Владислав Рябчиков "Коричневые пятна национализма"
В.В. Помогаев "Украинский национализм: маски и лицо"
"Правда ли, что Россия до революции была процветающей страной?"
Накануне 60-летия Победы безответственные болтуны и умышленные очернители внушали населению миф, что Победа, ввиду отсутствия современной военной техники, завоевана исключительно числом положенных солдатских жизней. На самом деле Красная Армия во время войны получала от ученых и инженеров такое новое оружие, которое многократно превосходило по силе уничтожения имевшееся оружие врага.
Так ученые и инженеры Ленинграда (НИИ-33, А.Л. Минц, М.Е.Старик, И.С. Кукес ) разработали в 1940 г. и передали ПВО первые "радиоулавливатели самолетов" - РУС-1, РУС-2, "Редут", "Пегматит", обладающие дальностью обнаружения до 70 км. Город и флот получали заблаговременное предупреждение об авианалете и встречали врага огнем.
Группа физиков-теоретиков ЛФТИ (А.А.Александров, И.В.Курчатов, А.Р. Регель, Ю.С. Лазуркин) в начале войны на Черноморском флоте разработала метод защиты кораблей против применявшихся немцами магнитных мин путем активного размагничивания корпусов судов.
Гвардейские минометы "Катюша" с реактивными снарядами РС-82 и РС-132 фугасно-зажигательного действия были разработаны в Реактивном НИИ (Г.Э. Лангемак, И.И. Галай, Ю.А Победоносцев), переданы армии в 1941 г. и уничтожали в одном залпе до нескольких сотен солдат противника.
К концу 1940 г. в Артиллерийском научно-исследовательском морском институте (АНИМИ) Е.Г.Ледин и В.П.Богданов создали на основе смеси тротил, гексаген, алюминий взрывчато-зажигательное вещество А-1Х-2, которым с 1942 г. снаряжались бронебойно-зажигательные снаряды всех калибров противотанковой артиллерии.
В 1943 г. были переданы на вооружение разработанные И.А.Ларионовым противотанковые авиационные бомбы ПТАБ-2,5-1,5 . Штурмовики ИЛ-2, набиравшие на борт до 300 бомб, начиная со сражения на Курской дуге вплоть до конца войны сожгли тысячи немецких танков, в том числе и самых мощных.
В конце 1942 г. в связи с боями в Сталинграде затруднилось снабжение армии нефтепродуктами из Баку по Волге. В этот период работами советских геологов (И.М.Губкин, А.А.Трофимук, А.А.Блохин) были открыты и разработаны десятки новых нефтяных месторождений в Татарии и Башкирии ("Второе Баку"), дававшие с 1943г. до 15% всей нефти, добываемой в стране и устранившие угрозу бензинового голода.
В осажденном Ленинграде ученые Химико-технологического и Горного институтов спасли город от массовых пожаров, предложив для борьбы против зажигательных бомб применить обмазку деревянных чердачных конструкций фосфатными соединениями, полностью предотвращающую возгорание последних.
Тогда же, еще в ходе войны, были начаты научные разработки по созданию атомного оружия (1943 г. И.В. Курчатов) и ракетного оружия (С.П.Королев).
http://tr.rkrp-rpk.ru/get.php?990
Коричневые пятна национализма
Владислав Рябчиков
Народная мудрость гласит: шила в мешке не утаишь. Не следовало бы забывать эту фразу современным украинским историкам, старающимся изобразить оуновских бандитов патриотами. Все равно из-под слоя лака проступает коричневая сущность бандер, мельников, шухевичей.
Национализм и патриотизм - понятия разные. Впрочем, надо отдать должное некоторым нынешним знатокам истории. Они откровенно говорят о сходстве ОУН с национал-социалистами - "украинский интегральный национализм совершенно очевидно содержал элементы фашизма и тоталитаризма" (О. Субтельный, Украина, История, стр. 542). Но и у них не хватает мужества признать, что ОУН - уродливая копия немецкого фашизма. А подтверждением этому служит сама история Организации украинских националистов - от УВО до УПА.
Содержание
У истоков ОУН
Евгений Коновалец
От УВО до ОУН
Альянс с фашистами
Террор и бандитизм 30-х годов
Противоречия между ветеранами и молодежью
Андрей Мельник
Раскол в ОУН
Переговоры о "независимой Украине"
Подготовка к вторжению
"Нахтигаль", "Роланд"
Структура ОУН
Провозглашение "независимой" Украины
Рихард Франц Марьян Ярый
Ярослав Стецько
Шуцманшафт - украинская вспомогательная полиция
Расправы над евреями
Митрополит Шептицкий
Мельниковцы на службе у фашистов
Украинский центральный комитет
Переход ОУН на нелегальное положение
Создание УПА. Ее структура
Роман Шухевич
Геноцид против поляков
Дмитрий Купяк
СС "Галичина"
Новый этап сотрудничества ОУН-Б с Германией
Иван Гриньох
Переговоры ОУН с Германией в 1944 году
"Новая" тактика УПА
Служба безопасности
Послевоенная "деятельность" ОУН-УПА
Конец националистического подполья
Идеологом украинского национализма выступил Дмитрий Донцов, эмигрант из Восточной Украины. Именно он утверждал, что нация - это абсолютная ценность. Донцов и его единомышленники исповедовали коллективизм, поставив нацию над индивидом. Но одновременно интегральные националисты призывали своих сторонников "быть сильными личностями, которые ни перед чем не остановились бы для достижения тех или иных ценностей".
На фото: командир батальона СС "Роланд" Е. Побегущий |
Дмитрий Донцов пришел к выводу, что "поскольку политика - это по сути дарвиновская борьба народов за выживание, то конфликты между ними неминуемы". Из этого следовало, что "цель оправдывает средства, что сила господствует над разумом, что лучше действовать, чем наблюдать" (О. Субтельный, История, с. 541). Вооруженные такой идеологией "интегральные националисты были готовы воевать с каждым, кто станет им на пути".
Донцов с сотоварищи весьма смутно представлял, какое же общество они будут строить. Впрочем, за этим далеко ходить было не надо - германские и итальянские фашисты уже предложили свой тип политической системы. Идеологи ОУН решили, что политическая система будущего государства должна основываться на власти одной националистической партии, сердцевину которой составляли "борцы" и "лучшие люди". Во главе движения стоял верховный руководитель, или вождь, который имел безоговорочную и неограниченную власть" (О. Субтельный, История, с. 542).
Чтобы привлечь в свои ряды как можно больше новых членов, интегральные националисты, по признанию все того же Субтельного, "мифологизовали украинскую историю, создав культ борьбы, самопожертвования и национального героизма". "Расизм составлял относительно второстепенный компонент этой идеологии, хотя... можно было найти следы антисемитизма". Вот такие идеи, а также "стремление вывести новую породу "надукраинцев" и привлекли к интегральным националистам молодежь. Тех, кто в 40-х годах будет резать поляков, расстреливать евреев, заживо сжигать в домах украинцев и стрелять в затылок русским.
Евгений Коновалец, создатель УВО-ОУН и бессменный лидер украинских националистов, был уроженцем Галиции. Во время первой мировой войны служил в австрийской армии, дослужился до прапорщика. После Октября познакомился с Петлюрой и так понравился ему, что одним росчерком пера был произведен в полковники сечевых стрельцов. Командовал корпусом и носил титул "пана атамана".
Во время восстания рабочих завода "Арсенал" в Киеве Евгений Коновалец "отличился" жестокой расправой над повстанцами и их семьями. Подобно Петлюре, был "формальным националистом". Что означает этот термин, можно понять из примера, приведенного главой Центральной Рады Винниченко в оригинальном тексте "Вiдродження нацiї". Говоря о Петлюре и Коновальце, как о людях, которые "весьма наивно думали, что можно военной силой заставить неукраинскую буржуазию украинизироваться", он сообщает, что атаманы "издали приказ об "украинизации" вывесок: в три дня сменить все надписи украинскими...
Не зная иных способов борьбы с нежелательными явлениями, атаманщина и во всех сферах "политической" деятельности заботилась только о том, чтобы изменить вывески... ("Пiдтекст" N 11, 1997).
В 1920 году с петлюровщиной было покончено. Коновалец бежал за границу. Там он создал Украинскую военную организацию (УВО), президентом провода которой его провозгласил сбор "комендантов" УВО в Гданьске (1923). После признания Антантой прав Польши на Восточную Галицию Коновалец со своим штабом перебрался в Берлин на Гауптштрассе, 11.
В 1933 году к власти пришел Гитлер, и "пан атаман" начал сотрудничать с Абвером. В 1934 году завязал знакомство с гестапо, работал с Р. Дильсом и К. Мотцом.
В 1938 году Евгений Коновалец был убит в Роттердаме советским разведчиком.
Доктрина украинских националистов, сформулированная Донцовым, требовала от своих сторонников активных действий. Для этой цели и была в 1920 году в Праге создана УВО. Она объединила под свои знамена офицеров-петлюровцев и старшин Украинской галицкой армии (УГА). Руководили "организацией", кроме упомянутого уже Коновальца, известные националисты Чиж, Донцов, Палиев. Краевым комендантом на Западную Украину и, фактически, правой рукой "пана атамана" был поставлен Андрей Мельник.
В 1923 году польские власти начали активную борьбу с УВО. В результате этого "организацию" покинуло большинство ее членов, а "провод" бежал в Германию, к главному врагу Польши. За соответствующее вознаграждение под руководством рейхсвера украинские националисты обязались вести подрывную деятельность против Советской Украины. При этом надо отметить, что некоторые члены УВО охотно подвергались перевербовке. Например, один из активистов в окружении Коновальца Барановский сотрудничал с польской "дефензивой" (разведкой), получая ежемесячно 200 злотых (факт этот он подтвердил на судебном процессе в Самборе в 1933 году). "Премьер" Стецько работал и на немецкую, и на итальянскую разведку...
Коновалец подписал письменное соглашение с начальником отдела немецкой контрразведки полковником Гемпшем приблизительно в 1923-1924 году (документ N 7, "Обвиняет земля"). Германия выделяла ежемесячно украинским националистам 900 марок, но требовала взамен выполнения задач, с которыми УВО самостоятельно справиться не могла. Поэтому в Восточной Галиции началась активная вербовка новых рекрутов из числа учащейся молодежи.
В 1929 году на съезде националистических организаций (первый великий сбор) "фирму" переименовали в организацию украинских националистов (ОУН). До поры - до времени к новому названию было прикреплено как приложение старое - ОУН-УВО. В 1930 году вторая часть аббревиатуры была упразднена.
Крепкая дружба ОУН с фашистами завязалась еще в 20-х годах. Националисты и национал-социалисты были родственными по духу организациями, что подтверждают программные документы ОУН. В частности, в параграфе 6 "Естественные движения": "Таким движением является украинский национализм, у немцев - гитлеризм, в Италии - фашизм..." ("Обвиняет земля", с. 27).
Впрочем, тогда руководители УВО-ОУН предпочитали не афишировать своих связей с фашистами по причине, которую указал сам Коновалец на конференции в Берлине в 1933 году. "Национал-социализм не имеет много друзей во всем мире, и выявление связи украинского национализма с германским национал-социализмом непременно приведет к нашей изоляции". Правда, это высказывание не помешало Коновальцу назначить Р. Ярого и Н. Сциборского представителями ОУН при штаб-квартире НСДАП. Один из них встречался с командиром штурмовиков "Стального шлема" (СА) Эрнстом Ремом. Шеф штурмовиков пообещал финансовую помощь и включение ОУН в СА с целью обучения ее боевиков ("Марксизм и современность", N 1-2, 1996). В нее входила так называемая трудовая повинность - несение охраны в концлагерях.
В 1932 году капитан Патциг, Коновалец, Ярый были завербованы Абвером. Новая немецкая разведка оказалась щедрей старой. ОУН получала ежемесячно 7000 марок и "отдельные платежи для специальных заданий" (Документ N 7, "Обвиняет земля").
В 1933 году украинскими националистами всерьез заинтересовалось гестапо. Сотрудничество было оформлено на встрече Коновальца с представителями гестапо (Р. Дильс) и внешнеполитического отдела НСДАП (К. Мотц). По сведениям, на этой встрече руководителю украинских националистов был предъявлен список членов ОУН, ведущих двойную игру (сотрудничавших со спецслужбами Польши и Чехословакии). При этом представитель гестапо подчеркнул, что из-за этого ОУН рискует потерять для Германии ценность в качестве конспиративной организации. Для украинских националистов разрыв с Гитлером, человеком "с душой, соразмерной с его трагическим временем, с душой, такой великой, как велики были задачи, стоящие перед Германией" (цитата из Донцовского "Вестника", N 4, 1936) был смерти подобен...
В январе 1934 года инспектор милиции Дильсон и полковник Рейхенау (тот самый, который потом заявит: "Снабжение питанием мирных жителей и военнопленных является ненужной гуманностью") подписали приказ, подчиняющий ОУН гестапо на правах его особого отдела.
Оказывая украинским националистам финансовую и организационно-техническую помощь для проведения террактов на территории Польши (а затем и СССР), Германия дистанцировалась от активных действий ОУН. Пример тому - выдача одного из участников убийства министра внутренних дел Польши Перацкого (1934) Н. Лебедя дефензиве...
Молодежь, влившаяся в ряды УВО-ОУН в конце 20-х - начале 30-х годов, не желала сидеть сложа руки. Взяв на вооружение догмат Донцова, "что лучше действовать, чем наблюдать", они развернули "кипучую деятельность" на Западной Украине. В начале 30-х годов члены ОУН организовали "более 60 покушений и убийств" (О. Субтельный, История). Их жертвами стали Тадеуш Голувко (1931) - известный сторонник польско-украинского компромисса (отнюдь не главный угнетатель галицийцев), Емельян Чеховский (1932) - комиссар польской полиции во Львове, Бронислав Перацкий (1934) - министр внутренних дел, Алексей Майлов (1933) - сотрудник советского консульства во Львове. Убийство последнего Степан Бандера на процессе 23 националистов в 1936 году назвал актом мести за голод 1932-1933 годов в Советской Украине. При этом он почему-то "забыл", что, по свидетельству Мирчука, первый акт террора против работников советского консульства во Львове планировался на 22 апреля 1930 года и не состоялся только "по обстоятельствам, от ОУН не зависившим".
В доктрине Донцова четко определено, что "цель оправдывает средства". Главная цель - построение государства, "основанного на власти одной националистической партии, сердцевину которой составляли "борцы" или "лучшие люди". Выходит, что итогом борьбы должно было стать утверждение господства этих самых "борцов" , то есть молодых оуновцев. И, естественно, все средства для этого хороши. Поэтому кроме политических деятелей объектами террора стали и простые люди, не согласные с политикой и действиями ОУН. Так, например, в 1934 году были убиты известнейший украинский просветитель, директор Академической гимназии во Львове Иван Бабий, студент университета Яков Бачинский. Список убитых можно продолжать и продолжать. Кроме того применялась и тактика запугивания.
Денежные запасы ОУН и свои собственные молодые боевики пополняли довольно заурядным грабежом. В начале 30-х годов таким образом были совершены десятки актов "экспроприаций" касс государственных учреждений и почтовых контор.
В конце концов, ветераны ОУН (пришедшие в 1920 году) решили пожурить молодую смену за чрезмерное усердие. Старая генерация националистов делала основную ставку на "эволюционную расстройку сил" и считала, что "Украина освободится в тени немецкого похода" (Донцов, "Путь гигантов"). Молодые требовали активных и немедленных действий. ОУНовцы призыва 30-х обвиняли "старых" националистов в излишнем рационализме, те же в ответ попрекали молодых за сотрудничество их руководства с Абвером (Н. Коваль, ОУН-УПА и "третий рейх", Политика и время, N 5, 1991). Конфликт "отцов и детей" в ОУН сделал раскол организации неизбежным.
Андрей Мельник родился в Галиции в 1890 году. В годы первой мировой войны был офицером корпуса Украинских сечевых стрельцов (УСС) в составе австрийской армии. В армии Петлюры получил звание полковника. Был одним из командиров Осадного корпуса сечевых стрельцов, возглавляемого Коновальцем. Участвовал в подавлении восстания рабочих "Арсенала". Родственник Евгения Коновальца ("пан атаман" и Мельник женились на родных сестрах-дочерях западно-украинского финансиста Степана Федака). Вместе с Коновальцем Андрей Мельник стоял у истоков УВО. После убийства создателя ОУН стал его преемником, заявив, что якобы Коновалец в своем завещании передал власть своему родственнику (то есть Мельнику). Хоть этого документа никто не видел, в 1939 году в Вене на втором сборе ОУН бывший петлюровский полковник был избран вождем националистов. Есть основания предположить, что об избрании Мельника преемником Коновальца хлопотал имевший большой авторитет у оуновцев митрополит Шептицкий (новоиспеченный лидер управлял имениями этого князя греко-католической церкви).
В 1938 году завербован сотрудником Абвера Эрвином Штольце. Зигфрид Мюллер, работавший сначала в гестапо, а затем возглавивший филиал Абвера в Риге, показывал 19 сентября 1945 года, что "Мельник посещал начальника 4-го отдела Шройдера в его служебном помещении гестапо, где получал необходимые указания по работе. Мельника я сам часто видел в стенах гестапо..." (Военно-исторический журнал, N 4, 1991 г.).
Вождь ОУН Андрей Мельник сотрудничал с Абвером под кличкой "Консул-1". Куратором его был капитан Палюи ("Доктор Пухерт"). Сотрудничество с фашистами Мельник и его сторонники продолжили и в период оккупации. После разгрома гитлеровской Германии сумел избежать наказания и скрылся за рубежом. Умер в 1964 году.
Неизбежный раскол в ОУН ускорила смерть Коновальца в 1938 году. После украинскими националистами руководил "триумвират" (Барановский, Сенык-Грибивский и Сцидорский). Затем о правах на пост вождя заявил Андрей Мельник.
Молодые ОУНовцы сразу заволновались. Их лидер Степан Бандера сидел в тюрьме, да и другие руководители нового поколения (Ярый, Лебедь, Шухевич) находились в эмиграции либо в заключении. А захватить хоть какую-то власть, пусть даже формальную, очень хотелось. Воспользовавшись моментом, ветераны ОУН провозгласили 27 августа 1939 года вождем А. Мельника. Справедливости ради надо отметить, что представителей "края" (сторонников Бандеры) на выборы не пригласили.
Тем временем хозяева оуновцев - фашисты захватили Польшу. Приближалась война с СССР, поэтому Абвер переключил националистов на подрывную деятельность против Советского Союза. По показаниям Эрвина Штольце, услуг Мельника уже было недостаточно. Поэтому "был завербован Степан Бандера, освобожденный немцами из польской тюрьмы..."
Вырвавшись на свободу 13 сентября 1939 года, лидер молодых националистов направился во Львов. Однако здесь было небезопасно из-за присутствия советских войск. Бандера через Пищаны перебрался в Вену, где была большая ставка ОУН, на которую он мог опереться.
С выходом на свободу многих молодых националистов ситуация в ОУН все больше обострялась. "Новое поколение" готовило переворот, не подозревая, что конфликт усиленно подогревается Абвером и гестапо через Теодора Оберлендера и одного из лидеров ОУН Рихарда Ярого. В 1940 году молодые устроили бунт. Они выдвинули требования: "всесторонняя милитаризация ОУН, организация конспиративных центров в западных областях Украины, формирование легиона на стороне немцев против СССР, отстранение членов "триумвирата"... и передача их... трибуналу" ("Обвиняет земля", с. 106). Совершенно очевидно, что такая программа вполне устраивала фашистов.
В ответ Мельник обвинил бандеровцев в провокаторстве. Однако не отрицал, что "немцы являются единственным союзником ОУН, и этому альянсу нельзя вредить".
С помощью Абвера Бандера созвал в феврале 1940 года в Кракове конференцию своих сторонников. На этом заседании бандеровцы создали главный революционный трибунал, который вынес смертный приговор членам "триумвирата" и многим другим мельниковцам. Приведением приговора в действие занялась только что созданная служба безопасности СБ, возглавляемая Лебедем и Арсеничем (последнего один из его коллег характеризовал как самого жестокого бандеровца, не считающегося ни с какими обстоятельствами и не знающего иных мер влияния, кроме физического уничтожения. Именно он подписал 27 октября 1943 года директиву, требовавшую за самовольные выступления против немцев карать виновных, вплоть до расстрела).
В течение нескольких месяцев после конференции было уничтожено около 400 мельниковцев. Те в ответ ликвидировали свыше 200 бандеровцев. Руководство абвера схватилось за голову, но было уже поздно - примирение стало невозможным. Тем не менее 5 апреля 1940 года Бандера побывал у Мельника в его резиденции в Италии. Он потребовал отдать власть в руки молодых, ссылаясь на решение конференции бандеровцев в Кракове. Мельник пригрозил Бандере трибуналом, и раскол произошел.
В апреле 1941 года бандеровцы созвали в Кракове "великий сбор" ОУН. На этом мероприятии присутствовали аж 68 делегатов. Решения мельниковцев были аннулированы, а проводником ОУН провозглашен Бандера.
ОУН раскололась на ОУН-М (мельниковцы) и ОУН-Б (бандеровцев) или ОУН-Р (революционная).
По большому счету переговоры ОУН с фашистами были обречены на провал с самого начала. И уж кому-кому, а лидерам украинских националистов это было хорошо известно. Украинский национализм был зеркальным отражением фашизма. А значит, ОУНовцы должны были понимать, что гитлеровцы признают жизненные интересы только одного народа - немецкого. Так оно и было - Гитлер отвел территории Восточной Европы роль объекта колонизации, "жизненного пространства" Германии. Напомню цитату из "Указания по обращению с иностранными рабочими из гражданского населения, находящимися в империи": "Не делать никакой разницы между украинцами, кавказцами, армянами и т. д." (Материалы Нюрнбергского процесса, т. 1, с. 799). В свою очередь и ОУНовцы не дифференцировали неукраинцев, расстреливая и пытая одинаково и русских, и белорусов, и евреев. Вряд ли они были такими наивными, что ожидали от фашистов особого отношения к Украине. Даже "особая позиция" Розенберга в украинском вопросе предусматривала лишь создание марионеточных национальных правительств (по-видимому, такой вариант вполне устраивал украинских националистов, рвущихся хоть к какой-нибудь, пусть призрачной власти). Однако даже такого отступления в "восточном вопросе" германское правительство не допустило.
Понятно, что отношение к украинским националистам у него было плевое. Какие переговоры о "независимой Украине" можно вести с теми, кто состоит на службе у гестапо? Да и о чем могли договориться хозяин со своим слугой? Может, кое-что и было обещано. Действия же Германии носили противоположный характер. В частности, в 1939 году она передала Карпатскую Украину Венгрии. В этой ситуации украинофилы (не те, кто сговаривался с Германией, а простые, рядовые)бежали с оккупированной территории не к немцам, а в Советскую часть Западной Украины (О. Субтельный, "История").
Из одного этого можно было бы сделать далеко идущие выводы. Но руководству ОУН было не до того - они готовились к вторжению с фашистскими армиями в СССР.
Захватив Польшу, Германия начала усиленно готовиться к войне с Советским Союзом. Одним из важных разделов в агрессивных планах фашистов заняла подготовка диверсионно-террористических подразделений. Особое место в ней отводилось украинским "союзникам".
С середины 30-х годов ОУНовцы проходили обучение в различных тренировочных центрах. Радисты, например, готовились на курсах в Данциге. В самом Берлине функционировала школа, где натаскивали будущих сотрудников полицейских служб на оккупированных территориях. Кое-кто из руководителей ОУН был даже отправлен в фашистские военные вузы. Так, например, Роман Шухевич, окончив немецкую офицерскую школу, учился на высших курсах германской военной академии и по окончании получил звание гауптштурмфюрера (капитана) СС отборной фашистской "гвардии".
С первых же дней оккупации Польши ОУНовцы проходили "боевое крещение" в составе "украинской полиции". Те, кто "хорошо" проявил себя на "практике", принимая участие в уничтожении славян и евреев, затем повышали квалификацию в полицейских школах.
Службу безопасности ОУН взяли себе под крылышко гестапо и Абвер. На нелегальные районные референтуры СБ было возложено составление так называемых "черных списков", "неблагонадежных" элементов на территории УССР, которых в случае "освобождения" Украины следовало уничтожить. О том, кто попадал в число "неугодных", рассказал районный проводник ОУН в Берлине, Михаил Корбутяк, арестованный советской контрразведкой: "В черные списки мы заносили всех лиц, присланных из восточных областей Украины, всех членов колхозов и работников совхозов, других людей, активно выступавших за Советскую власть" ("Политика и время", N 6, 1991). Именно на основании их только во Львове бандеровцы из "Нахтигаля", пришедшие вслед за немцами, расстреляли около 70 писателей, художников, ученых...
Фашистское руководство требовало, чтобы "союзники" были постоянно готовы к любым экстремистским действиям, что оказалось не по плечу консервативному Мельнику. Поэтому, как показал капитан абвера Ю. Лацарек, работавший с украинскими националистами, "немецкая разведка стала проявлять большой интерес к бандеровцам, имея в виду использование их как реальной силы в помощь немцам..."
В начале 1941 года состоялись переговоры между представителями абвера с Лебедем из ОУН-Б. Бандеровцы согласились сотрудничать, попросив оказать ОУН-Б материальную помощь, признать "равноправие" их организации с мельниковцами и предоставить необходимое оружие. После этого Бандера стал получать от немцев 2,5 млн. марок (как и Мельник) и "надлежащее" количество оружия ("Обвиняет земля", с. 109).
Следуя указаниям гитлеровского командования, "молодые" ОУНовцы сосредоточили внимание на трех главных задачах:
С первой задачей Бандера почти справился. Под руководством гитлеровцев были созданы "Дружины украинских националистов" (ДУН), другое наименование - "Легион украинских националистов". Ответственность за боевую подготовку ДУН была возложена на Романа Шухевича. В начале 1941 года из "Легиона" началось формирование спецподразделения СС "Нахтигаль" ("Соловей"), а чуть позднее такой же части "Роланд". Первый, более "прославленный" своими зверствами, состоял только из бандеровцев, второй был "сборной солянкой" из мельниковцев, бандеровцев, петлюровцев и гетманцев. Обе части вошли в полк особого назначения "Брандербург-800".
На снимке - удостоверение личности командира взвода специаль-батальона СС "Роланд" Л.Ортынского |
18 июня 1941 года одетые в форму гитлеровского вермахта с единственной отметкой - небольшой сине-желтой ленточкой на погонах "нахтигалевцы" были переброшены к советской границе. Там на кресте и Евангелие они поклялись в "верности до крови" фюреру.
Уже 30 июня вслед за фашистскими солдатами они вошли во Львов. Вот тут-то и "всплыли" "черные списки". Оуновцы Е. Врецена и И. Климов уточнили с помощью телефонного справочника адреса приговоренных, затем к "делу" приступил "Нахтигаль". Вояки начали объезжать улицы города, вылавливали свои жертвы и тащили их на казнь. Ни в чем не повинных людей десятками расстреливали, вешали, закапывали живьем в землю на Вулецкой горе. Среди львовских жертв "Нахтигаля" был ректор Львовского университета Роман Ремской, бывший премьер-министр Польши, профессор, почетный член многих академий мира Казимир Бартель и многие другие. Фашисты намеренно оставили националистам Львов на семь дней, чтобы дистанцироваться от зверств "Нахтигаля".
Подобными "деяниями" прославил себя и "Роланд", которым руководил Е. Побегущий.
Оба батальона дошли до Винницы, оставляя за собой горы трупов. Затем фашисты нашли этим спецподразделениям другое применение. "Нахтигаль" и "Роланд" объединили во Франкфурте-на-Одере в "шуманшафтбатальон-201" и отправили в марте 1942 года воевать с белорусскими партизанами. Перед отправкой батальонное офицерство благословил митрополит Шептицкий.
Бандера создал свой краевой провод еще в 1940 году. В его состав вошли кроме самого "вождя" Николай Лебедь, Рихардт Ярый и Роман Шухевич. С началом оккупации под руководством этого "органа власти" должна была разворачиваться широкая сеть оуновской организации.
Под непосредственным руководством краевого провода (экзекутивы) создавались областные проводы. Им подчинялись окружные проводы. Те в свою очередь делились на надрайонные, которым подчинялись 2-3 районных провода. Каждые 5-7 сел, руководимые станичным проводом, подчинялись подрайонной ячейке ОУН.
В свою очередь каждый провод состоял из нескольких референтур: СБ, пропаганды, связи, военной разведки, боевой подготовки, организационной, мобилизационной, хозяйственной, промышленной и торговой.
Личный состав ОУН был заранее расписан по должностям, чтобы каждый националист, прибывший вслед за фашистами на оккупированную территорию, четко знал свое место. Когда остались вакантные места, назначался комендант СБ, который отвечал за подбор кандидатов на ту или иную должность из местных жителей. Правда, такое практиковалось на уровне не выше районного провода...
Три походные группы бандеровцев, сформированные накануне нападения Германии на СССР, насчитывали около 4000 функционеров. Их целью было создание администрации и национальной полиции на захваченных территориях для содействия немецкой власти. Сегодня, правда, утверждают, что Бандера пытался с помощью этих походных групп создать независимую Украину, поставив гитлеровцев перед свершившимся фактом. Но в это трудно поверить. Во-первых, фашисты, имея СД(службу безопасности), гестапо, полевую жандармерию, Абвер и разведку СС, не могли не раскусить двойную игру ОУН-Б. Во-вторых, среди бандеровцев даже в самом проводе (руководящем органе) было достаточно осведомителей немецких спецслужб (например, член центрального провода ОУН-Б Ярый был офицером гестапо). В-третьих, гитлеровское руководство могло легко прекратить существование ОУН-Б, приостановив финансирование и снабжение оружием украинских националистов. Тем не менее, гитлеровцы не предпринимали никаких мер против бандеровцев. Причину их лояльности объяснил шеф гестапо в Ровно, разоткровенничавшийся перед единомышленниками: "Мы вложили миллионы денег и невероятные усилия для того, чтобы быть рядом с Мельником, поставить Бандеру. Мы не пожалели ничего, чтобы создать еще десяток Банде" ("Марксизм и современность", 1996, N 1-2).
Окрыленный этим лидер ОУН-Б решил, что ему все дозволено. Скорей всего, руководство СД и абвера пообещали "союзникам" "независимую" Украину. Не потому ли накануне войны бандеровцы спешно стали формировать кабинет будущего правительства и сочинять "правовые" акты - "Манифест ОУН", "Борьба и деятельность ОУН в период войны"? В первом документе, в частности, ОУН-Б отвел себе место "единственных представителей украинского народа".
На фото: марширующие бандеровцы |
Манифест "Борьба и деятельность ОУН в период войны" объяснял, как эти "представители" должны поступать с остальной частью населения Украины. Например, рекомендовалось немедленно ликвидировать "нежелательные польские, московские и еврейские элементы". Участь оставшихся после резни Бандера оставлял на усмотрение "собственной националистической совести". Но при этом он скрежетал зубами: "Наша власть должна быть ужасной!" ("Обвиняет земля", с. 112).
Вот такое государство и было провозглашено актом от 30 июня 1941 года. В третьем пункте этого документа говорилось: "Обновленное Украинское государство будет тесно сотрудничать с Национал-Социалистической Великой Германией, которая под руководством вождя (зачеркнуто, ведь вождь один - Бандера) Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и мире и помогает украинскому народу освободиться от московской оккупации".
Провозгласив Украину, не согласовав этот вопрос с немцами, Бандера просчитался. Сейчас трудно сказать, на что надеялся вождь украинских националистов, пойдя на этот шаг, "граничивший с безрассудством" (О. Субтельный, "История"). Возможно, он посчитал, что Германия не будет ссориться с националистами из-за пустяков (в любом случае "независимость" Украины была простой формальностью). Не исключено, что какое-то высокопоставленное лицо в рейхе обещало Бандере свою поддержку, не зря же ОУН-Б "попробовало (и сначала не без особого успеха) убедить сбитое с толку украинское население, что действия бандеровцев опираются на поддержку Берлина" (О. Субтельный, "История").
Это предположение косвенно подтверждается и тем, что 30 июня с теплыми приветствиями и пожеланиями успеха новому премьеру выступил и сотрудник абвера профессор Ганс Кох, советник Розенберга по украинскому вопросу. Судя по публикации в официальном органе ОУН газете "Сурма", речь д-ра Коха имела шумный успех у украинских националистов.
Но несмотря на то, что новое "правительство" использовало любой предлог, чтобы подчеркнуть свою преданность "героической немецкой армии и ее фюреру", Германия распорядилась по-иному. Гитлер еще в "Майн Кампф" определил Украине место колонии в третьем рейхе и менять свои планы не собирался.
Отношение Германии к "незалежной" Украине выразил Эрик Кох, заявивший: "Нет никакой Украины. Два центнера украинской пшеницы весят больше, чем все государственно-правовые Украины".
Вообще-то странно, как в среде украинских националистов появился австриец чешского происхождения. Родился он, вероятно, в 1890 году, служил ротмистром в Украинской галицкой армии (УГА). По-видимому, тогда он изменил фамилию на "более украинскую" (Яри на Ярый).
В УВО с момента его образования считался "лицом близким к Коновальцу" (Эрвин Штольце). Примерно к середине 20-х годов начал сотрудничать с немецкой контрразведкой (через полковника Гемпша). В конце 1932 года, будучи официальным представителем ОУН при НСДАП, Ярый начал сотрудничать с абвером под кличкой "Консул-2". Помогал фашистской разведке завербовать Мельника и был его связным.
В 1932-1933 года встречался с шефом штурмовиков Эрнстом Ремом. В это же время стал сотрудничать с гестапо, дослужился до звания капитана этого "учреждения". "Заработал" себе два дорогих дома в Германии и Австрии.
Один из инициаторов раскола ОУН (именно через Ярого Абвер подогревал амбиции Бандеры). Член краевого провода бандеровцев. Затем референт иностранных дел и финансов нового провода, созданного фашистами...
О Стецько, Бандере и Шухевиче следует рассказать поподробнее совсем не потому, что они чем-то отличались от остальных палачей и бандитов ОУН. Дело в том, что имена этих мерзавцев чаще других пытаются отмыть. Чаще прочих изображают героями, им возводят памятники и переименовывают в честь них улицы.
Биография Стецько типична для лидеров ОУН сороковых годов. Он родился в семье священника-униата на Тернопольщине в январе 1912 года. После окончания гимназии обучался в Краковском и Львовском университетах.
В 1929 году Ярослав Стецько вступил в УВО. В 30-х годах украинские националисты вели активную террористическую деятельность. В этих условиях Стецько быстро сделал карьеру. В двадцать лет он уже входил в состав краевой экзекутивы (центра, возглавлявшего нелегальную деятельность националистов на Западной Украине) и подчинялся непосредственно Бандере. Продвижению Стецько способствовало его непосредственное участие в нашумевших террактах 33-34 годов. В личном деле будущего "премьера", заведенном немецкими спецслужбами, содержался любопытный документ-автобиография Я. Стецько. Там он лично признался в том, что был "привязан к аттентату на советского консула во Львове".
В 1936 году Стецько был осужден польским судом за антигосударственную деятельность на пять лет лишения свободы. Впрочем, уже через год он был досрочно освобожден.
В 1937 году он выехал в Германию, а затем в Италию. Именно с этого времени началось его активное сотрудничество с Абвером (кличка Басмач) и ОВРА (итальянская разведка) под псевдонимом Белендис. Последним прозвищем Стецько подписывал и свои информации к одной из спецслужб МИДа Италии.
На снимке - Я.Стецько (слева) подносит хлеб-соль фашистам
Кто знает, сколько продолжалась бы работа Белендиса с Римом, но в 1939 году (во время раскола ОУН) Стецько занял сторону Бандеры. Возмущенные его изменой Мельнику сторонники "старой генерации" разоблачили двойную игру будущего "премьера". Однако это не помешало ему стать вторым лицом в ОУН-Б и занять пост заместителя Бандеры.
Незадолго до разрыва с Мельником, в сентябре 1939 года, Стецько расхваливал лидера "ветеранов" и клялся в любви и верности вождю: "Мы идем с полным и безоговорочным доверием к нашему вождю Андрею Мельнику на новые победные бои. Когда мы, глубоко взволнованные, повторяли слова присяги: "Верность, Храбрость и Послушание. Клянемся нашему Вождю", то это был не пустой звук, а голос души... людей, верных на жизнь и смерть своему новому Вождю" ("Обвиняет земля", с. 124).
Согласитесь, что даже в среде оуновцев, где измена и клятвопреступление были в порядке вещей, повернуть на 180 градусов и начать поливать грязью и самого "вождя", и его окружение, - поступок, мягко говоря, бесстыдный...
В 1941 году перед вторжением в СССР фашистских войск Бандера выдвинул лозунг "Наша власть должна быть ужасной". Расширенную трактовку этой цитаты дает "Борьба и деятельность ОУН во время войны". Одним из авторов этого документа, составленного в мае 1941 года в Кракове, был Ярослав Стецько. Особенно интересны требования по национальному вопросу, четко сформулированные Бандерой и его заместителем: каждого неукраинца, который не придерживается установленных режимом порядков, рекомендовалось за небольшой проступок "ликвидировать". Еще более беспощадно Стецько относился к евреям. В личном обращении к советнику Гитлера по "восточному вопросу" рейхминистру Розенбергу он писал: "...настаиваю на уничтожении жидов и целесообразности перенести на Украину немецкие методы экстерминации жидовства".
30 июня 1941 года "бойцы" "Нахтигаля" вошли во Львов. Учинив кровавую резню, несколько насытившиеся кровью "легионеры" устроили шоу, сценарий которого был написан бандеровцами еще в Кракове. В 21 час в здании дома "Просвиты" открылись "Великие сборы". На них присутствовали вояки из "Нахтигаля" (около 200 человек), оуновские функционеры, прибывшие вместе с несколькими фашистскими офицерами на это собрание. Были, правда, еще и отдельные представители городской интеллигенции, уцелевшие после первого дня резни, но они понятия не имели, зачем их сюда привели ("Обвиняет земля", с. 125), пока не появился Стецько. Он зачитал Акт провозглашения Украинской державы и декрет Бандеры о назначении Стецько председателем краевого правления (через неделю оно было переименовано в Украинское государственное правление УГП).
