "Амнистия" утверждает, что в секс-рабство продают даже 11-летних девочек из Восточной Европы. Представители миротворческих сил НАТО и ООН говорят, что пока не видели текст опубликованного в четверг доклада и не готовы комментировать заявления правозащитников.
        Как говорят в "Амнистии", по данным самих миротворцев ООН, к концу 2003 г. 10 офицеров полиции ООН в Косове были уволены или отправлены на родину. В докладе говорится, миротворцы ООН и НАТО обладают иммунитетом в Косове, из-за чего уволенные избежали уголовного преследования у себя на родине.
        Доклад организации основывается на словах проданных в сексуальное рабство в Косове девочек и женщин из Молдавии, Украины и Болгарии. По словам этих женщин, их нелегально переправили через границу, после чего они были проданы в нелегальных "торговых домах" по цене от €50 до €3500.
        Как говорится в докладе, после прибытия в 1999 г. в Косово миротворцев "небольшой местный рынок проституции превратился в масштабную индустрию, основу которой составляет торговля людьми, которую ведет организованная преступность".
        Авторы документа уверяют, что миротворцы составляют до 20% тех, кто пользуется проданными женщинами и девочками. При этом по численности военнослужащие международных сил составляют лишь 2% от общего населения провинции.
http://www.utro.ru/news/2004/05/06/305292.shtml?2049

На Балканах процветает невольничий рынок

Николай АБРОСИМОВ, 07 мая 2004.

В последние годы "фирменным знаком" оргпреступности на территории бывшей Югославии стала криминальная секс-индустрия. Полицейские эксперты Интерпола и Европола отмечают, что к настоящему времени этот "бизнес" прочно укоренился в Сербии, Черногории, Боснии, Косово, Македонии, а также Албании. Прибыли, которые сегодня получают балканские работорговцы, вполне сопоставимы с доходами от трафика наркотиков и торговли оружием – этими до недавнего времени основными специализациями местных преступных кланов.

Спустя год после окончания вооруженного конфликта в Косово проблема торговли людьми и насильственного вовлечения в проституцию приобрела здесь такую остроту, что руководство Международной полиции ООН создало специализированный отдел для борьбы с этим видом преступлений.

Как известно, полиция ООН действует в провинции уже почти 5 лет. В июне 1999 г. в Косово был введен многонациональный миротворческий воинский контингент – КФОР, тогда же здесь начала свою работу миссия ООН, под эгидой которой и была образована международная полиция (Civpol). Сегодня в Косово работают представители полицейских ведомств из 49 стран мира.

В сентябре 2000 г. Комиссар международной полиции подписал приказ об учреждении нового отдела – TPIU (Trafficking and Prostitution Investigation Unit). Руководство этого отдела размещается в Главном штабе международной полиции в Приштине. Кроме того, отделения TPIU действуют во всех пяти регионах Косово. Главная задача отдела – выявление и привлечение к уголовной ответственности владельцев подпольных борделей (фактически, работорговцев) и членов групп, занимающихся поставкой в Косово "живого товара". Но несмотря на это, ситуация с секс-работорговлей в Косово по-прежнему остается крайне тяжелой.

Повседневная деятельность TPIU – это главным образом выявление женщин – гражданок иностранных государств, род занятий которых и само пребывание в Косово вызывают "обоснованные подозрения" полиции. Регулярно проводятся рейды в местных барах, ночных клубах, ресторанах и прочих увеселительных заведениях. Поскольку количество сотрудников TPIU довольно ограничено, в качестве дополнительных сил к участию в рейдах часто привлекаются полицейские из других подразделений и военные КФОР. Часто в ходе проверки того или иного увеселительного заведения оказывается, что среди "официанток", например, нет ни одной местной жительницы – сплошь иностранки. Как правило, такие "работницы" либо не имеют документов, либо предъявляют поддельные. На традиционный вопрос полицейских, каким образом они попали в Косово, девушки обычно отвечают молчанием. Большинству их них действительно нечего сказать: они и сами не ожидали, что в конечном счете окажутся здесь – ведь ехали-то в Италию или Грецию.

Из показаний, которые дают задержанные, складывается следующая картина. Молодая девушка из восточно-европейской страны (чаще всего это Молдавия или Румыния), отчаявшись найти нормальную работу у себя дома, решает попытать счастья за границей через "фирму", которая занимается "набором персонала" для работы в благополучных западных странах. Чаще всего в рекламе фигурируют Греция, Италия или Франция. Условия работы заманчивы – оплата в валюте, комфортабельное жилье, достойный работодатель. Как правило, требуются няни в богатые семьи, официантки, горничные, прочая обслуга. Главное, что от потенциальных кандидаток на трудоустройство не требуют каких-либо профессиональных навыков, владения иностранным языком и рекомендаций. Не нужно ничего, кроме ограничения по возрасту (например, не старше 23 или 25 лет). Еще указывается, что весьма желательны "привлекательные внешние данные".

По данным TPIU, большинство женщин – жертв международного трафика составляют уроженки Молдавии. Кроме них в плен к косовским сутенерам попадают жительницы Румынии, Украины, Белоруссии, Болгарии, в меньшей степени – России и некоторых других стран. Тесно сотрудничающая с ТPIU международная неправительственная организация IOM (International Organization for Migration, Международная оргранизация по миграции) в одном из своих недавних отчетов приводит следующие цифры: 52% проституток, выявленных в Косово, – гражданки Молдавии, 23% – румынки, 13% – жительницы Украины, 5% – болгарки, 3% - гражданки Албании, 3% составляют местные жительницы (косовские албанки) и 1% – россиянки. О возрасте жертв косовского "секс-бизнеса" можно судить по следующим цифрам, также имеющимся в распоряжении ТPIU и IOM: подавляющее большинство составляют женщины от 18 до 24 лет – 58,4%; от 25 до 30 лет – 21,8%; от 14 до 17 лет – 12,5%; свыше 30 лет – 7,3%. Больше половины из них не имеют законченного среднего образования.

