Михаил Хазин
Исследование межотраслевого баланса США - строгое доказательство
серьезных структурных перекосов американской экономки.
Исправление структурных перекосов в хозяйстве США будет очень
болезненным
Последнее десятилетие XX века для США было ознаменовано чрезвычайно
высокими темпами экономического роста, намного превышающими
среднестатистические показатели, причем шел он без явного роста
инфляции. Есть только один период в истории США, сопоставимый по
результатам, — это конец 20-х годов прошлого века, когда сравнимый
по скорости рост не сопровождался инфляционными процессами (правда,
к несчастью, он завершился Великой депрессией).
Подобные достижения породили многочисленные теоретические суждения
об их причинах и следствиях. В конце концов сформировалось
достаточно прочное и однозначное мнение, согласно которому (если не
вдаваться в детали) основной причиной экономических успехов США
являются информационные технологии (ИТ). Однако с объективной и
неангажированной точки зрения эти суждения кажутся весьма спорными.
К настоящему времени ситуация в экономике кардинально изменилась.
Пресловутый интернет-бум закончился. Фондовый рынок обвалился и стал
зависеть от глобальных экономических причин, причем носящих ярко
выраженный немонетарный характер. Но, судя по потоку комментариев,
необходимые выводы не сделаны и вышеупомянутые теории не
пересмотрены. Многие по-прежнему считают происходящее неглубоким и
непродолжительным циклическим спадом.
Для того чтобы аргументировать несогласие с распространенной точкой
зрения и свою приверженность пессимистическому сценарию развития
событий, нужно представить анализ феномена небывалого роста 90-х
годов, иначе именуемого новой экономикой.
ТИПОВАЯ СХЕМА
Прежде всего хотелось бы обратить внимание на следующее
обстоятельство. Практически все новые технологические уклады,
серьезно изменившие мировую экономику, имели ряд общих
закономерностей своего развития. Назовем те из них, что наиболее
важны для нашего анализа.
Производство нового продукта, пользующегося повышенным спросом на
потребительском или промышленном рынке, на этапе внедрения и
экспансии растет более быстрыми темпами, чем экономика в целом,
норма прибыли при его производстве выше, чем в среднем по экономике.
Это принципиальный момент, поскольку быстро растущий сектор
неминуемо вытягивает на себя все ресурсы экономики, до которых он
может дотянуться. И это означает, что остальные отрасли лишаются
возможности получать дешевые ресурсы.
Быстро растущий сектор может продавать свою продукцию либо конечному
потребителю, либо производителю. В последнем случае он должен
обеспечивать увеличение объема продаж и прибыли у своего покупателя,
то есть либо способствовать повышению его производительности труда,
либо предоставлять новые потребительские качества его товару.
МУТАНТ
Первое и принципиальное отличие нынешней ситуации от всех известных
ранее прецедентов бурного роста передовых секторов состоит в
чудовищно гипертрофированном удельном весе новой экономики по
сравнению с ее реальным вкладом в экономику и благосостояние. Уже в
силу этого ее развитие вопреки распространенному мнению произвело не
просто подавляющий, а угнетающий эффект на остальные отрасли
экономики, которые безуспешно пытались конкурировать с ней за
ресурсы. Все увеличение темпов роста производительности экономики
США на самом деле сконцентрировано в шести отраслях. В остальных же
53 среднегодовые темпы роста были очень невысоки.
Вообще точно оценить масштабы новой экономики достаточно сложно.
Условно можно разделить ее на две части. Первая — это собственно
компании новой экономики, не занимающиеся никакой другой
деятельностью, например интернет-компании. Вторая часть — это те
подразделения и дочерние компании крупных корпораций, которые
специализируются на направлениях новой экономики. Именно эта часть
чрезвычайно трудно поддается оценке. Трансфертные цены и внутреннее
перекрестное субсидирование, перераспределение финансовых потоков и
многие другие обстоятельства делают возможным лишь приблизительную
оценку того масштаба, которого достигла новая экономика в рамках
классических компаний.
Одно можно сказать с уверенностью: доля новой экономики в период ее
расцвета в США наверняка превышала 20% ВВП.
ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА
Вторая особенность новой экономики связана с легендой, что ее
внедрение в традиционную экономическую деятельность приведет к
резкому увеличению производительности труда.
Действительно, в соответствии с официальной статистикой в последние
несколько лет XX века темпы роста производительности труда
существенно увеличились (график 1).
график 1
Одновременно с этим в американской
экономике происходило и увеличение темпов роста инвестиций в ИТ
(график 2).
график 2
Многие наблюдатели сопоставили эти две тенденции и сделали вывод о
том, что информационные технологии вызывают рост производительности
труда во всей экономике. Однако только лишь на основе наблюдения
синхронности двух процессов некорректно делать вывод об их
взаимосвязанности. Вполне возможно, что производительность труда
выросла благодаря другим факторам.
В этой связи уместно привести результаты исследования американской
аудиторско-консалтинговой компании McKinsey "Рост производительности
труда в США в 1995--2000 гг.". Доклад был издан в октябре 2001 года
и является результатом годовой работы, проводившейся с участием
комиссии экспертов, возглавляемой нобелевским лауреатом Робертом
Солоу.
Исследователей интересовало:
-- что вызвало ускорение роста производительности труда в США с 1995
года и какими факторами обусловлено это ускорение — структурными или
циклическими. Действие этих групп факторов качественно различается:
первые создают изменения долгосрочного характера, вторые — изменения
временные, преходящие;
-- какова роль информационных технологий в ускорении роста
производительности труда.
Результаты этого исследования оказались достаточно неожиданными. При
расчетах роста производительности в отраслевом разрезе выясняется,
что практически все увеличение темпов роста производительности в
экономике США на самом деле сконцентрировано в шести отраслях:
розничная торговля, оптовая торговля, торговля ценными бумагами,
производство полупроводников, компьютеров, телекоммуникации. В
остальных 53 отраслях наблюдалось небольшое увеличение или снижение
роста производительности, в целом компенсирующие друг друга (график
3).
график 3
Указанные шесть отраслей производят 31% ВВП, вносят 38% в совокупное
увеличение насыщенности экономики информационными технологиями и
составляют 29,5% от общей занятости. Каждая из этих шести отраслей
была детально проанализирована с целью выявления движущих сил роста.
Особое внимание было уделено инвестициям в ИТ и их влиянию на
показатели производительности.
ФАКТОРЫ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ
Итак, к структурным факторам мы можем отнести нововведения,
конкуренцию и изменения в регулировании со стороны государства. В
каждой отрасли эти факторы проявлялись по-разному. Циклическими
факторами роста являются смещение потребительского спроса в сторону
более дорогих товаров и услуг и быстро растущий фондовый рынок.
В розничной торговле рост производительности ускорился во многом
благодаря деятельности одного из крупнейших операторов рынка
компании Wall-Mart. Успехи Wall-Mart стимулировали его конкурентов к
усовершенствованию деятельности.
Что касается электронной коммерции, то, хотя она и развивалась
быстро, масштабы ее внедрения (в 2000 году доля электронных продаж
составила 0,9% от совокупного объема розничных продаж) были слишком
низки, чтобы оказать серьезное влияние на общую производительность.
В совокупности развитие торговли через Интернет внесло менее 0,01% в
общеэкономическое увеличение роста производительности.
В оптовой торговле в середине 90-х произошли похожие изменения.
Хранение, сортировка и отгрузка товаров раньше были очень
трудоемкими. Теперь же относительно несложное оборудование и
программное обеспечение позволили оптовикам частично
автоматизировать товарные потоки и существенно увеличить
производительность труда.
Рост производительности труда в полупроводниковой отрасли увеличился
с 43 до 66% в год благодаря ускорению производительности продаваемых
чипов и разработке более быстродействующих процессоров.
В производстве компьютеров ускорение роста производительности в
значительной степени обязано нововведениям за пределами самой
отрасли. Более интенсивные технологические усовершенствования
микропроцессоров и других устройств способствовали ускорению
производительности компьютеров. В то же время появление Интернета и
повышение требований операционных систем к жесткому оборудованию
вызвали необыкновенный всплеск спроса на более мощные персональные
компьютеры.
Торговля ценными бумагами оказалась единственной из шести лидирующих
отраслей, где Интернет действительно существенно способствовал
увеличению производительности. К концу 1999 года приблизительно 40%
розничных продаж ценных бумаг шло через Интернет, в то время как в
1995 году эта цифра практически равнялась нулю. Конкуренция же с
традиционными брокерами вызвала быстрое распространение
технологических новшеств.
Изменения в регулировании со стороны государства повлияли на
увеличение конкуренции, рост потребления и производительность в двух
секторах — торговле ценными бумагами и телекоммуникациях.
Естественно, что ключевое значение для производительности в торговле
ценными бумагами имело образование "мыльного пузыря" на фондовом
рынке.
В шести отраслях, где произошел скачкообразный рост
производительности, большая часть указанного феномена после 1995
года объясняется принципиальными изменениями в производстве товаров
и оказании услуг. В некоторых случаях эти изменения были связаны с
технологическими нововведениями, в некоторых — нет. Во всех отраслях
уровень конкуренции непосредственно воздействовал на распространение
нововведений, и в двух отраслях изменения в регулировании со стороны
государства сыграли важную роль в увеличении конкуренции.
Циклические факторы спроса сильно повлияли на ускорение
производительности в розничной и оптовой торговле, а также в
торговле ценными бумагами.
РОЛЬ ИТ
Характеризуя в целом значение информационных технологий в общем
повышении роста производительности, можно выделить два основных
момента:
Из шести рассмотренных выше отраслей, в которых было
сконцентрировано практически все увеличение темпов роста
производительности, три отрасли являются
информационно-технологическими — это полупроводники, производство
компьютеров и телекоммуникации. Вместе они производят только 5% ВВП
и составляют всего 4% от общей занятости, но при этом внесли 29% в
общее увеличение роста производительности труда.
Использование ИТ было лишь одним из нескольких ключевых факторов,
вызвавших увеличение роста производительности труда в шести отраслях
(см. выше).
Проблема взаимосвязи использования ИТ и роста производительности
дополняется двумя особенностями, выясненными в ходе исследования
компании McKinsey:
Вклад вышеперечисленных шести секторов в общее увеличение
насыщенности информационными технологиями составил 38%.
Еще 62% пришлись на оставшиеся 53 отрасли, которые в совокупности не
внесли практически никакого вклада в увеличение роста
производительности.
Попытки рассчитать взаимосвязь между ростом производительности и
насыщенностью информационными технологиями не принесли никаких
статистически значимых результатов. Коэффициент корреляции между
увеличением темпов роста производительности труда и насыщенности
информационными технологиями равен всего 0,007, что говорит об
отсутствии статистической значимости. Огромная часть сделанных в
90-е годы инвестиций оказалась неэффективной. Невозможность вернуть
взятые кредиты за счет повышения производительности труда тяжким
грузом легла на традиционную экономику
ВЕРДИКТ
Если резюмировать все вышесказанное, исследования McKinsey
свидетельствуют о том, что ускорение роста производительности после
1995 года можно объяснить и без ИТ. Различные нововведения,
возросшая конкуренция (иногда благодаря изменениям в системе
регулирования отраслей) и циклические факторы спроса оказались
наиболее важными причинами роста. Более того, ИТ в большинстве
случаев не влияют в особой степени на производительность труда.
Можно сказать, что ИТ серьезно способствовали росту
производительности труда только тогда, когда они представляли собой
новые средства производства.
Обзор развития остальных 53 отраслей показывает, что в течение
последних двадцати лет среднегодовые темпы роста производительности
в них были очень невысоки.
Фактически приведенный анализ демонстрирует, что для большей части
отраслей американской экономики, в частности для отраслей
промышленности, огромная часть сделанных в 90-е годы инвестиций
оказалась неэффективной. Невозможность вернуть взятые кредиты за
счет повышения производительности труда тяжким грузом легла на
традиционную экономику. Структурные несоответствия неминуемо должны
вызвать структурную перестройку экономики США, сопровождающуюся
серьезным падением ВВП
ПРИБЫЛИ
Третья особенность связана с мифом о сверхъестественной прибыльности
новой экономики. В прогнозах отраслевых аналитиков и в воображении
инвесторов предполагаемый рост прибыли был колоссальным, хотя
никакие текущие показатели доходности не давали даже намека на это.
Судя по котировкам акций некоторых компаний в разгар интернет-бума,
ожидалось, что доходы новой экономики на протяжении десятилетий
будут расти со скоростью, многократно превышающей средние темпы
роста экономики в целом, и в результате обеспечат как возврат
вложенных средств, так и баснословную прибыль.
Но все эти расчеты оказались неверны. В итоге огромное количество
компаний прекратило свое существование, так и оставшись убыточным. А
недавние громкие скандалы с корпоративной финансовой отчетностью
многих гигантов новой экономики, выглядевших благополучными и даже
успешными, разбивают последние иллюзии.
СТРУКТУРНЫЕ ДИСБАЛАНСЫ
Все описанные выше эффекты не могли не привести к появлению
серьезных структурных перекосов в американской экономике. Поскольку
поток инвестиций и кредитов был вполне реален, а доходы оказались
далеко не столь высоки (в ряде отраслей новой экономики
отсутствовали вовсе), встает вопрос о том, как созданный за истекшие
пятнадцать лет сектор будет существовать не в тепличных, а в
реальных экономических условиях.
Так как переоценка возможностей новой экономики является одним из
основных дисбалансов, приведших к рецессии, уместно провести
сопоставительный анализ входящих и выходящих потоков этого сектора.
В качестве выходящих потоков можно рассмотреть вклад ИТ-сектора в
ВВП и в валовой выпуск, а в качестве потоков входящих — его долю в
инвестициях в основной капитал.
Для проведения данного анализа использовались данные межотраслевого
баланса экономики США за 1987-й, 1992-й, 1997-й и 1998-й год. Эти
сведения более адекватно передают интересующую нас информацию,
поскольку они точно обозначают, какие ресурсы вложены в каждый вид
продукции новой экономики, каков его объем в ВВП и в валовом
выпуске.
Анализ межотраслевого баланса (график 4) дает довольно интересные
результаты. За 1987--1998 годы доля инвестиций в продукцию новой
экономики увеличилась в 1,68 раза — с 15 до 25% от общего объема
инвестиций в основной капитал. За тот же период доля аналогичной
продукции в ВВП, рассчитанном методом конечного использования,
увеличилась незначительно, с 17% в 1987 году до 19% в 1998-м (то
есть в 1,11 раза), так же, как и ее доля в валовом выпуске — с 16 до
18% (в 1,13 раза).
график 4
При более детальном рассмотрении становится видно, что увеличение
общей доли инвестиций в продукцию новой экономики произошло главным
образом за счет возрастания доли инвестиций в "компьютерные услуги и
обработку данных". Доля этого вида продукции в инвестициях поднялась
на 10,577 процентного пункта — с 0,001% в 1987 году до 10,578% в
1998-м (для других видов продукции новой экономики изменения их
долей в инвестициях не превышали ±0,4 процентного пункта). При этом
его доля в ВВП увеличилась на 2,25 процентного пункта — с 0,24% в
1987 году до 2,49% в 1998-м, а доля в валовом выпуске увеличилась на
1,56 процентного пункта — с 0,79% в 1987 году до 2,35% в 1998-м.
Следует обратить внимание на то, что доля данного вида продукции в
инвестициях составляла в 1998 году более 10%, в то время как его
доля в ВВП и в валовом выпуске в том же году была на уровне 2%.
Похожая ситуация наблюдается для вида продукции "компьютеры и
офисное оборудование" — в 1998 году доля инвестиций в эту продукцию
составляла 4,18%, а доля в ВВП — 0,60%.
Из описанных выше расчетов очевиден вывод о несоответствии входящих
и выходящих потоков новой экономики. В самом деле, скорость роста
инвестиций в нее превышает скорость роста ее доли в ВВП в 1,5 раза.
Напомним, что внедрение новых информационных технологий требует
очень больших капитальных затрат, которые окупаются в течение
длительного времени, по мере достижения высоких объемов продаж. Но,
судя по результатам расчетов, к моменту разворачивания кризисных
процессов в американской экономике темпы увеличения капиталовложений
в нее превышали темпы роста ее объемов выпуска.
Эти структурные несоответствия неминуемо должны вызвать структурную
перестройку экономики США, сопровождающуюся серьезным падением ВВП.
При нынешних диспропорциях, с учетом объема американского ВВП (около
10 трлн долларов), общее сокращение ВВП должно составить примерно
200--250 млрд долларов. Каждый месяц! Понятно, что таких ресурсов
нет ни у одной страны в мире
БАЛЛАСТ
Впервые в истории колоссальные инвестиции вкладывались в сектор
экономики, который не смог существенно увеличить свою долю продаж
конечному потребителю и не дал своим корпоративным покупателям
возможности улучшить потребительские свойства или количественные
параметры своих товаров. Мобильные сети третьего поколения, на
покупку лицензий по которым компании в Европе тратили десятки
миллиардов долларов, до сих пор не развернуты — просто потому, что
они никем не востребованы. Оптоволоконные сети в США загружены на 5%
и нет никаких оснований полагать, что эта загрузка серьезно
вырастет. Корпорации все чаще отказываются покупать продукцию новой
экономики и поддерживать собственные подразделения, занимающиеся
этой деятельностью, потому что они приносят только убытки.
Это не значит, что вся новая экономика должна умереть. Разница между
входящими и выходящими потоками в 1998 году составила около 10% в
долях ВВП. С учетом падения выходящих потоков имеет смысл увеличить
эту разницу до 15%. А с учетом сферы услуг, наросшей на новой
экономике за пятнадцать лет, довести ее примерно до 25% ВВП. Это тот
объем американской экономики, который вообще ничего не продает, а
только потребляет. Существовать этот пласт, а по сути —
паразитический нарост, может исключительно либо на потоке наличности
за счет продаж конечному потребителю (этого, как сказано выше, нет и
не предвидится), либо на неиссякаемом потоке инвестиций — но он уже
иссяк, так как инвесторы поняли, что их дурят, и вкладывать свои
средства под пустые обещания роста продаж больше не будут.
Для пояснения этого тезиса приведем абстрактный пример. В США
появились элитные загородные частные клубы (фитнес-центры, рестораны
и т. д.), рассчитанные на богатых клиентов, которыми стали, в
частности, топ-менеджеры бесчисленных интернет-компаний. Средства на
красивую жизнь менеджеры получали от доверчивых инвесторов, которым
они обещали бум интернет-торговли и прочих изобретений новой
экономики. Но продаж нет, поток инвестиций закончился, компании
банкротятся... Ну и кому теперь будут продавать свои услуги эти
клубы?