По оценкам многих украинских националистов, в том числе и соучастников провозглашения "независимой Украины, 30 июня был разыгран фарс. Например, Иван Чинченко, бывший оуновец, утверждает: "Категорически заявляю, что это не были никакие "Национальные сборы". Участников тех сборов никто не избирал... Провозглашение 30 июня было зачитано участникам, никакого обсуждения или голосования не было..." Сам Я. Стецько заявляет, будто бы "Национальные сборы" призвали Я. Стецько на председателя правления или на "премьера Украинского правительства!" Я был "депутатом" на тех "великих" или "Национальных сборах". Председателем краевого правления назначил Я. Стецька Степан Бандера диктаторским способом, а присутствующим на этом собрании наспех созванным гражданам это было лишь сообщено к сведению..., когда Стецько называет себя... "премьером Украинского правительства", то это демагогия и самозванство" ("Обвиняет земля", с. 127).
Правительство Стецько действовало неполные две недели и даже не принимало присягу. Впрочем, они и без клятвы верно служили своим фашистским хозяевам. Но уже в начале июля стало понятно, что УГП долго не протянет. Немцы далеко продвинулись на восток, а потому решили прекратить игры в либерализм со своими "союзниками". 5 июля в Кракове был задержан "вождь" Степан Бандера, а 9 июля местное СД арестовало и "премьера". Правда, 14 июля "почетный арест" был заменен на "подписку о невыезде" из Берлина.
Германское руководство потребовало от лидеров ОУН-Б отказаться от Акта 30 июня. Что те после недолгих раздумий и сделали. Более того, Бандера и Стецько призвали "украинский народ помогать всюду немецкой армии разбивать Москву и большевизм".
Понятное дело, что после этих страстных призывов к сотрудничеству с оккупантами Бандера и Стецько стали "отыгранными картами", и было решено вывести их из игры. В сентябре 1941 года "вождь" и "премьер" были вновь арестованы. Этот факт и позволил историкам-националистам сделать из Бандеры и Стецько мучеников. Но, упиваясь описанием страданий лидеров ОУН, они почему-то умалчивают, что "премьер" и "вождь" содержались в привилегированном отделении Заксенхаузена. Если бы фашисты решили окончательно расправиться с Бандерой и Стецько, то их бы поместили в "обычный" концлагерь, и тогда, уверен, они не продержались бы там три года. Бандера, например, сидел в камере 73-го бункера Целенбау, напоминающей гостиничный люкс. Не случайно и заключение их характеризовалось словом "еренгафт", то есть почетный арест ("Обвиняет земля", с. 115).
Осенью 1944 года положение Германии на всех фронтах стало критическим. Вот тогда-то фашисты и вспомнили о своих союзниках, "томящихся" в концлагерях. Стецько и Бандера были выпущены на свободу и призваны на службу своим недавним тюремщикам. В Кракове в составе спецкоманды абвера лидеры ОУН занимались подготовкой диверсионных групп, которые пополняли ряды УПА.
После разгрома фашистской Германии Стецько оказался в Мюнхене, в американской зоне оккупации. Там его, в очередной раз, перевербовали американские спецслужбы. Наряду с выполнением оперативных заданий своих новых хозяев Стецько занимался и "глобальными" проблемами. В 1946 году он инициировал создание "Антибольшевистского блока народов" (АБН), объединившего национал-экстремистов, бежавших из стран Восточной Европы. Примечательно, что в это время Стецько разработал новую концепцию "освобождения" Украины - "мол, атомная война" не так страшна, достаточно несколько бомб скинуть на Украину, и погибнет коммунистическая Украина, а "новые кадры" придут из Торонто, Сиднея, Лондона, Мадрида и т. д." ("Обвиняет земля", с. 132).
Таким образом была доведена до логического конца одна из главных идей украинского национализма. Сформулировал ее Донцов, а раскрыл смысл один из лидеров УПА по кличке Крылатый: "Пусть из 40 млн. украинского народа останется половина - ничего страшного нет". Стецько же расставил все точки над i - уничтожим всех, и дело с концом!
Формулируя "великие" задачи, "премьер" не забывал и о собственном обогащении. В Мюнхене, в подвале купленного бандеровцами дома на Фюрихштрассе, день и ночь "работала" его типография по изготовлению фальшивых долларов. Говорят, что ее почти безукоризненная продукция пользовалась спросом на черном рынке.
В 1968 году на четвертом Большом сборе ОУН-Б Стецько стал председателем провода, шагнув таким образом из "премьеров" в "вожди". Только его "диктаторство" было еще более призрачным и формальным, чем премьерство. Стецько возглавлял ОУН до самой своей смерти в 1986 году. Ему повезло: "премьера" не постигла судьба "соратников" - Коновальца и Бандеры - он умер сам. До последних своих дней он продолжал "чертить" планы войны и покорения России и не уставал повторять: "Единственно... оружие рассудит нас с москалями".
Так и отправился на тот свет в бессильной злобе этот "политический проходимец" (по характеристике бывшего члена провода ОУН Ярослава Бенцаль), проводник, "премьер" и "президент" Украины Ярослав Стецько.
Хозяева бандеровцев не любили сами делать "грязную работу". Да и зачем мараться, если для таких дел можно было найти исполнителей из "людей второго сорта". В совершенно секретной директиве "об особо строгом допросе" сказано: "...нанесение ударов заключенным не немецкой национальности производится чиновниками..., не принадлежащими к немецкой национальности" (Материалы Нюрнбергского процесса, т. 1, с. 543). На Украине всю грязную работу выполняла шуцманшафт - украинская полиция (на снимке). Вот их-то оккупанты и использовали в качестве "охранных" (точнее, истребительных) команд.
Полицаи, по свидетельству тех, кому удалось выжить, побывав в руках националистов, были самыми страшными истязателями. В допросах и пытках они были изобретательней, чем фашисты.
Но особенно шуцманшафт "отличилась" в истреблении евреев. Тут уж мнения вождя националистов и фюрера сошлись. В "Борьбе и деятельности ОУН в период войны" Бандера четко сформулировал свою "национальную политику".
("Политика и время", N 6, 1991).
Вот эти догмы и взяли на вооружение полицаи, устроившие бойню в Бабьем Яру (из 1500 карателей 1200 были оуновцами из шуцманшафта. Такими "принципами" руководствовались все "посты", "комиссариаты" и "команды" украинской полиции, созданные в каждой волости, городе, округе захваченных фашистами земель.
Одной из излюбленных тем историков-русофобов является "геноцид" против украинского народа. Напомню, что и сами русские пострадали от сталинских репрессий не меньше соседей. Но дело не в этом, уж кому-кому, а "летописцам" украинского национализма лучше помолчать - ведь у самих, как говорится, "рыло в пуху". Достаточно вспомнить о зверском истреблении еврейского населения на Западной Украине... Впрочем - судите сами.
На фото: гитлеровцы и ОУНовцы перед расстрелом группы евреев |
Основные принципы отношения к неукраинскому населению были сформулированы в "... указаниях... на предвоенное время, на время войны и революции и на первые дни государственного строительства" еще в 1941 в Кракове. Напомню еще раз, там черным по белому было написано: "Украина для украинцев! Смерть московско-еврейской коммуне!" Это было равносильно смертному приговору целому народу, жившему на Украине. Приведением его в исполнение и занялись сперва "Нахтигаль" и "Роланд", а затем и шуцманшафты - украинские полицейские.
Только во Львовском гетто с 7 сентября 1941 года по 6 июня 1943 года были убиты свыше 136 тысяч евреев. Сохранились так называемые "ведомости", которые вела команда украинской полиции во время "юденакцион". В них с чисто нацистской пунктуальностью каждые два часа отмечалось количество евреев, доставленных в "сборные пункты" каждым из шести комиссариатов полиции. Согласно ведомости от 15 августа 1942 года, например, были доставлены к месту казни и убиты 3554 человека ("Политика и время", № 6, 1991). В Бабьем Яру было похоронено 160 тысяч евреев, из которых 50 тысяч - дети.
Орест Субтельный утверждает, что митрополит Андрей Шептицкий "не только дал убежище в своих монастырях сотням евреев, но и использовал свои проповеди, чтобы открыто осуждать уничтожение их нацистами" ("История", с. 579).
На фото: митрополит Шептицкий |
Как-то это не очень вяжется с письмом националистов Гитлеру от 14 января 1942 года, когда "юденакцион" на Украине происходили практически ежедневно. "Защитник евреев" и иже с ним писали: "Мы заверяем Вас, Ваше Превосходительство, что руководящие круги на Украине стремятся к самому тесному сотрудничеству с Германией, чтобы объединенными силами немецкого и украинского народов завершить борьбу против общего врага и претворить в жизнь новый порядок на Украине и Восточной Европе". Подпись Шептицкого стоит под этим посланием первой. Так кем же был этот митрополит - гуманистом или сторонником "нового порядка" (то есть уничтожения всех других народов)?
Роман (так звался этот князь церкви до принятия сана) Шептицкий родился в 1865 году в семье польских графов. Служил офицером в австро-венгерской армии. В 1888 году прервал военную карьеру и принял монашество, получив имя Андрей. А 1899 году Шептицкий стал епископом Станиславским, а еще через год - архиепископом Львовским. В 1901 году Андрей назначен митрополитом Галицийским.
В 1914 году грянула первая мировая война. Австро-Венгрия после ряда поражений от русской армии обвинила во всех бедах украинское население Галиции, входившее в состав габсбургской империи. Сначала русофилов, а затем и просто украинцев уничтожали сотнями без суда и следствия. Тысячи ни в чем не повинных людей бросались в австрийские концлагеря. Но это не мешало Шептицкому молиться о победе австрийского оружия. За что митрополит и поплатился, когда Львов был взят русской армией. Шептицкого выслали сначала в Киев (1917 г.), а потом в русскую провинцию.
Из ссылки митрополита освободила революция, и он вернулся во Львов.
В 1918 году Австро-Венгерская империя распалась. Этим воспользовался Левицкий и его сторонники, провозгласившие в Восточной Галиции и Буковине Западно-украинскую народную республику (ЗУНР). На первых порах новую республику поддержал наш "герой".
Но ЗУНР просуществовала недолго - вскоре ее территория вошла в состав Польши. И, конечно же, Шептицкий в очередной раз "пересмотрел" свои взгляды. Теперь "радетель" ЗУНР использовал свои проповеди для оправдания политики Польши. Митрополит создал Украинский католический союз и в 1931 году подчинил украинскую греко-католическую церковь Риму. Таким образом Шептицкий поднял свой "авторитет" в глазах польских властей. В это время "украинско-польские отношения значительно ухудшились" (О. Субтельный, "История"), что не помешало митрополиту призывать народ к терпению и осуждать террористические акции ОУН.
В 1939 году Западная Украина вошла в состав УССР и "принципиальный" Шептицкий публично отрекся (1940 г.) от своих антисоветских проповедей. Свою кафедру он стал использовать для призывов к сотрудничеству с коммунистами. Впрочем, "красная" деятельность митрополита была недолгой.
22 июня 1941 года фашисты пересекли границу Советской Украины, и уже 1 июля "владыка" приветствовал "непобедимую" германскую армию и признал правительство ОУН. (Напомню, что в 30-е годы Шептицкий гневно осуждал именно этих людей - Бандеру, Лебедя, Стецько...). В качестве примера, процитирую письмо митрополита: "По воле всемогущего и всемилостивого господина... началась новая эпоха в жизни государственной соборной самостоятельной Украины... Военное время требует еще многих жертв, однако дело, начатое во имя господне... будет доведено до успешного конца... Победоносную немецкую армию привествуем, как освободительницу от врага. Установленной власти отдаем надлежащее послушание..." (ВИЖ, N 4, 1991). К безоговорочному послушанию и сотрудничеству с фашистами он призывал и в своем обращении к верующим от 5 июля 1941 года.
Когда во Львов ворвались вояки из "Нахтигаля", то первым делом они "отправились представляться Шептицкому". Выслушав доклад Гриньоха (капелана "Нахтигаля"), митрополит благословил будущее "правительство" Стецько и "легионеров": "Благословляю вас, сыны мои, на священную борьбу во имя правды Божьей. В наших руках судьба народа нашего и наше будущее. Начинайте с Богом!"
И "нахтигалевцы", напутствованные Шептицким, устроили, как известно, резню. Быть может, митрополит не знал, на что он благословлял оуновских вояк? Безусловно, знал! Во-первых, ему обо всем докладывал Гриньох. Во-вторых, к нему неоднократно обращались местные жители с просьбой о помощи. Например, жена академика Цешинского, лично знакомая с митрополитом, попросила Шептицкого проявить содействие в освобождении мужа. "Гуманный" князь церкви ответил ей, что он "не вмешивается в мирские дела" ("Обвиняет земля", с. 87).
Никакие зверства фашистов и их соратников не мешали "слуге божьему" укреплять свои позиции. Для этого Шептицкий был готов на все: закрывать глаза на любые зверства и угождать, угождать, угождать...
Из письма Шептицкого А. Гитлеру от 23 сентября 1941 года.
"Как глава украинской греко-католической церкви я передаю вашему превосходительству мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины - златоглавым городом на Днепре Киевом...
Поскольку судьба нашего народа отныне отдана Богом преимущественно в Ваши руки, мы надеемся, как весьма заинтересованный друг Германии, в этой борьбе, которую Вы ведете".
Обратите внимание на число, которым датировано послание. К этому времени уже успели "отличиться" уничтожением мирного населения вояки из "Нахтигаля" и украинской полиции, фашисты разогнали "правительство", благословленное Шептицким, но митрополит гнет свою линию, судьба украинцев в руках немцев, и те могут ей распоряжаться. Через несколько дней фашисты так и распорядились... в Бабьем Яру...
В 1944 году стало ясно, что никакое чудо не спасет фашистов и их "союзников"
из ОУН. Но у Шептицкого уже не было "обратной дороги" - уж слишком многое
связывало митрополита с нацистами и националистами. К нему-то и обратился
главарь УПА Шухевич за советом: что делать оуновцам в создавшейся ситуации?
Шептицкий посоветовал вожаку "повстанческой армии" искать союза с Англией и
Америкой и не прекращать "войну" с Советским Союзом: "А теперь запомните сын
мой... Всякие переговоры УПА с Советами - это предательство наших
националистических идеалов. Напомните нашим людям: верность до последнего!"
("Обвиняет земля", с. 149).
Этой директивой Шептицкий обрек на смерть многих украинцев как из числа мирного населения, так и из ОУН.
Сам митрополит не увидел деяние рук своих - он подох 1 сентября 1944 года.
На оккупированную немцами территорию Украины мельниковцы прибыли с большим опозданием. С их прибытием на местах между ОУН-Б и ОУН-М началась борьба за руководящие посты в учреждениях, создаваемых немцами.
Напомню, незадолго до начала войны бандеровцы сформировали свой провод. Вслед за ними свое "правительство" создал и Мельник. Непосредственно проводу ОУН-М подчинялся штаб по организации мельниковского движения в городе Ровно. Выбор для создания центра в этом городе, наверняка, не случаен. Рейхкомиссар Украины Эрик Кох тоже облюбовал Ровно для своей резиденции. Таким образом мельниковский штаб устроился "под крылышком" фашистской администрации, что давало явные преимущества в ведении интриг против ОУН-Б. "Крыша" не помогла, бандеровцы "убрали" видных соратников Мельника - Сциборского и Сеника в Житомире и Шульгу по дороге в Луцк.
В июле 1941 года фашисты щелкнули по носу Бандеру. Поняв намек, мельниковцы осудили попытку бандеровцев создать украинское государство и заверили немцев в готовности сотрудничать на любых условиях. Заверения в этом содержится в письме Мельника в ставку Гитлера от 6 июля 1941 года: "Украинский народ, как никто другой, борясь за свою свободу, всей душой проникается идеалами новой Европы. Стремление всего украинского народа - принимать участие в установлении идеалов"... Как ОУНовцы "устанавливали эти идеалы" испытали на себе сотни тысяч мирных граждан, убитых ими.
Сколько бы не писали защитники ОУН, что в конце 1941 года гестапо жестоко преследовало мельниковцев, факты говорят об обратном. Во-первых, Мельник преспокойно жил в Берлине, под боком у гестапо, и не подвергался в то время арестам, даже "почетным". Так же спокойно чувствовали себя его соратники Левицкий (в Варшаве), Омельянович-Павленко (в Праге). Все они подписали письмо от 14 января 1942, адресованное Гитлеру: "Мы заверяем Вас, Ваше Превосходительство, что руководящие круги на Украине стремятся к самому тесному сотрудничеству с Германией, чтобы объединенными силами... претворить в жизнь новый порядок на Украине и во всей Восточной Европе". А 6 февраля 1943 года Мельник отправил послание шефу вермахта Кейтелю с просьбой решить "вопрос вовлечения украинских вооруженных сил в борьбу против Москвы" ("Обвиняет земля", документ N 17). Да если бы ОУН-М хоть в какой-то мере мешало Германии, разве потерпели бы немцы существование в Кракове, под боком у генерал-губернатора Франка (этого палача судили на Нюрнбергском процессе как одного из главных немецких военных преступников и приговорили к смертной казни через повешение) существование Украинского центрального комитета?
Западная Украина вошла в качестве дистрикта "Галициен" в состав генерал-губернаторства с центром в Кракове. Здесь и был в 1939 году (по другим свидетельствам, весной 1940) создан Украинский центральный комитет (УЦК), провозглашенный как "общеукраинская надпартийная организация, которая объединяет всех украинцев, независимо от политических и идеологических убеждений". На деле все обстояло совершенно иначе. О какой многопартийности могла идти речь, если главой комитета был избран мельниковец Кубийович?
На фото: Кубийович |
А после апреля 1942 года (когда УЦК объединился с Украинским краевым комитетом мельниковцев) большинство руководящих постов в нем заняли и другие представители ОУН-М.
Естественно, согласно программе этой организации деятельность ее была направлена на сотрудничество с немецкими властями. Этим они будто бы обеспечивали "украинскому народу в данных условиях наилучшие условия жизни и развития".
Но Эрик Кох полностью исключал такую возможность, заявив, что цель оккупационных властей "должна заключаться в том, что украинцы должны работать на Германию, а не в том, чтобы мы делали этот народ счастливым" ("Материалы Нюрнбергского процесса", т. 1, с. 720). Но руководству УЦК было плевать на народ, у них были другие цели.
Имел ли УЦК шанс постоянными уступками и сотрудничеством с немцами заслужить "высокое" доверие и добиться хоть каких-то послаблений для украинского народа? Нет, комитету однозначно заявили, что "не может быть и речи о самостоятельной Украине, положение украинцев в Галиции не подлежит изменению. Кто не подчиняется, будет караться по законам военного времени". Казалось бы, все ясно, надо выбирать: или - или.. И УЦК выбрал: "Мы должны поддерживать немецкую политику". Причины столь страстного желания сотрудничать с гитлеровцами объяснил полковник абвера Бизанц, захваченный в плен в 1944 году: "Украинский центральный комитет был основным источником разведывательной информации. Руководили этим комитетом агенты абвера - украинские националисты - доктор Владимир Кубийович и его заместитель Панкивский. Кроме того, в 40 местных украинских комитетах генерал-губернаторства, которые подчинялись Кубийовичу, также руководили люди, поддерживающие непосредственные агентурные контакты с местными отделами гестапо и абвера, информировали эти отделы о ситуации на их территории..." (ВИЖ N 4, 1991).
В 1942 году и гитлеровскому руководству, и лидерам украинских националистов
стало ясно, что ОУН окончательно скомпрометировала себя сотрудничеством с
фашистами. Находившимся у власти главарям - оуновцам полностью перестало
доверять украинское население, в том числе и националистически настроенное. Еще
чуть-чуть, и рядовые оуновцы уйдут в партизанские отряды.
Немцы и их "союзники" судорожно искали выход из создавшегося положения. Был
создан новый провод бандеровцев, в который вошли Лебедь, Ярый, Волошин и Старых.
Этот руководящий орган, как и все предыдущие, ничем не мешал фашистам. Полиция
безопасности и СД знали практически каждый шаг оуновцев - о чем свидетельствуют
информационные обзоры немецких спецслужб о националистическом движении на
Украине (например, от 10 июля 1942 года, от 9 октября 1942 года и т. д.).
Тем не менее летописцы ОУН пишут, что в эту пору состоялись "первые бои" с оккупантами (Петр Мирончук). Однако в подтверждение своих слов они не могут назвать ни одной серьезной стычки националистов с фашистами. Более того, историков ОУН опровергают их же коллеги, которые, ссылаясь на документы того времени, утверждают, что в этот период нельзя еще было выступать с оружием против германских властей.
Но дело, конечно, не во времени (в 1942 году уже развернулось партизанское движение по всей Украине), а в том, что оуновские вожаки и не собирались вести вооруженную борьбу с захватчиками. Все доводы о том, что нужно "выжидать, экономить силы, ... расширять сети ОУН, чтобы ... в назначенное время можно было бы... сказать последнее слово ("Политика и время", N 8, 1991, из информационного обзора полиции безопасности и СД Германии...) нужны были лишь для того, чтобы спасти реноме националистов, сильно подорванное сотрудничеством с оккупационными властями. "Час Х", когда по приказу лидеров националистов должны были начаться активные боевые действия против фашистов, так и не наступил, несмотря на громогласные заявления вожаков о том, что созданная ими Украинская повстанческая армия (УПА) борется как против нацистской Германии, так и против "новой большевистской оккупации".
С весны 1942 года оуновские организации начали создавать боевые группы - боивки, на основе которых в начале 1943 года была сформирована Украинская повстанческая армия. Чтобы обеспечить массовый приток добровольцев, были выдвинуты антинемецкие лозунги. Однако на деле с первых же дней существования УПА ее руководство проявляло осторожность в отношении к оккупационным властям. Отдельные стычки оуновцев с немцами свидетельствовали скорее о недостаточном контроле командования УПА за местными боевиками, чем о планомерных действиях против фашистов. Судите сами: разведотдел войск СС и полиции Украины докладывал 30 июня 1943 года о массовых нападениях отрядов УПА на польские деревни, столкновениях с советскими партизанами в районе Людвинополь-Березно. А вот о военных действиях против фашистов в этом донесении говорилось следующее: "Нападение на немецкие подразделения были редкостью, вообще не было ни одного (!) случая, когда были бы ранены служащие немецкой полиции и военнослужащие вермахта... Имели место случаи, когда банды сознательно щадили жизнь немцев" ("Политика и время", N 5, 1991).
УПА делилась на две группы - южную (штаб располагался в Кременецком районе Ровенской области) и северную (в Волынской области). Каждая группа в свою очередь делилась на курени. Они состояли из трех стрелковых сотен численностью по 70-80 человек, взвода штабной разведки, пулеметного взвода, отделения полевой жандармерии и санитарного отделения. Первичным звеном УПА был рой (10-12 бойцов). Три таких отряда объединялись в чету, а три-четыре четы составляли сотню.
Однако такое организационное построение соблюдалось не всегда. Из-за отсутствия людей многие из звеньев были недоукомплектованы.
Состав УПА можно подразделить на три основных группы:
Последняя категория составляла большинство состава УПА (около 60%) и регулярно пополнялась.
В Украинскую повстанческую армию старались набирать людей, которые умели владеть оружием. Их-то в первую очередь и отбирали войсковики (ответственные за мобилизацию лица) по несколько человек из каждого села. Отобранным вручалась повестка, вызывавшая на сборный пункт. Не явившиеся в указанное время получали на первый раз 50 шомполов. Тех, кто "злостно уклонялся" от призыва, ждала казнь - удушение "путом".
Надо сказать, что сталинские репрессии 1940-1941 годов сыграли на руку ОУН. С приближением Советской армии ряды УПА пополнялись новыми бойцами из числа тех, кто боялся будущих репрессий, и теми, кого ОУНовцы заставляли брать оружие под страхом смерти и расправы над родными. По свидетельству одного из командующих УПА Луцкого (Богуна): "Большинство участников УПА были насильно туда втянуты. И только... часть является добровольцами. При этом я должен пояснить, что под добровольцами надо понимать таких, которые пошли в УПА в силу крайних обстоятельств: служившие в немецких военных формированиях, полиции, беглецы с работы в Германии (а таких ждали неминуемые репрессии НКВД - В. Р.), дезертиры из Красной Армии и т. п. Не будь таких обстоятельств - эти лица никогда не пошли бы в УПА" ("Политика и время", N 11, 1991).
В декабре 1943 года главнокомандующим УПА был назначен Роман Шухевич, оуновец с "солидным стажем". За плечами у него была и служба в "Нахтигале", и опыт борьбы с партизанами в составе шуцманшафтбатальона-201.
Родился он в 1905 году в городке Краковец в семье юриста. Учился во Львовской украинской гимназии, где дед Романа был профессором. В это время семнадцатилетний Шухевич вступил в УВО (1923 г.). О роли и целях этой организации он услышал непосредственно от атамана Коновальца.
На фото: Роман Шухевич |
По окончании гимназии Роман поступил в Гданьский техникум, затем перешел во Львовский политехнический институт.
Во Львове он и начал заниматься террористической деятельностью. В октябре 1926 года с Богданом Пидчайным Роман убил школьного куратора Яна Собинского. Исполнителям терракта удалось избежать наказания, а вместо них осудили двух ни в чем не повинных людей.
Безнаказанность "окрылила" Шухевича, и в конце 20-х годов он стал активным участником ряда "экспроприаций" (ограблений госучреждений). Говорят, что чрезмерное усердие Шухевича заставило непосредственного руководителя референтуры УВО Кныша предупредить слишком активного националиста о возможных "нежелательных последствиях".
В конце 1929 года будущий предводитель УПА проходил обучение в итальянской школе разведчиков. Там же осваивал сложные науки диверсионной работы и лидер "молодых" оуновцев Степан Бандера.
Навыки, приобретенные в Италии, пригодились обоим выпускникам разведшколы в 30-х годах, когда по Галичине прокатилась серия террактов. Вдохновителями и организаторами "громких дел" и прослыли Бандера и Шухевич. Лидеры "молодых" оуновцев "погорели" на убийстве министра внутренних дел Польши Перацкого. На львовском судебном процессе 23-х националистов Бандеру приговорили к пожизненному заключению, а Роман "получил" всего четыре года. Впрочем, и этот срок Шухевич не отсидел - через два года его выпустили по амнистии.
Выйдя на свободу в 1937 году, будущий генерал решил не искушать судьбу и поспешно покинул Польшу. Он перебрался в Германию и поступил на специальные курсы при военной академии в Мюнхене. По окончании их Шухевич получил звание гауптштурмфюрера (капитана) СС и стал офицером вермахта.
В 1939 году фашисты оккупировали Польшу, выпустив на свободу лидеров "молодой генерации ОУН". Как вы помните, эта честолюбивая "молодежь" пыталась захватить власть в организации украинских националистов, что привело к расколу и формированию новой краевой экзекутивы из бандеровцев. В состав "правительства" ОУН-Б вошел и Роман Шухевич, возглавлявший в то время краевой провод на западных украинских землях, оккупированных фашистами.
В то же время началась усиленная подготовка оуновцев к вторжению в СССР. В Польше создавалось подразделение "Нахтигаль". Командиром его гитлеровцы назначили оберлейтенанта Герцнера, а от оуновцев Бандера назначил Шухевича. Рейтинг Романа у бандеровцев был очень высок - командир "Нахтигаля" стал в апреле 1941 года членом главного провода и возглавил штаб военной референтуры. 18 июня 1941 года "специалист по Востоку" Оберлендер и Шухевич привели "нахтигалевцев" к присяге на верность фюреру, и вскоре вояки "легиона" украинских националистов начали свою грязную "работу".
На фото: отчет ОУН о "чистках" |
Нахтигаль" под командованием Шухевича дошел до Винницы, а затем гитлеровцы нашли им новое применение. "Легионеров" подучили во Франкфурте-на-Одере, а затем, объединив с "коллегами" из "Роланда" в "шуцманшафтбатальон-201", отправили бороться с белорусскими партизанами. За усердие в "ратном труде" Шухевич был награжден Гитлером Железным крестом.
В конце 1942 - начале 1943 года под руководством Дмитрия Клячковского (Клим Савур) была сформирована УПА. Вскоре сюда перебрался и Роман Шухевич, возглавивший главный военный штаб "повстанцев". В декабре 1943 года он был назначен главнокомандующим УПА - генералом-хорунжим под кличкой Тарас Чупринка.
Когда бегство гитлеровцев из западноукраинских земель стало реальностью, руководители УПА забеспокоились о своей судьбе. Одни собирались бежать со своими хозяевами, другие готовились развернуть "великую акцию" в тылу Красной Армии (благо фашисты щедро снабжали оуновцев оружием). Их лидером стал Роман Шухевич, решивший по совету митрополита Шептицкого стоять до конца.
Тем временем Чупринка получил приказ Бандеры с грифом трижды "секретно". Согласно ему, каждого, кто подозревается в желании перейти на сторону Советов, необходимо было "ликвидировать". Этими людьми по приказу Шухевича занялась СБ.
На фото: его "наказали" бандеровцы...
В конце 1944 года, когда уже вся Украина была освобождена от фашистов, Шухевич встречал гостей. Вместе с посланцами Бандеры Лопатинским, Чижевским и Скоробогатовым генерала УПА посетил гауптман Кирн. Фашистский капитан передал Шухевичу пять миллионов рублей, оружие, взрывчатку, рацию, медикаменты ("Обвиняет земля", с. 150).
Тем временем правительство Советской Украины обратилось к оуновцам с призывом сложить оружие, а затем предложило провести переговоры о прекращении борьбы. В начале 1945 года Шухевич вынужден был согласиться на переговоры, так как не только рядовые члены ОУН, но и многие руководители отрядов УПА дали понять своим вожакам, что готовы пойти на контакт с властями и без их согласия.
Переговоры продолжались пять часов, но в конце их представители Шухевича (Маевский и Бусол) заявили, что не уполномочены подписывать какие-либо документы, мол, разговор имел предварительный, ознакомительный характер, и окончательный ответ будет позднее...
Вскоре Маевский и Бусол были сняты с "руководящих постов" УПА. Маевский, оценив ситуацию, наложил на себя руки, а Бусола вскоре "убрало" СБ, инсценировав нападение боевиков.
В начале 1948 года УПА практически перестала существовать - часть ее боевиков пыталась пробраться через Польшу и Чехословакию в Западную Германию, часть сдалась властям. Но Шухевичу было некуда бежать. Он с группой подчиненных продолжал терроризировать население Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областей. Видимо, предчувствуя, что конец уже близок, Шухевич и его соратники старались "погулять на славу". Бывший проводник ОУН на Стрыйщине П. Угер вспоминал: "Особенно аморально вели себя старшины. Не проходило дня без разгула, пьянства, диких оргий, убийств. Начали распространяться венерические заболевания. Известно, что и сам главнокомандующий УПА Чупринка лечился от болезни, которую в народе назвали "поганой".
Тем не менее Тур (под такой кличкой Шухевич возглавлял провод ОУН на украинских землях) понимал, что так долго продолжаться не может. Опасаясь за свою жизнь, он постоянно ходил с охраной. И вот под утро 5 марта 1950 года он "расслабился". Чувствуя себя в полной безопасности в доме своей любовницы Анны Дидык, Шухевич отпустил свой "экскорт". Спустя какое-то время в двери постучали сотрудники НКВД...
Спустя полгода Бандере доложили, что головной командир УПА генерал-хорунжий Тарас Чупринка, он же глава секретариата УГОР (Украинская головная освободительная рада) Роман Лозовский, он же глава провода ОУН на украинских землях Тур, он же сын львовского адвоката Роман Шухевич убит при попытке к бегству 5 марта 1950 года.
3 августа 1943 года на Чрезвычайном Великом сборе ОУН было принято весьма оптимистическое постановление. В нем, в частности, говорилось:
"П. 11. Мы гарантируем право национальных меньшинств развивать свою
собственную по форме и содержанию национальную культуру.
П. 12. Равенство всех граждан Украины независимо от их национальностей в
государственных, общественных правах и обязанностях..." ("Военно-исторический
журнал", N 4, 1991).
Но довольно скоро ОУНовцы показали, что стоят провозглашенные ими свободы. Весной 1943 года проводник ОУН Николай Лебедь приказал "полякам выселиться из мест, важных для действия УПА". Другими словами, сотни тысяч жителей территории от Пинска до Черновцов, от Житомира до Ковеля, которые веками мирно жили бок о бок с украинцами, должны были в течение недели (!) бросить добро и бежать куда глаза глядят. Согласитесь, руководство ОУН ставило перед поляками нереальную задачу. "Когда приказ полякам о выселении не помог", - вспоминал потом Лебедь, - "сопротивление было ликвидировано силой".
Согласно показаниям одного из командиров УПА Ю. Стельманчука (агентурная кличка в Абвере Норд-N), в июне 1943 года руководитель северной группы УПА Дмитрий Клячковский (Клим Савур) передал устное указание центрального провода ОУН "о поголовном и повсеместном уничтожении польского населения, проживающего на территории западных областей Украины". Выполняя этот приказ, отряд Стельманчука численностью в 700 человек (если этих бандитов можно назвать людьми) вырезал на Волыни "все население (польское - В. Р.) - свыше 15 тысяч человек".
На фото: жертвы сотрудничества ОУН и немецких оккупантов во Львове |
В августе командование УПА дало указание "любой ценой уменьшить до минимума польские силы. Лесные и прилесные села должны исчезнуть с лица земли". Лебедь заявил еще "конкретней": "Нас не интересуют цифры, речь идет не про десять или сто тысяч, а про всех поляков до единого, от старика до младенца. Раз и навсегда мы должны избавиться на нашей земле от этого отребья".
Приказ шефа СБ и проводника выполнялся боевиками буквально. Так, например, курень УПА "Сироманцы" вместе с ротой дивизии СС "Галичина" полностью уничтожили польское село Гуту-Пеняцкую на Львовщине (зима 1944 года). Всех жителей села загнали в несколько хлевов и костел и одновременно подожгли их. В этой деревне погибло 680 поляков, среди них более 200 детей.
На фото: на этом месте было польское село Гута-Пеняцка...
В марте 1944 года боивка "Ромко" напала на село Яблуневка близ Стрыя. Сельская молодежь (украинцы и поляки) попыталась предотвратить грабеж. За это оуновцы устроили в селе побоище - молодежь сжигали в домах живьем, детям разбивали головы о стены, насиловали девочек и издевались над стариками. Насытившись кровью, бандиты под утро ушли, оставив за собой 60 трупов.
В апреле 1944 года группа УПА "Орлы" проводила "акцию" в уезде Перемышляны на Тернопольщине. Только за один день 30 апреля их жертвами стали 303 поляка ("Обвиняет земля", док. N 46).
Только за одну ночь в селе Побужаны ими были замучены 16 человек. Среди них - восемь детей от 6 месяцев до 15 лет.
Дмитрий Купяк относился к, так сказать, "среднему звену" оуновцев. Казалось бы, не стоит сосредотачивать внимание на этом бандите - он не был лидером украинских националистов, не входил в центральный или хотя бы краевой провод. Дело его боивки рассматривалось судом в 1969 году, когда с бандеровцами на Украине было уже покончено. Однако пример Купяка очень хорошо иллюстрирует деятельность ОУН в годы второй мировой войны.
Купяк стал членом организации украинских националистов в 1938 году. В конце июля 1941 года, то есть в первые дни войны, был одним из инициаторов создания украинской вспомогательной полиции. Автор "черных списков", по которым полицаи арестовывали местных активистов. Арестованных зверски избивал сам. Среди его жертв были и симпатизирующие советской власти, и евреи.
На протяжении 1941-1943 годов состоял в Каменка-Бугском украинском комитете (выражаясь современным языком, органе местного "самоуправления" УЦК), исполнял обязанности референта службы безопасности. Осенью 1943 года по указанию краевого провода создал боивку СБ (около 20 функционеров). Действовал на протяжении 1944-1945 годов на территории Львовской области. За это время его боивка "ликвидировала" не менее 200 мирных граждан, в большинстве своем женщин и детей, сожгла тысячи крестьянских хат, уничтожила несколько сел. Так, например, в ночь на 17 августа группа Клея организовала налет на село Грабовка Каменко-Бугского района. "Во время нападения бандиты подожгли сарай, в котором скрывались от оуновцев Возняк Михаил, Балковская Гелена, Грищук Гелена, Бабийчук Мария, пятнадцатилетние Бабийчук Стефания и Сень Евгений, Сенюк Владимир четырнадцати лет и трое детей в возрасте от пяти до десяти лет. Во время пожара Возняк М., Сень Е. и Бабийчук С. выбежали из горящего сарая. Бандиты открыли по ним огонь и убили Бабийчук С. Остальные (женщины и дети!) заживо сгорели в сарае" ("ВИЖ", N 4, 1991).
Банда Купяка "разъясняла", что борется только против советских активистов. Но скажите на милость, разве можно назвать "активистом" грудного ребенка, сына Е. Вуйцык, убитого боивкой Клея в ночь на 29 ноября 1944 года или двенадцатилетнюю Елену Вовк, убитую в ту же ночь? Чтобы объяснить свои "подвиги" Купяк любил повторять, что население нужно держать в повиновении. А для этого есть только одно средство - террор и убийства.
На фото: Червоноармейск Ровенской области. Похороны убитых ОУНовцами жителей
Следует отметить, что в банде Купяка "работали" два выпускника Львовской духовной семинарии - Михаил Горбач (Зеленый) и завербованный им Андрей Мороз (Байрак). Оба легко сменили крест на нож и винтовку и виновны не в одной смерти...
Каждое убийство сопровождалось грабежом, но дележка "добычи" была неравной. Львиную долю награбленного забирал себе Клей, обменивая свой "улов" на золото и валюту. На эти деньги Купяк открыл ресторан в Канаде, где ему удалось скрыться от суда...
Лидеры украинских националистов долго упрашивали фашистов разрешить участвовать в войне с СССР, но гитлеровцы пренебрежительно отмахивались от "союзников". Наконец, в феврале 1943 года удалось "достучаться" до Кейтеля и убедить его решить "вопрос вовлечения украинских вооруженных сил в борьбу против Москвы" ("Обвиняет земля", док. N 17).
В начале 1943 года немецкие войска были разбиты под Сталинградом, а людей для пополнения фашистских армий в Германии уже не хватало. Вот тут-то гитлеровцы и вспомнили "рвущегося в бой союзника" - украинских националистов. В апреле 1943 года началось формирование стрелковой добровольческой дивизии СС под кодовым названием "Галичина". Орест Субтельный утверждает, что УЦК согласился на формирование этих частей лишь "после длительных переговоров". Не буду опровергать канадского писателя, а просто процитирую отрывок из выступления Кубийовича 28 апреля 1943 года: "Наивысшее разрешение на выставление стрелковой дивизии СС, которая будет состоять из галицких украинцев, - это для нас отличие и одновременно особая честь. Мы осознаем, какое большое значение будет иметь это наивысшее постановление... Формирование галицко-украинской дивизии по образцу СС - это для нас не только отличие, но и обязательство, чтобы активное сотрудничество с немецкими государственными органами продолжать вплоть до победного окончания войны" ("Обвиняет земля", док. N 18).