В IOM считают, что три четверти женщин, оказавшихся в Косово на положении невольниц, не ожидали, что за границей вместо обещанной легитимной работы им будет отведена роль проституток. По мнению же большинства полицейских, работающих в TPIU, порядка 70% косовских невольниц либо заранее знали, либо сознательно допускали, что за границей им предстоит заниматься проституцией. Полной неожиданностью для них оказывается не род занятий, а фактическое рабство и невыносимые условия, в которых они очутились, доверившись "работодателям". Но все специалисты едины в главном – основная причина, по которой девушки из Восточной Европы в массовом порядке связываются с сомнительными "фирмами" и столь же сомнительными "посредниками", – крайняя неустроенность жизни в своей стране, отсутствие возможностей и перспектив. На сотрудниц отделения IOM в Косово, например, огромное впечатление произвел рассказ одной из их подопечных – 16-летней девушки из Молдавии – о том, как она работала на стройке и получала за тяжелый физический труд 50 центов в день. Плачевное положение большинства девушек, ставших жертвами балканских работорговцев, усугублялось еще и тем, что, начиная самостоятельную жизнь, они не могут рассчитывать на какую-либо поддержку и помощь со стороны своей семьи. Многие из них (согласно статистике IOM) росли в неполных или неблагополучных семьях, как правило, многодетных, а почти треть регулярно подвергались физическому насилию со стороны ближайших родственников. Почти 38% невольниц составляют молодые матери-одиночки, оказавшиеся с малолетними детьми практически без средств к существованию.

Большинство подпольных косовских борделей контролируют бывшие члены УЧК (Армия освобождения Косово), соответственно, получая значительные отчисления. Причем доходы от подобных заведений (равно как от торговли наркотиками) являются для "борцов за независимость" края чуть ли не главными источниками финансирования. Об этом не стесняясь заявлял в интервью американской кампании MSNBC некий Али Ахмети – лидер одной из вооруженных "повстанческих" групп, действующих на территории Македонии. УЧК, формально расформированная после ввода в провинцию войск КФОР, остается и сегодня очень серьезной силой в Косово, последние события в крае еще раз это подтвердили. Большинство местного населения предпочитает не обострять отношений с теми, кто имеет хоть какое-то отношение к этой организации. Кстати, бывший командующий УЧК Хашим Тачи – ныне лидер второй по величине политической партии в Косово (ПДК), член местного парламента.

Поэтому неудивительно, что желающих давать показания против сутенеров-боевиков среди местного населения не находится. Да и многие местные относятся к ситуации. Проституция – это ведь выгодный бизнес.

Организованные преступные группировки косоваров давят и на международных полицейских. Так, после неоднократных угроз был вынужден сменить место жительства украинский офицер – сотрудник приштинского отделения TPIU. Ранее благодаря его усилиям полиции удалось закрыть самый известный в Приштине ночной клуб "Майами" и привлечь его владельца к уголовной ответственности за насильственное вовлечение женщин в проституцию.

Более того, косовские сутенеры при поддержке покровителей – бывших УЧКистов имеют возможность давить и на суд. Уголовные дела о вовлечении в проституцию, как правило, рассматриваются местными судьями, 99% из них – косовские албанцы. Иностранные же судьи и прокуроры, работающие под эгидой миссии ООН, преимущественно занимаются делами о военных и межэтнических преступлениях. Только произволом судей можно объяснить неоднократно повторяющуюся ситуацию, когда, несмотря на, казалось бы, самые убедительные доказательства, сутенеры отделывались лишь чисто символическими наказаниями.

Так что подпольная работорговля в Косово продолжает оставаться криминальным бизнесом №1. Но косовские сутенеры – это только одно из звеньев хорошо работающего конвейера. Бороться с трафиком женщин можно, только если за дело возьмутся полицейские силы так называемых стран-источников – Молдавия, Украина, Румыния и др. Прежде всего, взаимодействие предусматривает оперативный обмен информацией. К примеру, когда по данным, полученным в Косово, привлекается к ответственности вербовщик в Молдавии или в Болгарии. Кроме того, очень важно обеспечить полицейской охраной женщин, выступавших в суде уже после возвращения в свою страну. Ведь главная причина отказа от дачи показаний – страх, что преступники смогут расправиться со свидетельницей или с ее близкими уже на родине.

Также необходимы более тесные рабочие контакты с полицией в странах Западной Европы. Известно, что около 50% проституток, привезенных в Косово, затем переправляются в Албанию, а оттуда – в Италию, Англию и Францию. В той же Италии бизнес на секс-невольницах контролируют преимущественно албанские преступные группировки. По оценкам итальянской полиции, на территории страны "работают" более 50 тыс. проституток из Восточной Европы, а доходы гангстеров-сутенеров составляют десятки миллионов долларов в год.

http://www.utro.ru/articles/2004/05/07/305341.shtml

ЕВРОПУ СКРУТИЛА НОВАЯ МАФИЯ

Игорь ВЛАДИМИРОВ, 11 декабря 2002

В одном из недавних выступлений министр внутренних дел Великобритании Дэвид Бланкетт сообщил о новой напасти, с которой в последнее время сталкиваются его подчиненные, а также полицейские других европейских стран. Напасть имеет вполне конкретное воплощение: Западную Европу активно обживают преступные группировки, состоящие из этнических албанцев. Многие из них выходцы из Косова; есть также "бригады", участники которых – албанцы, приехавшие из Македонии, Черногории и непосредственно Албании.

Говоря о серьезной опасности, которую представляют собой албанские гангстеры, шеф британского МВД самокритично отметил, что они, пожалуй, даже более организованны, чем те, кто должен с ними бороться. Свою организованность и, так сказать, "профессиональную состоятельность" эти "гости" уже доказали на деле.

Несколько лет назад многие крутые албанские парни, закончив воевать в Косово, устремились в Италию и успешно там закрепились. Сегодня, по сведениям итальянских правоохранительных органов, наиболее мощная преступная группировка, состоящая из этнических албанцев, действует в Милане. Албанские преступные кланы не только создали массу проблем местной полиции, но и внесли большой беспорядок в дела итальянской мафии. Оказалось, что старомодные мафиози не способны противостоять бурному натиску бывших боевиков УЧК (Армии освобождения Косова).

К настоящему времени албанские банды заставили потесниться уже не только старушку-мафию в соседней Италии, но и успели прибрать к рукам кое-какие "отрасли" криминального бизнеса в Соединенном Королевстве. Так, по данным Скотланд-Ярда, проституция в Англии сегодня на 75% находится под контролем именно албанских "бригад". Пришельцы с Балкан не только получают крупные прибыли от "подотчетных" им заведений секс-индустрии (а это, по оценкам полицейских экспертов, миллионы фунтов стерлингов), но и занимаются поставкой "живого товара" из стран Восточной Европы. В основном члены албанских преступных группировок "работают" с девушками из Румынии, Молдовы и Болгарии, хотя известны случаи, когда они продавали в подпольные бордели украинок и русских. В подавляющем большинстве завербованные кандидатки, когда дают согласие на работу в барах или массажных кабинетах, прекрасно знают, чем они будут заниматься на самом деле. Но не подозревают, под каким жестоким гнетом они окажутся. Детективы, работающие в отделах по борьбе с похищениями и незаконным перемещением людей, говорят о новой форме рабства, которую насаждают бандиты.