РЕЗАТЬ!
С того момента, когда структурный кризис входит в свою острую
стадию, до его завершения обычно проходит где-то год-полтора —
примерно один финансовый цикл.
Похоже, сейчас США столкнутся со структурным кризисом невиданных
масштабов. На самом деле кризис этот естественным путем должен был
начаться лет на пять раньше. Тогда масштабы диспропорций, в
частности размеры никому не нужной паразитической экономики, были бы
гораздо меньшими. Но кризис все эти годы отдаляли, искусственно
поддерживая на плаву дутую часть новой экономики, политикой низких
ставок, иллюзорной статистикой роста производительности,
всевозможными словесными заклинаниями, да и просто обманом.
При нынешних же диспропорциях, с учетом объема американского ВВП
(около 10 трлн долларов), общее сокращение ВВП должно составить
примерно 200--250 млрд долларов в месяц. Если денежные власти США не
готовы признать наличие структурного кризиса и допустить некоторые
структурные изменения, то они должны направлять примерно такие суммы
на поддержание падающих секторов. Каждый месяц! Есть серьезные
основания полагать, что наблюдаемое изменение бюджетного профицита
на дефицит связано именно с проведением такой политики. Скорее всего
эта политика обречена на провал, поскольку США не располагают
ресурсами таких масштабов, а те, которые можно мобилизовать, по
самым оптимистическим оценкам, закроют не более 30--40% необходимого
объема.
Но даже в случае удачного стечения обстоятельств применение этих
демпфирующих мер не заменит болезненную структурную перестройку, а
лишь растянет ее во времени. И общий кризис американской экономики
будет продолжаться до тех пор, пока эта структурная перестройка не
завершится.
Михаил Хазин
В исследовании межотраслевого баланса США принимал участие В.
Ходачник
Опубликован: . "Русский предприниматель", сентябрь 2002 г.
http://www.iraqwar.mirror-world.ru/tiki-read_article.php?articleId=10852
"Однажды в
Америке"
В воздухе пахнет большой
войной. И нефтью. И этот запах не может заглушить «антитер-рористическая»
риторика американских «защитников цивилизации», как бы ни
пытались они уверить мир в благородстве своих целей.
Эта война вызревала не один год. Ее предистория уходит по
меньшей мере на четверть века в прошлое. Тогда поколение сильных
лидеров дряхлеющей системы сумело устранить ренегатов Кеннеди и
Никсона, усомнившихся, хотя и с противоположных сторон, в
жизнеспособности американской модели, и взяло курс на разрешение
накапливающихся внутри страны проблем за счет внешних
источников, мобилизованных и используемых методами, весьма
далекими от рыночных.
Сутью этих методов были военно-политическая экспансия и
прикрывающая ее энергичная риторика, названные «стратегией
сдерживания коммунизма». Эта стратегия имела целью взломать
«железный занавес» и добраться до кладовых неохваченного мировым
рынком «Восточного блока». Но чтобы понять критическую важность
этой политики для выживания американской системы необходимо
заглянуть внутрь самих Соединенных Штатов той эпохи, когда
разворачивался рейгановский «первый крествый поход».
Здесь мне хотелось бы рассказать о ярчайшем и глубоко
симптоматичном для рейгановской эпохи явлении – «рынке бросовых
акций» и связанном с ним буме корпоративных захватов.
Бросовые акции - это высокодоходные ценные бумаги (как правило
привилегированные акции и облигации) с низкой надежностью,
выпускаемые компаниями, которые не способны выпускать ценные
бумаги приличного инвестиционного уровня. Они существовали
всегда, но будучи по своей природе ненадежными, не могли стать
значительной формой капитала без применения специальных методов,
которые обеспечивали бы их надежность. Или видимость надежности,
устраивающую инвесторов при определенных условиях.
Необходимые методы появились в конце 70-х годов благодаря
либерализаци законодательства, регулирующего фондовый рынок и
финансовому гению Майкла Милкена, выпускника Калифорнийского
Университета и Уортонской школы бизнеса, возглавившего к тому
времени корпорацию Drexell Burnham Lambert.
С акциями, разумеется, не случилось ровным счетом ничего, что
могло бы повысить их надежность. Но кое-что произошло с рынком -
Милкен начал гарантировать бросовые акции. За определенную
комиссию или долю в прибыли от размещаемых акций его корпорация
принимала на себя обязательство возместить вложенные средства в
случае неплатежеспособности компаниии, выпускающей рискованные
ценные бумаги.
Это создавало возможности финансирования для маленьких и
ненадежных компаний и одновременно концентрировало в руках
Милкена миллиарды долларов подписчиков, соблазнен-ных
перспективой высоких прибылей с низким риском.
Совершенно очевидно, что Drexell взяла на себя огромные
финансовые и предпринимательские риски, ведь, как было отмечено
ранее, бросовые акции не перестали быть бросовыми. Что же
позволило Милкену и Drexell создать рынок бросовых акций, не
сгинув при этом в волне банкротств компаний-эмитентов,
выпускавших ненадежные высокопроцентные бумаги?
В основе деятельности Милкена лежала довольно простая
статистическая закономерность: достаточно диверсифицированный
портфель бросовых акций больше не был излишне рискованным, и
прибыль от успеха части компаний-эмитентов с лихвой покрывала
убытки от разорений другой части. Приобретая долю в прибылях,
Милкен превратил Drexell в холдинг-держатель широко
диверсифицирован-ного портфеля бросовых акций. Гарантия на
бросовые акции со стороны Drexell сделала их внешне надежным
финансовым инструментом для клиентов.
В задачи Drexell, разумеется, входило поддержание надежности
этого рынка путем сокращения количества разорившихся компаний.
Для этого Drexell разработала еще одну схему: так называемую
технику "рефинансирования".
Эта техника заключалась в том, что в случае появления проблем у
одной из компаний-эмитентов, то есть угрозы ее
неплатежеспособности, руководство компании и акционеры садились
за стол переговоров, посредником на которых была, разумеется,
Drexell. В результате этих переговоров финансовые обязательства
компании, как правило, смягчались в обмен на некоторые уступки
акционерам. Такого рода операции называются "обменным
предложением". За счет этого Drexell имела возможность
искусственно поддерживать на низком уровне процент акций
корпораций, которые не справлялись со своими финансовыми
обязательствами. Это разумеется повышало доверие к рынку
бросовых акций, способствовало его стабильности. Drexell
получала за эти операции свой гонорар.
Хотя главным механизмом функционирования подобного рынка,
сочетающего в противоречии с классической теорией инвестирования
и здравым смыслом высокую доходность с высокой же надежностью,
была, разумеется, пресловутая пирамида. Пирамида, к слову
сказать, рухнувшая в «черный понедельник» в октябре 1987 года,
когда сдулась большая часть капитала рынка «бросовых акций».
Но до этого момента сотни миллиардов долларов жгли руки Милкену
и его компаньонам, раскрутившим за этот период гигантскую волну
корпоративных реорганизаций, приведшей его в конечном счете к
10-летнему тюремному заключению, а корпорацию Drexell к
банкротству.
Суть этих реорганизаций состояла в том, что с помощью
привлеченных от компании Drexell средств захватывался контроль
над «недооцененными» рынком корпорациями, в том числе очень
крупными, составлявшими основу американского бизнеса. Далее
полученные корпорации в том виде, в котором их купили, не
эксплуатировались. Над ними осуществлялась, как правило, некая
хирургическая операция - их быстро и эффективно разрезали на
фрагменты и прибыльно распродавали имущество, уничтожая
более-менее эффективно работавший организм. Применялись и схемы
откровенного рэкета (в американском понимании этого слова),
когда приобретались не контрольные, а лишь блокирующие пакеты
акций, которые продавали по завышенной цене самой компании,
шантажируя ее руководство блокировкой принятия того или иного
важного решения.
Подобный бизнес создал Drexell и Милкену много врагов. Это и
топ-менеджеры подвергшихся атаке корпораций, потерявшие многое
или даже все. А попали под удары пиратов и такие гиганты как
Disney, Gulf Oil, Nabisco, Trans World Airlines и многие другие.
Это и крупнейшие инвестбанки, такие как Merill Linch, Solomon
Brothers и First Boston, оставшиеся за бортом прибыльного
бизнеса и готовые на многое, чтобы вернуть себе незыблемость
позиций.
Время для открытой конкурентной борьбы было безвозвратно
упущено, и другого выхода, кроме привлечения на свою сторону
государства, не было. Сделать это было, однако, не просто. У
власти находилась администрация Рейгана, которая проводила
политику невмешательства во внутренние процессы рынка. Для того
чтобы сделать это, пострадавшие корпорации использовали все свои
связи, и все средства массовой информации заговорили об
истреблении мошенниками добропорядочных компаний и о снижении
конкурентоспособности самих Соединенных Штатов.
Общественность и средства массовой информации негодовали, а
конкуренты Drexell задействовали свои связи в правительстве и
администрация Рейгана дрогнула. Под суд попали многие дельцы и
корпоративные пираты. Комиссия по ценным бумагам и биржам,
угрожая более серьезными обвинениями, заставила руководство
Drexell признаться в нескольких нарушениях и принять ряд условий
Комиссии. Среди них было назначение на одну из высших
руководящих должностей бывшего шефа Комиссии Джона Шеда, который
детально отслеживал все операции Drexell. Главное - руководство
компании согласилось давать показания против человека, благодаря
которому Drexell добилась ошеломительного успеха.
Результатом всех описанных процессов стало десятилетнее тюремное
заключение Милкена по обвинению в незаконном использовании
информации внутреннего пользования (инсайдерской) и скорое
банкротство самой компании Drexell. После ухода из компании
Милкена доверие клиентов, которое основывалось на личном доверии
к нему, было подорвано и прибыли корпорации таяли на глазах.
Более того, как карточный домик обрушился весь рынок бросовых
акций.
Так закрылась еще одна глава в истории корпоративной Америки, на
этот раз отбившей, пусть и наступив на горло собственнной песне,
атаку наиболее агрессивных дельцов, готовых, подобно
браконьерам, убивать живые и работающие экономические организмы
ради завладения их имуществом или суммарно более дорогими на
бирже фрагментами.
Казалось бы справедливость восторжествовала и Америка в
очередной раз явила миру чудо неисчерпаемости своей жизненой
силы.
«Но так ли это на самом деле?» - спросит пытливый ум. И будет
прав! Тем более потому, что вскоре после этого обвала Америка
начала по той же самой схеме надувать пузырь акций «хай-тека»,
компаний в сфере информационных технологий. Пузырь, сдувающийся
сейчас прямо на наших глазах и угрожающий подорвать всю
экономику Соединенных Штатов.
Главным моментом в раскручивании 200-миллиардной аферы Милкена
(как и нынешней, но уже в десять раз большей, «хайтековской»)
стал объективный экономиченский процесс, начавшийся в Америке в
то время, а именно приток «горячих денег». Появление «бросовых
денег» и повлекло возникновение рынка «бросовых акций», как
позже рынка «финансовых производных» и хайтек-компаний. И деньги
эти очевидно еще дешевле, чем те, что печатает и распространяет
по миру Федеральный Резерв (американский печатный станок). И
если деньги выдаваемые банкам Уолл-Стрита обходятся им просто
бесплатно (под нулевой процент), то в данном случае можно
сказать, что строительство американских финансовых пирамид
осуществляется за счет, метафорически говоря, денег с
отрицательной ценой (процентом), другими словами денег, чьи
владельцы согласны ими крупно рискнуть, изначально закладываясь
на значительные потери. В этой ситуации «честное слово» Drexell
оказалось своего рода красивой оберткой в которую завернули
мошейнические по существу сделки. Компания же просто «попала в
струю».
Задумаемся теперь об источнике этих «отрицательных денег»?
Мне видится, что это начавшая медленное, но неуклонное таяние
глобальная американская долларовая пирамида. Уже в конце 70-х
годов мировая экономика начала насыщаться долларами и наметился
разворот этого потока обратно. «Дыхание весны» вероятно
почувствовали финансисты Уолл-Стрит и еще при Картере (!) в 1978
году продавили упомянутую в самом начале либерализацию фондового
рынка, очевидно для утилизации на нем начавшейся по-немногу
возвращаться долларовой массы.
Разумеется они понимали, что любая пирамида долго не простоит,
поэтому принципиальным решением проблемы им виделся дальнейший
виток финансовой экспансии, на просторы еще не колонизованных
долларом соцстран. Именно здесь и следует искать корни
«сдерживания коммунизма» и почти религиозной ненависти к
Советскому Союзу президента Рейгана, предшественники которого в
свое время одобрили результаты московских процессов и выдали
Сталину казаков, прекрасно понимая, что именно их ждет по
возвращении.
Не рухни в свое время Восточный блок и, главным образом, СССР с
его гигантскими природными и прочими ресурсами, и неизбежно
рухнула бы под бременем своего паразитизма Великая Америка.
Тогда их пронесло. За счет русских. А что же сейчас?
Весь мир уже под завязку полон долларами. На горизонте появилось
евро, ускоряющее процесс отрезвления от долларового дурмана.
Брать что-либо в обмен на зеленую бумажку все труднее и труднее.
Возврат всей массы утративших доверие дензнаков угрожает
гиперинфляцией, исчезновением сбережений вооруженного кольтами
населения и таянием капиталов лидеров экономики.
Единственный выход из этого пата – взять бесплатно арабскую
нефть. Это подержит еще на некоторое время американские пирамиды
и оттянет крах финансовой системы.
Но это не поменяет сущности основанной на грабеже системы. А
римлян из американцев все-таки не получится.
24 октября 2002 Торонто
|
http://www.strategema.ru/america/am3.htm
ЭЛИТА ЕВРОПЫ
- О ЗАКАТЕ АМЕРИКИ
(Э. ТОДД. "ПОСЛЕ ИМПЕРИИ")
"Соединенные Штаты Америки
становятся проблемой для всего мира" - так начинает свою книгу
"После империи" известный французский историк и антрополог Эмманюэль
Тодд. Книга вышла в Париже в сентябре 2002 года и привлекла внимание
главным тезисом: "глобальная" американская держава вступила в фазу
заката своего военного, экономического и идеологического могущества.
Сотрудник Национального
Института демографии Эмманюэль Тодд (52 года) принадлежит к той
части французской интеллектуальной элиты, которая поддерживает Жака
Ширака. Э.Тодд - автор десяти книг. В первой из них "Окончательное
падение" (La chute finale) он еще в 1976 году предсказал распад
советской системы. Новая книга Э.Тодда "После империи" носит
подзаголовок "Очерк распада американской системы".
МИФ ГЛОБАЛЬНОГО ТЕРРОРИЗМА
Есть "тайна американской
внешней политики", и чтобы проникнуть в тайну, считает Э.Тодд, нужно
освободиться от вводящего в заблуждение понятия сверхдержавы:
разгадка тайны - не в силе, а в слабости Америки. "Парадоксально, но
в то время, как весь мир озабочен всемогуществом США, американскую
элиту преследует призрак маргинализации страны. Америка страшится
изоляции, страшится остаться одна в мире, которому она больше не
нужна. Этот страх - не просто новый феномен американской
действительности: это полная инверсия исторической роли Америки".
Американская гегемония в
некоммунистической части света в 1950-1990 годах, заявляет Э.Тодд,
была положительным фактором, но эти четыре десятилетия привели к
возникновению зависимости США от их собственной сферы влияния.
Появившийся в начале 70-х годов дефицит торгового баланса США стал
структурным элементом мировой экономики. "В 1990-2000 годах дефицит
торгового баланса США увеличился со 100 до 450 миллиардов долларов.
Таков ежегодный объем капитала, в притоке которого из-за рубежа
нуждаются США, чтобы оплачивать свои внешние обязательства... В тот
момент, когда весь мир начинает догадываться, что он может обойтись
без Америки, Америка обнаруживает, что она не может больше обойтись
без остального мира".
Главной стратегической целью США,
подчеркивает Э.Тодд, стало "установление политического контроля над
мировыми ресурсами", а декорацией к этому служит "театрализованный
милитаризм", призванный, в частности, помешать Европе, России,
Японии, а в перспективе и Китаю выработать сознание их реального
положения. "Эта стратегия делает, конечно, Америку новым и
неожиданным препятствием к установлению мира на Земле, но угрозы не
представляет: список избираемых Вашингтоном целей - объективный
показатель реальной силы Америки, способной сегодня самое большое на
то, чтобы бросить вызов Ираку, Ирану, Северной Корее или Кубе".
"Тезис об угрозе глобального
терроризма, позволяющий Америке предстать лидером всемирного
крестового похода", осуществлять вмешательство в Йемене и на
Филиппинах, закладывать военные базы в Узбекистане и в Афганистане,
посылать своих военных в Грузию до самой границы с Чечней, не
находит подтверждения. "Образ глобального терроризма нужен одной
Америке, если, конечно, ей нужно, чтобы состояние перманентной войны
охватило весь Старый Свет".
ИМПЕРСКАЯ ДАНЬ
В 2001 году торговый дефицит
США составлял: $83 миллиарда с Китаем, $68 миллиардов с Японией, $60
миллиардов с Европейским Союзом (в том числе $29 миллиардов с
Германией, $13 миллиардов с Италией и $10 миллиардов с Францией),
$30 миллиардов с Мексикой. "Даже Израиль, Россия и Украина имели в
торговле с Соединенными Штатами положительное сальдо –
соответственно в $ 4,5, 3,5 и 0,5 миллиарда". Причем этот дефицит в
торговле США с остальным миром существует, в основном, не за счет
импорта сырья (что было бы нормально для экономически развитой
страны). В 2001 году импорт нефти составил $80 миллиардов, а $366
миллиардов в структуре дефицита образовались, в основном, за счет
ввоза в Америку изделий обрабатывающей промышленности. Другая
поразительная цифра: в настоящее время 10% потребления средств
производства в промышленности США не может быть покрыто экспортом
американских продуктов (в 1995 году дефицит США в торговле
промышленными товарами составлял только 5%).
Показательна скорость, с какой
происходило падение сравнительного экономического могущества США:
накануне кризиса 1929 года США производили 44,5% мирового
промышленного ВВП, Германия, Великобритания, Франция и Италия вместе
взятые - 31,1%, Япония - 2,4%. 70 лет спустя валовой промышленный
продукт США был меньше, чем у Европейского Союза, и едва превосходил
аналогичный показатель Японии.
Что это за экономика,
спрашивает Э.Тодд, в которой объем услуг на финансовых рынках, в
страховом деле и торговле недвижимостью растет вдвое быстрее, чем
промышленное производство? В 2000 году "стоимость" указанных услуг в
США составила 123% от стоимости промышленной продукции (Э.Тодд берет
слово "стоимость" в кавычки, так как данные услуги в большинстве
своем не являются товаром на международных рынках, - за исключением
тех, которые обеспечивают снабжение американской экономики деньгами
для покрытия импорта).
