ИСТОРИОГРАФИЯ
1. СТАНОВЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ В США
Начало американской историографии принято связывать с хрониками
и мемуарами Джона Смита, Уильяма Брэдфорда и Джона Уинтропа, ко-
торые отразили историю основания и первые годы существования Вирги-
нии, Нового Плимута и Массачусетса. Некоторые хроники были опубли-
кованы и стали доступными широкому кругу читателей только в XIX в.,
но на них опирались и продолжают опираться все серьезные исследова-
тели начального периода американской истории.
Уже давно установлено, что наименее достоверными являются сочи-
нения Дж. Смита. Предприимчивый капитан мог легко выдать желаемое
за действительное, а иной раз смешать вымысел с реальным фактом,
и, видимо, поэтому за ним утвердилась слава прародителя не только аме-
риканской историографии, но и художественной литературы. Отмечая,
что в «Общую историю Виргинии, Новой Англии и островов Соммерса»
(1624) Смит включил красочные эпизоды, которые отсутствовали в «Прав-
дивом рассказе о событиях, случившихся в Виргинии» (1608), советский
историк Л. Ю. Слёзкин писал далее, что это «естественные отличия между
воспоминаниями и компилятивным сочинением» и «получастным пись-
мом — полуслужебным отчетом». В целом же «,,житие Смита", написан-
ное им самим,—главный источник не только сведений о нем, но и один
из главных источников по истории первых лет английской колонизации
Америки» 1.
Более точными и достоверными были «История Плимутской колонии»
У. Брэдфорда и «Журнал» Дж. Уинтропа, содержавшие описания собы-
тий в Новой Англии вплоть до конца 40-х годов XVII в.2
Занимая пост губернатора Нового Плимута, У. Брэдфорд был хорошо
осведомлен о всех основных событиях в колонии с момента ее основания
в 1620 г. Это же относится и к Дж. Уинтропу, который на протяжении
многих лет занимал пост губернатора колонии Массачусетского залива.
Чуть ли не день за днем они воспроизводили историю первых англий-
ских поселений, рассказывали о суровых испытаниях, борьбе с голодом
и болезнями, описывали внутреннюю жизнь колоний, отношения с индей-
цами и т. д. Повествуя об огромных трудностях первых поселенцев зи-
мой 1620/21 г., У. Брэдфорд писал: «Умирали иногда по два-три челове-
ка в день; из ста с лишним человек остались едва пятьдесят, из которых
в самые тяжелые моменты здоровыми оказывались не более шести или
семи...»
Характерным для первых хроник была вера в божественное предопре-
деление событий. Самое основание колоний являлось, по их убежде-
нию, частью божественного замысла. Тем же, кто уклонялся от испол-
нения заветов господних, Брэдфорд и другие руководители колоний гро-
зили кaрой небесной.
Религиозная окраска колониальных хроник XVII в. вполне очевидна
и сразу бросается в глаза. Гораздо сложнее определить политические и
особенно классовые позиции их авторов. При внимательном чтении, одна-
ко, классовые позиции руководителей пуританских колоний выявляются
достаточно определенно. Мечтая о «Новом Иерусалиме» — «городе на
холме», основатели английских колоний в Северной Америке были одно-
временно убеждены (и это очень важно!) в естественном неравенстве лю-
дей и в необходимости подчинения бедных богатым и знатным. Показа-
тельно, что уже в момент основания колонии Массачусетского залива
Джон Уинтроп вполне определенно сформулировал философию власть
имущих: «...во все времена одни должны быть богатыми, другие — бед-
ными, одни занимать высокое и знатное положение, благодаря власти и
достоинству, другие же оставаться слабыми и в подчинении».
Религиозная нетерпимость, достигшая апогея во время сейлемского
процесса «ведьм» 1692 г., получила отражение в сочинениях Инкриза Ме-
зера и его сына Коттона. Во введении к «Духовной истории Новой Анг-
лии» К. Мезер подчеркивал определяющую роль христианской религии и
божественного замысла при основании колоний в Северной Америке и
свою главную задачу усматривал в том, чтобы рассказать, каким образом
мудрость и вера господня проникли в «индейскую пустыню».
Сочинения К. Мезера не возбудили в его соотечественниках особого
энтузиазма. На смену старому, XVII в. и господству теологии уже шел
новый, XVIII век —век Просвещения, Разума и Революции. За перо
теперь брались не только священнослужители, но и выходцы из других
слоев американского общества — виргинские плантаторы, массачусетские
буржуа, политические деятели и адвокаты. Значительную ценность в
качестве источника сохраняет, в частности, дневник, который в 1673—
1729 гг. вел практичный массачусетский купец и судья С. Сьюолл. Пока-
зателями новых веяний были также «История Виргинии» Роберта Бевер-
ли, сочинения Уильяма Бирда, «Хронологическая история Новой Англии»
Томаса Принса и «Общий исторический и политический взгляд на бри-
танские колонии в Америке» Уильяма Дугласа, в котором была сделана
попытка дать очерк развития всех английских колоний3.
Наконец, огромное влияние на колонистов оказали сочинения выдаю-
щихся американских просветителей и революционеров XVIII в. Б. Франк-
лина, Т. Джефферсона, Т. Пейна, Дж. и С. Адамсов, Б. Раша и других,
о которых уже много писалось в предшествующих разделах настоящего
тома. «Американские просветители порвали с теологическими концепция-
ми авторов мемуаров и хроник, они видели движущие силы развития в
росте просвещения, прогресса, знаний». Вместе с тем они, как правило,
придерживались идеалистических взглядов на историческое развитие и
«лишь в отдельных случаях обнаруживали понимание значения фактов
экономической жизни» 4.
Бурные события Американской революции XVIII в.—провозглаше-
ние независимости, вооруженная борьба против метрополии, принятие
федеральной конституции 1787 г.— способствовали пробуждению нацио-
нального духа и формированию национальной историографии.
Если раньше основное внимание уделялось развитию отдельных коло-
ний, то теперь историографы обратились к событиям недавней войны за
независимость, биографиям лидеров освободительного движения и, нако-
нец, к истории образования молодой республики. Среди первых работ та-
кого рода можно отметить «Историю Американской революции» Д. Рамсея,
3-томный труд о революции М. О. Уоррен, «Жизнь Джорджа Вашинг-
тона» Дж. Маршалла в 5-ти томах5 и т. д. Далеко не всегда эти сочи-
нения отличались оригинальностью. Было установлено, например, что ис-
точником для написания труда Д. Рамсея служил британский «Энюал
реджистер» 6.
Вместе с тем в ряде случаев работы, написанные по свежим следам
событий, содержали и оригинальные документальные материалы. Приме-
ром подобной работы может служить книга Дж. Мино о восстании
Д. Шейса, в которой были напечатаны прокламации участников фермер-
ского движения, документы, заимствованные из местной печати, и т. д.
Сам Дж. Мино отнюдь не сочувствовал восставшим фермерам, а больше
заботился о сохранении репутации молодой республики в Европе. Поэто-
му он не слишком распространялся о размахе и значении «несчастного
восстания» и делал акцент на умеренность и мудрость правительства и
народа7. Его интерпретация восстания Шейса оказалась созвучной «кон-
сенсусной» историографии, и вплоть до последнего времени эта работа
широко использовалась в литературе в качестве важного источника.
Хотя большинство историков Американской революции были умерен-
ными федералистами (исключая М. О. Уоррен), само обращение к собы-
тиям войны за независимость знаменовало радикальное изменение пред-
ставлений об эволюции и характере исторического процесса и роли в нем "
человека. Если ранее центральное место при объяснении исторических
событий занимал бог, то теперь внимание историков стало все более пе-
ремещаться к человеку и его действиям. Первые описания Американской
революции были «патриотическими историями», «написанными людьми,
которые активно поддерживали сопротивление и революцию» 8. Именно в
это время начинает складываться и документальная основа национальной
историографии Соединенных Штатов.
Большая роль в собирании, сохранении и распространении докумен-
тальных источников принадлежала местным историческим обществам.
Старейшим и самым авторитетным из них является Массачусетское ис-
торическое общество, основанное в 1791 г. Дж. Белкнапом. Вскоре по-
явились Коннектикутская академия искусств и наук в Нью-Хейвене
(1799), Нью-Йоркское историческое общество (1804), Американское ан-
тикварное общество в Вустере (1812) и т. д. Всего до 1860 г. в Со-
единенных Штатах было основано не менее 111 исторических обществ,
из которых около 90 издавали свои записки9. Так, Массачусетское исто-
рическое общество издает свое «Коллекшнз» с 1792 г., а с 1859 г. публи-
кует еще и «Просидингз», в которых помещено множество уникальных
документальных материалов по истории Новой Англии, включая хрони-
ку У. Брэдфорда, дневник С. Сыоолла и др.