Впрочем, албанские гангстеры получают свои внушительные доходы не только от продажи проституток. По сведениям того же Скотланд-Ярда, больше 60% героина, реализуемого на улицах британских городов, проходит через руки албанских наркодилеров. Имеют свою долю албанские "бригады" и в подпольной торговле оружием, которое они умудряются без особых проблем переправлять через многие европейские границы.

Обосновавшись на берегах туманного Альбиона "всерьез и надолго", албанские братки активно пробуют свои силы в различных сферах преступной деятельности. Уже возбуждены дела о вымогательстве, киднэпинге, крупных кражах и мошенничествах, где в качестве обвиняемых фигурируют жители Косова и Албании. Кстати, похищение Виктории Бекхэм, которое полиции удалось предотвратить, готовили члены одной из албанских "бригад".

Албанские преступные группировки, "прописавшиеся" в Лондоне, Ливерпуле, Глазго, Эдинбурге и других крупных городах Соединенного Королевства, стали постоянной головной болью для полиции. Одна из проблем, с которыми сталкиваются детективы, расследующие "похождения" незаконопослушных косоваров и их соотечественников из других балканских стран, – особая организация албанских преступных кланов. Как правило, это кровные родственники либо выходцы из одной деревни (местности). Так же как у членов итальянских мафиозных семей, у албанских мафиози существует свой "закон молчания" – так называемая "беса". Это клятва верности, которую приносит своим соратникам каждый полноправный член клана. За ее нарушение наказание одно – смерть. Руководит кланом крюе – глава, которому все беспрекословно подчиняются. Какие-то важные вопросы могут выноситься на совет – "байрак", но окончательное решение все равно остается за крюе. "Законы чести", которыми руководствуются члены албанских преступных группировок, во многом основаны на хорошо знакомом каждому албанцу "Кануне" – формальном своде правил жизни и поведения, составленному в XV веке албанским князем по имени Леке Дукаджини. Там расписано буквально всё: и сколько баранов следует дарить родителям невесты, и как надо вершить кровную месть, и как делить наследство между родственниками. Свод Дукаджини, написанный в эпоху ожесточенной войны с оттоманской Турцией, свято почитается всеми албанцами вот уже почти 600 лет. Как оказалось, патриархальные обычаи востребованы не только в мирных деревенских общинах.

Еще одна, сугубо техническая, сложность, с которой сталкиваются детективы, – это албанский язык. Полицейским приходится прикладывать немало усилий в поисках надежных переводчиков. Опять же, возникают трудности с прослушиванием телефонных разговоров.

Специалисты, занимающиеся проблемой албанской организованной преступности, отмечают, что на международной арене албанские гангстеры заявили о себе в начале 90-х годов. Тогда их главной специализацией было силовое прикрытие групп турецких и курдских наркоторговцев, занимавшихся поставками героина из Турции в Европу. Постепенно албанцев перестала устраивать роль наемников, и они начали самостоятельно контролировать потоки наркотрафика на так называемом "балканском маршруте". Кстати, во время войны в Косово часть средств, получаемых от продажи наркотиков, шла на закупку оружия для УЧК.

С вооруженным противостоянием в Косово (1998-99 гг.) специалисты связывают высокий всплеск албанской преступности в Европе. Впрочем, не только в Европе. Албанские гангстеры успели проявить себя и за океаном. Правоохранительные ведомства США вполне солидарны со своими европейскими коллегами в оценке албанской организованной преступности.

По мнению полицейских аналитиков, албанская организованная преступность в настоящее время находится на подъеме. И если темпы ее развития сохранятся, то скоро "коза ностра", китайские "триады" и даже "русская мафия" по сравнению с охватившей всю Европу сетью отлично организованных албанских кланов покажутся ватагами бестолковых хулиганов.

За последние годы албанские диаспоры значительно увеличились в Италии, Великобритании, Австрии, Германии, Швейцарии, Норвегии, Польше, Чехии. Европейским полицейским пора начинать учить албанский. В Германии, например, процесс уже пошел. "Руки вверх!" и "Стой! Стрелять буду!" тамошние стражи порядка учатся выговаривать уже не только по-русски, но и по-албански.

http://www.utro.ru/articles/20021211003336116071.shtml

Такой высокий организм, как Россия, должен сиять и огромным духовным значением. Выгода России не в захвате славянских провинций, а в искренней и горячей заботе о них и покровительстве им, в братском единстве с ними и в сообщении им духа и взгляда нашего на воссоединение славянского мира. Одной материальной выгодой, одним “хлебом” — такой высокий организм, как Россия, не может удовлетвориться. И это не идеал и не фразы: ответ на то — весь русский народ и все движение его в этом году. Движение почти беспримерное в других народах по своему самоотвержению и бескорыстию, по благоговейной религиозной жажде пострадать за правое дело. Такой народ не может внушать опасения за порядок, это не народ беспорядка, а народ твердого воззрения и уже ничем не неколебимых правил, народ — любитель жертв и ищущий правды и знающий, где она, народ кроткий, но сильный, честный и чистый сердцем, как один из высоких идеалов его — богатырь Илья-Муромец, чтимый им за святого. Сердце хранителя такого народа должно радоваться на такой народ, — и оно радуется, и народ про то знает! Нет, тут не было беспорядка...”

Ф.М.Достоевский. Из “Дневника писателя” 1876-1877 гг.

Андрей ФЕТИСОВ

ИДОЛЫ ГУМАНИЗМА И ИДЕАЛЫ МИРОТВОРЧЕСТВА

Когда многомесячные угрозы Америки и НАТО в отношении Югославии стали реальностью, то политики и журналисты начали лихорадочно подбирать слова для ее обозначения: агрессия, война, гуманитарная катастрофа и т.д. Почти никто в те дни не вспомнил, что и Россия около восьмидесяти лет назад уже пережила подобное вторжение. И самое очевидное для русского человека наименование такого события — ИНТЕРВЕНЦИЯ.

Интервенция

Многие важные события уходящего века, происходившие в России, не подверглись в должной степени историческому осмыслению, а потому не стали фактами национальной истории. Интервенция против Советской России со стороны стран Западной Европы — один из таких запамятованных моментов отечественной истории. Соотнося послеоктябрьские события в нашей стране с балканской операцией “по принуждению к миру”, вторжение в революционную Россию вполне можно назвать попыткой разрешить грандиозный классовый конфликт. Причем, зарубежные правительства посылали свои войска в защиту одной из конфликтующих сторон — белой армии, то есть силы, лишившейся в семнадцатом году власти и стремящейся ее вернуть. Если говорить языком современных западных политиков, то интервенция привела тогда, к самой настоящей гуманитарной катастрофе: распаду страны, разрушению хозяйства, голоду, возникновению многочисленных вооруженных групп (“банд-формирований”). Мало того, именно то, что белое движение и его западные союзники потерпели поражение, и стало началом невиданных в истории классовых чисток. В пределе — неудача интервенции развязала руки советской власти для установления тоталитарного режима и создания ГУЛАГа, сделав такую власть легитимной в международном плане. Примерно так может выражаться “западная” точка зрения на те исторические события, если исходить из наиболее распространенных ныне объяснений балканской ситуации.