Либеральная экономическая
теория, пишет Э.Тодд, не может объяснить уменьшение удельного веса
промышленного производства в США и превращение этой страны в
"специализированную территорию потребления, зависимую от ее
снабжения внешним миром". Объяснение возможно в том случае, если
рассматривать американскую систему как систему ИМПЕРСКОГО ТИПА.
"Американское сверхпотребление
является в настоящее время ключевым элементом структуры мировой
экономики. Америка значима теперь для остального мира не своим
производством, а своим потреблением - в условиях хронической
недостаточности мирового спроса под влиянием свободы торговли".
"Америка хочет быть нашей пирамидой, возводимой трудом всего мира.
Образ Америки как всемирного кейнсианского государства является
абсолютно точным соответствием политической глобализации. В рамках
этой модели торговый дефицит США нужно квалифицировать как взимание
имперской дани".
Однако "имперский" ресурс
Америки имеет два ограничителя: "Во-первых, США не обладают
достаточным потенциалом военно-экономического принуждения, чтобы
поддерживать нынешний уровень эксплуатации планеты, во-вторых,
универсализм американской идеологии сходит на нет".
Американская военная машина
непропорционально велика для того, чтобы обеспечивать безопасность
национальной территории, но она непропорционально мала для того,
чтобы контролировать империю и в течение длительного времени
осуществлять гегемонию в далекой Евразии.
Итак, Америка ввозит и
потребляет. Важным элементом собираемой американцами дани является
контроль над некоторыми зонами нефтедобычи. "Господствующая позиция
американских нефтяных корпораций в экономике и политике делает
возможным извлечение планетарной ренты, но размеры этой ренты
сегодня уже недостаточны, чтобы финансировать товарный импорт США".
Большая часть дани, собираемой Америкой во всем мире, добывается не
средствами военно-политического принуждения, а, так сказать, вполне
либерально. Для оплаты закупаемых за границей товаров американцы
приобретают на свободном рынке иностранную валюту в обмен на доллары
- эту, как выражается Э.Тодд, "магическую валюту", стоимость которой
не падает даже при ухудшении торгового баланса США. "Магические
свойства доллара таковы, что, по мнению некоторых экономистов,
мировое экономическое значение США состоит сегодня в том, чтобы
производить не товары, как все другие страны, а деньги".
Если несколько упростить, можно
сказать, что год за годом приток финансового капитала из-за границы
в США обеспечивал закупку американцами потребительских товаров за
границей. При такой схеме для покрытия дефицита Соединенным Штатам
требуется сегодня более 1 млрд. долл. внешних финансовых вливаний
ЕЖЕДНЕВНО. Нетрудно заметить уязвимость этого механизма: если
Америка продолжает потреблять в таких же размерах, а приток финансов
извне прекращается, крушение доллара неизбежно. США оказываются
сверхдержавой, которая живет одним днем.
Э.Тодд предлагает сопоставить
два процесса: постоянный рост ввоза в США потребительских товаров и
рост биржевой капитализации в Америке в 1990-1998 годах на 340% (с
3,059 трлн. долл. до 13,451 трлн.). Если первый процесс
свидетельствует о низкой производительности американской экономики в
ее реальном, физическом измерении, то "биржевая капитализация
создает фиктивную денежную массу, и можно сказать, что стекающаяся в
США со всего мира прибыль обращается в мираж". С каждым очередным
банкротством американских корпораций ("Энрон", "Андерсен" и т.д.)
испаряются активы европейских или японских банков. "Мы еще не знаем,
как и в каком темпе будут обобраны в Америке европейские, японские и
другие инвесторы, но обобрать их не преминут".
"Наша добровольная кабала может
продолжаться только в том случае, если США будут обращаться с нами
как с равными. Это принцип всякой имперской динамики. Своим словом и
своим экономическим поведением "они" должны убедить нас, что "все мы
американцы". Но на самом деле мы не только не становимся
американцами - с нами все больше обращаются как с подданными второго
сорта".
ПРОТИВОСТОЯТЬ СИЛЬНОМУ ИЛИ АТАКОВАТЬ СЛАБОГО?
"Ограниченность экономических,
военных и идеологических ресурсов США не оставляет им другого пути к
утверждению своей всемирной роли, как установление господства над
малыми странами. Реальная Америка слишком слаба, чтобы серьезно
бросать вызов кому-то, кроме военных карликов. Недостаточность
ресурсов США толкает их к истеричной театрализации второстепенных
конфликтов". Тодд называет этот внешнеполитический стиль
"театрализованным микромилитаризмом".
Нефтяной фактор в американской
стратегии США, учитывая общую зависимость США от товарного импорта,
имеет, по мнению Э.Тодда, скорее символическое значение. "Америка,
залитая нефтью, но лишенная снабжения импортными товарами, испытает
такой же потребительский шок, как и Америка, отрезанная от нефти. На
самом деле Америка уязвима для ЛЮБОГО типа блокады".
"Поражение во Вьетнаме было
хорошо усвоено американским военным истэблишментом, которому
известна слабость собственных войск на сухопутных театрах и который
не устает напоминать, что единственный тип войны, возможный для США,
- это война против противника слабого и лишенного противовоздушной
зенитно-ракетной обороны".
ВОЗВРАЩЕНИЕ РОССИИ
Стратегия США в русском вопросе
преследует две цели. Первая цель: дезинтеграция России, которую
можно ускорить поддержкой движений за независимость на Кавказе и
американским военным присутствием в Средней Азии. Предполагается,
что такая демонстрация силы усилит центробежные тенденции в
этнически русских регионах Российской Федерации. Вторая цель:
поддерживая определенный уровень напряженности в отношениях
США-Россия, не допустить сближения Европы с Россией, то есть
воссоединения западной части Евразии".
Э.Тодд утверждает, что сейчас
Россия неявным образом предлагает Европе себя в качестве противовеса
американскому влиянию в военном плане и гаранта безопасности
западноевропейского региона в плане поставок энергетического сырья.
"Соблазнительная сделка", - комментирует он.
После десятилетия хаоса,
последовавшего за распадом СССР, "Россия - бедная страна с
чрезвычайно высоким уровнем насилия". Количество новорожденных на
одну женщину в России - самое низкое в Европе (1,2 человека, ниже
только на Украине - 1,1), зато по числу убийств на 100 тыс. жителей
(22,9) Россия занимает одно из первых мест в мире. "Главная проблема
Россия - не создание имиджа за границей, а возвращение ею её
собственного стратегического пространства, которое, строго говоря,
трудно определить однозначно как внутреннее или внешнее... Новый
старт экономики мог бы мало-помалу вернуть жизнь в это пространство
и воссоздать, так сказать, былую сферу российского влияния, но без
отношений господства в обычном смысле этого слова". Э.Тодд особо
выделяет значимость для России "украинского вопроса". "Возможно, -
говорит он, - в своем споре с Бжезинским Хантингтон прав, когда
пишет, что Украина призвана вернуться в орбиту России". Все-таки
Украина - это "российская периферия", и, отрезанная от своего
центра, она обречена на прозябание, "какой бы ни была при этом
агитация и риторика Международного Валютного Фонда".
ЭМАНСИПАЦИЯ ЕВРОПЫ
С.Хантингтон, по убеждению
Э.Тодда, допускает крупную ошибку, когда, подобно многим, говорит о
"Западе" как едином целом. "Мир культурных различий между Европой и
США почти бесконечен", по сути дела это конфликт цивилизаций. При
всей важности процессов глобализации статистика показывает, что
развитие современной мировой торговли происходит, главным образом,
между географически близкими странами и регионами. Результатом
является "экономическая интеграция континентального уровня". Европа,
Южная Америка, Дальний Восток все больше конституируются как
"отделенные от Северной Америки региональные блоки".
Как военная держава, США,
безусловно, присутствуют в Евразии, но с точки зрения экономики их
присутствие становится все более маргинальным и незначительным.
Простой пример: у Великобритании, этого привилегированного союзника
США, объем торговли с Европой зоны евро (12 стран) в 3,5 раза
больше, чем с Америкой, у Турции он больше в 4,5 раза.
"Экономическая ориентация Турции на Европу, в конечном счете,
приведет к драматическому падению военного потенциала США на Ближнем
Востоке".
Европе нужен прочный мир с ее
русскими и арабскими соседями. США заинтересованы в поддержании на
Ближнем Востоке состояния перманентного "управляемого хаоса", и не
нужно питать в этом отношении никаких иллюзий: "тут налицо все
элементы среднесрочного антагонизма, разделяющего Европу и США".
КОНЕЦ ШАХМАТНОЙ ПАРТИИ
"В мире существует только одна
угроза нарушения глобального равновесия, и эта угроза - Америка.
Никакая стратегия, даже самая изобретательная, не поможет Америке
трансформировать полуимперию в империю де-факто и де-юре: для этого
США слишком слабы в экономическом, военном и политическом плане".
Для достижения "стабильной планетарной гегемонии" Соединенным Штатам
нужно было в свое время решить две задачи: 1) сохранить господство
над европейским и японским протекторатами, когда те превращались в
полюса реальной экономической силы и центры реальной экономики,
определяемой, как известно, производством, а не потреблением; 2)
"окончательно сокрушить стратегическую мощь России: добиться полной
дезинтеграции бывшей советской сферы влияния и уничтожить равновесие
страха в ядерной области, чтобы только США могли произвести ядерное
нападение без риска навлечь на себя ответный удар". Однако ни та, ни
другая задача своевременно решены не были. Больше того: США
поставили себя перед риском сближения России, Европы и Японии.
"Европа постепенно сознает, что
Россия вносит вклад в ее безопасность. Кто возьмется с абсолютной
уверенностью утверждать, что в отсутствии русского стратегического
противовеса США позволили бы европейцам создать свою собственную
валюту - эту страшную в перспективе угрозу для схемы финансовой
накачки Америки, а также запустить европейский проект "Галилео",
разрушающий монополию США на средства глобальной космической
навигации?".
"Америка - никакая не
гипердержава. В настоящий момент она может терроризировать только
слабых. Что касается действительно глобальных столкновений, она
является заложницей согласия между европейцами, русскими и японцами.
Именно Америке, если она станет для других чрезмерно беспокоящим
фактором, нужно бояться эмбарго".
Как полагает Э.Тодд,
существование евро рано или поздно приведет к общей бюджетной
политике Европы, что возымеет "планетарные макроэкономические
последствия и сломает монополию США как регулятора мировой
конъюнктуры". Для Америки это означает, что ей придется жить
по-другому - как другие национальные государства.
Реальные силы современного
мира, подчеркивает в заключение Э.Тодд, - это те силы, которые
возникают благодаря росту народонаселения, росту образования, росту
экономики. "Погружаться в мираж военного состязания с Соединенными
Штатами - бессмысленно. Участвовать на их стороне в интервенции -
значит исполнять роль второго плана в кровавом водевиле. США
завершили ХХ век победителями потому, что в течение длительного
времени отказывались вмешиваться в военные конфликты Старого Света.
Последуем же примеру этой первой Америки - той, которая преуспела.
Осмелимся обрести силу в отказе от милитаризма и сосредоточенности
на внутренних социально-экономических проблемах наших обществ".
Обзор подготовил В.И.МАКСИМЕНКО,
РУССКОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Газета "НОВЫЙ ПЕТЕРБУРГЪ",
№18(605), 30.04.2003 г
http://lindex.narod.ru/Lindex2/Shire01/Est01/2710.htm
Финансовая система
США дышит на ладан
2004.
Финансовая система Соединенных Штатов в очередной раз дыхнула на
ладан. Статистические данные, опубликованные накануне, ужаснули
финансистов по всему миру, заставив их немедленно продавать
американскую валюту. Оказалось, что дефицит по счету текущих
операций за океаном вырос до нового рекордного значения - 145 млрд.
долларов. Америка должна ежедневно заимствовать у иностранных
инвесторов около 1,6 млрд., чтобы финансировать этот дефицит. В
противном случае доллар будет падать, а процентные ставки в США -
расти, гласит экономическая теория. Ситуация усугубляется еще и тем,
что дефицит превысил отметку 5% относительно ВВП. По нормам
Международного валютного фонда это означает, что валюта страны
слабая, и ее ждет девальвация. Другая беда - ставка рефинансирования
в США составляет сегодня 1% годовых, и если ее повышать -
остановится рост производства, а если понизить - приключится ужасная
экономическая болезнь - дефляция. Известный российский экономист
Михаил Хазин уверен, что дела в США на самом деле обстоят еще хуже,
а все экономические данные - сфальсифицированы. Когда же откроется
правда, катастрофа станет неминуемой.
Сигнальные кризисы Америки
Что происходит с Америкой?
Почему президент Буш решился начать войну в Ираке? И почему,
несмотря на явные промахи в этой войне, Джордж Буш-младший еще
сохраняет шанс на победу на президентских выборах 2 ноября? С
этими вопросами газета «Время новостей» обратилась к российскому
профессору, преподающему макроисторическую социологию в
Северо-Западном университете в Чикаго.
В структурах мировой экономики, как любил повторять австрийский
экономист прошлого века Йозеф Шумпетер, время измеряется
столетиями. Поэтому чтобы оценить, куда сегодня дрейфует Америка,
придется оглянуться на двадцатый век. В далекие шестидесятые годы
крупный гарвардский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт выдвинул теорию
конвергенции, которая предсказывала, что Америка и СССР должны
вскоре сойтись в некоей золотой середине между плановой и рыночной
экономикой. И наступил бы конец «холодной войне».
Американская чудо-кухня
Гэлбрейт — идейный предтеча перестройки. Как всякая позавчерашняя
мода, его теория конвергенции сегодня выглядит нелепо. Но
рациональное зерно в ней было. Гэлбрейт, как часто бывает с
экономистами, сделал слишком упрощенные выводы из верного
наблюдения.
Ранний капитализм был семейным частным делом. В Англии XIX века
типичная фирма нанимала 50--60 работников, которыми управлял
по-отечески сам хозяин, какой-нибудь мистер Смит и сыновья, плюс
пара клерков с образованием семь классов. Американский бизнес
пошел по пути укрупнения и создания гигантских транснациональных
корпораций с тысячами работников и филиалами во многих странах.
Управление такими корпорациями потребовало планового ведения
хозяйства на уровне предприятий и отраслей. Возникла
управленческая элита, аналогичная нашей номенклатуре, которая
рекрутировалась уже не по семейному родству, а из ведущих школ
бизнеса после прохождения ритуалов профессионального обучения и
карьеристского отбора.
Потрясения двух мировых войн и Великой депрессии подстегнули
тенденцию к концентрации экономических активов, государственной
регуляции и переходу на формально-бюрократическое управление.
Западные социологи окрестили исчезновение из крупного бизнеса
частного собственника "менеджерской революцией". На языке
марксизма это называлось ростом государственного
монополистического капитализма.
После 1945 года Америка оказалась вне конкуренции — остальные
индустриальные базы, от Британских островов до Японии, лежали в
руинах. Это уникальное положение дало США не просто гарантированно
высокие прибыли на уровне 20--30%, но и колоссальные преимущества
во всех областях, от геополитики и науки до голливудского кино.
США диктовали моду на демократичное массовое потребление и
американский стиль жизни.
Пятидесятые-шестидесятые годы принесли Америке невиданное
процветание, уверенность в себе и ту особую роль в установлении
миропорядка, которую социологи называют гегемонией. Период
гегемонии — это неоспоримое лидерство, которое союзники
воспринимают как должное, а противники — с плохо скрываемой
завистью. Вспомним хотя бы диспут между запальчивым советским
лидером Никитой Хрущевым и самоуверенным вице-президентом
(1953--1961 гг. — Ред.) Ричардом Никсоном (президент США от
республиканцев с 1969 по 1974 год. — Ред.) на выставке
американской техники в Сокольниках в конце июня 1959 года.
Технически наворочанный образец американской чудо-кухни был
возведен в символ соревнования двух систем. (Хрущев сказал
Никсону: «В нашем распоряжении тоже имеются средства, которые
будут иметь для вас тяжкие последствия. Мы вам еще покажем
кузькину мать». — Ред.)
Гонка «Кадиллака» и «Москвича»
Гэлбрейт не учел, что если две системы управления сходятся
(конвергируют), то у них должны появиться и сходные проблемы. Если
превозмочь идеологические клише, то можно удивиться, насколько в
нашей перестройке проявились аналогии с комплексным кризисом,
который грянул в США десятилетием раньше, в 1969--1979 годах.
Господствующие элиты обеих стран — наш партийно-хозяйственный
аппарат и их союз бизнеса и политики — совместно разгромили
фашизм. После победы еще лет тридцать можно было пожинать плоды
сверхдержавного престижа, научного прогресса и экономического
роста на основе массового мобилизационного регулирования. Кризисы
и классовые конфликты, казалось, были преодолены при помощи
новейших моделей управления, страны договорились о мирном
сосуществовании. Оставалось лишь соревноваться в спорте, балете да
по поводу стран третьего мира.
Первым споткнулся не СССР, а Америка — во Вьетнаме сверхдержавная
армия не сумела совладать с партизанами. Чтобы сгладить внутри- и
внешнеполитические последствия этого неожиданного унижения,
Вашингтон пошел на щедрые уступки собственному населению (особенно
протестующей негритянской его части) и союзникам (в первую очередь
Японии и тогда начавшей подниматься Южной Корее, а затем и
коммунистическому Китаю). Сочетание военных расходов и упреждающих
уступок перегрузило даже американский бюджет. В 1969 году доллар
пришлось девальвировать, что привело к инфляции и длительному
разброду в мировой экономике.
В конце шестидесятых американская элита открыто раскололась на
либеральных реформистов, подпираемых университетской
интеллигенцией, и консервативных патриотов с корнями в
военно-промышленном комплексе. Справа и слева возникли радикальные
движения, началась череда этнических конфликтов (в США по поводу
давнего расизма) — одни поддерживали Мартина Лютера Кинга, другие
в него стреляли. Поблек престиж американского руководства —
президента Никсона поймали на жульничестве, Форд сидел тихо, а
Картер выглядел растерянным говоруном.
Полезно напомнить, как внушительно на этом фоне выглядел СССР,
особенно после валютной подпитки благодаря нефтяной авантюре ОПЕК.