Богатой коллекцией рукописей и книг (к началу 70-х годов XX в.—
более 8 млн.) располагает библиотека Гарвардского колледжа, основанная
в 1636 г. Крупнейшим собранием печатных изданий владеет Библиотека
конгресса, которая создана в 1800 г. В свое время в ее распоряжение
перешли книги и рукописи, собранные Т. Джефферсоном. Позднее,
в 1867 г., библиотека приобрела коллекцию П. Форса, насчитывавшую око-
ло 50 тыс. исторических сочинений. С 1870 г. Библиотека конгресса ста-
ла получать все книги, выходившие в Соединенных Штатах, и во второй
половине 70-х годов XX в. ее фонды насчитывали 38 млн. единиц хранения.
Ценное собрание материалов по истории науки хранится в Американском
философском обществе в Филадельфии. Богатейшие коллекции докумен-
тальных материалов по ранней американской истории находятся в Мас-
сачусетском и Нью-Йоркском исторических обществах, историческом об-
ществе Пенсильвании и т. д.10
Широкий размах в первой половине XIX в. приняла публикация ис-
точников, в первую очередь официальных документов федерального пра-
вительства. Важнейшей такой публикацией стали знаменитые протоко-
лы конгресса, которые издавались как «Анналз оф конгресс» (1789—
1824), «Реджистер оф дебейтс» (1825—1837), «Конгрешнл глоуб» (1833—
1873) и, наконец, с 1873 г. как «Конгрешнл рекорд» 11. Вместе с прило-
женными к ним официальными документами протоколы конгресса дают
обширный и ценный материал как по внутренней, так и по внешней по-
литике США. Следует иметь в виду, однако, что материал «Анналз оф
конгресс» первоначально заимствовался из газетных отчетов и, кроме то-
го, подвергался сокращению и переработке. До 1874 г. протоколы печата-
лись частными издательствами, и только «Конгрешнл рекорд» стал офи-
циальным правительственным изданием. Было осуществлено также изда-
ние законодательных актов федерального правительства 12.
Самой всеобъемлющей американской публикацией до настоящего вре-
мени остаются «Америкэн Стейт пейперс», которые охватывают все ас-
пекты деятельности правительства Соединенных Штатов с 1789 г. пo
1830-е годы13. Это издание распадается на 10 серий: иностранные отно-
шения, финансы, общественные земли, торговля и навигация, индейские
дела, и т. д. К сожалению, в дальнейшем издание не было продолжено и
публиковались материалы, касавшиеся только отдельных сторон деятель-
ности правительства, например внешних сношений. Последняя серия была
начата в 1861 г. и продолжается, исключая 1869 г., вплоть до настояще-
го времени14.
Предпринимались также попытки собрать и опубликовать материалы;
по истории войны США за независимость и образованию США. Так,.
Дж. Спаркс опубликовал дипломатическую переписку в период Американ-
ской революции15. П. Форс задумал грандиозный проект публикации-
«Американских архивов» — проект, который должен был стать националь-
ным по размаху и целям. К сожалению, с 1837 по 1853 г. Форсу удалось,
издать только девять томов, охватывавших период с марта 1774 г. по де-
кабрь 1776 г.16. Кроме того, им были изданы 4 тома редких брошюр и дру-
гих материалов, относившихся к истории североамериканских колоний 17„
Публикуя рукописные материалы, П. Форс, Дж. Спаркс и некоторые
другие издатели XIX в. допускали много вольностей. Как правило, они:
не оговаривали купюры, а иной раз позволяли себе даже «улучшить» ав-
торский текст, как это произошло, например, с письмом Дж. Вашингтона
от 28 марта 1779 г. Из-за обилия таких искажений Ф. Уортон позднее
вновь опубликовал дипломатическую корреспонденцию в период войны за
независимость в гораздо более полном и совершенном виде 18.
При всех недостатках публикаций первой половины XIX в. они созда-
ли документальную основу для будущих исследователей и способствова-
ли распространению в стране исторических знаний. Этой же цели служи-
ли и первые курсы истории Соединенных Штатов, принадлежавшие перу
А. Холмса, Д. Рамсея, Т. Питкина, Дж. Бэнкрофта, Р. Хилдрета и др.
Особое место среди этих авторов принадлежит Дж. Бэнкрофту —
крупнейшему американскому историку XIX в. В 1834 г. вышел 1-й том
eгo фундаментальной истории Соединенных Штатов, который сразу же
принес автору общенациональную известность. Только за первые 10 лет
этот том выдержал 10 изданий и продолжает издаваться вплоть до наших
дней. Молодая американская нация нуждалась в большом национальном
историке, и таким историком стал Дж. Бэнкрофт. Его история стала об-
щепризнанным, наиболее авторитетным и популярным трудом по коло-
ниальному периоду, войне за независимость и образованию Соединенных
Штатов 19. Показательно, что уже начало колониальной истории Бэнкрофт
рассматривал в плане зарождения тенденции к независимости, а вос-
стание H. Бэкона для него — «ранний предвестник» будущей независимо-
сти Америки. «Зрелость нации,— писал Бэнкрофт,— является не чем
иным, как продолжением ее юности. Дух колоний требовал свободы с са-
мого начала» 20.
По замечанию авторитетного историографа М. Крауса, Бэнкрофт стал
«типичным выразителем своего времени», когда в Европе и Америке были
опубликованы многотомные труды по национальной истории21.
Весьма существенная особенность формирования американской нации
заключалась в том, что в Соединенных Штатах на протяжении длитель-
ного времени сохранялось рабство. Дж. Бэнкрофт и многие другие аме-
риканские историки старались не замечать этого неприятного явления.
Они писали о свободе и независимости, но не распространялись о суще-
ствовании в стране «особого института».
По мере того как вопрос о рабстве приобретал все большую остроту,
романтический ореол вокруг американской истории начал рассеиваться.
В отличие от Бэнкрофта Р. Хилдрет, автор антирабовладельческой книги
«Белый раб», не был склонен к идеализации первых поселенцев, а Кот-
тона Мезера в связи с его ролью во время сейлемского процесса 1692 г.
резко осуждал. Что касается рабства, то Хилдрет подчеркивал, что суще-
ствование «особого института» предотвратило практическое осуществле-
ние принципов Американской революции. Неудивительно, что появление
«Истории Соединенных Штатов» Р. Хилдрета вызвало негодование на
плантаторском Юге, и лишь много лет спустя его работа получила при-
знание специалистов22 .
С конца 50-х годов активную деятельность по собиранию сначала пе-
чатных, а затем и рукописных материалов, относящихся к истории За-
падного побережья Северной Америки, развернул Г. Бэнкрофт, который
привлек к этой работе большую группу специальных помощников.
В 1874—1876 гг. был опубликован 5-томный труд о местном населении
Западного побережья Северной Америки, а позднее появилась 34-томная
история тихоокеанских штатов 23.
Критики осудили предпринимательскую деятельность Бэнкрофта в
области истории, но в интересах справедливости следует сказать, что
его фундаментальные книги по истории Аляски, Калифорнии и т. п. со-
храняют ценность до настоящего времени. Исследователи широко поль-
зуются и собранными помощниками Бэнкрофта уникальными рукопис-
ными и печатными коллекциями, которые хранятся теперь в библиотеке
его имени в Беркли.
Вторжение в историческую науку крупного предпринимателя не выло-
случайным. На протяжении большей части XIX в., не говоря уже о бо-
лее раннем периоде, американские историки обычно не были профессио-
налами. Политические деятели, богатые купцы, плантаторы, дипломаты,
а еще ранее священнослужители занимались историей по преимуществу
ради собственного удовольствия. Некоторые, подобно В. Ирвингу, были
талантливыми литераторами, чья изящная и увлекательная манера пись-
ма импонировала широким кругам читателей. Как правило, они были
убеждены в прогрессе и великом будущем Америки, призванной, по их
убеждению, символизировать свободу и открыть новую эру для всего че-
ловечества 24.
По своему социальному положению представители «ранней» (роман-
тической) школы, так называемые «патриции», или «виги», принадлежа-
ли обычно к аристократическим кругам Востока. С явной симпатией они
относились к пуританам, которые, по их убеждению, были наделены осо-
быми добродетелями: трудолюбием, моральной чистотой, скромностью
и т. п. Показательно, что Джон Г. Палфрей рассматривал историю Но-
вой Англии в основном как результат «энергичной деятельности умных
и благородных людей, создавших свободное, сильное, просвещенное и сча-
стливое государство» 25.
Серьезные изменения в организационной структуре и общем развитии
американской историографии произошли лишь в последние десятилетия
XIX — начале XX р. На смену историкам-любителям, богатым «патри-
циям» и литераторам приходят историки-профессионалы. Властителями»
дум нового, XX века становятся представители так называемого «прогрес-
систского», или «экономического», направления — Ф. Дж. Тернер,
Ч. Бирд, К. Беккер и В. Л. Паррингтон. Однако это будет предметом
специального рассмотрения в соответствующих главах II и III томов на-
стоящего издания.
2. СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ США
И ПРОБЛЕМЫ РАННЕЙ АМЕРИКАНСКОЙ ИСТОРИИ
Характерной чертой послевоенной американской историографии стало
укрепление и расширение консервативных тенденций. На это были свои
причины: в условиях «холодной войны» и расцвета маккартизма любая
критика американской истории стала казаться опасной, а Ч. Бирд пре-
вратился в подозрительного либерала и даже крамольного радикала. «Мы
нуждаемся в истории США, написанной со здравой, консервативной точ-
ки зрения»,— заявил в президентском послании Американской историче-
ской ассоциации в 1950 г. профессор С. Э. Морисон26.
В основе новой консервативной интерпретации истории США лежали
теория «консенсуса» (согласия), всемерное подчеркивание единства и
стабильности американского общества, преуменьшение и даже отрицание-
роли классовых и социальных различий 27.
В общей форме идеи «консенсуса» были кратко сформулированы
Р. Хофстедтером в январе 1948 г. в предисловии к книге «Американская-
политическая традиция и люди, которые ее сделали». По мнению Хоф-
стедтера, политические традиции США свидетельствовали о существова-
нии в стране общего идеологического климата, а в прежних историче-
ских исследованиях на первый план выдвигался политический конфликт.
«Острота политической борьбы часто вводила в заблуждение, если учесть,
что различие во взглядах основных противников из ведущих партий не-
изменно ограничивалось горизонтами собственности и предприниматель-
ства. Как ни велики были разногласия по конкретным (specific) вопро-
сам, главные политические традиции основывались на вере в право соб-
ственности, философии экономического индивидуализма, ценности конку-
ренции». За «временными и местными конфликтами», по словам Хофстед-
тера, скрывались «общая основа, единство культурной и политической
традиции, на которой зиждется американская цивилизация», цивилизация
прежде всего «индивидуалистическая и капиталистическая» 28.
Теория «консенсуса» оказала мощное воздействие на всю послевоен-
ную историографию, но и в период ее расцвета (50-е годы) в американ-
ской исторической науке продолжали сохраняться самые различные кон-
цепции, школы и направления. Даже главные создатели концепции «со-
гласия» (Бурстин, Харц и Хофстедтер) никогда не были настоящими
единомышленниками, а со временем расхождения в их взглядах стали
вполне очевидными.
Политический и идеологический климат бурных 60-х годов (резкое
обострение в стране социальных противоречий, подъем рабочего и негри-
тянского движений, широкий размах антивоенных демонстраций, выступ-
ления молодежи и т. д.) способствовал размыванию консервативного
«согласия», которое еще сравнительно недавно занимало в американской
историографии столь прочные позиции. Когда же в начале 70-х годов
стал таять лед «холодной войны», сторонники этой теории лишились
важных аргументов и в сфере внешней политики. Показательна в этой
связи эволюция взглядов Р. Хофстедтера, который в 1968 г. прямо и не-
двусмысленно признал, что теория «согласия» больше не кажется ему
столь же удовлетворительной, как 10 или 15 лет назад. «Если мы
сделаем вывод, что Американская революция не носила действительно
революционного характера, из-за традиционности ее идей,— подчеркивал
Хофстедтер,— мы можем упустить главное» 29. Уже названием заключи-
тельной главы «Конфликт и согласие в американской истории» автор кни-
ги «Прогрессистские историки» обращал внимание на недостаточность
теории «консенсуса» и признавал важную роль в истории США кон-
фликтов и противоречий.
В целом развитие американской историографии во второй половине
XX в. представляло собой сложную и противоречивую картину. В 60-
70-е годы в американской историографии завоевали широкое признание
такие новые направления и отрасли исторической науки, как количест-
венная история (клиометрия), «новая социальная» и «новая политиче-
ская история», большое распространение получили различные междисцип-
линарные методы. В поле зрения интенсивных исследований оказалась
история афро-американцев, женщин, индейцев30. Среди либеральных и
особенно радикальных историков все большее распространение получил
нетрадиционный подход к рассмотрению исторических явлений, исследо-
вание событий «снизу вверх», глазами так называемых «молчаливых»
или, точнее, тех, кого не слышали и не хотели слышать элитистские
историки31.
Примером подобного подхода могут служить труды Г. Зинна, работы
А. Янга, Дж. Лемиша об Американской революции XVIII в., книги
Э. Пессена об углублении социальных противоречий в США в первой по-
ловине XIX в. и др.
Со второй половины 70-х и особенно в начале 80-х годов в историо-
графии Соединенных Штатов вновь усиливаются охранительные, консер-
вативные и апологетические тенденции. Этому способствовала широкая
пропагандистская кампания в связи с 200-летием Американской револю-
ции, а также общее изменение политического климата в стране.
Еще не так давно «консенсусные» историки главным образом подчер-
кивали своеобразный и уникальный характер Американской революции,
отмечали, что война за независимость едва ли вообще была революцией
или во всяком случае революцией консервативной. В новых условиях,
связанных с празднованием 200-летия провозглашения независимости,
в США появилось множество трудов, в которых прослеживается стрем-'
ление придать Американской революции непреходящее всемирно-истори-
ческое значение, сделать ее «образцом» и «эталоном» для всех других
народов, в том числе и для народов колониальных и развивающихся
стран. Так, подчеркивая мировое значение Американской революции
XVIII в., Д. Хиггинботам отмечал, что это была «народная война за по-
литическую независимость, первая успешная война, разорвавшая импер-
ские связи в новое время. Так или иначе, она помогла до основания
встряхнуть человеческое общество сначала в Европе, затем в Латинской
Америке и, наконец, в Африке и Азии, где ее влияние продолжает ска-
зываться и сегодня» 32.
Мы далеки от того, чтобы отрицать освободительный и революцион-
ный характер войны за независимость и ее большое международное зна-
чение для своего времени. Но если в XVIII в. эта война действительно
прозвучала «набатным колоколом» для европейской буржуазии, то совре-
менные Соединенные Штаты, раздираемые внутренними противоречиями
и расовыми конфликтами, уже давно перестали служить образцом для
революционных народов и превратились в оплот консерватизма. Это об-
стоятельство не могут не признать и сами американские историки. В юби-
лейной статье, опубликованной на страницах «Сатердей ревью», Генри
С. Коммаджер пришел к печальному выводу: «Мы больше не являемся
революционным народом. Мы больше не проявляем творческую актив-
ность в политике и управлении: все важнейшие политические институты,
которыми мы сейчас обладаем, были изобретены до 1800 г., и ни один
не был изобретен с тех пор. Мы больше не открываем двери для бедных
и угнетенных во всем мире... и когда мы желаем распространять наш об-
раз жизни, мы распространяем его силой, а не моральным примером 33.
Одним из главных, если не самым главным направлением деятельно-
сти американских историков и архивистов на протяжении многих лет
оставалась публикация бумаг «великих белых мужей». Еще в XIX — пер-
вой половине XX в. были изданы и переизданы бумаги всех крупнейших
государственных деятелей, начиная от Б. Франклина и Дж. Вашингтона
и кончая А. Линкольном и Ф. Рузвельтом. В последние десятилетия ак-
тивность в этом направлении не только не уменьшилась, но приняла по-
истине грандиозные масштабы.
Три десятилетия трудился над публикацией бумаг Т. Джефферсона
проф. Дж. Бойд. Последний из опубликованных им томов охватывает со-
бытия немногим более чем за два месяца (с 24 января по 31 марта
1791 г.) 34, и остается только гадать, сколько понадобится лет и труда
его наследникам, чтобы довести этот грандиозный проект до конца.
Уже опубликовано более двух десятков томов бумаг семьи Адам-
сов, которые издаются в четырех сериях35. В апреле 1982 г. скончался
главный редактор и этого издания Л. X. Баттерфилд. Его преемник проф.
Дж. Тейлор приступил к работе еще в 1975 г., но до завершения изда-
ния еще очень далеко, так как должно быть опубликовано не менее
100 томов.
Первый и единственный проект, который уже удалось завершить,—
публикация бумаг А. Гамильтона, осуществленная Г. Сайреттом в 1961—
1979 гг.36 Продолжают издаваться бумаги Е. Франклина, Дж. Мэдисо-
на, Э. Джексона, Г. Клея, Дж. Кэлхуна, Д. Вебстера и многих других
выдающихся государственных и общественных деятелей Соединенных
Штатов.
Несмотря на исключительные масштабы всех этих публикаций, сле-
дует иметь в виду, что в них включены не все бумаги соответствующих
политических деятелей. В то же время одни и те же документы можно
встретить в разных изданиях. Многие письма Дж. Адамса напечатаны в
сочинениях Т. Джефферсона и наоборот. Это приводит к неразумному
дублированию материала и вполне могло бы быть заменено отсылками к
соответствующим публикациям. Далеко не бесспорными оказались и
принципы воспроизведения исторических документов, о чем недавно вновь
началась дискуссия в печати 37.