Все годы своего существования советская власть, основываясь на идеологеме классовой борьбы, декларировала стремление к социальному равенству, оправдывая этим благим намерением казни и ссылки. Аналогичным образом проводилась интернационализация общества. На решение “национального вопроса”, которым были весьма озабочены все коммунистические вожди, часто направлялись силовые действия государственной машины. Иногда возможные национальные конфликты предотвращались путем их “замораживания”, а иногда — откровенно репрессивными действиями.

К счастью для всего человечества, классовая ненависть больше не движет политиками и народными массами, а классовое чутье не подменяет мораль и право. Но, к сожалению, этот “идеологический предмет” сменился другим, который на протяжение XX века все более овладевает умами. Это — национализм, шовинизм, этнофобия. Если германский нацизм и был подавлен международными усилиями, то современные формы национализма становятся настоящим бедствием меняющегося мира. Это — и терроризм, и локальные войны за национальную самостоятельность, и неофашизм в Европе, направленный против выходцев из развивающихся стран.

Однако в XX веке почти никогда не удавались попытки успешного предотвращения или окончательного умиротворения межэтнического конфликта. А с другой стороны, очень часто националистические настроения просыпались из-за грубых или непродуманных действий западных государств и международных организаций. Вообще с так называемым национальным вопросом на свой лад “экспериментировали” и фашисты, и интернационалисты, и космополиты. И что только для этого не предпринималось! Одни народы отправлялись в ссылку, подобно крымским татарам и чеченцам. Другим отказывали в праве на государственность и собственное общественное устройство, подобно курдам, североирландцам и палестинцам. Последние оказались пострадавшими из-за решения “еврейского вопроса”. Искусственное создание государства Израиль — благое, казалось бы, начинание мирового сообщества — привело к лишению другой национально-культурной общности права на государственность и бесконечно тлеющему конфликту на Ближнем Востоке.

В конце концов, почти всегда народы сохраняли общественную самостоятельность и культурные особенности. А их вожди, продолжая борьбу за право на самоопределение, часто находили еще больше сторонников национальной независимости среди новых поколений. При удачной информационной политике борцы за независимость могли заручиться поддержкой мирового сообщества. Этой возможностью наиболее активно пользовались и пользуются политические группировки, считающиеся у себя в стране сепаратистами и террористами. А у мирового сообщества нет, как выясняется, критериев, позволяющих определить подлинность намерений тех или иных сил.

В такой ситуации некая вооруженная группировка — армия освобождения Косова (АОК), — выступающая от имени косовских албанцев, смогла принять участие в переговорах международного уровня, получив тем самым право представлять некую территорию и национальную общность, на ней проживающую. А в дальнейшем АОК обеспечила себе, фактически, и авиационную поддержку НАТО в борьбе против законных властей Югославии (на новорусском диалекте — нашла “крышу”). И ведь никто до самого последнего времени не посчитал нужным обязать АОК разоружиться [1]. Разоружаться и уходить из Косово заставляли армию и полицию Югославии.

Белградское же руководство все последние годы “национальный вопрос” продолжало считать внутренним делом, стремясь сохранить югославскую федерацию. Однако в конце XX века действовать без оглядки на международные институты, стремящиеся регулировать многие положения внутренней политики, практически невозможно. Для этого нужно, по меньшей мере, обладать достаточными военными силами и информационными возможностями. У белградских властей всего этого не оказалось.

Балканские войны последнего десятилетия показали, что в такого рода конфликтах вообще нельзя определить степень правоты участвующих сторон. Виноваты все. Свою долю ответственности несет и мировое сообщество, которое быстро “назначает” виновных, оправдывая тем самым другую конфликтующую сторону. Если же говорить о роли России, то именно невнятная позиция российских официальных лиц на протяжении всех нынешних балканских конфликтов косвенно способствовала обострению ситуации в Косово. Ведь за последние несколько лет Москва имела возможность урезонить белградских властителей, не доводя тем самым напряженность в Косово до вооруженных столкновений или, по крайней мере, до натовского вмешательства в эти события. При этом следовало бы предположить, что и сам режим “вчерашнего дня” под началом Милошевича до сих пор олицетворяет не только коммунизм, но и некие своеобразные черты национального характера. Народы Югославии, прежде всего сербы, всегда стремились быть независимыми, во все времена воевали за эту независимость. Даже коммунизм строили независимый, на свой манер.

В отличие от других стран Восточной Европы, бросившихся врассыпную от рухнувшей советской империи под защиту “ядерного зонтика” НАТО, сербы в лице своих нынешних руководителей и политических лидеров решали все эти годы задачи по сохранению “балканской империи”. Именно как распад югославской микроимперии расценивали некоторые политологи кровавую реализацию на Балканах принципа национального самоопределения. Как бы там ни было, в действительности (эта тема — для балканистов) получается так, что трансформация тоталитарной политической системы приводит к разрушению государственности и жесточайшей социальной нестабильности. Распад имперских структур, которые принято считать антигуманными и бесправовыми, не приводит к усилению правопорядка, а увеличивает степень хаоса в соответствующих регионах. Так происходит и в странах СНГ, и на Балканах.

Открытое общество и его друзья

Вообще миропорядок, сложившийся в XX веке, так и не сумел обрести ни принципов, ни инструментов миротворчества. И это несмотря на существование множества международных институтов и организаций, назначенных решать спорные вопросы между странами и народами. Более того, для многих членов мирового сообщества так и не стали высшей ценностью декларированные во многих международных документах принципы мирного сосуществования. Многие правовые нормы, которые создавались в духе гуманизма и справедливости, оказались на службе группового (имперского?) эгоизма. Миротворческие усилия предпринимаются теперь не ради мира, а ради достижения кем-то своих прагматических целей. Законы и нормы, провозглашаемые в качестве основных принципов демократии и ценностей мирового сообщества, становятся слугами сильнейших, слугами их интересов — геополитических, идеологических, финансовых, переставая служить справедливости. Той справедливости, что ставит во главу угла интересы человеческой личности.