(В 1973 году нефтяные страны уменьшили продажу сырья Западу. Цены
на нефть взлетели. Целью было оказать давление на Запад, чтобы он
остановил воюющий с арабами Израиль. СССР нарастил свой экспорт
нефти. — Ред.). Нельсон Рокфеллер тогда печально шутил, что он
последний капиталист в истории, а ЦРУ выдавало панические оценки
советской военной мощи. Потом Америка начала выходить из того
виража, на котором СССР сорвался в кювет. Хотя все-таки
соревнование двух сверхдержав никогда не велось на равных, а
скорее напоминало гонку "Кадиллака" и "Москвича". Победила машина
с впятеро более мощным экономическим двигателем (по простому
соотношению национального богатства).
Процветание, но вторичное
Президент (с 1981 по 1989 год. — Ред.) Рональд Рейган вошел в
историю двумя подвигами. Он восстановил веру в величие Америки
среди большинства американцев и западных союзников. Во-вторых, что
важнее, он переломал закосневшие механизмы государственного и
международного регулирования. Ценой резкого увеличения
американской задолженности и налоговых уступок крупнейшим
корпорациям высвободившиеся финансовые потоки были направлены на
Америку. Десятки других правительств, от Мексики до Югославии, в
восьмидесятые годы вдруг обнаружили, что не могут не только
платить по старым долгам, но и получить новые кредиты под низкий
процент — мировые деньги утекали в гигантскую долларовую воронку.
Правительствам-должникам пришлось оставить разговоры о
национальной экономической самостоятельности и покорно выстроиться
на поклон в вашингтонский Международный валютный фонд либо к
частным кредиторам Уолл-стрита. Что и открыло дорогу рыночной
глобализации.
Среднесрочные последствия были противоречивы. Глобализация и
спекулятивный бум девяностых годов привели к мощной финансовой
накачке США. Взлетело ориентированное на США экспортное
производство в некоторых периферийных странах с дешевой и
относительно послушной рабочей силой, куда в массовом порядке
переносились нерентабельные операции из центральной зоны
капитализма, прежде всего в Китае. Тем временем Западная Европа и
Япония страдали от посредственных темпов роста, если не застоя.
Большинство же стран мира столкнулось с затяжной депрессией и
бегством капитала, в том числе в коррумпированных формах.
Спонтанный рыночный подъем, который обещали
экономисты-неоконсерваторы после неизбежного спада переходного
периода, все никак не наступал.
Где-то с середины девяностых антиамериканские и антиглобалистские
настроения начали распространяться по миру. Эти довольно
расплывчатые представления внезапно получили эмоционально яркое
воплощение в фигуре Джорджа Буша-младшего. Одновременно исчерпал
себя (тот же скандал по поводу приписок и махинаций вроде дела
американской компании "Энрон") и начал угрожающе сдуваться
спекулятивный пузырь девяностых. Вот тогда бушевская администрация
пошла ва-банк, разыгрывая главный козырь военной силы и стремясь
доказать Европе, Японии и остальному миру, что без американского
покровительства мировые проблемы решить нельзя.
Уже вполне очевидное поражение в Ираке (не говоря о неприятностях
в Афганистане, Пакистане, Саудовской Аравии, Косово и Корее)
вызывает в Вашингтоне обмен ядовитыми обвинениями и, по мере
поступления дурных новостей, состояние, близящееся к панике.
Раскол среди американских элит налицо, хотя бушевская партия
сохраняет серьезную опору среди провинциально-патриотической
половины населения, негодующей на исламских фанатиков, европейских
предателей и заодно на внутренних гомосексуалистов.
Победит ли в ноябре пока довольно безликий Керри, будет зависеть
не столько от него самого, сколько от того, насколько к тому
времени усугубятся проблемы Буша-младшего. Однако за этой
внутриполитической коллизией встают вопросы куда большие. Что
будет с исламским Востоком, который так грубо разбередили
американские военные? Сохранится ли единство Запада, с 1945 года и
по сей день скреплявшееся американской гегемонией? Что будет с
американской экономикой, которая перегружена невиданными в истории
долгами (данные разные, но цифра превышает 3 трлн долл., если
учитывать не только государственные, но и частные внешние денежные
обязательства), — не в пример периоду войны во Вьетнаме, когда
экономика США как раз переживала лучшие времена? Наконец, каковы
будут последствия для остального мира, если американская
финансовая пирамида все-таки рухнет?
Если прав итальянский социолог Джованни Арриги (а он на сегодня
ведущий в мире исследователь циклов гегемонии), то в семидесятые
годы США пережили сигнальный кризис, означавший начало упадка. Как
правило, после сигнального кризиса наступает временная
стабилизация или, по выражению Арриги, "вторичное процветание" за
счет использования былого положения и активов. Милитаристский
активизм Буша-младшего, вполне возможно, ускорил и усугубил
наступление кризиса окончательного. И здесь самое опасное, что на
горизонте пока не видно никакой организованной силы, способной
предложить подлинно системное решение этих проблем.
Георгий ДЕРЛУГЬЯН, Чикаго
http://www.iraqwar.mirror-world.ru/tiki-read_article.php?articleId=14215
С тех пор, как власть имущие в
США провозгласили Америку обществом "массового потребления", их
пропаганда немало потрудилась над тем, чтобы внушить своим и чужим
обывателям мысль о том, что США стали "землей обетованной" и успешно
решили проблему дефицита. По мнению апологетов старого строя,
дефицит является атрибутом социалистических стран, где действует
пораженная управленческим склерозом командно-административная
система, игнорирующая интересы рядовых потребителей. В отличие от
социализма, утверждает научная обслуга буржуазии,
"саморегулирующаяся" рыночная экономика обеспечивает равновесие
между спросом и предложением любого товара.
Но это не относится в условиях
капиталистического способа производства к такому товару как рабочая
сила. Как известно, слово "дефицит" означает "недостаток или
нехватку чего-нибудь". Оно применяется для обозначения товаров, не
имеющихся в достаточном количестве. В обществе, где свирепствует
хроническая безработица, никогда не бывает недостатка рабочих рук,
за исключением некоторых редких профессий. Но всегда налицо -
нехватка рабочих мест. США не являются исключением из этого правила.
С развитием капитализма в Новом Свете масштабы безработицы постоянно
расширялись и приобретали опасные размеры в периоды кризисных
потрясений. Во время "великой депрессии" 1929-1933 гг. на трех
работающих в США приходился один безработный, что повлекло за собой
массовые походы голодных и безработных на Вашингтон.
Несмотря на государственное
вмешательство в регулирование рынка труда в 1930-е гг., численность
"лишних" людей в США в предвоенные годы не опускалась ниже 7,7 млн.
и находилась на уровне 2,2 млн. чел. даже в период второй мировой
войны. Возвращение домой в 1945 г. сотен тысяч рабочих и фермеров в
солдатских шинелях вынудило правящие круги США заняться поиском мер
по расширению занятости. Во избежание ситуации, сложившейся после
первой мировой войны, когда демобилизованные воины столкнулись со
своей ненужностью на родине и поставили вопрос ребром: "Где она, та
демократия, за которую мы сражались на фронте?". За этим последовал
мощный подъем рабочего движения, повторения которого не хотели
допустить государство и монополии США.
В целях ослабления безработицы
в послевоенные годы Конгресс США в 1946 г. принял Закон о занятости,
призванный блокировать безработицу на уровне 4%. Названные пределы
роста резервной армии труда были объявлены буржуазными экономистами
допустимыми, а 4-процентная безработица - "нормальной". В рамках
этой словесной эквилибристики упомянутый выше акт получил название
"закона о полной занятости" в пропагандистском обороте. Однако
добиться его воплощения в жизнь США не смогли. Уровень безработицы в
стране только однажды - в 1953 г. (т.е. во время агрессии США против
Кореи) - опускался ниже 3% и менее 10 раз удерживался в пределах
3-4%. Это подтверждает тот факт, что безработица была, есть и будет
вечным спутником капитализма.
Буржуазный миф о возможности
"полной занятости" потерпел полный крах и превратился в издевку над
рабочим классом. Согласно учению английского экономиста Дж. М.
Кейнса, считающегося спасителем капиталистической системы от
последствий мирового экономического кризиса в 1930-е гг., объем
занятости тесно связан с объемом эффективного спроса. А наличие
"неполной занятости" обусловлено ограниченностью спроса на товары.
Этот вывод Кейнса дает ответ на вопрос, почему в США и других
капиталистических странах прилавки ломятся от товаров. Секрет
отсутствия дефицита в мире капитала кроется в низкой покупательной
способности трудящихся и миллионов безработных.
На протяжении многих
десятилетий империализм США стремится приукрасить американскую
действительность и обещает трансформировать эксплуататорский строй в
"капитализм с человеческим лицом". С этой целью буржуазная наука
постоянно выдает на-гора модные теории "постиндустриального",
"электронного", "информационного" и других обществ, якобы способных
покончить со старыми язвами капитализма, в т.ч. и с нехваткой
рабочих мест. Последний миф подобного рода был сфабрикован на исходе
ХХ в. и получил название "новой экономики". Суть его сводится к
тому, что широкое внедрение новейших информационных и
коммуникационных технологий в экономику США ведет к созданию новых
престижных рабочих мест и облегчению физического труда, позволяет
многим трудящимся перейти в разряд т.н. самозанятости и выполнять
работу на дому и т.д.
На самом деле все происходит
наоборот. Информатизация и компьютеризация производства позволяет
ТНК "экспортировать" рабочие места в страны с более дешевой рабочей
силой. Каждый новый компьютер в "офисе будущего" или на заводе
выбрасывает на улицу десяток клерков и превращает конторскую работу
в типичное конвейерное производство. "Самозанятость" в США
становится новой формой самоэксплуатации и сверхэксплуатации труда
без разграничения рабочего и внерабочего времени. Но главное состоит
в том, что "новая экономика" оказалась неспособной преодолеть
циклические колебания производства и решить проблему
капиталистического "перенаселения". Поэтому огромная армия
трудящихся в "правовом" государстве США лишена одного из самых
важных прав человека - права на труд.
Наличие 14 млн. "лишних" людей
в США служит лучшим доказательством несостоятельности вымыслов о
"невидимой руке рынка", якобы обладающей чудотворными свойствами в
регулировании спроса и предложения. В условиях "новой экономики" на
рынке труда США нет недостатка в предложении товара "рабочая сила",
часто согласного на любую работу, лишь бы не оказаться на улице и не
умереть с голода. Однако хронический дефицит рабочих мест не
позволяет множеству людей труда использовать свои профессиональные
знания и умения по назначению, вынуждает их перебиваться случайными
заработками либо довольствоваться "суповыми кухнями" и мизерными
вспомоществованиями.
Обострение проблемы безработицы
на пороге ХХІ в. мало заботит большой бизнес США, который наживает
крупные барыши на сокращении издержек на труд под предлогом
"оптимизации численности персонала". В политике занятости он
руководствуется принципом, так сформулированным английским
экономистом Дж. Робинсон: "Капитаны индустрии знают, что когда
безработица опускается ниже 4%, дисциплина труда падает, а инфляция
растет". Именно пугало безработицы служит одним из основных рычагов
в руках менеджеров, с помощью которого насаждается потогонная
система труда. В последнее десятилетие большинству американцев, по
их собственному признанию, приходится "работать все больше, чтобы
получать все меньше" за свой каторжный труд и еле-еле сводить концы
с концами.
Традиционно кандидаты в
президенты США не скупятся на обещания сократить дефицит рабочих
мест. И забывают о них на следующий день после прихода к власти. На
прошлых выборах многие поверили Бушу, что он сделает расширение
занятости одним из своих приоритетов. Да только воз и ныне там. Вот
как пишет о современной ситуации на рынке труда в США активистка
избирательной кампании демократов Урсула Уайт: "В моем родном штате
Огайо потеряно свыше 383 тысяч рабочих мест, с тех пор как президент
Буш пришел в Белый дом. Когда теперь Буш заявляет, что кризис
рабочих мест закончился, и нас ожидают солнечные дни, то он говорит
о людях, которых я не знаю. Созданные в Огайо новые рабочие места
дают на 26% меньшую зарплату, чем те, которые исчезли". Такое же
положение и во многих других штатах.
Вместо обещанных солнечных дней
накануне президентской гонки в США грянул гром. В результате
поддержанного Бушем решения Федеральной комиссии по коммуникациям о
том, что корпорация AT&T более не может конкурировать с Baby Bells
на рынке местных и междугородних телефонных переговоров, первая
прекращает свои операции в 7 штатах. Это означает, что 60% персонала
AT&T - одной из визитных карточек "новой экономики" - пополнит ряды
безработных. Но это были еще цветочки… Не взирая на то, что со
времени избрания Буша в стране было потеряно 3 млн. рабочих мест,
недавно он сделал еще один подарок "жирным котам" и нанес очередной
удар по пролетариату США. Согласно предложенному им бюджету на 2004
финансовый год налоги будут сокращены на 951 млрд. долл. в течение
следующих десяти лет. Реализация этого замысла, по прогнозу
Института экономической политики, отвечает интересам
мультимиллионеров, приведет к рекордному дефициту бюджета в 2004 г.
и уничтожит 750 тыс. рабочих мест в будущем десятилетии.
Нынешнее лето преподнесло
трудовой Америке очередной букет неприятных сюрпризов. В июле
официальный уровень безработицы в США составил 5,5%, что далеко
отстоит от отметки "полной" или "нормальной" занятости по меркам
Закона 1946 года. В лучшем положении на рынке труда находятся белые
мужчины и женщины. Пропорция "лишних" людей среди них снизилась с 5%
до 4,9%. В худшем - черное и "цветное" население США. Среди
афроамериканцев этот показатель увеличился с 10,1% до 10,9%, среди
латиноамериканцев - с 6,7% до 6,8%. Миллионам американцев, занятым
поиском работы, не прибавило оптимизма сообщение Минтруда США о том,
что оно пересмотрело свои данные в сторону их снижения за предыдущие
два месяца. Как оказалось, что в мае-июне количество рабочих мест в
стране выросло на 286 тыс., что на 61 тыс. меньше, чем сообщалось
ранее.
Но самая "взрывная"
обнародованная состоит в том, что количество новых рабочих мест в
США в июле с.г. выросло всего на 32 тыс., что в 8 раз меньше, чем
прогнозировали аналитики Уолл-Стрита. По мнению западных экспертов,
этот показатель - самый низкий с начала с.г. - свидетельствует о
том, что темпы роста американской экономики продолжают замедляться.
Вместе с этими оценками положения на рынке труда в США канули в Лету
те времена, когда американские буржуазные экономисты, социологи и
футурологи проповедовали, что новая волна "информационного бума"
вскоре превратит "новую экономику" США в гигантскую машину по
производству новых рабочих мест.
Предание гласности
неутешительной картины в сфере занятости в США послало четкий сигнал
внутренним и внешним инвесторам, что в экономике США идут сложные
процессы и не все так гладко, как преподносится Бушем и его командой
в предвыборном ажиотаже и военном угаре. Американский рынок ценных
госбумаг отреагировал на это всплеском котировок на 1,16 пункта и
падением доходности на 19 базисных пунктов. Индикаторы безработицы
также пагубно повлияли на торги акциями и курс американской и
европейской валют и предвещают повышение процентных ставок. Как
будут развиваться события дальше на фондовом рынке США, поживем,
увидим. Сегодня же ясно одно: рабочему классу США придется и дальше
потуже затягивать пояса, а безработным - тщетно метаться в поисках
работы.
http://www.communist.ru/lenta/index.php?3324
ЧАСТЬ I.
Немного истории.
В конце восьмидесятых - начале девяностых
экономика США вошла в кризис, плавно перешедший в длительную
рецессию с 10% безработных. Но тут как раз, кстати, подсуетились
вожди КПСС, действия которых привели к убийству Советского Союза.
Далее последовали установление криминального режима в России и
мгновенное превращение страны в сырьевой придаток Запада. Из России
широким потоком потекли сырье, капиталы, людские и интеллектуальные
ресурсы. Склады на Западе оказались забиты российским алюминием,
российский цезий продавался по демпинговым ценам в десятки раз ниже
мировых, экспорт российской меди увеличился в разы по сравнению с
советскими временами. Вывоз капитала к началу августа 1993 составил,
по заявлению директора ЦРУ, более 300 млрд. долларов. А
государственный переворот и расстрел российского парламента в
октябре 1993 довершили превращение России в полуколонию, а США - в
единственную сверхдержаву и мирового жандарма. Почти все очень и не
очень "демократические" страны мира выстроились в очередь, дабы
засвидетельствовать свое почтение победителю. Где-то на горизонте
сражалась в одиночку героическая Куба, левое и коммунистическое
движение в мире было дезорганизовано и, казалось, дышало на ладан.
Мировой жандарм вытворял, что
хотел и этому пример - бомбежки Югославии. Казалось, наступил конец
истории.
Однако, именно начало бомбежек
в Югославии явилось поворотной точкой в новейшей постсоветской
истории. По США прокатилась волна антивоенных выступлений; в Сиэтле,
а затем в Европе прошли многотысячные схватки антиглобалистов с
властями, трясло Индонезию, разворачивалось партизанское движение в
Непале. Начался новый подъем левого движения в Латинской Америке,
входящей в 21 век под красными знаменами. В Мексике родилось
движение сапатистов, на президентских выборах в Венесуэле победил
близкий друг Фиделя Кастро Уго Чавес, колумбийские повстанцы
контролировали почти треть территории, в Чили президентом стал
социалист, кандидату левых сил в Уругвае не хватило всего несколько
десятков тысяч голосов для победы на президентских выборах,
назревали исторические события в Бразилии и Аргентине, серьезно
укреплялись позиции левых сил в Сальвадоре. В самих США началось
возрождение американской компартии. "Новое Русское Слово" -
старейшая в мире антикоммунистическая газета на русском языке, с
удивлением отмечала, что компартия не умерла и начала расти
численно, и более 50 человек так или иначе связывались с компартией
и комсомолом еженедельно. Все это позволило левым силам во весь
голос заявить: "Сведения о нашей смерти оказались преувеличены!".
Впрочем, к концу века казалось,
что это всего лишь благие пожелания левых, а на самом деле
международный капитал (и в первую очередь капитал США) представлял
из себя невиданную дотоле силищу: курс акций взлетел на заоблачные
высоты, деньги и сырье лились рекой, мощнейшие военные и полицейские
силы - что еще нужно капиталу для счастья? Однако, выступивший летом
2000 года в Конгрессе США Дж. Сорос неожиданно для всех заявил, что
"капитализм переживает небывалый в своей истории кризис". Старый
спекулянт знал, о чем говорил: Япония уже десять лет не могла
выбраться из застоя, только что прокатился по Южно-Восточной Азии
финансовый кризис и прошел дефолт в России, появилась еще одна
мировая валюта - евро, зеленый гаденыш (доллар США) был обеспечен
товарами всего на 14 процентов, а самое главное - заканчивалась
эпоха "дешевой нефти", поскольку набиравшая ход китайская экономика
потребляла все больше природных ресурсов, что вело к росту цен на
энергоносители и другое сырье. Кроме того, более чем когда либо мир
оказался расколот на "золотой миллиард" и на борющийся за выживание
третий мир - лидерство США оказалось, прямо скажем, хреновым: голод,
болезни и нищета в мире только множились. Разгром социализма не
привел к созданию рая на земле.