Гигантский размах приобрела также публикация многочисленных био-
графических трудов об «отцах-основателях» и других крупных политиче-
ских деятелях Соединенных Штатов. Многие тысячи книг посвящены
Дж. Вашингтону и А. Линкольну. Широко известны фундаментальная
работа Д. С. Фримена о Вашингтоне в 7-ми томах, биография Вашинг-
тона в 4-х томах, принадлежащая перу Дж. Т. Флекснера, 6-томный труд
К. Сэндберга о А. Линкольне, жизнеописание Дж. Мэдисона И. Бранта
и т. д.
Федеральное правительство, фонды Форда, Рокфеллера и Гугенхей-
ма, университеты, исторические общества и издательства в свое время
всемерно содействовали публикации бумаг Франклина или Джефферсона,
но не Т. Пейна или Ф. Дугласа. Президент Дж. Кеннеди не пожалел
времени, чтобы лично присутствовать на торжествах в Бостоне по случаю
выхода в свет первых томов бумаг Джона Адамса. Он не только высту-
пил с речью на этом торжестве, но и написал для журнала «Америкэн
хисторикал ревью» специальный обстоятельный обзор дневников и авто-
биографии Дж. Адамса.
Разумеется, ничего подобного в отношении бумаг Ф. Дугласа или
У. Дюбуа произойти не могло. Ф. Фонер и Г. Аптекер, потратившие
немало сил для их опубликования, так и не удостоились никакого прези-
дентского внимания. С полным основанием поэтому Дж. Лемиш в 1971 г.
призвал своих коллег приступить к систематической публикации бумаг
тех людей, которые не были «ни великими, ни белыми и ни мужами».
В числе первоочередных задач он выдвинул издание источников о народ-
ных протестах в колониальной Америке, документальных материалов об
американцах, находившихся в британских тюрьмах, отчетов очевидцев
Американской революции и т. п. Дж. Лемиш отметил также расистские
тенденции «элитистской» историографии, которая не занимается историей
черных, индейцев и женщин 38.
Важность и своевременность критического выступления Дж. Лемиша
были признаны многими американскими учеными, в связи с чем на его
имя за короткое время поступило более 50 одобрительных писем39.
В декабре 1974 г. президент Дж. Форд подписал законопроект, по ко-
торому Национальная историческая комиссия по публикациям была пре-
образована в Национальную историческую комиссию по архивам и пуб-
ликациям (National Historical Publications and Records Commission), а ее
ежегодный бюджет увеличен с 2 млн. до 4 млн. долл. Обсуждению «но-
вых направлений» в издательской деятельности комиссии было посвяще-
но специальное заседание 89-го ежегодного съезда Американской исто-
рической ассоциации в Чикаго 28—30 декабря 1974 г.
Принципиальный методологический подход к публикациям историче-
ских документов остался в основном прежним: к изданию бумаг «вели-
ких белых мужей» было решено лишь добавить публикацию материалов
отдельных выдающихся американских женщин и негров (в частности,
Б. Вашингтона и Ф. Дугласа). Это, конечно, хорошо, но недостаточно.
Выступивший на заседании в Чикаго Дж. Лемиш не без оснований отме-
тил, что докладчики ошибаются, если полагают, что его выступление в
1971 г. с критикой общего направления публикаторской деятельности в
США привело к существенным изменениям. «Мы все еще нуждаемся в
бумагах тех, кто не был ни великим, ни „известным", ни „значительным"
и ни „выдающимся"». Возросший интерес к социальной истории требует
коренного изменения (wrenching change) в политике Национальной ко-
миссии, перехода к сбору материалов «небольших религиозных и эконо-
мических организаций и других групп на местном уровне» 40.
Таким образом, несмотря на достигнутые в последние годы успехи,
наиболее актуальной задачей историков и архивистов продолжает оста-
ваться тщательное исследование действительной роли «молчаливых» ге-
роев Американской революции: бойцов революционной армии и моряков,
мелких фермеров и ремесленников, негров и индейцев, не только мужчин,
но и женщин — всех участников драматических событий 1763—1787 гг.
в Северной Америке.
В президентском обращении к Американской исторической ассоциа-
ции 28 декабря 1976 г. проф. Р. Б. Моррис справедливо подчеркнул,
что на протяжении почти двух столетий историки и публикаторы доку-
ментов обращали внимание на лидеров революции, «и теперь наступила
очередь народа» 41. Не случайно, конечно, маститый историк назвал ре-
волюцию в Америке в XVIII в. «народной революцией» — главными дей-
ствующими лицами революционных событий того времени были трудя-
щиеся массы.
Еще в 50-е годы видные представители «консенсусного» направления
супруги Роберт и Катерина Брауны начали пропагандировать тезис о
существовании в колониальной Америке «демократии среднего класса»
(middle-class democracy) 42. Большинство взрослого населения в Масса-
чусетсе были фермерами и, по мнению Р. Брауна, владели достаточным
количеством земли, чтобы иметь право голоса. К. Браун подчеркивала,
что в пуританском Массачусетсе «существовало не только широкое изби-
рательное право, но и все политические деятели подлежали ежегодному
переизбранию, и ни один человек не имел наследственного права на
должность» 43.
Концепции современных консерваторов во многом напоминали взгля-
ды Дж. Бэнкрофта, который рассматривал всю историю Америки в пер-
вую очередь как историю распространения свободы и утверждал, что аме-
риканский народ издавна пользовался значительным кругом политических
прав: законодательные органы колоний ежегодно переизбирались, насе-
ление состояло главным образом из свободных фермеров, владевших соб-
ственным участком земли, оружием и умевших в случае необходимости
постоять за себя. В целом в колониальной Америке, по словам Дж. Бэн-
крофта, «имелось гораздо больше личной независимости и гораздо больше
народной власти, чем в Англии» 44
Хотя «прогрессистские» историки, в частности К. Беккер и Ч. Бирд,
несколько упростили картину, когда утверждали, что ремесленники и ма-
стеровые в колониальной Америке были лишены права голоса, совре-
менные исследования (Дж. Т. Мейн, А. Куликов, Дж. Хенретта и др.)
убедительно показали существование и углубление в колониях, включая
Массачусетс, имущественного и социального неравенства. «Большинство»
портовых рабочих, матросов и неквалифицированных или полуквалифи-
цированных наемных рабочих не могли участвовать в выборах», и в
XVIII в. «их число увеличивалось по мере роста процента неимущих
среди населения колониальных городов. Если добавить к этому лишенных
права голоса негров и женщин... то где же тут демократия среднего клас-
са колониальной Америки?» —спрашивал Ф. Фонер45.
При рассмотрении восстания Д. Шейса «консенсусные» историки
стремились доказать, что повстанцы по сути были «мелкими капиталиста-
ми», которые находились «скорее внутри, чем вне либерального процесса
американской политики», что они «требовали эволюции, а не револю-
ции» 46. Между тем, обратившись к документальным источникам, Д. Сат-
мари обнаружил многочисленные факты о нападениях фермеров на бо-
гатых торговцев, сборщиков налогов, чиновников и юристов, что свиде-
тельствовало о том, что волнения в Массачусетсе в 1786—1787 гг. были
в принципе таким же радикальным аграрным бунтом, как и аналогичные
крестьянские восстания в европейских странах47.
Особенно прочными позиции «консенсусных» историков казались в
отношении так называемой «джексоновской демократии». Ведь именно
на основе знакомства с условиями жизни в Америке в 30-е годы XIX в.
выдвинул свои идеи А. де Токвиль и в результате стал главным созда-
телем так называемого «эгалитарного мифа». Уже в наше время Э. Пес-
сен противопоставил этому мифу «американскую социальную реальность»
и доказал, что денежная аристократия не только существовала в Амери-
ке второй четверти XIX в., но и быстро усиливала свои позиции, особен-
но в крупных городах Северо-Востока — в Нью-Йорке, Филадельфии,
Бостоне и Бруклине. В противоположность мнению о социальной подвиж-
ности американцев в первой половине XIX в. Пессен пришел к заключе-
нию, что 90% богатых людей в городах Северо-Востока также происхо-
дили из богатых, влиятельных и преуспевающих семей. Что касается
«простого человека», то, несмотря на право голоса, он имел «мало влия-
ния, не говоря уже о власти... в эру, которая была названа в его
честь» 48.