Приходится признать, что демократические принципы в отношениях между странами и народами не стали высшим идеалом, оставшись на уровне громогласных деклараций. В последнее время эти отношения все более напоминают отношения феодала со своими вассалами, словно мир впадает в глобальное средневековье. И не случайно, что как право (закон), так и международные организации становятся инструментом для достижения новыми правителями мира своих целей. Кто эти правители, кто судьи мира? Неужели, пожилой заокеанский ковбой из Овального кабинета в Вашингтоне и его верный шериф из Брюсселя?

За последнее десятилетие уже стало окончательно ясно, что два основных положения ныне существующего международного права — право наций на самоопределение и право на сохранение территориальной целостности — находятся в непримиримом противоречии. А подчас даже становятся основанием для истолкования конфликтной ситуации в пользу одной из противоборствующих сторон. Манипулирование этими принципами приводит к практике двойного стандарта. Подтверждается, к сожалению, народная поговорка: “закон — что дышло”...

Стремление нынешнего российского руководства (так называемой “политической элиты”) прорваться в клуб с вывеской “Открытое общество” оказывается для многих политиков, госчиновников и деловых людей из России той целью, ради которой и ради устроения своего собственного политического и материального благополучия правители готовы поступиться моральными и правовыми принципами. Цена этого — фактический вывод значительной части населения страны за рамки современности. А разговоры о модернизации страны при этом — обычная демагогия, так как сами действия наших реформаторов и не позволяют сложится собственно национальным общественным институтам. В других постсоциалистических странах Восточной Европы существует относительное общественное согласие о путях развития между их правительствами и народами. Образ открытого общества — главная идеологическая приманка и для этих стран, и для обществ неевропейской цивилизации.

Правда, до последнего времени идеология открытого общества и принципы демократии внедрялись в основном мирными способами. Прежде всего посредством деятельности Федерального Казначейства США и международных финансовых институтов. Весной нынешнего года в их поддержку, а значит, и в поддержку доллара, НАТО устроило стрельбы на Балканах — это выстрелы в евро, выстрелы ради создания нового инвестиционного объекта в Европе (обустройство беженцев и восстановление разрушенного) и ради новых военных заказов.

Такое военно-политическое новшество чревато сменой многих международных правовых норм, а то и некоторых, так называемых, общечеловеческих ценностей. Более того, нельзя не учитывать и то обстоятельство, что нынешние нормы формулировались победителями Второй Мировой войны для всех остальных. На тот момент страны — победители, стоявшие у истоков создания ООН, могли считаться правителями и судьями мира. Это были империи, поделившие между собой весь мир. Именно ими формировались принципы международных отношений, именно они всегда задавали общие правила игры и выступали в роли верховных судей. А с другой стороны, они же брали на себя (пусть и не осознанно) ответственность за целые регионы планеты, в которых проживает большинство населения.

Миропорядок, вообще говоря, держится на имперских опорах, а вовсе не на законе. Так, “полураспад” советской империи повлек за собой изменение расклада сил в Европе и в других регионах планеты. Да и многолетняя балканская бойня — это во многом результат ослабления имперской “руки Москвы”. А вот еще один “европейский” пример: развал “социалистического лагеря” во главе с СССР и воссоединение Германии привели к тому, что меньше чем через десять лет самолеты бундесфера уже занимаются бомбометанием на Балканах. Немцы, похоже, избавились от чувства национальной вины перед народами Европы. Что дальше?

А пока, с помощью “томагавков”, борцы за демократию и открытое общество уже начали формировать новую международную реальность, руководствуясь принципом прецедентного права. Уже сегодня просматриваются если не принципы будущего миропорядка, то его дух, идеология. Находятся как “враги открытого общества”, так и друзья, которыми объявляются все, кто не имеет собственных интересов, а значит — не может помешать интересам вашингтонского Белого Дома.

О национальном достоинстве

“А почему нас всех это так взволновало?” — такой вопрос публично задал только Александр Лебедь. Определенно на него ответить даже сегодня, после завершения почти трехмесячной бомбардировки Югославии, затруднительно. Ответ же на подобный вопрос очень важен — это не только первый шаг на пути поиска места России в современном мире, но и попытка “найти” саму Россию.

Ведь если какое-то событие вызывает общенациональную взволнованность (неважно даже какого характера), то, значит, осталось у всех нас что-то общее, объединяющее. Почти все наши общественные деятели были единодушны в одном: у России был шанс занять место миротворца, за счет военно-дипломатических успехов на Балканах укрепить свое международное положение. К сожалению, российское руководство снова оказалось не на высоте [2].

В последние годы все четче прорисовываются основные контуры мироустройства следующего века. А точнее говоря — их прорисовывают те, кто на это способен. Однако все еще ни у кого (ни у нас, ни у них) нет понимания того, а каково место России в этом мире. Вызовы эпохи, как это принято называть, во многом очевидны, и позволяют размышлять о безопасности страны. Исходя из этого, в основном, и строятся модели, прописываются сценарии для России XXI века. Но безопасность можно обеспечить лишь для чего-то, иными словами, не каждое масштабное явление представляет собой опасность и требует принятия защитных мер. Вот этого “чего-то” — предмета безопасности — пока и не видно. Хотя только из этого “чего-то” и можно отвечать на вызовы, а не просто бояться их или грозить в ответ ядерной дубиной.

Кстати, отставной генерал Лебедь ответил на свой же вопрос. По его мнению, российское общество поняло вдруг, что страна и люди лишились чувства собственного достоинства, что нанесен удар по национальной гордости. Странно только, что это произошло из-за бомбежек на Балканах. Раньше национальное чувство спало себе крепким сном: и тогда, когда не платили зарплату учителям и врачам, и когда армия (в первый раз) воевала в Чечне, и когда покупали иностранные водку и мясо, и когда образованный класс подался либо в “челноки”, либо в “чего-изволите” при новых русских.

Национальное достоинство — принадлежность имперского сознания, о чем настойчиво и долго твердила наша официальная “новороссийская” пропаганда, избавляя нас от этого пережитка прошлого. И почти избавила. Однако у части населения неожиданно проснулись историческая память: вспомнились братья-славяне, совместная борьба против фашизма, общая вера. Для других доводом в пользу поддержки сербов стала привычная “уличная этика” — слабых бьют. А самые сознательные, включая официальных лиц, вспомнили о международном праве, о незаконном применении силы без санкции ООН. Между прочим, политические оппозиционеры в лице так называемых национал-патриотов вновь оказались правы. Они были последовательными противниками расширения НАТО на восток и предупреждали, что это добром не кончится. Так, заметим, и случилось.