Возможно, какие-то переговоры между немецкими властями и УЦК о создании
дивизии СС "Галичина" и велись, но в любом случае Кубийович и компания быстро и
охотно согласились на формирование такого подразделения. В июне 1943 года
Украинский центральный комитет объявил о наборе добровольцев в украинскую
дивизию СС.
Формально ее формированием занимался УЦК. Была создана военная управа, однако
возглавил ее немецкий полковник Бизанц. УЦК признавал в октябре 1943 года:
"военная рада не пользуется доверием у немцев. Ничего не может сделать без
полковника Бизанца".
Тем не менее и сам Украинский центральный комитет не сидел сложа руки: по городам и селам расклеивались афиши с изображением немецкого орла и галицийского льва с призывом: "Записывайтесь в дивизию СС "Галичина". Однако пропаганда мельниковского УЦК не давала ощутимых результатов. Тогда гитлеровцы предложили альтернативу: служба в дивизии или отправка на принудительные работы в Германию. Таким образом удалось найти 13 тысяч (по Субтельному) бойцов дивизии и соблюсти формальности (на службу в части СС принимались только добровольцы). Правда, часть из них почти сразу же сбежала, кто в леса к партизанам, кто в УПА. По данным УЦК, дезертиров насчитывалось около двух тысяч.
Надо отметить, что увеличению количества беглецов из дивизии очень способствовала пропаганда бандеровцев. Разлагая украинскую дивизию СС, ОУН-Б убивало двух зайцев. Во-первых, дезертиры пополняли личный состав УПА, а, во-вторых, ослабляя "Галичину", бандеровцы уменьшали "вес" мельниковцев в глазах немцев.
Впрочем, уже в марте 1944 года руководитель полиции безопасности и СД в Галиции доктор Витиска докладывал групенфюреру Мюллеру, что в результате переговоров с представителем бандеровцев Гриньохом (Герасимовским) достигнута договоренность. ОУН-Б обещала прекратить "разложение украинской добровольческой дивизии СС "Галичина". В июле этого же года УПА обязалась "выдавать полиции безопасности всех дезертиров вермахта, а также стрелковой дивизии СС "Галичина" ("Обвиняет земля", док. N 32).
Но вернемся к добровольцам "Галичины". Вскоре они, приняв присягу на верность Гитлеру, были отправлены для прохождения военной подготовки в Южную Францию, а в марте 1944 года - на Восточный фронт.
На фото: украинцы принимают присягу фюреру
Части дивизии во главе с бригаденфюрером СС Фрайгатом были брошены в прорыв - залатать бреши в фашистской обороне в районе города Броды. Разбитые, они отступили под Тернополь. Дальнейшие события хорошо описаны в отнюдь не "красных" документах: "На станции Збараж подразделения дивизии СС "Галичина" ожидали погрузки в вагоны для отступления. Часть солдат в нескольких километрах от станции рыли окопы. Узнав, что части Красной Армии близко, немецкие командиры бросили солдат и уехали. Солдаты побежали в Тернополь, а затем в село Добриводы. Тех, кто рыл окопы, даже не предупредили о приближении советских войск. Они попали в окружение, и в село Добриводы прорвались только 40 человек. Остальные погибли ("Обвиняет земля", с. 13).
Только верхушке ОУН-М было позволено отступать в обозе оккупантов.
Созданная бандеровцами в 1943 году УПА официально провозгласила борьбу и против большевиков, и против немцев. УПА "вела беспощадную борьбу с целью полного уничтожения с партизанскими подпольщиками и теми русскими и украинцами, которые не разделяли политических взглядов лидеров ОУН-Б".
С немцами дело обстояло сложнее. Действительно, имели место случаи нападения отрядов УПА на немецкие гарнизоны. Это были действия мелких, более менее автономных, отрядов повстанческой армии, состоящих из романтиков-идеалистов. Они, как правило, принимали призыв к борьбе с немцами за чистую монету. Руководители ОУН не рекомендовали "прибегать к боям с большими немецкими силами" ("Политика и время", N 8, 1991).
Некоторые акции носили чисто агитационно-пропагадистский характер. Как правило, они сводились к уничтожению второстепенных мостов в селах и на проселочных дорогах, ограблению "госхозов", угону скота. Эти диверсии широко рекламировались в листовках к населению.
В первых числах августа 1943 года в Сарнах Ровенской области состоялась встреча представителей немецких властей и ОУН по согласованию совместных действий против партизан. В середине августа переговоры продолжались в Берлине, куда выехала делегация ОУН. Была достигнута договоренность о том, что УПА будет охранять железную дорогу и мосты от советских партизан, поддерживать мероприятия немецких оккупационных властей. Взамен Германия обещала снабжать оружием и амуницией части украинских националистов, а в случае победы фашистов над СССР позволить создать "самостийную Украинскую державу" под протекторатом Германии. Напомню, что протекторат - это "одна из форм международной зависимости государств, устанавливаемая неравноправным договором, по которому одно государство (протектор) берет на себя представительство другого государства (протежируемого) во внешних сношениях и определяет его внешнюю политику. Кроме того государство-протектор обычно направляет в зависимое государство советника (резидента) по внутренним делам. Во многих случаях протекторат ведет к аннексии протежируемого государства..." (МСЭ, т. 7). Таким образом, выиграй Германия вторую мировую войну, для рядовых украинцев практически ничего бы не изменилось. Зато лидеры ОУН-Б получили бы формальную власть...
Аналогичные переговоры УПА вели и с венгерским руководством (представителем на них был Омельян Логут по кличке Иванив). В связи с этим в сентябре 1943 года командир южной группы П. Олийнык (Эней) издал приказ N 21 о прекращении "каких-либо агрессивных действий против мадьяр" на территории, контролируемой УПА-Юг. 25 декабря 1943 года в селе Дермань Ровенской области начались десятидневные переговоры, расставившие все точки над i в отношениях УПА с венгерскими оккупантами. Обе стороны обязывались не вести друг против друга никаких враждебных действий, УПА обещала снабжать венгерскую армию продовольствием в обмен на оружие. Кроме того венгерская сторона обещала в случае необходимости предоставить убежище в Венгрии лидерам ОУН...
К концу февраля 1944 года количество командиров УПА, нашедших общий язык с немцами, значительно увеличилось. Из рапорта боевой группы Прюцмана от 12 марта 1944 года:
"Достигнута договоренность: немецкие части не подвергаются нападению со
стороны членов УПА.
УПА засылает лазутчиков... в занятые врагом районы и докладывает о результатах
работы отделу 1-ц боевой группы.
Пленные Красной Армии, партизаны доставляются на допрос в отдел 1-ц боевой
группы, не принадлежащие к местному населению (пленные) представляются боевой
группе для использования их на работах.
Во избежание помех в этом необходимом для нас сотрудничестве приказываю:
Для достижения полного взаимопонимания нужен был всего один шаг - провести, так сказать, "встречу на высшем уровне". 5 марта 1944 года в Тернополе встретились представитель центрального провода ОУН Гриньох (Герасимовский) и гауптштурмфюрер СС Паппе.
Его настоящую фамилию тщательно скрывали и немцы, и ОУНовцы. Фашистам он был известен как профессор Данылив и Пристер и еще как Герасимовский. В бандеровском подполье имел множество кличек: Всеволод, Диброва, Коваленко, Костецкий, Орлов. И только узкий круг знал, что под этими псевдонимами скрывался униатский священник Иван Гриньох.
На фото: Гриньох
Родился он в 1907 году в семье крупного землевладельца в селе Павлив на Львовщине. В гимназии Гриньох не проявлял особого интереса к учебе, зато прослыл большим шалопаем. По окончании гимназии поступил (благодаря хлопотам отца) в духовную семинарию. Затем был направлен Шептицким для углубленного изучения закона Божьего в Австрию. Обучаясь там, Иван Гриньох частенько наведывался в Берлин, где и познакомился с Коновальцем и Мельником.
В 1932 году Гриньох возвратился во Львов и получил назначение в Галич Станиславого воеводства. Примерно в тот же период он познакомился и сошелся с Бандерой.
Тем временем началась вторая мировая война. Отец Гриньох оставил свой приход и спешно выехал во Львов. Но тут Красная Армия перешла Збруч и заняла территорию Западной Украины. Иван Гриньох бежал в Польшу, где сразу же попал в поле зрения абвера.
В марте 1941 года началось формирование "Нахтигаля". Вскоре эта часть СС насчитывала от 600 (Субтельный) до 1000 (Заричный) человек. Оставался открытым вопрос о капеллане батальона. Бандера предложил это место Гриньоху и даже вызвался согласовать назначение с Шептицким. Впрочем митрополит явно благоволил к Ивану, и вскоре новоиспеченный капеллан привел личный состав "Нахтигаля" к присяге (18 июня 1941 года).
Когда "Нахтигаль" и "Роланд" отправили в Белоруссию, капеллану (носившему в то время чин капитана немецкой армии) нашли иное применение. Гриньоха отозвали в ведомство Розенберга, где "священник" проводил фашистскую пропаганду среди военнопленных, выискивая возможных предателей.
В 1942 году Гриньох был отправлен во Львов для контроля за оуновскими
звеньями на Западной Украине. "Святой отец" активно сотрудничал с шефом СБ
Лебедем. В качестве его доверенного лица и уполномоченного ОУН вел в 1944 году
переговоры с немцами о сотрудничестве. Затем в качестве представителя украинских
националистов был командирован в "Абверкоманду-202" для подбора диверсантов.
После разгрома Германии очутился в Мюнхене (американская зона оккупации)...
Один из идеологов фашизма Мартин Борман заявил: "Национал-социализм и
христианство не совместимы". Иван Гриньох подтвердил это высказывание, поступив
на службу к фашистам и предав христианские заповеди.
5 марта представитель ОУН-УПА, назвавшийся Герасимовским, прибыл на встречу с капитаном СС Паппе. Первым делом Гриньох (а именно он вел переговоры от имени УПА) потребовал, чтобы все переговоры, встречи и последующее после этого сотрудничество осуществлялись строго конспиративно, ибо "уступка немцев бандеровской группе и ее официальное признание дали бы повод нашим противникам назвать нас немецкими сообщниками..." ("Обвиняет земля", с. 90).
Затем представитель ОУН ознакомил Паппе с предварительными условиями, на которых бандеровцы готовы были сотрудничать с гитлеровскими властями:
Результатом переговоров 5 марта было заключение предварительного договора, который, однако, должны были еще утвердить руководитель комиссии безопасности и СД Галиции и центральный провод ОУН.
"Второй тур переговоров" между Герасимовским и Паппе состоялся во Львове 23 марта 1944 года. Гриньох сообщил от имени центрального провода, что "все пункты договоренностей признаны и приняты центральным проводом ОУН. От соглашения с СД ОУН ожидает очень многого..." и что "ОУН готова сотрудничать с немцами... на всех участках, которые необходимы для борьбы".
Затем Герасимовский попросил, "чтобы немцы конспиративным способом доставляли ей (ОУН) боеприпасы и оружие, взрывчатые вещества... с тем, чтобы большевизму не дать в руки козыри, что украинцы, которые остались за линией фронта, являются немецкими агентами..."
Паппе от имени германского руководства гарантировал, что "при полной лояльности украинского повстанческого движения" аресты прекратятся. Гитлеровцы обещали освободить "отдельных украинцев (всех женщин, детей и заложников)", а также гарантировали "физическое сохранение" политзаключенных, "хотя освобождение всех политических заключенных не может быть пунктом переговоров".
Дело оставалось за малым: утвердить договор должен был начальник полиции безопасности и СД в Галиции оберштурмбанфюрер СС Витиска. Герасимовский встретился с ним 28 марта 1944 года во Львове. Представитель ОУН и подполковник СС, что называется, ударили по рукам (по окончанию переговоров Гриньох по поручению центрального провода посетил все группы УПА в Галиции и строго-настрого приказал командирам лояльно относиться к немцам).
Окончательный итог во взаимоотношениях УПА и вермахта был подведен на совещании руководителей абверкоманд 101, 202, 305 15 апреля 1944 года, на котором присутствовали также Клячковский и Гриньох. О результате этих переговоров подполковник СС Витиска доложил Мюллеру 22 апреля: "Сотрудничество с УПА со стороны вермахта и прежде всего абвера будет сохранено и в будущем".
Достигнув окончательной договоренности с гитлеровцами, УПА начала активно выполнять ту миссию, которую на нее возложили фашисты.
Вернемся к совещанию 19 апреля 1944 года, чтобы выяснить, чего ожидали фашисты от повстанческой армии. Согласно протокольной записи выступлений, руководители абвера видели задачу УПА в агентурно-разведывательной деятельности и совместной с частями вермахта борьбе против Красной Армии и партизан. Интересно отметить, что Линдгардт заявил, что на 19 апреля отряды УПА "в критический момент... оказали немецкой армии услуги, которые нельзя недооценить", "хотя соединения УПА несли большие потери".
Начальник абверкоманды 202 Зелингер со своей стороны добавил, что проводить диверсии в тылу Красной Армии он может только с помощью УПА.
До сентября 1944 года из резерва армии "Юг" УПА были переданы более 700 минометов, 10 тысяч пулеметов, 26 тысяч автоматов, 20 тысяч винтовок, 100 тысяч гранат и т. д.
Получив оружие, бандеровцы активизировали боевые действия против Красной Армии и партизан.
Одновременно с этим боевики, отобранные руководством УПА, обучались в немецких разведшколах, а затем в "абверкоманде-202" из них формировали диверсионные отряды для заброски в тыл Красной Армии.
Тем временем советские войска очистили Западную Украину от фашистов. Опасаясь наказания, многие члены ОУН-УПА бежали вместе с немецкими войсками.
Чтобы ободрить "союзников", гитлеровцы 25 сентября 1944 года выпустили из концлагеря Бандеру и 300 его сторонников. Освобожденный "вождь" немедленно начал действовать.
Вскоре население освобожденной от фашистов территории узнало на практике, что такое настоящий террор. Согласно приказу N 1 ("Обвиняет земля", док. N 39) лидеры бандеровцев приказали уничтожить всю местную администрацию.
Листовка УПА "За что будем наказывать смертью гражданское население" разъясняла: "...Наказывать будем тех, кто будет сдавать хлебозаготовки или перевыполнять нормы. Кто выплачивает свыше норм займы или на танковые колонны.
Кто не сдает организации (ОУН) налогов. Кто сдает и организовывает врагам всевозможные сборы..."
Таким образом, куда ни кинь, мирное население ни могло не нарушить хоть какой-нибудь пункт требований бандеровцев, а рассчитывать на пощаду не приходилось. Летом 1945 года руководство УПА (за подписью Крылатого) выдвинуло требование: "УПА должно действовать так, чтоб все, кто ее (Советскую власть) поддерживает, уничтожались... повторяю, не запугивать, а физически уничтожать... Пусть из... украинского населения останется половина - ничего страшного нет. Мы должны уничтожать всех, кого заподозрили в связях с Советской властью. А семьи их будут вырезаться до третьего колена".
Поверьте, это были не пустые слова. Так, например, в селе Барши Бучанского района банда Энея убила и сожгла 98 жителей, в том числе более 20 детей.
С 11 по 16 октября 1944 года группой УПА в поселке Ивано-Франковской (тогда Станиславской) области убиты 58 человек, в их числе 23 ребенка в возрасте до 14 лет. Особенно "отличились" в этой резне боивки СБ.
Печально известная референтура СБ была создана бандеровцами в 1940 году. В первый раз ее боевики "попробовали свои силы" на оуновцах-мельниковцах. Тогда за несколько месяцев служба безопасности ликвидировала около 400 своих политических оппонентов.
К концу 1940 года "вождь" ОУН-Б Бандера и шеф СБ Лебедь (Максим Рубан) внедрили своих сотрудников в проводы различных уровней, обязав расправляться с политическими противниками, вести разведку и контрразведку. Кроме того референтуры службы безопасности, расположенные на территории УССР, должны были составлять "черные списки" "неблагонадежных людей" и проследить за их последующей ликвидацией.
После ареста Бандеры пост главы провода занял главный эсбист Лебедь, в связи с чем возглавляемая им референтура получила практически неограниченные полномочия. Теперь достаточно было слова "чиновника" службы безопасности (отнюдь не приговора провода), чтобы человек был избит, арестован или убит.
В 1943 году краевой провод возложил на СБ следующие задачи:
Летом 1945 года Бандера издал свой знаменитый трижды секретный указ, в котором, в частности, говорилось о необходимости "немедленно и наиболее тайно... вышеупомянутые элементы ОУН и УПА (тех, кто, возможно, сдастся властям) ликвидировать двумя способами: а) направлять большие и незначительные отряды УПА на бой с большевиками и создавать ситуации, чтобы их уничтожали Советы на постах и "засадах" ("Обвиняет земля", с. 150). С остальными должна была расправляться служба безопасности.
Например, Степан Янишевский во время первой "чистки" (1945 год) ликвидировал свыше 400 подчиненных из УПА. Другой эсбист Микола Козак (Смок) перестрелял 70 своих товарищей (80% своих подчиненных).
Сейчас уже трудно установить, кем было больше уничтожено членов ОУН-УПА: НКВД и Красной Армией или службой безопасности во время "чисток" в 1945 и 1949 годах.
Великая Отечественная война закончилась разгромом Германии. Казалось бы, ОУН-УПА ничего другого не оставалось кроме как самоликвидироваться - ведь надеяться было больше не на кого. Правительство Украины использовало момент и трижды (12 февраля, 27 ноября 1944 года и 19 мая 1945 года) обращалось к участникам оуновского подполья с предложением сдаться. После этого около 55 тысяч (ПиВ, N 11, 1991 год) покинули УПА.
Понеся серьезные потери (явившихся с повинной и ликвидированных во время "чистки"), центральный провод ОУН распустил УПА, а оставшихся в подполье переподчинил территориальным звеньям ОУН.
Из информации управлений МВД и МГБ во Львовской области:
"7 июля 1946 года в с. Гримайловка Бродовского района... группой
националистов "Гроза" было осуществлено нападение на дом председателя сельского
Совета Яремчука. Они подожгли дом, в котором заживо сожжены жена председателя,
ребенок и смертельно раненный брат Яремчука.
...28 марта 1948 года группа оуновцев... ворвалась в дом жителя с. Бутаны
Великомостовского района Грабаря Я. А. Убили жену и сына, а самого Грабаря
забрали с собой, откуда он не вернулся.
...15 октября 1948 года в с. Дубье Заболотского района националистами убита жена
директора МТС Гайдук, тяжело ранена его дочь и бригадир тракторной бригады
Прытыка" ("Обвиняет земля", док. N 50).
Список жертв оуновского террора можно продолжать довольно долго - за десять лет
после изгнания гитлеровцев с Украины националисты убили свыше 30 тысяч мирных
граждан. Из них партийными работниками были только 2622 человека ("Обвиняет
земля", с. 154).
В марте 1947 года боевики УПА убили известного польского генерала, зам. министра обороны Кароля Сверчевского. Его смерть стала сигналом для решительных совместных действий польских и советских войск против оуновцев. В мае 1947 года власти Польши начали операцию под кодовым названием "Висла". Около 30 тысяч польских солдат при поддержке чешских и советских военных окружили отряды УПА, дислоцирующиеся в приграничных районах ПНР, и в нескольких боях покончили с оуновским подпольем. Правда, некоторым националистам удалось вырваться из "котла". Кое-кто из них бежал через Чехословакию в американскую и английскую зоны оккупации, кое-кто ушел на территорию СССР и присоединился к Шухевичу.
В 1950 году оуновцев постиг новый удар - был убит сам "главнокомандующий" УПА Тарас Чупринка. Фактически с этого момента ОУН и УПА на Украине перестали существовать, оставались лишь отдельные банды, состоявшие из националистов, у которых не было пути назад. Эти "борцы" продолжали терроризировать населения Западной Украины до середины 50-х годов. Действия последних оуновцев поражают бессмысленной, какой-то патологической ненавистью ко всему русскому. Так, например, бывший "повстанец" в г. Борове застрелил пассажира автобуса (кстати украинца по национальности) только за то, что тот разговаривал по-русски... На этом можно было бы поставить точку, но увы, летопись украинского национализма на этом не заканчивается. Нынешние "адвокаты" Бандеры, Мельника, Шухевича, Гриньоха не извлекли никаких уроков из кровавой истории ОУН-УПА. Казалось бы, украинцы, пострадавшие от фашистов и националистов гораздо больше многих других народов, должны были бы считать оуновцев преступниками и осудить их на позор и забвение, но вместо этого ставят им памятники и призывают кару небесную на головы НКВДшников, покончивших с бандами националистов.
Странное непонимание, что ОУНовцы были ничем не лучше тех самых палачей Берии, которые уничтожили миллионы людей. Любая политика, основанная на приоритете интересов определенной группы, неизбежно ведет к тоталитаризму и террору - будь то интересы сталинской партии, национал-социалистов или националистов. Провозгласив принцип "лучших людей", идеологи ОУН тем самым заявили о предстоящих массовых убийствах, терроре, геноциде. О том, насколько "ужасной" будет власть оуновцев, пытался предупредить в 1938 году Владимир Винниченко: "Если бы эти... люди захватили власть на Украине, то с какой немилосердностью они запрещали бы, карали "предателей", с какой лютой мстительностью "выбрасывали бы из нации" всех, кто хотел бы не такого освобождения, как они".
А ведь как в воду глядел украинский писатель. Придя к "власти", пусть карикатурной, смехотворной, ОУНовцы залили землю Украины кровью ни в чем не повинных людей. Только в трех областях Западной Украины - Ровенской, Волынской и Львовской - от террора националистов погибли около ста тысяч мирных граждан. Большая часть из них не была партийными активистами и не имела никакого отношения к НКВД. К этим жертвам националистов нужно добавить сотни тысяч поляков, уничтоженных во время резни 1943-1944 годов, десятки тысяч евреев, к которым у бандеровцев сложилось "особое отношение". Кровавый счет жертв украинских националистов дополняют "геройства" "Нахтигаля" и "Роланда", украинской вспомогательной полиции, эсэсовцев из "Галичины". Трудно даже представить, насколько приумножился этот кровавый счет, создай ОУН свою "державу". Бывший оуновец, свидетель провозглашения "незалежной" Украины 30 июня 1941 года, а ныне профессор американского института Иван Чинченко писал: "Когда бы бандеровцы пришли к власти в Украине, то это было бы НКВД в вышитой рубашке. Бандеровцы - это гангрена на нашем украинском теле".
На фото: современные последователи ОУН
Почему же тогда, разоблачая Сталина, Берию, НКВД, обвиняя их в жестокости, летописцы ОУН ставят на место старых кумиров новых, не менее кровавых и страшных?
На Нюрнбергском процессе Международный Трибунал вынес приговор фашизму, его организациям - СС, СД, гестапо... Любой из состоявших в них, согласно статье 10 Устава Военного Трибунала, может быть "наказан за это преступление смертью". Неужели "адвокаты" ОУН настолько нецивилизованны и аморальны, что посмели не только отменить решение международного суда, но и назвали народными героями откровенно фашистских душегубов.
По историческому опыту человечества можно судить, что любое националистическое движение рано или поздно превращается в политически-уголовный бандитизм. Пример тому - деятельность ОУН. Поэтому хочется верить в здравый смысл украинского народа, пережившего кровавый террор и страх перед бандеровщиной.
http://ua.mrezha.ru/Heroes.htm
В.В. Помогаев "Украинский национализм: маски и лицо"
Оглавление
Введение перейти>>>
ЧАСТЬ 1. МАСКИ НАЦИОНАЛИЗМА: ВИДИМОСТЬ БЛАГОПРИСТОЙНОСТИ перейти>>>
Глава 1. Маска первая: антифашисты перейти>>>
Глава 2. Маска вторая: украинские патриоты перейти>>>
Глава 3. Маска третья: правозащитники перейти>>>
Глава 4. Почему они победили? перейти>>>
ЧАСТЬ 2. МАСКИ СБРОШЕНЫ перейти>>>
Глава 5. Хмурое утро самостийности перейти>>>
Глава 6. "Украинская” политика перейти>>>
Глава 7. Современная концепция украинского национализма перейти>>>
”Заключение” перейти>>>
Мощный подъем национализма и национал-сепаратизма в конце XX века стал одним из величайших политических феноменов новейшей истории. Он захватил и “третий мир”, и страны бывшей “системы социализма”, и развитые индустриальные государства. Это выдвинуло национальные проблемы в центр политических и научных дискуссий.
Особенно серьезной “зоной риска” проявлений национализма стали страны СНГ, переживающие глубокий социально-экономический и политический кризис. Исторический опыт свидетельствует, что обострение межнациональных отношений всегда неразрывно связано с социально-экономическим и политическим содержанием. В сущности, националистическая идеология - дымовая завеса, под прикрытием которой идет перераспределение собственности, престижных рабочих мест, формирование новых правящих и интеллектуальных элит.
На Восточной Украине, входившей в состав Российской империи, отсутствовала серьезная социальная база национализма. Русских и украинцев сближали схожие языки, общая религия. Русские и украинские культурные традиции органично сосуществовали. В такой обстановке украинские общественные объединения, политические партии стояли на патриотических, украинофильских позициях, но на первый план выдвигали не культурно-этнические, а социально- экономические вопросы.
Идеология так называемого “украинского интегрального национализма” оформилась после первой мировой войны в Галиции - как специфическая галицкая идеология. Галичане - близкая к украинцам, но особая этническая группа, отличающаяся языком, религией, психологическим типом личности, физическими данными, исторической судьбой, - болезненно восприняли включение Галиции в состав Польши.
Галичане остро ощущали комплекс национальной неполноценности: Австро-Венгрия поддерживала здесь до войны видимость равновесия между галичанами и поляками, которые оказались теперь хозяевами положения, проводили политику национальной дискриминации. Кроме того, украинско-польскую конфронтацию провоцировала немецкая военная разведка - Абвер, что позволяло правительству Веймарской республики обвинять Польшу в угнетении национальных, меньшинств, в том числе немецкого.
В такой ситуации Д.Донцов - современные галицкие националисты провозглашают его “отцом украинского национализма” - сформулировал концепцию, за которой утвердилось название “интегральный национализм”. Этим подчеркивалось, что речь идет о целостном мировоззрении, охватывающем идеологическую, политическую, этическую сферы. Д.Донцов претендовал на оригинальность, но фактически скомпоновал теорию “украинской расы” М.Грушевского и С.Рудницкого с популярными в послевоенной Европе иррационалистскими, волюнтаристскими учениями.
Идеология интегрального национализма оказалась привлекательной для некоторых социальных групп галичан. Характерное для послевоенной Европы разочарование в классическом либерализме проявилось здесь особенно остро: с ним связывали неудачу борьбы за украинскую государственность в 1917-1920 годах. Положение обострялось национальной дискриминацией, которую наиболее остро ощущали галицкие крестьяне - в результате польской политики колонизации; интеллигенты, практически лишенные перспектив профессиональной карьеры. Это повышало социальную активность крестьянской и интеллигентской молодежи. В национализме ее привлекала возможность суверенной украинской государственности, обеспечивающей повышение социально-экономического и политического статуса этнических украинцев. Приносило удовлетворение декларирование превосходства “украинской расы” над другими народами. Интегральный национализм стал рационализацией, переводившей чувство социальной неполноценности в чувство неполноценности национальной.
Как все идеологии, основанные на приоритете групповых интересов над правами человека, интегральный национализм предполагал навязывание своих принципов обществу насильственными методами, поэтому тяготел к жесткому организационному оформлению. В 1929 году националистические кружки и группы объединились в Организацию украинских националистов (ОУН) с программой, основанной на донцовском интегральном национализме, с уставом структуры орденского типа, тотально контролирующей своих членов.
В 30-х годах ОУН предприняла попытку сочетать в Галиции функции политического движения и вооруженного подполья. Однако развернуть массовую политическую работу не позволила поверхностная, абстрактная, противоречивая программа, не дававшая ответа на вопрос: какую политическую, социально-экономическую систему предпочитают галицкие националисты.
Новая программа ОУН была принята только в августе 1939 года, разрабатывалась под впечатлением успехов Б.Муссолини и А.Гитлера и превратилась в синтез донцовского интегрального национализма, фашизма, национал-социализма.
ОУН не смогла распространить свою деятельность на Восточную Украину и даже в Галиции осталась малочисленной сектой, осуждаемой практически всеми легальными объединениями галичан, выступавшими с реалистических позиций поиска компромисса с поляками.
Но украинцы, в отличие от галичан, не страдали комплексом национальной неполноценности, государственность воспринимали как средство повышения качества жизни населения, отвергали характерные для интегрального национализма догматизм, аморализм, нетерпимость, приверженность к диктатуре. Стало ясно, что интегральный национализм - специфическая галицкая идеология, консолидировать на ее основе украинцев невозможно. Не увенчались успехом и попытки модернизировать интегральный национализм: не отказываясь от его основных постулатов, замаскировать их демократическими, либеральными лозунгами, призывами к борьбе “против всех оккупантов Украины” - и гитлеровских, и московских. Деятельность ОУН показала, что национализм, утверждающий приоритет групповых этнических интересов над правами личности, по сути своей не совместим с демократией, либерализмом.
На практике оуновцы сотрудничали с гитлеровцами, предали интересы украинского народа. Бандеровская Украинская повстанческая армия (УПА) проводила этническую чистку: уничтожала поляков, евреев, белорусов, цыган, лояльных к Советской власти украинцев, красноармейцев, бежавших из немецких концентрационных лагерей. Все это подтверждено документами, в том числе трофейными, гитлеровскими.
После второй мировой войны, приспосабливаясь к новой международной ситуации, оуновцы, за исключением небольшой группы сторонников С.Бандеры, попытались трансформировать свою идеологию: заявили, что отказываются от наиболее одиозных принципов интегрального национализма и, оставаясь в основе националистами, будут бороться за либерализм, демократию. Попытка “демократизации” ОУН завершилась в середине 50-х годов ее расколом на враждующие группировки, утратившие связь с Украиной, политическую роль в украинской диаспоре.
После распада СССР, по мере углубления социально-экономического кризиса в суверенном Украинском государстве, часть его правящей элиты сочла разыгрывание “националистической карты” удобным средством отвлечения внимания населения от обостряющихся внутренних проблем. В результате, легализирована ОУН, появились новые национал-экстремистские организации: Конгресс украинских националистов (КУН), Социал-националистическая партия Украины (СНПУ), Украинская национальная ассамблея (УНА), сформировавшая отряды боевиков, так называемую Украинскую национальную самооборону (УНСО), и многие другие. Эти малочисленные объединения, базирующиеся в западных областях, имеют богатых спонсоров как на Украине, так и за ее пределами, выделяющих средства на экипировку и обучение боевиков, издание большими тиражами газет и журналов, пропагандистские вояжи на Восточную Украину.
Еще в 1940 году ОУН раскололась на стороннике к А.Мельника и С.Бандеры, присвоивших себе название ОУН-революционная (ОУН-р). После второй мировой войны ОУН-р эмиграции в свою очередь раскололась на сторонников С.Бандеры - Заграничную часть ОУН-р (3Ч ОУН-р) и оппозицию во главе с Л.Ребетом, создавшую собственную организацию - ОУН-р за границей (ОУН-з). Каждая группировка интерпретировала историю ОУН в своих интересах, не скупясь на взаимные обвинения и разоблачения, прежде всего, по поводу сотрудничества с гитлеровцами. Мельниковцы не стали отрицать, что накануне и в годы второй мировой войны сотрудничали с гитлеровцами - в расчете на то, что те поймут невозможность разгрома Польши, а затем СССР без союза с ОУН и пойдут на создание марионеточного украинского государства, хотя бы в Галиции, в котором оуновцы получат привилегии правящей элиты. Когда эти надежды не оправдались, мельниковцы перешли в оппозицию гитлеровцам, но не стали вести с ними активную борьбу, чтобы избежать напрасных жертв.
Бандеровцы в мае 1945 года поспешили от имени “Провода ОУН” опубликовать декларацию - заявили, что “с первых дней оккупации украинских земель в 1941 году, оказавшись в условиях подпольно-конспиративной борьбы с немцами, весь революционный украинский лагерь своей бескомпромиссной политикой поставил себя в положение врагов немецкого империализма”. Командующий УПА Р.Шухевич пошел еще дальше - в майском приказе 1945 года написал, что его подчиненные внесли “большой вклад в победу над Германией”.
Но претензиям на имидж антифашистов препятствовали мельниковцы, публиковавшие неопровержимые факты сотрудничества бандеровцев с гитлеровцами. Поскольку с разоблачениями выступили видные деятели, ветераны ОУН, приходилось оправдываться. В 1948 году С.Бандера пишет статью “Слово к украинским националистам-революционерам”. Признавая, что у ОУН-р были “фразы и жесты приязненного в отношении Германии тона”, он объяснил, что это только внешняя сторона деятельности националистов, главное в ней подполье, которое боролось с гитлеровцами.
В обоснование своей версии истории ОУН бандеровцы в 1955 году издали сборник документов: “ОУН в свете постановлений съездов, конференций и других документов борьбы 1929-1955”. Документы откровенно сфальсифицировали - “вычистили” все, что отражало влияние фашизма, национал-социализма на идеологию и программу ОУН, свидетельствовало о сотрудничестве с гитлеровцами.
Однако прочувствованные декларации, фальсифицированные документы не объясняли широко известных фактов сотрудничества с гитлеровцами. В частности, почему бандеровцы весной 1941 года ввели в ОУН-р нацистское приветствие; почему накануне нападения на СССР Абвер сформировал из них спецгруппы “Нахтигаль” и “Роланд”, переформированные затем в карательный батальон, действовавший в Белоруссии; почему в первый же день гитлеровской оккупации Львова бандеровцы создали так называемое “Государственное правление”, обязались сотрудничать с гитлеровцами в установлении “нового порядка”; почему оказавшиеся в руках союзников немецкие секретные документы, содержат многочисленные факты использования ОУН, УПА гитлеровским командованием и спецслужбами. И бандеровские лидеры принялись писать историю ОУН собственноручно.
Первым взялся за перо один из ближайших сподвижников С.Бандеры - М.Лебедь: в 1946 году появилась его книга об УПА. В предисловии автор пообещал “раскрыть правду о событиях”. Эта правда, по его мнению, состоит в том, что до второй мировой войны у бандеровцев никаких контактов с гитлеровцами не было, разговоры о них - измышления вражеской пропаганды. Сразу после прихода немцев на Украину ОУН-р вступила с ними в борьбу, создала УПА, успешно воевавшую на два фронта: против вермахта и Красной армии.
В 1967 году появилась книга еще одного сподвижника С.Бандеры -Я.Стецько, главы “Государственного правления”, созданного бандеровцами во Львове 30 июня 1941 года, в первый же день его оккупации немцами . Как очевидец и непосредственный участник событий, он не мог обойти неприятную тему: сотрудничество с гитлеровцами накануне и в начале германо-советской войны, но попытался интерпретировать тогдашние события в выгодном для ОУН свете. “Нахтигаль” и “Роланд” были, оказывается, не немецкими, а украинскими добровольческими формированиями, не спецгруппами Абвера, а “куренями”, “дружинами украинских националистов”. Публикуя эти объяснения, Я.Стецько, видимо, не знал, что в архивах сохранился собственноручно подписанный им экземпляр Акта со всеми пунктами .
Е.Побигущий до войны служил офицером в польской армии, после разгрома Польши перешел на сторону гитлеровцев, стал украинским командиром спецгруппы “Роланд” (украинский командир полностью подчинялся немецкому командиру, переводил его приказы авт.). По его версии “курени” формировали не немцы, а ОУН-р: она присваивала воинские звания, принимала присягу. Но тогда возникал законный вопрос: почему “украинские патриоты” добровольно вступили в карательный батальон-201 и после специального обучения в начале 1942 года прибыли в Белоруссию, в распоряжение командующего войсками СС Э. фон Бах-Залевски. Е.Побигущий разъясняет, что карательный батальон-201, в котором он, как в спецгруппе “Нахтигаль” был украинским командиром, действительно помогал гитлеровцам бороться с “красными” партизанами, но участвовать в карательных акциях против мирного населения отказывался. Тем не менее, Бах-Залевски считал батальон-201 лучшим из девяти своих карательных батальонов.
Бандеровскую версию “антифашизма” ОУН и УПА националисты противопоставляют советской и современным “враждебным” историкам, которых обвиняют в замалчивании и извращении “подлинной” истории Украины. Для придания пущей убедительности более чем сомнительным доводам научную дискуссию подменяют националистической истерией, кликушеством. Типичный пример - статья А.Панасенко “Весомый вклад в исторические исследования” - об украинском издании книги В.Косика “Украина и Германия во второй мировой войне”. Своих оппонентов автор характеризует следующим образом: “Наилютейшие враги украинского народа - московско-большевистские империалисты - вынуждали своих борзописцев самыми гадкими словами очернять украинский национализм и все национально-освободительное движение... До настоящего времени есть противники (коммунистическо-большевистские прихвостни, предатели интересов Украины, продажные янычары), которые прилагают усилия, чтобы не была признана борьба ОУН-УПА освободительной борьбой украинского народа”. При этом умалчивается, что “антифашизм” бандеровцев отрицают не только “прокоммунистические” историки, но и иностранные исследователи, в том числе далекие от коммунистических симпатий. Так, Д.Боффа рассматривает украинский интегральный национализм в контексте коллаборационизма в СССР в годы второй мировой войны. Он подчеркивает, что ОУН еще в предвоенные годы находилась на службе немецкой военной разведки. Созданные бандеровцами. вооруженные формирования (Д.Боффа не употребляет термина Украинская повстанческая армия - авт.) воевали исключительно против советских партизан, гитлеровцы относились к ним “со снисходительным терпением, если не с прямым доброжелательством”.
Использование гитлеровцами ОУН упоминается в работах по истории мировой войны В.Брокдорфа, А.Герэна, К-Грюнберга, А.Даллина, Ж.Деларю, Л. де Йонга, П.Леверкюна, Ю.Мадера, О.Рейли, В.Шелленберга.
Специально украинскому интегральному национализму посвящена книга Д.Армстронга. Автор в целом симпатизирует ОУН, готов видеть в ее деятельности элементы национально-освободительного движения. Вместе с тем, он не отрицает близость идеологии украинского интегрального национализма к фашизму, национал-социализму, сотрудничество ОУН с гитлеровской разведкой.