Особо следует сказать о клиометристах — историках, которые приме-
няют в своих исследованиях количественные, экономико-математические
методы. Революция в изучении экономической истории, начавшаяся пос-
ле выхода статьи А. Конрада и Дж. Мейера о прибыльности плантацион-
ного рабства (1958), вскоре привела к пересмотру важнейших проблем
истории США XVIII—XIX вв. Острые дискуссии разгорелись о роли Аме-
риканской революции XVIII в. и особенно гражданской войны 1861—
1865 гг. в экономическом развитии страны, о значении железных дорог
в процессе индустриализации Соединенных Штатов, о темпах роста про-
изводства и распределении доходов на душу населения и т. д.49
Благодаря широкому применению количественных методов были за-
ново изучены старые (например, цензы) и освоены совершенно новые
типы массовых источников, созданы специализированные хранилища ко-
личественных данных. Оказалось возможным ввести в научный оборот
колоссальную по своему объему документацию. Так, только по штату
Айова земельная документация составляла 7500 томов, рассредоточенных
по 99 округам. Еще более объемны и разнообразны материалы легисла-
тур штатов и федерального конгресса.
В результате применения электронно-вычислительной техники уда-
лось разработать эффективные методы, позволившие выявить в массовых
источниках взаимосвязи и зависимости, которые ранее не были доступны
для анализа и понимания. Б. Пулсон, П. Дэвид, Д. Линдстром и другие
внесли значительный вклад, чтобы 1809—1839 годы, считавшиеся «стати-
стически темными годами», оказались включенными в сферу количест-
венного анализа 50.
В настоящее время большинство специалистов согласны с тем, что с
начала XIX в. в США происходил значительный рост производства
(в среднем от 0,8 до 1,1% в год). В 40-е годы или немного ранее,
темп роста стал увеличиваться, достигнув 1,6% в 80-е годы. Если в на-
чале 60-х годов XX в. в литературе прочно господствовала точка зрения
Дугласа Норта о том, что главной причиной экономического роста США
в 1815—1843 гг. был внешний спрос на хлопок51, то в 70-е годы XX в.
было убедительно показано, что решающим фактором этого роста были
изменения в технологии производства. Что касается экспорта хлопка, то
даже в лучшие годы он составлял всего 4% валового национального про-
дукта (а весь экспорт — менее 8%) 52.
Следует иметь в виду, что достоинства количественных исследова-
ний — строгость доказательства, глубокий анализ структуры и динамики
развития изучаемого объекта, стремление довести объяснение до уровня
модели — могут иногда превратиться в недостатки и свестись к бесцель-
ной «игре в цифры», как это и произошло, в частности, с известной ра-
ботой Р. Фогела и С. Энгермана об американском рабстве53. Нам уже
приходилось отмечать близость позиций клиометристов с «консервативно-
консенсусной» школой. Но даже наиболее активные сторонники «консен-
суса» не решались писать о «согласии» интересов южных плантаторов и
рабов. В середине 70-х годов это сделали Фогел и Энгерман. При бли-
жайшем рассмотрении, однако, сенсационный «консенсус» рабов и план-
таторов оказался лишь плодом изощренной эквилибристики цифр и фор-
мул 54.
Отсюда очевидно, что количественным анализом следует пользоваться
разумно. Он дает прекрасные результаты при правильной постановке за-
дачи и в сочетании с другими методами социально-экономического анали-
за. Используя экономико-математические методы и вводя в научный обо-
рот новые виды источников (записи актов гражданского состояния, заве-
щания, данные о рождении и смерти, налоговую статистику и сведения
о земельных наделах), историк может больше узнать о жизни общества
в целом — не только его верхнего слоя, но и той главной подводной ча-
сти «айсберга», которая ранее находилась вне сферы его внимания.
Значительную популярность в последние два десятилетия завоевали
работы школы «новой социальной истории», исследование истории отдель-
ных семей, общин и маленьких городков. Вслед за известной книгой
Пейджа Смита «Как град на холме: город в американской истории» по-
явились исследования Ф. Гревена, К. Локриджа, Дж. Демоса и др.55
В отличие от клиометристов «новые социальные историки» при анализе
экономического роста главное внимание уделяют не размерам производ-
ства на душу населения, а изменениям в образе жизни, организации
семьи и в некоторых случаях — в социальном положении 5б.
Заслуживают упоминания и представители «новой рабочей истории»
(Г. Гутман, А. Доули, Д. Монтгомери и др.), которые внесли существен-
ный вклад в изучение формирования американского пролетариата в
XIX в. Как заметил А. Доули, хотя американские рабочие жили лучше,
чем европейские, делать вывод, будто в Соединенных Штатах существо-
вал «эгалитарный социальный порядок, значит участвовать в создании
мифов, в которых заинтересованы привилегированные слои». «Примени-
тельно к послереволюционным десятилетиям,— отмечал Д. Монтгомери,—
миф о гармоничных личных отношениях между хозяевами, работниками
по найму и подмастерьями в обстановке домашнего патернализма стал
уже в достаточной степени анахронизмом» 57.
Ссылаясь на войну за независимость в XVIII в. и гражданскую вой-
ну в XIX в., В. И. Ленин писал о революционной традиции американ-
ского народа. Наиболее характерной чертой «консенсусных историков»
во второй половине XX в. стало отрицание революционных и социалисти-
ческих традиций в Америке, всемерное подчеркивание единства и ста-
бильности американского общества. Даже гражданская война 1861—
1865 гг., по мнению Д. Бурстина, не означала сколько-нибудь значитель-
ного перерыва в развитии американских политических традиций. «Как
Север, так и Юг считали, что они боролись за свои законные права в
соответствии с неприкосновенной федеральной конституцией» 58.
Но именно при анализе социальных движений и революций теория
«консенсуса» оказалась особенно бесплодной. Не приходится сомневаться,
в частности, что она не создавала благоприятных условий для исследо-
вания наиболее сложных и острых проблем войны за независимость и
гражданской войны, приводила к ослаблению интереса к фермерскому,
негритянскому и рабочему движениям. «С 1950 г. историки поразительно
мало писали о причинах гражданской войны»,—с сожалением констати-
ровал Д. Доналд и даже приходил к выводу, что как предмет серьезного»
исторического анализа эта тема «умерла» 59.
Анализируя историографию Реконструкции, Дж. X. Франклин спра-
ведливо заметил, что в последние годы специалисты гораздо большее
внимание уделяли периоду рабства, чем времени свободы. Несмотря на
возрастающее число разнообразных фрагментарных исследований и общеа
увеличение объема информации, новой обобщающей интерпретации граж-
данской войны и Реконструкции так и не появилось. «История США,—
отмечал Э. Фонер,— подвергалась делению на более частные истории
столь многократно, что ее идеал — воссоздание опыта прожитого — пред-
ставляется сейчас гораздо более труднодостижимым, нежели когда бы то
ни было» 60.
В целом главные успехи в изучении коренных проблем истории
США — Американской революции XVIII в., «джексоновской демокра-
тии», гражданской войны и Реконструкции 1861—1877 гг.—были достиг-
нуты не на основе теории «консенсуса», а в борьбе с ней, что получи-
ло, в частности, отражение в работах М. Дженсена, Дж. Т. Мейна,
Г. Гутмана, Э. Пессена, К. Стэмпа, Э. Фонера, А. Янга и многих
других.
Особо следует сказать о школе американских историков-марксистов.
Первые работы по истории США, написанные с марксистских позиций,
принадлежали перу учеников и соратников К. Маркса и Ф. Энгельса.
Опираясь на труды основоположников марксизма и собственный практи-
ческий опыт, И. Вейдемейер, Ф. Зорге, Г. Шлютер и другие опубликова-
ли ряд работ по истории зарождения и развития американского рабочего
движения, а также гражданской войны в США, которые не утратили
своего значения вплоть до настоящего времени 61.
Руководители Коммунистической партии США, и в частности У. 3. Фо-
стер, неоднократно обращали внимание на необходимость изучения демо-
кратических и революционных традиций американского народа и исполь-
зования их в классовой борьбе. Специально отмечалась и актуальность
создания фундаментального марксистского труда по общей истории
США62. Выполнению этих задач были призваны служить обобщающие
книги самого У. 3. Фостера «Очерк политической истории Америки»,,
а также уже вышедшие тома «Истории американского народа» Г. Апте-
кера 63.
Пристальное внимание исследователи-марксисты уделяли истории
войны за независимость и образованию США в XVIII в., гражданской
войне и Реконструкции в XIX в.64 Большая работа была проведена по
публикации источников, что позволило документально показать роль на-
родных масс, проследить развитие рабочего и социалистического движе-
ния, борьбу черных американцев за свободу, землю и гражданские пра-
ва 65. Широкое признание получили труд Ф. Фонера «История рабочего
движения в США», а также многочисленные работы Г. Аптекера по исто-
рии борьбы афро-американцев за свое освобождение66. Все эти работы
неоднократно служили предметом специального рассмотрения 67 и широ-
ко использовались при подготовке настоящего издания.
3. СОВЕТСКАЯ АМЕРИКАНИСТИКА
Американистика в Советском Союзе — довольно молодая, но быстро
развивающаяся отрасль исторического знания. В дореволюционной Рос-
сии история США (в отличие от истории европейских стран, в частности
Франции) изучалась сравнительно мало. Тем не менее еще в XIX в.