Взрывы бомб и ракет в Югославии открыли предвыборные старты в России. Как это ни печально признавать, война снова выявила ту нездоровую нравственную атмосферу, что характерна для московских политиков. Они опять подтвердили то, что готовы со здоровым цинизмом использовать любые события, в том числе и войны, в качестве информационного повода ради того только, чтобы помелькать на экране телевизора. И на сей раз партийные интересы возобладали — как и всегда — над национальными. В Белград началось настоящее паломничество московских “миротворцев”. Как уже повелось, самыми оперативными стали младореформаторы в отставке. Но ни к чему выдающемуся все эти поездки не привели. И не могли привести! Даже челночная дипломатия Виктора Черномырдина может считаться успешной лишь в той мере, в какой это позволял Вашингтон.

В первые же дни балканского кризиса появились перед телекамерами и у радиомикрофонов зачинатели российских реформ с призывами быть “заодно с цивилизованными странами”. Много говорилось и о том, что надо быть как все, и о том, что лучше дождаться очередных кредитов от МВФ, чем опять вспоминать об интернационализме. Говорилось и о том, что нельзя защищать фашиствующий режим Милошевича и сербов, убивающих миролюбивых албанцев. Вот только оказались эти голоса в ужасающем меньшинстве. Почему же?

Гуманитарная катастрофа

Необходимо признать, что мир уже вступил в новоимперскую эру, когда субъектами мировой политики выступают блоки, альянсы, союзы — эти новые империи XXI века. Национальные государства уходят в тень — на Балканах это происходит под (c определенной периодичностью возникающий) аккомпанемент ракетно-бомбовых ударов. Ведь окончательной целью натовской операции может быть только полное или максимально возможное разрушение государственного и экономического суверенитета Югославии (и прежде всего — Сербии). Это оправдывается, конечно, другими доводами: ликвидацией политического режима Милошевича и защитой албанцев от сербской полиции. После конфликта объединенная Европа обещалась быстро восстановить хозяйство Косово. Обещалась помочь и Сербии, если, конечно, народ ликвидирует не устраивающую “мировое сообщество” белградскую власть. Ресурсов для восстановления пока достаточно. “План построения открытого общества в Юго-Восточной Европе привел бы к некоторым затратам со стороны стран-членов ЕС, но они были бы невелики, поскольку в экономическом смысле весь регион в целом меньше, чем Нидерланды. Затраты вряд ли превзошли стоимость военных и гуманитарных интервенций, но выгоды были бы несравнимо выше”, — так рассуждает апологет открытого общества Джордж Сорос [3].

Похоже, что мир стал свидетелем “пилотного проекта” по распространению демократии, по включению еще одной части Европы в границы свободного мира. Лукавый язык современных политиков называет при этом бегство людей из Косово от войны, голода и физического уничтожения гуманитарной катастрофой. Очевидно, однако, что человеческой беде могут помочь врачи, спасатели, психологи, но никак не летчики, ведущие виртуальную войну с реальными целями. Ведь даже приход в Косово сухопутных миротворческих сил не остановил конфликт, а лишь сменил его направленность. Теперь страдают сербы, бегущие из своих домов из-за боязни быть убитыми албанцами. Перспективы установления мира в Косово по-прежнему призрачны.

Гражданское общество, открытое общество, демократическое общество — все это наименования земного рая, куда разрешен вход далеко не каждому. В этом-то обществе и обитают судьи мира. Главная задача сегодня для западных демократий — обеспечить (продлить) свое благополучие, отсюда и стремление судить всех и вся. Но в нынешних условиях сохранение в неизменности своего положения чревато лишь усилением напряженности, следовательно, и сменой принципов взаимоотношений между странами и народами. Идеи устойчивого развития и открытого общества, овладевшие умами западных политиков, все более приобретают утопические черты. Часто под развитием понимается прежде всего экспансия западных ценностей, образа жизни, социальных институтов в инокультурные (незападные) регионы ради обеспечения за их счет это самое “общество благоденствия” недостающими ресурсами.

Сегодня на Балканах осуществляется вполне большевистский лозунг: “разрушим до основания, а затем...”. Англосаксонское общественное сознание, подталкивающее свои государства к силовым действиям, превращает (в условиях однополярного мира) международные отношения в игру с нулевой суммой: если ты виноват или побежден, то отдай победителю все свои очки. Любая территория с неугодными для современных судей-феодалов обычаями может быть наказана. Наказание, если судить по косовским событиям, состоит в лишении основных благ цивилизации. Это означает для “провинившегося” действительно оказаться отброшенным в “средневековье”, чтобы затем быть милостиво приглашенным к столу своего нового сеньора. Такая “воспитательная” процедура — последовательная военная, гуманитарная, финансовая интервенция — может повторяться несколько раз до получения нужного результата. Впрочем, это же старый прием “кнута и пряника”, только доведенный до уровня технологии, а потому — весьма действенный.

Взгляд через экран дисплея на реальный мир и управление им посредством операционных систем втягивает человечество в грандиозную игру под названием “Глобализация”. Но восторги ее участников, для которых “гуманитарная катастрофа” — всего лишь один из игровых уровней, свидетельствует о другой катастрофе нашего времени — о кризисе гуманизма. Нынешний век завершается вполне логично: нравственный, культурный и биологический иммунодефицит (СПИД) становятся нормой человеческого существования.

И все это происходит на фоне коллективного беспамятства. Компьютерная “проблема 2000” удивительным образом демонстрирует “забывчивость” человечества. Создается впечатление, что не только в рукотворном мире информационных систем вновь наступит начало XX-гo века в момент его завершения, но и в исторической памяти нашей цивилизации уходящий век просто будет забыт, останется невыученным уроком.

Так, на пороге третьего тысячелетия идеологически обоснованный прагматизм сменяет гуманистическую этику.

Жандарм или миротворец

В России пока обходится без вооруженной интервенции, хотя страна и несет гигантские финансово-экономические, демографические и культурные потери. То ли мы платим контрибуцию за проигранную “холодную”, то ли несем потери от новой, информационно-экономической, войны.

Нынешняя демократическая пресса, находящаяся под влиянием идей шестидесятников и диссидентов, призывает постсоветское общество стать таким “как все” — открытым, гражданским и т.д. Вместе с тем, официальные лица, независимо от политических пристрастий, твердят о неделимости России, о ее величии, о “Большой восьмерке”. Не в этом ли, по сей день, проявляется то самое имперское сознание? Уже пора бы сделать выбор между “великой Россией” и — “как все”. Пример Югославии — это намёк на то, что либо надо действительно быть “как все”, либо готовиться к противостоянию и борьбе за... За что?