Тем не менее, “пробандеровская” литература издается огромными тиражами, ее ключевые тезисы включены в учебники, рекомендованных Министерством образования Украины для учащихся общеобразовательных школ. Так, из учебника “Новейшая история Украины” десятиклассники узнают, что Абверовские спецгруппы “Нахтигаль” и “Роланд” создавались тайно как “Легион украинских националистов” -ядро будущей украинской армии. УПА насчитывала 100 тысяч человек и внесла весомый вклад в разгром Германии. А с другими точками зрения познакомиться трудно: издание и распространение исторических исследований, разоблачающих бандеровцев, блокируется, украинская таможня отказывается пропускать российские учебники и пособия для русскоязычных школ. Эта литература признается “подрывной”.
Такие предосторожности понятны, поскольку факты неопровержимо свидетельствуют, что связи с немецкой военной разведкой установила еще Украинская военная организация (УВО), предшественница ОУН, созданная в 1920 году молодыми галичанами - бывшими офицерами петлюровского корпуса сечевых стрельцов Украинской галицкой армии (УГА). Они попытались, используя тактику “малой войны”, - перманентными актами саботажа, террора убедить Антанту в невозможности передачи Галиции Польше, но потерпели неудачу. 14 марта 1923 года Совет послов Антанты без всяких оговорок передал Польше, как одной из правопреемниц Австро-Венгрии, суверенные права над Галицией.
К претензиям ОУН возглавить будущее украинское государство нацисты относились более чем скептически. Восточную политику Третьего рейха разрабатывало Внешнеполитическое ведомство НСДАП (АПА) во главе с А.Розенбергом, созданное в апреле 1933 года. Вопросы, связанные с Украиной, курировал А.Шикеданц - заместитель А.Розенберга, шеф штаба АПА. Он считал нецелесообразным политическое сотрудничество с ОУН, поскольку ее “мелочные и крайне бездарно проводимые акции в Галиции не отвечают интересам Германии”, а в эмиграции она “не брезгует никакими доступными ей средствами для дискредитации других организаций и парализации их деятельности”. Кроме того, “ОУН кишит польскими шпионами... Каждое слово, сказанное кем-либо из представителей этой организации через 12 часов становится известным в Варшавском полицейпрезидиуме”.
Невысоко оценивал А.Шикеданц и Е.Коновальца, с которым встречался лично: “Коновалец далеко не произвел впечатление народного вождя или в какой-то мере значительного человека... Его можно отнести к типу украинца средних способностей с определенной долей крестьянского лукавства”.
Несмотря на откровенное пренебрежение гитлеровцев, галицкие националисты сохранили прогерманскую ориентацию. Прежде всего, это связано с тем, что ОУН не смогла развернуть массово- политическую работу, стать в Галиции серьезной политической силой. И националисты решили “революционизировать” галичан не пропагандой, а непрерывными акциями саботажа, террора, гражданского неповиновения, локальными вооруженными столкновениями. Эта тактика оказалась изначально авантюристической: для ее реализации ОУН не располагала достаточными возможностями.
Тяготели к фашизму, национал-социализму и другие оуновскйе публицисты: Д.Штыкало, М.Конрад, Я.Оршан, К.Чехович. М.Иванейко на риторический вопрос “Кто возьмет на себя руководство новой эпохой?” отвечал: “немецкий национализм и итальянский фашизм”.
М.Сциборский - один из основоположников ОУН, член Провода украинских националистов (ПУН) - высшего оуновского руководства, подчеркивал: “диктатура фашизма базируется на здоровых основах общей культуры и морали; она вырастает из тысячелетних традиций Древнего Рима и, даже при некоторых своих внутренних дефектах, остается фактором созидающим... Историческая заслуга фашизма состоит в том, что в хаосе послевоенных отношений, когда пребывающую в бездейственной летаргии демократию пытался добить коммуно-социализм, он сумел не только обуздать внутренние силы, но и создать свою собственную социальную систему”.
Вскоре руководство Абвера пришло к выводу, что от раскола ОУН только выигрывает: он дает возможность использовать галицких националистов в своих целях, уклоняясь от политических контактов, обязательств. Л.Ребет, член “Революционного провода”, свидетельствует, что бандеровцы пытались выяснить планы относительно Украины, домогались “разговора с ответственными политическими кругами”, но гитлеровцы уходили от ответа: “ссылались, между прочим, на то, что украинцы между собой разъединены, - не знаешь, с кем разговаривать”.
Абвер привлек оуновцев, заверяя, что “украинский вопрос” будет решен с учетом их интересов - после победы над большевизмом. Мельниковцы согласились сотрудничать без предварительных условий, не сомневаясь, что на оккупированной Украине гитлеровцам потребуются переводчики, администрация, полиция. Рано или поздно они осознают выгоды создания марионеточного украинского государства и пойдут на политическое сотрудничество с ОУН, так как другой организованной антисоветской силы на Украине нет.
Мельник демонстрировал готовность оказать гитлеровцам любую посильную помощь. В 1940 году он перенес резиденцию ПУН из Рима в Берлин, где она оставалась до 1945 года. З.Мюллер - офицер Абверкоманды-202, непосредственно занимавшийся организацией подрывной работы в тылу Красной армии с использованием оуновцев, показал на допросе в сентябре 1946 года, что в 1940 году работал в одном кабинете с капитаном Пулюи, которому А.Мельник непосредственно передавал разведовательную информацию, полученную Западной Украины, Пулюи показывал личное обязательство А.Мельника сотрудничать с Абвером. Кроме того, З.Мюллер контактировал с начальником отдела гестапо по делам иностранцев, находящихся на германской территории, Шройдером и часто встречал у него Мельника. Шройдер рассказывал, что гестапо создает с помощью “вождя ОУН” Управление по украинским делам, которое установит постоянный контроль за украинскими эмигрантами. Кроме того, ОУН подбирала для вермахта переводчиков.
В сентябре 1940 года В.Канарис получил приказ Верховного командования вермахта активизировать деятельность в СССР, в частности на Украине. Учитывая ограниченные возможности мельниковцев, Абвер привлек к сотрудничеству бандеровцев, которые уверяли, что имеют в Галиции многочисленное, хорошо организованное подполье, пользуются поддержкой населения и после нападения Германии на, СССР поднимут в тылу Красной армии массовое восстание.
Контакты Абвера с бандеровцами налаживал Лацарек. Он показал на допросе в мае 1945 года, что в марте 1941 года В.Канарис в Кракове провел совещание начальников отделов разведки и контрразведки, информировал их о подготовке войны с СССР, дал конкретные установки по работе в советском тылу, в частности в Галиции и на Волыни: активизировать разведку, особенно на железных дорогах, готовить диверсионные группы для дезорганизации тыла Красной армии.
В первый день оккупации Львова - 30 июня 1941 года в город прибыла спецгруппа “Нахтигаль” в своей “немецко-украинской форме”, символизируя боевое содружество, прибыли лидеры ОУН-р во главе с Я.Стецько. Они немедленно приступили к заранее запланированной “акции” - провозглашению украинского государства - связались со знакомыми, пригласили к восьми часам вечера на собрание в небольшой зал дома товарищества “Просвіта” на площади Рынок.
Собралось около 100 человек. Я.Стецько зачитал письмо С.Бандеры, которому гитлеровцы, зная его политические амбиции, не разрешили выехать из Кракова. С.Бандера от своего имени наделил Я.Стецько полномочиями главы Государственного правления с правом назначать министров. Затем Я.Стецько зачитал заранее подготовленный Акт о создании украинского государства. Никакого решения собрание не принимало, его поставили перед фактом.
На следующий день львовская радиостанция, а позднее украиноязычные оккупационные газеты, сообщили о “большом собрании украинцев западных областей Украины”, создавшем Государственное правление. После освобождения от большевиков Киева его пополнят представителями Восточной Украины: преобразуют в Правительство Украинского государства. Подчеркивалось, что на собрании присутствовали офицеры вермахта, его представитель капитан Г.Кох (офицер Абвера - авт.) выступил с приветственной речью - то есть оккупанты идею украинской государственности поддерживают.
После войны бандеровцы не пожалели сил, чтобы представить Акт 30 июня 1941 года как вызов гитлеровцам, провозглашенный без их ведома. Однако эта версия противоречит фактам. Во-первых, в оккупированном Львове, где уже вывесили приказы германского военного командования о запрещении под страхом смерти всяких собраний, комендантском часе, собрать в центре города, возле ратуши несколько десятков человек можно было только под немецким покровительством. Во-вторых, присутствовавший на собрании П.Галибей, освидетельствует, что Я.Стецько появился в сопровождении офицеров Абвера Э.Айкерна и Г.Коха. В-третьих, гитлеровцы не допустили бы распространения неугодной им информации. Следовательно, их устраивала пропаганда благосклонного отношения Германии к идее украинской государственности - особенно по радио, ориентированная на Восточную Украину. Наконец, текст Акта 30 июня 1941 года нисколько не напоминает вызов оккупантам, более того, в нем подчеркивалось, что “Украинское государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Германией, которая под руководством Вождя Адольфа Гитлера утверждает новый порядок в Европе и мире.
Расхождения гитлеровцев и бандеровцев сводились к тому, что Абвер осуществил во Львове пропагандистскую акцию, ориентированную на Восточную Украину, а бандеровцы восприняли ее всерьез - поверили, что немцы любезно доставят их в Киев и вручат галичанам бразды правления всей Украиной. Однако Украина не поднялась против Советской власти и “союзники” гитлеровцам оказались не нужны. 11 июля 1941 года гитлеровцы потребовали, чтобы все бандеровские активисты выехали из Львова в Краков, а Я.Стецько прибыл для объяснений в Берлин, где уже находился вызванный из Кракова С.Бандера. В Берлине Я.Стецько и С.Бандеру арестовали, а затем интернировали при концентрационном лагере Заксенхаузен. 18 июля 1941 года сотрудник львовской комендатуры Г.Баер опубликовал во львовской газете “Українські щоденні вісті” статью, разъяснявшую немецкую позицию “украинском вопросе”: “судьба Украины решается не во Львове, а между Волгой и Днепром. Украинские группировки должны активно включиться в борьбу, которую ведет Германия. От их вклада зависит, кого “немцы признают представителями украинского народа”.
10 августа 1941 года “Роланд”, а 13 августа - “Нахтигаль” отозвали с Украины, передали в распоряжение полиции безопасности, направили для дополнительного обучения во Франкфурт-на-Одере. Позднее из них сформировали - на добровольной основе, по контракту сроком на год, шуцманшафтбатальон-201 для карательных операций в Белоруссии. Гитлеровцам требовались теперь не демонстрации немецко-украинского военного содружества, а каратели.
Мельниковцев гитлеровцы терпели несколько дольше - те соглашались сотрудничать на любых условиях. 5 сентября 1941 года по инициативе мельниковцев в Киеве состоялось учредительное собрание Украинской национальной рады (УНР) - небольшой группы киевской интеллигенции, согласившейся сотрудничать с оккупантами.
Гитлеровцы на первых порах относились к УНР лояльно, имитируя в пропагандистских целях расцвет культуры на оккупированной Украине. Разрешили вывешивать рядом с немецкими желто-голубые петлюровские флаги, поддержали инициативы УНР о создании Союза журналистов, Союза писателей, Союза украинских женщин, “Украинской национальной городской капеллы”. В “Доме народного творчества” началась запись в хоровой, драматический, музыкальный кружки. Стали выходить оккупационные газеты на украинском языке. Но 17 ноября 1941 года киевские оккупационные власти приказали М.Величковскому прекратить деятельность УНР, причем сделать это так, чтобы не настроить население против немцев. Гитлеровцы устанавливали на Украине жесткий оккупационный режим колониального типа, ориентированный на максимальное использование ее ресурсов в неожиданно затянувшейся войне.
Крестьян заставляли работать от зари до зари, обложили грабительскими налогами. Принимались все меры, чтобы выкачать с Украины как можно больше продовольствия. До середины 1943 года из рейхскомиссариата в Германию вывезли 3,6 миллиона тонн зерна, 500 тысяч тонн картофеля, 155 тысяч тонн сахара, 100 тысяч тонн бобовых, 50 тысяч тонн масла. 85 процентов продуктов, поступивших в Германию с оккупированных территорий СССР, изъяли с Украины. В селах, не выполнивших поставок, расстреливали старост и других назначенных гитлеровцами руководителей, с 1943 года в каждом “непокорном” районе стали сжигать одно из сел всех его жителей расстреливали.
Осенью 1941 года гитлеровцы уничтожили на Украине 850 тысяч евреев, согнанных в 50 еврейских гетто. За время оккупации в концлагерях на территории рейхскомиссариата “Украина” погибли 1,3 миллиона военнопленных, за малейшее сопротивление оккупационному режиму расстреливали заложников. Из 2,8 миллионов “остербайтеров” в Третьем рейхе 2,3 миллиона гитлеровцы набрали на Украине, из них 84 процента принудительно.
Мельниковцы до конца 1942 года пытались достичь компромисса с оккупантами, но вынуждены были перейти на нелегальное положение - все легальные украинские структуры в рейхскомиссариате гитлеровцы запретили. Небольшие подпольные группы ОУН, ее отдельных членов, листовки немецкая служба безопасности фиксировала в Киеве, Харькове, Умани, Ровно, Николаеве, Кировограде, Каменец- Подольском, Винницкой, Днепропетровской областях.
Мельниковцы критиковали оккупационный режим, но избегали активного сопротивления, партизанской борьбы, мотивируя это нежеланием напрасных жертв среди мирного населения - этой версии они придерживались и после второй мировой войны. Нужно признать, что опасения мельниковцев в сложившейся на оккупированной Украине ситуации были достаточно обоснованными.
Но бандеровцы отнюдь не призывали к активной борьбе с гитлеровцами. Более того, в августе 1942 года от имени ОУН-р распространили листовку: увещевали украинцев не поддаваться призывам Москвы о развертывании партизанского движения, так как это чревато большими жертвами среди украинского населения. В октябре 1942 года ОУН-р распространила листовку “Партизанское движение и наше отношение к нему”, вновь призывающую мириться с оккупационным режимом: “Наше отношение к партизанскому движению активно враждебное. Партизаны, это агенты Сталина и Сикорского, с ними нам не по пути”. Возможные обвинения в пособничестве гитлеровцам бандеровцы отбрасывали - они просто не хотят допускать “гибель сотен украинцев за один взорванный мост”. Цель ОУН-р - “не партизанское движение сотен или даже тысяч, а национально-освободительная революция миллионов украинцев”.
Однако в 1943 году продолжать такую тактику стало невозможно. Во-первых, по мере ужесточения оккупационного режима, в леса уходили тысячи людей - от отправки на принудительные работы в Германию, от грабительских налогов, из сожженных карателями сел, бежавшие из плена красноармейцы, евреи. Бандеровские призывы мириться с оккупационным режимом в ожидании готовящейся ими “национальной революции” звучали нелепо.
Во-вторых, на Украине активизировались советские подпольщики и партизаны. 30 мая 1942 года был создан Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования, а 20 июня 1942 года - Украинский штаб партизанского движения (УШПД) во главе с заместителем наркома внутренних дел УССР Т.Строкачем. Партизаны наладили радио и авиасвязь с Большой землей, получали оттуда подкрепления и снаряжение, действовали по единому плану. Возникли крупные партизанские соединения С.Ковпака, М.Наумова, А.Сабурова, А.Федорова, совершавшие глубокие рейды по тылам противника. Партизанские рейды оказывали огромное воздействие на население, особенно на фоне разгрома гитлеровцев под Москвой и Сталинградом.
После войны бандеровцы объявили, что день рождения УПА - 14 октября 1942 года, важно было, чтобы антифашизм ОУН-р проявился как можно раньше. Однако первые группы бандеровцев из Галиции УШПД зафиксировал на Волыни в апреле 1943 года приказ командования УПА датирован 27 августа 1943 года.
Бандеровцы рассчитывали, используя название УПА, не только подчеркнуть, что выступают от имени всей Украины, но и преодолеть негативное отношение населявших Волынь украинцев и поляков к “галичанам”, как, по свидетельству В.Макара, их прозвали. Галицких националистов обвиняли в том, что в Галиции они сотрудничают с немцами, а на Волыни “партизанят”, провоцируя жестокие peпpecсии против местного населения.
Численность УПА бандеровцы преувеличивали с первых дней ее существования, но современные галицкие националисты их далеко опередили: без каких-либо серьезных аргументов говорят о 200, даже о 500 тысячах бойцов. Столь гипертрофированные оценки тем более странны, что в Летописи УПА опубликованы воспоминания М.Омелюсика - начальника оперативного отдела Главного штаба УПА, написанные в 1953 году. Он признает, что на рубеже 1943-1944 годов УПА достигла пика своей численности - около 20 тысяч человек. В начале 1944 года, когда УПА вступила в переговоры с гитлеровцами, ее представители заявили, что могут выставить против Красной армии 10 тысяч человек, если получат оружие, снаряжение, боеприпасы. УШПД оценивал численность бандеровских вооруженных отрядов на Волыни: в мае 1943 года - 800 человек, в сентябре 1943 года - около 15 тысяч человек.
К началу 1944 года Красная армия уже освободила значительную часть Украины, но бандеровцы верили: гитлеровцы договорятся с союзниками СССР, не заинтересованными в большевизации Европы, сохранят границы августа 1939 года, создадут “буферные” государства, в том числе в Галиции - и спешили набрать очки на будущее.
В конце 1943 года командование УПА разослало инструкцию:
переключить борьбу, которая велась против немцев, целиком на борьбу против Советов, на сто процентов. Гитлеровцы, демонстрируя встречную лояльность, освободили в октябре 1944 года С.Бандеру и других лидеров ОУН-р. Передачей УПА оружия и снаряжения занимался непосредственно Ю.Лацарек -в 1944 году начальник отдела Абвера при штабе оккупационных войск в Генерал-губернаторстве. Он вел переговоры с представителями УПА, которые сообщили, что она обеспечена оружием на 20 процентов и попросили помощи, заверяя, что будут активно бороться с Красной армией. По оценке Лацарека, в марте-декабре 1944 года вермахт передал УПА 20 тысяч единиц оружия. Чтобы застраховаться от ненадежных “союзников” его распределили по 40 лесным складам.
В 1950 году Бандера, разъясняя послевоенную деятельность ОУН-р, признал, что она ставила целью продемонстрировать “силу и боевитость” в борьбе с большевизмом, чтобы Запад надлежащим образом оценил ценность Украины как союзника против СССР. “Демонстрация” возлагалась на отряды УПА, бандеровское вооруженное подполье в Галиции. Лидеры ОУН-р, осевшие на Западе, взяли на себя роль представителей “борющейся Украины”, убеждая оставшихся в Галиции продолжать борьбу, не считаясь с жертвами: вот-вот Англия и США начнут войну с СССР, добьются создания украинского государства. За эту иллюзию в Галиции расплачивались жизнями, на Западе она приносила тем, кто ее пропагандировал, неплохие доходы.
Блокированные в Галиции, не располагая возможностями для серьезного военного и политического противоборства, бандеровцы избрали единственно возможный в такой ситуации метод “демонстрации” национально-освободительного движения - террор против мирного населения, рассчитывая таким путем воспрепятствовать восстановлению структур Советской власти.
Западные области Украины сразу после освобождения получили государственную помощь на восстановление экономики и культуры. К маю 1945 года возобновили работу 1700 промышленных предприятий, 190 МТС, 5690 школ, 14 вузов, 65 техникумов, 16 театров, 209 кинотеатров, 214 радиотрансляционных центров. Крестьянам передали 40 тысяч лошадей, 50 тысяч коров. Измученные войной люди мечтали о мирной жизни, а бандеровцы несли им смерть.
Факты беззаконий, преступлений, совершавшихся военнослужащими Красной армии, сотрудниками НКВД, органов Советской власти в борьбе с ОУН-р. Такие факты были: необоснованные репрессии, присвоение конфискованного имущества. Но, во-первых, документальные подтверждения черпаются, как правило, из материалов расследований - за это арестовывали, отдавали под трибунал, квалифицировали как провокацию, дискредитацию Советской власти. К сожалению, еще нигде не найдено цивилизованных способов борьбы с терроризмом. Учитывая накал борьбы, взаимное ожесточение нельзя исключать случайных жертв, преступных проявлений. Это нужно учитывать, избирая методы борьбы. Вина за репрессии ложится не только на тех, кто их осуществлял, но и на тех, кто провоцировал.
К маю 1945 года на советскую и хозяйственную работу было выдвинуто 28 тысяч галичан, создано более полутора тысяч первичных партийных организаций, кандидатских, партийно-комсомольских групп, объединивших около шести тысяч человек.
Тем не менее, Провод ОУН-р не считал, что все потеряно, вдохновленный речью У.Черчилля в Фултоне. Видный британский политик говорил о разделении мира на коммунистический и западный блоки, о необходимости “братской ассоциации” США, Великобритании и стран Британского содружества для сохранения баланса силы и обеспечения мира. Это была декларация враждебности на грани войны.
Провод ОУН-р воспринял речь У.Черчилля как начало долгожданного советско-американского конфликта. Инструкция от 10 апреля 1946 года разъясняла, что войну между Англией и СССР “можно ожидать в месяцах мае, июне или июле.
Но в очередной раз обещанная война не началась. В июле 1946 года Шухевич вынужден был признать, что международная ситуация, дававшая надежду на скорый конфликт Англии и СССР, “не вышла за рамки дипломатических осложнений. Продолжая называть себя командующим уже несуществующей УПА, он призвал бандеровцев продолжать борьбу своими силами. Однако сил практически не оставалось.
Так чем же осчастливили “патриоты-бандеровцы” столь любимый ими на словах украинский народ? От рук бандеровцев погибло свыше 20 тысяч солдат и офицеров Советской армии, внутренних войск, пограничников, сотрудников госбезопасности и милиции. Более 30 тысяч галичан, в том числе 2622 партийных работника и активиста, 582 председателя колхоза, 1930 учителей и врачей, остальные - простые крестьяне, лояльно относившиеся к Советской власти или просто чем-то прогневившие оуновских боевиков. Достоверно подсчитать потери бандеровцев трудно, хотя очевидно, что речь идет о многих тысячах людей, которые могли бы прожить с большей пользой для Украины.
Современные националисты утверждают, что, хотя борьба ОУН-р против Советской власти после второй мировой войны не имела перспектив на победу, ее нельзя считать бессмысленным кровопролитием. Советская власть под давлением ОУН-р была вынуждена проводить более “мягкую” политику. Однако эта версия не выдерживает критики.
Политический бандитизм на Западной Украине провоцировал жесткие ответные меры. Депортировались родственники бандеровцев, бандпособники, крестьяне-единоличники. В марте 1946 года Львовский церковный собор расторг унию греко-католической церкви с Римом, подчинил ее Русской православной церкви. Греко- католический клир обвинили в связях с гитлеровцами, бандеровцами, националистической пропаганде, - что, в целом, соответствовало действительности. А совсем недавно, после освобождения Львова, Советская власть лояльно относилась к греко-католической церкви. Теолог Я.Кривляк вспоминал впоследствии: “Жизнь церкви входила в нормальную колею. Богослужения можно было отправлять, а духовенство и граждане, непосредственно занятые церковной деятельностью, рассматривались вначале как привилегированная часть общества”.
В 1947 году первый секретарь ЦК КП (6) У Л.Каганович провел чистку “украинских культурных кадров”. Критике за националистические уклоны подверглись многие видные деятели культуры, искусства.
В январе 1949 года XVI съезд КП (б) У объявил компанию чистки партии от националистических элементов. До сентября 1952 года их КП (6) У исключили по обвинению в буржуазном национализме 22175 человек - 3 процента ее членов.
2 июня 1951 года “Правда” статьей о националистических уклонах в украинской литературе дала сигнал новой волне борьбы с “украинским буржуазным национализмом”. На этот раз критике подверглись В.Сосюра за стихотворение “Любіть Україну”, написанное в 1944 году, отмеченное тогда же Сталинской премией, А.Корнейчук за либретто оперы “Богдан Хмельницкий”, А.Малыцко, Е.Кирилюк, А.Билецкий и многие другие. Боязнь обвинения в “буржуазном национализме” наложила негативный отпечаток на культурные и общественно-политические процессы на Украине в последующие десятилетия. От послевоенных “акций” ОУН-р на Западной Украине выигрывали только Бандера и его окружение в эмиграции. Выдавая себя за представителей “борющейся Украины”, они пытались привлечь внимание английской и американской разведок. Опыт сотрудничества с гитлеровцами подсказывал, что услуги разведкам прилично оплачиваются, позволяют заграничным “представителям” безбедно существовать за счет тех, кто гниет в “схронах”, кладет жизни за красивые миражи, крикливые лозунги.
Английская и американская разведки прибегли к услугам бандеровцев не сразу: приходилось считаться с негативной реакцией общественного мнения Запада на сотрудничество с пособниками гитлеровцев. Но по мере эскалации “холодной войны” не приходилось брезговать никакими средствами.
В 1950 году Центральное разведывательное управление США (ЦРУ) привело английской разведке серьезные аргументы за прекращение сотрудничества с бандеровцами. Американцы утверждали, что бандеровский крайний национализм с фашистским оттенком мешает использовать для подрывной работы против СССР представителей других национальностей, в частности русских. Кроме того, он не популярен среди новой, “более реалистичной”, украинской эмиграции, с которой американцы усиленно заигрывали.
Потеряв могущественных покровителей, ОУН-р не играла заметной политической роли в украинской эмиграции. Интегральный национализм не находил спроса, приходилось принимать новые правила игры - “холодная война” со стороны Запада велась под лозунгами борьбы за демократию, права человека.
Чужой кровью заполняя отведенные им историей страницы, бандеровцы показали, что, вопреки утверждениям С.Бандеры, понятия галицкий националист и украинский патриот не идентичны. Националисты не могут “освободить” Украину, - могут ее только продать, тем, кто пообещает взамен толику власти в “Украинской державе”, пусть нищей, обкорнанной, марионеточной. Власти и связанных с ней благ - за счет народа, патриотами которого они претендовали и претендуют называться.
Интеллигенция численно выросла, стала массовой, во многом определяла общественное мнение, и все более болезненно относилась к ограниченности информации, убогости официальной идеологии, засилью “серых” руководителей, нищенским зарплатам, использованию не по специальности, отсутствию качественных товаров и услуг.
В то же время, любое инакомыслие жестко преследовалось. Власть упорно не желала понять, что любой режим, лишившийся поддержки интеллигенции, обречен.
Начало брежневским репрессиям положил суд над А.Синявским и Ю.Даниэлем в 1966 году. Это был первый после смерти Сталина открытый политический процесс, хотя даже Сталин не покушался открыто на профессиональную автономию писателей - не судил за литературные тексты Приговор к многолетнему заключению впервые вызвал открытый протест интеллигенции: в ЦК КПСС поступили письма известных ученых, деятелей культуры, протестовавших против судебной расправы за литературное творчество. Это не произвело впечатления на политическое руководство.
Зато расправы над оппозиционными элементами в СССР стали международной проблемой, дискредитировали советскую модель социализма.
Диссиденты - это название закрепилось за советскими инакомыслящими “с подачи” западных средств массовой информации, пользовались все возрастающей зарубежной поддержкой. Им сочувствовали различные общественные объединения - из гуманных соображений. Но очень скоро значение диссидентства в “холодной войне” осознали западные спецслужбы. К нему искусственно подогревали внимание, оказывали материальную помощь. Советские диссиденты знали, что им помогут передать за границу сочинения, издадут, переправят обратно в СССР, заплатят приличный гонорар, обеспечат возможность эмигрировать. А в эмиграции антисоветизм охотно востребовался различными советологическими структурами, спецслужбами, позволял безбедно существовать.
Вначале диссиденты не имели целостных идеологических концепций, - ограничивались идеей заставить власть последовательно соблюдать Конституцию. Но власть отказывалась от диалога, а социально-экономическая ситуация все больше наталкивала на мысль о несостоятельности советской модели социализма.
Вокруг А.Сахарова группировались “либералы”, считавшие, что для СССР приемлема демократическая политическая система западного типа, гарантирующая в полном объеме права и свободы личности.
А.Солженицын стал признанным лидером русских националистов, по сути - неославянофилов. Они призывали возродить русскую национальность на основе возврата к православию, старой русской культуре, разрушенной интернационализмом большевиков, скептически относились к либерализму, парламентаризму.
При всей несхожести ситуации в “национальных регионах”, националистические проявления имели общие причины и черты. По мере возрастания роли городов как индустриальных центров, туда хлынули сельские жители. Если в 1939 году в СССР насчитывалось 56 миллионов горожан, то в 1980 году - 180 миллионов. Развитие системы среднего специального и высшего образования способствовало численному росту национальной интеллигенции. В результате, обострялась борьба за престижные рабочие места.
Поводов для недовольства у новоявленных интеллигентов и горожан появлялось все больше. Интеллигенты мечтали о престижных должностях, занятых русскими и “русскоязычными” специалистами. Бывшие деревенские жители с трудом адаптировались в непривычной городской среде и стали значительным резервом “национального сознания”. Они претендовали на высокооплачиваемую работу, жилье. В массовом сознании утверждалось мнение о том, что русским оказывается в национальных республиках незаслуженное предпочтение.
Болезненно воспринимались и некоторые аспекты национальной политики властей. Раздавались жалобы на “ползучую русификацию”:
русские мигранты могли не учить язык новой родины, а использование национального языка все больше ограничивалось бытовой сферой. Федеральное правительство забирало в свое распоряжение до 95 процентов республиканских доходов. И хотя большая их часть возвращалась в республики - шла на ликвидацию “отсталых национальных окраин”, создавалось мнение об “эксплуатации” нерусских народов. Тем более, национальные окраины развивали в значительной степени за счет ресурсов России, русские жили бедно - националисты утверждали, что они плохо работают, живут за счет других. Эти мифические, как показал “постсоветский” период, утверждения национальной интеллигенции находили широкую поддержку среди части населения национальных республик, не имевшей достаточной конкурентоспособности и политического опыта.
Каждое течение диссидентства имело некоторое количество адептов. Но в целом диссидентство в СССР, несмотря на разностороннюю помощь Запада, не получило широкой поддержки. Некоторые участники диссидентского движения пытались оценивать его количественно. Назывались цифры до полумиллиона более или менее активных сторонников. Но даже если относить к диссидентству все проявления политического фрондерства, стране с 280 миллионным населением, говорить о нем как о серьезном политическом факторе не приходится.
Диссиденты много, и часто справедливо, критиковали Советскую власть, но не смогли противопоставить ей убедительной, привлекательной для большинства населения альтернативы.
В 70-е годы основным лозунгом советских диссидентов становится обеспечение “прав человека”. Первый комитет по защите прав человека был создан в 1970 году Сахаровым, но особенно активизировалось правозащитное движение после подписания СССР в 1975 году Хельсинского соглашения по безопасности и сотрудничеству в Европе.
Для правительств развитых индустриальных государств нарушение прав человека в СССР стало удобным обоснованием продолжения курса “холодной войны - военного и экономического давления на СССР, составлявшего для развитых индустриальных государств серьезную конкуренцию на рынках “третьего мира”. Поддержка Запада придавала правозащитной деятельности советских диссидентов международную значимость.
К началу восьмидесятых годов советское диссидентство “выдохлось”. Его символическим концом стало заявление Е.Боннэр в сентябре 1982 года о роспуске последней Хельсинской группы - почти все ее члены эмигрировали, были репрессированы или отошли от движения.
Дело в том, что, вопреки утверждениям советских диссидентов и постсоветских “демократов”, советская система была не такой уж “бесчеловечной” и вполне способной к прогрессивной эволюции - даже в большей степени, чем другие политические системы. Не страдающие политической зашоренностью ученые это понимали. Так, П.Сорокин, которого трудно подозревать в симпатиях к большевизму в 1967 году писал: “Если отвлечься от кровавых методов, которые применялись в русской революции на ее разрушительной фазе, как и во всех великих революциях, и если принять во внимание подлинные и желаемые ценности, то советский режим, безусловно, представляет собой самое радикальное политическое нововведение. Он ставит своей целью создание не только политической, но также и экономической и социокультурной демократии. Он стремиться ликвидировать эксплуатацию и несправедливость гораздо более радикально, чем режим чисто политической демократии. Он пытается сочетать преимущества современной технической централизации крупномасштабного производства и управления при помощи экспертов с автономией местных групп, пытается соединить выгоды коллективизма с преимуществами свободы, собственного достоинства и самореализации личности; примирить костную правительственную бюрократию с инициативой лиц и групп; соединить социальное планирование со стихийностью и творческим отклонением; гармонизировать радикальное равенство с неравенством заслуг и таланта и объединить ответственность общества за каждого своего члена с ответственностью индивидуума за себя и общество... Посредством создания этого режима, советские народы достигли отчасти того, что стоит на повестке дня истории” .
Чем больше продолжаются на территории бывшего СССР “демократические” преобразования, тем больше его бывшие граждане имеют возможность оценить былую социальную защищенность, возможности реализации личности, недискриминацию и равенство этнических групп - все, что прежде воспринималось как должное.
Крах советского диссидентства в конечном счете связан с тем, что здравомыслящая часть населения СССР осознавала необходимость реформирования, совершенствования существующей социально-политической системы, но не воспринимала призывы к ее “ломке до основания”, тем более с помощью заграничных благодетелей.
Повысилась международная роль Украины. В 1954 году она стала членом ЮНЕСКО и Международной организации труда.
Сложились в целом благоприятные условия для развития украинского языка, культуры, науки. В 1955 году было создано Министерство высшего образования УССР, контролировавшее часть украинских вузов. Во второй половине 50-х годов стал выходить “Український історичний журнал”, началась публикация “Української Радянської Енциклопедії”, многотомного “Словника української мови”, “Icтоpії української літератури”, “Історії українського мистецтва”, фундаментальной “Історії міст і сіл України”. В 1957 году в Киеве открыли компьютерный центр - будущий широко известный Институт кибернетики. В известном смысле Украина оказалась в привилегированном положении по сравнению с Россией, которая не имела даже собственной Академии наук. Кроме того, советская национальная политика не признавала наличия национальных интересов у русских. России, как в известной степени и Украине, отводилась роль материальной базы ликвидации отсталых национальных окраина.
При П.Шелесте, возглавившем в 1963 году ЦК КПУ, стало издаваться еще больше украиноязычной литературы, периодики. На официальных мероприятиях настойчиво требовали выступать на украинском языке. Но, главное, численность КПУ выросла почти на миллион, - преимущественно за счет этнических украинцев, что открывало им перспективы карьеры, в том числе руководящей работы.
“Украинофильство” П.Шелеста не было уникальным явлением. Аналогичные тенденции прослеживались в 60-е годы в Азербайджане, Грузии, Эстонии, Литве. Они отражали стремление правящих элит национальных республик укрепить свой авторитет, стабильность за счет усиления “независимости”, прежде всего экономической, от Москвы.
Историки украинской диаспоры склонны идеализировать “украинофильство” П.Шелеста, хотя не отрицают преимущественно внешний характер его проявлений. Шелестовские панегирики Украине не имели ничего общего с “украинским буржуазным национализмом” - любые компромиссы с ним исключались.
Перепись населения 1970 года заставила московское руководство усомниться в справедливости тезиса о стирании в СССР национальных граней. Межреспубликанские миграции, полинациональные браки, свободное владение нерусскими этническими группами русским языком не стали массовым явлением. Национальную политику пересмотрели, тем более, националистические тенденции вызывали недовольство “русифицированного” населения национальных республик, расценивавшего заигрывание с “буржуазными националистами” не только как ущемление своих интересов, но и грубую политическую ошибку.
В сентябре 1965 года в ЦК КПСС пришло анонимное письмо:
“На Украине все больше накаляется атмосфера на почве национального вопроса в связи с желанием кое-кого в Киеве провести так называемую “украинизацию” школ и вузов... Неужели в ЦК КПСС не ясно, что нарушение любого “статус-кво”, а тем более в данном вопросе на Украине, приведет и вызовет враждебные отношения между русскими и украинцами, возбудит у очень многих низменные страсти в угоду и на потребу канадским “украинцам”... А для чего? Может, действительно, в Харькове, Донбассе, Одессе и т.д. надо всех обучать на украинском языке? Что же тогда называется великодержавным шовинизмом? Да еще осуществляемым в угоду мировому империализму”. Для московского руководства подобные “сигналы” на фоне отсутствия заметных успехов в “стирании национальных граней” звучали достаточно убедительно.
В 1972 году П.Шелеста заменили близким к Л.Брежневу ,В.Щербицким, последовательно проводившим курс на “сближение наций”. Аналогичные кадровые перестановки осуществили и в других национальных республиках. К любым проявлениям “национализма” стали относиться нетерпимо, напротив, “русификация” всячески поощрялась. Перепись населения 1979 года показала результативность такой политики.
Активизировались миграции, увеличилось количество полинациональных браков. Русский язык упрочил свои позиции второго языка нерусских этнических групп - на Украине с 36,3 процента до 49,8 процента.
Политика “русификации” вызывала в национальных республиках неоднозначную реакцию, но было бы преувеличением говорить о ее повсеместном всеобщем неприятии. На Украине речь шла скорее не о “русификации”, а о естественном “обрусении” - приобщении к более перспективной культуре. Тем более, украинские города, особенно промышленные центры, “обрусели” еще до Октябрьской революции 1917 года, а к концу 60-х годов доля городского населения на Украине превысила 55 процентов. Новоявленные горожане легко адаптировались к городскому русскоязычию - близкие этническим украинцам русский язык, культура, традиции не воспринимались как чужеродные.
Историки украинской диаспоры муссируют тезис о прогрессирующем после кратковременной хрущевской “оттепели” упадке украинского языка, культуры - и приводят в подтверждение впечатляющие цифры. Действительно, между 1969 и 1980 годами доля украиноязычных журналов снизилась с 46 до 19 процентов, книг - с 60 до 24 процентов. В 1987 году в 4,5 тысячах русскоязычных школ на Украине - менее 22 процентов общего количества школ, обучалось более половины школьников. В Киеве из 300 тысяч учеников средних школ на украинском языке обучалось 70 тысяч.
Однако следует иметь в виду, что речь не шла о принуждении -этнические украинцы охотно отдавали детей в русские школы. Это обеспечивало карьеру в любой части СССР как рабочим, так и, особенно, выпускникам многочисленных украинских вузов. Молодые города, всесоюзные стройки лучше снабжались продуктами и промышленными товарами, в разумные сроки предоставлялось благоустроенное жилье. Престижной считалась служба в традиционно русскоязычной Советской армии.