наиболее значительные книги по Соединенным Штатам, включая извест-
ный труд французского аристократа Алексиса де Токвиля «О демократии
в Америке», 3-томную работу англичанина Джемса Брайса, книги амери-
канцев Джона Дрэпера, Э. Чаннинга и др., были переведены на русский
язык и хорошо известны читающей публике.
Время от времени публиковались и оригинальные работы русских ав-
торов, включая обобщающие курсы по истории США П. Г. Межуева,
А. В. Бабина и др.68 Заслуживают внимания книга М. М. Ковалевского
по истории американской конституции, а также его статьи об аграрном
законодательстве в США, местном самоуправлении и национальном ха-
рактере североамериканцев 69.
Но, пожалуй, только труд М. Я. Острогорского по истории американ-
ской политической системы получил международное признание и даже
оказал влияние на развитие историографии в самих Соединенных Шта-
тах70. К сожалению, на родине ученого эта оригинальная работа остава-
лась почти неизвестной, и только много лет спустя ее наконец перевели
с французского языка на русский 71. В течение ряда лет книга использо-
валась в качестве учебного пособия для вузов, но тем не менее серьезного
влияния на становление советской американистики не оказала.
Более существенное значение в это время имел перевод работ по со-
циально-экономической истории, рабочему и социалистическому движе-
нию (Э. Бимба, Э. Л. Богарт, Г. Майерс, 3. Перельман, А. М. Саймонc,
М. Хилквит, Г. Фолькнер и др.) Можно отметить, в частности, что склон-
ность А. М. Саймонса к экономическому детерминизму и жесткой социо-
логической схеме оказала известное влияние и на первые работы совет-
ских авторов по американской истории.
Говоря о конкретном формировании школы советских американистов,
нельзя не выделить имена А. В. Ефимова, Л. И. Зубока, В. И. Лана.
Еще в 1934 г. была опубликована монография А. В. Ефимова «К истории
капитализма в США». Изучив значительный круг имевшихся в то вре-
мя в библиотеках СССР документальных материалов и монографической
литературы, автор сумел поставить наиболее важные теоретические про-
блемы развития капитализма в США: вопрос о так называемых «свобод-
ных» землях и их роли в истории Соединенных Штатов, характер амери-
канского рабства, этапы и особенности промышленного переворота.
Главный вывод А. В. Ефимова заключался в том, что развитие США шло
в соответствии с общими законами капиталистического общества, которые
были открыты К. Марксом и Ф. Энгельсом72.
Следует особо подчеркнуть, что именно труды К. Маркса, Ф. Энгель-
са, В. И. Ленина составили теоретическую и методологическую основу
советской американистики. Основоположники марксизма-ленинизма всег-
да пристально следили за развитием событий в Соединенных Штатах.
К. Маркс и Ф. Энгельс были современниками гражданской войны в
США и опубликовали более 50 статей, специально посвященных амери-
канской тематике. В. И. Ленин провел глубокий анализ материалов
цензов 1900 и 1910 гг.73 В трудах Маркса, Энгельса, Ленина рассматри-
вались важнейшие закономерности и особенности развития капитализма
и плантационного рабства в США, актуальные проблемы рабочего и со-
циалистического движения. Большое значение для становления советской
американистики имели также упомянутые труды историков-марксистов
У. 3. Фостера, Дж. Аллена, Г. Аптекера, Ф. Фонера и др. Вплоть до
настоящего времени эти труды широко используются советскими амери-
канистами и играют важную роль в понимании коренных проблем исто-
рии Соединенных Штатов.
Существенную роль в подготовке кадров советских американистов сы-
грали курсы лекций А. В. Ефимова и Л. И. Зубока, изданные в сере-
дине 50-х годов в виде «Очерков истории США». Опираясь на марк-
систскую методологию, авторы уделили главное внимание социально-эко-
номической проблематике, выяснению общих и специфических черт-
американского капитализма, классовой борьбе, рабочему и негритянско-
му движению, а также истокам экспансионистской внешней политики
США 74 Эти традиции получили развитие в новых обобщающих трудах,
советских исследователей, в частности в 2-томных «Очерках новой и но-
вейшей истории США» (М., 1960), а также многочисленных специальных
трудах по общим и конкретным вопросам американской истории. Значи-
тельно расширилась документальная база советской американистики,,
была проанализирована и огромная историческая литература, опублико-
ванная в США после второй мировой войны75.
В последние годы возрос интерес к наиболее раннему периоду аме-
риканской истории. К известной монографии А. С. Самойло об англий-
ских колониях в Северной Америке в XVII в. прибавились книги-
Л. Ю. Слёзкина и С. Н. Бурина76. Можно надеяться, что в будущем бо-
лее детальное освещение получит и история английских колонии в
XVIII в.
Прочной традицией советской историографии является интерес к на-
родным движениям прошлого, и прежде всего к социальным революциям.
Показательно, что первой книгой по истории США в СССР была научно-
популярная работа Д. О. Заславского о гражданской войне 1861—1865 гг.
Несколько позже им были опубликованы очерки по истории Соединенных
Штатов XVIII—XIX вв. Подчеркивая ограниченность социальных изме-
нений во время войны за независимость, автор отмечал, что в применении
к классовым отношениям внутри Соединенных Штатов «слово „револю-
ция" можно употреблять только с существенными оговорками, только весь-
ма условно... Социальный облик Северной Америки и после „революции"
1776 г. остался прежний» 77.
Много лет спустя было показано, что в отличие от Английской рево-
люции XVII в. и Французской революции 1789—1794 гг. Американская
революция XVIII в. по своему типу была внутриформационной. Она была:
направлена не против всего «старого порядка», которого в Америке в пол-
ном объеме никогда не существовало, а лишь против его элементов, про-
тив препятствий свободному буржуазному развитию, которые упорно со-
хранялись и вновь насаждались британской короной 78.
Большое число работ было опубликовано в связи с 200-летием неза-
висимости Соединенных Штатов. В 1975 г. войне за независимость был-
посвящен специальный выпуск «Американского ежегодника», а в 1976 г.
в Москве проведен всесоюзный симпозиум, на котором было заслушано-
около 25 докладов и сообщений79. Вышли в свет коллективный труд
«Война за независимость и образование США», а также монография
А. А. Фурсенко 80.
Существенные успехи были достигнуты в изучении историографиче-
ских и теоретических проблем Американской революции (Н. Н. Болхови-
тинов, П. Б. Уманский), исследованы сложные вопросы формирования
общественной мысли и революционной идеологии (Н. М. Гольдберг,
А. М. Каримский, В. В. Согрин), опубликованы специальные работы о
фермерском движении во второй половине XVIII в. (Г. П. Куропятник,
А. А. Фурсенко, Б. М. Шпотов). Широкую популярность завоевали био-
графии американских революционеров и государственных деятелей —
Дж. Вашингтона, Б. Франклина, Т. Джефферсона, Т. Пейна. Наметилась
даже известная диспропорция. Слишком много публикуется биографиче-
ских очерков, книг и статей о крупнейших государственных и общест-
венных деятелях и явно не хватает исследований о роли народных низов:
ремесленников и фермеров, моряков и солдат, негров и индейцев — всех
угнетенных и эксплуатируемых групп и слоев американского общества.
Давние традиции имеют изучение позиций российского общества и
правительства во время войны США за независимость. Пионерами в этой
области выступили литературоведы В. П. Семенников, а позднее
А. И. Старцев, которые, в частности, проследили связь оды «Вольность»
А. Н. Радищева с войной США за независимость 81.
В дальнейшем появились публикации М. П. Алексеева, Е. М. Двой-
ченко-Марковой, М. И. Радовского и др. Наконец, в 1976 г. вышла в свет
специальная монография, в которой позиция России в период Американ-
ской революции получила освещение на основе всей совокупности архив-
ных и опубликованных источников82.
Значительное число работ посвящено проблемам гражданской войны в
США и Реконструкции (А. И. Блинов, Ш. А. Богина, И. П. Дементьев,
М. Н. Захарова, Р. Ф. Иванов, Г. П. Куропятник и др.). Еще в 30-е
годы Е. А. Адамов, А. В. Ефимов и М. М. Малкин подготовили несколь-
ко ценных документальных публикаций о позиции России в период граж-
данской войны 83. В 1939 г. этой теме М. М. Малкин посвятил специаль-
ное монографическое исследование, которое сохраняет свое значение
вплоть до настоящего времени. «Россия была единственной крупной дер-
жавой,— пришел к выводу исследователь,— которая была заинтересована
в сохранении целостности США и в основном занимала благоприятную
для федерального правительства позицию» 84.
Крупным достижением советских американистов следует считать раз-
работку негритянской проблемы, выявление роли негров в войне и Ре-
конструкции, анализ аболиционистского движения, а также освещение-
роли таких деятелей, как А. Линкольн, Ф. Дуглас, Дж. Браун, У. Л. Гар-
рисон 85. «Особый интерес советских историков вызывают также вопросы,
связанные с периодом Реконструкции как продолжением буржуазной ре-
волюции и борьбой негритянского народа за демократические права» 86.