Вот в этом-то и нужна ясность, которой и нет. Очевидно одно, что поиск врага и борьба против — не продуктивны, они как раз и отвлекают от обустройства “себя”, от осознания места России в современном мире. У Советской России, как и у Российской Империи, было свое место в мире. У нынешней территории бывшей империи этого места нет.

Быть “как все” — это значит принять план Бжезинского для Евразии [4]. Сегодня Россия стремится сохранить и восстановить правопорядок, основанный на принципах послевоенного устройства. НАТО и США это не устраивает. На самом деле и Россию прежний миропорядок устроить не может — страна уже не та. Да и мир уже не тот. За последние десятилетия возникли такие глобальные новообразования, которые не вписываются в существующую систему международного права, не являются его субъектами. Это — НАТО, МВФ, транснациональные корпорации и другие межстрановые (межрегиональные) объединения. Ныне они над законом и вне моральных норм, поскольку существующие законы и нормы вырабатывались еще до их возникновения.

Между тем все эти финансовые, военные, информационные и торговые “машины” — не более чем технологии. Они сами по себе не обладают этическим содержанием, а потому могут вести себя непредсказуемо, попирая своими действиями как правовые принципы, так и моральные ценности. Сегодня от человечества требуется подчинить их своей воле, а значит — морально оправдать и включить в новые правовые рамки. Для российских властей (нынешних и будущих) в этом деле открываются перспективы вновь начать обсуждение вопросов мирного сосуществования народов, как это сделала в конце XIX века Российская Империя, по инициативе которой была созвана Гаагская конференция. К подобной миролюбивой инициативе сегодня могут присоединиться многие страны, заинтересованные в активном создании миропорядка XXI века: новых правил, новых принципов, новых институтов.

Само по себе нынешнее миротворчество России на Балканах было обречено на успех из-за её, до самого последнего времени, неучастия в балканских делах. Это неучастие поставило Россию “над схваткой”, что обеспечило Москве некоторое влияние на юго-востоке Европы, а с другой стороны — заинтересованность в ней со стороны Запада.

В последние годы главной общероссийской бедой и проблемой национальной безопасности стала неразбериха во внутренней политике и во власти. Именно это превратило нашу страну в непредсказуемый “черный ящик” мировой политики. Созданная за годы экономических реформ политическая система — президентская империя — не соответствует ни реалиям современности, ни российским традициям.

Что мы имеем на сегодня?

Блок НАТО заключил с отдельно взятой страной — Россией — соглашение. Конечно, это — чистая формальность, которое обиженное патриотическое сознание расценивает как подачку. Но в свете последних событий этот договор сохраняет за Москвой статус активного субъекта мировой политики. Возможно, что, начиная с мая этого года, восьмерка мировых лидеров становится реальностью — это маленький, но результат югославского кризиса, а вернее — позиции российского руководства в этих событиях. Впервые постсоветская Россия, а не просто ее правители, получила возможность участвовать в решении хотя бы одной из международных проблем. Хотя, как говорилось выше, само по себе стремление нынешней российской псевдоэлиты оказаться в клубе сильнейших, скорее, принижает международный авторитет нашей страны. Фактически, Россия добивается сегодня того, чтобы ее признали только семь экономически сильнейших держав западного мира, выделили ее из ряда остальных стран. Тем самым Россия говорит остальным народам планеты: “Мы не какой-то там Китай или Индия, мы не какие-то там страны Ислама — мы входим в клуб избранных…”. Это — унижающая страну и ее народ “поза”, в отличие от вполне достойной позиции миротворца и сторонника справедливых международных отношений.

Сегодня московским политикам и государственным деятелям необходимо разработать и предложить либо проекты по реформированию ООН, ОБСЕ, либо инициировать создание новых институтов безопасности и миротворчества. Очевидно, что прежние правовые отношения и международные организации утратили свою эффективность, оказались в роли “используемых” структур, а не высших контрольных инстанций. Поэтому возможные (и даже необходимые) предложения России о новых формах миропорядка могут быть нашими наступательными инициативами, нашим “оружием” в XXI веке.

Лучшее из тысячелетней культуры России можно применить в целях установления международных отношений XXI века. До сих пор, “к сожалению, по идеологическим и политическим причинам православная духовно-культурная традиция никак не была представлена советской дипломатией при выработке современных стандартов межгосударственных отношений и прав человека. <…> не была она достаточно обозначена и дипломатами других стран, представляющими Восток”, — верно отмечает митрополит Кирилл, размышляя над соотношением традиционных и либеральных моральных ценностей в современном мире [5].

Поэтому в новой политике и новом порядке, необходимом миру, должно быть место русским религиозным и культурным традициям, которые могут вернуть еврохристианской цивилизации способность четко различать добро и зло, справедливость и беззаконие. Задача современного государства и может состоять во внедрении русских культурных ценностей в практику международных отношений. Если говорить о Балканах, то не стоит забывать того, сколько усилий русская мысль потратила для понимания проблем балканского славянства. И пора бы наследием этим по-умному распорядиться.

Кризис нынешних российских реформ позволяет (и заставляет) вспомнить очевидную и общепризнанную особенность русской культуры, которая всегда была устремлена к высшим нравственным идеалам. Только ориентация на идеальные представления о справедливости, а не на прагматические (шкурные, говоря по-русски) интересы позволяет поставить себя на место другого, а это значит — начать диалог, сделать первый шаг к примирению. При низком уровне правосознания у населения в русской культуре, тем не менее, существует особое представление о справедливости, направленное не на выявление и наказание виновного, а на разрешение спора. Это именно то, что требуется в начавшемся уже XXI веке. “Россия — жандарм Европы” канула в лету, “империя зла” остается в уходящем веке. Может быть, “Россия-миротворец” — это то достойное предназначение, к которому вела нас история?

“Блаженны миротворцы, ибо назовутся сынами Божими” — почему бы не исполнить хотя бы эту евангельскую заповедь?

Только для того, чтобы стать миротворцем, а не специалистом по разрешению конфликтов, необходимо совершить этический переворот в российском обществе, вернуть населению страны, включая нынешних и будущих политиков, чувство собственного достоинства. Необходимо, конечно же, восстановить авторитет России и ее государственных деятелей в мире, основываясь на еще не растраченном военном, культурном и человеческом потенциале. И разрешить, наконец, свои внутренние конфликты, основываясь на новых идеях и принципах. Ведь даже чеченско-дагестанские события — это все еще, в определенном смысле, последствия советской национальной политики, усугубленные невежественностью нынешних местных и федеральных властей. Сама же миротворческая политика на рубежах России обернется благом для российского общества, преобразит внутреннее устройство страны, стимулирует обновление общественных и государственных институтов. А кроме того, позволит преодолеть разрыв между прагматизмом международных отношений и исторической памятью и совестью народа.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 А когда все же обязали, во что это вылилось? — Прим. ред.