В результате, украинский язык уходил в бытовую сферу. В русскоязычных школах не требовали его обязательного изучения, от уроков украинского языка для своих детей все чаще отказывались как русские, так и украинцы. Официально украинский язык не запрещали, напротив, поощряли, но говорить на нем постепенно стало считаться как-то неприлично, особенно в интеллектуальной среде, - он стал признаком провинциализма, “хуторянства”. Причина заключалась в том, что хотя в 1905 году комиссия Российской академии наук признала малороссийский диалект языком, он оставался искусственным образованием, все более насыщался русизмами, полонизмами, отставал от потребностей научно-технического прогресса. Не случайно после обретения Украиной долгожданного суверенитета “мову”, без которой, как уверяли националисты, народ тосковал, приходится навязывать как картошку при Екатерине II.
Недовольство “обрусением” Украины выказывали главным образом две социальных группы. Во-первых, часть “горожан в первом поколении” - вчерашних сельских жителей, не сумевших адаптироваться к непривычному образу жизни. Они создавали в городах сильный резерв ущемленного “национального сознания”. Во-вторых, часть представителей творческой интеллигенции, которые отличались завышенной самооценкой и болезненно переживали неадекватное с их точки зрения общественное признание.
Эксплуатация националистических мотивов позволяла списывать недостаток таланта на преследование властями украинской культуры, к тому же обеспечивала моральную и материальную поддержку Запада. Посредственный творческий работник становился широко рекламируемым “узником совести”.
Эти две социальные группы стали питательной средой украинского диссидентства, особенно активно проявлявшегося на Западной Украине. Здесь после второй мировой войны индустриализация отсталых сельских регионов (Галиция в 30-х годах считалась самым отсталым регионом Европы) осуществлялась квалифицированными специалистами с Восточной Украины, из других республик СССР -“русскими” и “москалями”. Местное население по мере повышения образовательного уровня претендовало на престижные рабочие места, перебиралось в растущие города - и сталкивалось с более конкурентоспособными “чужаками”. Людям с невысоким интеллектуальным уровнем, отсутствием политического опыта казалось, что чувство неполноценности позволит преодолеть реализация лозунга “Украина для украинцев”.
Первые проявления украинского диссидентства относятся к рубежу 50-60-х годов. На Западной Украине возникли небольшие подпольные группы молодежи: “Украинский рабоче-крестьянский союз”, “Группа юристов”. На тайных собраниях обсуждалась возможность выхода Украины из СССР. В январе 1961 года во Львове состоялся закрытый суд, который приговорил наиболее активных “самостийников” к различным срокам тюремного заключения. Диссидентские тенденции прослеживались в “Клубе творческой молодежи, действовавшем в Киеве в 1960-1961 годах. В феврале 1963 года на конференции по вопросам культуры украинского языка в Киевском университете некоторые участники предложили придать украинскому языку статус государственного.
К середине 60-х годов появилась группа “откровенных” диссидентов: И.Дзюба, С.Караванский, Л.Лукьяненко, В.Мороз, М.Осадчий, Е.Сверстюк, И.Светличный, В.Симоненко, В.Чорновил. Их художественные и публицистические произведения распространялись в рукописях, передавались на Запад.
Диссидентво проявлялось в основном во Львове и в Киеве, хотя сами диссиденты происходили из различных областей Украины, преимущественно восточных. Но многие имели связи с Западной Украиной, - какое-то время там учились или работали.
Украинские “шестидесятники по своему социальному статусу относились преимущественно к творческой интеллигенции: писатели, литературные критики, публицисты, деятели искусства. Это были в большинстве молодые люди - до 30 лет, интеллигенты в первом поколении, перебравшиеся в города и по каким-то причинам не сделавшие на избранном поприще ожидаемой карьеры. По меткому определению историка из украинской диаспоры О.Субтельного, в основе украинского диссиденства лежала “конкуренция за выгодную работу между привилегированными российскими пришельцами и амбициозными украинцами”.
Люди, которые по каким-либо причинам не могут удовлетворить свои претензии на личностном уровне, требуют от государства, общества привилегий той социальной группе, с которой они себя отождествляют. Люди с завышенной самооценкой, особенно сменившие социальную среду, например, деревня - город, провинция - столица, видят в диссидентстве выход своему неудовлетворенному карьеризму.
Эта закономерность проявлялась в украинском диссидентстве особенно ярко и обусловила его низкий интеллектуальный уровень даже на фоне вообще свойственного украинской культурной жизни провинциализма. Программные заявления украинских диссидентов отличались наивным идеализмом и примитивной аргументацией. Еще менее солидно выглядели попытки “теоретического осмысления”.
Характерный пример - “Экономические монологи” М.Руденко, сына шахтера. Свою претензию “опровергнуть марксистскую экономическую теорию” он реализует на уровне ближе даже не к вузовскому курсу политэкономии, а, скорее, к школьному учебнику обществоведения. Решение всех экономических проблем М.Руденко видит в возвращении к ленинской новой экономической политике.
Украинское диссидентство шестидесятых годов не имело четких организационных структур, представляло собой аморфный конгломерат. Тем не менее, в его идейных установках можно выделить некоторые общие черты. Украинские диссиденты, как правило, не отрицали марксистско-ленинскую теорию, советскую политическую систему, даже пребывание Украины в составе СССР. Они критиковали извращения социалистических принципов, особенно в области национальной политики, и рассчитывали на понимание и поддержку властей, принимая “украинофильство” П.Шелеста за чистую монету. Не случайно свою работу “Интернационализм или русификация?”, наверно наиболее яркое и известное проявление украинского диссидентства, И.Дзюба направил П.Шелесту и тогдашнему председателю Совета министров Украины В.Щербицкому. Постоянно цитируя Ленина, документы КПСС, Конституции СССР и УССР, он призывал последовательно воплотить декларируемые принципы.
При общем национально-культурном содержании украинского диссидентства, в нем преобладали культурные мотивы.
Современные националисты хотели бы видеть в диссидентах своих предшественников, но вынуждены признать, что “к сожалению или на беду для Украины демократы и либералы “шестидесятники” не продолжили идейных и политических традиций националистов”.
Исключение составлял В.Мороз: сторонник украинского интегрального национализма - идеологии ОУН. Некоторые его высказывания звучат как пересказ работ Д.Донцова: культ сильной личности, антиинтеллектуализм, волюнтаризм, бескомпромиссный национальный характер, свободный от соображений политической целесообразности. Однако, как справедливо уточняет историк из украинской диаспоры И.Лысяк-Рудницкий, “ни Мороз, ни кто-либо другой среди украинских диссидентов, не высказывали и тени специфически фашистских элементов из старой программы ОУН: прославление однопартийного государства и диктатуры, проповедь этнической исключительности”. Более того, В.Мороз в своих самиздатовских произведениях вообще не говорил открыто о приверженности одиозному на Украине интегральному национализму.
С серьезными оговорками можно говорить и об антисоветской направленности украинского диссидентства. В.Чорновил в 1991 году, характеризуя украинское диссидентство 60-х годов, признал: “мы исходили из марксистского мировоззрения”.
Но и такая - умеренная - критика не устраивала власти. Осенью 1965 года по Украине прокатилась первая волна арестов диссидентов: братья Горьни, П.Заливаха, С.Караванский, В.Мороз, М.Осадчий, А.Шевчук. Последовало несколько попыток протеста: обращений, манифестаций, которые пресекались самым решительным образом - аресты, различные сроки тюремного заключения.
В январе-мае 1972 года - П.Шелест еще возглавлял ЦК КПУ, массовую кампанию арестов диссидентов повторили. Ее жертвами стали И.Дзюба, И.Калинец, И.Светличный, Е.Сверстюк. И.Стасив, В.Чорновил, Ю.Шухевич. При В.Щербицком позиция властей стала еще более жесткой. Разумеется, роль репрессий в упадке украинского диссидентства 60-х годов не следует умалять, но не следует и преувеличивать. Главное в том, что украинское национально-культурное диссиденство не сумело противопоставить советской системе убедительной, привлекательной для значительной части населения программы. Положение усугублялась тем, что “национально-сознательные” западные области власти “русифицировали” осторожно, а на Восточной Украине “обрусение” не вызывало протестов. Складывалась парадоксальная ситуация: галицкие националисты демонстрировали скорбь по поводу “русификации” Харьковщины или Сумщины, население которых русифицировалось еще в Российской империи.
Все это предопределило сектантский характер украинского диссиденства. Б.Кравченко попытался скрупулезно подсчитать всех, кто имел какое-либо отношение к украинскому диссидентству в 1960-1972 годах: в список вошло 975 фамилий. 50-миллионное население Украины диссидентство не воспринимало. О.Субтельный признает: “огромное большинство не проявляло большой заинтересованности в идеологических и политических проблемах”.
Эта “незаинтересованность” объясняется тем, что любой здравомыслящий житель Украины, независимо от этнической принадлежности, понимал, что советская политическая система сыграла и играет в истории Украины позитивную роль, несопоставимую с ее недостатками - ей нет более привлекательной альтернативы.
Несмотря на огромные потери в двух мировых войнах, население Украины к началу 80-х годов увеличилось по сравнению с 1913 годом почти на 15 миллионов человек. В республике мирно уживались представители свыше 100 национальностей.
Объем промышленного производства по сравнению с дореволюционным уровнем увеличился более чем в 104 раза. За 1965-1985 годы среднемесячная заработная плата рабочих и служащих выросла на 65 процентов, а оплата труда колхозников - в два раза. Если в 1965 году телевизор был лишь у одной из пяти семей, то в 1980 году у четырех из пяти. Холодильник, соответственно, у одной из тринадцати и четырех из пяти. В 1917 году городской жилой фонд Украины составлял 46,1 миллиона квадратньх метров и состоял в основном из малоэтажных деревянных строений, лишенных элементарных коммунальных удобств. В 1980 году объем городского жилищного фонда составил 440,8 миллиона квадратных метров общей площади, обеспеченность жильем одного городского жителя достигла 14 квадратных метров.
До Октябрьской революции 1917 года 72 процента населения Украины в возрасте 9-49 лет было неграмотным. На ее территории насчитывалось 26069 общеобразовательных школ, в которых обучалось 26069 миллиона учащихся. Большинство школ давали только начальное образование. Ни в одной школе преподавание на украинском языке не велось.
За годы Советской власти на Украине построили 26500 школ на 7,8 миллиона ученических мест. Неграмотность исчезла. В 1959 году завершился переход к обязательному восьмилетнему обучению всех детей школьного возраста, а в 1970 году - к всеобщему среднему образованию молодежи. К началу 80-х годов в республике насчитывалось 1091 профтехучилищ с 630 тысячами учащихся, 89 процентов городских и сельских профтехучилищ давали среднее образование.
В 1914/15 учебном году на Украине имелось 27 высших и 88 средних специальных учебных заведения с 48 тысячами студентов. В 1940 году на 10 тысяч жителей приходилось 47 студентов и столько же учащихся средних специальных учебных заведений. На начало 1980/81 учебного года, соответственно, 176 и 160 человек - больше, чем в любом капиталистическом государстве Европы. Из каждой тысячи человек, занятых в народном хозяйстве, 841 имели высшее и среднее образование. Дальнейшие события показали, что советские люди привыкли принимать бесплатное здравоохранение, образование, надежную социальную защищенность как должное, само собой разумеющееся. И были не против дополнить эти преимущества социализма некоторыми чертами капитализма, в частности, заполнить магазины высококачественными товарами. Но справедливое недовольство дефицитом высококачественных товаров, личные амбиции, карьерные претензии не могли создать серьезную социальную базу антисоветского диссидентства. Население Украины не испытывало национальной и социальной неполноценности и это обрекало национально-культурные призывы диссидентов оставаться подходящими случаю лозунгами одиночек-неудачников, тем более идеи государственного суверенитета Украины, как отдельной украинской культуры не встречали понимания и на Западе.
Большинство украинской диаспоры оставалось в стороне от этой деятельности, прежде всего, в силу своей относительной “украинскости”. В.Полищук, эмигрировавший после второй мировой войны в Польшу, а в 1981 году в Канаду и США, поразился незнанию ситуации на Украине, консервации в сознании политических активистов галицких идей 30-х годов. “Прежде всего, - пишет он, - меня поразила здесь низкая языковая культура украинцев. Не только в разговорах среди людей, не только в выступлениях, но и в печатном слове... Малограмотные книжки выпускались под эгидой Украинской вольной академии наук, Института исследований Волыни и других почтенных учреждений. За уровень культуры языка, на котором здесь часто публикуются книги, не говоря уже о газетах, ученику 4-го класса начальной школы на Украине поставили бы двойку”. Людям хватало своих проблем, помимо далеких и непонятных проблем бывшей родины.
Зато заметно активизировалась все группировки ОУН, рассчитывая на свои давние связи с Западными спецслужбами. Лидер мельниковцев А.Каминский в 1970 году издал книгу “За современную концепцию украинской революции”. В предисловии к ней ветеран ОУН М.Проков отметил, что книга уникальная - “о революции сегодня не говорят, ни на Украине, ни в эмиграции”. Тем не менее, А.Каминский считает, что национальная революция на Украине вполне возможна, ее нужно готовить. Причем, для этого не нужны подпольные структуры. Чтобы сплотить народ против советского режима, достаточно “эволюционных возможностей”. В основу политики нужно положить “сохранение собственного языка, культуры, национальной самобытности, любовь к родному народу, традициям”. Если умело “использовать международную ситуацию”, можно рассчитывать на успех.
Практически и мельниковцы и бандеровцы отказывались от прежде главной для них подпольной борьбы, переориентировались - в тактических соображениях, как показали дальнейшие события, на поддержку диссидентства в любых формах и проявлениях. Население Украины предстояло всеми средствами убеждать, что оно во всех отношениях только выиграет от создания суверенного украинского государства.
Однако помощь диаспоры делала украинских диссидентов известными на Западе, но не популярными на Украине. Численность Украинской хельсинской группы ограничилась 37 членами. К началу 80-х годов 30 из них арестовали, некоторых вынудили уехать с Украины, некоторые эмигрировали.
К религиозным диссидентам вначале не применяли репрессий, ограничивались “разъяснительной работой”, полагая религиозный вопрос на Украине давно решенным. Но поддержка униатов Ватиканом положила конец терпимости советских властей. В 1985 году активистов Комитета защиты украинской католической церкви Й.Терелю и В.Кобрина арестовали.
На этом открытые проявления украинского диссиденства прекратились и возобновились только через несколько лет - по мере развития социально-экономических и политических процессов, связанных с горбачевской “перестройкой”.
Украинские диссиденты прошли испытание властью, на Западной Украине властью абсолютной, - и не выдержали его. Как побелка с хаты во время дождя слазили с них “общечеловеческие ценности”, перед глазами пораженных сограждан проявился звериный оскал карьеризма, стяжательства, ненависти, равнодушия к чужим судьбам. Забота об Украине, правах человека оказались очередной маской.
Всплеск национализма, распад СССР нередко воспринимались и порой еще воспринимаются как исторический феномен, хотя этим логически завершилась “перестройка” М.Горбачева.
К середине 80-х годов ситуация в СССР стала критической. Непосильная гонка вооружений, поддержка “прогрессивных режимов”, ухудшение качественных показателей экономики, спад производства и, как следствие, падение качества жизни, изнуряющий дефицит, очереди, “доставания” поставили под вопрос состоятельность советской модели социализма. Прогрессировал моральный кризис общества: потери и хищение на производстве, получение незаработанных денег, махинации, пьянство стали обыденным явлением. На этом фоне население болезненно раздражали относительное благополучие, привилегии и демагогия бюрократического аппарата, явно не способного навести в стране элементарный порядок.
Качество жизни населения с 1965 по 1985 год заметно выросло. Люди воочию видели новые школы, больницы, учреждения культуры, магазины, дома быта, асфальтовые и бетонные дороги. Интенсивно строилось жилье. Общедоступные пионерские лагеря, санатории, туризм стали неотъемлемым компонентом советского быта. Дефицит дешевого и качественного продовольствия, промышленных товаров раздражал, но, вопреки уверениям “демократов”, пассажиры “колбасных поездов” везли из Москвы отнюдь не дешевую колбасу, а апельсины, мандарины, дорогие кондитерские изделия, промышленные товары далеко не первой необходимости - денег на это у советских людей хватало с лихвой.
Требовалась политическая воля для того, чтобы прекратить выплачивать незаработанные деньги, ликвидировать искусственно созданные рабочие места, закрыть нерентабельные предприятия - осуществить на деле принцип “кто не работает, тот не ест”. Неизбежность такого рода реформ понимала и часть высшей бюрократии, сделавшая в апреле 1985 года ставку на Горбачева.
Сравнительно молодой генеральный секретарь был плоть от плоти партийного аппарата, его порождением. Поэтому, громогласно провозгласив “перестройку”, всколыхнувшую страну, он повторил традиционные ошибки советских реформаторов, с самого начала вызвавшие скепсис в здравомыслящих слоях советского общества.
К началу 90 годов речь шла уже не о кризисе, - о развале советской экономики. Всплески недовольства населения гасили эмиссией (в 1989-1991 годах “напечатали” около 40 миллиардов рублей). В результате, как снежный ком нарастал дефицит. Инфляционные ожидания заставляли население расхватывать любые товары. Страна зашла в экономический и социальный тупик.
Внутриполитические провалы Горбачев пытался компенсировать на международной арене. Все понимали, что пересмотр традиционной - жесткой и дорогостоящей советской внешней политики был неизбежен, - только так можно было сократить непосильные военные расходы, получить западные кредиты. Но уступки Горбачева быстро приобрели характер капитуляции. СССР “сдавал” Афганистан, Ирак, ГДР, оставлял, теряя огромные прибыли, традиционные рынки торговли оружием. Развалился “социалистический лагерь”. Разочарованные бездарной советской “перестройкой”, социалистические государства Восточной Европы возвращались к своим прежним, далеко не эффективным, экономическим моделям, вопреки собственным интересам жертвовали рациональным сотрудничеством в рамках СЭВ и Варшавского договора. Скептиков опровергали привлекательными иллюзиями “новой Европы”, “помощи Запада”. На фоне всеобщей эйфории пытались не замечать, что новоявленные “партнеры” не распускают НАТО, не сворачивают военные программы, напротив, активно утверждают свое господство в экономически и стратегически важных регионах планеты, захватывают рынки вооружения.
Но выяснилось, что прагматики-“партнеры” даже не обсуждали возможность экономической поддержки СССР. “Перестройка” оказалась в подвешенном состоянии: экономический развал, разуверившийся во власти, обозленный народ и мощная легальная оппозиция, готовая на все ради ставшего реальным захвата власти. Республиканские правящие элиты стали все более откровенно смыкаться с сепаратистами, под лозунгом “национального возрождения” заигрывать с националистами.
Социально-политическая обстановка на Украине отличалась от “бурной” Прибалтики, уверенной, что все проблемы решатся самосдачей под военную базу НАТО, от России, - сравнительно низкой политической активностью населения. Это объяснялось высоким по стандартам СССР качеством жизни, устойчивыми источниками доходов, меньшей люмпенизацией населения. Такая ситуация определила доминирующие лозунги оппозиции: “национальное возрождение” и освобождение от экономической эксплуатации Москвы.
Широко разрекламированный на Западе новый курс советского руководства - “социалистический плюрализм мнений” обеспечил оппозиции безнаказанность. Можно было в митинговом запале оплевать государство, гражданином которого ты считался, а потом пойти в одну из государственных структур, где ты числился на работе, и получать от этого самого государства зарплату, пользоваться его общественными фондами потребления. По мере того, как крепла убежденность в безнаказанности, акцент деятельности оппозиции смещался с культурного возрождения, защиты окружающей среды, прав человека на политическую борьбу. Пассивность Компартии Украины, поддержка требований “демократизации” советской общественно-политической системы значительной частью населения Украины давали “демократическим силам”, как стала называть себя оппозиция, реальную надежду проникнуть во властные структуры, использовать их в своих интересах. Назревал альянс украинской антикоммунистической оппозиции.
8- 10 сентября 1989 года в Киеве состоялся учредительный съезд Народного движения (движение по-украински “pyx” - авт.) Украины (НРУ) - аналога прибалтийских Народных фронтов. Съезд утвердил устав, программу, избрал руководство: И.Драч, В.Яворивский, М.Горынь, С.Конев. С марта 1990 года НРУ начал издавать свой орган - “Народную газету”.
Новоявленное движение заявило о себе по принципу “умеренность во всем”. Его полное название звучало “Народное движение Украины в поддержку перестройки”. Цель - “национальное возрождение Украины” - в составе СССР. Программа, впервые опубликованная в газете “Л1тературна Украiна” 16 февраля 1989 года, признавала руководящую роль Коммунистической партии, подчеркивала, что речь не идет о создании структур, альтернативных существующей власти, напротив, ее инициативы поддерживают, ей хотят помочь.
НРУ выступал - в русле перестроечных процессов, за экономический, политический, идеологический плюрализм, что позволило объединить людей разных политических взглядов - от коммунистов- реформаторов до членов УХС и прочих антикоммунистических группировок. Несмотря на такую умеренность - по сравнению с народными фронтами Прибалтики, требовавшими республиканских валют и воинских формирований, преобразования СССР из федерации в конфедерацию, ЦК КПУ во главе с первым секретарем Л.Кравчуком, вместо естественной в русле провозглашенной КПСС перестройки равноправной дискуссии, пошел традиционным путем “держать и не пущать”. Республиканские средства массовой информации развернули против НРУ кампанию озлобленной критики, навешивания политических ярлыков, коммунистам запретили сотрудничать с Рухом под угрозой исключения “из рядов”. Такие меры, как всегда, дали противоположные запланированным результаты: превратили НРУ в массовую, влиятельную оппозицию.
Рух с особой тщательностью относился к проблемам межнациональных отношений: даже его радикальное, крыло понимало, что откровенного национализма Восточная Украина не примет. Правда, Рух требовал принятия закона о придании государственного статуса украинскому языку, но уточнял, что это “ни в коем разе не ограничит функционирование русского языка как средства межнационального общения в СССР, свободного развития языков национальных меньшинств и групп Украины. Каждый гражданин свободно пользуется родным языком.
И.Драч сразу после установочного съезда признал, что выступает “за Украину свободную, суверенную”, но тут же оговорился: “в составе обновленной Федерации, на основе нового Союзного договора.
Подавая элементы национализма как часть “национального возрождения”, Pyx стал заметной политической силой - проводил все более масштабные акции, добивался от республиканских и местных властей все новых уступок. Над митингами все смелее поднимались сине-желтые флаги и тризубы, звучал гимн “Ще не вмерла Україна” - символика, которую связывали с традициями украинской независимости и государственности. 28 октября 1989 года Верховный Совет УССР под давлением оппозиции принял закон о государственном статусе украинского языка. Однако дальше этих “национальных элементов” оппозиция не пошла, не желая рисковать в преддверии намеченных на март 1990 года выборов Верховного Совета УССР и местных Советов народных депутатов.
Выборы показали, что Восточная Украина не созрела для политического радикализма, особенно с националистическим душком. Зато в Галиции -Львовской, Тернопольской, Ивано-Франковской областях, “демократы” получили большинство в местных Советах - пришли к власти.
До выборов 1990 года галицкая оппозиция вела себя осмотрительно: выступая с позиций радикального антикоммунизма, сепаратизма, занимала в национальном вопросе осторожную, уклончивую позицию. На львовских массовых митингах 1988 года, которые привлекли внимание всей страны, московских журналистов поражало, что ораторы от оппозиции “буквально рвут в душах людей струны национальных чувств”. И это в городе, “где подавляющее большинство школ, театров, газет, книг, выпускаемых в издательствах, и песен, звучащих по радио и телевидению, - на украинском языке”. В то же время умиляло, что галицкие националисты “первыми приносят на митинги портреты Горбачева, часто цитируют Ленина, Маркса”. Если кто-то и предложил на одном из митингов увековечить память бандеровцев, как жертв сталинского террора, - его просто “занесло”. В целом же галицких националистов можно и нужно “пригласить к совместной творческой работе в условиях перестройки. Тогда эта политическая наивность отражала не только позицию московских журналистов, но и московского руководства.
Тем более, когда в 1989 году Горбачев посетил Львов, его приняли очень тепло. Председатель правления Львовской писательской организации поэт Р.Лубкивский, в недалеком будущем один из лидеров львовских национал-радикалов, на встрече с генсеком заявил: “В 1939 году бесправный тогда народ Западной Украины расправил крылья, обрел свободу... Народ воспринял этот исторический акт как уникальный шанс во имя справедливости политической”. И никаких национальных проблем: “мы живем на этих землях - украинцы, русские, армяне, поляки, чехи, словаки - дружной семьей”. На галичан можно положиться, во всяком случае, на Р.Лубкивского: “Советская власть, - подчеркнул он, - дала мне все для счастья, и другой власти мне не надо”.
А тем временем галицкие власти гостеприимно распахнули двери экспансии оуновской идеологии. Сначала активизировались фракции ОУН, формально оппозиционные бандеровцам. В 1987 году в Нью-Йорке состоялась конференция ОУН-з. Ее лидер А.Каминский поставил задачу: “сформировать на надлежащем уровне штаб людей для анализа и разработки актуальной деятельности на Украине и в Советском Союзе для определения конкретных целей и выработки политических средств влияния на различные сферы жизни”.
И на Украину, особенно в Галицию, оуновские эмиссары повезли литературу и периодику, выступали с лекциями, печатались в “демократической” прессе, организовывали “научные” и “теоретические” конференции. За ОУН-з двинулись на “материнские” земли представители “мельниковцев”, а потом, и “бескомпромиссные националисты” - бандеровцы.
На чьи деньги малочисленные группировки, не пользующиеся влиянием в украинской диаспоре, совершали бесчисленные вояжи, оплачивали дорогостоящие издательские проекты, форумы и конференции? Но в начале 90-х годов “перестроечную” Украину эта проблема не волновала. Общественное мнение вполне устраивала официальная версия: поддержка украинской диаспоры. В то, что “за кордоном” все живут богато и готовы бескорыстно и бесконечно жертвовать ради счастья “родной земли”, верили многие. Власти, конечно, имели объективное представление об источниках финансирования пропаганды украинского национализма.
Расцвет прооуновских группировок в условиях галицкой “демократии” естественно поставил вопрос о реанимации самой ОУН-бандеровцев. В марте 1991 года она заявила о воссоздании своего Краевого провода (руководства - авт.) в Галиции и даже Украинского государственного правления (теневого правительства - авт.), которые объявили “легалистично-конституционную систему СССР оккупационной, отказалась признавать законы, “навязанные Конституциями СССР и УССР”.
Оставалось только возродить Украинскую повстанческую армию, что и было сделано в апреле 1991 года на съезде ветеранов УПА во Львове. Созданное съездом Братство ветеранов УПА провозгласило своей целью создание “правдивой истории УПА, увековеченье памяти погибших” Правда, естественно, состояла в том, что УПА не сотрудничала с гитлеровцами, не занималась террором, этническими чистками. Ее борьба - “наиболее героическая страница истории Украины”. Ветераны УПА для начала не выдвигали политических лозунгов, но не собирались стоять в стороне от современных политических событий: делегаты съезда прошли по улицам Львова вместе с членами УНА-УНСО.
Было бы преувеличением утверждать, что национализм овладел массами, даже в Галиции. На родине “героев” (по инициативе “общественности”) установили бюсты, Е.Коновальца и С.Бандеры, а в Бродовском районе - памятный знак дивизии СС “Галиция”. Дальнейшие события развивались в духе Дюма-отца: оба бюста и памятный знак взорвали “неизвестные злоумышленники”. Виновниками националисты, естественно, объявили КПУ и КГБ.
Несмотря на то, что украинская антикоммунистическая оппозиция называла себя “демократическими силами”, националисты, в бандеровских традициях, дополняли свой пещерный антикоммунизм не менее пещерным антидемократизмом, поскольку понимали, что демократическими методами, в рамках демократических институтов, власти на Украине не получат.
Представители украинской диаспоры, никогда не забывавшие, что главная цель “национального возрождения” - развал СССР. Так, Р.Зварич на страницах журнала “Нацiоналiст” заявил, что в отношениях Украины с Россией должны утвердиться “не взаимные интересы, а исключительно украинские”.
Эту идею галицкие националисты подхватили и развили. Командир УНСО О.Витович со свойственной ему бескомпромиссностью писал: “Москва всегда была, есть и будет для нас врагом номер один. Поэтому наша смертельная ненависть к москалям, к этой дикой варварской орде целиком понятна и морально оправдана”. Его, как всегда, поддержал Д.Корчинский: “задача наших организаций заключается не столько в том, чтобы добиться независимости, сколько в том, чтобы добить Россию в том виде, в котором она существует сейчас”. Львовская краевая организация СНУМ предупредила своих членов: “утверждение, что враги Украины не русские, а коммунисты глубоко ошибочно... На России лежит исключительная ответственность за порабощение Украины и планомерное уничтожение украинского народа на протяжении последних трехсот лет”.
Р.Коваль, один из лидеров ДСУ, редактор его официоза - газеты “Нескорена нація” опубликовал программную статью “Должны ли украинцы заботиться о благополучии русских?”, перепечатанную многими националистическими изданиями. Живущих на Украине русских он объявил “армадой колонизаторов” и обратил внимание этнических украинцев на то, что “длиннющие квартирные и телефонные очереди были бы значительно короче, если бы русские “братья” вернулись назад, на свое подворье”. Они уедут, “когда на Украине для них будут невыносимые условия”. Создать их не сложно: “активная украинизация и протекционизм в отношении украинцев, обеспечат не только благоприятные условия украинского возрождения, но и атмосферу дискомфорта для русских, их постепенную миграцию за пределы Украины. Когда на железнодорожных станциях и в аэропортах сообщения будут только на украинском языке, а в Крыму еще и на крымско-татарском, когда прекратится трансляция центрального и российского телевидения и радио, когда газеты и журналы на русском языке будут стоить в два-три раза дороже украинских, когда обучение в вузах будет только на украинском языке, когда без знания украинского языка невозможно будет занимать какую-либо руководящую должность, тогда москаль почувствует себя гостем, которому пора возвращаться в свой заплесневелый дом”.
Выживанием русских с Украины борьба с Россией не закончится. УНС предупредил, что подорвет Россию изнутри: примет меры “по развертыванию освободительного движения на украинских этнографических территориях, которые сейчас находятся в составе России, а также в местах компактного заселения украинцами России”.
Националисты сохранили присущий “классическому” украинскому национализму истерический антисемитизм, хотя значительную часть проживавших на Украине евреев уничтожили гитлеровцы, многие воспользовались возможностью эмиграции из СССР, оставшиеся единицы серьезной конкуренции “истинным украинцам” не составляли, более того, малочисленные еврейские организации, особенно в Галиции демонстрировали лояльность к “украинскому национальному возрождению”. Видимо, ставка делалась на воспетый идеологами интегрального национализма “исконный” антисемитизм “национально сознательных украинцев”.
Антисемитизм имел для националистов значение еще и потому, что бандеровцы, которыми гитлеровцы укомплектовали “вспомогательную полицию”, карательные батальоны, активно участвовали в Холокосте, особенно в Галиции, где гитлеровцы уничтожили почти все еврейское население. От такого наследства следовало отказаться. Прежде всего, поспешили объявить факты участия бандеровцев в Холокосте клеветой. Тон, как всегда, задали представители украинской диаспоры, лично заинтересованные в пересмотре истории второй мировой войны. В январе 1989 года издающаяся в Америке газета “Наш голос” опубликовала статью М.Демковича-Добрянского, утверждавшего, что бандеровцы к “решению еврейского вопроса” в Галиции не имели никакого отношения: “во враждебной прессе и научных публикациях такого рода враги украинского народа возводят на украинцев всевозможную клевету”. Версию о происках врагов с удовольствием перепечатали националистические газеты на Украине.
Поляки были для бандеровцев главным объектом ненависти, звериных расправ в годы второй мировой войны. Но националисты заняли в “польском вопросе” осторожную позицию. Во-первых, “суверенную Украину” намеревались повернуть лицом к Европе, значит к Польше. Во-вторых, в условиях “перестройки” галичане кормились польскими “шоп-турами” и раздражать соседей не решались. Однако это не означало, что “польский вопрос” снят с повестки дня. Ненависть тлела как огонь под пеплом, иногда прорываясь наружу устами наиболее радикальных лидеров.
В мае 1990 года председатель Львовского областного Совета народных депутатов В.Чорновил изложил свои политические взгляды корреспонденту газеты “Комсомольская правда”. Он не скрывал, что “демократы” выступают “за полную независимость Украины, за вывод ее из состава СССР”, готовы призвать своих избирателей к гражданскому неповиновению, но подчеркнул, что, оказавшись у власти “демократы” остаются сторонниками демократии. В частности, “не оспаривают право коммунистов иметь свою партию, как не оспаривают такое право за любой группой лиц, если их действия не выходят за рамки Декларации прав человека”.
Возможно, в Москве такие заверения и воспринимали всерьез, но на глазах населения Галиции разворачивалась откровенная дискриминация, травля коммунистов, не пожелавших выйти из партии, членов их семей, “национально не сознательных” украинцев, не желавших реанимации бандеровщины. Под видом “департизации” их увольняли. Престижные должности занимали “национально сознательные”. На работу принимали только по рекомендации первичной ячейки НРУ, свидетельствующей должную национальную сознательность.
Сыграла свою роль и националистическая пропаганда. В.Чорновил вынужден был признать, что обещанной им национальной идиллии во Львове нет: “случаются отдельные случаи межнациональной нетерпимости на бытовом уровне, но они никак не определяющие в нашем городе”. Опросы общественного мнения не давали повода для столь оптимистической оценки: проявления национальной дискриминации ощутили на себе 81,6 процента русскоязычных львовян.
Киевские власти официально осуждали национализм. Но это все и ограничивалось. Употребить свои законные полномочия боялись как огня, чтобы не оттолкнуть возможных союзников в борьбе за “незалежность” от все более слабеющей Москвы. На многочисленные обращения граждан, общественных организаций попросту не реагировали. Правда, по поводу наиболее вызывающих акций галицких националистов - захватов Дома политического просвещения Львовского обкома Компартии Украины, Львовского филиала Центрального музея Ленина, митинговых призывов к вооруженным выступлениям, политическим и этническим чисткам назначались арбитражные процессы, прокурорские расследования, даже возбуждались уголовные дела, но эти редкие попытки спускались на тормозах, захлебывались в бумажной волоките.
“Национал-демократы”, оправдывая выгодную им с точки зрения борьбы за власть пассивность властей, наперебой успокаивали население Восточной Украины. Постепенно на Восточной Украине к национализму сложилось парадоксальное отношение, поражавшее не только рядовых коммунистов, большинство населения Украины, все более скептически относившееся к разгулу “демократии”, но и большинство украинской диаспоры, не разделявшей идей ОУН. Уже цитировавшийся В.Полишук следующим образом характеризовал обстановку весной и летом 1991 года: “Угрозы для Украины не видят некоторые киевские газеты и журналы. Их писания, а также поддержка ОУН-УПА со стороны таких деятелей, как Д.Павлычко, И.Драч, закрыли рты даже тем украинцам, которые пострадали от бандеровцев, потеряли своих близких. Люди снова начали бояться ОУН, как и 50 лет назад. Даже такие газеты, как “Демократична Україна”, не бьют тревогу, та же “Робітнича газета” только время от времени публикует письма против ОУН-УПА. Редакции “Літературної України”, “Молоді України” не просто не видят угрозы со стороны ОУН, они не хотят ее видеть. Такая тактика срабатывала, - в июле 1991 года опросы общественного мнения свидетельствовали, что только три процента населения Восточной Украины отмечала рост национального экстремизма.
Многочисленные средства массовой информации “демократической оппозиции” обрушили на читателей лавину “объективной экономической информации”, причем, если киевские издания еще пытались сохранить имидж - держаться в рамках приличий, местные, особенно галицкие, логикой и здравым смыслом себя не ограничивали.
Безотлагательная необходимость государственной самостоятельности обосновывалась, прежде всего, тем, что Украина - одна из самых богатых стран Европы и мира: по двенадцати основным показателям производства промышленной продукции занимает девять первых и три вторых места.
Но воспользоваться своими богатствами Украина не может - ее грабит Москва: “союзные министерства забирают с Украины ежегодно сто миллиардов рублей, то есть каждый работающий платит союзный налог четыре тысячи рублей”. На эти неправедные деньги роскошно живет население РСФСР: зарплаты там на 35-40 процентов больше, капиталовложения на душу населения выше почти в два раза, а расходы на развитие украинского образования, культуры, искусства - менее трети российских. На душу украинского населения производится тонна пшеницы, а потребляется 140 килограмм, мяса, соответственно, 155 и 68, сахара - 118 и 48. С промышленной продукцией еще хуже: 95 процентов уходит за пределы Украины.
Но и на оставшиеся крохи зарятся ненасытные “москали”. Если срочно не отгородится от ненасытной России, последствия будут катастрофическими: “старший брат не понимает, как это он голодный, а младший брат голосует за самостоятельность. Оголодавши совсем, “двадцатипятитысячники” из Петербурга и Москвы придут к нам “поставить этих зарвавшихся хохлов на место” и почистить наши запасы”.
Не менее распространенным аргументом сепаратистов стала экономическая помощь Запада - через украинскую диаспору. Радужные перспективы такой помощи особенно активно муссировали галицкие националисты, тесно связанные с “третей волной украинской эмиграции” (после второй мировой войны - авт.). Они уверяли, что даже если всю Украину Запад содержать не сможет, то Галицию - “украинский Пьемонт” прокормит безусловно.
От националистов не отставали и галицкие власти. В 1991 году В.Чорновил посетил Канаду и по возвращению дал пресс-конференцию, отчет о которой газета “За вільну Укра1їну” поместила под симптоматичным заголовком: “Чорновил открывает Америку”. Открытие заключалось в том, что “украинская эмиграция видит свою основную задачу в поддержке процессов, происходящих на Украине”. Деньги, - уверял Чорновил, - можно получить хоть завтра, для начала пять миллиардов долларов, будь Украина независимой. Но УССР заморские бизнесмены денег не дадут - бояться, что их заберет Москва.