Серьезное внимание советские историки уделили проблеме иммигра-
ции. Причины и характер народной эмиграции из Англии в XVII —
первой половине XIX в. основательно изучил Н. А. Ерофеев, а Ш. А. Бо-
гина посвятила свои труды выяснению значения иммиграции для разви-
тия американской нации во второй половине XIX в. Ее заслугой явилось
привлечение материалов Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС,
а также многочисленных путевых заметок, дневников, и писем пересе-
ленцев в США, главным образом немцев, итальянцев и скандинавов 87.
С некоторым опозданием (если не считать исследований М. Н. Заха-
ровой о Т. Джефферсоне) советские ученые приступили к изучению раз-
вития общественной мысли в США. Определенным стимулом в этом отно-
шении явился выход избранных произведений американских просветите-
лей, а также перевод труда В. Л. Паррингтона. Проблемам свободомыс-
лия и атеизма в США в XVIII—XIX вв. посвящена работа ленинград-
ского исследователя Н. М. Гольдберга. Становление американской фило-
софской мысли исследовал А. М. Каримский. Борьбу идейных течений в
Американской революции XVIII в. изучил В. В. Согрин. Наконец, крити-
ческий очерк политической мысли на протяжении всей американской
истории содержится в коллективном труде под редакцией Н. Н. Яков-
лева 88.
Существенных успехов советские американисты достигли в изучении
социально-экономической истории США, анализе путей развития капита-
лизма в сельском хозяйстве, понимании роли западных земель и т. д.
В этой связи заслуживают внимания статьи Г. П. Куропятника о борьбе
двух тенденций (а и ß) капиталистического развития в сельском хозяй-
стве США в XVIII—XIX вв., критический анализ теории «границы»
Ф. Д. Тернера и раскрытие реального механизма действия «предохрани-
тельного клапана» в американской истории 89.
Самой разработанной в советской литературе областью истории США.
безусловно, остается внешняя политика. В центре внимания советских ис-
следователей находятся проблемы экспансии США в бассейне Тихого
океана, на Дальнем Востоке и в Латинской Америке. Масса документаль-
ных, и в первую очередь архивных, материалов была изучена А. Л. На-
рочницким, показавшим, что наряду со старыми колониальными держава-
ми (Англия и Франция) активную экспансионистскую политику на Даль-
нем Востоке в XIX в. вели Соединенные Штаты90. Начальным этапам
проникновения США в страны Азии и Африки посвятили свои книги и
статьи Д. В. Петров, Н. А. Халфин, А. А. Мурадян и др.91 На основе
широкого круга источников, включая архивные, советские авторы иссле-
довали длительную борьбу США за овладение Гавайскими островами,
происхождение и характер доктрины Монро, аннексию Соединенными
Штатами Техаса и войну с Мексикой 1846—1848 гг.92
Весьма успешно развивается изучение истории отношений между Рос-
сией и США и, в частности, их предыстории — русских открытий в се-
верной части Тихого океана и на западном берегу Северной Америки.
У истоков этого направления стояли такие крупные ученые, как ге-
ограф Л. С. Берг, источниковед А. И. Андреев и историк А. В. Ефимов.
Многочисленные архивные документы и в первую очередь уникальные
географические карты, введенные в научный оборот А. В. Ефимовым,
М. И. Беловым, О. М. Медушевской, существенным образом изменили
представления о значении русских географических открытий и по-новому
представили всю историю открытия Америки со стороны России93.
Большой вклад в изучение этой проблемы внесли также А. И. Алек-
сеев, В. А. Дивин, В. И. Греков, Р. В. Макарова, В. М. Пасецкий,
Б. П. Полевой и другие исследователи. Заслуженное признание в совет-
ской и зарубежной литературе получили монографии С. Б. Окуня и
С. Г. Федоровой по истории Русской Америки. Этой теме посвящены так-
же работы А. И. Алексеева, Т. М. Батуевой и др.94.
Крупные монографические исследования посвящены становлению и
развитию русско-американских отношений в XVIII — первой половине
XIX в. В этих работах была детально развита идея о том, что между-
народные отношения не только дипломатические контакты между госу-
дарствами, но и в первую очередь отношения между народами: разнооб-
разные общественно-политические, торговые, литературные и научные
связи95. Тщательное обследование советских и американских архивов
привело к систематической публикации документов по истории отноше-
ний России и США на страницах многотомной «Внешней политики Рос-
сии XIX —начала XX в.» (М., I960—), а также ряда периодических из-
даний. Наконец, в августе 1980 г. одновременно в Москве и Вашингтоне
вышла в свет первая совместная советско-американская публикация до-
кументов, в которую включено 560 документов и 120 иллюстраций из
52 архивов и библиотек Советского Союза и США96.
Все это содействовало увеличению интереса к истории отношений
России и США и появлению новых исследовательских работ. Истории
русско-американских литературных контактов в XVIII — первой полови-
не XIX в. посвятил специальную книгу А. Н. Николюкин, который широ-
ко использовал материалы русской периодической печати, а также ре-
зультаты предшествующих исследований97. Детальный анализ истории
русско-американских отношений в 1867—1881 гг. провел Г. П. Куропят-
ник. «...На рубеже 70—80-х годов XIX в.,— заключал автор,— активное
дипломатическое сотрудничество двух стран, которое не смогли омрачить
разногласия, претензии и ряд неприятных инцидентов, подходило к кон-
цу. Начиналась другая фаза, когда развитие русско-американских отно-
шений все в большей степени определялось новыми общественными си-
лами двух буржуазных государств, постепенно превращавшихся в им-
периалистические державы» 98.
Подводя итоги рассмотрению развития советской американистики,
следует отметить, что наши историки добились значительных успехов в
изучении внешней политики, социально-экономического развития США.
рабочего и фермерского движений, а также русско-американских отно-
шений. В результате с советскими работами приходится все больше счи-
таться и нашим идейным противникам. В американской печати стали
систематически появляться обзоры и рецензии на труды советских ав-
торов по истории США. На страницах «Политикал афферс», «Америкэн
хисторикал ревью», «Орегон хисторикал куортерли», «Уильям энд Мэри
куортерли», «Лейбор хистори» печатались статьи советских американи-
стов. В 1975 г. издательство Гарвардского университета перевело на анг-
лийский язык книгу «Становление русско-американских отношений, 1775—
1815». Была опубликована также монография о позиции России в период
Американской революции и книга Н. В. Сивачева и Н. Н. Яковлева по
истории советско-американских отношений, в которой есть и краткий
очерк предшествующих связей между обеими странами".
В журнале «Совиет стадиз ин хистори» систематически печатаются
статьи по историографии и русско-американским отношениям. Специаль-
ные номера этого журнала были посвящены материалам первого симпози-
ума советских американистов, работам лаборатории американистики
Московского государственного университета, исследованию русско-амери-
канского сближения в конце первой трети XIX в. и заключению торго-
вого договора 1832 г. 100 Наиболее важным событием явился выход в
1980 г. упомянутого совместного советско-американского сборника доку-
ментов «Россия и США: становление отношений, 1765—1815», который
получил высокую оценку научной общественности как в США, так и в
СССР.
За последние десятилетия существенно расширились фонды совет-
ских библиотек, наладилась система международного книгообмена, были
получены важные документальные источники, включая архивные, кото-
рые ранее в СССР отсутствовали. В результате советские ученые стали
все чаще использовать не только опубликованные, но и архивные мате-
риалы.





ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Многие поколения буржуазных историков, литераторов и публицистов
создавали представление об Америке как о некоей идиллической стране,
где каждый мог приобрести собственный участок земли и стать незави-
симым и свободным землепашцем. Между тем неоспоримый и давно уста-
новленный факт состоит в том, что колониальная экономика в значитель-
ной мере основывалась на принудительном труде белых сервентов и чер-
ных рабов. К 1770 г. в качестве законтрактованных слуг в Северную Аме-
рику было ввезено не менее 250 тыс. белых мужчин, женщин, детей, и,
кроме того, еще 250 тыс. негров-рабов. По официальным данным, в 1790 г.
в стране было около 698 тыс. черных рабов, а к 1860 г. их число воз-
росло почти до 4 млн.
Конечно, по сравнению с Европой политические и экономические ус-
ловия жизни свободного населения в Северной Америке в целом были
более благоприятными. Большая часть населения состояла из мелких и
средних фермеров, заработная плата рабочего и мастерового, как правило,
была на 30—100% выше, чем в метрополии. Тем не менее американское
общество с самого начала было обществом классовым, причем социальные
противоречия не только не сглаживались, но и постоянно углублялись.