Начало конца? Война
как средство решения проблем. К
надвигающемуся экономическому кризису США добавился кризис
политический: победа Буша с помощью фальсификаций на президентских
выборах 2000 возмутила миллионы американцев, свято верящих в
буржуазную демократию, и вывела десятки тысяч протестующих на улицы
во время инаугурации Буша, которая оказалась скомканной впервые в
американской истории из-за протестов. При этом, прогрессивное крыло
демократов в Конгрессе США прямо таки устроило обструкцию новому
президенту, отказавшись признать результаты "выборов".
"Победа" Буша на выборах,
представляющего интересы военно-промышленного и сырьевого (в первую
очередь нефтяного) комплексов показала новые экономические и
политические приоритеты страны и подстегнула начало экономического
кризиса. Вкладчики стали изымать деньги из высокотехнологичного
сектора экономики и переводить их в акции ВПК и нефтяных компаний,
что привело к падению индексов на бирже, росту безработицы, бегству
капитала и рабочих мест за пределы США, в первую очередь в Мексику и
Китай. В частности, в апреле 2001 Америка столкнулась с угрозой
массовых выступлений поставленных в отчаянное положение рабочих
сталелитейных компаний в Огайо - бизнес собирался перевести заводы в
Мексику. Поставленные перед угрозой социального взрыва владельцы
компаний тогда отступили, а американское правительство ввело
протекционистские пошлины против российской стали.
Жадность и стремление урвать
сверхпрбыли стимулировали нефтяных баронов и их покровителей в
американском правительстве держать высокие цены на топливо, что
опять таки больно ударило по экономике (впрочем, Чейни и Буш - сами
нефтяные бароны!). Во всяком случае, в отличие от клинтонской,
администрация Буша не была заподозрена в желании сбить цены на нефть
путем распродажи части стратегических запасов нефти.
Устойчивое на вид здание
капитализма стало давать трещины. И весьма символично, что 11
сентября 2001 террористы направили свой удар именно на символ
капитализма - башни всемирного торгового центра. Обрушившиеся башни
обрушили рынок акций на четверть, что привело к углублению
экономического спада и массовым увольнениям. Страна вползла в
"рецессию Буша" продолжающуюся, по сути, по сей день. Впрочем, на
это в тот момент мало кто обращал внимания - обезумевшая от страха и
ненависти резко поправевшая страна требовала крови, рейтинг Буша,
получившего карт-бланш, грозил перевалить сто процентов, а его голос
не был слышан разве что при открывании холодильника. Без обсуждений
в Конгрессе был принят спешно состряпанный антидемократический
"Патриотический акт", урезающий гражданские права населения (причем
многие законодатели его и не читали).
Успешно, на первый взгляд,
проведенная "маленькая" победоносная война в Афганистане с целью
показать "кузькину мать" Бен Ладену и всему миру и рост военных
расходов здоровья экономике явно не прибавили - бюджет затрещал по
швам, а государственный долг вырос почти до шести триллионов
долларов. Впрочем, казалось, дела в экономике обстояли не так уж
плохо: курс акций достиг досентябрьского уровня, что дало основание
председателю Федерального резервного Банка Алану Гринспену заявить
об "окончании самой короткой рецессии в истории США". Беспокоили,
правда, рост безработицы и бюджетного дефицита, снижение индекса
покупательной способности и высокие цены на нефть, что вело к росту
издержек и делало американские товары неконкурентоспособными на
мировом рынке. Американские компании и капиталы побежали в Китай с
квалифицированной дешевой рабочей силой и огромным рынком сбыта,
Индию и Мексику.
"Окончание рецессии" в США
оказалось фикцией: разразилась череда скандалов и банкротств
американских компаний, занимавшихся элементарными приписками и
завышавших доходы. О масштабе банкротств говорит тот факт, что
многие из этих компаний (WorldCom - связь, Enron - энергетика,
United Airlines - авиаперевозки) имели бюджет сравнимый или в разы
превышавший российский (бюджет WorldCom составлял едва ли не 100
млрд долларов!). Напуганное население бросилось от греха подальше
избавляться от акций и вкладывать деньги в недвижимость - в
дополнение к фондовому и финансовому пузырям начал надуваться еще
один мыльный пузырь - жилищный, ставший, впрочем, локомотивом
экономики (и смех и грех - в стране называющей себя индустриальной,
локомотивом экономики было объявлено жилищное строительство! Те, кто
видел последствия урагана "Чарли" во Флориде поймут о каком жилищном
строительстве идет речь). Рынок акций резко пошел вниз, что привело
опять таки к сокращению рабочих мест. Резко увеличившееся военные
расходы запустили печатный станок и привели к росту дефицита бюджета
и ослаблению и без того не очень то сильного доллара. Запахло
финансовой и экономической катастрофой с угрозой 80% безработицы и
социальными волнениями. В этих условиях некоторые СМИ с подачи
американской администрации стали заявлять: "если не война, то
экономическая катастрофа". В этих условиях администрация Буша
сделала ставку на решение проблем больной экономики с помощью новой
войны в Персидском заливе. Ставки были высоки: победа в этой войне
должна была привести к установлению американского контроля над
ближневосточной нефтью и диктате США всему миру на ближайшие
десятилетия. Началась подготовка к войне не только с Ираком, но и за
мировое господство. Намечены были уже и следующие цели американских
бомбардировщиков: Куба, Северная Корея, Ливия, Сирия. Теперь уже
запахло "концом истории" весьма серьезно.
(незначительно сокращено)
История и расцвет Америки
напрямую связан с формированием нового этноса - американцев. Как
известно, заселение Америки происходило поэтапно людьми различных
национальностей. Тем не менее, сегодня они все называют себя
американцами. С начала освоения Америки, так уж сложилось, что этот
материк заселяли люди более активные и целеустремленные, у которых
процесс эволюции протекал несколько быстрее, чем у остальных, и
соответственно была положительная комплиментарность. Поэтому и
развитие наук идет более быстрыми темпами. Прошло не так много
времени, а экономика США более устойчива, чем скажем на сегодняшний
день Индии или Уругвая. Процессы в экономике происходят более
динамично, чем в других странах (среди других этносов). История
освоения Америки довольно сложная, подчас кровавая и требует
отдельного рассказа. Но гражданская война между Югом и Севером
привела к необходимости компромисса двух господствовавших тогда
групп - северо-восточной буржуазии и плантаторов-рабовладельцев Юга,
достигших единства перед лицом демократических устремлений масс. В
первой столице США - Филадельфии, с мая по сентябрь 1787 г в
условиях секретности заседал Конституционный конвент. Цель конвента
была сформулирована четко: богатое меньшинство должно иметь надежные
средства защиты интересов собственности, что было единодушно
признано – «высшей целью государства является защита интересов
собственности». По окончании заседаний конвента, 15 сентября 1787 г.
филадельфийские "отцы-основатели" передали свое творение на суд
американской общественности. Впрочем, слово "общественность" в
данном случае может быть использовано с большой долей условности: к
ратификации конституции были допущены менее 3% населения страны
(избирательное право распространялось только на белых
мужчин-налогоплательщиков, насчитывавших тогда менее 3%
американского населения! В то же время избирательного права были
лишены женщины, неимущие белые мужчины, а также, конечно, негры и
коренные жители Северной Америки - индейцы ). Избиратели в свою
очередь передоверили право одобрения или отклонения проекта
конституции специальным ратификационным конвентам штатов в сентябре
1787 г., его секретарь У. Джексон вручил протоколы председателю,
Джорджу Вашингтону, а тот передал их в 1797 г. на хранение в
госдепартамент.
Важную роль в защите интересов верхов авторы федеральной конституции
отводили сильной и независимой исполнительной власти. Выгоду
максимальной концентрации и централизации исполнительной власти
авторы американской конституции, подобно Ш.-Л. Монтескье,
усматривали в быстром и эффективном проведении решений в жизнь.Так
появился «институт» президента США.
До этого момента потребности денежного обращения в США
удовлетворялись за счет денег иностранного происхождения, среди
которых главное место занимали английские фунты. В период
становления США как единого государства, возникла потребность в
национальной валюте.Датой рождения американской национальной валюты
является 1785 г., когда решением конгресса в этой роли был утвержден
доллар. Фактически национальная система денежного обращения стала
формироваться в США с 1792 г., когда был принят Закон о чеканке
монет (Mint Act) и установлено официальное золотое и серебряное
содержание доллара.
Вот как описан этот период на странице:
http://ufolog.nm.ru/mason1.htm
«В этот период на первые роли в финансовой системе США приходят
ставленники крупного капитала из Европы в лице Александра ГАМИЛЬТОНА
В 1790г. Aгенты Ротшильда усадили его на посту министра финансов. Он
основал “ПЕРВЫЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ БАНК СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ”, первый
Центральный Банк в Америке. Он структурно повторял “Английский Банк”
и контролировался Ротшильдом. В 1811 году, когда истек срок договора
между этим банком и США, американская экономика была уже настолько
дестабилизирована, что этот же договор продлили еще на пять лет. К
тому же, Ротшильды использовали все свое влияние на британский
Парламент для того, чтобы Англия снова предъявила права на свои
колонии в Америке. Это привело к войне 1812-1814 гг. В течение войны
США опять попали в такую сильную долговую зависимость, что им ничего
не оставалось, кроме как снова просить банкиров Центрального Банка о
кредите.
В Америке интересы банка Н.М.РОТШИЛЬД & СЫНОВЬЯ были представлены
фирмами КХУН ЛОЕВ & ДЖ.П.МОРГАН & К° и АУГУСТ БЕЛЬМОНТ & К°.
В 1836 году, при президенте Эндрю Джексоне, их снова отстранили, но
в 1863 году они опять получили концессию, а в 1913 году стали
“Федеральным Резервным Банком”, сегодняшним центральным банком
Америки.
Основания, ставшие причиной гражданской войны 1861-1865гг., были
почти исключительно подготовлены и спровоцированы агентами РОТШИЛЬДА
Одним из этих провокаторов был ДЖОРДЖ БИКЛИ, основатель союза
“РЫЦАРЕЙ ЗОЛОТОГО КРУГА”. Таким образом, Дом Ротшильдов через Бикли
и его рыцарей организовал пропаганду, направленную в пользу
оставивших Союз штатов-конфедератов. В остальных союзных штатах
Ротшильды через “Дж. П. Моргана” и “Аугуста Бельмонта”, напротив,
говорили о преимуществах сохранения Союза.
Лондонский банк Ротшильда финансировал Северян, парижский банк
Ротшильда - Южан. Для Ротшильдов это было очень прибыльным делом.
Если финансировать обе стороны и снабжать их оружием, то невозможно
не выиграть. Однако, дошло до того, что ЛИНКОЛЬН, понявший, какая
идет игра отказался в 1862 и 1863 годах выплачивать Ротшильдам
огромные проценты. Вдобавок, он поручил Конгрессу начать печатать
“Зеленые” Доллары чтобы иметь возможность расплачиваться с армией
Севера.Конечно, это не входило в планы Ротшильда, и это имело своим
следствием то, что 14 Апреля 1865 года Линкольн был убит ДЖОНОМ
БУТОМ. После смерти Линкольна “Зеленые” Доллары снова были отозваны
и скуплены за смехотворную цену центральными банкирами Морганом,
Бельмонтом и Ротшильдом.
К концу XIX-го столетия банки, контролируемые Ротшильдом, начали
крупную кампанию, направленную на постановку под их контроль всей
экономики США. Европейские Ротшильды финансировали уже упоминавшиеся
банки Дж. П. Морган и К°, Кхун Лоеб и К°, Джон Д. Рокфеллер Стандарт
Ойл К°, железную дорогу Эдуарда Харримана и сталелитейные заводы
Эндрю Карнеги. Эта связь, безусловно, была больше чем основой
американского хозяйства. В 1900 году Ротшильды послали еще одного
агента в США, ПАУЛЯ ВАРБУРГА, чтобы он сотрудничал с "Банком Кхун
Лоеб и К°". Получше запоминайте этого агента Ротшильдов; ему еще
предстоит связать воедино множество организаций! ЯКОБ ШИФФ и ПАУЛЬ
ВАРБУРГ начали кампанию за создание “ФЕДЕРАЛЬНОГО РЕЗЕРВНОГО БАНКА”
в качестве прочно установленного частного центрального банка
Америки.
Окончательный вариант постановления об учреждении «ФЕДЕРАЛЬНОГО
РЕЗЕРВНОГО БАНКА” (частного американского центрального банка) был
разработан участниками встречи под руководством Герберта Дж. Дорси,
а именно: А. Пиатт Эндрю, Сенатор Нельсон Алдрич, Франк Вандерлип
(Президент Кхун Лоеб и К°), Генри Дэвидсон (Старший партнер Банка
Дж.П.Моргана), Чарльз Нортон Президент Первого Национального Банка
Моргана), Пауль Варбург и Бенджамин Стронг (Президент Треста
Банкиров Моргана и К°).
Появление “Федерального Резервного” в 1913 году позволило
международным банкирам намного усилить свое финансовое могущество в
США. ПАУЛЬ ВАРБУРГ стал первым президентом “Федерального Резервного
Банка Нью-Йорк”. За Законом о “Федеральном Резервном” последовала
16-я Поправка к Американской Конституции, которая теперь дала
Конгрессу право облагать налогами личные доходы американских
граждан. Это стало следствием того, что Американское Правительство
более не могло печатать собственных денег, чтобы финансировать
собственную экономику.Самыми крупными держателями акций
“ФЕДЕРАЛЬНОГО РЕЗЕРВНОГО” (Фед) были:
1. Банки Ротшильда в Лондоне и Париже
2. Банк братьев Лазарь в Париже
3. Сейф-Банк Израэля Мозеса в Италии
4. Банк Варбурга в Амстердаме и Гамбурге
5. Банк Леманна в Нью-Йорке
6. Банк Кхун Лоеб в Нью-Йорке
7. Чейз Манхэттен Банк Рокфеллера в Нью-Йорке
8. Банк Голдмана Сакса в Нью-Йорке
Член Конгресса, ЧАРЛЬЗ ЛИНДБЕРГ, уже тогда назвал только что
основанный Федеральный Резервный Банк “невидимым правительством”
из-за его финансовой мощи. Как же собственно функционирует
Федеральный Резервный Банк (Фед)?
“Комитет открытого рынка” Фед выпускает “Федеральные Резервные
Квитанции” (Долларовые банкноты). Данные квитанции после этого
предоставляются в долг Правительству США под залог облигаций
(долговых расписок), которые служат Банку в качестве обеспечения.
Облигации держатся двенадцатью Банками Фед, которые получают на них
ежегодные доходы в виде процентов....»
Далее интересно рассмотреть роль золота в покрытии выпускаемых
Федеральный Резервный Банк денежных эквивалентов.
Так описывает Гегешидзе Д.Л. роль «Современных денег».
«Важным шагом к укреплению денежной системы США и упорядочению
эмиссии денег стало законодательное введение в стране в 1900 г.
золотого стандарта. Официальное содержание доллара было установлено
в размере 1,50463 г. золота (20,67 долларов за тройскую унцию), и
оно просуществовало до начала 1934 г., когда в ходе реформ Рузвельта
доллар был девальвирован на 40,94 процента. Это надолго создало
единообразную основу для ценообразования и денежного обращения. В
ходе реформы денежной системы во время кризиса 1929-1933 гг.,
государственная власть в США провела фактически национализацию
монетарного золота. Два специально принятых декрета обязали банки,
фирмы и частных лиц продать все имеющееся у них золото банкам ФРС и
Казначейству по действовавшему тогда официальному курсу 20,67
долларов за тройскую унцию. Был введен запрет на владение монетарным
золотом и операции с ним для частных лиц, компаний и банков, что
позволило предотвратить спекуляции золотом в условиях нестабильности
денежной системы после кризиса. В начале 1934 г. была проведена
девальвация доллара. Его официальное золотое содержание было
установлено в 35 долларов за тройскую унцию, но размен долларов на
золото во внутреннем обращении прекратился и действовал только в
сфере валютных расчетов до 15 августа 1971 года.
Официальные золотые резервы США во второй половине ХХ века
уменьшились очень значительно. Если в 1949 г. их величина составляла
21,8 тысяч тонн, то к началу 70-х годов она сократилась до 9 тысяч
тонн. В течение 80-х гг. она несколько превышала 8 тысяч тонн, а в
90-е годы составляет округленно 8.4 тысяч тонн. Дальнейшее
ослабление зависимости эмиссии денежной системы США от золотого
обеспечения произошло в результате принятия в 1945 г. решения об
уменьшении нормы золотого покрытия. С этого времени норма золотого
покрытия в размере 25% была установлена для совокупной суммы банкнот
и резервов в федеральных резервных банках. В марте 1968 г. объем
золотых резервов казначейства США (в которые не входил небольшой
запас золота стабилизационного фонда) уменьшился до критической
величины, предназначенной для обеспечения эмиссии долларов. В этих
условиях ради защиты международных позиций доллара США пошли на
отмену требования о 25%-ном покрытии внутренней эмиссии. А
продолжение мирового валютного кризиса вынудило правительство США в
середине 1971 г. пойти на крайние меры. 15 августа 1971 г. было
объявлено, что обмен долларовых активов на золото "временно"
прекращается. Таким образом, доллар стал неразменным на золото и для
центральных банков стран-партнеров США. В результате реформы мировой
валютной системы, предпринятой в рамках ямайской конференции в 1976
г., которая отменила использование золота в качестве основы
стоимости валют, приняла в качестве счетной единицы СДР, узаконила
плавающие валютные курсы и ввела другие необходимые изменения,
официальная цена золота потеряла свое значение. Однако США оказались
весьма консервативными в вопросе относительно цены золота, и до сих
пор оценка централизованных золотых резервов производится ими по
официальной цене 42,22 долларов за унцию, установленной в 1973 году.
»
По состоянию на 08.01.2004 Лондонский фиксингий состовляет 421.00 $/oz.
- за троянскую унцию (31,1 гр). (
http://bullion.ru/infoblock/fix.php)
Существуют-ли ограничения для выпуска США банкнот и от чего это
зависит?