Нужно признать, что пропаганде радикальной оппозиции Компартия Украины, особенно ее областные организации в Галиции, противопоставил эффективную контрпропаганду. Контролируемые КПУ средства массовой информации убедительно доказывали, что СССР, нравится это кому-то или нет, исторически сложился как единый хозяйственный комплекс, в случае его развала экономические возможности Украины сократятся на 75 процентов, из развитой индустриальной республики она превратиться в “хутор близ Диканьки”. В капиталистическом мире идет жесткая борьба за источники сырья, рынки сбыта и “поддержка демократии в СССР” для Запада только средство укрепления собственных стратегических позиций, особенно в странах “третьего мира”. Ни в СССР, ни в отделившихся от него республиках развитые индустриальные государства финансировать развитие производства не будут: относительная дешевизна советских трудовых ресурсов сводится на нет их низкой квалификацией и культурой труда. К тому же распад СССР сопряжен с длительной социально-политической нестабильностью на его бывшей территории. Оппозиции напоминали ее собственные выкладки относительно устаревшей украинской металлургии, оскудевших угольных пластах и черноземах. Восточная Украина подробно информировалась о программах и “акциях” галицких националистов.
7-8 декабря 1991 года главы России, Белоруссии, Украины подписали Беловежское соглашение, покорно ратифицированное парламентами. СССР исчез с карты мира. Коммунисты проиграли, антисоветская оппозиция победила.
Победила потому что, как свидетельствует исторический опыт, активное меньшинство сравнительно легко навязывает свою волю пассивному большинству. А в горбачевской “перестройке” начальная активность сменилась массовой пассивностью по мере того, как общество осознало неизбежность, безотлагательность коренных реформ советской экономической, социальной, политических систем и неспособность правящей элиты эти реформы осуществить.
КПСС имела все возможности перестроится самой и перестроить советскую систему. Она обеспечила уровень жизни, который А.Маслоу назвал первым уровнем удовлетворения потребностей, создала предпосылки реформ, но не смогла их осуществить. Не смогла, потому что вместо единственно возможной для страны без устойчивых традиций частной собственности и конкуренции, правосознания и политического опыта схемы: “сильная власть - либеральные реформы” встала на путь “демократических преобразований”.
Демократия нужна, но она не цель, а средство, полезное и эффективное в определенных пределах - пока не перерастает в охлократию, пока политические решения принимаются квалифицированным большинством, пока социальные процессы управляемы и развиваются в рамках законов, которые можно и нужно совершенствовать, но нельзя игнорировать.
Свобода и демократия благо только тогда, когда принадлежат людям благоразумным, - предупреждал Меценат. Иначе демократия подменяет государственные интересы межпартийными амбициями и склоками, - предупреждал К.Победоносцев. Демократия приводит к диктатуре подонков, - предупреждал А.Нобель. И чем больше демократия перерастает в охлократию, тем больше выхолащиваются ее позитивные качества и на первый план выходят качества негативные. 1 декабря 1991 года население Украины сделало свой выбор и, как за каждый выбор, за него предстояло расплачиваться.
На референдуме 1 декабря 1991 года 90 процентов принявших участие - 84 процента имевших избирательное право - 71 процент дееспособного населения УССР проголосовали за подтверждение Акта независимости. К избирательным урнам шли люди, убежденные, что исправляют историческую несправедливость: Москва больше не будет отбирать львиную долю украинских доходов, хлынут иностранные инвестиции, и качество жизни резко возрастет. “Самостийная Украина”, о необходимости которой так долго твердили галицкие националисты, стала явью, оставалось пожинать сладкие плоды.
Сделать эти плоды не просто сладкими, а очень сладкими казалось националистам вполне реальным. Нужно сворачивать экономические отношения с Россией и другими бывшими республиками СССР, переориентировать экономику на Запад, который окажет в этом любую необходимую помощь, руководствуясь, прежде всего не экономическими, а военно-политическими приоритетами. Размеры территории, численность населения независимой Украины, считали националисты, делают ее естественной опорой Запада в непредсказуемом по перспективам регионе, противовесом, позволяющим нейтрализовать геополитические претензии России.
Первый тревожный звонок нарушил эйфорию самостийности 24 марта 1992 года. Президент Л.Кравчук представил Верховному Совету концепцию экономической политики Украины, которая признавала и негативные последствия сепаратизма: обретение независимости будет связано “с сокращением поставок покупных дефицитных ресурсов из России и других стран СНГ”, а это приведет “к сокращению объемов производства, безработице, сокращению доходов работников ряда предприятий”. Кроме того, переориентация экономики на Запад потребует “сокращения производства той продукции, себестоимость которой по мировым ценам выше продажной цены”.
Кравчук подчеркивал, что негативные явления - временные. Тем не менее, по оценке украинских средств массовой информации, на украинское население, уже настроившееся роскошно жить на спешно введенные вместо рублей купоны, откровения президента произвели “эффект разорвавшейся бомбы”. К тому же вскоре выяснилось, что это еще не бомба - максимум граната. Развал советской сверхдержавы кардинально изменил ситуацию в мире, положил начало разрушительным процессам, которые стали охватывать все новые государства и континенты. Стало ясно, что Украина столкнулась не с отдельными трудностями, а оказалась в принципиально новой, неблагоприятной для нее геополитической ситуации.
Особенно негативными оказались последствия разрушения советского хозяйственного комплекса, разрыв традиционных экономических связей. В 1993 году тогдашний глава украинского правительства Л.Кучма признал, что, полностью разорвав хозяйственные связи с Россией, Украина сохранит не более 15 процентов своего экономического потенциала.
Российские нефтегазовые кампании ориентировались на платежеспособные западные рынки, использовали украинские нефтеперерабатывающие заводы для предпродажной подготовки нефтяного сырья с последующей поставкой в Западную Европу или Америку. Объемы переработки нефти для ограниченно платежеспособного внутреннего рынка Украины сокращались, что привело к катастрофическому дефициту энергоносителей. Все попытки на протяжении 90-х годов хотя бы частично решить проблему диверсификации нефтепоставок не увенчались успехом. Великая Украина дошла до воровства нефтепродуктов, что вызвало резкую ответную реакцию России. Во-первых, российские нефтяные кампании повысили цены на поставляемые Украине энергоносители (по различным видам топлива на 5-11 процентов выше среднемировых цен), получая в оплату контрольные пакеты акций украинских нефтеперерабатывающих предприятий. Во-вторых, с избранием В.Путина президентом, Россия отказалась решать проблему украинской задолженности долгим путем реструктуризации и требует у Киева приватизации российскими кампаниями свыше 30 крупных предприятий - Днепропетровские “Авиаагрегат и “Югмаш”, Запорожский моторный завод, АНТК им. Антонова, Харьковский машиностроительный завод - основы украинской экономики, а также магистральных нефте-газопроводов. Как инструмент давления используется возможность транспортировки российских энергоносителей в Европу минуя Украину - через Беларусь.
Не оправдались и надежды правящей элиты дорого продать Украину в распоряжение НАТО. В 1994-1995 годах между Киевом и Северо-Атлантическим блоком наметились некоторые контакты: по инициативе Кучмы Украина присоединилась к натовской программе “Партнерство ради мира”. Предусматривалось несколько совместных мероприятий, в том числе миротворческие учения. И, что самое главное, американцы пообещали дать денег. Но постепенно стало ясно, что демонстрации и обещания преследуют одну цель: обеспечить согласие Украины на расширение НАТО на восток. Отгородившись от беспокойного СНГ “санитарным кордоном” из бывших восточноевропейских социалистических государств, в Брюсселе успокоились и в значительной степени утратили интерес к Украине. Северо-Атлантический блок вполне устраивает завершить “санитарный кордон” прибалтийскими государствами. При этом “украинский вопрос” лучше не поднимать, чтобы не вызвать резкую реакцию Москвы.
По прогнозу Стретфордского аналитического института о тенденциях мировой политики в 2000-2010 годах перспективы геополитической роли Украины пессимистичны. Стретфордские аналитики считают, что США, защищая Европу от посягательств России, “молча игнорируют Украину как субъект мировой политики”. Помимо пессимистических прогнозов, 2000 год нанес еще один ощутимый удар геополитическим претензиям Украины: за двухгодичную задолженность по взносам в размере 15 миллионов долларов США ООН лишила ее права голоса на Генеральной ассамблее. Правда, “первая по численности населения европейская державам, как любят аттестовать Украину киевские политики, оказалась не единственным должником, но обидно оказаться в одной группе с Гамбией. И вдвойне обидно, что бюджеты предусматривали выделение инвалюты на взносы в международные фонды, но правящая элита, которая заслуженно считается одной из самых коррумпированных в мире, не посоветовавшись с согражданами, израсходовала ее, как выразился начальник пресс-службы МИД Украины С.Бороденков, “на другие мероприятия”.
Неуклюжее лавирование между Россией и Западом предопределило крах украинской экономики. Пытаясь сидеть между двух стульев, украинская правящая элита не смогла создать дееспособную систему государственного управления рыночной экономикой. Широко рекламируемые реформы проводились непоследовательно, противоречиво, сопровождались массовым разворовыванием национального богатства.
В результате доминирующие позиции среди собственников занял “директорский корпус” крупных предприятий, быстро сконцентрировавший их активы в своих руках. Этот процесс шел при попустительстве чиновников, получивших определенную долю собственности, возможность непосредственно участвовать в предпринимательской деятельности. Бизнес сросся с государственным аппаратом, оказывает определяющее влияние на принятие решений высшими эшелонами власти. “Директорский корпус” стал привилегированным сектором экономики, получил возможность использовать бюджетные средства, разнообразные прямые и косвенные льготы (отсрочки налоговых платежей, списание штрафных санкций, удлинение валютной выручки).
Ограждая себя от конкуренции, мафия, сформировавшаяся на основе консолидации “директорского корпуса” и чиновников, навязала систему регулирования производственно-коммерческой деятельности однозначно препятствующую развитию частного предпринимательства, особенно мелкого и среднего - накоплению финансовых ресурсов в реальном секторе экономики. В июле 1997 года Всеукраинский конгресс предпринимателей констатировал, что если в Польше более двух миллионов частных предприятий, то на Украине только 93 тысячи и число их сокращается из-за налоговой и кредитной политики государства, низкого платежеспособного спроса. Причем, 70 процентов украинских частных предпринимателей ничего не производят, занимаются перепродажей.
В 1992-1993 годах - за первые два года реформ национальный доход Украины сократился на 39 процентов. Такое падение не имеет аналогов в мирное, да и не только в мирное время. В период “великой депрессии” спад производства в США не превысил 25 процентов, в СССР во время второй мировой войны нижняя отметка падения производства составила 30 процентов.
В 1994 году постсоциалистические страны Европы в основном преодолели кризисные явления, связанные с переходом к рыночной экономике. Прирост ВВП в Польше, Венгрии, Словении, Чехии, Словакии, Румынии составил от 2,6 до 5,5 процентов. А на Украине ВВП сократился еще на 23 процента, инфляция достигла рекордной по мировым стандартам отметки: 10200 процентов.
“Негативные тенденции” в экономике клятвенно обещали преодолеть, но менялись президенты, правительства, корректировались экономические программы, а кризис углублялся. В 1999 году ВВП Украины в расчете на душу населения составил 590 $.
В 2000 году долг Украины за российские энергоносители приблизился к 900 миллионам долларов, а вместе с задолженностью кампании “ПЕРА” и Туркмении - к 2300 миллиардов долларов. Выплата этих долгов даже частично исключается и Украина перебивается тем, что “несанкционированно отбирает” российский газ: попросту ворует - в среднем по 10 миллионов кубометров газа в сутки.
Московские власти, в отличие от киевских, не сидели, сложа руки, предпринимали некоторые шаги, чтобы “завязать” на себя транспорт нефти с юга. Сюда следует отнести работы по расширению нефтяного терминала в Новороссийске до 40 миллионов тонн, строительство совместно с Болгарией и Грецией нефтепровода Бургас -Александропулос в обход Украины и турецких проливов, совместный российско-итальянский проект “Голубой поток” - газопровод через Черное море в Турцию мощностью 30 миллиардов кубометров в год, строительство перемычки на Тихорецк и Новороссийск, что приведет к фактической утрате экспортного потенциала украинских Приднепровских нефтепроводов. А 300 километровый нефтепровод по белорусской территории вдоль границы Украины вообще отрежет украинскую “нефтяную дугу” и лишит ее как платы за транзит, так и возможности приворовывать энергоносители.
В ответ украинские официальные лица восторженно обсуждают в средствах массовой информации глобальные прожекты типа транзита через Украину каспийской нефти. Обсуждается это всерьез, как будто есть возможность платить за километр тысячекилометрового трубопровода 1,3 миллиона долларов или эти деньги Украине кто-то подарит. При этом забывают, что даже 600 километровый нефтепровод Одесса-Броды с которым возятся с сентября 1996 года, не готов и на треть.
А времени на раскачку нет. Украина вступает в третье тысячелетие под угрозой погрузиться во тьму. В 1999 году на Восточной Украине бывали дни, когда даже в областных центрах электроэнергию отключали на 12-13 часов. Ситуация в райцентрах была еще хуже.
1999 год стал для Украины своеобразным сельскохозяйственным рекордом: валовый сбор зерна по сравнению с предыдущим годом сократился на восемь процентов и составил 24,37 миллиона тонн самый низкий урожай с голодного 1946 года. Можно ли считать это несчастной случайностью? По мнению экспертов украинской аграрной биржи нельзя. Речь идет о долговременных причинах: нехватке средств у производителей для обновления материально-технических ресурсов, недостаточном использовании ресурсов оставшихся, низком уровне организации производства, отсутствии эффективных каналов сбыта зерна. Эти процессы прогрессируют, делая производство зерновых все менее рентабельным и снижая его привлекательность.
Приходится констатировать: в XXI век Украина вступает, пepeстав быть развитым индустриальным государством - созданный огромными усилиями и жертвами экономический потенциал утрачен. Проведенная по поручению Международного валютного фонда независимая экспертиза пришла к выводу, что рекламируемые правительством успехи украинской экономики - результат “манипулирования цифрами и введения в заблуждение международных организаций”. Один из экспертов, Г.Стенинг высказал мнение, что “если бы Украина не располагалась в Европе, ее все считали бы развивающейся страной”.
Развал украинской экономики повлек тяжелейшие социальные последствия. Прежде всего, рост безработицы. По официальным данным в 2000 году она составила пять процентов трудоспособного населения, по неофициальным - 27. К ним, по мнению Международной организации труда, следует приплюсовать еще 18 процентов занятых в промышленности, которые только считаются работающими, а реально безработные, и еще 20 процентов занятых неполный рабочий день. В различных регионах Украины на одно рабочее место претендуют от 26 до 172 человек.
Власти признают, что на рубеже тысячелетий более половины населения Украины живет ниже уровня бедности (в 1992 году - 15 процентов). Впрочем, точнее сказать не живут, а мучительно борются за выживание. 416 тысяч несовершеннолетних детей (помните, “единственный привилегированный класс” СССР?) вынуждены работать, причем 82 процента - в неформальном секторе экономики.
Особенно в обществе, где на фоне развала и разорения благоденствуют те, кто не сдерживает себя “моральными тормозами”. В 1999 году более миллиона семей имели доход ниже 10 долларов в месяц, а их сограждане только за год приобрели пять тысяч автомобилей “Мерседес” стоимостью от 100 до 300 тысяч долларов.
Откуда доходы? Прежде всего, от коррупции. Государственные чиновники, сохранившие основу своего господства - разрешительно запретительную систему, вымогают без зазрения совести абсолютно за все. В рейтинге 100 наиболее коррумпированных стран мира, ежегодно составляемом международной организацией “Transparency International”, Украина в 2000 году утвердилась в первой трети. По данным опросов общественного мнения 58,7 процентов населения склонны считать, что власти практически ничего не делают для борьбы с коррупцией, а 77,1 процента думают, что некоторые действия властей даже способствуют коррупции.
Платят чиновникам не за красивые глаза, а за то, чтобы эти глаза кое-чего не замечали. Например, фальсификации товаров. Этот процесс нельзя напрямую связывать с украинским суверенитетом. На советских промтоварных рынках было немало кустарных поделок с иностранными фирменными знаками. Но по мере того как экономические “реформы” делали честное предпринимательство невозможным, пополняли стихийные рынки безработными, оказавшимися в безвыходном положении, подпольное предпринимательство, основанное на фальсификации, ширилось и крепло.
В средствах массовой информации еще не завершился спор о том, какой экономики на Украине больше - легальной или теневой. Но уже очевидно: фальсифицируется все, что может принести доход. И не только одежда и обувь иностранных фирм. Неуклюжие попытки государства укрепить свое экономическое положение повышением налогов и других обязательных платежей делают “теневое” производство все более рентабельным.
Галиция постоянно получала дотации из республиканского и союзного бюджетов, обеспечивавшие населению сравнительно высокое качество жизни, социальную стабильность. Эти особенности галицкой экономики не были тайной, но галичане, в массе, верили националистам, утверждавшим, что “Запад” Галицию - “украинский Пьемонт” будут не оставит.
Каково же было разочарование, когда в 1992 году - в первую годовщину “реформ” по 13 из 18 показателей темпы падения производства в Галиции оказались выше, чем в среднем по Украине. А в апреле 1997 году совещание по анализу экономической ситуации, при Львовской областной администрации признало, что “отступать дальше некуда” и поручило разработать очередные “конкретные меры по выходу Львовщины из кризисной ситуации”. Речь шла о том, что практически все промышленные предприятия стоят или работают с неполной нагрузкой. Даже львовское птицеводство, считавшееся наиболее мощным на Украине, вытеснили с собственных рынков иностранные “ножки”. В 1997 году начались отключения электроэнергии - за неплатежи. В 1999 году Львовская область смогла оплатить только треть необходимой ей электроэнергии, а в 2000 году правительство приняло решение отпускать электроэнергии ровно столько, за сколько заплачено.
Настроившиеся на светлое капиталистическое будущее галичане, с удивлением замечали, что живут все хуже и хуже. Безработица в 1999 году выросла на 21 процент. В 2000 году по этому грустному показателю Галиция вышла на первое место по Украине - без учета отправленных в неоплачиваемые отпуска и работающих неполный рабочий день. Создавая видимость сокращения безработицы, власти перевели “бюджетников” на неполные ставки, но это только ускорило обнищание населения, сократило платежеспособный спрос.
Даже на “национальное возрождение” не хватало денег. Поэт диссидент И.Калинец, произведения которого националисты включили в школьные хрестоматии, жаловался, что его книги годами лежат без движения в издательствах. Особенно потрясла галичан информация статистиков о том, что в Ивано-Франковской, Львовской и Тернопольской областях соотношение рождаемости и смертности ухудшается быстрее, чем в других регионах Украины.
Власти надеялись на высокую “национальную сознательность” галичан, но ее хватило ненадолго. Начались забастовки и другие формы протеста против нищенских зарплат, многомесячных задержек их выплаты. Наиболее активными оказались шахтеры Львовско-Волынского угольного бассейна. Несколько раз получив вместо денег “графики погашения задолженностей”, они дружно забастовали.
Львовские власти попытались усовестить зарвавшихся горняков, разъяснив им, что “острие забастовки направлено в сердце Украины, оно угрожает независимости молодого государства”. Это не сработало. Шахтеры спускались под землю и отказывались подниматься на поверхность, объявляли голодовки вместе с семьями. Летом 1998 года представители всех шахт Львовско-Волынского угольного бассейна пикетировали правительство Украины. Забастовки охватили и другие галицкие предприятия.
Негативное впечатление на население произвела коррупция новой, “демократической” правящей элиты. Вчерашние беспощадные критики “советской системы” вели себя так, что “компартийные” руководители казались по сравнению с ними аскетами.
В 1992 году за финансовые злоупотребления был уволен в отставку заместитель председателя Фонда духовного возрождения имени митрополита А.Шептицкого И.Стефанюк. Но увольнение не остановило поборника украинской духовности. Он продолжал использовать бланки Фонда в незаконных финансовых операциях.
Затем проворовался главный редактор “народной газеты” “За вільну Україну” В.Базив. “Национальная пресса” для “украинского патриота” стала удобным прикрытием финансовых махинаций... с мясом. В колхозах, которые власти еще не успели разогнать, от имени редакции покупались бычки по пять рублей за килограмм живого веса. Эту немыслимо низкую цену устанавливали банальным шантажом, угрожая председателю разоблачением его партийного и советского прошлого. Затем - от имени редакции бычков продавали на мясокомбинат по 53 рубля за килограмм. Но в редакционную кассу вносили меньше половины прибыли. Львиную долю присваивали В.Базив с сообщниками. Этого обделенные сотрудники газеты простить не могли и, не побоявшись публичного скандала, свергли не желавшего честно делиться лидера.
Постепенно выяснилось, что и более крупные фигуры “демократического лагеря” не столь идеальны, как хотели бы казаться. Председатель Львовского областного Совета народных депутатов В.Чорновил, к тому времени возглавивший НРУ и перебравшийся на постоянное жительство в столицу, в 1996 году посетил Львов и встретился в оперном театре с населением. Выступление он начал оригинальным заявлением: “не спрашивайте меня, сколько магазинов купила моя жена”. Но никто и не спрашивал, присутствовавшие прекрасно знали, какие торговые и жилые помещения сумела приватизировать чета диссидентов, пока муж возглавлял “демократический” Львовский областной Совет народных депутатов.
А в 2000 году на страницы газет попал бывший заместитель В.Черновила по областному Совету И.Гель - глава областной комиссии по реабилитации репрессированных в годы Советской власти. Репрессированные националисты устроили пикетирование областного Совета с требованием отправить его в отставку. Оказавшись у власти, бывший борец за возрождение униатской церкви забюрократился: попасть к нему на прием претендующим на реабилитацию старикам стало невозможно, а письменные обращения игнорировались.
Еще больший эффект производили взаимные разоблачения “участников освободительного движения”, которые хлынули потоком сразу после того, как “демократическая оппозиция” стала делить престижные должности. Прежде сторонники “патриотов” не задавались вопросами, почему бывшие бандеровские боевики, активные диссиденты спокойно живут во Львове, в Киеве, почему власти к ним лояльны. Ответ оказался шокирующим.
В 1992 году в печати появились материалы о том, что член Центрального руководства НРУ, известный диссидент Л.Танюк сотрудничал с КГБ. С помощью чекистов он жил в Москве, имел квартиру, у него прятали “самиздат”, останавливались диссиденты, а он усердно поставлял информацию. Разумеется, и сам Л.Танюк и его соратники гневно опровергли “компартийные” инсинуации, но опровержения выглядели неубедительно, поскольку бывшие диссиденты, а ныне демократические лидеры, решительно отвергали предложения опубликовать списки “сексотов” КГБ.
Крупный скандал вокруг участников “освободительного движения” разгорелся во Львове. Газета “Высокий замок” в 1993 году под рубрикой “Из архивов КГБ” начала публиковать архивные материалы о деятельности оперативно-боевых групп, которые под видом боевиков бандеровской службы безопасности приходили к подозреваемым в сотрудничестве с УПА, обвиняли их в предательстве, получали доказательства “верности”, доставляли в КГБ, затем отпускали и использовали как осведомителей. Редакция не обратила внимание на то, что среди осведомителей фигурируют фамилии активистов и руководителей движения за реабилитацию ОУН-УПА. Посыпались протесты. Архивные материалы поспешили объявить фальшивкой. Но репутация “борцов” оказалась подмоченной.
Еще большее впечатление произвело разоблачение председателя Всеукраинского братства УПА М.Зеленчука. Братство получило “от диаспоры” деньги, их, как водится, не поделили и недовольные соратники публично поведали пикантные подробности биографии бандеровского ветерана: в ноябре 1944 года он “бросил оружие и убежал с поля боя”, в октябре 1945 года участвуя в нападении на Тисменицкую меховую фабрику “для собственных нужд взял несколько кожухов”, в мордовском лагере № 11 “сотрудничал с администрацией и был членом Секции внутреннего порядка - концлагерной милиции”, досрочно освобожденный, сотрудничал с КГБ, за что получил прописку в Ивано-Франковске.
Все эти факторы серьезно повлияли на политическую ориентацию населения: оно быстро разочаровалось в “самостийной” государственности. Уже в 1993 году опросы общественного мнения показывали, что 47 процентов населения считает реальной властью на Украине мафию. В 1999 году мафию признали реальной властью 57,3 процента респондентов.
В 1997 году социологи сделали вывод, что 32 процента граждан Украины не ориентируются в политических течениях, а в 2000 году оказалось, что 80 процентов населения практически не имеет представления о происходящем в Верховном Совете. В парламентских выборах 1998 года не приняли участие по различным регионам от 15 до 50 процентов избирателей, а явка избирателей на местные выборы 2000 года составила от 23,5 до 30 процентов.
Время показало, что это еще даже не цветочки - бутончики. В 2000 году социологическое исследование, проведенное Институтом социальной и политической психологии Академии педагогических наук Украины, повергло “самостийников” в шок: гражданами Украины хотели бы остаться 29 процентов школьников и 36,5 процента студентов. Остальные не прочь жить в более приличной стране.
Заколебалась и цитадель национализма - Галиция. В 1993 году социологические исследования свидетельствовали, что национализм занимает общественном мнении сильные позиции: 50,6 процента респондентов считали, что экономическому возрождению Украины препятствует Россия; 48 процентов негативно относились к пребыванию Украины в СНГ; 38 процентов видели препятствие нормализации украинско-российских отношений в “российском шовинизме”. Но националистический дурман быстро развеивался.
В Галиции националисты обвиняли в своих неудачах “денационализирующую” советскую систему образования и уповали на “националистическое воспитание” молодежи, “которую можно было бы поставить рядом с героическими юнаками ОУН-УПА”. Но время шло, а “национальная сознательность” не только не прирастала, напротив, убывала. Патриотические празднества приобретали комедийный характер.
Не могли похвастаться популярностью и националистические издания. В 1995 году В.Базив, после изгнания из редакции газеты “За вільну Україну” приглашенный редактировать бандеровский “Український шлях”, грустно констатировал: “к сожалению, националисты за пять лет успели набить читателям оскомину на всякую идейную трескотню не меньше, чем коммунисты за 70 лет”. А годом позже “Нескорена нація” скорбела по поводу того, что за пределами Галиции “мало кто отважится публично назвать себя националистом”.
Зато в выступлениях, не подлежащих огласке, украинская правящая элита симпатий к национализму не скрывает. В 1998 году достоянием гласности стали материалы закрытых слушаний Совета безопасности Украины. Обсуждавшиеся на них “направления государственной деятельности” симптоматичны: “Мы не должны вступать ни в какие соглашения и союзы, какой бы характер они ни носили, - экономический, политический, военный, если там хоть как-то присутствует Россия”. Мы должны объединиться против могущества России. Только тогда она и ее президент будут управляемы нами”.
“На сегодняшний день батальон УНСО находится в Чечне. Батальон УНСО, 460 с лишним человек, участвовал в грузино-абхазском конфликте. Везде, где возникают локальные конфликты в ущерб России, везде им противодействуют украинские национальные силы самообороны”.
“Все наши встречи с руководством России должны быть направлены на то, чтобы, несмотря на невозможность выплаты долгов, мы могли получить все необходимые энергоресурсы”.
“Отдавая в аренду Севастополь, мы приобретаем его навечно, к тому же это будет наша скатерть-самобранка, на которой Россия будет накрывать для нас стол - и стол богатый. При этом нас нисколько не будет волновать вопрос, что она сама будет иметь и за каким столом сидеть”. Эти откровения свидетельствуют, что “украинская” политика по существу ничем не отличается от интегрального национализма. В связи с чем возникает вопрос, на который некоторые российские политики и журналисты спешат ответить утвердительно: можно ли считать, что интегральный национализм стал государственной идеологией, государственной политикой Украины? Думается, пока нет. Но для него готовится почва.
Сложилась уникальная ситуация: в библиотеках стоят на одной полке изданный в Канаде сборник документов, в том числе немецких о формировании дивизии СС “Галиция”, с текстом присяги “дивизионников” на верность Гитлеру, и изданный в 1994 году историко-публицистический сборник “Украинська дивізія “Галичина”, разъясняющий, что речь идет о “первой украинской дивизии украинской национальной армии”, бойцы которой присягали на верность Украине.
Но постепенно все становится на свои места: в библиотеках, в списках рекомендованной литературы остаются только “нужные” издания. Школьникам и студентам рекомендуют изучать только “настоящую” историю, в которой ОУН на всем протяжении своей истории исповедовала демократические принципы, а Бандера - “символ нации”. Созданный Абвером батальон “Нахтигаль” в действительности - украинский курень “Соловейко” - “антинемецкое формирование в немецких мундирах”. В геноциде евреев галицкие националисты не участвовали. Бойцы 1-й украинской дивизии “Галичина” не имели никакого отношения к СС: “молодые украинские хлопцы воевали за Украину, за ее волю, чтобы не было на родной земле никаких оккупантов”. УПА защищала украинское население от террора “немецких польских шовинистов”.
На фоне этих исторических изысканий националисты поднимают вопрос о полной реабилитации ОУН-УПА и власти, особенно в Галиции, идут навстречу. Во Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской, Волынской, Ровенской областях местные Советы признали УПА “воюющей стороной” во второй мировой войне и предлагают сделать то же самое Верховному Совету и Президенту.
Киевские власти действовать так откровенно пока опасаются. Приходится считаться с общественным мнением и Восточной Украины, и украинской диаспоры, и стран СНГ, и Запада. Поэтому официально ОУП-УПА не реабилитирую - готовят почву. Под лозунгом “национального примирения” устраивают совместные собрания, экскурсии по Днепру зa государственный счет ветеранов Красной армии и УПА. Закон “О статусе ветеранов войны и гарантиях их социальной защиты” приравнял бандеровчцев к участникам Великой Отечественной войны. В1999 году Кучма учредил к 50-летию освобождения Украины медаль “Защитнику Отчизны”, которой наградили и “вояк” УПА, дивизии СС “Галиция”.
Националисты учли опыт неудачных попыток сходу навязать “самостийной Украине галицкий национализм в качестве государственной идеологии - по примеру правящей элиты встали на путь постепенного повышения “национальной сознательности” населения. При этом подчеркивается, что речь идет отнюдь не о бандеровском интегральном национализме, а о “современной концепции украинского национализма” - общеукраинской идеологии, учитывающей социально-экономические и политические реалии конца XX века.
Естественно, украинская “супернация” вправе претендовать на особый статус, как в собственном государстве, так и в мировом масштабе. Этот принцип определяет внешнеполитическую программу националистов, главная задача которой - покончить с недостаточной национальной сознательностью” украинцев - “сплотить нацию”. В.Иванишин, один из “молодых” идеологов галицкиго национализма признает, что “национализм еще не стал для большинства украинцев мировоззренческой базой и детерминатором их социального поведения”. Лучше всего, по мнению националистов, сплачивает перманентное чувство внешней угрозы: “народу нужен образ врага, объект для битья. Народ привык, что всегда есть кто-то, кто виноват в его бедах”. Угрозе необходимо противопоставить силу. “Нам необходимо стать сильными, - призывает лидер ДСУ В.Яворский, - нам необходимо научиться воевать. Сила должна стать культом нашего народа. Для нас нет ничего важнее сегодня, чем пестование воинственного духа в украинцах”.
Внешним врагом Украины националисты избрали Россию, обладающую достаточным потенциалом для утверждения “угрозы” в массовом сознании. Кроме того, антироссийская истерия используется как контраргумент против оппонентов национализма, утверждавших, что “освободившись” от России Украина ничего не приобрела, а потеряла очень много.
Националисты разъясняют, что политика России в отношении Украины несправедлива по всем параметрам. Во-первых, после распада СССР она присвоила “этнические земли Украины”: в Курской и Воронежской областях, на Кубани этнические украинцы составляют большинство населения. Во-вторых, украинцы в сталинских лагерях составляли 70 процентов заключенных, Россия должна им “за строительство металлургических комплексов Норильска, шахт Воркуты, Инты, каскада электростанций на Енисее, Братской электростанции, Беломорканала и ряда других уникальных сооружений”. Кроме того, “украинцы создавали российскую культуру, науку, музыку, искусство и литературу. Красивейший российский город Санкт-Петербург построен украинскими казаками”. И за это тоже надо платить.
Но Россия не только не платит, а еще и ведет на Украине подрывную деятельность. Когда начались шахтерские забастовки, Всеукраинский совет УРП сразу понял, чьих это рук дело: “донецкие волны поднимает ветерок с Москвы-реки”. Москва пользуется тем, что “потребительские настроения присущи населению не только Восточной Украины, но и Галиции” и мешает украинским патриотам “призывать людей к жертвенности и терпению”.
Россия главный, но не единственный враг. Другие сопредельные с Украиной государства националисты также объявили враждебными - захватившими “украинские этнографические земли”. Яворский призывает: “мы не имеем права смириться с тем, что такие важные этнографические украинские территории как Лемоквщина, Холмщина в Польше, Брестщина в Белоруси, Приднестровье в Молдавии оторваны от Украины. Все эти земли должны быть рано или поздно возвращены назад, и об этом нужно прямо заявлять на всех уровнях”.
Националисты не скрывают, что готовы реализовать свои претензии насильственными методами: “поляки - исторические враги”, поэтому Украина “должна быть всегда готова к войне на два фронта”.
Беларусь вызывает ненависть националистов интеграцией с Россией. Это чревато не только потерей доходов за транспортировку нефти и газа, но и дискредитацией курса националистов на разрыв всех отношений с “москалями”. В начале лишенных “национальной сознательности” белорусов попытались отечески вразумить. В январе 1993 года в Минск направился львовский десант: “активисты политических партий” под руководством председателя львовской областной организации УКРП В.Фартуха. Под желто-голубым флагом галичане организовали митинг с призывами не подписывать Устав СНГ. Но минчане не приняли роль благожелательных слушателей, высказали свою точку зрения. В интервью газете “Высокий замок” Фартух скорбел, что “на наш народ, независимое государство было вылито немало грязи”. С тех пор личных контактов с белорусами галицкие националисты избегают, но постоянно публикуют в своих печатных органах (для украинцев) статьи с критикой “батьки Лукашенко” и пророчествами бесперспективности белорусско-российского альянса.
Многочисленные и все более откровенные проявления национализма украинские власти пытаются представить “отдельными случаями” радикализма жертв советских политических репрессий и молодых людей с недостаточной политической культурой. На них не стоит обращать внимание, поскольку никакого влияния на социально-политическую ситуацию они не оказывают.
На самом деле опасность не призрачна. Все националистические группировки, несмотря на малочисленность, имеют печатные органы, которые распространяются по всей Украине. Только УНА-УНСО издает журнал “Националист” и семь газет. Они обрушивают на население поток националистической истерии, травят “инородцев”.
Исходя из бандеровских традиций, главным объектом ненависти националистов должны быть русские, но по количеству оскорбительности публикаций, безусловно преобладает антисемитизм, хотя евреев на Украине осталось сравнительно немного.
После референдума 1 декабря 1991 года Верховный совет Украины принял обращение “К парламентам и народам мира”, в котором подтвердил, что “украинское государство гарантирует всем народам, национальным группам, гражданам, которые проживают на ее территории, равные политические, гражданские, экономические, социальные и культурные права, свободу религиозных убеждений”.
Приходится констатировать, что в Галиции ни один из этих принципов не соблюдается, национальное равноправие не обеспечивается. Национализм стал официальной идеологией и политикой галицких властей.
Альянс националистов и правящей элиты складывается шаг за шагом и уже дает плоды: “национальные меньшинства” все более решительно заявляют о дискриминации. Дважды подверглась погрому Дрогобычская синагога, осквернены еврейские кладбища в Ужгороде, Хусте. Социологи отмечают ухудшение отношения к русским: 57 процентов украинцев не хотели бы видеть их членами семьи, 76 - друзьями, 97 - коллегами по работе, 89 - жителями Украины Опрос касался отношения к 17 национальностям и показал, что украинцы вообще никого не любят. Индекс общей национальной нетолерантности соответствует 61 по 100-балльной шкале, на которой точка 50 баллов разделяет положительное (толерантное) и отрицательное (нетолерантнoe) отношение.
Прогресс общества предполагает естественный отбор на основе свободной конкуренции. Утверждение идеологий, подменяющих эту свободу отбором противоестественным, на основе любых групповых приоритетов, общественный прогресс тормозит. Начинается своеобразная цепная реакция: дискриминация в интересах приоритетной социальной группы наиболее квалифицированных и активных элементов общества замедляет его развитие, в результате конкуренция за собственность и рабочие места обостряется, что ведет к усилению дискриминации. В конце концов, конкуренция переносится в приоритетную группу, объектом дискриминации становятся отдельные категории принадлежащих к ней граждан. С этой точки зрения, очевидно, что разыгрывание “националистической карты” ведет Украину в тупик.
Утверждение галицкого национализма в качестве государственной идеологии предполагает подогнать под его специфические стандарты Восточную Украину, сломать ее исторически сложившиеся менталитет, образ жизни. Эта политика под лозунгом “украинизации” встречает неприятие, чреватое расколом государства. Она уже привела к автономии Крыма. В 1995 году сессии городских и областных Советов Луганской, Донецкой, Харьковской области одобрили постановления об официальном статусе русского языка. Луганский областной Совет потребовал, кроме того, чтобы официальные документы из Киева присылали в область на русском языке. В 1996 году Львов посетил депутат Верховного Совета от Донбасса Ю.Болдырев, известный защитник прав русскоязычного населения. В интервью газете “Высокий замок” он откровенно сказал, что “Большая Украина, безусловно, в скором времени навяжет свои правила игры Западной Украине”. В частности, украинцы не смирятся с порочной, по сути, политикой навязывания “государственного языка” регионам, где украинский и русский язык всегда сосуществовали. “Единственный выход из этой ситуации, - по мнению Ю.Болдырева, - федерализация Украины”.
На этом, кстати, до 1992 года настаивали галицкие националисты, которые теперь претендуют на “галицизацию” всей Украины.