Если в 1687 г. наиболее состоятельные 10% населения Бостона владели
42% всего богатства, то к 1771 г. их доля увеличилась до 57%. С дру-
гой стороны, бедняки и неимущие, на которых в 1687 г. приходились
14% мужского населения Бостона, в 1771 г. составляли уже 29%. В Фи-
ладельфии в 1774 г. 10% богатых налогоплательщиков контролировали
около 55% всего богатства города и т. д. Классовая дифференциация про-
должалась и в первой половине XIX в. В результате наиболее богатая
десятая часть населения Бостона, Филадельфии и Нью-Йорка владела к
середине XIX в. уже более 80% собственности1.
В исследованиях последних лет была убедительно показана роль го-
родских низов (рабочих, мастеровых, моряков и т. д.) в Американской
революции XVIII в.2 Хотя основной движущей силой в войне за не-
зависимость были народные массы, гегемоном оставалась, буржуазия.
Единственный раз, когда народные массы попытались углубить револю-
цию собственными, плебейскими методами и поставить под сомнение дей-
ствия руководителей молодой республики (восстание Д. Шейса, 1786—
1787 гг.), их выступление сравнительно легко было подавлено, а власть
центрального правительства укреплена и расширена.
Консервативная тенденция в Американской революции особенно четко
проявилась в сохранении в США института рабства. На первый взгляд
может показаться странным, что, поднявшись на борьбу за свободу и не-
зависимость, за естественные права человека, американцы сохранили раб-
ство негров, составлявших в то время примерно пятую часть населения
страны. Все дело, однако, в том, что руководители восставших боролись
не только за свободу, но и за собственность, которые в то время рас-
сматривались как понятия почти тождественные. Только собственность,
в их представлении, давала свободу и только в обеспечении собственности
от посягательств метрополии американцы видели свою свободу. Но, бо-
рясь за сохранение свободы и собственности, они одновременно боролись
и за сохранение рабства негров.
Несмотря на определенную ограниченность и умеренность, в главном
Американская революция XVIII в. закончилась решительной победой.
В 1776 г. на месте слабых и разрозненных английских колоний в Се-
верной Америке возникла федеральная республика, в трудной и героиче-
ской борьбе отстоявшая свою независимость. В ходе революции были
уничтожены пережитки феодализма, создан фонд государственных зе-
мель, конфискованы поместья лоялистов.
Победа Американской революции XVIII в. оказала огромное влияние
на всю последующую историю Соединенных Штатов. В конце XVIII в.
наемный труд практически полностью господствовал в северной части
страны. По подсчетам современных исследователей, в середине XVIII в.
сервенты и рабы составляли около 40% занятых на предприятиях в Фи-
ладельфии, а к 1800 г. доля принудительного труда составляла менее
2% 3. Быстрыми темпами увеличивалось сельскохозяйственное производ-
ство. Основой этого стал американский (фермерский) путь развития ка-
питализма в земледелии, который способствовал быстрому росту произво-
дительных сил в условиях, наиболее благоприятных для массы народа из
всех возможных при капитализме4. Стоимость продукции американских
ферм с 1800 по 1880 г. возросла с 343 млн. до 4129 млн. долл.,
и Ф. Энгельс писал об американской революции в земледелии, которая
привела к тому, что «в Европу ввозится пшеница по таким низким це-
нам, что с ней не может конкурировать ни один 'европейский фермер, по
крайней мере до тех пор, пока он вынужден платить ренту»5.
Весьма успешно после войны за независимость развивались и другие
отрасли экономики. Изобретение Э. Уитни хлопкоочистительной машины
(1793), постройка О. Эвансом «автоматизированной мукомольной фабри-
ки» (1787) и создание парохода, завершившееся спуском на воду «Клер-
монта» в 1807 г.,— вот три самых важных технических достижения мо-
лодой республики, которые имели мировое значение.
К началу 60-х годов XIX в. в северо-восточных штатах в основном
завершился промышленный переворот, и в целом США по объему про-
мышленного производства вышли на второе место в мире. В 1859 г.
продукция промышленности превысила стоимость сельскохозяйственного
производства.
Провозгласив в 1823 г. доктрину Монро, Соединенные Штаты высту-
пили с притязаниями на преобладающее влияние во всем западном полу-
шарии. В результате войн, захватов и покупок территория США с
1790 по 1853 г. увеличилась более чем в 3 раза. В 1867 г. была присо-
единена Аляска (586 400 кв. миль). Берега Соединенных Штатов теперь
омывались тремя океанами — Атлантическим, Тихим и Северным Ледо-
витым.
Как показано на страницах настоящего издания, колонизация запад-
ных земель являлась по существу жестокой войной против индейцев, со-
провождавшейся истреблением коренных обитателей Америки и оттесне-
нием их в глухие и малопригодные для жизни места, что лишь для ви-
димости прикрывалось заключением соответствующих «договоров».
Существование «подвижной границы» на Западе влияло на развитие
капитализма, но не изменяло его сути. Спустя 100 лет с момента изда-
ния указа Георга III в 1763 г., запрещавшего переселение за Аллеганы,
принятием в 1862 г. гомстед-акта американский народ юридически полу-
чил свободный доступ к западным землям. Вместе с тем многочисленные
факты вполне определенно свидетельствуют, что экономические кризисы
в США в XIX в. неуклонно углублялись, число безработных увеличива-
лось, а классовые противоречия обострялись. Если во время кризиса
1819 г. речь шла о десятках, а в 1837 и 1857 гг. о нескольких сотнях
тысяч безработных, то после принятия закона о гомстедах и гражданской
войны во время кризиса 1873 г. безработица в стране исчислялась в 2,
а, может быть, и в 3 млн. человек. «Незанятые» земли Запада были дики-
ми и необработанными. Они могли превратиться в фермы, но для этого,
помимо приложения труда (кстати говоря, труда тяжелого и в определен-
ной степени квалифицированного!), требовались значительные затраты
(1 тыс. и даже 1500 долл.). В результате механизм так называемого
«предохранительного клапана» в действительности оказался гораздо слож-
нее, чем в теории.
Наряду с капиталистическим производством в стране существовало
патриархальное хозяйство, мелкое товарное производство, а также план-
тационное рабство. На Запад двигались представители различных слоев
населения: фермеры, предприниматели, спекулянты землей, торговцы,
ремесленники, плантаторы и т. д., и роль «подвижной границы» была
многообразной. Это не только новые земли для фермеров, но и ресурсы
всех видов (лес, руда, водные пути и т. д.), новые поселения, города,
новые дороги, заводы и фабрики. Понятно также, что Запад с его расту-
щим рынком стимулировал и спрос на продукцию, создававшуюся на Во-
стоке.
По мере развития промышленной революции на политическую арену
все активнее выступает рабочий класс. Как современники событий, так
и позднейшие исследователи отмечали, что уже с 20-х годов XIX в. на-
емные рабочие составляли значительную группу городского населения.
«Классы... полностью зависящие от заработной платы,— свидетельство-
вал очевидец,— очень многочисленны». К ним примыкали подсобные ра-
бочие, возчики, «лица, занятые на погрузке и разгрузке судов, лесорубы,
подручные каменщиков» и т. д. Значительное число людей работали по
найму «в различных отделах больших мануфактур» 6; В 20—30-е годы в
Соединенных Штатах возникают рабочие партии и организации, выходят
рабочие газеты. В дальнейшем голос рабочих звучит в политической жиз-
ни страны все более отчетливо и определенно.
Быстро усиливала свое политическое влияние и промышленная бур-
жуазия, начавшая претендовать на политическое преобладание в феде-
ральном Союзе. Наиболее проницательные деятели Соединенных Штатов
давно отдавали себе отчет в опасности, которая таится в сохранении раб-
ства. В начале 30-х годов XIX в. Дж. К. Адамc в беседе с А. де Токвилем
назвал рабство причиной всех несчастий Соединенных Штатов, «ра-
ком, разъедающим американское общество». Сам французский аристократ
считал рабство самым страшным «из всех зол, грозящих будущности Со-
единенных Штатов», расовое предубеждение казалось ему даже «сильнее
в тех штатах, которые отменили невольничество» 7. Развал в середине
XIX в. старой партийной системы (виги и демократы), война в Канзасе
и образование в 1854 г. республиканской партии раскололи страну на две
части — «за» и «против» рабства.
В ходе ожесточенной гражданской войны 1861—1865 гг., которая
унесла более 600 тыс. человеческих жизней, и последующей Реконструк-
ции 1865—1877 гг. господство плантаторской олигархии в стране было
сломлено, а рабство отменено. Тем не менее и эта вторая Американская
революция оказалась незавершенной; последствия позорной системы раб-
ства продолжают сказываться вплоть до настоящего времени. Если во
время гражданской войны революция неуклонно шла по восходящей ли-
нии, то в период Реконструкции она отступала (правда, не сразу, не по
прямой линии, а зигзагообразно).
Незавершенность буржуазно-демократической революции наложила
отпечаток и на все последующее развитие Соединенных Штатов, что, од-
нако, будет предметом подробного рассмотрения во втором томе.



 

 

 

начало сайта