Выпуск США денег в обращение происходит под обязательное
обеспечение. Главным средством обеспечения банкнотной эмиссии в
настоящее время служат государственные ценные бумаги. Обеспечением
служит также золото в государственных запасах, и полученные от МВФ
средства в форме СДР. Что такое СДР? СДР представляет собой
расчетную (виртуальную) валюту Международного валютного фонда (МВФ),
именуемую как специальные права заимствований (Special Drawing
Rights), которая в действительности не имеет материального
воплощения и реального эквивалента, а применяется как резервный
актив в дополнение к золотовалютным позициям стран—членов МВФ.
Курс СДР как расчетной валюты МВФ в настоящее время определяется в
4-х валютах: долларах США, евро, английских фунтах стерлингов и в
японских иенах (USD, DEM + FR = EUR, GBP и JPY), раньше (до 1999 г.)
исчислялся в 5-ти (USD, DEM, FR, GBP, SPY), а еще раньше — в 16-ти
валютах).Котировки СДР объявляются ежедневно в Лондоне в полдень по
среднеевропейскому времени и публикуются на сайте МВФ (http//www.rmf.org/external/np/tre/sdr/basket.htm).
Каков размер золотого запаса по странам в мире?
По состоянию на декабрь 2003г. (
http://www.gold.org/value/stats/statistics/archive/index.php):
Первое место по объему запасов золота в госрезерве принадлежит США
–8,135 тонн Страны ЕС: Германия – 3,439 тонн, Франция – 3,025 тонн,
Италия - 2,452 тонн, Нидерланды – 800,5тонн, Европейский Центробанк
– 766,9 тонн, Португалия – 517,2 тонн, Швейцария – 1,666 тонн,
Япония – 765,2 тонн. Россия – 388,2 тонны. Международный валютный
фонд – 3,217тонн. Всего в мире накоплено 31.964,3 тн. Золота.
Есть такое понятие как спрос на американскую валюту, особенно на ту
ее часть, которая находится за рубежом. В результате спроса
Американские деньги являются широко признанной и самой используемой
валютой в мире. Федеральный резерв измеряет спрос на американскую
валюту по ее количеству, находящемуся в обращении . С 1980 по 1998
гг. валюта, находящаяся в обращении, возрастала в среднем на 8 % в
год – с 124,8 до 492,2 млрд. дол. США. В декабре 1999 г. в связи с
подготовкой к дате смены веков валюта в обращении выросла на 22,1 %
по сравнению с уровнем декабря 1998 г. и составила 601,2 млрд. дол.
США. Так как спрос в мире на дол. США меняется, то Конгресс принял
Закон о Федеральном резерве , который ввел эластичное денежное
обращение, расширявшееся и сжимавшееся на основании спроса общества.
При изменении спроса общества на валюту учреждения для хранения
денежных средств либо закажут валюту в федеральных резервных банках,
либо депонируют ее в них. Закон о Федеральном резерве 1913 г.
учредил Совет управляющих и 12 федеральных резервных банков в
качестве центрального банка страны и установил, что Федеральный
резерв действует в качестве денежной власти, ответственной за
введение и выпуск валюты для Соединенных Штатов. К 1920 г. роль
Федерального резерва расширилась в связи с тем, что Министерство
финансов закрыло подразделения казначейства по всей стране и
передало федеральным резервным банкам ответственность за
распространение валюты и монет.
Ответственность Федерального резерва в отношении денег, находящихся
в обращении, обеспечивается активами в форме ценных бумаг
Министерства финансов США и одобренных правительством предприятий
(ценные бумаги Министерства финансов США и федеральных ведомств
составляли 97,6 % общего обеспечения валюты, находившейся в
обращении в конце 2000 г.). Таким образом, Федеральный резерв
выпускает беспроцентные облигации (деньги) и использует прибыль для
приобретения приносящих процентный доход активов. Прибыль,
полученная Федеральным резервом от своих приносящих доход финансовых
активов и превышающая расходы Федеральной резервной системы и
обеспечение капитала, ежегодно переводится Министерству финансов. По
мере роста денег, находящихся в обращении, вызванного
увеличивающимся спросом на американскую валюту за рубежом,
процентные доходы также возросли . За 2000 г. ценные бумаги,
обеспечивающие банкноты Федерального резерва, принесли процентных
доходов на 32,7 млрд. дол.
В практике международной торговли доллар до сих пор остается
основной валютой платежа. Практически все страны держат свои
свободные средства в ценных бумагах США, тем самым кредитуя ее
экономику. Какие страны и в каком объеме кредитуют США можно так же
найти в интернете. Мы с Вами тоже являемся кредиторами США имея
доллар у себя в кармане. А если поступить с долларом так же как Шарь
де Голь в свое время, который предъявил к оплате все ценные бумаги
номинированные в долларах. Отличие между нами и Францией в том, что
Франция получила золото, как и было предусмотрено до 15 августа 1971
года. А мы не получим золотого эквивалента.
И в конце прошу обратить внимание на Долг США на 12/31/2003, который
равен - $7,001,312,247,818.28.
Со структурой долга можно познакомиться на сайте
http://www.publicdebt.treas.gov/opd/opdpenny.htm
Вот так выглядит мировая финансовая пирамида, а мировых « Мавроди»
попробуйте вычислить сами.
http://forum.vif2.ru:2003/nvk/forum/archive/6/6997
Глобализация окончена: мародерам
достался весь мир
Ю.Крупнов
Чтобы лучше понимать происходящее
сегодня, а мы имеем дело с начавшейся Пятой мировой войной,
необходимо также понять то, что произошло в 90-е годы. А в эти годы,
примерно в течение десяти лет, тихой сапой по всей планете Земля
прошла Четвертая мировая война (ЧМВ).
Последствия и результаты ЧМВ ураганные
Прежде всего, гигантские и немыслимые для отдачи долги развивающихся
стран и РФ, в частности. Все мало-мальски дееспособные страны мира
были "накачаны" долларовыми инъекциями в виде кредитов международных
организаций и навсегда были посажены на долларовую долговую "иглу".
Те же страны, которые противостояли такой накачке, будут наказаны и
уничтожены в ходе Пятой мировой войны – и злоключения Ирака тому
пример.
Долгами были повержены страны, а разворовыванием долговых денег –
туземная "элита" этих стран. "Повязанные" высшие чиновники стали
реализовывать исключительно вынужденные и чужие проекты, полностью
подчинились навязываемым извне правилам игры, сдали все мыслимые и
немыслимые позиции.
Произошло утверждение долговременного присутствия вооруженных сил
США-НАТО в российско-советской Средней Азии (Киргизия, Узбекистан,
Таджикистан и, возможно, Казахстан) и в Грузии, а также на западных
границах СНГ.
Ирак был отдан на растерзание коалиции США и Великобритании
Под бесконечные разговоры о многополярном мире деятели даже ведущих
стран Европы и РФ занялись собственным обустройством в монополярной
глобальной системе на вторых ролях, на практике признавая себя
младшими партнерами.
Свидетельств поражения различных стран мира и России в ЧМВ можно
привести немало.
После того, как в основе своей ЧМВ завершена, даже в "развитых"
"цивилизованных" европейских странах было сделано немало открытий по
поводу этой необычной войны и ее механизмов.
Так в середине июня 2003 года министр обороны Франции Мишель
Алио-Мари обвинила американцев в ведении "экономической войны" и
заявила, что европейцы должны "перегруппироваться" для того, чтобы
противостоять этому. М.Алио-Мари подчеркнула, что она "крайне
обеспокоена" усилиями, которые предпринимают некоторые американские
компании для того, чтобы получить финансовый контроль над
европейскими предприятиями оборонной промышленности. По мнению
французского министра обороны, данную ситуацию необходимо изучить и
просчитать все риски от возможной будущей зависимости от
Вашингтона".
Особенно выражено и очевидно поражение в этой "тихой" войне нашей
страны.
Прежде всего, мы превратились в объект целенаправленного и нещадного
мародерства со стороны победителей. Тут следует пояснить одну вещь.
Нередко самые резкие критики глобализации называют ее
неоколониализмом, повторением колониальной эпохи. Это не так.
При всех издержках и общем сверхгуманном подходе Запада (когда на
чужих людей внимания не обращают как на граждан непервого сорта или
просто недолюдей) колониальная эпоха характеризовалась
цивилизаторским духом (пытались привносить просвещение, достижения
науки и техники, книжную культуру, организовывали современные на те
годы инфраструктуры и пр.) и желанием эксплуатировать "порабощенные
массы" туземного населения.
А в системе ЧМВ и Пятой мировой войны (ПМВ) население, по точному
выражению замечательного геополитика В.Л. Цымбурского, становится не
более чем ресурсом, подлежащим утилизации: "Наступает момент, когда
ресурсов становится достаточно мало, остается все меньше того, что
еще можно утилизовать. И тогда ресурсом, подлежащим утилизации,
становится само население".
А власть в такой ситуации становится временным (на срок утилизации)
управляющим по организации наиболее эффективной утилизации, своего
рода ОАО "Россия".
Так, по достаточно достоверным, хотя и, конечно, очень
приблизительным, оценкам, в 1992 – 2002 году население РФ вложили в
доллары около 20 триллионов современных рублей (так, скрупулезно
подсчитано, в частности, что только в 1996 г. граждане России
вложили в доллары более 250 трлн. недеминированных руб). Но даже
если свести эти цифры к официальным примерно двумстам миллиардам
долларов, то это все равно будет означать то, что мы работаем на
американскую валюту, в конечном счете, на США, их интересы и
благополучие, ведь доллары эмитируются "по себестоимости", а
реализуются в глобальном масштабе по "рыночной цене".
Важно заметить, что прямой вывоз валюты из страны не отражает
реального масштаба выкачивания ресурсов из России. Необходимо
учитывать доходы от продажи российского сырья западным фирмам по
демпинговым ценам, от нелегального вывоза капитала "челноками", от
чудовищных по своим масштабам криминальных операций, от
систематической распродажи советской промышленной системы по
бросовым ценам через фондовый рынок (акции), от "утечки мозгов" и
др. косвенных утилизаций с прямым ущербом России.
Таким образом, это не колониальная – а чисто мародерская система (с
элементами сбора трофеев). Выжать словно лимон – и выкинуть.
Разграбить, вывезти, попользоваться всем, чем возможно – и отбыть в
место капитального базирования. Колониальную систему мы уже не
заслужили. Проигравшие в Четвертой мировой войне подвергаются
тотальному мародерству.
Но самым важным знаком поражения является позиционная капитуляция,
слом собственной позиции и принципиальный отказ от нее, переход в
а-позиционное состояние, т.е. то, что в просторечье называют "сдачей
всего". Собственно именно для того, чтобы уничтожить позицию и
стоящую за ней традицию у побежденного народа, страны, государства и
организуются войны.
Позиционная капитуляция означает, что население теряет историю и
судьбу, становится материалом для фабрикации нужного элемента
мирового порядка с позиции победителя.
По содержанию ЧМВ была финансово-информационной
Субкоманданте Маркос из Лакандонского леса в мексиканской провинции
Чьяпас, таинственный лидер повстанцев-сапатистов в 1997 году удачно
составил ее портрет: "Но, одновременно с рождением IV Мировой войны,
будет изобретено новое военное "чудо": бомба финансовая.
Дело в том что, в отличие от своей предшественницы в Хиросиме и
Нагасаки, бомба финансовая не только разрушает город (страну, в этом
случае) и несет смерть, страх и нищету тем, кто там живет, или же, в
отличие от бомбы нейтронной, не только уничтожает "выборочно". Кроме
всего этого, бомба неолиберальная реорганизует и приводит к новому
порядку все то, что является объектом ее атаки, превращая его в одну
из деталей в головоломке экономической глобализации. Результат ее
разрушительного эффекта - уже не горы дымящихся руин и десятки тысяч
прерванных жизней, а еще один квартал, добавляющийся к одному из
торговых мегаполисов нового мирового гипермаркета, и рабочая сила,
реорганизованная для обслуживания нового мирового рынка труда".
Но и в далеком от Лакандонского леса мегаполисе Москва очень
определенно зафиксировал именно финансовый тип четвертой мировой
войны один из немногих серьезных ученых в области военного дела в
России В.И. Слипченко: "Главное оружие в мире - деньги. Именно
деньги наносят удар, именно деньги поражают цели. В современном мире
главной стратегической ударной силой стали финансы".
Наконец, два итальянских генерала в отставке, придумавшие особое
направление "геоэкономику", еще в 1994 году были убеждены: "Геофинансы
являются главной составной частью геоэкономики. Именно в этой
области ощутимее всего подрывается государственный суверенитет…".
Головным орудием финансовой войны выступил Международный финансовый
фонд, разрушительность действия которого сегодня признало
подавляющее большинство политиков и экономистов мира, даже среди
российских "западников". Схема деятельности МВФ оказалась во всех
уголках мира одной и той же: кредит на стабилизацию – дефляция
(бездефицитный бюджет) за счет урезания социальных расходов – дефолт
– выплата долгов за те кредиты, которые фактически выступали
"финансовой бомбой".
И, например, политологу Б. Кагарлицкому нетрудно было за полгода до
обвала экономики в Аргентине под новый 2002 год предрекать: "Все
недавние "отличники" Международного Валютного Фонда переживают
тяжелые времена. Мало того, что производство падает, а безработица
растет, но и знаменитая "финансовая стабилизация" обернулась таким
же кризисом национальной валюты, какой мы наблюдаем в России. Иными
словами, "последовательно" или нет, проводились "реформы", результат
всегда один. Хуже всего дела обстоят в Бразилии, которая находится
на грани банкротства. На очереди Аргентина. Более слабые
латиноамериканские государства уже девальвировали свои валюты…".
Глобальными инструментами ЧМВ, помимо МВФ являлись и являются
Федеральная Резервная система США (ФРС) и еще две "международные
независимые" организации, на деле обслуживающие ФРС: Мировой банк,
Всемирная торговая организация (ВТО). Именно про эти международные
организации давно уже существует присказка, что они существуют для
того, чтобы действовать в тех случаях, когда присылать авианосны
чересчур дорого.
Четвертая мировая финансовая война показала великолепные возможности
новых войн: уничтожаемое население не просто нищает и
африканизируется, но еще считает своей святой обязанностью
самостоятельно финансировать (через покупку долларовых бумаг и
последующую выплату долгов) войну против самих себя.
Финансово-информационная форма реализации господства связана как с
обычными финансами, так и с самой эффективной их формой –
энергофинансами в виде нефтедолларов (в том числе и тех, которые
вскоре пойдут через афганский трубопровод с Каспийской нефтью) и
электрорублей А. Чубайса.
Четвертая мировая война вызревала в 80-е годы и проходила в 90-е
годы прошлого века. А свое начало она берет с 1971 года, когда
произошел отказ от золотого валютного стандарта (Бреттон-Вудского
соглашения 1944 года) и был введен плавающий курс валют, что с
учетом предыдущего директивного привязывания европейских валют и
английского фунта фактически означало утверждение доллара в качестве
единственной мировой валюты, главного общемирового эквивалента.
Отныне всему капиталистическому миру были навязаны мировые деньги -
доллар США.
Ныне у доллара неиссякаемый спрос по всему миру. Около половины
мировой торговли осуществляется в долларах и примерно половина
мировых валютных резервов содержится в тех же долларах. А во многих
странах доллар уже почти заменил местные деньги и является важным, а
иногда и главным платежным инструментом.
Доллар стал деньгами денег, т.е. тем, что стало необходимо всем не
только как средство платежа, а и, еще важнее, как средство
определения цены всех остальных денег, валют. Доллар как метаденьги
назначает ранги и спрос на все другие деньги (в том числе и на евро)
и собирает с этого со всего Земного шара денежный налог в
Федеральную Резервную Систему США.
И самое важное – доллар как мета-деньги и мета-валюта допускает
огромное наращивание своей денежной массы – столько, сколько нужно.
Для производства вооружений, для скупки на корню неправильных
режимов, для раздачи грантов туземным политикам и аналитикам и т.п.
"У правительства США есть технология, называемая печатным станком,
которая позволяет правительству буквально за бесценок выпускать
столько долларов США, сколько оно пожелает" - вот спокойное и
открытое признание ситуации в мире, сделанное 21 ноября 2002 года в
ходе выступления в Национальном клубе экономистов члена управляющего
комитета Федеральной резервной системы (ФРС) США, возможного
преемника нынешнего главы ФРС Алана Гринспена Бена Бернанке (Ben
Bernanke).
Никакой инфляции при включенном печатном станке в США не будет,
поскольку напечатанные доллары развозятся по всему миру – в мешках –
и являются наиболее существенной, главной статьей американского
экспорта.
Вот прекрасное описание ситуации с долларом на 10 июля 2004 года,
которое представил Алексей Байер, старший экономист
исследовательского центра The Globalist: "Доллар не только основная
резервная валюта, но в нем также выражены цены на металлы, нефть и
прочее сырье. Так что очень сильно доллар упасть вроде бы не должен,
гнать его вниз никому не выгодно.
Однако Федеральная резервная система это понимает и давно этим
пользуется. Страна с резервной валютой имеет неоспоримые льготы.
Например, Россия поставляет США нефть, т. е. невосполнимый природный
ресурс, за что получает бумажки, которые Центробанк США очень
недорого печатает на монетном дворе в Вашингтоне.
Поскольку в мировой экономике на доллары всегда был большой спрос, а
США их печатать выгодно, Федеральная резервная система всегда
доллары выпускала щедро. Но такого бессовестного злоупотребления еще
не было.
Экономисты будут долго изучать и нудно спорить о периоде правления
Алана Гринспэна. Неоспоримо, однако, что с середины 1990-х гг.
Центробанк США усердно печатает деньги. И всегда на это есть важная
причина: то низкая инфляция, то "ошибка-2000", то 11 сентября, то
лопается мыльный пузырь в секторе высоких технологий.
В результате США, давно ставшие самым крупным международным
должником, теперь выбрасывают на рынок до $500 млрд в год".
Наступило исполнение предсказания американского президента Уильяма
Тафта, которое он сделал 60 лет назад, в 1911 году, когда доллар США
являлся всего лишь пятой валютой мира: "Дипломатия канонерок уступит
место дипломатии доллара".
Парадоксальность сложившейся ситуации наглядно показывает на примере
поверженного Ирака немецкий журналист Ульрике Герман в статье "США
могут финансировать войны благодаря господствующему положению в мире
доллара": "У Ирака вскоре появится новая официальная валюта.