ОУН-УПА не боролась за украинский народ,
она боролась за власть над украинским народом
08.06.2005
"ОУН-УПА не боролась за украинский народ, она боролась за власть над
украинским народом"
Так считает историк Виктор Полищук, автор книги "Горькая правда. Преступления ОУН-УПА (исповедь украинца)" Андрей СОЛОМКА "Сегодня" Известный канадский историк, украинец, родившийся на Волыни, Виктор Полищук, автор книги "Горькая правда. Преступления ОУН-УПА (исповедь украинца)" по просьбе "Сегодня" изложил свою точку зрения на вопрос о роли ОУН-УПА во второй мировой войне. — Нельзя использовать просто аббревиатуру \"УПА\" без аббревиатуры \"ОУН Бандеры\", потому что УПА была (в большей степени сформированным путем террора) вооруженным формированием ОУН Бандеры, а если так, то существование и деятельность УПА нужно объединять с идеологией и политической целью ОУН, а они по сути своей были преступные, фашистские. Никакие преступления ОУН-УПА простить нельзя, преступление является преступлением, преступника можно простить лишь в случае его искреннего покаяния. Это — моральная (если преступник покаялся) и юридическая (когда власть объявляет амнистию) точка зрения. — Правда ли то, что говорят представители ОУН-УПА — \"Мы боролись и убивали только энкавэдэшников, против бойцов советской армии мы не боролись и немцам не помогали\"? — ОУН-УПА никогда не вела боевых действий против немцев, советских партизан или войск СССР с целью их уничтожения, потому что для этого у нее было недостаточно сил. Главный удар ОУН-УПА с весны 1943 года был сориентирован на физическое уничтожение польского беззащитного населения Волыни и Галичины, и тех украинцев, которые после бегства из немецкого плена прятались у местных селян. После войны остатки \"Службы безопасности\" ОУН Бандеры вплоть до 1950 года и даже позднее занимались диверсиями против советских учреждений на уровне сельсоветов — уничтожали председателей советов и колхозов, агрономов, трактористов, учителей, а часто и украинских женщин, которые отказывались дать им, прячущимся в \"схронах\", продукты питания или одежду. — Сколько погибло от рук бойцов УПА? — По моим подсчетам, от рук ОУН-УПА в 1943—1944 гг. на Волыни и Галичине погибли минимум 120 000 мирных польских жителей и в 1941—1950 гг. по меньшей мере 80 000 гражданских украинцев. Эти действия следует квалифицировать как преступление народоубийства, которое не подлежит прощению по срокам давности и тем более нельзя признавать боевиков УПА, которые совершили это преступление, героями. — Можно ли приравнивать ОУН-УПА к борцам за свободу, независимость Украины? — ОУН-УПА не боролась за независимость Украины, она не боролась за украинский народ, она боролась за власть над украинским народом, достаточно об этом прочесть в открытых письмах Тараса Бульбы-Боровця к проводу ОУН Бандеры 1943 года. ОУН-УПА была формированием преступным и его никак нельзя сравнивать с Красной Армией, поскольку СССР был признан международным правом государством-членом антигитлеровской коалиции. Приравнивание упистов-бандеровцев к ветеранам ІІ мировой войны, как это неморально делает президент Виктор Ющенко, выглядит так, если бы кто-то приравнивал милиционера к преступнику. — Какой бы выход вы предложили из этой ситуации? — Проблема ОУН-УПА — это не только украинская проблема, это также проблема, прежде всего, Польши, России, потому что от рук ОУН-УПА гибли и поляки, и россияне. Признание ОУН-УПА было бы равнозначно признанию фашистской ОУН, которая во ІІ мировой войне организовала геноцид поляков и выступала на стороне агрессоров — гитлеровской Германии. ОУН дала в ее распоряжение батальоны. К этому дополню в польском контексте: польско-украинской проблемы не существует. До 1943 года не было конфликта, было лишь вырезание формированиями ОУН Бандеры (УПА, \"Служба безопасности\", жандармерия ОУН-УПА, Отделы особого назначения) польского населения. Его наследники не выступают против украинцев и Украины. Они хотят только правды и справедливо бунтуют против героизации преступников. |
http://www.iraqwar.mirror-world.ru/article/52792
"Россия до революция была богатейшей страной! Она экспортировала хлеб в Европу! Русские люди отдыхали на швейцарских курортах! Если бы не проклятые большевики, мы бы давно догнали и перегнали Америку!" — такие рассуждения сегодня можно услышать очень и очень часто. Они несутся с экранов телевизоров, где постоянно транслируются ностальгические документальные фильмы о царях, со страниц книг "белых патриотов" и т.д. и т.п. Я прекрасно осознаю, что это в том числе и реакция на советскую пропаганду, которая представляла царскую Россию как мрачное царство стонов, плетей и расстрелов. До сих пор в памяти всплывают картинки из школьного учебника, где на плечах исполинов рабочего и крестьянина громоздятся фабриканты, генералы, священники.
Сложились даже своего рода штампы в изображении представителей сословий царской России в советских фильмах. Если офицер — то обязательно тупой, надменный, с оловянными глазами и здоровенными кулачищами, которые он то и дело пускает в ход и выбивает зубы солдатикам. Если чиновник — то льстивый, продажный, глупый, полуспившийся, перед начальством лебезящий, с просителями — грубый. Если священник — то приторно до отвращения "благообразный", а в душе — хитрющий и жаднющий. Если купец — то в цилиндре, с сигарой, но с простонародным лицом, с золотыми часами на огромном пузе, вечно пьяный и бесшабашный. Если, наконец, крестьянин — худющий, с полудохлой лошаденкой, от горя пропивающий последние порты. Как будто не было в прежней России честных чиновников, непьющих купцов, умных, любящих свое дело, жалеющих солдат офицеров, сытых крестьян!
Все это, конечно, чистой воды пропаганда, возникновение которой легко объяснить. Любой режим, родившийся в результате Революции стремится представить дореволюционное прошлое в самом худшем свете. Французские революционеры, свергшие в 18 веке в стране монархию, вообще называли свое дореволюционное прошлое средними или темными веками, временем тьмы невежества. Только во второй половине 20 века (!), то есть через два столетия западные историки и культурологи стали приходить к пониманию того, что "средние века" — богатейшая в культурном отношении эпох со своей глубокой и интересной философией, живописью, архитектурой.
Советские штампы оказались гораздо менее долговечными — вот и говори потом об "отсталости", "забитости" и "зашоренности" российских людей по сравнению с западными!
Однако теперь нас подстерегает другая опасность: очень хочется вопреки тому, чему нас учили в советских школах, представить все наоборот, заявить, что советская пропаганда во всем лгала, что все офицеры царской армии были умными и ласковыми, все купцы — непьющими, все чиновники не брали взяток, все жители Империи жили припеваючи, а если "кто-то кое-где у нас порой", то это не меняет сути дела. Психологически очень понятная реакция, но именно она и делает человека пленником нового мифа, новой пропагандистской, упрощенной картинки. В результате человек как был гомо идеологикус, так и остается им, только идеологическая начинка меняется. А поскольку любая идеология (в смысле ложного сознания, самообмана, а не продуманных и декларируемых целей) прежде всего лишает человека критического сознания, способности трезво взглянуть на вещи, то доходит до смешного.
Учительница, преподающая русскую литературу, рассказывает деткам, как хорошо жили крестьяне при царе, и как много было хлеба — за границу экспортировали! Хотя сама же она читала Толстого, и в том числе — его статьи о голоде среди крестьян, статьи кричащие, кровью написанные. Статьи, где Толстой прямо обвиняет не кого-нибудь, а царское правительство в этом голоде, потому что именно в это время, когда крестьяне с голоду мерли, правительство и экспортировало хлеб за границу (тогда как другие страны даже при нормальном урожае — ввозили).
Историк, который написал книгу о гражданской войне, где, кстати, как только не хвалил "красных", теперь за Колчака и против "красных извергов и убийц". Он и песенки про поручика Галицына требует поставить, хотя в жизни кабацкой музыки на дух не переносил (видимо, он воспринимает их как заменитель обязательных, агитационных советских песен "про гражданскую".. А ведь он документы читал, со статистикой знакомился и на уровне сознания знает прекрасно, что был не только красный, но и белый террор, не менее, а зачастую и более страшный, и изверги и садисты были и с той, и с другой стороны, равно как идеалисты и герои, как и бывает в любую войну.
Разумеется, все подобные мифы в одной статье не рассмотришь, поэтому я вернусь к тому, с которого начал — о "сытой жизни" в Российской Империи. Приводить данные, почерпнутые из коммунистических и "левых" изданий, пускай и впечатляющие — например, о том, что в русской армии начала ХХ века 40% новобранцев впервые попробовали мясо, лишь придя на службу — не буду. Понимаю, что многие читатели после этого тоскливо скажут: а чего вы еще хотите от коммунистов и левых: Сами ведь писали, что целые мифы о царской России создавали. На самом деле с этим аргументом можно и поспорить: мифы создавали другие левые, которые в 20-е — 30- годы жили, а многие нынешние левые на царскую Россию смотрят довольно объективно, за давностью лет и успокоением страстей. Мифы о ней создают теперь уже либералы и "белые патриоты". Но — спорить не буду, потому что могу предложить и другой аргумент, не столь умозрительный.
Раскроем знаменитую книгу "Народная монархия" Ивана Солоневича — эмигранта, белогвардейца, убежденного монархиста. В симпатии к большевикам и тем более в приверженности к штампам "красной пропаганды" его подозревать трудно. Если приведенных эпитетов недостаточно, то укажу еще, что его перу принадлежит другая книга под знаковым названием "Россия в концлагере" — это о сталинском СССР.
Так вот белоэмигрант, монархист и антикоммунист Солоневич пишет о царской России буквально следующее:
"Факт чрезвычайной экономической отсталости России по
сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому сомнению. По цифрам
1912 года народный доход на душу населения составлял: в САСШ 720 рублей (в
золотом, довоенном исчислении), в Англии — 500, в Германии — 300, в Италии — 230
и в России — 110.
Итак средний русский, еще до Первой мировой войны, был почти в 7 раз беднее
среднего американца, и больше чем в 2 раза беднее среднего итальянца. Даже хлеб
— основное наше богатство — был скуден. Если Англия потребляла на душу населения
24 пуда, Германия 27 пудов, а САСШ — целых 62 пуда, то русское потребление хлеба
было только 21, 6 пуда — включая во все это и корм скоту. Нужно при этом принять
во внимание, что в пищевом рационе России хлеб занимал такое место, как нигде в
других странах он не занимал. В богатых странах мира хлеб вытеснялся мясными и
молочными продуктами и рыбой" (И. Солоневич "Народная монархия", М., 2003, с.с.
77-78).
21,6 пуда на душу населения, включая корм скоту, причем, это средняя цифра, куда входит и завтрак богатого купца в "Яре", и завтрак крестьянина-батрака Тульской губернии. И это к тому же перед войной! А во время войны питание населения всегда и везде существенно ухудшается, по вполне понятным причинам! Может быть, теперь господа демократы задумаются о том, что виной революции, свергнувшей монархию, была вовсе не злая воля Ленина, который руководил малочисленной партией из-за границы, и приехал в Россию лишь после революции — в апреле. Может поймут они наконец, что одной из главных причин Революции было полуголодное существование и хлебные очереди. Кстати, с погрома хлебных лавок в Петрограде голодной толпой и началась февральская революция.
Посмотрим какой же вывод делает из сказанного И. Солоневич: ".аким образом, староэмигрантские песенки о России как о стране, в которой реки из шампанского текли в берегах паюсной икры, являются кустарно обработанной фальшивкой: да, были и шампанское, и икра, но — меньше чем для одного процента населения страны. Основная масса этого населения жила на нищенском уровне" (там же). Уберите эпитет "староэмигрантские", поставьте "новорусские" и вот вам готовая цитата из свежего номера газеты "Правда" — органа КПРФ. А ведь монархист пишет, антикоммунист.
А вот при Советской власти ситуация была уже совсем иная. Конечно, был голод 21-22 года в России, голод 32-33 на Украине, голодное военное лихолетье, но нигде, ни в одной стране мира после "разворотившей весь быт" Революции страна быстро и не приходила в благополучное состояние. А вот уже после войны жизнь постепенно "вошла в колею", никто впроголодь не жил, даже наоборот, люди стали покупать кое-какие вещи, автомобили, получать садовые участки, переезжать из бараков в современные квартиры. В "годы застоя" существование советского человека было не просто сносным, а совсем даже неплохим. Во всяком случае, картинок нынешнего капиталистического житья — стариков, роющихся у мусорных баков, нищих на улицах, призывников, страдающих дистрофией, я что-то не припомню. И спросите любого представителя моего поколения и поколений постарше — скажет то же.
Впрочем, гораздо лучше об этом же свидетельствуют даже не рассказы людей, а лозунги перестройки и демократии, с которыми советские люди задорно раскачивали и ломали Советский Союз. Мужики, солдаты, рабочие в 17 году шли крушить дворцы и барские усадьбы с требованиями вдоволь есть хлеба! Хлеба! Февральская революция — напомню еще раз, не лишним это будет — началась с того, что голодные очереди у хлебных лавок в Петрограде стали разносить эти самые лавки, когда в них кончился хлеб! А что требовали советские обыватели, ходившие на демократические митинги в 80-х — 90-х? Напомнить?
Колбасы, икры, побольше книг, запрещенных при Советах, журналов и газет без лимитов, наконец, обещанные Чубайсом две "Волги" каждому! Голодный или даже полуголодный человек будет мечтать о книжке Солженицына, бутерброде с колбасой, поверх обмазанном икрой, и о двух личных автомобилях у крыльца? Нет, конечно, такие мечты приходят в голову уже человеку наевшемуся, и желающему теперь чего-нибудь "эдакого".
В сущности, и это показывает статистика, отказ от советского
строя произошел именно тогда, когда люди стали жить зажиточнее всего за всю
историю СССР. Искусственно созданные дефициты времен перестройки, например,
"волшебное" отсутствие сигарет по всей стране, не в счет: сигареты были, но они
хранились на складах, для спекулянтов, наживающих "первоначальный капитал".
Сейчас россияне живут гораздо хуже, чем лет 20 назад. А с приватизацией
энергосистем, ЖКХ будут жить еще хуже. Вот тогда снова встанет на повестке дня
не "проблема колбасы", а "проблема хлеба". И, возможно, произойдет новая
Революция. А потом — лет через сто — новая "мягкая Реставрация". И иные
российские "демократы" будут снимать фильмы и писать книги о чудесном изобилии и
сытости в ельцинско-путинской России и показывать в подтверждение кинохронику с
жующими на презентациях толстенными бизнесменами и артистами и колонку светских
сплетен из пожелтевших номеров газеты "Московский комсомолец". Не думаю, что
наши потомки будут устойчивее нас по части идеологических мифов.
http://www.patriotica.ru/history/decons_before.html
Человек так устроен, что не может жить без мифов. Миф мифу рознь, бывает, что мифы помогают жить и бороться за правое дело, но чаще они мешают видеть жизнь такой, какова она есть. Наше время породило массу собственных мифов, как просоветского, так и антисоветского свойства. От частого повторения мифы воспринимаются как абсолютная истина. Сталкиваясь с ними, человек даже не задумывается о том явлении, которое этот миф породило, мифы проходят как бы мимо сознания.
В «Дуэли» часто можно встретить материалы о М. Тухачевском. Авторы обвиняют его, главным образом, в бонапартизме, некомпетентности и в организации антисоветского военного заговора середины 30-х гг. ХХ века. Но если подобные обвинения, по крайней мере, хоть как-то аргументируются, то участие Тухачевского в подавлении Антоновского мятежа чаще всего оценивается словосочетанием типа «тамбовский каратель».
Участвовал Тухачевский в подавлении мятежа? Участвовал. Значит, он каратель! Но ведь в боях с восставшими крестьянами участвовала и бригада Г. Котовского, сотни командиров и тысячи бойцов Красной Армии. Все они тоже каратели и палачи? Ответ на этот вопрос зависит от того, с какой колокольни задающий его смотрит на нашу историю. Если человек стоит на антисоветских позициях, то для него Тухачевский, вне всякого сомнения, есть каратель и палач. Но для человека, принимающего Октябрьскую революцию, Тухачевский не может быть «тамбовским карателем». Как не могут быть карателями и палачами В. Ленин, И. Сталин, Л. Троцкий, Ф. Дзержинский, М. Урицкий, В. Менжинский, сотни и тысячи других известных и безвестных деятелей и участников революции и гражданской войны, которые сражались за Советскую Россию и за социализм.
Жизнь всегда сложнее любых умозрительных схем, а история далеко не так проста, как предстает со страниц даже хороших учебников; в ней, как и в жизни, всегда много исключений. Так что, в конечном счете, оценка тех или иных событий, тех или иных деятелей определяется позицией каждого конкретного человека.
История любой страны знала не только войны с внешним противником, но и внутренние конфликты, участвовать в которых приходилось полководцам, овеянным славой заграничных походов. Так было всегда и так будет еще очень долго, если человечество вообще сумеет когда-нибудь найти выход из порочного круга гражданских войн.
А, может быть, Тухачевский действительно является исключением и до него никто из русских полководцев не был замешан во внутренних конфликтах? Увы! Чтобы убедиться в обратном, обратимся к истории России.
Генералиссимус А.В. Суворов
Один из самых выдающихся полководцев России. О его заграничных походах известно каждому. Гораздо меньше известно его участие в подавлении внутренних смут. После присоединения Крыма к России в 1783 г. Суворову было поручено привести в покорность ногайских татар. В этой военной кампании Александр Васильевич столкнулся с весьма значительными трудностями, однако татар усмирил.
В 1774 г. по окончании турецкого похода Суворов был послан к графу Панину, занятому усмирением пугачевского мятежа, но к месту нового назначения прибыл лишь после окончательного поражения Пугачева.
В августе 1794 г. Суворов был вызван на театр польской инсуррекционной войны. Одержал ряд побед над повстанцами и взял Прагу (предместье Варшавы), за что был пожалован чином генерал-фельдмаршала.
«Пугачевским карателем» Суворов стать не успел, эта честь досталась другому, но на звание «ногайского или польского карателя» может претендовать вполне.
Генерал-фельдмаршал М.И. Кутузов
Его тоже не надо представлять читателям. Михаил Илларионович - активный участник русско-турецких войн, победитель Наполеона.
В 1782-1783 гг. светлейший князь Смоленский принимал деятельное участие в подавлении восстания крымских татар.
Как вам Кутузов в качестве «крымского карателя»?
Генерал-фельдмаршал М.Б. Барклай-де-Толли
Участник русско-турецких и русско-шведских войн, один из командующих русскими войсками в Отечественную войну 1812 г.
В 1794 г., командуя батальоном в составе Санкт-Петербургского гренадерского полка, принимал участие в военных действиях против польских инсургентов. За особые отличия при штурме укреплений г. Вильно (ныне Вильнюс) и при истреблении отряда Грабовского близ Гродны (ныне Гродно) награжден орденом св. Георгия 4-й ст.
Генерал от инфантерии П.И. Багратион
Герой Отечественной войны 1812 г. Участник войн с Францией, Швецией и Турцией.
В 1783-1790 гг. воевал на Кавказе, приводил в покорность чеченцев.
С 1794 г. вместе с Суворовым и Барклаем-де-Толли принимал участие почти во всех военных действиях, которые велись против польских конфедератов.
Генерал от инфантерии А.П. Ермолов
Участник походов А. В. Суворова, один из героев Отечественной войны 1812 г. Однако больше он известен как усмиритель Кавказа.
В 1817 г. Ермолов назначен главноуправляющим в Грузию и командиром отдельного кавказского корпуса. Представленный им Александру I план действий на Кавказе был одобрен, и с 1818 г. начинается ряд военных операций в Чечне, Дагестане и на Кубани, сопровождавшихся постройкой новых крепостей, наведших сильный страх на горцев. Он подавил беспокойства, возникшие в Имеретии, Гурии, Мингрелии, и присоединил к русским владениям Абхазию, ханства Карабахское и Ширванское.
Главный кандидат на звание «чеченского карателя».
Генерал от кавалерии И.И. Михельсон
Участник Семилетней войны и русско-турецких войн, а также боевых действий против польских конфедератов.
Широкую известность Михельсон приобрел после победы над крестьянскими отрядами Е. Пугачева, отобрав «славу» «пугачевского карателя» у А. В. Суворова.
Генерал-аншеф А.И. Бибиков
Участник Семилетней войны, был ранен в сражении при Франкфурте, разбил и взял в плен прусского генерала Бернеса.
При Екатерине II был вновь вызван на службу, участвовал в подавлении беспорядков на заводах в Сибири и Оренбургской губернии.
В 1771 г., командуя корпусом, Бибиков прекратил беспорядки, возникшие в Польше.
В конце 1773 г. ему было поручено подавление Пугачевского восстания. Энергично приступил к делу, однако не успел закончить его, так как скоропостижно скончался в Бугульме в самый разгар крестьянской войны.
Генерал-аншеф П.И. Панин
Выдающийся военный деятель. В 1736 г. участвовал в войне против крымских татар и завоевании Крыма. Принимал личное участие во взятии Перекопа и Бахчисарая.
Участник Семилетней войны. Особенно отличился в боях при Гросс-Егерндорфе и Цорндорфе, а в 1759 г. стал автором победы при Кунерсдорфе. В 1760 г. участвовал в занятии Берлина, управлял Восточной Пруссией в звании кенигсбергского генерал-губернатора и начальствовал над русскими сухопутными и морскими силами в Померании и Голштинии.
В 1769 г. участвовал в войне против Турции. В 1770 г. им были покорены Бендеры. Во время осады этой крепости он успел переговорами склонить буджакских, белгородских и едисанских татар признать над собой власть России; затем содействовал ускорению сдачи крепости Аккерман.
После смерти А.И. Бибикова в 1774 г. был назначен императрицей Екатериной II начальником над всеми войсками, ведущими бои против Пугачева. При нем восстание было окончательно подавлено.
Фельдмаршал И.И. Дибич
Принимал участие в наполеоновских войнах и в Отечественной войне 1812 г.
В начале 1829 г. Дибич был назначен главнокомандующим русской армией в войне против Турции. Продемонстрировал выдающиеся полководческие способности. Он дал всего одно большое сражение (при Кулевче) и взял одну крепость (Силистрию), но успехи эти, сломив сопротивление неприятельской армии, способствовали почти беспрепятственному переходу русских войск через Балканы, считавшиеся дотоле неодолимыми, и привели нашу армию к Адрианополю, где смелый и решительный образ действий Дибича ускорил заключение выгодного для России мира.
Когда в 1830 г. в Польше вспыхнуло восстание, Дибич был направлен на его усмирение. Обещал подавить восстание одним ударом, но обещание это осталось неисполненным, военная кампания затянулась на 7 месяцев. В ночь на 29 мая 1831 г. скончался от холеры.
Генерал-фельдмаршал И.Ф. Паскевич
Участник русско-турецких войн, участник Отечественной войны 1812 г. и заграничного похода русской армии 1813-1814 гг. Принимал участие в Смоленской и Бородинской битвах, участник взятия Парижа.
Летом 1831 г. Паскевич был назначен главнокомандующим войск в Польше. Он завершил дело, начатое фельдмаршалом Дибичем, разбил польских повстанцев и взял Варшаву. За усмирение Польши Паскевич получил титул светлейшего князя Варшавского и звание наместника Царства Польского.
Генерал от инфантерии К.Ф. Толь
Боевое поприще начал в швейцарском походе Суворова; участвовал в войне 1805 г. против французов и в турецких кампаниях 1806 и 1809 гг. Участник Отечественной войны 1812 г. и русско-турецких войн.
В 1830 г. был назначен начальником штаба армии, посланной для усмирения польского мятежа. По смерти Дибича Толь до прибытия Паскевича временно командовал армией. Во время штурма Варшавы, когда Паскевич был контужен, командование армией опять перешло к Толю, и он ввел русские войска в столицу Польши.
Всего несколько имен именитых русских генералов, но в послужном списке каждого из них есть строчки, свидетельствующие об участии в подавлении внутренней смуты. И я не думаю, чтобы легендарные полководцы стыдились этого. Не уверен, что и нам следует клеймить их как сатрапов и душителей свободы.
А ведь список далеко не полон. Бросая ретроспективный взгляд на историю нашей страны, ясно видишь, что в ликвидации практически всех внутренних конфликтов главную роль играли войска и их генералы.
Тухачевский был далеко не первым в русской истории крупным военачальником, которому пришлось подавлять внутреннюю смуту и играть роль «палача». Однако определение «каратель» почему-то прилипло только к нему. Не называют карателем Суворова, Кутузова, Ермолова и ни одного из других вышеназванных генералов, хотя формальных признаков вполне достаточно, чтобы приклеить к каждому из них этот ярлык.
Да и в новейшей истории многим генералам пришлось заниматься вопросами внутренней политики. Именно боевые советские генералы начинали борьбу с украинскими и прибалтийскими националистами, подавляли кровавый венгерский мятеж в 1956 г., умиротворяли Прагу в 1968 г., наводили порядок в Польше и в Германии уже в мирное время.
Я хочу, чтобы читающие эти строки ясно понимали, что дело не в Тухачевском - лично к нему можно относиться как угодно - однако, несмотря на все его предыдущие и последующие прегрешения, подавляя Антоновский мятеж, Тухачевский действовал от имени Советской власти, и был послан Советским правительством. Поэтому, если Тухачевского называют «тамбовским карателем» не по недомыслию, это может означать только одно: его обвинители не приемлют Советской власти. Ну, а если это так, не лучше ли и заявить о том прямо, а не наводить тень на плетень. Вместе с тем, становясь на сторону советского или антисоветского государства, надо отчетливо понимать, что государство всегда было и, наверное, всегда будет органом насилия. И реально выбор делается не между насилием и его отсутствием, а между двумя разными насилиями. Либо некое подобие Советской власти на современном этапе, либо ее антипод по образу дореволюционной и постсоветской России. Похоже, что третьего не дано.
Михаил ВАЛЕНТИНОВ
http://www.duel.ru/200522/?22_6_1
Один из чеховских героев «состояние нажил тем, что свиньей хрюкал». Этот «герой» вспоминается, когда слушаешь (и смотришь) по «ящику» так называемые «ток-шоу». Расплодившиеся в «демократическом» свинарнике и нажившие состояния на «свободе печати» алчные и хищные «шоумены» - все эти провинциальные познеры, обезъяноподобные сванидзе, хитролисые млечины, наглые швыдкие и соловьевы, пахабные ерофеевы и прочие деревянные сорокины, чавкая и брызгая слюной, жадно пожирают американскую зеленую сечку и хрюкают, хрюкают, хрюкают... Такая уж у них свинская натура - обхрюкивать все, что не по «нраву» их свинарям. По осени и весной - в октябре и в мае - хрюканье обостряется, переходя в визг. Очередное обострение свинства наблюдается в связи с 60-летием Великой победы Советского Союза во Второй мировой войне.
Еще недавно все это непотребство поливало Победу желчью, всячески принижало ее, измывалось над живыми и павшими героями - защитниками Брестской крепости и молодогвардейцами, над Зоей Космодемьянской и Александром Матросовым, над Покрышкиным и Кожедубом, над генералом Карбышевым и панфиловцами... Оскорбляло советских генералов и Ставку Верховного главнокомандующего, раздувая временные неудачи и неизбежные на войне потери, клеймило победителей «совками». Одновременно пелась осанна власовцам, бендеровцам и «лесным братьям», стрелявшим в спину патриотам.
И вдруг этот свинячий балаганчик, резко сменив тональность, захрюкал о «великой победе», о «народе-победителе», о «славных ветеранах». А свинари даже по сребренику подкинули победителям, дожившим в нищете и забвении до дней Великого позора - надругательства над идеалами, ради которых они шли на смертный бой. Бойся данайцев, дары приносящих. В самом деле, с чего бы вдруг такое фуэте? Или, наконец, протрезвели и решили отдать Цезарю цезарево? Как бы не так. Просто старое пропагандистское сусло выдохлось, а одни и те же дрожжи нельзя использовать дважды, и хозяева свинарника плеснули в корыто новых дрожжей. Началось очередное свинство: все прошлое свалено в одну кучу и смешано, перепутано верное и неверное, хорошее и плохое, достоверное и высосанное из копыта. Все искажено и подтасовано таким образом, чтобы украсть Победу у советского народа и присвоить ее себе.
«Наша Победа», - хрюкают теперь шоумены, примазываясь к чужому подвигу и чужой славе. Чья это - «ваша»? Государственных преступников и предателей Горбачева и Ельцина с их «братками», разваливших Советский Союз, расстрелявших, подобно Пиночету, так называемый Белый дом и, по примеру Гитлера, поджегшего Рейхстаг, поджегших народный парламент? Или, может быть, это победа дезертира Солженицына и клятвопреступника подполковника Путина? Или диверсантов из пятой колонны - яковлевых и волкогоновых? Где, когда и с кем они воевали? А если это их победа, почему бы не поставить памятник этим победителям - ну, хотя бы за то, что их стараниями ежегодно отправляется «на заслуженный вечный отдых» по миллиону россиян? Эти вояки - большие мастера стрелять «из-за угла» из кривых израильских автоматов. Да еще лгать и дурачить народ страшилками и обещалками.
Другой вариант: «победил не Сталин, а народ», а Сталин-де «растерялся» и первые дни войны «отсиживался на даче» - то ли пил, то ли еще как «приходил в себя». О том, чем занимался Сталин и в первые, и в последние, и во все остальные дни и ночи войны, - особый разговор. Что же касается «народа», о котором вдруг вспомнили новоявленные «друзья народа», тут требуется уточнение. Это о каком таком амфорном народе идет речь? Власовцы, бендеровцы и «лесные братья», лизавшие сапоги гитлеровцам, - они ведь тоже были частью народа. А перешедшие на сторону оккупантов отщепенцы в Прибалтике, на Северном Кавказе и в Крыму, стрелявшие в спину советским солдатам, - они не были народом? Отцы и деды нынешних «народных ходатаев-демократов», «либералов» и им подобных - и они были частью народа. И дезертиры вроде Солженицына, и самострелы а ля Яковлев, и добровольно сдававшиеся в плен трусы и предатели, спасавшие свою шкуру, выдавая карателям «жидов и коммунистов», и старосты с полицаями - это они что ли победили?
Нет уж, дудки! Этот номер у вас не пройдет, презренные потомки подлого рода. До войны, как и сейчас, был советский народ и антисоветский - пятая колонна. И победил в войне не какой-то народ-конгломерат, не какое-то географическое понятие - победил Советский народ! Победил не только внешних врагов, но и внутренних, скрытых - трусов, предателей и перевертышей. Победили российские советские патриоты, Советская власть, коммунисты! И от этого факта иванам, не помнящим родства, никак не удастся отделаться, отхрюкаться, как бы они ни старались.
А теперь - к первым дням войны. Никогда и никакая армия в мире, какой бы
крупной и сильной она ни была, не сможет не только победить, но просто воевать
без оружия, без снабжения, без резервов, без дорог - без надежного и прочного
тыла.
К войнам готовятся загодя. А победы, которые одерживаются на фронте, куются в
тылу. Под этим углом зрения посмотрим на первые дни войны.
Прежде чем напасть на Советский Союз гитлеровская Германия расправилась с Западной Европой. В течение одного дня она захватила Данию, 19 дней понадобилось, чтобы проглотить Бельгию, 44 дня продержалась Франция, 63 дня ушло на Норвегию. Жертвами стали Югославия, Австрия, Чехословакия и Польша. В результате Германия поставила себе на службу материальные и людские ресурсы оккупированных ею стран. Она захватила или получила в свое распоряжение оружие, боеприпасы, снаряжение, транспортные средства 180-ти дивизий своих союзников и оккупированных стран, в том числе 22-х бельгийских, 18-ти голландских, 6-ти норвежских и 92-х французских дивизий плюс 12-ти захваченных в Европе английских дивизий. Только во Франции гитлеровцы захватили 3000 самолетов, 4390 танков, что превысило количество начавших войну против СССР. Французскими автомобилями вермахт обеспечил 62 свои дивизии из 190, вступивших в войну против СССР, то есть одну треть.
37 отмобилизованных и вооруженных дивизий предоставили в распоряжение гитлеровцев европейские союзники нацистов. На стороне Германии сражались итальянские, румынские, австрийские, испанские, венгерские, болгарские, словацкие, финские, французские и некоторые другие подразделения, части, дивизии и даже объединения. К ним примкнули эстонские, латвийские, литовские и даже польские коллаборационисты. В первые дни войны против Красной Армии было брошено 5,5 млн. человек, 4 300 танков. 47,2 тыс. орудий и минометов, 192 боевых корабля. В итоге, в начале войны на ряде направлений агрессор превосходил советские войска в 3-4 раза. Такой военной мощи не смогли бы противостоять ни Дядя Сэм, ни Джон Буль, даже если бы они захотели это сделать. Кстати сказать, именно понимание своего бессилия перед коричневой угрозой заставило англо-саксонских мальбруков поспешить записаться в «союзники» СССР - пусть на словах. К сказанному нужно добавить, что летом и осенью 1941 г. Советский Союз лишился промышленности и сельского хозяйства Украины, Белоруссии и Прибалтики; были угнаны миллионы рабочих рук, огромные природные ресурсы, скот, хлеб...
Это был удар страшной силы - история не знала ничего подобного. Такого испытания на прочность не выдержала бы никакая другая страна, никакое другое общество, кроме советского. Советский Союз выдержал этот удар!
Несмотря на тяжелые потери, Красная Армия уже в первые месяцы войны настолько измотала агрессора, что он так и не смог взять ни Ленинград, ни Москву, как это предписывалось «планом Барбаросса». Сейчас общепризнано, что разгром немцев под Москвой был первой крупной победой Красной Армии в Великой Отечественной войне. Точнее было бы сказать - первой большой наступательной операцией, завершившейся разгромом крупной группировки фашистских войск на подступах к столице. И это бесспорно. Но следует также безусловно признать и тот факт, что эту победу подготовили июль-октябрь 1941 г. Более того, именно летом и осенью 1941 г. была одержана первая крупная победа над фрицами. Об этом свидетельствует и сопоставление потерь, понесенных агрессорами в первые месяцы войны с их потерями под Москвой и в Сталинграде. Именно в 1941 г. произошло великое бородинское сражение, которое не окончилось победой, но, как и в Бородинской битве в 1812 г., предопределило ее!
В тяжелых и кровопролитных боях на тысячекилометровом фронте от Балтики до Черного моря иссякли преимущества Германии, которые она получила в результате вероломства, превосходства в живой силе и вооружениях, а также приобретенного ею в Европе опыта войны - новой оперативной стратегии и тактики. Под Москвой наступил момент истины: стало ясно, кто сильнее на поле боя и у кого прочнее тыл. Под Москвой кончились временные преимущества Германии - началась война экономик, противоборство двух противоположных экономических и политических систем.
Так вот, к вопросу о том, что делал Сталин в первые дни после начала войны «на даче». В самый критический момент для народа и страны он разрабатывал стратегию политики и войны в новой политической, экономической и военной обстановке. В отличие от нынешних верхоглядов, он понимал: победа куется в тылу. И он в считанные дни, оценив сложившееся положение, разработал новую стратегию войны и победы. И после этого приступил к их практической реализации.
В неправдоподобно сжатые сроки и в труднейших условиях войны была решена сложнейшая стратегическая задача невиданных масштабов: перебазировать с запада на восток страны тысячи промышленных предприятий и миллионы людей. С июля по ноябрь 1941 г. было эвакуировано более 10 млн. человек, перебазировано 1 523 предприятия, в том числе 1360 крупных, преимущественно военных заводов. Из прифронтовых районов был эвакуирован почти весь станочный парк, большая часть энергетического оборудования. Причем вывезено все было не «абы куды» и не «абы как». Был составлен график эвакуации и ввода в действие эвакуированных предприятий. Каждый железнодорожный эшелон и вагон имел свой конкретный адрес, каждый завод и станок - точный срок вступления в строй на новом месте.
Одновременно на основе военно-хозяйственного плана на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. был разработан график ввода в действие эвакуированных предприятий для Урала, Поволжья, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии. Благодаря героическим усилиям советских людей многие предприятия вступали в строй в течение трех-четырех недель, а некоторые уже через три-четыре месяца превзошли довоенный уровень выпуска продукции. Параллельно наращивали производство уральские, сибирские и другие предприятия, переведенные на выпуск оружия и боевой техники. К декабрю 1941 г. падение промышленного производства было приостановлено, а в начале 1942 г. наметился его общий рост.
И все это при российских-то расстояниях и российских дорогах, морозах и метелях, распутицах и болотах... Когда цвет нации - самые здоровые, опытные и мастеровые работники, сменив орала на мечи, ушли в армию, а их место заняли истратившие свой трудовой ресурс старики да неопытные женщины и дети... Именно пенсионеры, домохозяйки и фэзэушники обеспечили бесперебойную работу не только промышленности, транспорта и сельского хозяйства, но и функционирование школ и ВУЗов, поликлиник и больниц, связи, транспорта и электроснабжения. И никаких дармовых «гастарбайтеров»... Это была Великая Победа тыла, без которой не было бы и Великой военной Победы! Это был Великий подвиг тыла! Какая еще страна, какой народ бы способен на такое: одновременно воевать и созидать и не только победить в беспримерной по масштабам и жестокости войне, но и избавить Европу и весь мир от коричневой чумы. История не знала ничего подобного! И всем этим всемирно-историческим свершением руководил один штаб, решения в котором принимал один человек.
Нужно быть безмозглым «демократом» или дебилом от рождения, чтобы не понять, что именно социалистическая, плановая система народного хозяйства позволила советскому народу создать в короткие сроки прочный тыл, который смог обеспечить вооруженные силы всем необходимым для победы над агрессором. Несмотря на то, что из хозяйственной деятельности страны были изъяты огромные ресурсы, оставшиеся на территории, временно оккупированной врагом, несмотря на то, что к началу войны мощность Германии по производству металла, электроэнергии, добыче угля примерно в 2-2,5 раза превосходила соответствующие мощности СССР, - советская экономика в ходе войны превзошла по всем показателям производства военной техники гитлеровскую Германию. Это стало возможным в результате превосходства социалистического общественного строя и плановой экономики.
Несмотря на невероятные трудности в условиях жесточайшей войны советская
промышленность в 1942-1944 гг. ежемесячно производила свыше 2 000 танков, в то
время как германская (а точнее - европейская) промышленность достигла своего
пика только в мае 1944 г., дав вермахту 1 450 машин. Орудий полевой артиллерии в
СССР производилось более чем в два раза, минометов - в 5 раз больше, чем в
Германии (среднегодовое производство). Кроме того, советская боевая техника
существенно превосходила вражескую и по качеству и по техническим свойствам. В
итоге наши войска к 1945 г. превосходили противника по танкам и самоходным
артиллерийским установкам в 2,8 раза (10 994 - 3 950), по орудиям - в 3,6 раза
(108 000 -
28 500), по самолетам - в 7,4 раза (14 570 - 1 940). А если бы не было
сталинской индустриализации? Кретины!
Несколько слов о сталинской коллективизации. В 1941-1944 гг. было заготовлено 4 312 млн. пудов зерна, что в 2,3 раза превысило заготовку зерна в царской России за годы Первой мировой войны (1 399 млн. пудов). На государственном обеспечении хлебом находилось в 1942 г. 61,7 млн. человек, в 1945 г. - 80,6 млн. человек, не считая 10 млн. человек, находившихся на снабжении в армии. Всего советским вооруженным силам в ходе войны было поставлено 40 млн. тонн продовольствия и фуража. А между прочим, детонатором февральской революции 1917 г. в России была нехватка хлеба и голод, как в тылу, так и на фронте, который к тому же задыхался без медикаментов, патронов, снарядов и орудий, не говоря уж о танках и самолетах, которых в царской армии на вооружении практически не было.