2 Подробную историю “успехов” российского руководства см. в статье Ю.Бабича настоящего сборника. — Прим. ред.

3 “Открыть Балканы”. “НГ”,17.07.99.

4 Бжезинский З. “Великая шахматная доска”. М. “Международные отношения”, 1999 г.

5 “Обстоятельства нового времени”. “НГ-Религии”, N10, 1999 г.

“Пацифисты не могут не оберегать иллюзию, будто дальнейшие переговоры имели бы шанс и без войны. “Ни одна проблема еще не была решена военным путем”, — заявляют они. Но, во-первых, это неверно, а, во-вторых, подразумевает, что любая проблема разрешима невоенным путем, — что также неверно. Такая антивоенная позиция была бы намного честнее, если бы она была сформулирована приблизительно следующим образом: “Нам нужно смириться с тем, что в Европе депортируются и уничтожаются малые народы… В наши задачи не может входить предотвращение геноцида, если оно возможно лишь ценой жизни наших сыновей и путем насилия, нарушающего международное право. “Пусть лучше произойдет несправедливость, чем она будет устранена несправедливым способом” (Гете). Мы можем лишь позволить естественным процессам идти своим путем, пока параллелограмм сил не приведет к новому равновесию”. Так приблизительно будет выглядеть эта альтернатива, если освободить ее от утопического тумана.”

<…>

“… было бы лучше всего, если бы вообще не произносилось слово “война”. Но как еще иначе назвать то, что там происходит? Есть две возможности. Можно говорить о полицейской акции, направленной на восстановление правового состояния или наказание его нарушителей. Эта возможность исключается. Государства, объединенные в НАТО, не обладают никакой суверенной властью над Югославией. Следовательно, остается другая возможность: в случае бомбардировок речь идет о террористических актах в мирное время. Те, кто их осуществляет, и те, кто отдает на них приказ, могут быть, если югославские правоохранительные органы их захватят, привлечены к ответственности в соответствии с национальным уголовным правом. Только, если идет речь о военных действиях, эта возможность исключается. Ибо война, как и мир, — это правовое состояние, хотя и менее радостное…

Между тем международное право осуждает не всякую войну, а лишь не разрешенную Советом безопасности ООН наступательную войну. Поэтому европейские военные министерства уже давно были переименованы в “министерства обороны”. Если мы не собирались этого изменять, то война против Югославии ни в коем случае не должна была быть наступательной войной. И как раз в этом подчеркнуто уверяет нас наш министр обороны. Но разве это оборонительная война? Разве какой-нибудь член альянса подвергся нападению со стороны Югославии или она угрожала его жизненным интересам? Нет. Следовательно, те, кто

оправдывает войну, если, конечно, они хотят быть честными и не хотят искажать смысл слов, должны сказать приблизительно следующее: “Дискриминация наступательных войн в международном праве была далеким от реальности заблуждением, которое любое государство имеет право исправить под свою ответственность. Как и прежде существуют справедливые наступательные войны, то есть войны, оправданные справедливыми целями. Справедливой целью является, например, восстановление нарушенных основных прав групп населения в суверенных иностранных государствах, таких как албанцы, судетские немцы или палестинцы, черное большинство или белое меньшинство в Южной Африке или католики в Северной Ирландии. Право на ведение такой интервенционистской войны имеет, даже и без мандата ООН, любое государство или группа государств или, в менее глобальном случае, любая великая держава или союз держав в рамках политического пространства, на упорядочение которого они претендуют. Всякой такой великой державе предоставлено самой решать, когда подобное нарушение прав имеет место”.

Я не выступаю здесь ни “за”, ни “против” такой нормы международного права. Замечу лишь, что именно такова норма, лежащая в основе нынешней интервенции, если в ее основании вообще лежит какая-то норма, а не просто голое право сильного. До тех пор, пока защитники интервенции не заявят о своем признании этой нормы, мы имеем право сомневаться в том, что они действительно знают, что творят. Но если они все-таки заявят о своем признании такой нормы, тогда остается указать на то, что к классическим характеристикам справедливой войны принадлежат, наряду с собственным представлением о “справедливых целях”, еще две: обоснованная надежда выиграть войну, а также моральная уверенность в том, что зло, подлежащее устранению, не будет перевешено злом, причиненным войной…

… нам представляют те справедливые цели, ради которых ведется война. Как и прежде, речь идет о защите, хотя и не о самозащите. Защите чего? Защите миллиона албанцев? Нет. Речь идет (так дают нам понять канцлер, и министр обороны, и оппозиция) о защите европейской интеграции и того, на чем она основывается — о защите “наших ценностей”. Ну вот, мы и прибыли… Защищают не людей, а ценности…

Это может означать двоякое, и в обоих случаях это означает нечто бессмысленное и чрезвычайно опасное. Или под этим подразумевают, в соответствии с господствующим западным релятивизмом, так называемые “западные ценности”, т.е. то, что мы ценим и считаем важным, наш образ жизни, западный way of life. Но в Югославии на него не совершено никакого нападения. Албанцы тоже его не воплощают, и Милошевич не стремится воспрепятствовать никому из нас на свой манер спасти свою душу. Защита западных ценностей в Югославии может, следовательно, означать лишь навязывание суверенной нации нашего образа жизни в перспективе принятого нами за нее решения о ее будущем членстве в Европейском Союзе. Но в таком случае, речь идет о классическом примере империалистической войны. Или же, в другом случае, полагают, что люди по своей природе обладают неотъемлемыми правами, к которым относится и право принадлежности к определенному народу, и тогда хотят помочь тем людям, которые лишаются таких прав. Но в случае такого обоснования интервенции в духе естественного права речь идет не о защите “ценностей”, а о защите людей. С точки зрения философии ценностей, это и в самом деле ценно — помогать другим людям в осуществлении их прав или просто спасать их жизнь. Но эта ценность, которая не обязана своим происхождением человеческой оценке, не нуждается ни в утверждении, ни в защите. Она ценна сама по себе. Тот, кто в соответствии с ней, защищает людей, защищает не ценности, а именно людей. Защищать ценности — малоценное занятие.”

<…>

“Есть один национальный интерес, который, правда, никогда не годится для оправдания интервенционистской войны, а, в лучшем случае, может быть желательным побочным эффектом справедливой войны — испытание новых систем вооружения для вероятных будущих войн…”

Роберт Шпеман
“Ценности против людей. Как война спутывает наши понятия”

Frankfurter Allgemeine Zeitung 4.05.1999 № 102.
В переводе Николая Плотникова (Полит.ру)

http://www.archipelag.ru/text/084.htm