Доллар сменяет динар. Поначалу здесь, кажется, не остается ничего,
кроме, как признать данный факт. В конце концов, динар вряд ли имеет
какую-то ценность, так или иначе многое в Ираке можно приобрести
только за доллары. Но за сменой валюты кроется большее, чем просто
замена денежных знаков, эта мера является прямо-таки гениальным
символом. Ничто не смогло бы продемонстрировать нагляднее, сколь
взаимосвязаны между собой война и валюта. Поскольку доллар в Ираке -
не только следствие победы, то этот денежный знак наглядно
демонстрирует и то главное условие, обеспечившее вторжение США:
планетарное значение доллара. Соединенные Штаты могут финансировать
свои гигантские вооруженные силы только потому, что он является
мировой валютой номер один. Господство США в военной сфере и
долларовый империализм взаимосвязаны.
… Доллар в Ираке демонстрирует, в каком парадоксальном мире живут
именно арабские государства. Они торгуют своей нефтью, пользуясь
долларом, - и, таким образом, косвенно укрепляют мощь армии,
которая, если у нее возникают сомнения, обращается против них".
Такая ситуация является большим подспорьем для США при ведении Пятой
Мировой войны и стала возможной только в результате их же победы в
Четвертой Мировой войне.
Все страны пользуются мировыми деньгами и нуждаются в мировых
деньгах – долларах – и, пользуясь ими, непрерывно выплачивают налог
с долларового оборота – и финансируют США и ФРС.
… Так работает глобальный Currency Board - система прямого валютного
совета или управления, а по функции - фабрика по производству
адресных финансовых бомб.
Кстати, после дефолта 1998 года и внутри РФ предлагали официально
ввести валютное управление (Currency Board). Публиковалось огромное
число статей с описанием "аргентинского чуда" и восхвалениями творца
этого "чуда" Доминго Кавальо (Domingo Cavallo), который внедрил
Currency Board в своей стране.
Утверждалось, что все беды России не оттого, что применяются рецепты
МВФ, а оттого, что они внедряются недостаточно жестко,
непоследовательно. Борис Федоров и Ко, главные идеологии введения
Currency Board непосредственно в РФ, даже привезли Кавальо в Россию
для "консультаций". Но как-то, слава Богу, удалось от Кавальо и
валютного управления отбиться. А через три года аргетинское чудо
закончилось не только чудовищным дефолтом и обесцениваем валюты, и
не только выгонкой из страны Кавальо, но и полным переходом
Аргентины на доллар как основную валюту.
Таким образом, Доминго Ковальо можно без преувеличения считать
символом ЧМВ, поскольку этот выдающийся солдат ЧМВ служил министром
экономики Аргентины при трех правительствах и двух президентах как
раз с 1991 по 2001 гг. – т.е. прямо в десятилетие глобализации-ЧМВ.
Занимательно, что и после всех вышеописанных "художеств", после
одаривания Аргентины колоссальным долгом в 132 млрд. долларов,
"эксперты по международным финансам" и "известные экономисты" - т.е.
казеннокоштные участники ЧМВ - продолжают считать Доминго Ковальо
"настоящей легендой", "творцом аргентинского чуда".
Почему? Потому что он успешно реализовал в Аргентине свой план
борьбы с инфляцией.
В соответствии с этим планом было введено валютное долларовое
управление (или валютный совет – тот самый Currency Board) и
аргентинский песо был привязан к доллару США в соотношении "один к
одному" (1 : 1). Парламентом был принят закон, который обязывал
правительство придерживаться такого уровня валютных резервов,
который соответствовал бы количеству песо в обращении. В результате
Менему удалось покончить с инфляцией на все 10 лет его правления, а
затем и обеспечить экономический рост в 6,2 %. Говорят, что в стране
до сих пор нет инфляции. Правда, и экономики не осталось, и
полностью потерян экономический и политический суверенитет – но
инфляции зато точно нет. Точно так же в РФ перед дефолтом
окончательно удалось победить инфляцию и добиться бездефицитного
бюджета – чтобы потом за месяц в четыре раза "опустить" страну.
… Однако, коварство доллара не только в том, что он стал главной и
чужой "кровью" в финансовых системах "суверенных государств", а
также и в том, что, с другой стороны, такая система неограниченного
господства необеспеченного трудом и товарами доллара является
чрезвычайно неустойчивой.
То есть действие "финансовой бомбы" заключается в том, что без
доллара государственная жизнь многих стран (включая и ЕС, и Японии,
не говоря уже о других) невозможна, а с долларом эта жизнь ведет не
только в тупик, но и к обрыву, к финансово-экономическому коллапсу.
Мир стремительно регионализируется, создаются региональные валюты и
готовые в любой момент к закрытию рынки, что неминуемому приведет не
только к торговым, но и самым обычным войнам.
Поэтому доллар является не только средством заставить весь мир
финансировать американскую войну, но и главным фактором развязывания
мировой войны. С одной стороны, только через силовое принуждение и
глобальную гегемонию США далее возможно сохранять доллар в качестве
мировых денег, а, с другой стороны, только в топке Пятой Мировой
войны США имеют возможность сжечь лишние доллары и выкарабкаться из
грядущего абсолютного дефолта – долги США давно уже составляют
триллионы долларов, как пишет озабоченный угрозой для евро немецкий
журнал FOCUS, "горы долгов США составляют 32 триллиона долларов".
Это также является знаком ЧМВ
В 90-е годы доллар как деньги денег или метаденьги (сверхденьги)
работал через наращивание своей цены, а теперь работает через
снижение собственной цены. Но по-прежнему неизменным остается
главный момент – абсолютная привязка чужих валют и финансов к себе.
А для стран, которые не входили в "мировую развитую цивилизацию"
доллар выступал в качестве исключительной "финансовой бомбы".
Для понимания природы и характера ЧМВ очень важно понимать
изначально неэкономический или, точнее, внеэкономический смысл
денег.
В частности, данную идею плодотворно разрабатывает выдающийся логик
и социолог Александр Александрович Зиновьев.
С его точки зрения, является большой ошибкой автоматически
прописывать деньги и финансы по ведомству экономики, поскольку в
отличие от последней, в которой так или иначе делается попытка
сопоставления разных деятельностей и достижения эквивалентного,
равноправного обмена, деньги являются знаковыми (семиотическими)
средствами организации неэквивалентного обмена на несопоставимых
условиях.
"Приключения" доллара в последние как минимум тридцать лет являются
наглядной демонстрацией внеэкономического существа денег.
Вот достаточно полное представление А.А. Зиновьева о долларовой
природе современного мира.
"Понимание социальной сущности доллара невозможно вне рамок
понимания современного западнистского сверхобщества… Доллар
одновременно выполняет и политические, и социальные, и экономические
функции. Доллар принимают везде, он приобрел "золотую функцию", став
фундаментом и покрытием для большинства прочих мировых валют. Доллар
- это уникальная валюта, с которой никакая другая не может
сравниться; не просто бумажка, но грандиозный аппарат, часть системы
власти и управления современным миром.
… Разговоры о евро как реальном экономическом конкуренте доллара
являются бессмысленными. Важно понять, что лежит в основание
могущества американской валюты. А это вовсе не золото или товарное
обеспечение, а военная мощь США. Американская армия и флот на голову
превосходят вооруженные силы всего остального мира и уж точно -
Западной Европы. Колебания в пользу евро возможны, однако они не
носят принципиального характера, ведь за евро такие вооруженные силы
не стоят. К тому же европейские подразделения так или иначе
подчиняются объединенному военному командованию западнистского
сверхобщества, где тон задают американцы.
… Подобно тому как европейское сообщество стран является вторичной
частью западнистского сверхобщества, подчиненной США, евро является
вторичной валютой, производной от доллара, олицетворяющего собой
глобальный денежный аппарат. Поэтому перепады курса между этими
двумя валютами, падение одной и возвышение другой, есть элемент
великой "шахматной" игры, которая ведется одновременно на тысячах
досок в различных измерениях с постоянно меняющимися правилами
… Падение долларовой системы возможно только в случае общего
социального спада западнистского мира. Для этого вооруженные силы
США и блока НАТО должны начать терпеть поражения - сперва в одном
регионе, потом в другом и так далее. Западные лидеры это понимают.
Вот почему американские власти так осторожно подходят к проведению
военной операции против Ирака, они хотят действовать наверняка.
Поражение или неудача в Ираке страшны то только гибелью сотен или
даже тысяч военнослужащих, но созданием предпосылок для краха всего
западнистского сверхобщества, поскольку военное поражение здесь
немедленно сказывается в финансовой сфере, средствах массовой
информации, политической среде".
Также важно определить и показать специфику Четвертой мировой войны
через то, что называют глобализацией. Именно глобализация,
стремительно выйдя на мировую арену в начале 90-х, и составляла на
деле форму ЧМВ.
Глобализация, которая ныне закончилась, и являлась ЧМВ
Смысл глобализации четко определил знаменитый валютный спекулянт
Джордж Сорос. В своей брошюре "Заметки о глобализации" он следующим
образом описывает рождение и действие глобализации.
"По-моему мнению, главное, что определяет глобализацию – свобода
перемещения капитала. Эта свобода несравнима со свободой перемещения
людей, что ставит финансовый капитал в привилегированное положение.
…К концу Второй мировой войны большинство государств жестко
контролировало международные финансовые операции… Затем контроль за
движением капитала был в значительной мере снят. Следствием
нефтяного кризиса 1973 г. стало быстрое развитие офшорных финансовых
рынков. В начале 1980-х при Рональде Рейгане и Маргарет Тэтчер
движение капитала из страны в страну сделалось более интенсивным, а
в начале 1990-х, после кончины Советской империи, финансовые рынки
стали по-настоящему глобальными.
До того как произошла глобализация финансовых рынков, мы вправе были
считать, что забота об основных общественных ценностях должна лежать
на плечах правительств отдельных стран. Но теперь, когда финансовый
капитал свободно перемещается по миру, отдельные государства не
могут просто так вводить у себя новые налоги и ограничения,
поскольку ничто не мешает капиталу уйти из страны (сумма средств,
скопившихся в офшорных налоговых гаванях, составляет примерно 5
триллионов долларов)… Глобализация финансовых рынков поставила крест
на идее "государства всеобщего благоденствия", как она
формулировалась после Второй мировой войны".
Здесь все сказано про глобализацию как ЧМВ.
Перемещение капитала из одной точки Земного шара в другую в течение
секунд и даже долей секунд может взорвать посаженную на валютную
основу экономику страны. А может, наоборот, поощрить и "подразвить".
Все зависит от того, будет ли правительство играть по правилам
международных спекулянтов и стремиться к прибыли, а не к
благоденствию граждан. На суверенитете можно поставить крест -
благодаря в считанные мгновения доставляемой на территорию избранной
страны "финансовой бомбы".
Итак, чтобы начать разбираться в столь часто упоминаемой, жутко
модной глобализации необходимо уяснить следующие ее четыре
характеристики.
Первое: свободное перемещение капиталов, вызванное абсолютной
либерализацией этого процесса, вывод перемещения денег из-под
традиционного национального и международного контроля.
Второе: гигантский рост количества и объема финансовых сделок,
произошедший в результате создания глобальных
информационно-финансовых сетей на основе резкого развития
технических средств связи и дематериализации финансов (электронные
деньги, расчеты и пр.).
Третье: организация множества безналоговых – офшорных – зон и резкое
повышение организаторами процесса глобализации их надежности.
Четвертое: предельное снижение суверенитета государств и разрушение
финансово-валютных границ.
Основной недостаток подавляющего числа дискуссий вокруг глобализации
является отсутствие ясных суждений по поводу субъекта глобализации –
т.е. полная безликость этого процесса.
Представление глобализации как некоего естественного, чуть ли не
естественно-научного, природного явления очень помогает уничтожать
собственную субъектность, становиться объектом и со спокойной
совестью подвергаться действию иной субъектности.
Так, хорошо известно следующее высказывание руководителя компании
"Северсталь" Алексея Мордашова: "Когда идет дождь, это хорошо или
плохо? Наверное, для пешехода, оставившего зонт дома, плохо, а для
крестьянина, наоборот, хорошо. То же самое касается и глобализации.
Уйти от нее нельзя, весь мир идет по этому пути. Ведь это основной
путь для снижения издержек и повышения эффективности производства".
Логика человека, который в Российском союзе промышленников и
предпринимателей (у А. Вольского) возглавляет комиссию по вхождению
РФ в ВТО, вполне соответствующая. Что глобализация, что дождь –
явления одного порядка. Поэтому нечего рассуждать про глобализацию и
ВТО, а надо лучше экипироваться, зонтиком запастись. И все будет O.K…
А вот А.А. Зиновьеву такая логика кажется чудовищной: онтологически,
по сущности, уравнять дождь и перемещения капитала. И именно
выявление не чисто естественного, а, скорее, искусственного, т.е.
целенаправленно организуемого, характера глобализации позволило ему
сформулировать концепцию глобализации как новой мировой войны или
войны, принимающей форму глобализации.
Другое дело, что субъект глобализации является непростым. Хотя в
основе его прежде всего финансовые спекулянты.
Одним из героев глобализации и видным военноначальником ЧМВ выступал
Дж. Сорос. Это потом уже, когда он почувствовал, что его война
постепенно вытесняется в анналы истории, что своеобразный реванш
берут военные и дипломаты и околорелигиозные идеологи типа
североамериканских неоконсерваторов (так называемых "неоконсов"),
господин Сорос стал делать громкие заявления про "грабительский
капитализм" в России, а в настоящее время просто является чуть ли не
видным деятелем антиамериканизма.
И сейчас он неустанно продолжает свою деятельность по организации
всемирной инфраструктуры долларизации и валютных инъекций. И главные
действующие лица все те же туземные генералы ЧМВ.
Вот показательные заявления Дж. Сороса в ходе визита в одну из
бывших советских республик: "Мы больше инвестируем в ту страну, где
власти ценят нашу помощь: и правительство, и парламент, и общество,
и бизнес-сообщество очень хотят, чтобы это было сделано.
… Еще что мы с ним (президентом Кыргизстана) обсудили – это создание
независимого института общественной политики. Этот институт будет
заниматься изучением экономических, финансовых, юридических вопросов
в духе свободного обсуждения. В этом институте будут задействованы
иностранные эксперты, такие, как Гайдар, Ослунд, Домбровский,
Бальцерович, тем не менее, институт будет целиком кыргызстанским. Мы
надеемся, что эта организация добьется такого же совершенства, что и
Американский университет с той лишь разницей, что он будет
действовать в другой сфере".
Уже слышу крики и визги правоверных сторонников глобализации,
доллара и Сороса: и что? Что в этих словах такого? Сорос инвестирует
деньги, он и определяет экспертов. Кто заказывает музыку, тот и
платит? Привыкли, мол, жить "на халяву"…
Такого рода праведный гнев наглядно демонстрируют весь тот
проституционный ужас, в который ввергнут сегодня, после десятилетия
долларовых инъекций, мир. Все разговоры о независимости и свободе в
итоге выродились в восторженный отказ от независимости и свободы,
начиная с основополагающего типа независимости – национального
суверенитета.
Да, понятно, что ушлые идеологи отказа от независимости и свободы во
имя независимости и свободы и на этот медицинский факт найдут
управу. Скажут, что теперь независимость и свобода ушла в частную
жизнь, "в прайвэси". И уж там-то никто не посмеет…
Никто. Кроме доллара и неподсудного международному уголовному
трибуналу вояки США.
… Стоит также отметить одну занимательную особенность глобализации.
В то время как сторонники заговоров "мирового правительства",
конспирологи и все другие выдумщики обсуждают мондиализм как
маргиналы, а философы и политологи всего мира дружно обличают
маргиналов в их несерьезности и маниакальной привычке видеть за
каждым шорохом мондиализм и пр., - так вот, в это время эти же самые
"серьезные" философы и политологи по-французски и по-испански
обсуждают мондиализацию, т.е. как раз эту глобализацию.
Закатывается солнце глобализации
О ней уже говорят совершенно в ином ключе.
Так, маститый обозреватель Нью-Йорк Таймс Томас Фридмэн накануне
встречи G-8 в Эвиане 1 июня 2003 года призвал глав стран "Восьмерки"
окончательно преодолеть разногласия по Ираку и превратить
глобализацию в катализатор развития. Развития чего? Очевидно, что
все более структурирующегося по-американски человечества.
Мысль проста. За Ираком будут еще, возможно, ираны и кореи, сирии и
россии, китаи и индонезии да мало ли кто еще. Но жизнь продолжается,
поэтому надо объединиться против вызовов со стороны экономики,
против надвигающейся Великой Депрессии-2. Вдруг не удастся
предотвратить это ужасное второе издание 1929-го года через удачное
развертывание Пятой Мировой войны?..
А доллар и глобализация сделали свое дело, они теперь могут уходить
на вторые роли.
Мир уже глобализирован, но пока еще не упорядочен.
Пришло время Пятой мировой войны.
Михаил
Хазин
ЧТО ДАЛЬШЕ?
--------------------------------------------------------------------------------
ДЛЯ БОЛЕЕ-МЕНЕЕ АДЕКВАТНОГО
ПРОГНОЗА политэкономической ситуации в мире по итогам американских
выборов необходимо сказать несколько слов о причинах той острой
конфронтации, которая на них имела место. Собственно говоря, тогда,
четыре года назад, ситуации во Флориде стала во многом следствием
ряда достаточно случайных совпадений.
В 2004 году ситуация судебного
решения выборного спора уже рассматривалась как очень вероятная еще
задолго до выборов, то есть уровень конфронтации между элитами в США
уже достиг достаточно высокой степени. Настолько, что наиболее
адекватные эксперты уже всерьез начали говорить о том, что
американской модели "однопартийной системы с двумя партиями" пришел
конец — впервые за много десятилетий за двумя основными
политическими организациями, несмотря на их достаточно близкую
риторику, стояли совершенно различные стратегии. И без понимания
причин этой конфронтации, тех факторов, которые ее непрерывно
усиливали последние четыре года, описать развитие ситуации даже на
ближайшее будущее невозможно.
По нашему мнению, причина
такого разделения общества носит абсолютно объективный материальный
характер. Дело в том, что финансово-экономическая модель "Западного"
глобального проекта, лидером которого являлись (и пока являются)
США, была построена на активной мультипликации финансовых активов
при частном контроле за монопольным эмиссионным центром —
Федеральной резервной системы США. Совершенно естественно, что в
рамках такой модели использовались чисто монетарные методы
экономического управления, а распад мировой социалистической системы
и СССР вызвал такую волну энтузиазма, что все альтернативные теории
были просто объявлены ересью.
В то же время безудержное
наращивание финансовых пирамид и печатание под них фактически ничем
не обеспеченных долларов не могло, рано или поздно, не завершиться
крахом. Собственно говоря, один раз такое обрушение уже произошло: в
1929 году, когда весь долларовый мир, в его тогдашнем масштабе,
оказался в глубочайшем кризисе на много лет. После распада СССР
"долларовый кластер" мировой экономики стал, по существу, с ней
полностью совпадать, и масштаб кризиса (теоретически) должен
существенно превысить достижения "Великой депрессии". Однако кризис
не происходит "вдруг". Задолго до начала его "острой" стадии
формируются негативные тенденции, которые проявляются в самых
различных сферах жизни. И так уж получилось, что одна из этих
тенденций и стала главным фактором размежевания различающихся до сих
пор чисто косметически основных американских партий.