Советская Армия в течение всей Великой Отечественной войны была обеспечена всем необходимым. Действующая армия израсходовала 427 млн. снарядов и мин, 13,4 млн. тонн горючего и около 17 млрд. штук патронов. Вооруженным силам были поставлены десятки и десятки миллионов шинелей, комплектов хлопчатобумажного обмундирования, телогреек и ватных брюк, пар кожаной обуви и т.д. И все это своевременно доставлялось на фронт и в резервные части и соединения. Таков был итог выработанной Сталиным в первые дни войны стратегии, которая сделала возможным Подвиг тыла - беспримерный в истории трудовой подвиг. Его совершил советский народ - рабочий класс, колхозное крестьянство, честная и патриотическая советская интеллигенция.
Отдельно следует сказать о подвиге советских женщин. Они не болтали всуе о «равенстве», о «правах» женщин, о презервативах, тампонах, прокладках, абортах, ничего не знали о надуманных проблемах «феминисток». Они трудились, любили, воспитывали детей, а когда в страну пришла беда - вместе с мужчинами сражались. К концу войны в рядах действующей армии и на флоте было более полумиллиона женщин. Они служили в хозяйственных частях и в военных учреждениях, в частях связи и в дорожной автомобильной службе боевого обеспечения. Женщины составляли большинство медицинских работников - их усилиями 72% раненых и 91% больных в годы войны смогли после излечения вернуться в строй. Для сравнения: в годы Первой мировой войны в строй возвращалось не более 40-50% раненых солдат русской армии.
Женщины служили не только в учреждениях, службах обеспечения и обслуживания - большое число их находилось на строевых должностях в боевых войсках, в том числе в авиации. Многие патриотки сражались в партизанских отрядах, в подполье, в органах разведки. За боевые заслуги воинам-женщинам вручены 300 000 боевых орденов, 86 женщин стали Героями Советского Союза, 4 - полными кавалерами Ордена Славы.
И еще к сведению выродков, называющих коммунистов «красно-коричневыми».
В годы войны кандидатами в члены партии было принято 5 млн. человек, а в члены
партии 3,3 млн. - столько же, сколько было принято в партию за 12 довоенных лет.
К весне 1945 г. 3 млн. 255 тыс. коммунистов или 52,6% общего состава партии
находились в армии. Каждый четвертый советский воин был коммунистом, в то время
как в начале войны коммунистом был каждый девятый. 3 млн. коммунистов отдали
жизнь за Советскую Родину. Боевым помощником партии был Ленинский комсомол,
давший фронту более 3,5 млн. своих лучших сынов и дочерей и возглавивший много
славных подвигов на фронте и в тылу.
Сегодня на глазах у всего мира великая Страна-Победитель, спасшая этот самый мир от рабства и уничтожения, гибнет, преданная и проданная внутренними врагами. А ее палачи носятся по развалинам с крестиками на шее и с иконками в руках и ставят памятники живодерам колчакам и бездарным, безвольным любителям стрелять ворон... А почему бы им, примазывающимся к Победе, не поставить памятник героическим российским женщинам? Или безымянным солдатам тыла? Медикам, вернувшим к жизни миллионы воинов и уберегших страну от эпидемий? Учителям, в самое трудное время не прекращавшим своего подвижнического труда? Памятник тылу, обеспечившему Великую Победу на фронтах войны! В конце концов такой памятник Победе, который превзошел бы все триумфальные арки мира вместе взятые. На это временщики не способны. Потому что это была не их Победа.
Справедливости ради нужно вспомнить и о «помощи» Советскому Союзу, оказанной англо-американскими «союзничками». Уж очень носятся с нею, как с писаной торбой, замаскированные и открытые «агенты влияния». Так вот как она выглядела на деле! Что касается вооружений, она составила 2%(!) по зенитным орудиям, 13% по самолетам и 7% по танкам. Между прочим, за эту «помощь» СССР расплачивался своим золотом высшей пробы. Причем в самый критический для Советского народа период никакой помощи вообще не было. Она стала поступать тогда, когда Советский Союз уже окреп и сам оказывал помощь другим странам, причем не яичным порошком и галетами, а делился, как говорится, последней рубахой.
Так, Советский Союз помог создать национальные вооруженные силы Польше и Чехословакии, помог в формировании и обеспечении всем необходимым румынских, югославских и французских частей на территории СССР. За годы войны были созданы две армии, 5 корпусов, 30 дивизий, более 30-ти бригад, 182 полка и много других частей, подразделений и учреждений обеспечения. Их общая численность к концу войны составила 555 000 человек. На их вооружение были переданы сотни тысяч винтовок и автоматов, 40 627 пулеметов, 16 502 орудий и минометов, 1124 танка и самоходных артиллерийских установок, 2346 самолетов и много другой техники. Почему-то помощи другим странам не оказали США и Англия. Наоборот, они увели одну польскую армию (Андерса), созданную и вооруженную в Советском Союзе, и она, вместо освобождения Польши, «освобождала» английские колониальные владения в Северной Африке.
Советские вооруженные силы непосредственно освободили от немецких оккупантов, а затем и от японских милитари-стов, полностью или частично, 13 государств Европы и Азии с населением около 200 млн. человек. Всюду советских освободителей население встречало именно как освободителей - с цветами, объятиями, слезами радости. Но были и другие слезы. В освободительном походе в Европе приняли участие 7 млн. советских воинов, в Азии - свыше миллиона. Более миллиона из них сложили свои головы на полях брани в Норвегии, Польше, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Австрии, Болгарии, Югославии, Германии, Маньчжурии, Корее...
И еще к вопросу о помощи. Оккупанты разрушали 1710 советских городов и поселков городского типа, более 70-ти тыс. сел и деревень, 32 тыс. промышленных предприятий, 98 тыс. колхозов и 1875 совхозов. Подорвали, отступая, 65 000 километров железных дорог, взорвали или угнали 16 000 паровозов и 428 000 вагонов. Они нанесли Советской стране ущерб, равный 14,5 бюджетам предвоенного 1940-го года. СССР лишился 30% своих национальных богатств. Может, союзники помогли советскому народу залечить эти тяжелые раны? Как бы не так! Сразу же после войны они потребовали вернуть все, что давали Советскому Союзу в аренду (в лиз), и оплатить все, что давали взаймы (ленд). Такой вот получился «ленд-лиз». Слава богу, во главе Советского Союза стоял Сталин, а не какой-нибудь Распутин или Путин - он послал всех этих «доброжелателей» куда подальше, предложив сначала подсчитать, сколько стоят потери, в том числе людские, понесенные в войне Советским Союзом, и сколько стоят понесенные ими потери. Именно этого и не могли простить Сталину наши столь «дорогие» и «цивилизованные» шерлоки.
Советский народ пережил и эту подлость. Более того, уже через 15 лет после окончания войны СССР не только восстановил свою экономику, но первым в мире вышел в космос, построил первую в мире атомную электростанцию, которая работает и сегодня, и первый в мире атомный корабль - ледокол. Он стал второй супердержавой. А что дали России 15 лет хозяйничанья антисоветчиков? Развал великой державы, разгром ее экономики, развал могучей армии-защитницы; пущена по миру наука, лучшее в мире образование, лучшее в мире здравоохранение, высочайшая культура. Такого не сделала со страной даже война.
И после всего этого парнокопытные что-то хрюкают о «демократии» и «свободе». С фальшивым пафосом и легкостью необыкновенной они выхватывают из цельной живой ткани истории отдельные факты и фактики, коверкают их, как черт на душу положит, «перелицовывают», «переоценивают», «переосмысливают», подгоняя под заказ своих заокеанских кормильцев. Цель всей этой похабщины, этого грязного словоблудия одна: затушевать великое прошлое России, перечеркнуть авторитет Генералиссимуса И.В. Сталина перед российским народом и перед человечеством, исказить и вычеркнуть из памяти грядущих поколений правду о Великой Отечественной войне и о Великой Победе разума над психологией тех, кто привык «свиньей хрюкать».
У России было четыре спасителя - не мифические, а реальные. Иван Грозный, спасший Россию от лжедмитриев и польско-литовских оккупантов и внутренних предателей. Петр Великий, спасший Россию от «великодержавных» карлов, которым стало тесно на Балтийском море, а заодно подавивший стрелецкий бунт. В.И. Ленин, спасший Россию от анархии, хаоса и беспредела буржуазной февральской революции и сумевший обуздать и раздавить контрреволюцию. И И.В. Сталин, спасший не только Россию, но и все человечество от «цивилизованных» вандалов XX века и сумевший навести порядок в стране, подавив пятую колонну. Кто спасет сегодня Россию от американского свежевания? Уж не нынешние ли политические пигмеи? Не дай бог, какой-нибудь очередной сукин сын из числа предателей сумеет захватить власть - тогда потомкам придется ставить памятник на могиле России и ее великой культуры!.. Проснись, Россия!
http://www.duel.ru/200522/?22_3_1
|
|
http://www.anti-orange.com.ua/article/noelections/65/14309
Авторы и создатели сериала под названием «Штрафбат» сделали всё от них зависящее, чтобы извратить смысл функций специальных подразделений, создававшихся в частях Красной Армии в период войны с европейскими захватчиками в развитие приказа Народного Комиссара Обороны СССР N227 от 28 июля 1942 года. Судя по всему, оплёвывание великих дел прошлого великой страны стало выгодным, приносящим немалый доход делом. Кто-то на этой почве усиленно пользует бюджетную титьку.
На протяжении ряда лет я периодически работал с архивными документами в ЦАМО РФ, пытаясь выяснить судьбу пропавшего без вести 28 декабря 1942 года рядового красноармейца Мищенко Ивана Андреевича, который приходится мне дедом по отцовской линии. С некоторых пор моё внимание (о причинах ниже) сосредоточилось на документах по 333-й стрелковой дивизии и 5-й танковой армии, в состав войск которой входило это соединение в декабре 1942 года. Среди большого числа просмотренных архивных документов были и те, которые имели отношение к созданию и функционированию заградительных рот.
Заградительная рота (отряд) в количестве 100 чел. создавалась в каждой стрелковой части 333-й стрелковой дивизии, а принцип комплектования этих подразделений ясно виден из приказа по 1120-му стрелковому полку.
Ф.1120 сп, Оп. 155874, Д.4, Л.55
Документ 1
Приказ N283
1120 стрелковый полк
21 октября 1942 года, х. Ново-Песчаный
По строевой части
...
N4
Сего числа в 1120 сп создать заградительную роту в составе 100 человек. На командные должности роты назначаю - командир роты лейтенант Нагибин, замкомроты по политической части замполитрук Мезенцев, командир 1 взвода л-т Коробов, командир 2 взвода мл. л-т Гаврилов, командир 3 взвода мл. л-т Шейко.
...
N13
На 22.10.42 г. числить личного состава на котловом довольствии полка 2 235 человек. Из них комначсостава 184 чел. и младшего начальствующего и рядового состава 2051 человек.
На фуражном довольствии числить конного состава 307 лошадей; из них верховых 44 лошади, артиллерийских 60 лошадей, обозных 203 лошади.
Командир 1120 сп
полковник - /Такунов/
Начальник штаба 1120 сп
майор - /Виноградский/
Офицеры и солдаты в малиновых фуражках с эмблемами войск НКВД, стреляющие из пулемётов в спины своих же идущих в атаку на врага бойцов, - это наркотический бред авторов и создателей дешёвой поделки под названием «Штрафбат». Какие функции выполняли заградительные подразделения и как действовали в напряжённые моменты боя их командиры видно на примере того, как действовал 8 декабря 1942 года командир заградительной роты 1116-го стрелкового полка лейтенант Л.С. Таршилов.
Боевая обстановка на участке фронта 333-й стрелковой дивизии в тот момент складывалась следующим образом. В период проведения войсками Красной Армии сталинградских наступательных операций «Уран» и «Сатурн» 333-я стрелковая дивизия действовала в составе войск трёх армий - вначале на Донском фронте в составе войск 66-й и 21-й армий, а с конца ноября - на Юго-Западном фронте в составе войск 5-й танковой армии. В последний день ноября и первых числах декабря части 333-й стрелковой дивизии захватили два плацдарма на южном берегу Чира в его нижнем течении по обе стороны от Суровикино: один плацдарм захватил 1118-й стрелковый полк в районе хутора Нижняя Калиновка, а другой, более крупный плацдарм, главные силы соединения захватили в районе хуторов Головский, Островский и Сулацкий. Это спутало карты немецкому командованию, которое выбрало район нижнего Чира для сосредоточения одной из трёх своих группировок, образуемых по плану операции «Зимняя гроза». Цель операции «Зимняя гроза» состояла в том, чтобы разорвать на куски кольцо окружения советских войск вокруг сталинградской группировки, а затем уничтожить русские армии, дерзнувшие нанести своими действиями оскорбление достоинству германским генералам и фельдмаршалам.
Сюда, на нижний Чир, спешно стягивались из глубокого тыла, а также с других участков стратегического фронта войны немецкие пехотные и танковые дивизии, командование над которыми принял штаб 48-го танкового корпуса. В начале декабря на нижний Чир прибыли вновь назначенные командир и начальник штаба этого войскового объединения, соответственно, фон Кнобельсдорф и фон Меллентин. Эти германские военачальники решили провести частную операцию по очистке южного берега Чира от советских войск и 7 декабря бросили свои войска на позиции 333-й стрелковой дивизии.
Имея значительное превосходство в живой силе и поддерживаемые массированными действиями люфтваффе, войска 48-го танкового корпуса, тем не менее, не смогли выполнить поставленную задачу - 333-я стрелковая дивизия, действуя совместно с другими частями Красной Армии, находившимися на плацдармах в районе Головский, Островский, Лисинский, выдержала удар превосходящих сил врага. Фон Кнобельсдорф и фон Меллентин прекрасно понимали, что без ликвидации русских плацдармов у себя в тылу они не смогут вести наступление своей нижнечирской группировкой на Сталинград вдоль западного берега Дона и на восток через реку по железнодорожному мосту навстречу 57-му танковому корпусу, который наступал в направлении на Сталинград от Котельниково. Враг беспрерывно атаковал позиции 333-й стрелковой дивизии, один удар следовал за другим, однако плацдармы держались.
Таким образом, действовавший согласно плану операции «Зимняя гроза» по ту сторону Дона 57-й танковый корпус вынужден был вести наступление на Сталинград от Котельниково, по существу, самостоятельно, без тесного взаимодействия с войсками 48-го танкового корпуса. Не последнюю роль в срыве замыслов командования 48-го танкового корпуса ликвидировать русские плацдармы на южном берегу Чира сыграли заградительные роты, созданные в составе частей 333-й стрелковой дивизии. Эти специфические подразделения выполняли ту функцию, которая им определялась в приказе Народного Комиссара Обороны N227 от 28 июля 1942 года, а именно: они должны были быстро появляться на угрожаемых участках фронта и помогать оборонявшимся там подразделениям сдержать наступление врага. Фактически заградительная рота выполняла функции подвижного резерва, на который всегда мог положиться командир части.
Ф1647(333сд), Оп. 2, Д. 7, Л. 61
Документ 2
Наградной лист
1. Ф.И.О. - Таршилов Леонид Севастьянович
2. Звание - лейтенант
3. Должность - Командир Заградроты 1116 стрелкового полка (командир роты ПТР)
Представляется к - правительственной награде...
I. Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг
Тов. Таршилов - предан делу партии Ленина-Сталина и социалистической Родине.
После того как была занята высота 129,0 лейтенант Таршилов использовал захваченную немецкую пушку, повернул её в сторону противника и один, без прислуги, выпустил более 180 снарядов. В результате чего подбил на высоте 155,0 немецкий танк, одну автомашину, расстрелял наступающую колонну немцев и предотвратил контратаку противника.
За поддержку артиллерийским огнём от командования 1118 сп получил благодарность.
Тов. Таршилов за проявленную смелость, отвагу и разумное использование захваченной у врага техники достоин правительственной награды - ордена «Красной Звезды».
16 декабря 1942 г.
Свою награду лейтенант Л.С. Таршилов получил 8 декабря прямо на высоте 129.0 из
рук командира дивизии полковника
Д.С. Жеребина, а представление к награде на него командир 1116-го стрелкового
полка подписал уже спустя неделю после этого боя. Как видно, не приходится
сомневаться в праве командира заградительной роты 1116-го стрелкового полка
девятнадцатилетнего лейтенанта Л.С. Таршилова применить оружие, если
потребуется, в отношении любого военнослужащего, который своим поведением,
недостойным звания бойца Красной Армии, ставит своих товарищей под угрозу быть
уничтоженными врагом. С другой стороны, тот, кто по себе знает, что это такое -
идти под пулями в атаку на врага, - не станет стрелять без разбору во всех
подряд, даже если подразделение отходит без приказа. Мы увидим, что именно так и
было.
И уж тем более заградительные роты, которыми командовали лейтенант Л.С. Таршилов и его сослуживцы в других частях 333-й стрелковой, не требовались там, где командиры и красноармейцы исполняли свой воинский долг так, как в том же самом бою 8 декабря 1942 года выполнил его телефонист роты связи 1120-го стрелкового полка красноармеец Воробей Павел Прокопьевич.
Ф1647(333сд), Оп. 2, Д. 7, Л. 59
Документ 3
Наградной лист
1. Ф. И. О. - Воробей Павел Прокопьевич
2. Звание - красноармеец...
I. Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг
В боях за полевой стан на высоте 118,3 8.12.42 г. красноармеец Воробей П.П. находился на НП полка в качестве дежурного телефониста. В момент атаки немецких танков он не бросил телефона и до последней минуты своей жизни корректировал огонь своей артиллерии, и когда надвигались на него танки, он передал последнее по телефону: «Стреляйте по мне, я погибаю под вражескими танками». После чего был задавлен вражескими танками.
Красноармеец Воробей П.П. достоин посмертной награды - ордена «Красное Знамя»
Командир (начальник) 1120 сп
Полковник - /Такунов/
Указанные в наградных листах на лейтенанта Л.С. Таршилова и красноармейца П.П. Воробья географически пункты расположены следующим образом. Высота 155.0 находится в 5 км к северу от совхоза N79. В свою очередь высота 129.0 расположена в 2 км севернее высоты 155.0 (на высоте 129.0, напомним, находился лейтенант Таршилов). Полевой стан, где располагался командный пункт 1120-го стрелкового полка и где под гусеницами вражеских танков с честью отдал жизнь за Родину красноармеец П.П. Воробей, находится как раз посредине между выстой 129.0 и высотой 118.3. То есть полевой стан находился в 2 км к северу от орудия лейтенанта Таршилова.
Таким образом, бой 8 декабря 1942 года, в котором участвовали представляемые к награде военнослужащие 333-й стрелковой дивизии, шёл на всей гряде высот, протянувшейся от совхоза N79 на север до хутора Нижняя Калиновка, приютившегося на южном берегу р. Чир в 2 км юго-западнее Суровикино. Лейтенант Л.С. Таршилов подбил вражеский танк на высоте 155.0. Из этого следует, что немецкие танки наступали как справа, так и слева от той высоты, с которой вёл огонь по наступающему врагу командир заградительной роты 1116-го стрелкового полка. А то, что 8 декабря немецкие танки 11-й танковой дивизии неоднократно атаковали высоту 155.0 со стороны совхоза N79, подтверждают, во-первых, донесение командира 8-го отдельного мотоциклетного полка подполковника Белик командующему 5-й танковой армии генерал-полковнику Романенко, во-вторых, донесение командира роты ПТО 8-го мотоциклетного полка лейтенанта Осипова своему командиру полка. Несколько подразделений мотоциклетного полка подполковника Белика (штатная численность всего 8 ОМЦП составляла 800 чел.) занимал оборону на левом фланге 333-й стрелковой дивизии.
Ф. 331, О. 5041, Д. 13, Л. 341
Документ 4
[рукопись, карандаш]
Романенко 10.35
Выс.155.0
До 50 танков пр-ка обошли с направления выс.165.6, 158.3, Пол.ст., отм. 160.8, ведя огонь в направлении выс.155.0
Выбросил все огневые средства для контратаки пр-ка. Белик 8.12.42
Ф. 331, О. 5041, Д. 13, Л. 339
Документ 5
[рукопись, карандаш]
Белику 13.40
тов. Подполковник, высота 155.0 находится под минометным обстрелом, дорога левая, идущая на М.Т.Ф., перехвачена немецкими танками, в количестве около 30 и автоматчиками пр-ка. На совхоз прорваться невозможно, наша пехота отходит с высоты 155.0 вниз в лагуну. С высоты 156.0 вниз в направлении высоты 161 строго на запад движутся наши танки при поддержке пехоты. За танками пр-ка наблюдаю, продолжаю вести разведку. Батарея находится в обороне.
Л-т Осипов
Слова в записке лейтенанта Осипова: «...дорога левая, идущая на М.Т.Ф., перехвачена немецкими танками в количестве около 30 и автоматчиками пр-ка. На совхоз прорваться невозможно...» - фиксируют факт окружения немецкими войсками населённого пункта совхоз N79 (Сысойкин), где остались в окружении один танковый и мотострелково-пулемётный батальон (МСПБ) 216-й танковой бригады подполковника Кожанова и две мотоциклетные роты 8-го мотоциклетного полка, но об этом будет сказано в последующем.
Ф. 331, О. 5041, Д. 13, Л. 340
Документ 6
[рукопись, карандаш, почерк неровный]
Романенко 14.15
Белик
...
В 10.00 до 50 танков пр-ка обошли совхоз N79 с северо-запада, отрезали мой полк и 10 танков 216 Тбр в направлении выс.155.0 Я собрал все пушки, танки, какие только были в этом районе. Преградил движение танков пр-ка на Островский,
(Связался) 1 ТКа наши танки атакуют пр-ка на выс.155.0
Выполняю Ваш приказ. Сам контужен
Убитых 50, раненых 40. Имею 220 самолетоналетов пр-ка. Наших самолетов нет.
Белик
8.12.42
К слову сказать, эту атаку немецких танков 11-й танковой дивизии описывает в своих мемуарах начальник штаба 48-го танкового корпуса фон Меллентин, но, как уже говорилось, об этом будет сказано в другом месте. Как и о том, что командный пункт 1120-го стрелкового полка атаковала боевая группа «ВАЙКЕ», в состав которой входили, помимо прочих подразделений, 1-я танковая рота 301 танкового батальона (17 танков Т-3 и 1 танк Т-4), а также 36-й эстонский полицейский батальон - позже мы познакомимся поближе с этими будущими жертвами сталинских репрессий. Боевая группа, атаковавшая расположение командного пункта 1120-го стрелкового полка, была общей численностью более 1500 человек, а командовал ею небезызвестный капитана Вайке. Фамилия этого капитана встречается рядом с именем фельдмаршала Манштейна и когда этот «лучший оперативный ум германского генерального штаба» брал штурмом город Севастополь, и когда Манштейн отправился в группу армий «Север» штурмовать Ленинград.
Однако для нас сейчас главное понять из коротких строк вышеприведённых документов, что мотоциклисты 8-го отдельного мотоциклетного полка были сродни командиру заградительной роты 1116-го стрелкового полка лейтенанту Л.С. Таршилову. Мы видим, что от вида массы атакующих немецких танков подполковник Белик и его подчинённые не впадали в панику и не обращались в бегство. Поэтому нет ничего предосудительного со стороны мотоциклистов 8 ОМЦП в том, что они несколькими днями ранее описываемого боя по приказу командующего 5-й танковой армии генерал-лейтенанта П.Л. Романенко, во-первых, отправились в тыл врага на разведку, а, во-вторых, занялись очисткой своего тыла от шатающихся без дела элементов. И никакие мифические подразделения в малиновых фуражках войск НКВД для этого вызывать не было необходимости.
Ф. 331, О. 5041, Д. 13, Л. 336
Документ 8
Информация
Штаполк 8 к 10.00 6.12.42 хутор Попов II
1. 8-й Отдельный мотоциклетный полк находится в районе сосредоточения Попов II
2. Отряды, действующие по приказу Романенко в районах с задачей: задержать всех военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с передовой. Имеется задержанных 50 чел.
3. 2[-мя] отд. отрядами выполняет боевую задачу в районе Секретев, Чувилинский.
Пом. нач-ка штаба капитан Яновский
Когда это требовалось, то в отношении военнослужащих, сеющих панику на поле боя,
принимались меры, «крутизна» которых определялась тяжестью содеянного
военнослужащим поступка и боевой обстановкой. Например, «самострелы»
ликвидировались на месте, вызывать специально для этого бойцов заградительной
роты не было никакой необходимости. «Хитреца» ликвидировали те его сослуживцы,
которые первыми обнаруживали факт умышленного членовредительства. Документальных
подтверждений таким случаям поведения рядовых бойцов в отношении своего
смалодушничавшего товарища вполне достаточно. Но, что самое интересное, так это
то, что не спасали от наказания за проявление трусости на поле боя ни высокие
чины, ни большие звезды на погонах. Поблажек не давалось никому, и время на
вызов исполнителей из состава заградительной роты не тратили, обходились сами.
Как например, в случае, который описывается в нижеследующем документе штаба 8-й
гвардейской отдельной танковой бригады, прибывшей на плацдарм к Суровикино 9
декабря для оказания помощи 333-й стрелковой дивизии в отражении бешеных атак
немецкого
48-го танкового корпуса.
Ф. 331, О. 5041, Д. 29, Л. 417
Документ 9
Начальнику штаба 5 ТА
Оперативная сводка N 048
Штабриг 8 гв ОТБр Савинский 18.12.42 г. 21.00
1. Противник, подтянув артиллерию, создал мощный противотанковый пункт в районе МТФ, Лисинский, отм.148.3, в течение дня оказывал сильное огневое сопротивление наступающим частям.
2. Объединенные танки бригады в один батальон в составе 8 танков «КВ» 1 танк «Т-70» в 12.00 18.12.42 г. пошли в атаку на МТФ, Лисинский. Находящаяся пехота 437 СП за танками в 1 километр в атаку не пошла, в результате чего танки были вынуждены возвратиться к пехоте. При вторичной атаке пехота так же не пошла, и танки одни атаковали МТФ. Вторичная атака также не имела успеха, и к исходу дня танки задержаны сильным огнем на юго-вост. скатах отм.106.6
3. В 16.30 на поле боя за нерешительность и трусость командир танковой роты гвардии старший лейтенант Савонькин расстрелял зам. командира бригады по строевой части гвардии майора Щербину. Командование бригады назначило расследование по этому делу.
4. Потери бригады за бой 18.12.42:
в танках: сгорело танков «КВ» - 2
подбито «КВ» - 4
В личном составе: танкистов убито н/с - 3
мл н/с - 4
ранено н/с - 3
Среди раненых командир 1-ой роты гвардии старший лейтенант Маликов.
Начальник штаба 8 Гв ОТБр
майор /Межицан/
Но прежде чем перейти к представлению архивных документов, раскрывающих ход боевых действий, бушевавших в декабре 1942 года на полях совхоза N79, а точнее, к представлению документов, рассказывающих без лишних премудростей о боях на чирских плацдармах южнее Суровикино, хотелось бы завершить тему о бериевских прокурорах. В представлении авторов и создателей дешевой поделки под названием «Штрафбат» бериевский прокурор бегает по окопам с кровавым топором в руках и без разбора посылает в штрафную часть всех, кто подворачивается ему под руку. Однако в документах мы можем видеть и несколько иную, куда более интересную картину, а именно: прокурор защищает от наказания.
В нижеследующих документах речь идёт о событиях, которые произошли на другом участке фронта 5-й танковой армии, не на нижнем Чире, а в районе среднего течения этой реки, где действовала конница 8-го кавалерийского корпуса. Однако представляется, что эти документы будет уместно привести здесь: во-первых, речь в них идёт о войсках всё той же 5-й танковой армии и о событиях, которые близко совпадают по времени с теми событиями, что описаны выше; во-вторых, эти документы наглядно демонстрируют всю сложность правовых коллизий, которые постоянно возникали во время войны.
Ф. 331, О. 5041, Д. 10, Л. 195
Документ 11
Исх. 01137
Командиру 21КД В/срочно
генерал-майору Якунину лично
6.12.42 Экз. ...1
Командиру 8 кав. корпуса
Представляю при этом материал расследования, проведённый военным прокурором и штабом 21КД по факту сдачи противнику ПАРШИН.
Со своей стороны считаю, что командир 67 ГКП майор Романенко не обеспечил захвата высоты 141.4, что в 2 км юго-западнее ПАРШИН, а оборонял непосредственно ПАРШИН.
Ввиду превосходящих сил противника создалась угроза потери последних незначительной силы и техники.
Командир полка отдал приказ на отход на восточный берег р. Чир, одновременно нанося большой урон противнику.
/Только ПБ выпустил за день 420 снарядов/
Настоящий материал представляю на Ваше распоряжение.
С 20.00 5.12.42 г. и сейчас идёт бой за овладение Паршин.
Противник только ночью вывез на запад свыше 100 грузовых автомашин и прочно сопротивляется, ведя миномётно-пулемётный и артогонь.
67 ГКП и 2 эскадрон 17 ГКП медленно продвигаются вперёд.
Одновременно доношу, что положение с фуражировкой конского состава дивизии становится всё более трудным, так как ресурсы местных средств подходят к концу.
Приложение на 5 листах с рапортом.
Командир 21 ГКД генерал-майор Якунин
Ф. 331, О. 5041, Д. 10, Л. 197
Документ 12
Командиру 21 горно Кав. Дивизии
генерал-майору тов. Якунину
Довожу до Вашего сведения, что мною произведено расследование на предмет установления причин сдачи противнику хутора ПАРШИН.
Установил:
Хутор ПАРШИН 2 декабря 1942 года был занят 17 ГКП. 2 декабря с. г. В 22.00 по приказу командира дивизии 17 ГКП должен был сдать оборону ПАРШИН 67 ГКП, в час ночи со 2 на 3 декабря с.г. 67 ГКП сменил 17 ГКП и затем оборонял, оборону хутора ПАРШИН заняли два эскадрона. 2-й эскадрон, командир которого политрук НЕШЕВ, и 3-й эскадрон, командир которого политрук Воскобойников.
3-й эскадрон занимал оборону по западной окраине хутора, в котором насчитывалось 16 чел. бойцов и командиров и на вооружении 2 ПТР (из которых одно неисправно), 1 станковый пулемёт, один ручной пулемёт, 4 автомата, а остальные бойцы были вооружены винтовками и гранатами. 2-й эскадрон занял восточную окраину хутора, в эскадроне насчитывалось 13 чел. бойцов и командиров, на вооружении имелось: один станковый пулемёт, 3 автомата, винтовки, гранаты. Оба эскадрона не окопались, а занимали оборону возле домов и сараев.
3 декабря с.г. в 5 час. утра 17 ГКП было приказано наступать на хут. КАРАИЧЕВ,
одновременно было приказано командиру 67 ГКП выделить один эскадрон в помощь 17
ГКП для наступления на хутор КАРАИЧЕВ. Командир 67 ГКП майор Романенко по своей
инициативе направил на помощь 17 ГКП 2 эскадрона - 4-й и
2-й. Последний был снят с обороны хутора ПАРШИН, а на его место направлен хим.
взвод в количестве 7 чел. для обороны ПАРШИН.
Наступление 17 ГКП было неудачным, под превосходящими силами пр-ка эскадроны 17 ГКП вынуждены были отступать и пройти через боевые порядки эскадронов 67 ГКП, которые находились в обороне х. ПАРШИН, залегли на оборону на берегу реки Чир. 2-й эскадрон 67 ГКП при отступлении 17 ГКП занял свой прежней рубеж на обороне ПАРШИН.
В 9.00 утра 4 декабря с.г. противник начал активно наступать на хутор ПАРШИН с 3-х сторон. С высоты 158.0, с полевого стана, с высоты 141.4
Численность противника: по грубым подсчётам имелось не менее 500 чел. пехоты, на вооружении которой имелось насколько станковых пулемётов, ручных пулемётов, 3 зенитных пушки, 3 миномёта, одно дальнобойное орудие, кроме того, было замечено нашими командирами и бойцами 3 средних танка, которые также вели огонь по нашим частям. Эскадроны 67 ГКП вели интенсивный огонь по наступающему противнику, уничтожая его живую силу, и когда противник в кол. 500 чел. подошёл на расстояние 150 метров, было доложено командиру полка майору Романенко как быть дальше, майор Романенко, убедившись в бессмысленности сопротивления против в несколько раз превосходящего противника, отдал приказ командирам 2-3 эскадронов сняться с обороны, отойти на левый берег реки Чир, где закрепиться. Приказ командира полка был выполнен.
В это время противник занял хутор ПАРШИН. При обороне хутора ПАРШИН 67 ГКП была заминирована дорога, идущая с хутора ПАРШИН на высоты 141.4. В бою за хутор ПАРШИН 2-й и 3-й эскадроны потеряли 13 чел. и один станковый пулемёт. Потери противника не подсчитывались, но в несколько раз больше.
На основании изложенного считаю:
Что 2-й и 3-й эскадроны при наличии 20 чел., причём из них 13 чел. убитыми, с таким превосходящим количеством противника удержать оборону хутора ПАРШИН не могли.
Подбросить больше сил для обороны ПАРШИН командир полка майор Романенко не имел возможности, т.к. остальные его эскадроны занимали оборону на очень важном участке.
Поэтому не нахожу основания по данному случаю возбуждать уголовное дело за отсутствием состава преступления.
Военный прокурор 21 ГКД
военюрист 2 ранга /Каравицкий/
Ниже подписи прокурора 21 ГКД дописано карандашом:
1. Инженерной подготовки обороны не проведено - не закрепились.
2. КП фактически оборону снял у ПАРШИН, за что должен отвечать.
(Имеется неразборчивая подпись, возможно, полковник Кулешов) 10.12.42
В архивных делах имеется второй экземпляр этих же материалов, на котором к выводу прокурора об отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела стоит без подписи и даты значительно более короткая резолюция: «Основание есть, отступили без приказа!».
Эти документы оставим без комментариев, применительно к той теме, о которой шла речь выше, эти документы говорят сами за себя. Однако мы вернёмся к ним позже, когда затронем тему о том, насколько правомерно мог использовать начальник штаба 48-го танкового корпуса в своих мемуарах такие былинные обороты, как этот - «океан полчищ русских». Дело в том, что это выражение он употребил применительно именно к событиям на среднем Чире.
Что же касается сведений о дальнейшей судьбе командира заградительной роты
1116-го стрелкового полка лейтенанта
Л.С. Таршилова, то мне пока удалось установить только следующее:
Ф. 333сд, Опись 1, Д. 24, Л. 52
Документ 13
Начальник 1 отд. штаба
333 сд
майор Старосельский Н.И.
22.12.42 г. КОМАНДИРУ 333 СД
Свиридовский
Доношу, что согласно Вашего приказания мною произведено расследование причин отхода подразделений 1116 сп от рубежа дороги в р-не выс.129.0 к западным отрогам балки Голая 19.12.42 г.
Установлено:
а) 1/1116 сп, имея в составе до 50 бойцов с одним ст. пулеметом, удерживал вост. скаты выс.129.0 и, находясь в 200-300 метрах от дороги, контролировал её огнем всех средств. Командовал батальоном лейтенант СУХОРУКОВ.
б) Потеряв рубеж дороги в районе выс.129.0, противник употребил все силы, чтобы восстановить прежнее положение и предпринял 4 атаки на подразделения 1116 сп.
в) Первые две атаки окончились для противника неудачей - батальон отбил их,
нанеся противнику значительные
потери.
Предприняв 3 контратаку, противник ввел в бой 120 автоматчиков, поддержанных
4-мя танками, вышедшими на правый фланг батальона. Нащупав разрыв между первым и
третьим батальонами полка, противник обошел левый фланг 1 сб и почти окружил
его. Сильный огонь и угроза полного окружения заставила командира батальона
л-та Сухорукова дать приказ об отходе, что и было выполнено.
Батальон отошел на восток на 500-600 метров.
То же самое вынужден был сделать 3 сб.
Противник предпринял на отошедшие подразделения еще одну атаку, но был отбит.
г) Отдав приказ на отход, командир 1 сб действовал совершенно самостоятельно, т.е. разрешения на отход от командира полка не получал.
д) Врид командира 1116 сп подполковником Заварзиным П.И. немедленно были предприняты все меры, и атакой, предпринятой на рассвете 20.12.42 г., положение было восстановлено.
ВЫВОД: 1. Командир 1 сб приказа на отход не получал и действовал самостоятельно.
2. Командиром полка приняты все необходимые меры и восстановлено положение, в результате чего полк занял прежний рубеж.
НАЧ.1 ОТД. 333 СД
МАЙОР /СТАРОСЕЛЬСКИЙ/
Ф1647(333сд). Оп. 2, Д. 9, Л. 11
Документ 14
Командир 1116 стр. полка Командиру 333 стр. дивизии
подполковник Заварзин
Рапорт
Доношу, что 20.12.42 г. в бою с немецким захватчиками были убиты:
1. Командир 1-го стрелкового батальона мл. лейтенант Сухоруков Яков Васильевич
2. Командир 2-го стрелкового батальона мл. лейтенант Фетисов Иван Васильевич
Командиром 1-го стрелкового батальона назначен лейтенант Таршилов Леонид Севостьянович
Командир полка
подполковник /Заварзин/
В заключение несколько слов о начальнике 1 отдела штаба 333-й стрелковой дивизии
майоре Н.И. Старосельском, проводившем расследование по факту отступления в бою
19 декабря со своих позиций 1-го стрелкового батальона 1116-го стрелкового
полка. В самый критический момент боя 8 декабря, когда 11-я танковая дивизия
совместно с 336-й пехотной и 7-й авиаполевой дивизиями, а также боевыми группами
из состава 48-го танкового корпуса атаковали весь фронт обороны 333-й стрелковой
дивизии и им удалось, в частности, захватить полевой стан, где под гусеницами
вражеских танков погиб красноармеец П.П. Воробей, так вот в самый критический
момент этого боя майор
Н.И. Старосельский возглавил сборный отряд в составе комендантского взвода и
отдельной роты химической защиты и повел бойцов в контратаку на врага. В
результате противник был выбит с высоты 118.3 и полевого стана.
Ю.П. МИЩЕНКО
http://www.duel.ru/200525/?25_8_1