Дело в том, что в процессе
осуществления планов мирового господства "Западный" глобальный
проект сделал доллар США единой мерой стоимости, мировой расчетной
единицей и мировой резервной валютой. Но при этом он оставался,
естественно, и национальной валютой США. Элиту "Западного" ГП до
поры до времени такая ситуация вполне устраивала, тем более, что она
полностью контролировала мировой и американский эмиссионный центр —
ФРС. Однако экономические проблемы в США нарастали, прежде всего
из-за неумеренной жадности финансовой элиты, которая все время
завышала свою прибыль по сравнению с темпами роста мировой
экономики. В результате поддерживать внутренний спрос становилось
возможно только за счет роста новых "пирамид": потребительского и
ипотечного кредитов. Последний всплеск потребления был при Клинтоне,
и уже в самом конце его второго срока, весной 2000 года, часть
финансовой пирамиды (биржевая площадка NASDAQ) начала обваливаться.
И стало понятно, что необходимо переходить к прямой государственной
поддержке американской экономики. Но поскольку в идеологическую
поддержку "монетаризьма-либерализьма" в предыдущие десятилетия были
вложены сумасшедшие деньги, то так просто отказаться от него было
невозможно — и пришлось организовывать 11 сентября 2001 года.
И именно от этого дня следует
отсчитывать начало принципиальных разногласий между двумя партиями в
США. Поскольку находящиеся у власти республиканцы, изобразив события
11 сентября как страшную внешнюю угрозу, начали государственную
поддержку экономики, фактически объявив ее одной из составляющих
антитеррористической политики. При этом, разумеется, администрация
Буша стала требовать от ФРС направления эмиссионных денег и других
ресурсов на поддержку американской экономики. Как следствие, доллар
стал девальвироваться и его использование в качестве ЕМС, мировой
расчетной и резервной единицей стало все менее и менее рентабельным.
А демократы, связанные неразрывными узами с финансистами с
Уолл-стрита, главным инструментом "Западного" глобального проекта в
США, в свою очередь требовали именно сохранения "монетарной чистоты"
доллара, без которой контроль их хозяев над мировой экономикой
становился все более и более призрачным.
Победа Буша в таких условиях
означает, что несмотря на некоторые не самые его симпатичные и
достаточно спорные качества, национальная элита и граждане США
осознали (или почувствовали) эту конфронтацию. Выбор в такой
ситуации был однозначным: какое дело американским обывателям до
мировой финансовой системы, когда под угрозой личное благосостояние?
Но победа Буша, в свою очередь, вынуждает его продолжать ту линию,
которая и привела его во второй раз на президентский пост, тем
более, что к ее реализации его толкает объективная экономическая
ситуация.
А состоит она в том, что на
протяжении последних десятилетий доходы корпораций (прежде всего
связанные с финансовыми спекуляциями) росли быстрее экономики в
целом, а экономика быстрее, чем реально располагаемые доходы граждан
(что там писал Маркс про абсолютное и относительное обнищание
пролетариата?). И получающийся, все время растущий разрыв
компенсировался за счет кредита: потребительского, ипотечного,
государственного (обеспечивающего растущие социальные расходы
государства). Но напечатанные деньги все сильнее увеличивают
денежную массу, инфляция растет, что хорошо видно по нефтяным ценам.
Это означает, что накопленный долг (суммарно, с учетом граждан,
корпораций и государства) несколько уменьшается, но зато растет
ежегодная стоимость его обслуживания. То есть текущие выплаты
должников. Поскольку средств на это взять неоткуда, кроме как из
новых кредитов, государство в лице администрации Буша будет печатать
новые деньги и увеличивать дефицит бюджета США. Что, в свою очередь,
будет увеличивать долги и ускорять инфляцию...
Казалось бы, сказка про белого
бычка, которая может длиться очень долго. Ан нет! Ведь поддержка-то
оказывается только субъектам экономики США. А все остальные, для
которых доллар — расчетная единица и масштабная шкала для
бухгалтерских и инвестиционных расчетов? А они ничего не имеют,
поскольку компенсации им не полагается. В результате "любовь" к
американскому доллару в мире стремительно падает, а вместе с ней — и
желание работать с теми институтами, которые этот доллар
олицетворяют: МВФ, Мировой банк, инвестиционные банки Уолл-стрита...
Но это и означает, что инфраструктура контроля над мировой
экономикой, которую мировая финансовая олигархия в рамках
"Западного" глобального проекта строила многие десятилетия, ради
которой она развязала две мировые и массу локальных войн,
организовала десятки государственных переворотов, убила сотни
государственных и общественных деятелей, разрушается!
А для самого Буша это означает,
что все чаще и чаще для решения своих локальных проблем субъекты
мировой экономики и суверенные государства перестают обращаться к
США как мировому арбитру: ведь последние больше заняты своими
внутренними делами, а их институты все более и более из глобальных
становятся чисто национальными. Эта чрезвычайно напоминает ситуацию
в СССР конца 80-х годов, когда группа российских руководителей под
эгидой Ельцина, пользуясь слабостью союзного руководства, переводила
союзные институты под свой контроль. Чем, разумеется, полностью
ликвидировали интерес других республик в участии в союзном
государстве.
Современная ситуация в США
очень похожа на ту — в СССР, а Буш, соответственно, на Ельцина.
Только Ельцин выводил РСФСР из состава СССР (а точнее, из "Красного"
глобального проекта), а Буш выводит США из состава "Западного"
глобального проекта. Если продолжать аналогию, то можно отметить,
что несмотря на привычку советской номенклатуры думать в глобальном,
планетном масштабе, как только Россия из глобального проекта вышла,
она стала сначала региональной, а затем и вовсе местечковой страной.
Китай даже перестал упоминать слово "держава" в отношении нас.
Аналочная привычка есть и у
американских чиновников (достаточно вспомнить "новых консерваторов"
в лице Рамсфельда, Вулфовица, К.Райс и т.д.), причем, в отличие от
России, в США (пока?) не разрушены технологические механизмы
контроля над миром (включая в них авианосные ударные группы). Однако
тенденции будут действовать одни и те же, то есть нас почти
наверняка ждет существенное ослабление сначала прямого, а потом и
косвенного влияния США во всем мире. Разумеется, воспитанные в
старых традициях чиновники будут пытаться сохранить глобальный
контроль над миром, однако такие желания будут входить в
противоречие с объективной ситуацией.
Аналогично с Россией, будут
составляться списки "жизненно важных" для США регионов, откуда
уходить ну никак нельзя, однако эти списки будут все время
пересматриваться в сторону уменьшения. Разумеется, этот плавный
процесс в какой-то момент прекратится в рамках окончательного
разрушения той мировой экономической парадигмы, которая царствовала
в мире последние десятилетия. Однако, как и всякий разрыв
господствующей тенденции, этот момент невозможно представить в
рамках эволюционного описания, почему он и выходит за рамки этой
статьи.
И последнее. Какой вывод
следует из всего сказанного в отношении всех других стран, в первую
очередь России? Очень простой: необходимо возвращаться к проведению
собственной политики. И прежде всего отказаться от засилия в
государственном руководстве страной наемных менеджеров умирающего
"Западного" глобального проекта, навязывающих нам и вступление в ВТО
(с повышением цены на бензин как минимум до 35 рублей за литр), и
максимальное расширение "стабилизационного фонда", направленного на
недопустимость собственного инвестиционного процесса в России, и,
наконец, разрушения остатков науки, образования и социальной
поддержки населения. Причем эти люди не только портят нашу
внутреннюю экономическую ситуацию, но еще и ухудшают отношения с
республиканским руководством США, для которого западные хозяева
наших "либерастов" — злейшие враги, чьего наймита Керри они только
что с таким трудом победили. И чем раньше мы всё это осознаем, тем
больше шансов, что мы сможем выйти из перманентного кризиса с
сохранением страны и народа.
http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/04/573/21.html
ЗОЛОТО?
Недавно немецкий экономист Пауль Фриц опубликовал в Мюнхене книгу,
посвященную доллару и американскому эгоизму. В ней Фриц пишет, что,
несмотря на исчезновение опасности возможной войны между двумя
сверхдержавами, человечеству угрожают опасности нового рода.
Увеличение населения на планете, изменение климата, потенциальные
экологические катастрофы - все это ставит существование человечества
под угрозу. Но это лишь видимые факторы. Еще большему риску, хотя и
скрытому, человечество подвергается от экспонентного увеличения
государственных долгов. Когда речь заходит об этом, обычно возникают
ассоциации с Бразилией, Аргентиной, Мексикой, с Третьим миром
вообще. Но на самом деле страна с самой большой задолженностью на
планете - это Соединенные Штаты Америки. Если американская экономика
в один прекрасный день рухнет под бременем ее астрономического
долга, весь мир будет ввергнут в катастрофу. Уже в 1988 году
американское государство, его предприятия и потребители
аккумулировали глобальный долг, равный 11 400 млрд. долларов. Его
невозможно даже теоретически покрыть, основываясь только на
производстве конкретных товаров. Из этого следует, что Соединенные
Штаты являются узниками спиралевидного увеличения долгов и долговых
процентов. Пауль Фриц считает, что американская экономика находится
в клетке, стенки которой постоянно сужаются, и что отныне больше не
приходится говорить о «неисчерпаемой жизненности» США. Те, кто
продолжают еще верить в этот миф, абсолютно не понимают реального
функционирования механизмов, на которых основывается мировая
экономика последние два или три десятилетия. Если приток капитала в
Соединенные Штаты будет замедлен, если, к примеру, Япония или
нефтяные эмиры войдут в фазу экономического кризиса и перестанут
инвестировать свои доллары за Атлантику, Америка мгновенно
перестанет быть великой державой. Хуже того, она рискует затянуть в
воронку кризиса множество других стран и народов. Быть может, лишь
тогда американцы поймут, что они сделали неверную ставку и что
фетишизация доллара была лишь тревожной иллюзией.
Пауль
Фриц анализирует финансовую историю Рима и задолженность Империи. Он
объясняет механизмы долгового закабаления Третьего мира на основании
бразильского опыта. Потом он анализирует процесс долгового
закабаления Соединенных Штатов, начиная с Бреттона Вудса (1944 г.).
Как и Пол Кеннеди, автор знаменитой книги «The Rise and Fall of the
Great Power» («Взлет и падение супердержавы»), Пауль Фриц
анализирует цену военного лидерства США, которая настолько
колоссальна, что полностью разрушила структуру американских
финансов. Крах этих финансов был санкционирован решениями Никсона от
15 августа 1971 года, где он объявил, что отныне доллар перестает
быть конвертируемым в золотой эквивалент. Затем последовал период
истинного упадка, когда американская экономика постепенно
становилась все более и более зависимой лишь от японских инвестиций.
Неконвертируемость доллара в золотой запас возвестила о начале
тревожного процесса окончательного разрыва между реальной (товарной)
экономикой и денежной системой. Фриц предсказывает, что такой
процесс «дереализации» экономики повлечет за собой катастрофические
последствия, и американская мечта рассеется, как мираж. Воля к
богатству спровоцировала такой процесс, который в самом близком
времени сделает граждан США бедными, как Иов.
В
действительности, доллар сегодня является денежной единицей,
подорванной кредитом и не имеющей реального покрытия (как и русский
рубль!). Соединенные Штаты потерпели крах в промышленном
соперничестве с Европой и Японией. Цифры ясны: достаточно
констатировать суммы промышленного и бюджетного дефицита. Из-за
проблем структурного порядка в ближайшем будущем улучшение такой
ситуации невозможно. Пределы роста достигнуты: задолженность США
перешла критический рубеж! Проценты постепенно удушают их экономику!
Несмотря на это США все еще обладают мировой монополией на денежную
единицу. Доллар остается основой мировой финансовой и денежной
системы.
Производство реальных товаров представляет собой на экономическом
уровне единственную объективную потребность, которая рано или поздно
затронет уровень денежной системы. Это означает, что цена доллара в
сравнении с сильными валютами и с золотом предельно упадет.
Благоприятная спекуляция с долларовыми единицами мгновенно
остановится на мировом уровне.
Исходя из гигантской массы циркулирующих долларов, требующих
товарного покрытия, следует ожидать скорой гиперинфляции в
долларовой зоне. Все состояние США в стоковых капиталах будет тогда
мгновенно уничтожено накопленным долгом и процентами с него. На
уровне реальной экономики это фактически уже произошло. Процесс
роста долга неуклонно растет по экспоненте. Америка неумолимо
приближается к полному банкротству.
Для
Европы и Японии такое банкротство будет иметь самые драматические
последствия. Экспортный потенциал будет сведен к нулю, и денежные
резервы в долларах будут уничтожены. Только валюты, имеющие
стабильное покрытие в золоте (около 40%), смогут выжить после обвала
этой гигантской пирамиды кредитов.
Падение доллара означает крах всей мировой финансовой и денежной
системы. Мир бумажных денег потерпит молниеносный крах. Останется в
наличии реальная экономика и производство товаров, с одной стороны,
и золото как единственная истинная денежная единица - с другой.
Именно на золото будет опираться новая денежная система. Золото
означает полную безопасность, полное доверие, доброжелательность и
истину.
Мы
должны сознавать одну вещь: деньги составляют основу национальной
экономики. Деньги - это мост между производством товаров и сферой
чистых финансов, или между различными элементами общества
плательщиков. Доверие - и доверие к валюте, к национальным деньгам -
это двигатель экономики. Золотой резерв, накопленный Центральным
банком, составляет не абсурдно накопленный капитал, но последнюю
валютную защиту нации перед лицом иррационального, перед лицом
возможного краха международной финансовой системы в силу чрезмерных
манипуляций с кредитами и валютой. Если национальная валюта гибнет,
народ теряет все!
Ценность валюты основывается не на финансовой и спекулятивной
эйфории, но проистекает из производства товаров. Эта ценность
складывается из:
-
стока реального золотого или серебряного покрытия;
-
резерва сильных валют и проектирования соотношения риска и реальных
процентов (дифференциал роста);
-
баланса годового производства и бюджетной политики;
-
внешних активов и баланса долгов;
-
задолженности государства, предприятий и частных лиц;
-
конкурентных возможностей государства, общества и производственного
аппарата;
-
реальной покупательной способности и уровня национального
потребления;
-
способностей защиты государственной системы;
-
геостратегической позиции страны и морали населения.
Падение доллара из-за сверхзадолженности американской нации явится
логичным следствием разрыва между долларом и его валютной
обязанностью коррелироваться с золотом (25%). Этот разрыв произошел
14 марта 1968 года в Сенате США.
Благодаря этому решению американская валюта стала «дрейфующей»,
потерявшей всякое реальной измерение (исчисляемой в произведенных
товарах) и легко манипулируемой через систему стремительно растущего
и неконтролируемого финансового кредита.
Экономическая реальность производства товаров управляется законом
дефицита, который всегда остается константным параметром. Чисто
денежная экономика, напротив, с помощью манипуляций избегает
сопоставления с реальным дефицитом товаров и, постоянно увеличивая
денежную массу, порождает иллюзии.
На
мировом уровне ценовое соотношение между товарами и деньгами сегодня
достигло предельно допустимого уровня. Это соотношение составляет
1:25 и продолжает расти. Равновесие может быть достигнуто только
путем молниеносного взлета цен на все товары.
Сегодня мы наблюдаем феномен «отложенной» инфляции. Денежные массы,
порожденные постоянным ростом кредитов (денежная и налоговая
политика, так как деньги = кредит!), не могут долго существовать
только за счет процента с кредита. Они устремятся в сферу товаров
под угрозой инфляции.
Сохранение состояния сегодня возможно только через рынок реальных
товаров. Доллар уничтожится через гиперинфляцию. А вместе с ним
мировая торговля и международная финансовая система. Пирамиды
кредитов рухнут.
Монетаристский эксцесс сведет на нет стабильность и устойчивость
американской государственной системы. Монетаризм - является
экзистенциальным вызовом сохранению в мире демократии и свободы.
Только болезненная переоценка американской валюты в терминах
реального золотого запаса США могла бы еще спасти доллар и его
покрытие. Международная система кредитов и финансов могла бы быть
сохранена только при немедленной отмене долговых обязательств и
переводе взаиморасчетов с уровня процентов и долгов к уровню
реального товарного и золотого покрытия.
Эта
стратегия стабилизации - единственная возможная альтернатива
надвигающемуся уничтожению. Но эта стратегия не может реализоваться
без серьезных социальных потрясений. Надо основательно продумать,
как сделать их наименее болезненными.
Система долгов и процентов стала сегодня невозможной. Она не
соответствует более экономической реальности. Стремительный рост
долга удушает процентами рост реальной товарной экономики. Это
приведет ко все более и более извращенным эффектам. Если все это
будет продолжаться, реальные экономические агенты полностью потеряют
доверие к рынку финансов и над бумажными деньгами состоится
ритуальная казнь.
Учитывая все это, мы утверждаем, что:
Золото - это индикатор дефицита и правдивое валютное зеркало,
отражающее экономическую ситуацию вокруг человека. Всякая валюта
погибнет, если перестанет быть связана с золотом. Золото
представляет собой материальное воплощение всех ценностей. Оно есть
альфа и омега в мире финансов: оно - инструмент денежной дисциплины
и последнее средство обеспечить валюте ценность. Погрешности
субъективных систем становятся благодаря золоту объективными фактами
или валютными трендами. Экономическая история показывает, что этот
процесс идет постоянно.
Человек, движимый своим эгоизмом и своей нестабильностью, опьяняется
монетаристским антимиром, созданным из кредитов. Этот антимир и
погубит его через накопление долгов и процентов к ним, а также
процентов к процентам, что в конце концов разрушит национальные
валюты.
Только связь валют с золотом может помешать этому коллективному
безумию кредитов! Золото должно стать доминирующей инстанцией и
последней защитой против экономической иррациональности. Валюта, не
обеспеченная золотом, подобна мосту без перил. Если национальная
валюта рушится, народ теряет все. Золото - последний рациональный
барьер перед иррациональными манипуляциями!
Потерять свою национальную валюту - значит потерять ценности, а это
и есть триумф иррационального! Сделать из золотого эталона регулятор
валют, значит ввести разумность в законы мира!
Публикация подготовлена по материалам бельгийского журнала «Vouloir»,
сайт «Народная защита»
http://www.duel.ru/200508/?08_3_1
|